CC BY
68
Л. А. Лебединцева
ИНСТИТУЦИАЛИЗАЦИЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В РОССИИ:
ЭКОНОМ-СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД
Появление интеллектуальной собственности и первые попытки ее осмысления
В России термин «собственность» вошел в употребление во второй половине XVIII в., при Екатерине II. До этого времени царь, олицетворявший собой государство, мог произвольно изъять любое имущество у любого своего подданного. Первый товарный знак на изделиях ремесленников — клеймо — связан с Новоторговым Уставом 1667 г. В то время клеймо выполняло функцию таможенного знака для маркировки, чтобы отличать русские товары от иностранных, и подтверждения факта оплаты таможенной пошлины. В 1754 г. при Елизавете Петровне по предложению мануфактур-коллегий издается первый русский Правительственный Указ об обязательном клеймении всех русских товаров особыми фабричными или заводскими знаками, «дабы можно их было отличить друг от друга».
Именно с середины XVIII в. в России начинается выдача привилегий на изобретения, одним из первых обладателей которых «на делание разноцветных стекол, бисеру, стеклярусу и других галантерейных вещей» стал М. В. Ломоносов. Основателю российской Академии наук и основоположнику множества дисциплин национального естество- и языкознания был выдан документ с формулировкой, идеально соответствующей понятию патента: «Дабы он, Ломоносов, яко первый в России тех вещей секрета сыскатель, за понесенный им труд удовольствие иметь мог: того ради впредь от нынешнего времени 30 лет никому другим в заведении тех фабрик дозволения не давать». Тем не менее даже в последнем случае сам изобретатель оставался пассивным соискателем державной милости, которая могла состояться или нет в зависимости от волеизъявления монарха, на которого, в свою очередь, влияло большое число самых разнообразных факторов. Между тем отставание России в экономическом положении по сравнению со странами Запада в условиях изолированности и относительной самодостаточности значительных хозяйственных секторов еще не так явно проявилось для общества. По валовым показателям ситуация не представлялась критической: в середине XVIII в. Россия выплавляла чугуна в полтора раза больше, чем тогдашний мировой экономический лидер — Англия, причем большая часть металла шла на экспорт. Однако явственно это отставание уже ощущалось в научно-технической сфере. Так, все 75 действовавших в империи в конце упомянутого века заводов, из которых 61 находился на Урале, использовали для выплавки чугуна применявшуюся уже более столетия технологию с применением древесного угля. Поэтому, когда британская промышленность, подстегнутая вызовом наполеоновской Франции, осуществила техническое перевооружение, перешла на кокс и завалила европейские рынки дешевым металлом, «демидовская» модель отечественной металлургии, основанная на устаревших технических решениях и подневольном труде крепостных крестьян и каторжников, понесла тяжелейший урон.
© Л. А. Лебединцева, 2010
В то время как в Великобритании, США, Голландии, а с 1791 г. и во Франции в наиболее «урожайные» годы уже выдавалось по несколько сот патентов на различные виды изобретений и технических новшеств, в России за весь упомянутый период по 1812 г. включительно было выдано всего 76 привилегий, узаконивавших, наряду с правом на изобретения, также различные «промыслы и торговлю».
Именно в 1812 г. в России был принят первый закон о привилегиях на изобретения, художества и ремесла. Положение о привилегиях на изобретения и усовершенствования было принято в 1896 г. Таким образом, в XIX в. оформляется понимание прав собственника как «триады» возможностей. Впервые оно было законодательно закреплено в 1832 г. в ст. 420 т. X ч. 1 Свода законов Российской империи, откуда затем по традиции перешло и в Гражданские кодексы 1922 и 1964 гг., и в Основы гражданского законодательства 1961 и 1991 гг., и в ныне действующий Гражданский кодекс Российской Федерации.
Начиная с XIX в. принято считать, что наиболее общим назначением института интеллектуальной собственности является регулирование отношений между обществом и создателем интеллектуального продукта. При этом для создателя результатом будет возможность получить реализацию и вознаграждение за творческий труд, результатом же для общества является возможность воспользоваться новыми знаниями, информацией.
Главными факторами, повлиявшими на формирование института интеллектуальной собственности, являлись, во-первых, разделение труда и выделение интеллектуального труда в особый вид деятельности, во-вторых, превращение некоторых результатов интеллектуального труда в товары, имеющие определенную стоимость, и вовлечение их в рыночный оборот.
Интеллектуальная собственность в СССР
Институт собственности в отечественном законодательстве формировался постепенно. ГК РСФСР 1922 г. содержал всего несколько статей, посвященных данному институту, а ст. 52 различала собственность: а) государственную (национализированную и муниципализированную); б) кооперативную; в) частную. В Основах гражданского законодательства СССР и союзных республик институт права собственности был значительно расширен и содержал уже 13 статей [6].
В советской литературе собственность со стороны ее экономической сущности определялась через такие категории, как производственные отношения, присвоение, владение, пользование и распоряжение [13, с. 4]. Впервые определение сущности собственности через присвоение представлено у А. В. Венедиктова. Он же указал многозначность понятия присвоения: присвоение как процесс труда, процесс обмена веществ между человеком и природой; как совокупность всех общественно-производственных отношений и, наконец, как отношение индивида или коллектива к средствам и продуктам производства как к своим [8, с. 121]. С. Н. Братусь рассматривал собственность как состояние присвоенности материальных благ [5, с. 91-92], так как собственность фиксирует распределение предпосылок и результатов общественного производства [14, с. 49]. Н. Д. Егоров считал, что собственность представляет собой общественное отношение, образующееся в результате устранения индивидом (коллективом, обществом) всех третьих лиц от присваиваемых им материальных благ [8, с. 124].
Основы гражданского законодательства 1960-х годов и Конституция СССР 1977 г. однозначно закрепляли ведущую роль и главенство государственной собственности.
Государство регулировало и планировало все, в том числе и развитие других форм собственности [15, с. 100]. Серьезные изменения в подходах к институту права собственности, его содержанию и регулированию произошли с принятием в 1990 г. Закона «О собственности в СССР» [10]. Закон установил, что собственность в СССР выступает в формах собственности граждан, коллективной и государственной собственности (ст. 4). Тогда же впервые появляется термин «интеллектуальная собственность». В ст. 2 Закона «О собственности в СССР» было указано, что «отношения по созданию и использованию изобретений, открытий, произведений науки, литературы, искусства и других объектов интеллектуальной собственности регулируются специальным законодательством Союза ССР, союзных и автономных республик».
Изобретательское движение в СССР охватывало широкие массы населения. Всесоюзное общество изобретателей и рационализаторов объединяло 13 млн рабочих, инженеров, ученых и специалистов. Ежегодно в народное хозяйство внедрялось около 4 млн рационализаторских предложений и несколько десятков тысяч изобретений, реализация которых принесла более 29 млрд рублей экономии в каждой пятилетке [3, с. 4]. Совершенствовались машины и оборудование, технологии, организация производства, создавалось немало машин и конструкций, превосходящих лучшие мировые достижения. Благодаря творческому отношению к труду, стремлению вносить личный вклад в развитие и переоснащение производства происходило развитие экономики. Особенностью технической творческой деятельности того времени являлся ее плановый характер, тесная связь с производственной деятельностью, а также направленность на решение важных задач производства и народного хозяйства. Стимулирование технического прогресса, создание и производство прогрессивной техники и технологии было основной задачей изобретателей и рационализаторов, что способствовало изысканию резервов для дальнейшего роста производительности труда, повышения качества продукции, экономии ресурсов. В ст. 47 Конституции СССР говорилось, что гражданам СССР в соответствии с целями коммунистического строительства гарантируется свобода научного и технического творчества. Она обеспечивается развертыванием научных исследований, изобретательской и рационализаторской деятельности. Государство создавало для этого материальные условия, оказывало поддержку добровольным обществам, организовывало внедрение изобретений и рационализаторских предложений в хозяйство и другие сферы жизни. Права авторов, изобретателей и рационализаторов охранялись государством.
Главным органом государственного управления, который осуществлял руководство развитием изобретательства и рационализации, а также организацией использования открытий, изобретений, промышленных образцов, товарных знаков и т. д. был Государственный комитет СССР по делам изобретений и открытий (сокращенно — Госкомизоб-ретений). Основными задачами этого учреждения провозглашались развитие в стране изобретательства, рационализации, творческой активности представителей разных направлений интеллектуального труда, совершенствование форм и методов организации технической творческой деятельности, работ по использованию в народном хозяйстве открытий, изобретений, рационализаторских предложений и промышленных образцов и т. д. Все это делалось с целью увеличения количества научных и технических разработок, признаваемых открытиями, изобретениями и промышленными образцами, а также для ускорения их внедрения в общественное производство. Заинтересованные министерства и ведомства должны были информироваться об отечественных и зарубежных открытиях, изобретениях и т. д., в том числе и для защиты государственных
интересов в этой области как внутри страны, так и за границей, а также для патентования советских изобретений и промышленных образцов в зарубежных странах. Это предполагало организацию и руководство патентно-лицензионными работами на подведомственных предприятиях, совершенствование организации государственной научнотехнической экспертизы, защиты прав авторов открытий, изобретений, промышленных образцов.
Для управления и курирования ситуации под началом Госкомизобретений СССР были объединены различные организации, в число которых входили Всесоюзный научно-исследовательский институт государственной патентной экспертизы (ВНИИГПЭ), Научно-производственное объединение (НПО) «Поиск», Всесоюзный научно-исследовательский институт патентной информации (ВНИИПИ), Всесоюзная патентно-техническая библиотека, Всесоюзный центр патентных услуг (ВЦПУ), Высшие государственные курсы повышения квалификации руководящих, инженернотехнических и научных работников по вопросам патентования и изобретательства и др.
В 1958 г. было создано Всесоюзное общество изобретателей и рационализаторов (ВОИР). Это была массовая организация, задачами которой являлись:
1) привлечение населения к активному техническому творчеству;
2) содействие созданию и внедрению изобретений и рационализаторских предложений;
3) достижение максимальной эффективности от внедрения в народное хозяйство новаторских предложений;
4) оказание правовой и технической помощи новаторам производства, а также повышение их технических и патентных знаний;
5) развитие коллективного технического творчества изобретателей, творческих бригад, общественных патентных бюро и привлечение общественных конструкторских бюро для разработки и внедрения новаторских предложений;
6) участие в совершенствовании законодательства в области изобретательства;
7) защита государственных интересов в области изобретательства и рационализации, а также авторских прав новаторов и др.
Творческие комплексные бригады создавались на основе добровольного участия с разрешения администрации предприятия, цеха или отдела, для коллективной разработки и реализации прогрессивных технических решений, а также для внедрения в производство новшеств. Состав бригады формировался таким образом, чтобы она могла обеспечить комплексную разработку и внедрение в производство технических решений определенной направленности.
Другим примером добровольной общественной организации являлся Совет новаторов — объединение рабочих и инженерно-технических работников, развивающих свою деятельность под руководством заводского совета ВОИР. Советы новаторов были призваны выявлять и содействовать внедрению инноваций, прогрессивных методов работы и т. д. Для достижения этих задач совет участвовал в профессиональном обучении молодых специалистов, оказывал им практическую помощь в освоении передовых технологий.
Следующей формой добровольного участия являлось общественное патентное бюро, которое участвовало в защите государственных интересов в области изобретений, а также авторских прав. Они создавались на предприятиях, в научно-исследовательских и проектных организациях, высших учебных заведениях и других организациях и представляли собой объединение новаторов производства, имеющих знания и опыт в обла-
сти патентно-лицензионной, изобретательской и рационализаторской работы. На бюро возлагались изучение патентной документации, участие в создании и пополнении патентного фонда предприятия, оказание помощи разработчикам в ознакомлении с патентной документацией и информацией.
На многих предприятиях и в институтах существовали «Бюро рационализации и изобретательства» (БРИЗ), которые также назывались отделами изобретательской и патентно-лицензионной работы [12, с. 147], главной задачей которых являлась организация и обеспечение рационализаторской работы, преобладающей по объему над изобретательской. Сотрудники данной структуры были заинтересованы в увеличении такого рода работы у рядовых работников предприятия, в том числе и в материальном плане, так как существовали так называемые премии за содействие внедрению инноваций.
Помимо материальных факторов, важное место в стимулировании творческой деятельности занимали моральные факторы. Например, устраивались ежегодные целевые конкурсы, в которых сравнивались не только творческая деятельность отдельных подразделений предприятия, но и личный вклад каждого. Высшей наградой этих конкурсов являлось присвоение звания «Лучший изобретатель» или «Лучший рационализатор предприятия», а также вручение грамот и премий. В случае особой плодовитости на рационализаторские предложения присваивали звание «Активный рационализатор завода» с торжественным вручением грамот, премий и наград, а также получением различных льгот, например путевок, отпусков и т. д. В целом перечисленные стимулы активизировали творческую деятельность и ее результативность.
В отношении почетных званий, существовавших в СССР, стоит упомянуть звание «Изобретатель СССР», которое присваивалось в том случае, если изобретения эффективно внедрялись. Были и высшие республиканские награды типа «Заслуженный изобретатель РСФСР» и «Заслуженный рационализатор РСФСР», которые существовали и в других республиках. В стране существовало и высшее почетное звание «Заслуженный изобретатель СССР», которого, например, были удостоены С. Н. Федоров (академик, выдающийся отечественный офтальмолог, автор более 180 изобретений) и Г. А. Илизаров (академик, «гений ортопедии», имеющий 208 изобретений, 18 из которых запатентованы в 10 странах).
«Новейшая история» интеллектуальной собственности в Российской Федерации
Свое развитие институт интеллектуальной собственности получил в Законе РСФСР «О собственности в РСФСР» от 24 декабря 1990 г., где указывалось, что «объектами интеллектуальной собственности являются произведения науки, литературы, искусства и других видов творческой деятельности в сфере производства, в том числе открытия, изобретения, рационализаторские предложения, промышленные образцы, программы для ЭВМ, базы данных, экспертные системы, ноу-хау, торговые секреты, товарные знаки, фирменные наименования и знаки обслуживания» [9].
С 1992 г. институт интеллектуальной собственности окончательно закрепляется в Конституции Российской Федерации и Гражданском кодексе РФ. Принимается ряд законов об охране промышленной собственности (изобретений, товарных знаков, промышленных образцов), основанных на правовых принципах, действующих в развитых
странах1. Согласно Конституции РФ, каждому гарантируется свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, преподавания. Интеллектуальная собственность охраняется законом [11, с. 18]. Способ приобретения прав на результат интеллектуального труда определяет тот или иной вид законодательства. Нормы авторского права закрепляют сам факт создания произведения, нормы патентного права регистрируют содержание изобретения, ноу-хау, фиксируют и сохраняют в тайне технологии создания изобретения. Попытка сформулировать нормативное законодательство в отношении собственности на интеллектуальный продукт является не совсем успешной, прежде всего потому, что оно создавалось по аналогии с законодательством о правах собственности на материальный продукт. Если следовать пониманию интеллектуальной собственности как социального института и одновременно опираться на существующие правовые нормы, то мы оказываемся в сложной ситуации. С одной стороны, основная общественная функция интеллектуальной собственности как социального института должна способствовать регулированию и распространению в обществе знаний, информации и идей. С другой же стороны, его функции состоят в том, чтобы стимулировать творческую деятельность, предоставляя исключительные права создателю и защиту этих прав, т. е., другими словами, защиту от посягательств на эти знания, идеи, информацию со стороны других членов общества. Появление и распространение новых информационных технологий привело к практически неограниченному распространению нового знания, что стало сложно регулировать. Попыткой хоть как-то поддержать желаемый порядок вещей, стало принятие четвертой части Гражданского кодекса Российской Федерации. Принятие нового закона идет по пути дальнейшего усиления юридической ответственности за использование интеллектуальной собственности, сталкиваясь при этом с возрастающей сложностью соблюдения ряда новых требований законодательства, в частности, связанных с новым правом на неприкосновенность произведений.
С 1999 г. ответственность за развитие интеллектуального потенциала граждан России было возложено на воссозданное Агентство по патентам и товарным знакам — единый федеральный орган исполнительной власти, который в 2004 г. был преобразован в Федеральную службу по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам (сокращенный вариант названия «РОСПАТЕНТ»), которая находится в ведении Министерства образования и науки Российской Федерации. Основными функциями Федеральной службы является обеспечение правовой охраны объектам интеллектуальной собственности, контроль над проведением экспертизы заявок на объекты интеллектуальной собственности и выдача охранных документов, регистрация прав на объекты интеллектуальной собственности и некоторые другие. Подведомственными организациями Роспатента являются ФГУ «Федеральный институт промышленной собственности», ФГУ «Палата по патентным спорам», а также Российский государственный институт интеллектуальной собственности.
С 1993 г. в России возобновлена деятельность института Патентных поверенных, которые выступают посредниками между физическими и юридическими лицами, представляющими результаты интеллектуального труда на государственную регистрацию, и Роспатентом. Помимо этого было создано Управление по надзору и контролю в сфере использования результатов интеллектуальной деятельности, обязанное осуществлять охранную деятельность в использовании результатов интеллектуального тру-
1В частности, были приняты «Патентный закон Российской Федерации», законы РФ «О правовой охране программ для электронно-вычислительных машин и баз данных», «О правовой охране топологий интегральных микросхем» и «Об авторском праве и смежных правах»
да, вовлеченных в экономический оборот, в том числе и на международном уровне. В 2005 г. был создан Республиканский научно-исследовательский институт интеллектуальной собственности (РНИИИС), основной целью которого является предоставление услуг в области науки, права, образования, культуры по вопросам интеллектуальной собственности. По сути дела, этот институт должен обеспечивать органы государственной власти, научные, общественные, коммерческие организации научно-методическими разработками в данной области. Соответственно, он занимается проведением фундаментальных и прикладных научных исследований, консультированием, методическим и информационным обеспечением, экспертизой и другими юридическими, образовательными и финансовыми услугами.
И последняя организация, которая может быть названа в этом ряду, — это Экспертный совет по правовому регулированию и защите интеллектуальной собственности Комитета по экономической политике и предпринимательству Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации. Эта общественная организация ставит своей целью разработку легитимной общественно-государственной концепции развития рынка интеллектуальной собственности в России, создание цивилизованных и прозрачных норм экономического и государственного регулирования ее оборота, а также инсти-туциализацию рынка интеллектуальной собственности, создание новых общественных институтов, защищающих интересы участников, занятие Россией достойного места на международном рынке интеллектуальной собственности.
Перечисленные организации, органы государственного управления, законодательные нормы позволяют говорить о том, что в целом организационно-правовая структура института интеллектуальной собственности выглядит сложившейся. Однако весьма низкая эффективность его функционирования позволяет сомневаться в адекватности самих базовых принципов существования этого института.
Эконом-социологический подход к проблеме интеллектуальной собственности
Современная доктрина единогласна в признании двойственной (смешанной) природы авторских и патентных прав, включающих в свой состав как личные, так и имущественные права [7, с. 19]. Это обстоятельство отражено в законодательстве об охране интеллектуальной собственности большинства стран мира. По сути дела, система интеллектуальных прав на результаты творческой деятельности создана только для охраны экономических интересов производителей объектов авторского права, а не интересов авторов, и уж тем более общества в целом. Оценочные утверждения, окружающие любую современную профессиональную практику и существующие на уровне мифов, в отношении авторского права не выдерживают критики. Например, когда говорят, что авторское право способствует творчеству, то имеют в виду экономическую компенсацию результатов труда (или издержек) автора. Действительно, автор иногда может получить гонорар за свое произведение. Однако является ли этот гонорар основой или стимулом нового творчества авторов? И насколько правомерно сравнивать, например, полученный социальный эффект с понесенными затратами или издержками, не имеющими никакого прямого отношения к нему? Социальная жизнь не может уместиться в экономическое представление об эквивалентности затрат и результатов. Достижение превосходящего затраты социального результата можно объяснить с позиций экономики социальной сферы, а не с позиций рыночной эффективности. Если бы финансовое положение могло влиять на творчество, то самыми творческими людьми
оказались бы самые богатые люди. Однако это бывает крайне редко. Между доходом и творчеством нет прямой связи. С позиций рыночной экономики, гонорар или компенсация творческого интеллектуального труда оплачивает физические затраты энергии автора как рабочей силы. Другим, и не менее важным является вопрос о том, способствует ли творчеству правовая система. Одним из основных элементов системы авторского права (как впрочем, и всей системы интеллектуальной собственности) является возможность передачи имущественных прав иным лицам полностью или в части. Такая исключительная передача прав противоречит принципам прав человека на результаты творческой интеллектуальной деятельности. Всеобщая декларация прав человека содержит ст. 27(2) провозглашающую, что каждый человек имеет право на защиту его моральных и материальных интересов, являющихся результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он является. В 1998 г. прошла конференция «Интеллектуальная собственность и права человека», организованная Всемирной организацией интеллектуальной собственности (ВОИС) совместно с Комиссией по правам человека ООН, посвященная 50-летней годовщине принятия Всемирной декларации прав человека [1]. В результате отнесение интеллектуальной собственности к правам человека стало рассматриваться как признание исключительной важности интеллектуальной собственности для развития любого общества. Однако если мы отождествляем интеллектуальную собственность с некоторыми правами человека, то это приводит к ряду противоречий. Права человека не могут быть переданы иным лицам и существуют всю жизнь человека. Более того, нельзя отказаться от своих прав человека даже в случае смертельных болезней и физических страданий. Таким образом, права человека принадлежат каждому всю его жизнь и ни при каких условиях не могут быть переданы кому-либо. В системе интеллектуальной собственности положение иное, поскольку имущественные права могут быть полностью переданы другим лицам. Автору остаются так называемые личные неимущественные права или, иначе говоря, факт того, что на обложке книги будет стоять именно ваша фамилия, а не чья-либо еще. Сторонники современной системы интеллектуальной собственности отстаивают также необходимость продолжительной охраны продуктов интеллектуального труда, которая, например, в соответствии с Бернской конвенцией составляет все время жизни автора и пятьдесят лет после его смерти [4, с. 15]. Они пытаются убедить общество, что продолжительная охрана соответствует интересам ближайших родственников автора. Однако, как правило, эти права принадлежат не автору или его родственникам, а совсем иным физическим и юридическим лицам.
Избежать противоречий принципам прав человека современной системе интеллектуальной собственности можно лишь в случае отказа от исключительной передачи имущественных прав или же от понимания интеллектуальной собственности как одного из прав человека.
Любому здравомыслящему человеку понятно, что создаваемое произведение не появляется само по себе, а имеет в своей основе множество иных произведений. Особенно это справедливо в науке и технике, где любое достижение основано на уже известных результатах. Существует преемственность между новыми достижениями и современным уровнем развития какой-либо науки или техники. Изоляция ученых и инженеров от результатов, достигнутых другими, ведет к деградации науки и техники. Следовательно, доступ к информации и использование информации абсолютно необходимы не только для прогресса науки и техники, но и для любой другой сферы общественной деятельности. Информация и знания, лежащие в основе интеллектуальной
собственности, имеют значение общественных благ, которым присущи особые черты, в частности они лишены признаков обычных рыночных товаров, обладают свойствами неисключаемости как объектов собственности и неконкурентоспособности, а также выступают результатом специфического социального труда и имеют специфические социальные издержки. Перечисленные признаки позволяют говорить о них как об объектах общественной собственности, которая рассматривается в рамках экономики общественного сектора. Поэтому рассмотрение знаний как общественного блага позволяет совершенно по-другому объяснять их производство и отношения собственности. В широком понимании результатом экономики социальной сферы является предоставление благ для социального развития общества и человека, лучшего удовлетворения потребностей, повышения благосостояния. Роберт Мертон утверждал, что подчинение науки политическим или экономическим интересам неизбежно влечет ее разрушение: «Если при решении вопроса о ценности науки во внимание будут приниматься такие вненаучные критерии, как... экономическая выгода или политическая целесообразность, наука будет приемлема в той мере, в какой она соответствует этим критериям. Другими словами, отказ от чистой науки ведет к ее превращению в объект прямого управления со стороны других институтов, и положение науки в обществе становится все более шатким» [2, р. 260]. Научное сообщество обладает по выражению Р. Мертона «научным этосом», т. е. совокупностью норм, действующих в этом сообществе. Этос науки составляют четыре императива: универсализм, коллективизм, бескорыстность и организованный скептицизм. Норму универсализма порождает внеличностный характер научного знания. По Мертону, утверждения науки относятся к объективно существующим явлениям, и в этом смысле они универсальны, т. е. истинны вне зависимости от того, кем высказаны. В целом, под универсализмом следует понимать независимость результатов научной деятельности от личностных характеристик ученого, совершившего очередной вклад в науку. Императив коллективизма предписывает ученому незамедлительно передавать плоды своих трудов в общее пользование. Научные открытия признаются продуктом сотрудничества ученых как нынешних, так и ушедших поколений и являются достоянием всего сообщества. Наука практически не признает права собственности или исключительных прав другого рода, и ученому не приходится рассчитывать на особые привилегии, связанные с использованием результатов его работы. Его частный интерес может получить удовлетворение только через признание со стороны сообщества. Императив бескорыстности предписывает ученому строить свою деятельность так, будто кроме постижения истины у него нет других интересов. Данная норма утверждает, что для ученого недопустимо приспосабливать свою деятельность к целям личной выгоды. История науки, которая дает мало примеров подлога или обмана, по сравнению с историей других профессий, позволяет Мертону сделать вывод о высоком уровне соблюдения нормы бескорыстности. По его мнению, такое положение дел нельзя объяснять исключительно порядочностью исследователей: «Помимо высокого нравственного уровня самих ученых — что, конечно же, является основой научной честности, — в социальной организации науки есть целый ряд элементов, которые принудительно обеспечивают добропорядочность. Научное исследование, если и не всегда, то, как правило, проводится под тщательным наблюдением коллег-экспертов и, за исключением редких случаев, предполагает возможность посторонней проверки результатов. Научный поиск является объектом столь тщательного контроля, который, возможно, не встречается ни в какой другой сфере человеческой деятельности» [2, р. 311]. На усиление коллегиального контроля направлен императив организованного скептицизма, который Мертон рассматривает как особен-
ность метода естественных наук, требующего детального и объективного анализа по отношению к любому результату и исключающего возможность его некритического принятия. Такой подход должен последовательно применяться ученым как к своим идеям и выводам, так и к идеям и выводам коллег. Императив организованного скептицизма создает атмосферу ответственности и институционально подкрепляет честность ученых, предписываемую им нормой бескорыстия. Соблюдение императивов гарантирует достоверность добываемого знания. Фактически Мертон пришел к научной этике, основанной на рациональности: в науке делают то, что полезно для ее развития. Таким образом, нормативные принципы, лежащие в основе самоуправления научного сообщества, и наиболее общие принципы научного метода фактически совпадают. Признания со стороны сообщества можно добиться только путем скрупулезного соблюдения норм научного этоса.
В итоге, когда в современном обществе система авторского права пытается ограничить доступ к информации и ее использование, страдают будущие авторы и общество в целом. Использование информации ограничивается установлением правовых барьеров, когда свободное использование произведений признается преступлением. Таким образом, надо признать, что система авторского права является барьером для плодотворной интеллектуальной деятельности и во многом тормозит общественное развитие. Интересным фактом является то, что даже Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений в последней редакции признала, что некоторые ее нормы не способствуют развитию образования и творчества. Дополнительный раздел этой конвенции предусматривает льготный режим адаптации некоторых произведений (в частности, их перевод) для развивающихся стран. Этот же режим подтвержден и в Договоре ВОИС по авторскому праву.
Литература
1. Intellectual Property and Human Rights: A Panel Duscussion to commemorate the 50th Anniversary of the Universal Declaration of Human Rights. Geneva WIPO, 1999. N 762(E).
2. Merton. R. The Sociology of Science. Theoretical and Empirical Investigations. Chicago: The University of Chicago Press, 1972.
3. Безсонов Н. В. Справочник изобретателя и рационализатора. М., 1983.
4. Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений. Женева: ВОИС, 1990. №287(R).
5. Братусь С. Н. Имущественные и организационные отношения и их правовое регулирование в СССР // Вопросы общей теории советского права. М., 1960.
6. Ведомости Верховного Совета СССР. 1961. №50. Ст. 525. Основы гражданского законодательства СССР и союзных республик (от 8 декабря 1961 г.) // Основы законодательства СССР и союзных республик. М., 1987.
7. Дюма Р. Литературная и художественная собственность. М.: Международные отношения, 1989.
8. Егоров Н. Д. Понятие собственности и права собственности // Вестн. Ленингр. ун-та. 1978. №11.
9. Закон РСФСР «О собственности в РСФСР» // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. Ст. 416.
10. Закон СССР от 6 марта 1990 г. «О собственности в СССР» // Ведомости Верховного Совета СССР. 1990. №1.
11. Конституция (основной закон) Российской Федерации. Официальный текст по состоянию на 1 апреля 1999 г. М., 2000.
12. Речицкий В. И. Профессия — изобретатель. М., 1988.
13. Самойлова М. В. Право личной собственности граждан СССР (понятие, осуществление, основные средства защиты): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л.: ЛГУ, 1965
14. Советское гражданское право / Под ред. С. Н. Братуся. М., 1950.
15. Щенникова Л. В. Категория «собственность» в российском гражданском законодательстве и русской цивилистике // Государство и право. 1995. №3.
Статья поступила в редакцию 26 июля 2010 г.
