CC BY
397
УДК 811.161.Г37372
Хуснутдинов Арсен Александрович
доктор филологических наук, профессор Ивановский государственный университет [email protected]
фразеологическая единица в грамматическом строе языка
В статье обобщаются основные результаты исследования грамматических свойств фразеологической единицы в русской фразеологической науке и обосновывается положение о том, что фразеология должна описываться не только как часть словарного состава языка, но и как особая область его грамматики. Необходимость такого описания определяется тем, что фразеологическая единица в грамматическом строе языка проявляет себя несколько иначе, чем слово, что обусловлено спецификой формы и содержания слова и фразеологизма как особых единиц языка. Это свидетельствует о том, что единый для языка грамматический строй по-разному проявляется в лексической и фразеологической системах.
Обзор научных исследований, посвященных описанию грамматических свойств фразеологизмов, показывает отчетливо выраженное своеобразие грамматики фразеологической единицы как в целом, так и во всех ее звеньях: в системе лексико-грамматических разрядов фразеологических единиц, которая не обнаруживает полной соотносительности с системой частей речи, в наборе и проявлении грамматических категорий и синтаксических моделей фразеолексических сочетаний у единиц разных разрядов, в специфике деривационных процессов в сфере фразеологии и т. д. Вместе с тем, прослеживается и соотносительность фразеологизма и слова в указанном аспекте: можно совершенно определенно говорить о морфологии слова и морфологии фразеологической единицы, синтаксисе слова и синтаксисе фразеологической единицы, словообразовании и «фразообразовании» (фразеологической деривации). Общий вывод автора: фразеологическая единица обнаруживает свое присутствие в языковой системе во всех ее звеньях и на всех уровнях, подчиняясь общим законам языка и сохраняя свое своеобразие.
Ключевые слова: русский язык, грамматика, части речи, лексико-грамматические разряды фразеологизмов, фразеологическая деривация, синтаксическая модель, словосочетание, фразеолексическое сочетание, трансформация фразеологизмов.
Признание фразеологической единицы (далее ФЕ) особой единицей языка и фразеологии как особой науки естественным образом поставило вопрос о месте фразеологии в системе языка и фразеологической науки в кругу других лингвистических дисциплин. Еще до утверждения фразеологии как науки ФЕ («выражения», «речения») считались составной частью словарного состава языка. Фразеология включалась в лексикон и описывалась уже в первых толковых словарях слов, а мысль о соотносительности определенной части слов и устойчивых выражений на основе их образности и иносказательности последовательно проводится в сборнике М.И. Михельсона [6]. Мысль о соотносительности фразеологии с лексикой по разным признакам и возможности их взаимодействия высказывалась и в научных исследованиях еще в «дофразеологи-ческий» период [8].
Соотносительность ФЕ со словами по ряду признаков послужила основанием для изучения фразеологии в рамках лексикологии (в том числе и в учебных курсах). Однако с расширением и углублением представлений о ФЕ во фразеологии и фразеографии открывались все новые аспекты и направления исследования. Сейчас можно констатировать, что в познании ФЕ отечественная фразеология продвинулась настолько, что полученные ею результаты требуют внимания и теоретического осмысления с позиции смежных дисциплин. Это касается прежде всего оценки грамматистами результатов исследования фразеологами грамматических свойств ФЕ, так как до сих пор грамматиче-
ский строй языка описывается только на материале слова, хотя считается доказанным, что ФЕ (речь идет об идиоматике языка) обладает грамматическим значением, имеет тот или иной набор грамматических категорий и соответствующие формы их выражения, является членом предложения, вступает в определенные связи и отношения со словами по законам лексической и грамматической сочетаемости этих единиц и т. д.
Целью данной статьи является обоснование положения о том, что описание грамматического строя языка должно осуществляться не только на материале слова, но и на материале ФЕ. Необходимость такого описания грамматики языка диктуется результатами исследований грамматических свойств ФЕ, которые проводились в рамках фразеологии как науки. Эти исследования показывают, что единый для языка грамматический строй в сфере фразеологии проявляется несколько иначе, по-своему, в соответствии со спецификой формы, содержания и функционального назначения ФЕ как особой единицы языка.
Исследование грамматических свойств ФЕ составляет особое направление во фразеологии. В поле внимания отечественных фразеологов были такие кардинальные проблемы, как особенности грамматического значения ФЕ и способы его выражения, лексико-грамматические классы (лекси-ко-грамматические разряды) ФЕ и соотношение их с частями речи слов, состав грамматических категорий и формы их выражения у ФЕ разных разрядов и др. Исследования фразеологического состава русского языка в этом направлении были
158
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 1, 2015
© Хуснутдинов А.А., 2015
плодотворными, они заслуживают особого обзора. Здесь же мы укажем на наиболее важные в рамках обсуждаемой темы пункты.
Основным в грамматической характеристике ФЕ является вопрос о лексико-грамматических разрядах фразеологизмов, «частеречной» принадлежности фразеологизмов. Важность этой проблемы определяется тем, что от точного определения принадлежности ФЕ к тому или иному лексико-грамматическому разряду зависит точность характеристики ее семантических, морфологических свойств и особенностей ее употребления в речи. Вопрос о лексико-грамматических разрядах ФЕ широко обсуждался во фразеологической науке: велись поиски критериев дифференциации ФЕ по разрядам, определялось количество таких разрядов в языке, объем единиц в каждом разряде, формальные, семантические и грамматические особенности единиц каждого разряда и т. д. На основании совокупности таких признаков, как общность значения ФЕ ряда, наличие у них одинакового набора грамматических категорий, однотипность их отношений и связей со словами в строе предложения, и с учетом степени значимости каждого из названных признаков для лексико-грамматической характеристики ФЕ, в русском языке были выделены несколько лексико-грамматических разрядов фразеологизмов (подробнее см. [10]).
Именные ФЕ: козел отпущения, ни рыба ни мясо, краеугольный камень, буря в стакане воды, ахиллесова пята, содом и гоморра, избиение младенцев и др. Они объединяются в один разряд общим значением предметности (могут обозначать лицо и не-лицо, в том числе конкретные предметы и абстрактные понятия, отрезок времени, место, пространство, состояние, действие и т. д.), наличием у них грамматических категорий рода, числа и падежа и соответствующих форм выражения их связей и отношений со словами.
Адъективные ФЕ: легкий на подъем, не лыком шит, как огурчик, средней руки, не от мира сего, под мухой, нечист на руку, кровь с молоком, на седьмом небе, себе на уме и др. Адъективные ФЕ имеют общее значение непроцессуального признака предмета (качественной характеристики лица или не-лица и качественного состояния), грамматические категории рода и числа, сочетаются с существительными и заменяющими их местоимениями, употребляются, как правило, в позиции именной части сказуемого или несогласованного определения к существительному.
Адвербиальные ФЕ: под рукой, по уши, сломя голову, рука об руку, на каждом шагу, в пух и прах, как баран на новые ворота, на авось, скрепя сердце, во все лопатки, под занавес и др. Адвербиальные ФЕ объединены общим значением качественной характеристики действия или степени качественной характеристики лица или пред-
мета. Адвербиальные фразеологизмы сочетаются с глаголами и прилагательными.
Глагольные ФЕ: брать быка за рога, сматывать удочки, выходить сухим из воды, вешать нос, заткнуть за пояс кого, шевелить мозгами, наломать дров, забывать дорогу к кому и др. Глагольные ФЕ объединены общим значением процессуального признака, грамматическими категориями вида, времени, лица, наклонения и др., а также формами выражения их связей и отношений со словами, которые закрепляются за глагольным компонентом.
Глагольно-пропозициональные ФЕ: душа уходит в пятки у кого, руки не доходят у кого до чего, песок сыплется из кого, медведь на ухо наступил кому, не все дома у кого, креста нет на ком, светлая голова у кого, пустой карман у кого, конь еще не валялся у кого, где, каша в голове у кого и др. Они объединены общим значением состояния (динамичного или статичного), грамматическими категориями вида и времени, обязательными связями со словами.
Предикативно-оценочные (адвербиально-предикативные, по А.И. Молоткову) ФЕ: по плечу кому что, на руку кому что, до лампочки кому что, по душе кому кто, что, всё равно кому что, не указ кому кто, что, по карману кому что и др. Их объединяет общее значение оценки лица, предмета или действия, обязательная сочетаемость с существительными, заменяющими их местоимениями и инфинитивом, неизменяемость.
Местоименные (проместоименные, по А.И. Молоткову) ФЕ: кому только не лень, стар и млад, ни кола ни двора, ни аза в глаза, ни один чёрт, ни черта, каждая собака, ваш брат, ни зги не видно и др. Они объединены общим значением указания на лицо и совокупность лиц или предметов. В сочетании со словами они выступают как заместители некоторых личных, определительных и отрицательных местоимений.
Неопределенно-количественные фразеологические единицы: кот наплакал кого, чего, хоть пруд пруди кого, чего, разливанное море чего, чертова пропасть чего, как собак нерезаных кого, денег куры не клюют, непочатый край чего, раз-два и обчелся кого, чего и др. Эти ФЕ объединяет общее значение неопределенного количества, они сочетаются с существительными или заменяющими их местоимениями, которыми они управляют.
Модальные ФЕ: как на грех, держи карман шире, слуга покорный, чёрта с два, как пить дать, чёрт знает, боже упаси, опять двадцать пять, к чёртовой бабушке, ради бога, хоть караул кричи и др. Их объединяет общность значения: они служат для выражения того или иного отношения говорящего к сообщаемому (уверенность/ неуверенность, согласие/несогласие, одобрение/ неодобрение и т. д.). Такие единицы употребляют-
ся обычно в качестве вводных конструкций или отдельных предложений.
Междометные ФЕ: ай да ну, боже мой, вот так клюква, ёлки-палки, чёрт возьми, слава богу, ну и ну, вот те и на и др. Они так же, как и междометия, служат для непосредственного выражения различных эмоциональных реакций говорящего (восторга, восхищения, досады, огорчения, испуга и т. д.), синтаксически не связаны со словами и функционируют как вводные элементы предложения или как эквиваленты предложений.
Выделение лексико-грамматических разрядов ФЕ позволило установить и степень их соотносительности с частями речи. С этой точки зрения все разряды ФЕ можно разделить на три группы: 1) разряды, которые в целом соотносятся с частями речи (именные с существительными, глагольные с глаголами, адвербиальные с наречиями, модальные с модальными словами, междометные с междометиями); 2) разряды, которые соотносятся с частями речи лишь частично (адъективные - только с качественными прилагательными, местоименные - только с отдельными разрядами местоимений); 3) разряды, которые не соотносятся ни с какими частями речи (глагольно-пропозици-ональные, неопределенно-количественные, предикативно-оценочные). Установлены и свои отличия (иногда существенные) у ФЕ в составе и проявлении грамматических категорий и т. д. Это указывает на то, что ФЕ может и должна стать объектом исследования морфологии как раздела грамматики.
Проблемы синтаксиса ФЕ во фразеологической науке первоначально ограничивались вопросами, связанными с отграничением ФЕ от слов окружения (М.Т. Тагиев), описанием синтаксических моделей, по которым созданы ФЕ (Н.М. Шанский и др.), и синтаксической функции фразеологизмов (В.П. Жуков). В 90-е годы XX века вопрос о синтаксисе ФЕ как особого раздела грамматики был поставлен специально: «Синтаксис фразеологической единицы как раздел грамматики - это учение о связях и отношениях фразеологической единицы со словами в строе предложения. Структурная организация этих связей и отношений предполагает реальные семантические и грамматические отношения категориально разных единиц языка между собой в границах конкретных фразеолексических сочетаний, которые разграничиваются по синтаксическим моделям» [5, с. 1]. Возможность таких отношений и связей между словом и ФЕ обусловлена наличием у них общих признаков - лексического и грамматического значений, а также отнесенностью ФЕ к определенным лексико-грамматическим разрядам, а слов - к частям речи. Слова и фразеологизмы, вступая друг с другом в отношения и связи по законам лексической и грамматической сочетаемости этих единиц языка, «образуют предикативные и непредикатив-
ные фразеолексические сочетания, организованные по определенным синтаксическим моделям, количество и разнообразие которых представлено по-разному в каждом лексико-грамматическом разряде фразеологических единиц и в каждой части речи» [5, с. 1-2]. В исследовании Т.Н. Ляховой описаны синтаксические модели связей ФЕ разных лексико-грамматических разрядов со словами в предложении в сопоставлении их с синтаксическими моделями слов разных частей речи. Так, указывается, что именные единицы используют общие с именами существительными синтаксические модели, но основной для именных фразеологизмов является функция сказуемого, а употребление в роли других членов предложения имеет значительные ограничения. Наиболее типичными для именных фразеологизмов являются модели: 1) подл. (сущ., мест. в И. п.) + состав. имен. сказ. (гл-св. + имен. фраз. ед. в И., Тв. п.); пропущ. подл. (сущ., мест. в И. п.) + состав. имен. сказ. (имен. фраз. ед. в И. п.); 3) сказ. (глаг.) + доп. (имен. фраз. ед. в косв. п.). У адъективных фразеологизмов доминирующей является предикативная модель, причем из них только одна - подл. (одуш. и неодуш. сущ., личн. мест. в И. п.) + сост. имен. сказ (гл.-св. + адъект. фраз. ед., имеющая формы выражения связи со словами) - совпадает с единственной у имени прилагательного моделью. Другие предикативные модели адъективных единиц сопоставимы с моделью глагольных фразеологизмов и глаголов (вариант подл. (одуш. сущ., личн. мест. в И. п.) + прост. сказ. (адъект. фраз. ед., имеющая формы выражения связи со словами)), а также с моделью адвербиальных фразеологизмов и наречий (вариант подл. (одуш. и неодуш. сущ., личн. мест. в И. п.) + состав. имен. сказ. (гл-св. + адъект. фраз. ед., не имеющая форм выражения связи со словами)). Для синтаксиса глагольно-пропозици-ональных ФЕ, не имеющих соответствия в системе частей речи, характерны две модели связи со словами: предицируемый компонент предложения (субъект состояния - сущ., мест. в косв. п.) + преди-цирующий компонент предложения (глаг.-пропоз. фраз. ед.) и предицируемый компонент предложения (субъект состояния - сущ., мест. в косв. п.) + предицирующий компонент предложения (глаг.-пропоз. фраз. ед.) + распространитель (объект или обстоятельство - сущ. В косв. п., инф., наречие). См. подробнее: [5, с. 5-15].
В исследовании Т.Н. Ляховой формулируется ряд положений, которые имеют особое значение для обсуждаемой нами темы. В языке наряду с моделями словосочетаний (слово+слово), существуют модели с ФЕ (слово+ФЕ., ФЕ+слово, слово+ФЕ+слово). Модели, представляющие собой сочетания слов с ФЕ, Т.Н. Ляхова предлагает называть «фразеолексическими сочетаниями». Своеобразие фразеологии проявляется в том, что
160
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 1, 2015
связи и отношения ФЕ и слова в строе предложения могут реализовываться по-разному: ФЕ одного лексико-грамматического разряда могут использовать однотипные для одной части синтаксические модели, а могут использовать неоднотипные модели, свойственные разным частям речи. Отмечается и связь используемых ФЕ моделей со степенью соотносительности лексико-грамматических разрядов фразеологизмов с частями речи [5, с. 15-16].
В рамках фразеологии проводились исследования, которые по тематике соотносимы с тематикой особого раздела в грамматике - словообразования, изучающего структуру слова, способы и средства, используемые для образования новых слов и т. д. Более того, уже в 60-70-е годы XX века предлагалось в рамках фразеологической науки выделить особый раздел (лингвистическую дисциплину), который был обозначен, по аналогии с термином «словообразование», как «фразообразование». Содержанием этого раздела является «учение о внутренней структуре фразеологических единиц, о типах фразеологических единиц по структуре, об отношениях между родственными фразеологическими единицами и их компонентами, а также учение о типах образования фразеологических единиц в русском языке» [2, с. 11]. Описание деривационной базы фразеологизмов, способов фра-зообразования, фразообразовательных процессов и т. д. [2] показывает, с одной стороны, известный параллелизм между словообразованием и фразо-образованием (ср. использование терминов «фра-зообразовательный тип», «фразообразовательная модель», фразообразовательный способ» и др.), и на специфику «фразообразования», связанную со своеобразием ФЕ как особой единицы языка. Можно сказать, что в настоящее время «фразо-образование» и в рамках фразеологии является наименее изученной областью. Это находит отражение и в терминологии, в том числе и базовой, ср. содержание используемых во фразеологической науке терминов «фразообразование», «фра-зеологизация», «фразеологическая деривация», «грамматическая деривация» и др. (см. также [1]). Языковой материал, касающийся деривационных отношений в сфере фразеологии, и научный комментарий к нему содержится в целом ряде разных по тематике работ (работы некоторых авторов даны в списке литературы; см. также: словарь «Фразеологизмы в русской речи» А.М. Мелерович и В.М. Мокиенко (1997), «Лексико-фразеологиче-ский словарь русского языка» А.В. Жукова (2003), «Словарь отфразеологической лексики современного русского языка» М.А. Алексеенко, Т.П. Бело-усовой, О.И. Литвинниковой (2003) и др.). Этот материал указывает на необходимость специального изучения фразеологической деривации, ее соотношения с дериваций лексической, в том числе
и процессов взаимодействия (образования ФЕ на базе слов и слов на основе фразеологизмов).
Основные результаты исследования грамматических свойств ФЕ в рамках фразеологической науки можно представить в виде нескольких положений.
ФЕ как особая единица языка обладает не только лексическим (фразеологическим), но и грамматическим значением, определенным набором грамматических категорий и соответствующими формами их выражения. В строе предложения ФЕ вступает в отношения и связи со словами по законам лексической и грамматической сочетаемости этих единиц языка. Законами языка определяются и правила образования фразеологизмов, их парадигматических форм, а также возможности словообразования на базе ФЕ и фразообразования на базе слов.
Наблюдается отчетливо выраженное своеобразие грамматики ФЕ как в целом, так и во всех ее звеньях: в системе лексико-грамматических разрядов ФЕ, которая не обнаруживает полной соотносительности с системой частей речи, в наборе и проявлении грамматических категорий и синтаксических моделей фразеолексических сочетаний у единиц разных разрядов, в специфике деривационных процессов в сфере фразеологии и т. д., что обусловлено особенностями формы, содержания и функционального назначения ФЕ как особой единицы языка, не тождественной ни слову, с которым она употребляется в речи, ни словосочетанию, к которому она генетически восходит.
Вместе с тем очевидна и соотносительность фразеологизма и слова в указанном аспекте: мы можем совершенно определенно говорить о морфологии слова и морфологии ФЕ, синтаксисе слова и синтаксисе ФЕ, словообразовании и «фра-зообразовании» (фразеологической деривации). Можно с уверенностью утверждать, что ФЕ обнаруживает свое присутствие в языковой системе во всех ее звеньях и на всех уровнях, подчиняясь общим законам языка и сохраняя свое своеобразие. (См., например, об особенностях интонационного оформления и акцентологии фразеологической единицы [4, 7].)
Сопоставление результатов изучения грамматических свойств слова и ФЕ приводит к выводу о том, что единый для языка грамматический строй по-разному проявляется в лексической и фразеологической системах. Соответственно, описание грамматического строя языка не должно ограничиваться только исследованием грамматических возможностей слова: включение в эту область фразеологии не только расширит и углубит наши представления об особенностях грамматического строя языка, но и позволит глубже проникнуть в категориальную сущность фразеологической единицы и слова как особых единиц языка.
Библиографический список
1. Бирих А.К., Волков С.С., Никитина Т.Г. Словарь русской фразеологической терминологии. -München: Verlag Otto Sagner, 1993. - 136 s.
2. Гвоздарев Ю.А. Основы русского фразообразо-вания. - Ростов-на-Дону: Ростов. ун-т, 1977. - 184 с.
3. Жуков В.П. Русская фразеология. - М.: Высшая школа, 1986. - 310 с.
4. Курникова Н.В. Интонационно маркированные фразеологические единицы в современном русском литературном языке: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Иваново, 2003. - 20 с.
5. Ляхова Т.Н. Синтаксис фразеологической единицы: автореф. дис. ... канд. филол. наук. -СПб., 1992. - 16 с.
6. Михельсон М.И. Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеологии. Сборник образных слов и иносказаний: В 2 т. - СПб., 1902-1903.
7. Найдина Т.Е. Акцентология фразеологической единицы: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - СПб., 1995. - 17 с.
8. Срезневский И.И. Замечания об образовании слов из выражений // Записки Императорской Академии наук. - СПб., 1873. - Т. 22.
9. Третьякова И.Ю. Окказиональная фразеология. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2011. -290 с.
10. Хуснутдинов А.А. Лексико-грамматическая характеристика фразеологических единиц русского языка. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 1993. - 64 с.
11. Чепасова А.М. Семантические и грамматические свойства фразеологизмов. - Челябинск, 1983. - 92 с.
12. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. - 3-е изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк., 1985. - 160 с.
УДК 81'271
Иванов дмитрий Игоревич
кандидат филологических наук, доцент Ивановский государственный университет [email protected]
артикуляционный компонент синтетической языковой ЛИЧНОСТИ
Под синтетической языковой личностью (СЯЛ) мы понимаем специфическую разновидность личности дискурсивной, обладающей сложной формальной структурой, которая включает в себя четыре основных компонента. В рамках логоцентрической модели СЯЛ все субъектные срезы, реализуемых в пространстве артикуляционного компонента СЯЛ, необходимо рассматривать системно, как единый, целостный когнитивно-прагматический артикуляционный комплекс. Это связано с тем, что все они имеют единый источник порождения (первичного автора-исполнителя) и, соответственно, развиваются в рамках определённой когнитивно-прагматической программы СЯЛ, реализуемой на уровне отдельной рок-композиции или комплекса рок-композиций. Отдельно следует сказать о том, что субъектную составляющую и ролевой компонент можно рассматривать как своеобразную «речевую маску» СЯЛ или как перевоплощенную языковую личность. В контексте данного исследования мы уходим от узкого, лингвистического понимания артикуляции как специфической работы органов речи, направленной на производство звуков и рассматриваем её как своеобразную зону когнитивно-прагматических операций, направленных на формирование и реализацию специфических характеристик СЯЛ. Данные характеристики формируются на базе активизации системы артикуляционных концептуальных кодов. В неё входят тембровые, ритмические, фонетические и интонационные концептуальные единицы, совокупность которых образует своеобразную, индивидуально-авторскую манеру исполнения, которая зачастую становится «визитной карточкой» СЯЛ, то есть частью её имиджа.
Ключевые слова: синтетическая языковая личность, артикуляционный компонент, русская рок-культура, когнитивно-прагматическая программа.
Под синтетической языковой личностью (СЯЛ) мы понимаем специфическую разновидность личности дискурсивной, обладающей сложной формальной структурой, которая включает в себя четыре основных компонента: а) вербальный; б) артикуляционный; в) музыкальный; г) имиджевый. В рамках данного материала мы рассмотрим когнитивно-прагматические особенности артикуляционного компонента СЯЛ. В данном контексте необходимо отметить, что в пространстве синтетического рок-текста «артикуляционный субтекст в субъектном срезе имеет следующие составляющие: тембровую (принадлежащую первичному автору), субъектную (лирическому субъекту), ролевую (ролевому герою) <...> Тембровая составляющая, указывающая на первичного автора, точнее на "первичного ис-
полнителя", присутствует всегда <...> субъектная составляющая артикуляционного субтекста - некое "выражение", которое не образует субъекта, а лишь указывает на него. Артикуляционно эксплицированный ролевой компонент представляет собой более артистичное образование: здесь исполнитель говорит от лица персонажа, вживается в некоего "другого"» [1, с. 300-301].
Укажем, что в рамках логоцентрической модели СЯЛ все три обозначенных выше субъектных среза, реализуемых в пространстве артикуляционного компонента СЯЛ, необходимо рассматривать системно, как единый, целостный когнитивно-прагматический артикуляционный комплекс. Это связано с тем, что все они имеют единый источник порождения (первичного автора-исполнителя) и, соответственно, развиваются в рамках опре-
162
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова ¿j- № 1, 2015
© Иванов Д.И., 2015
