К вопросу о наименовании как основной номинативной единицы речи Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 80

К ВОПРОСУ О НАИМЕНОВАНИИ КАК ОСНОВНОЙ НОМИНАТИВНОЙ ЕДИНИЦЫ РЕЧИ

© 2008 О.А.Кулаева Самарский государственный педагогический университет

В статье рассмотрено наименование как лингвистический феномен. Выдвинут тезис о том, что в речевой стихии, в отличие от системы языка, в качестве основной номинативной единицы выступает не слово, а наименование фрагмента экстралингвистической реальности, которое может быть как моно-, так и полилексемной.

Ряд ученых признает, что основной единицей языка является слово как цельно-оформленное языковое образование (В.В.Ви-

1 2 3

ноградов , А.И.Смирницкий , И.В.Арнольд , З.А.Харитончик4 и др.). В слове, как в фокусе, сходятся фундаментальные закономерности всех уровней языковой системы - от фонетического до фразового. Что же касается раз-дельнооформленных вербальных образований - устойчивых сочетаний слов - они, как правило, причисляются к периферии лексико-фразеологического фонда языковой системы. Так, Д.О.Добровольский (1993)5 полагает, что идиомы (фразеологизмы и фразеоматизмы) служат дополнительным (по отношению к словам) номинативным средством языка; в их коммуникативном задании экспрессивная и эмотивно-оценочная функции превалируют над денотативно-сигнификативной. По мнению, Д.О.Добровольского6, они употребляются вместо отдельных слов в тех случаях, когда продуцент речи стремиться не только обозначить внеязыковой объект, но и выразить свое отношение к нему. Например, фразеологизм to bring one's hogs to market «хра-

1 Виноградов В.В. Труды по лексикологии и стилистики. - М.: Высш. шк., 1977.

2

Смирницкий А.И. К вопросу о слове (проблема «отдельности» слова)//Вопросы теории и истории языка: Сб. науч. тр. - М.: Наука, 1954.

3

Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка (стилистика декодирования). - Л.: Просвещение, 1983.

4

Харитончик З.А. Лексикология английского языка. -Минск: Вышэйшая школа, 1993.

Добровольский Д.О. Фразеология современного немецкого языка: типологическое исследование. - М.: Изд-во МГПИИЯ, 1993.

6 Там же.

петь» используется тогда, когда говорящий задался целью выразить мысль шутливо-насмешливо.

Наши наблюдения над обширном корпусом речевого материала привели к выводу о том, что устойчивые словосочетания с приращенным смыслом регулярно употребляются, прежде всего, в номинативных и лишь в дополнение к этому - в экспрессивных и эмо-тивно-оценочных целях. Это обусловлено рядом причин.

Во-первых, многие устойчивые словосочетания не имеют цельнооформленных (однословных) коррелятов. Например, значение фразеологизма to carry water in a sieve невозможно десигнировать одним словом. Его можно выразить лишь описательной формулировкой «to do something that, in the long run, produces no positive result and so is a waste of time, effort, and materials» (словарь B.Pythian).B еще большей мере это относится к фразеоматизмам: будучи устойчивыми наименованиями объектов, они чаще всего не имеют однословных синонимов. Так, словосочетание sleeping partner имеет значение, передаваемое дефиницией «a nominal partner who doesn't actually participate in running the business» (словарь COD).

В коммуникативном задании таких словосочетаний преобладают идентифицирующая и моделирующая функции, причем последняя в ряде случаев выполняется ими более эффективно, чем отдельными словами, так как фразообразовательные средства позволяют более детально отразить структуру объекта номинации, чем словообразовательные. Например, внутренняя форма фразеологизма to beard the lion in his den «the attack, oppose or confront one's powerful opponent on

his own ground» дает возможность представить ролевую структуру этой типовой ситуации (охотник - лев - логово) и расстановку сил участников. Вряд ли все это можно отобразить во внутренней форме отдельного слова.

Во-вторых, устойчивые словосочетания зачастую бывают гораздо лаконичнее и потому удобнее, чем многословные описательные формулировки, поскольку, вследствие наличия приращенного смысла, они обладают повышенной семантической емкостью. Так, словосочетание buddy seat несравненно короче и удобнее для речевого употребления, чем one-wheeled passenger carriage attached to the side of a motorcycle.

В-третьих, большинство фразеологизмов являются вовсе не дополнительными, а основными или даже единственными наименованиями соответствующих внеязыковых объектов. Например, словосочетание teddy bear предпочитается в английской речи всем другим возможным названиям этого предмета (toy bear, plush bear, play bear, etc.), а словосочетание glove compartment является безальтернативным номинатором соответствующего объекта (ниши для мелких вещей в кабине автомобиля).

Все это приводит к выводу о том, что многие устойчивые раздельнооформленные номинаторы представляют собой языковые образования, равноправные с цельнооформ-ленными и потому относящиеся к ядру, а не к периферии лексико-фразеологического фонда. Однако, даже если признать, что в системе языка в качестве основного номинативного средства выступает все же отдельное слово, то в пространстве речевого общения, на наш взгляд, отдельные слова не обладают номинационным приоритетом перед словосочетаниями разной степени устойчивости.

Как известно, в системе языка слово представлено как абстрактная единица, обладающая определенным номинативным потенциалом. Оно соотнесено не с единичным экстралингвистическим объектом (референтом), а со всем классом объектов (денотатом). Лексико-семантическая система языка, по Ф. де Соссюру, представляет собой сеть, через которую носители языка видят мир и которая делит внеязыковую реальность на фрагменты определенным образом, характерным для

данного языка . Это то, что обычно называют языковой картиной мира.

Однако в пространстве речевого общения языковая картина мира вступает во взаимодействие с когнитивной картиной мира, в результате чего в глазах языкового и культурного коллектива мир оказывается фраг-ментирован несколько иным образом. Этно-культура распадается на множество типовых ситуаций (культурных сценариев), которые, в свою очередь, делятся на когнитивные элементы разной степени сложности. Не все они имеют однословные обозначения в языке. Многие из них именуются устойчивыми и полуустойчивыми словосочетаниями, причем целый ряд таких составных имен не входит в систему языка, а относится к «надъязыково-му» фонду номинаторов. Например, одна из операций, входящих в состав сценария «Визит к стоматологу», обозначается словосочетанием to fill in a cavity (ср. рус. поставить пломбу). Оно обладает не системно-языковой, а нормативно-речевой устойчивостью, то есть в рамках данного сценария предпочитается всем другим вариантам обозначения этой операции (to put a stopping on smb's tooth, etc.).

В составе устойчивого словосочетания отдельное слово, рассматриваемое как номи-натор, играет подчиненную номинационную роль. Его номинативная самостоятельность снижается в силу того, что составное наименование характеризуется глобальностью обозначения объекта; в этих случаях слово выполняет скорее функцию фиксатора, чем но-минатора фрагментального смысла, то есть ту функцию, что и морфема в составе слова. Степень снижения номинативной самостоятельности у слов варьирует в зависимости от характера приращения смысла от минимальной до полной утраты номинативной функции. Функциональное сближения слов-компонентов с морфемами способствует лек-сикализации устойчивых словосочетаний, что характерно для английского языка с его тенденцией к корнеизоляции.

Мы провели статистический обсчет языкового обеспечения 12 сценариев английской лингвокультуры (общим объемом 866 наименований когнитивных элементов) и

Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики // Труды по языкознанию. - М.: Прогресс, 1977.

пришли к выводу о том, что однословные но-минаторы не имеют существенного численного преимущества перед составными (58% однословных и 42% составных номинаторов). Это, на наш взгляд, позволяет утверждать, что основной номинативной единицей в пространстве речевого общения следует считать не слово, а наименование (номинатор). Но-минаторы делятся на однословные (цельно-оформленные) и составные (раздельнооформ-ленные). Последние, в свою очередь, подразделяются на неустойчивые (переменные) и устойчивые (в разной степени). В изолированном употреблении либо в составе переменного словосочетания слово выступает как однословный номинатор, а в составе устойчивого словосочетания - как часть составного номинатора. И те, и другие номинаторы суть устойчивые (в разной степени) наименования когнитивных элементов. Таким образом, речевой поток можно представить как цепь (синтагму) устойчивых номинаторов (исключая слова, не несущие номинативной функции -междометия, восклицания и т.п.), а языковое обеспечение когнитивной картины мира - как парадигму устойчивых номинаторов.

Поскольку граница между переменными и устойчивыми словосочетаниями размыта, на практике в ряде случаев бывает трудно определить, является ли данное слово самостоятельным номинатором или частью составного. Например, устойчивость словосочетаний tin roof, brick building, crocodile shoes находится под вопросом, поэтому не вполне определен и номинационный статус их лексических компонентов (то есть не вполне ясно, снижена ли их номинативная самостоятельность).

Продуцент речи далеко не всегда создает номинаторы; зачастую он использует готовые наименования, созданные усилиями предшественников и закрепленные в системе языка, норме и узусе речи в качестве устойчивых. Значительная часть речепорождающе-го процесса совершена заранее; говорящему (пишущему) остается лишь составить цепь из готовых блоков.

Осознание этого факта заставляет внести важную коррективу в хомскианскую генеративную модель: речь состоит не непосредственно из слов (единиц языка), а из но-минаторов разной степени устойчивости:

слова же при этом выступают как их конституэнты. Поскольку разноязыковые номинато-ры не изоморфны, то и алгоритмы выражения мысли (построение речи на разных языках) обладают этнолингвистической спецификой.

По Н.Хомскому , порождение высказывания I caught an afternoon plane bound for Seattle (R.Pike) представляет собой конструирование синтаксической схемы предложения путем серии трансформаций из базисных бинарных синтагм с последующим заполнением ее ячеек словами в соответствующих морфологических формах: такое заполнение называется фонетической и семантической интерпретацией предложения.

Продуцент высказывания не соединяет отдельные слова, а контаминирует три готовых словосочетания, нормативно-устойчивых в рамках сценария «Авиапутешествие»: to catch a plane + an afternoon plane + plane bound for <N.>, оформляя возникшую конструкцию морфо-синтаксически (форма глагола Past Simple). Эта конструкция не обладает межъязыковой универсальностью. Так, формирование и формулирование этой мысли по-русски не приводит к построению фразы *Я поймал послеполуденный самолет, направляющийся в Сиэтл. Нормативное изосемантическое русское высказывание строится путем контаминации других устойчивых блоков (успеть на рейс + курсом на/до <H.>) и звучит как Я успел на дневной (авиа) рейс (курсом/направлением) на Сиэтл (или: до Сиэтла). Аналогичным образом, чтобы выразить по-английски мысль «Я хотел купить билеты на передний ряд, но их уже не было», нужно соединить готовые блоки to be going + to book seats + to sell out seats: I was going to book seats in the pit, but they were sold out. Составление фразы из готовых блоков делает ее нормативной, в то же время как ее построение из отдельных слов или калькирование русских словесных оборотов (*I wanted to buy tickets to a front row, but there weren't any) приводит к отступлению от аутентичности английской речи.

Нормативно-устойчивые обороты, наряду с системно-устойчивыми (терминологическими и квазитерминологическими), как уже отмечалось, существуют в рамках опре-

8

Хомский Н. Аспекты теории синтаксиса. - М.: Изд-во МГУ, 1972.

деленных культурных сценариев в качестве их языкового обеспечения. Так, в рамках сценария «Заключение контракта»принято говорить to place/accept an order, а в рамках сценария «Посещение ресторана» - to make/take an order. Ср. также: to advise the prices «уведомить о расценках» (при ведении переговоров) - to give the prices «назвать цены» (комментирую меню). Языковая компетенция должна включать не только системно-языковые, но и нормативно-речевые наименования, именующие культурную «привязку». Отсюда следует важный практический вывод: в целях порождения неродной речи, претендующей на соответствие требованиям не только коммуникативной достаточности, но и нормы аутентичной речи, говорящий должен обогащать свой лексикон не словами как таковыми (взятыми непосредственно из словаря), а языковым обеспечением инокультурных сценариев, то есть системными и нормативными номинаторами. Иначе говоря, освоение навыков иноязычной речевой деятельности должно вестись в обязательной тесной «привязке» к типовым денотатным и речевым ситуациям. В противном случае неизбежна подстановка сценариев родной культуры под неродную речь и дословный перевод их языкового обеспечения на неродной язык. В качестве иллюстрации приведем ряд словосочетаний из поздравительных открыток, врученных русскоязычными школьниками своим учителям английского языка: *to congratulate on the New Year (калька с рус. поздравлять с Новым Годом), *to meet the New Year (калька с рус. встречать Новый Год), *Please take this modest present from us (калька с рус. Примите от нас этот скромный подарок), а также из инсценировки на английском языке, разыгранной на школьном новогоднем вечере: *the Fir Tree, *the New Year toys, *Santa Claus and the Snowgirl и т.п. Речевое мышление говорящих на неродном языке, вследствие недостаточного знакомства с английским сценарием встречи Нового года и его языковым обеспечением, явно «двигалось по рельсам» традиционного русского сценария. Отсюда отождествление Санта Клауса с Дедом Морозом (у Сан-ты нет Внучки), употребление Fir Tree вместо Christmas Tree, неправомерное использование глагола to congratulate в сочетании с названием календарного праздника, построение сло-

восочетания *to meet the New Year (правильно to have the New Year in), словосочетание *take this modest present (вместо accept this humble gift), *the New Year toys (вместо decorations) и др. Речь, лишенная подлинной лингвокуль-турной сценарной основы, далека от аутентичной, даже если она не содержит грамматических и других системно-языковых ошибок.

Ч.Филлмор (1987)9 писал о том, что в языковом сознании человека слова организованы в группы на базе когнитивных структур (конфигураций организации памяти), называемых фреймами. Однако все сказанное выше приводит нас к выводу о том, что эти лексические группы состоят отнюдь не только из отдельных слов (простых номинаторов), но и из словосочетаний различной степени устойчивости (составных номинаторов), в том числе таких, которые не входят в систему языка, а обладают такой устойчивостью, которая поддерживается нормой речи и существует лишь в рамках одного или нескольких фреймов (сценариев). Поскольку степень устойчивости словосочетаний варьирует в широких пределах, провести четкую границу между языковыми и речевыми устойчивыми номи-наторами зачастую не представляется возможным. Поэтому, на наш взгляд, при решении определенного круга исследовательских задач, связанных с проблемой номинации, дихотомия «язык - речь» в сфере номинативных единиц, в силу размытости и определенной условности межкатегориальной границы, оказывается не вполне удобной в качестве эпистемологической базы исследований. В ряде случаев более эффективным оказывается представление о системе номинаторов, располагающихся на многоступенчатой шкале по степени устойчивости (от полной до нулевой). Эта система образует один из уровней лингвистического континуума, а именно уровень номинаторов смысла.

Все, что входит в коллективную когнитивную картину мира, снабжено словесными «ярлыками» - более или менее устойчивыми наименованиями. То, что в нее не входит, обозначается неустойчивыми наименованиями, создаваемыми продуцентом речи ad hoc.

Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. - М.: Прогресс, 1987.

Неустойчивое наименование конструируется индивидуумом в тех случаях, когда:

1) у данного внеязыкового объекта нет общепринятого наименования в данном языке (например, у новооткрытого, ранее не известного объекта или у инокультурной реалии; ср. англ.: Russian shapeless felt boots, рус. валенки);

2) именование носит ситуативный характер (например, that man in a black coat);

3) общепринятое наименование неизвестно данному продуценту речи. Например:

'What's that strange contraption? (неустойчивое наименование)

'That's our new collapsible table' (устойчивое наименование). (H.Andrews).

Ср. также рус.: «Она ...перекрестилась широким русским крестом и повернула ручку пулемета» (Тэффи). Писательница, далекая от военного дела, явно не знала, что упомянутое ею действие имеет устойчивое наименование нажать на гашетку.

По мере освоения той или иной области действительности коллективное познающее сознание все больше категоризирует, дискре-тизирует и систематизирует (то есть формализует) ее когнитивную картину. Возникшие

по первому впечатлению непостоянные, бессистемные (или слабо систематизированные) единицы смысла заменяются постоянными, дискретными, объединенными в систему единицами. Стабилизация когнитивных единиц влечет за собой появление устойчивости у их лингвистических десигнаторов. Эта устойчивость носит вначале локальный характер (она существует в рамках данной денотатной ситуации), а затем, по мере распространения знания в языковом коллективе, может приобрести глобальный характер, но придает данному языковому образованию статус единицы языка. Например, словосочетание the inferiority complex, первоначально употреблявшееся лишь в трудах А.Адлера, по мере популяризации его теории все больше становилось общепринятым устойчивым названием соответствующего явления и ныне является не только научным термином, но и общеупотребительной единицей английского языка. (Ср. рус. комплекс неполноценности, а также его усеченный разговорный вариант комплекс и производный от него глагол комплексовать <по поводу чего-либо>).

TO THE QUESTION ON THE NAME AS BASIC NOMINATIVE UNIT OF SPEECH

© 2008 O.A.Kulaeva

Samara state pedagogical university

The article deals with the name as a linguistic phenomenon. The thesis is put forward that in speech elements, unlike language system, as a basic nominative unit is a word, and the name of an extra-linguistic reality fragment which can be both mono- and poly-lexical.