CC BY
152
наук / Волгогр. гос. пед. ун-т. - Волгоград, 2002. -15 с.
3. Блэк М. Метафора / пер. с англ. М.А. Дмитровской // Теория метафоры. - М., 1990. - С. 153-172.
4. Большакова Л.С. Когнитивный механизм создания визуальной метафоры (на материале англоязычных музыкальных видеоклипов) // Современные проблемы науки и образования. - М.: ИД «Академия Естествознания», 2008. - С. 119-123.
5. Крюкова Н.Ф. Метафора как прагматическое средство при построении художественного тек-
ста // Языковое общение: процессы и единицы: Межвуз. сб. науч. тр. - Калинин: Калиниск. гос. ун-т, 1988. - С. 81-86.
6. Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф. Креолизован-ные тексты и их коммуникативная функция // Оптимизация речевого воздействия. - М., 1990. -С. 180-181.
7. Chilton P., Ilyin M. Metaphor in political discourse: the case of the‘common European house’ // Discourse and society. - Vol. 4(1). - L., 1993. - P. 731.
УДК 494.3
Темирбекова Амина Омирбековна
Нукусский государственный педагогический институт (Узбекистан)
ИЗ ИСТОРИИ ИССЛЕДОВАНИЯ МЕЖДОМЕТИЙ
В данной статье рассматривается история изучения междометий в тюркских языках; подвергаются анализу суждения тюркологов-лингвистов, занимающихся вопросами междометий в русском, каракалпакском, узбекском, казахском, азербайджанском, туркменском и других языках.
Ключевые слова: междометия, эмоционально-волевая реакция, семантические и грамматические особенности, фонетико-морфологические особенности, семантико-функциональная классификация, номинативная функция, стилистическая функция, смысловая интонация.
Исходя из опыта многовекового учения о междометиях авторы энциклопедии «Русский язык» пишут: «Междометия -лексико-грамматический класс неизменяемых слов (часть речи), не относящихся ни к служебным, ни к знаменительным словам и служащих для выражения (но не называния) чувств, экспрессивных оценок, волевых побуждений призыва» [1, с. 57] Это, на наш взгляд, на сегодня является наиболее оптимальным, логичным и научно обоснованным определением междометий.
Известно, что история изучения междометий имеет давнюю традицию. Ее истоки восходят к трудам римских языковедов (Варрон, I в. до н. э.). Следует отметить, что лингвисты разных эпох и стран относились к вопросу о междометиях по-разному. Существует множество различных, совершенно противоположных по характеру и содержанию взглядов на лексико-грамматическую природу междометий.
Так, междометие в течение долгого времени оставалось и остается объектом изучения и оживленных споров видных лингвистов, чьи суждения о нём представляют собой особый интерес для определения его лексических, грамматических, стилистических особенностей.
Изучению междометий посвятили свои работы видные русисты и лингвисты-тюркологи. Например, самостоятельное научное изучение междометий было начато М.В. Ломоносовым. Его традиции были продолжены и развиты учеными последующих поколений.
Междометие - особая часть речи, которая не имеет морфологических признаков. Но в смысло-
вом отношении она связана с областью чувств и воли: выражение удивления, сожаления, восхищения, радости; выражение побуждения - приказы и волеизъявления [2, с. 212].
В фундаментальном труде А.Н. Кононова [17, с. 245] даются сведения о видах междометий в рунических памятниках VII-IX веков, а Х.Г. Нигма-тов [22, с. 19; 20] рассмотрел лексико-семантические разновидности междометий в тюркоязычных памятниках XI-XII веков.
В науке о языке существуют разногласия по поводу междометий как самостоятельной части речи, определения их грамматических особенностей.
Так, Ф.Ф. Фортунатов утверждал, что междометия лишь эмоциональные сигналы, которые не переходят в слова. Ф.И. Буслаев [5, с. 256] же признал междометия частью речи. Он рассматривал их как речевые единицы, которые служат для выражения эмоционально-волевых реакций говорящего. К.С. Аксаков [2, с. 215] считал, что междометия вовсе не слова, а нечто, выражающее эмоции и чувства.
А.А. Шахматов относил междометия к внутренним проявлениям говорящего, выражающим его побуждения, но не называющим их. В.В. Виноградов [8, с. 365] рассматривал междометия как выражение субъектом различных эмоциональных реакций на реальность. Если А.А. Булаховский [6, с. 20] и В.А. Малаховский [21, с. 54] считали, что междометия - это определение чувств и эмоций, то П.Г. Стрелкова [27, с. 9; 11] относила междометия не к словам, а к эквивалентам слов. В противовес этому мнению, Е.М. Галкина-Федорук [10, с. 118; 120] приводит пример: «Оказавшись в не-
© Темирбекова А.О., 2012
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ N° 3, 2012
73
приятной для себя ситуации, видя что-то неприятное, человек может воскликнуть: “Фу!” - это слово? Да. Потому что “Фу!” - это выражение отвращения».
Некоторые ученые в своих исследованиях о междометиях подчеркивают их семантические и грамматические особенности и выделяют междометия как самостоятельную часть речи. Доказательством этого может служить кандидатская диссертация А.И. Германовича [11, с. 6], который исследовал особенности междометий русского языка. Дальнейшую разработку автор продолжил в своей докторской диссертации «Междометия и звукоподражательные слова в русском языке» [12, с. 3].
В вышедшей в 1960-х - 1980-х годах академической «Грамматике русского языка» [13, с. 25; 136] были широко изучены семантические и грамматические особенности междометий. Здесь междометия по семантическим признакам подразделяются на эмоциональные и императивные, по составу -на основные и составные.
Продолжилось изучение междометий и в тюркских языках: издавались монографии, защищались диссертации.
В грамматиках гагаузского, ногайского языков [25, с. 280; 287] междометия рассматриваются как своеобразная, древняя неизменяемая часть речи, которая выражает внутренние, эмоциональное состояние человека.
Если В.И. Рассадин [26, с. 272] классифицировал междометия тофаларского языка по смысловым признакам, то в некоторых исследованиях бурятских лингвистов [14, с. 286] междометия рассматриваются как чисто субъективные речевые знаки.
Если в современном турецком языке А.Н. Кононов разделяет междометия по составу на «основные» и «составные» [18, с. 363-365, 367], то
З.Г. Ураксин в своих исследованиях башкирского языка составил целую классификацию междометий.
Л. Харитонов подразделил междометия якутского языка на три смысловые группы: эмоциональные, простые и бранные.
Изучению междометий была посвящена работа туркменского ученого О. Чарыяровой. В своих исследованиях она даёт общую характеристику междометиям туркменского языка. Вместе с тем
О. Чарыярова составила их семантико-функцио-нальную классификацию, определила их фонети-ко-морфологические особенности. В работе она обращается к трудам греческих ученых, приводит их точку зрения на общую проблему о междометиях как части речи. О. Чарыярова междометия в туркменском языке подразделяет на эмоциональные и императивные. В узбекском языке междометиям посвятил свои труды С. Усманов. Эта часть речи рассматривается также и А.Н. Кононовым [19, с. 338, 339], который выделил два вида- основные и составные.
В казахском языке Ш.Ш. Сарыбаев выделяет эмоциональные, императивные, обрядово-бытовые междометия.
Опираясь на мнение видных тюркологов, Ш.Ш. Сарыбаев даёт общую характеристику междометиям казахского языка, приводит их семантическую классификацию, вводит ясность в определение их грамматических особенностей, однозначности и многозначности, звучания и интонации.
Несмотря на то что и в каракалпакском языке велись исследования по этой теме, многие стороны этого вопроса требуют более полного и основательного изучения. Во многих работах дается лишь общая характеристика междометий, их роль в предложении, смысловые значения, состав и способы образования.
Н.А. Баскаков [3, с. 235] дает характеристику смысловым и грамматическим особенностям междометий каракалпакского языка и относит их к речевым знакам, служащим для выражения эмоционально-волевых реакций говорящего на действительность.
В учебниках по каракалпакскому языку и в некоторых научных публикациях междометия рассматриваются в составе предикативных частиц.
А в учебниках для школ, выпущенных до 1960 года, такие слова, как тар-тар, жалт-жулт, гурт-гурт, даны как междометия.
А. Кыдырбаев [20, с. 8; 68] в работе «Имя существительное в современном каракалпакском языке» объединяет междометия и предикативные частицы в одно целое.
В вышедшем в 1968 году учебнике для 5-6 каракалпакских классов восьмилетней школы предикативные частицы введены в состав междометий, так как предикативные частицы имеют звук и форму и вполне могут называться междометиями [28, с. 274-275; 7, с. 98].
В исследованиях последних лет, учебниках и монографиях междометия заняли позицию самостоятельной части речи и стали объектом изучения.
В каракалпакском языке вопрос о междометиях до сих пор является предметом оживленных споров у лингвистов-синтаксистов и требует дальнейшего изучения.
А. Нажимов [23, с. 24; 26], исследуя междометия как знаки эмоционального выражения душевного состояния человека, отмечал: «Эмоция - это нервное возбуждение, в большей или меньшей степени воздействующее на субъективные состояния». М. Даулетов, напротив, занялся изучением синтаксических особенностей междометий.
У Ембергенов [15, с. 12] придерживался мнения, что междометия и предикативные частицы нельзя объединять в одну часть речи. А. Бекберге-нов [4, с. 26] в труде «Сопоставительная грамматика русского и каракалпакского языков», проводя сравнительный анализ, пришел к выводу, что в дан-
74
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ .№ 3, 2012
ных языках междометия - это слова, служащие для выражения различных чувств говорящего, но не обозначают и не называют их.
Также даются некоторые сведения о междометиях в учебных пособиях для высших и средних учебных заведений, в учебниках для средних школ [7, с. 95, 98].
В изданной в 1994 году академической «Грамматике каракалпакского языка» затрагиваются и некоторые вопросы о междометиях.
Н.А. Урумбаев в учебном пособии по морфологии русского и каракалпакского языков выделяет междометные глагольные формы. А. Умаров исследовал экспрессивно-смысловую интонацию и природу междометий в образовании вопросительных предложений в русском и каракалпакском языках.
Изучением междометий, использованных в произведениях каракалпакских поэтов, писателей, занимались многие каракалпакские ученые, такие как Д. Насыров, О. Доспанов, А. Бекбергенов, Д. Саи-тов [24, с. 30].
Х. Хамидов в своей работе исследовал применение междометий в произведениях классиков каракалпакской литературы Х1Х-ХХ веков и в таких народных дастанах, как «Едиге», «Коблан», «Ал-памыс».
А. Ишаев [16, с. 148, 152] в статье «Особенности употребления каракалпакских слов в узбекских говорах» остановился на промежуточном положении между междометиями и звукоподражаниями, которые обозначают мгновенность действия, в результате которых появляется вероятность образования новых слов. Например: «чув-чув», «чоррей-чоррей» и др. Появление звукоподражательных единиц в речи И. Ишаев связывает с тем, что в быту мы живем в «соседстве» с домашними животными и птицами. Такие звукоподражания встречаются во всех тюркских языках.
Из всего сказанного можно заключить: если по характеристике общей природы междометий и их отдельных особенностей многие мнения пересекаются, то по отдельным вопросам (например, их классификации, составу и т.д.) - расходятся. Поэтому вопрос о междометиях требует дальнейшего изучения. Так, об особенностях стилистического применения междометий ни в одной из перечисленных работ мы не находим точных сведений.
Лишь в работе А. Бекбергенова «Стилистика каракалпакского языка» коротко сказано об особенностях применения междометий. Да и в трудах исследователей других языков семантико-стилисти-ческое назначение междометий мало изучено, больше находим суждений об эмоционально-экспрессивном значении.
Не обладая номинативной функцией, междометия всё же имеют отношение к смысловому содержанию предложения и выделяются интонацией. Но господство экспрессивно-смысловых и интонаци-
онных элементов образует резкую грань между ними и другими частями предложения, поэтому они не входят с ними в синтаксическую связь, не отвечают на определенный вопрос, не являются членом предложения. Несмотря на всё это, междометия составляют в современных языках живой и богатой пласт для непосредственного эмоционального выражения переживаний, ощущений, аффектов, волевых изъявлений, без которых было бы трудно представить нашу речь.
Таким образом, междометия по своим фонетическим, лексико-семантическим, стилистическим и грамматическим особенностям существенно отличаются от других частей речи.
Библиографический список
1. Русский язык: энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия, 1979. - С.137.
2.АксаковК.С. Собр. соч. Т. II. - М., 1989. - 217 с.
3. Баскаков Н.А. Каракалпакский язык. Т. II. Фонетика и морфология. - М., 1952. - 542 с.
4. Бекбергенов А. Сопоставительная грамматика русского и каракалпакского языков. - Нукус, 1995. - 35 с.
5. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика. - М.: Учпедгиз, 1959. - 287 с.
6. Булаховский Л.А. Введение в языкознание.
Ч. II. - М., 1957. - 20 с.
7. Бердимуратов К., Есемуратова А. Каракалпакский язык. Ч. I. Фонетика, лексика и морфология. - Нукус, 1968. - 168 с.
8. Виноградов В.В. Русский язык. - М., 1947. -745 с.
9. Грамматика современного каракалпакского литературного языка. - Нукус, 1994. - 419 с.
10. Е.М. Галкина-Федорук. Доклады и сообщения, прочитанные на научной конференции по языкознанию // Вестник МГУ. - 1951. - № 9. - С. 118-120.
11. Германович А.И. Междометия русского языка. - Киев, 1966. - 38 с.
12. Германович А.И. Междометия и звукоподражательные слова русского языка: Автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - Симферополь, 1961. - 26 с.
13. Грамматика русского языка. - М., 1960. -672 с.
14. Грамматика бурятского языка. Фонетика и морфология. - М., 1962. - 330 с.
15. Ембергенов У. Предикативные частицы в современном каракалпакском языке. - Нукус, 1990. - 112 с.
16. Ишаев А. Особенности словообразования в узбекских говорах Каракалпакии // Вопросы ди-алекталогии тюркских языков: сб. - Баку: Изд-во Академии наук Азербайджанской ССР, 1966. -С.148-152.
17. Кононов А.Н. Грамматика языка тюркских рунических памятников УП-К вв. - Л., 1980. -254с.
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2012
75
18. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. - М.; Л., 1956. - 377 с.
19. Кононов А.Н. Грамматика современного узбекского литературного языка. - М.; Л., 1960. -402 с.
20. Кыдырбаев А. Имя существительное в каракалпакском языке. - Нукус, 1961. - 155с.
21. Малаховский В.А. Новая грамматика русского языка. Изд. 2-е. - Л., 1926. - 74 с.
22. Нигматов Х.Г. Функциональная лексика тюркоязычных памятников Х1-Х11 вв. - Ташкент: Фан, 1989. - 125 с.
23. Нажимов А. Ока родника // Амударья. -1977. - № 9. - С. 24-26.
24. Насыров Д., Доспанов О., Бекбергенов А., Саитов Д. Язык произведений классиков каракалпакской литературы. - Нукус, 1995. - 35с.
25. Покровская Л.А. Грамматика гагаузского языка (фонетика и морфология). - М., 1964. - 290 с. Грамматика ногайского языка. Ч. I. Черкесск, 1973. - 303с.
26. Рассадин В.И. Морфология тофаларского языка в сравнительном освещении. - М., 1978. -272 с.
27. Стрелкова П. Т. Части речи // Русский язык и литература в школе. - 1935. - № 4. - С. 9-11.
28. Современный каракалпакский язык. Ч. I. Морфология. - Нукус, 1968. - 307 с.
УДК 808.2
Цветкова Елена Вячеславовна
кандидат филологических наук Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ТЕРМИН БОЧАГ В КОСТРОМСКОЙ ТОПОНИМИИ
Статья посвящена костромским топонимам, образованным на основе географического термина ‘бочаг ’ и его производных. В определённой степени подтверждая, раскрывая, сохраняя значение исходных апеллятивов, данные топонимы отражают как типичность, так и особенности лексико-семантической системы костромских говоров. Ключевые слова: топоним, микротопоним, местный географический термин, бочаг.
Как одна из наиболее значимых частей жизненного пространства человека, рельеф любой территории находит полное и яркое отражение в лексической системе её говоров. Наряду с общеизвестными это и народные, местные, в том числе и диалектные, лексемы. На основе их созданы многочисленные топонимы любой топонимической системы.
Одним из наиболее продуктивных в костромской топосистеме является местный географический термин бочаг, который составляет основу целого топонимического гнезда (наименований, образованных на основе лексем бочага, бочажок, бочажи на, бочажи нина, бочажи нка, буча г, бычаг и др.), отражающего взаимосвязь гидрони-мии и оронимии (смысловые блоки «вода» и «рельеф») Костромского края.
Фиксирующийся в русских памятниках с XVI в. [5, с. 39] термин неясного происхождения бочаг, как показывают многочисленные лексикографические материалы, характеризуется широким распространением в русских народных говорах, как севернорусских, так и среднерусских и южнорусских. «Ареал географической лексемы бочаг: новг. + вост. волог., арх., яросл., костр., твер., моск., влад., иван., нижегор., калуж., ряз., орл. - по большей части охватывает центральные области, являясь северно-, средне- и южнорусским. Если судить по количеству фиксаций, разнообразию значений, современное ядро ареала находится к северо-востоку от Москвы - в яросл., костр., иван., влад. диалектах, исто-
рически продолжающих древнерусские говоры Ростово-Суздальской земли. По мере удаления от центра интенсивность функционирования убывает, на периферии ареала <...> бочаг кажется довольно редким словом» [1, с. 97].
По сведениям этимологического словаря М. Фас-мера, бочага, бочаг - «углубление, наполненное водой, лужа в высохшем русле реки», диал. Соболевский пытается связать с бок («Slavia» 5, с. 441). Возможно, связано с мочаг - то же, ср. мокрый; см. Петерсон, Lunds Univ. Arsskr., N. F., Bd. 18, №
7, с. 13 (где не все верно). Моча ж., др.-русск. моча «дождливая погода», цслав. моча «болото», мочь «моча», болг. моч - то же (Младенов 305), словен. moïa «влага, моча, ненастье», чеш., слвц. moc ж. «моча», польск. mocz (м.) - то же, в-луж. moï - то же, сюда же мочага ж., мочаг м. «сырое, болотистое место». Родственно мокрый; см. Бернекер 2, 69 и сл.; Траутман, BSW 167 [10, с. 202 ]. На связь значений диалектных лексем бочаг и мочаг указывает и функционирование их в речи представителей говоров, в том числе и костромских. Имеются сведения о связи значений слов бочаг и бочка в говорах [12, с. 19; 7, с. 134; 6, с.101; 1, с. 103; 8, с. 174-176]. Как известно, создание географических терминов на основе наименований ёмкостей в говорах является типичным. Возможно, слово бочаг образовано от древнерусского *бъча, *бъчи ‘сосуд’ [3]. Ср. прасл. *б^і - ‘бочка’, заимствованное из германских языков [11, с. 107-108]; *б^і выступает в знач. ‘русло’, а также в роли гидронимов [11, с.108].
76
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2012
© Цветкова Е.В., 2012
