CC BY
62
С.В. Кабышев
ФОРМУЛА ПРАВА ПРОФЕССОРА И.Е. ФАРБЕРА
В статье анализируются взгляды профессора И.Е. Фарбера на понятие «право», его сущность и социальное назначение. Отмечается актуальность данной концепции для современности. Обосновывается научная ценность и практическая значимость формулы права профессора Фарбера.
Ключевые слова: понятие права, социальное назначение права, распределение социальных благ, формула права.
S.V. Kabyshev
PROFESSOR I.E. FARBER'S LAW FORMULA
This article presents an analysis of Professor I.E. Farber's views on the concept of the law, its essence and social purpose. Actuality of his concept for modern times is noted. The conclusion is drawn that Prof. Farber's law formula is of scientific value and practical importance today.
Keywords: concept of the right, social purpose of the right, distribution of social benefits, formula of the right.
Исаак Ефимович Фарбер был научным руководителем моего отца. С детских лет я помню, с каким пиететом произносилась фамилия «Фарбер» в нашем доме. Встречаясь с детьми других аспирантов Исаака Ефимовича (Ю.П. Еременко, М.Т. Богомолова, О.О. Миронова), я слышал от них, что им родителями постоянно говорилось: «Будешь хорошо учиться — станешь Фарбером». Мы — дети — были совершенно уверены, что наши отцы учатся в аспирантуре, чтобы потом работать
фарберами, и думали, что это какая-то особая профессия, должность. ш
Ученики не просто любили своего учителя, они боготворили его. Исаак Ефи- н
мович был для них образцом ученого и педагога. Его человеческие качества С
были настолько исключительными, что он заражал своей любовью к профессии. |
Аспиранты буквально копировали манеру, стиль проведения своего шефа. |
В середине 70-х гг. прошлого века Исаак Ефимович переехал в новую квартиру г
на ул. Чапаева в г. Саратове, которая была недалеко от дома, где я жил с родителя- д
ми. Исаак Ефимович пригласил меня (я тогда учился в 5 классе средней школы) т
помочь ему расставить книги (впоследствии мне еще дважды выпала честь по- Н
могать Исааку Ефимовичу разбирать его библиотеку). Для меня это был первый й
5
урок бережного отношения к книгам как источнику знаний. Сейчас я понимаю, д
как прав был мой отец, поскольку авторитет И.Е. Фарбера навсегда снял мое не- е
о
серьезное отношение к книгам. После этого я иначе воспринимал и наставления |
отца, казавшиеся мне раньше ненужными нравоучениями. У Исаака Ефимовича д
был свой, особый порядок в библиотеке. Он расставлял книги по тематическому |
содержанию с учетом алфавитного порядка. Во втором ряду располагались произ- •
ведения авторов, которые были не то что запрещенными, но не особо цитируемы- (
ми. При этом, по мнению Исаака Ефимовича, они имели научную ценность и он •
не мог позволить себе сдать их в макулатуру. Это были работы А.Я. Вышинского, о О.С. Иоффе, М.Д. Шаргородского, Л.И. Петражицкого, Е.Б. Пашуканиса и др.
С этого момента мое общение с И.Е. Фарбером стало регулярным. Он взял надо мной своеобразное шефство и я часто приходил к ним в гости, тщательно готовясь
© Кабышев Сергей Владимирович, 2013
Кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры конституционного и муниципального права (Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина); e-mail: [email protected]
к этим встречам, поскольку Исаак Ефимович и его супруга Антонина Ивановна интересовались моими успехами в учебе, спрашивали мое мнение о пройденном материале. Я ловил себя на мысли, что к Фарберу, в отличие от школьного урока, я не могу прийти неподготовленным. Конечно же, он не поставил бы мне двойку, в нем не было никакой надменности и менторства. Исаак Ефимович живо интересовался моими успехами в спорте, даже приходил смотреть соревнования (я серьезно занимался академической греблей и баскетболом, стал кандидатом в мастера спорта).
Таким образом, мой путь в профессию был предопределен. Когда я поступил на I курс Саратовского юридического института им. Д.И. Курского, Исаак Ефимович пригласил меня к себе и подарил несколько оттисков своих статей о понятии и применении права, брошюру о сущности права со словами: «Уяснение этих вопросов — основа профессии, которую я выбрал». Прочитав их, я опять пришел к нему уже с конкретными вопросами. Он, выслушав меня, откровенно рассказал о своих заблуждениях и поисках в науке, доходчиво продемонстрировав пути достижения научной истины.
Научные работы, как, впрочем, и лекции профессора Фарбера, отличались четкостью и доступностью изложения сложных вопросов. У меня сохранились студенческие записи, где я фиксировал высказывания Исаака Ефимовича, ставшие для меня своеобразным практическим руководством. Приведу некоторые из них:
«Профессиональное воспитание юриста было бы неполным, если бы не затрагивало эмоциональной сферы студента. Необходимо уделять внимание формированию правовых чувств (чувств законности и др.)». а «Студенты должны стремиться к юридической профессии как самой пре-
? стижной, важной для общества. Выработать уважение к закону — такова задача к преподавателя».
| «На базе юридических знаний должны сложиться умения толковать и при-
I менять закон или иной нормативный акт».
1 «Сначала студент должен уметь быстро находить нужную статью закона».
го
| «Воспитание у студента жажды знаний проявляется в поиске нужной книги.
§ Студенты должны сами подобрать литературу к избранной теме и доложить о ней
| преподавателю, который обязан проконтролировать библиографическую работу
2 студента: старые источники снять, новейшие — рекомендовать».
° «Профессиональное воспитание юриста — приобретение юридических зна-
£ ний, умений практически реализовывать эти знания и выработка юридических
ё- навыков».
ё Профессор Фарбер был человеком высокой культуры, образцом профес-
° сиональной этики и педагогического такта. Умение просто объяснять сложные
0
° вещи обеспечивали его мощное воспитательное воздействие. Он прививал вкус
(Го
¿5 к знаниям.
1 Высокая требовательность к себе, щепетильность и научная смелость ученого | способствовали тому, что многие научные выводы Исаака Ефимовича не утратили своей актуальности и поныне. Его фраза «каждая научная статья должна быть явлением в науке», по моему мнению, должна быть девизом всех ученых.
Многие идеи И.Е. Фарбера востребованы и стали классикой отечественной правовой науки. В подтверждение достаточно привести несколько цитат из его работ:
«Теоретические истины науки постепенно, при помощи правовой пропаганды, 86 учебного процесса в юридических вузах, судебной и административной практики
распространяются в массовом общественном правосознании, становятся достоянием если и не каждого, то большинства людей. Уважение к праву может сложиться лишь при определенном уровне теоретического правосознания. Наука права должна теоретически обосновать социальную ценность права, дать ответ на вопрос: зачем нужно право каждому человеку... Право — регулятор поведения. Однако акцент на поведении лиц, на нормах и мерах возможного и должного поведения дает одностороннюю характеристику социального назначения и социальной ценности права. Ведь кроме права есть другие регуляторы поведения — мораль, политика, искусство, организационные нормы и пр. В ряду многих норм поведения правовые нормы порой воспринимаются людьми далеко не как самые лучшие и ценные. Причина такого отношения, думается, в том, что еще недостаточно активно пропагандируется тезис о социальном назначении права, роль которого, конечно, не сводится только к регулированию человеческого поведения. Этот регулятор имеет объективные основания в экономической и культурной жизни советского общества, что выражается в категории объекта права. Хотя категория «объект права» вызывает незатихающие споры, все больше и больше юристов склоняются к мысли, что объект права — это социальное благо.
Когда речь идет о праве собственности, праве на труд, праве на материальное (социальное) обеспечение и других конституционных правах граждан, имеются в виду материальные, социально-экономические блага как объекты данных субъективных прав. Применительно к имущественным правоотношениям, где объект права способен удовлетворять материальные (экономические) интересы людей, положение о том, что право распределяет в индивидуальное обладание блага, вряд ли вызовет возражения. Этот вывод науки легко (под влиянием практики) ш усваивается общественным сознанием. Сложнее обстоит дело с культурными, н политическими и иными правами. Можно ли и эти права связывать с понятием С
а
социальных благ? т
о
Понятие «благо» вовсе не исчерпывается материальными ценностями; есть к
о
социально-политические блага (ценности), например свобода и равенство, куль- о' турные блага — образование, произведения живописи и др. Под социальным | благом понимаются положительные ценности в предметах и явлениях общества, о т. е. такие ценности, которые способны удовлетворять различные потребности н
о
людей в экономической, политической, духовной и личной жизни. Ю
Активное избирательное право дает гражданам политическое благо, обеспе- и чивающее одну из форм участия граждан в управлении государством; право на с
к
образование предоставляет культурное благо: получение образования, причем а бесплатно, а в ряде случаев с обеспеченной государственной стипендией учащим- Л ся. Такие личные блага человека, как имя, честь, достоинство, свобода совести, | неприкосновенность личности, защищаются нормами различных отраслей • права. Указанные блага и выступают в качестве объектов соответствующих 99 субъективных прав. ^
Общая теория права и отраслевые юридические науки недостаточно изучают 3 правовые вопросы распределения социальных благ среди отдельных лиц (граждан и организаций). В общественном сознании крайне слабо распространена мысль, что право распределяет блага в индивидуальное обладание. В общественном правосознании слово «право» связывается прежде всего с поведением, с обязательными нормами, принуждением, ответственностью, но менее всего с обладанием социальными благами. Если право — только область государствен- 27
ного принуждения, то оно приложимо прежде всего к тем, кто нарушает нормы поведения. Если же право — это прежде всего социальный распределитель благ, без которого невозможно распределение благ среди всех граждан, то оно прило-жимо к каждому человеку, а следовательно, оно, право, — огромная социальная ценность, без которой не может жить буквально ни один человек в обществе.
Конечно, право не создает социальных благ — материальных, духовных, политических и личных. Все блага производятся трудом советского народа, его общественно-политической и культурной деятельностью, они возникают по объективным экономическим и политическим законам развития общества, строящего коммунизм. После того, как блага созданы, встает вопрос о том, как распределить эти блага, особенно ту часть общественного богатства, которая попадает в фонд народного потребления.
Общество должно иметь специальный механизм распределения произведенных социальных благ. Таким распределительным механизмом не может стать ни одна часть общественной надстройки — ни политика, ни мораль, ни искусство. Только право объективно обладает функцией распределения социальных благ в индивидуальное обладание. Право — не только и не столько форма фактического. Оно само выполняет в обществе содержательную социальную функцию распределения благ. Почти все, чем обладает советский человек, — трудом, зарплатой, отдыхом, свободой слова, совести, личными вещами и пр., получено им по праву, а если кто-то приобрел что-либо в обход закона, он осуждается моралью и правосознанием. Все это элементарно, но несомненно одно: огромные, постоянно растущие богатства общества могут быть распределены между отдельными а людьми лишь при помощи правового механизма. В этом фактическая социальная ? ценность права и его объективная необходимость в обществе. К Таким образом, правовое регулирование — это не только подчинение людей
| государственно обязательным нормам поведения, но и распределение социальных I благ между членами общества.
I Абсолютное большинство социальных благ, которыми владеют, пользуются
го
| и распоряжаются отдельные лица — человек и организация, предоставляются
| по правовому титулу. Социальный смысл охраны прав Советским государством
| заключается не в самих правах как таковых, а в тех благах, которые предостав-
§■ лены личности по праву, по закону»1.
° Можете представить, что это было написано 50 лет назад? И.Е. Фарбер не бо-
« ялся в те непростые времена делать революционные заявления о том, что «наша
| наука уделяет недостаточное внимание проблеме распределения социальных благ
е при помощи юридического механизма регулирования общественных отношений.
1 Может быть, одна из причин этого в том, что в общем определении права ничего
0
° не сказано о назначении права быть распределителем социальных благ. Это —
(Го
¿5 серьезный, принципиальный недостаток определения права. Конечно, ни одна
1 дефиниция не может охватить всех признаков предмета. Но когда определение | опускает его наиважнейший, объективный, необходимый признак, наносится
ущерб и науке, и практике...
Политическое сознание вкладывает в слово «право» тот смысл, что оно — инструмент распределения социальных благ, а не подчинения поведения людей известным нормам, что следует как из общего определения права. Пора нам, юристам, усовершенствовать общее определение права, указав в нем, что право — 88 это не только совокупность обязательных норм поведения, но и распределитель
социальных благ между членами общества. Это продиктовано объективным назначением советского права распределять социальные блага»2.
Преемственность идей профессора Фарбера наглядно демонстрирует Конституция новой России, которая закрепила свободу и справедливость, человеческое достоинство и благополучие, защиту семьи и отечества не только как общепризнанные ценности, но и как юридические понятия.
Но какова фактическая конституция? Достаточно ли правовое регулирование социальных благ?
О правах человека можно говорить сколько угодно, и это совсем не повлияет на реальную жизнь, если они не находят четкого юридического воплощения в строгих юридических формулах, которые «автоматически» обеспечивают определенный результат, чтобы никакой чиновник не мог помешать его наступлению. Наша Конституция гарантирует постоянную социальную защиту, а значит, нужны такие средства и формы реализации конституционных норм, которые бы исключали возможность их неисполнения.
Заслуживает внимания опыт Афинского государства, когда законодатели несли ответственность за последствия его реализации. Почему же у нас спустя несколько веков недостаточно мер ответственности законодателя? Право является таким социальным феноменом, который человечество выстрадало на протяжении своего развития в качестве регулятора распределения социальных благ. Когда же законодатель, не учитывая закономерности функционирования и развития права, принимает законы — это создает иллюзию реальности права, затем тиражируется в региональных законах и ведомственных нормативных актах и в конечном итоге ведет к инфляции права. с
Вспоминая древних, заметим, что упрек Сократа, адресованный Периклу, I состоит не в том, что его грандиозные предприятия потерпели неудачу впо- р
а
следствии, а в том, что своими величественными проектами он уже при жизни °
о
вскружил голову афинянам и обесценил гражданские добродетели. В этой связи |
меры по повышению уровня и качества народного представительства во власти, у
ротации руководящего партийного аппарата, создания атмосферы «невыгодно- с
сти» коррупционного поведения и др. своевременны и необходимы. Повышение |
требовательности к кадровому составу государственных и муниципальных I
служащих — это, прежде всего, их реальная ответственность за качество и ре- 1
д
зультаты работы. Критерием оценки работы для законодателя должно стать не е
количество законов, а последствия их реализации. Это обязательный ингредиент |
формулы права. 1
Еще раз подчеркнем, наша задача создать такой механизм реализации |
конституционных ценностей, который бы работал «автоматически». Формула •
«права человека» — «обязанности государства» — «меры защиты, гарантий и (
9
ответственности» должна опираться на конституционное мировоззрение граждан ~ и обеспечивать в конечном счете достижение общего блага и ее впервые четко 3 сформулировал профессор И.Е. Фарбер. Эта формула ориентирует правовую науку на выявление благ, которые она дает людям, стимулирует уважение к праву, не умаляя роли принуждения и не выдвигая его на первый план.
1 Фарбер И.Е. К вопросу об объективном в праве // Правоведение. 1971. № 5. С. 103-107.
2 Фарбер И.Е. Выступление на «круглом столе» «О понимании советского права» // Советское государство и право. 1979. № 7. С. 59-60.
