Казанское губернское жандармское управление и движение джадидизма в начале ХХ в Текст научной статьи по специальности «История и археология»

______________________61

ГОСУДАРСТВО И ПРАВО

УДК 342.552.3

КАЗАНСКОЕ ГУБЕРНСКОЕ ЖАНДАРМСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ И ДВИЖЕНИЕ ДЖАДИДИЗМА В НАЧАЛЕ ХХ в.

С. И. Бойко

В статье рассмотрена деятельность Казанского губернского жандармского управления по предотвращению смыкания сторонников джадидизма (новых методов преподавания в исламских учебных заведениях), и приверженцев пантюркизма. Показаны проблемы взаимоотношений между джадидистами и последователями кадимизма (старых методов преподавания).

Ключевые слова: жандармское управление, джадидизм, медресе, пантюркизм.

В годы революции 1905-1907 гг. обострилась борьба за реформу исламской школы, введение в нее новых методов преподавания (асул джадид, отсюда название движения -джадидизм), начатая в конце XIX в. Приверженцев обновления школы называли также новометодниками.

Суть этого движения большинство исследователей связывают с именем И. Гасп-ринского*. Последователи джадидизма выступали за приобщение татарского народа к научным знаниям и просвещению. Они критиковали отсталость и закоснелость, боролись за прогресс общественной жизни, за свободу и равноправие женщин, расширение издательской деятельности на родном языке, за подъем экономики и т.д. В центре внимания

* Гаспринский (Гаспралы) Исмаил (1851-1914), общественный и политический деятель, педагог, издатель. Образование получил в медресе г. Бахчисарая (Крым), русских гимназиях Симферополя и Москвы, в Воронежском военном училище. В 1871-1873 гг. жил в Париже, был секретарем у И. С.Тургенева. В 1873-1875 гг. в Стамбуле, в 1878-1883 гг. - городской голова в г. Бахчисарае. С 1883 г. издавал газету «Тарджеман» (Переводчик), с помощью которой стремился выработать общетюркский язык и объединить на этой основе весь тюркский мир. Способствовал открытию новометодных медресе, издавал для них учебники. Основатель реформированной системы образования тюркских народов. Один из организаторов Всероссийских съездов мусульман, партии «Иттифак аль-муслимин» - См. Татарский энциклопедический словарь. Казань, 1999. С. 146.

джадидистов находились вопросы обучения и воспитания молодежи. В образовательном процессе ученики должны были осмысленно осваивать учебные предметы, а не механически заучивать непонятные тексты, что практиковалось в традиционных медресе; активно использовать родные языки, изучая арабский, русский и европейские. Впервые эти методы были опробованы И. Гаспринским в бахчисарайской школе в 1884 г., затем получили широкое распространение в татарских и других национальных школах России и за ее пределами. И. Гаспринский выступал за единство российских тюрков, чему могли способствовать ислам, культура и нравственные начала. Большое значение он придавал историческим связям тюркских народов с Россией. Он связывал будущее тюркского мира с Русским государством, с большой симпатией относясь к русскому народу: «Самый многочисленный и главный народ России - русские - одарены весьма редким и счастливым характером мирно и дружно жить со всякими другими племенами. Зависть, враждебность, недоброжелательство к инородцам не в характере обыкновенного русского человека. Это хорошая черта, несомненный залог величия и спокойствия России...», - писал он в 1884 г. [1]. На основе джадидизма в 1906 г формируется либе-

рально-демократическая партия российских мусульман «Иттифак аль-муслимин» («Союз мусульман»). Были приняты устав, программа, избран ЦК «Иттифак аль-муслимин». В состав руководства вошли лидеры джадидист-ского движения Р. Ибрагимов, Ю. Акчура, И. Гаспринский, С. Алкин, М. Бигиев, Г. Бару-ди и др. В Казани печатными органами партии являлись газеты « Казан мухбире» («Казанский вестник») и «Ахбар» («Известия»). Требования татарских либералов во многом были созвучны программе партии кадетов. Они выступали за установление в России конституционного строя, всеобщего избирательного права, демократических свобод, ряд других положений. Одновременно « Союз мусульман» выступал за равенство религий перед законом, и выдвигал требование национальнокультурной автономии.

Критике со стороны джадидистов подвергались и устаревшие, с их точки зрения, стороны ислама, они требовали реорганизовать деятельность духовенства. Многие из них, вслед за И. Гаспринским, были сторонниками надклассовости, говорили о культурном развитии всех татар. Их противники представляли последователей кадимизма (араб. кадим - старый) - приверженцев ортодоксального ислама и феодальной старины. Они считали, что отход от многовековых традиций несет угрозу единству татарской нации, поэтому сопротивлялись введению в медресе новых методов преподавания [2]. Между джадидистами и кадимистами шло соперничество, при этом правительство в лице первых усматривало опасность для существующего строя и считала новометод-ников приверженцами пантюркизма, зачастую оценивая их деятельность как опасную для государственного устройства.

Сторонники джадидизма начали выступать и за обновление различных сторон жизни, они хотели улучшить ее социальноэкономические условия, боролись с духовным застоем. Безусловно, среди них были лица, которые критически относились к господствовавшему режиму, устройству власти. Нельзя не согласиться с Б. Т. Гали, утверждающим, что в общественно-политической мысли в конце XIX - начале XX вв. шла острая борьба между сторонниками кадимизма и джадидизма, что являлось не только этнокультурной, но и политической альтернативой [3]. Наблюдалось быстрое распространение этих идей, охват ими все более широкого круга участников, в первую очередь шакирдов - учащихся медресе. По данным

КГЖУ в 1904 г. образовался союз шакирдов под названием «Ислах» (Реформа), участники которого боролись со старыми методами преподавания. Осенью 1905 г. из него выделился союз «Берек» (Союз) (в жандармских документах «Бреги»), участники которого кроме реформы системы образования говорили о необходимости созыва Учредительного собрания, смене самодержавия на республиканскую форму правления, предо -ставления татарам национально-культурной автономии [4]. Тайный союз достаточно активно действовал два года. Все это не могло не вызывать беспокойства жандармов, тем более, что организация находилась под влиянием эсеров. В начале мая 1907 г. Казанский губернатор предложил руководству КГЖУ изучить политическую благонадежность участников организации, и в рамках возбуждения переписки об этом было сообщено в Департамент полиции. Он же сообщил туда, что главнейшими целями союза является ниспровержение самодержавия и созыв Учредительного собрания. Столичных руководителей интересовали в первую очередь лица, стоявшие во главе организации, и в августе 1907 г. полковник К.И. Калинин докладывал в Санкт-Петербург, что КГЖУ обратилась к Казанскому губернатору с просьбой перевести мулл А. Апанаева, С. и Г. Галеевых из пределов Казанской губернии в другой мусульманский приход, а за казанскими купцами А.-Г. Казаковым, С. Галикаевым и С. Аитовым установить гласный надзор полиции в течение одного года [5]. Но движение новометодников имело под собой серьезные экономические, социальные и политические основы, поэтому проблема смены принципов и методов обучения не могла исчезнуть, даже при устранении от активной деятельности ее некоторых лидеров. В конце октябре 1907 г. из канцелярии губернатора в КГЖУ было направлено отношение, в котором и. д. губернатора отмечал, что в трех казанских медресе еще с весны текущего года без разрешения учебного начальства открылись курсы для мугаллимов (учителей), на которых кроме предметов мусульманского вероучения преподаются история, география, арифметика, геометрия и педагогика. Слушателями курсов якобы являются в основном шакирды из сельских медресе. Кроме того, озабоченность властей вызывали слухи о готовящемся в Казани всероссийском съезде мугаллимов, на котором могут быть обсуждены проблемы преподавания в медресе и

организация общества распространения просвещения среди мусульман. КГЖУ не располагала сведениями о подготовке съезда, но еще раз обратила внимание губернатора, что деятельность заведующего Якуповским медресе С. Галеева является политически вредной [6]. В конце концов, в отношении купцов С. Галикеева и С. Аитова дело было прекращено с установлением за ними негласного наблюдения. Для рассмотрения дел мулл А. Апанаева, С. и Г. Галеевых и купца А.-Г. Казакова согласно ст. 34 Положения о государственной охране, было образовано особое совещание, и в результате министр внутренних дел принял решение о высылке названных лиц в Вологодскую губернию под гласный надзор полиции на два года. Об этом решении казанскому губернатору было сообщено отношением Департамента полиции от 21/24 марта 1908 г.[7].

Ситуация складывалась таким образом, что поиски новометодников неизбежно приводили к политическим и социальным вопросам, обвинению правительства в притеснениях, прозябании основной массы народа, обращению к опыту других, в том числе мусульманских, стран, при этом шло распространение идей панисламизма и пантюркизма. В отчете казанского губернатора Стрижевского за 1907 г. этой проблеме уделено достаточное внимание и отмечено, что объединение народов, исповедующих ислам, в одно целое с автономным управлением, является глубоко вредным для Российского государства [8]. Уже в конце первого десятилетия XX в. в жандармских документах идет разработка вопросов, связанных с панисламизмом. В первую очередь в причастности к нему обвиняют мулл, преподавателей медресе. Сведения о противоправных действиях молодых преподавателей, сторонников преобразования доставлялись в правоохранительные органы разными источниками, среди которых были и обращения мулл -приверженцев старых норм в обучении. 20 августа 1908 г. в канцелярию П. Столыпина, министра внутренних дел поступило прошение от 12 татарских мулл, которые обвиняли мугаллимов в антиправительственной пропаганде, распространении этих идей среди татарских детей и в целом якобы восстанавливает татарское общество против существующего строя. Эти идеи сами молодые мугал-лимы получают в Казани в некоторых мечетях, где они «образовывались по программе турецких революционеров...». Муллы обращались к Столыпину с просьбой убрать из

татарских деревень и не давать никаких прав «как мустаминам (т.е. иностранцам), так и мугаллимам» [9]. После такого обращения Департамент полиции поручил начальнику КГЖУ сообщить сведения о таких преподавателях в целом и об отдельных лицах, в частности. К.И. Калининым были направлены опытные сотрудники в Казанский, Лаишев-ский, Спасский, Чистопольский и Мама-дышский уезды, населенные в основном татарами. По донесениям сотрудников, идеи панисламизма, «занесенные в Россию из Турции, теперь имеют своих сторонников среди русских мусульман, причем развиваются все больше и больше». Обобщая полученные данные, начальник КГЖУ писал, что их дальнейшая цель - союз с Туркестаном и Кавказом, вплоть до образования всетюрской республики, хотя открыто об этом не заявляется [10]. К.И. Калинин обращал внимание на такую опасность для правительства, как начало пропаганды подобных идей в начальных мусульманских училищах - мектебах. Он отмечал, что училища всегда были школами грамоты, в которых преподавали муллы, и для власти они никакой опасности не представляли, но теперь на них большое влияние стали оказывать новометодники, среди которых есть и сторонники панисламистских идей. Начальник КГЖУ писал, что единственный радикальный способ борьбы с панисламистской пропагандой - тщательное наблюдение за всеми татарскими школами через людей, знающих татарский язык. Он также отмечал необходимость установления единой учебной программы, для того, чтобы было проще наблюдать за точным ее соблюдением. В то же время К.И. Калинин констатировал, что одного только агентурного наблюдения недостаточно, нельзя иметь в каждой деревне сотрудника из грамотных татар, владеющих в достаточной мере русским языком [11]. В донесении жандармерии отмечалось, что в наибольшей степени подобные настроения, кроме Казани, распространены в Чистопольском уезде, перечислялись и отдельные представители учителей, в том числе и будто бы ярые приверженцы панисламизма [12]. На основе совокупности получаемых материалов Департамент полиции в декабре 1910 г. направил начальникам ГЖУ, районным и охранным отделениям циркулярное письмо, в котором констатировал, что панисламизм как мусульманское движение направлено, прежде всего, против существующего государственного строя и представляет собой

явление, на которое розыскными организациями должно быть обращено особое внимание. Среди пунктов поручения циркуляра на первом месте стоит задача набора секретной агентуры. В документе упоминаются казанские союзы «Ислах» и «Бреги» как панисламистские [13].

Ситуация осложнялась тем, что в это же время в Османской империи шли поиски укрепления национального единства, но идеологии османизма и панисламизма не смогли противостоять стремлению покоренных народов к свободе. Поэтому в XIX в. в Турции созрели условия для распространения пантюркизма, идеи которого поддерживала турецкая интеллигенция. Большое значение для попыток интеграции пантюркистских движений России и Турции имела деятельность казанского татарина Ю. Акчуры. В 1904 г. в каирской газете «Тигк» он опубликовал статью «Три системы правления», в которой сравнивал концепции османизма, панисламизма и тюркизма. Акчура определял пантюркизм как наиболее перспективный и реальный путь единения тюрков, и ратовал за создание политического союза всех тюркских народов с центром в Турции. Таким образом, произошел переход от культурно-просветительского пантюркизма (по Гаспринскому) к политическому. С 1908 г. Акчура жил в Турции, издавал газету «Тюркский дом» и был одним из лидеров организации «Тюркский очаг». Подобная позиция по отношению к созданию политического союза тюркских народов не могла не тревожить руководство России, поэтому к идеям пантюркизма и их распространителям правоохранительные органы империи относились с большим подозрением.

В самой же губернии сотрудникам КГЖУ приходилось учитывать, что сторонники мулл как одного, так и другого направления в преподавательском деле старались получить преимущества, нередкими были случаи оговоров своих идейных противников. Типичный пример использования проблемы преподавания в личных целях можно проследить по делу, начатому КГЖУ в январе 1912 г. Лаи-шевский уездный исправник сообщал начальнику управления, что в донесении пристава 4-го стана приводятся сведения со ссылкой на мулл д. Чукаево А. Каримова и М. Шакирова о том, что Азанчей (муэдзин) из крестьян д. Верхнее Темерликово А. Хайрул-лин и лавочник из д. Большие Метески С. Хуснутдинов, также проживающие в д. Чукаево, в разговорах агитируют за новый метод

преподавания в «магометанских» школах, поскольку дети, получив образование, будут занимать хорошие должности и «русскому населению такого хода, как теперь, не дадут». По этой причине жители деревни, настроенные таким образом, якобы начинали в мечети скандалы, высказывали неудовольствие муллам. Начальник КГЖУ 9 января командировал в Лаишевский уезд унтер-офицера И. Рязанова, которому поручил провести «негласную разведку», в ходе которой выяснить подробности о деятельности упомянутых лиц. Унтер-офицер в своем донесении сообщал, что мулла А. Каримов об агитации А. Хайруллина и С. Хуснутдинова ничего не знает, а слышал все только со слов другого муллы - М. Шакирова. Последний подтвердил свои показания о том, что А. Хайруллин говорил ему о необходимости перейти на новый метод преподавания, но его уверенность в том, что русскому народу после этого ходу не дадут, мулле передавал другой крестьянин той же деревни. В разговоре с помощником волостного старшины М. Ахметовым выяснилось, что между упомянутыми муллами д. Чукаево и азанчеем идет вражда, которая возникла из-за того, что последний, не имея полномочий исполнять эти обязанности, во время отсутствия мулл все-таки исполнял их и получал за это такую же сумму, как и муллы, а они недовольны такой ситуацией и обижены. Также не было слухов, что население деревни недовольно муллами. После получения доклада унтер-офицера полковник К. И. Калинин 20 января направил отношение прокурору Казанского окружного суда с просьбой рассмотреть прилагаемую переписку. 29 января 1912 г. прокурор уведомил начальника КГЖУ, что по настоящей переписке дело не возбуждено за отсутствием признаков какого-либо преступления, и она возвращается в ГЖУ [14]. В этом же уезде летом 1912 г. азанчей из д. Сауш А. Насыров заявил полицейскому уряднику Семенову, что двое мулл из этой деревни М. Задаев и М. Кадыров ведут обучение детей по новому методу и «возмущают» народ против России в случае возникновения Русско-турецкой войны. По поручению К.И.Калинина жандармский унтер-офицер Тогашев провел расследование в результате чего выяснил, что старший мулла М. Задаев из полученных доходов себе забирает две трети, а А. Насырову оставляет одну треть, чем последний недоволен. Был также случай на похоронах, когда М. Задаева не было, и похороны провел А. Насыров, получивший в подарок овцу. Делиться с

муллой он не стал, хотя последний и требовал свои «законные» две трети, и между ними произошла ссора [15]. Но позднее от А. Насы-рова поступили еще заявления о том, во время молитвы о здравии императора мулла М. Задаев имени императора не произносит, а только говорит «падшах», что он императора не любит и т.п. В донесении губернатору К.И. Калинин отмечал, что в отношении М. За-даева и М. Кадырова дальнейшее производство прекратить без всяких для них последствий, а азанчея А.Насырова предложил привлечь к ответственности за лживые доносы по ст. 940 Уложения о наказаниях или хотя бы объявить ему содержание статьи и предупредить об ответственности [16].

В целом, представления об опасности реформы мусульманской школы, у власти сохранялись. В отчете казанского губернатора за 1912 г. отмечается, что в новометодных школах светских наук почти не давали, и в то же время значительно сокращали знания в богословских науках. Не удовлетворили свои запросы и молодые шакирды, не случайно в школах возникали беспорядки. Губернатор отмечал, что новометодные мектебы и медресе проникнуты духом ярого мусульманского национализма. Эта проблема стала общегосударственной. В сентябре 1913 г. министр внутренних дел Н. Маклаков писал, что желание реформаторов - сделать школу орудием объединения мусульман на почве религиозной, национальной, «обособления их в ущерб интересам государственности». Он полагал, что школьный вопрос в данный момент представляется самым важным не только для мусульман России, но и для всего мусульманского мира, а сторонники реформы открыто заявляют, что «будущее татар-ства, тюркства и мусульманства формируется в мусульманских школах» [17].

С началом Первой мировой войны, когда Турция и Россия воевали друг против друга, ситуация осложнилась. Российские мусульмане оказались перед выбором: поддер-

живать страну проживания или турецкого султана, своего религиозного лидера. Нередкими были случаи уклонения их от военной службы [18]. Руководители движения пантюркизма в Турции создали Комитет по защите прав мусульманских тюрко-татарских народов России во главе с Ю. Акчурой. Среди прочих дел, комитет разрабатывал программы создания независимого от России Туркестана, восстановления Крымского и Казанского ханств, что было прямым вмешательством во внутренние дела России. С этой точки зрения можно вполне понять озабоченность руководителей политической полиции потенциальной опасностью агрессивного и анти-российского направления пантюркизма.

Источники и литература

1. Червонная С. М. Пантюркизм и пансис-ламизм в Российской истории // www.strana-oz.ru/ ?numid=14&article=657.

2. Абдуллин Я. Г. Джадидизм, его социальная природа и эволюция // Из истории татарской общественной мысли. Казань, 1979. С. 91-117; Джадидизм // Татарская энциклопедия-политическая мысль в литературе и публицистике конца XIX - начала XX вв.: автореф. дисс. д-ра ист. наук. Казань 2009. С. 10.

4. Национальный архив Республики Татарстан (НА РТ). Ф. 199. Оп. 1. Д. 485. Л. 18-19.

5. Там же. Л. 3, 5, 9.

6. Там же. Л. 20-21.

7. Там же. Л. 42-42 об., 43, 44, 72б-72б об.

8. Там же. Ф.1. Оп. 6. Д. 752. Л. 19.

9. Там же. Ф. 199. Оп. 1. Д. 675. Л. 5-10.

10. Там же. Л. 10 об.

11. Там же. Л. 11 об.-12, 14 об.-15.

12. Там же. Л. 13-13 об.

13. Там же. Ф. 1. Оп. 4. Д. 6189. Л. 1-2.

14. Там же. Ф. 199. Оп. 1. Д. 772. Л. 57-60 об.

15. Там же. Д. 857. Л. 124-127.

16. Там же. Л. 279-280.

17. Там же. Ф. 1. Оп. 4. Д. 5482. Л. 2-3.

18. Литвин А.А. Общественно-политическое движение в Поволжье. Конец XIX начало - XX вв. Российская историография. Казань, 2003. С. 203204.

Boyko S.I. THE KAZAN PROVINCE GENDARME DEPARTMENT AND THE MOVEMENT OF JADIDISM IN THE BEGINNING OF THE XX CENTURY

The article considers the activities of the Kazan province gendarme department to prevent the closure of the supporters of Jadids (new methods of teaching in Islamic educational institutions), and the adherents of Pan-Turkism. The problems of relations between the Jadidsts and followers of Kadimizm (old teaching methods).

Key words: gendarmery department, Jadids, madrasah, Pan-Turkism.

БОЙКО Софья Ивановна родилась в 1984 г., окончила Чебоксарский филиал Нижегородской академии МВД РФ (2007). Автор 9 работ.