CC BY
7
ФИЛОСОФИЯ PHILOSOPHY
Научная статья УДК 130.2
https://doi.org/10.24158/fik.2023.7.9
Экспансия экранных технологий как условие смыслового и ценностного опустошения Сергей Леонидович Григорьев
Российский государственный аграрный университет - МСХА имени К.А. Тимирязева, Москва, Россия, grigoryevdiss@gmail.com, https://orcid.org/0000-0001-9143-0636
Аннотация. В статье рассматривается ряд новых взглядов на особенности процесса массовой экспансии экранных технологий в пространство современной культуры, создающих условия для ее устойчивого смыслового, ценностного, телеологического обесценивания (нигитогенеза), а также особо подчеркивается перманентное влияние этой экспансии на восприятие и сознание пользователя экранного устройства. Основываясь на концепции исторического развития тенденций нигилизма в европейской культурной традиции, его исторически сложившихся особенностях, в исследовании автор особое внимание уделяет анализу неослабевающих в условиях ценностно-смысловой неопределенности попыток ревизии достигнутого уровня развития культуры и отказа от ее достижений в целях перезапуска от нулевого уровня общего процесса культурогенеза в рамках технологической экранной экспансии. По результатам исследования выделены и проанализированы причины и условия трансформации ранее существовавших форм нигилистического отрицания в наблюдаемые тенденции содержательного опустошения и смыслового обесценивания культуры.
Ключевые слова: нигилизм, постмодернистская критика традиции, отмена и запрет метанарраций, информационно-коммуникационная культура, экранная культура, гиперреальность, симуляция, цифровое человечество
Для цитирования: Григорьев С.Л. Экспансия экранных технологий как условие смыслового и ценностного опустошения // Общество: философия, история, культура. 2023. № 7. С. 72-76. https://doi.org/10.24158/fik.2023.7.9.
Original article
Expansion of Screen Technologies in Culture as a Condition of Semantic
and Value Devastation
Sergey L. Grigoriev
Russian State Agrarian University - Moscow Timiryazev Agricultural Academy, Moscow, Russia, grigoryevdiss@gmail.com, https://orcid.org/0000-0001-9143-0636
Abstract. The article examines a number of new views on the features of the mass expansion processes of screen technologies in the space of modern culture, creating conditions for its stable semantic, value, teleological depreciation (nihitogenesis), and especially emphasizes the permanent influence of this expansion on the perception and consciousness of the screen device user. Based on the concept of historical development of the nihilistic tendencies in the European cultural tradition, its historically established features, the author in the study pays particular attention to the analysis of the attempts to revise the achieved level of cultural development and rejection of its achievements in order to restart from the zero level of the general process of cultural genesis as part of the technological screen expansion. According to the results of the study, the causes and conditions for the transformation of pre-existing forms of nihilistic negation into existing trends of meaningful devastation and semantic devastation of culture are identified and analyzed.
Keywords: tradition of European nihilism, postmodern criticism of tradition, abolition and prohibition of metanarrations, information and communication culture, screen culture, hyperreality and simulation, substitution of values and goals, digital humanity
For citation: Grigoriev, S.L. (2023) Expansion of Screen Technologies in Culture as a Condition of Semantic and Value Devastation. Society: Philosophy, History, Culture. (7), 72-76. Available from: doi:10.24158/fik.2023.7.9 (In Russian).
Заявление смыслового кризиса в западной культуре поздней современности не лишено оснований. На наш взгляд, причины этого кризиса следует искать не только внутри самой западной культуры. Утверждение такого состояния как недавно сложившегося, современного однозначно грешит против истины, поскольку речь идет о процессе, начало которому было положено уже в конце XVIII в., когда фактический крах ряда идеалов и прогнозов эпохи европейского Просвещения становился все более и более заметным. Кроме того, поскольку культурные потенции
© Григорьев С.Л., 2023
и генеративы эпохи европейского романтизма на протяжении следующего, XIX, столетия практически полностью исчерпали себя, к рубежу позапрошлого и прошлого столетий Европа уже подошла в состоянии, когда кризис культуры и аксиологии стал устойчивой частью более общего цивилизационного кризиса, чему подтверждением являются, с одной стороны, возникновение в течение XIX в. философской неклассики (C. Кьеркегор, А. Шопенгауэр, Ф. Ницше), с другой -объективная фактология общей европейской истории (две мировые войны практически одна за другой в течение XX в.).
Философское завещание Ф. Ницше - Neubewertung aller Werte («Переоценка всех ценностей») - было воспринято некоторыми его современниками и последователями слишком буквально, а его идеи ошибочно (справедливости ради следует отметить, не без активных стараний его волевой и эгоистичной родной сестры Э. Фёрстер-Ницше, ставшей еще до кончины брата его единоличной литературной душеприказчицей и активно сотрудничавшей в дальнейшем с национал-социалистами в Германии) масштабированы «в массы» как категорическое побуждение к немедленным действиям, последствия которых оказались более катастрофическими, нежели могли предположить недальновидные инициаторы всех последовавших перемен (Ницше, 2020). Проблема Европы оказалась связанной не с декларируемой ею «эталонной» полной свободой в выборе ценностей дальнейшего развития цивилизации, а с ее же полной неразборчивостью в этом выборе, свидетелями которой мы, к сожалению, продолжаем оставаться и по сегодняшний день.
Первую осторожную критику этих опрометчивых подходов предпринял в анализе творчества Ницше М. Хайдеггер (Сидоров, 2021: 61); определенные мотивы переосмысления бывшего культурного опыта зазвучали в художественной культуре первой половины прошлого столетия (сюрреализм, дадаизм) и относящейся к тому же периоду литературе («новый роман», театр абсурда). Однако подлинно радикальную, поистине нигилистическую критику сложившейся культурной традиции продемонстрировал во второй половине прошлого века европейский постмодернизм. Постмодерн объявил доминирующие до того в истории философии и культуры мета-наррации в качестве преобладающего источника ложных ценностей и идеалов и просто «отменил» их, закрепив на будущее «состояние постмодерна» не только как решительный отказ от собственно метанарраций, но и как запрет использования их в качестве инструментов легитимации и последующего закрепления новых ложных ценностей и идеалов в текущем историческом дискурсе философии и культуры1.
Переживая обновленную ситуацию европейской нигилистической традиции в ее постмодернистском варианте, цивилизация вступила в эпоху постиндустриального (информационного) общества с быстро меняющимся характером культуры нового типа, которая стала характеризоваться не только отменой стремительно устаревающих ценностей и идеалов предшествующего исторического периода, но и быстрым развитием ряда культурных инноваций. Все это время материальным фундаментом обеспечения указанного обновления продолжал оставаться научно-технический прогресс, крупнейшими вехами которого оказались изобретение и массовое производство ПК, развитие и распространение Интернета, возникновение феноменов виртуального пространства и коммуникации в режиме удаленного доступа, появление все более удобных в использовании и все более технически совершенных мобильных экранных устройств. Тем не менее этот стремительный прогресс в научно-технической и инженерно-технологической сфере оказался неспособен повлиять в позитивном ключе на области телеологии и аксиологии развития этого сильно изменившегося социокультурного контекста существования современного общества, а скорее наоборот - добавил (в том числе в этих сферах) к человеческому бытию в условиях новой информационно-коммуникационной культуры ряд принципиально новых вопросов, необходимость поиска ответов на которые и определила, по существу, актуальность настоящего исследования.
Цель исследования - выявление, изучение и анализ причин возникновения условий ниги-тогенеза (смыслового и ценностного опустошения) современной цивилизации в результате масштабной экспансии экранных технологий в ее культуру. В работе были использованы методы текстового анализа, контент-анализа, кросс-факторного анализа ряда источников по параметрам, изучение содержания которых способствовало достижению заявленной цели.
Устойчивость и воспроизводимость тенденций нигилизма в европейской культуре в значительной степени остаются следствием существующих историко-философских подходов к этому явлению. Общая и частная феноменология таких подходов чаще всего рассматривается как следствие проявления действия специфических причин в общем европейском социокультуроге-незе, что в логическом пределе приводит к рассмотрению и анализу проявлений нигилизма только как рефлекторных или только как транзиторных.
1 Мосиенко Л.И. Нигилизм как фактор социокультурного развития : автореф. дис. Омск, 2003. 24 с.
канд. филос. наук.
ФИЛОСОФИЯ РЖЬОБОРНУ
В самом общем виде такие подходы, равно как и всю методологию, возводимую на их основе, следует признать верными только отчасти. Научно-философская европейская мысль до определенного времени осторожно дистанцировалась от рассмотрения феноменологии нигилизма в качестве культурного генератива, вероятно, опасаясь результатов такого рассмотрения, а ведь это было время предчувствия, усиления ощущения надвигающегося краха. В России в начале прошлого века появляются такие сборники, как «Вехи», «Из глубины», уровня беспристрастности и радикальности критицизма которых Европа смогла достичь только по результатам двух прокатившихся по ее территории мировых войн, когда значительная часть ее уже лежала в послевоенных руинах.
В отсутствие критики преимущественно маскированный характер нигилистических генера-тивов приводил и до настоящего времени зачастую приводит к тому, что разнообразно порождаемая ими культурная феноменология, неявно сохраняя внутреннюю нигилистическую природу (Инишев, 2020: 33), наносящую базисной аксиологии процессов культурного строительства и развития непоправимый вред, позиционируется как не имеющая явной связи со своими причинами.
При углубленном анализе эти тенденции можно наблюдать также в период развития и обострения настоящего кризиса. Например, в последнее время финалистские трактовки развития нигилистических тенденций и проявлений в научно-философской мысли современной Европы все более утрачивают актуальность и все чаще начинают рассматриваться не столько как результат, сколько как процесс «целесообразной» в сложившихся обстоятельствах культурной регрессии посредством нигилизма. И это несмотря на ряд уже опубликованных фундаментальных критических философских трудов (О. Шпенглер, Г. Маркузе, Г. Дебор, Ж. Бодрийяр, М. Фуко, Т. Адорно и др.), и прежде всего для того, чтобы «освежить» актуальную проблематику последующего культурного развития, тем самым придав ему новый импульс принудительным образом. Нигилизм из дескриптора культурного развития превращается в его фактор, а само пространство культуры, в терминологии Ж. Бодрийяра, - в один бескрайний и бессистемный «Великий Бобур», где одни нигилисты всеми доступными им способами реализуют деструктивные интенции, а другие - всецело заняты лицезрением этого разрушения (Бодрийяр, 2006: 39).
С развитием индустрии производства персональных электронных гаджетов, обеспечивающих удаленный доступ к источникам информации любого характера, возможности для симуляции любых значений и смыслов через загрузку гиперреральности (вместо реальности (Григорьев, 2022б: 174)) в восприятие пользователя через экран его персонального гаджета несопоставимо расширяются по сравнению с возможностями предыдущей эпохи, о которой еще совсем недавно писал Ж. Бодрийяр. Сегодня подключение к «Великому Бобуру» требует от потенциального реципиента культурного контента минимума времени и усилий - можно крушить что-то самому (в игровом режиме), а можно сколь угодно долго лицезреть, как это делают другие, путешествуя по соответствующим видеохостингам, причем и первое, и второе при желании могут быть облечены в форму «культурного перфоманса» (Миронов, Сокулер, 2018: 19).
Таким образом, культура современного социума по преимуществу становится экранной потому, что действительность во всей полноте может быть представлена взору пользователя посредством экрана носимого гаджета (Григорьев, 2022а: 169). Иначе говоря, внутри этого специфического культурного пространства экран мобильного устройства прогрессирующе утрачивает признаки несамостоятельного посредника (инструмента) между «я» и «не-я» и в большей степени примеряет на себя роль самостоятельного (в рамках обновляющейся культурной коммуникации) феномена, превращая означенную диаду в триаду со всеми вытекающими из этого последствиями для пользователя1.
В процессе глобальной цифровизации простой коммуникацией дело не ограничивается (Познин, 2019: 99), поскольку львиная доля всех повседневных практик человека: образование, профессиональная и публичная деятельность, досуг - все это становится экранным (Волкова и др., 2021: 60). Можно допустить, что относительное сопротивление всему этому наваждению временно окажут материальные и духовные сферы деятельности человека, связанные с его телесностью, например питание, гигиена, медицина, физическая культура, спорт (Беззубова, 2012: 78). Однако, как представляется наиболее вероятным, по совокупности всех процессов цифровизации, виртуализации и экранизации, которые осуществляются в этих областях сегодня, скорее всего, все сопротивление неизбежному продлится недолго. Недаром наиболее прогрессивные современные мыслители усматривают в сегодняшнем экране протез завтрашней человеческой телесности, причем протез такого рода, без которого телесность по мере виртуализации и экранизации бытия не сможет обходиться (Ямпольский, 2012: 64).
1 Бушмакина О.Н. Онтология постсовременного мышления : автореф. дис. ... д-ра филол. наук. М., 1998.
21 с.
Глядя на не выпускающего из рук смартфон, полностью погруженного в недра экранного бытия индивида, и стараясь предсказать его завтрашний образ, вспоминаешь платоновский миф о «пленниках пещеры» (Саенко, 2019: 113). Можно открыть пленникам выход из пещеры, но это отнюдь не станет равно их освобождению (Шилина, 2016: 113).
Таким образом, завладевая вниманием и восприятием, а вслед за ними и мышлением пользователя, экран погружает все перечисленное в собственный экранный хронотоп, пространство и время которого, в отличие от позиции И. Канта, более не являются «априорными конструкциями логического сознания», поскольку задаются этому сознанию принудительно извне, создавая у последнего лишь иллюзию контроля за ними (Гладких, 2018: 111). Вторгаясь в реальную жизнь человека, экранные технологии незаметно для использующего их изменяют ее течение, целеполагание, направление развития, предлагая вместо одних ценностей и ориентиров другие, являющиеся только внешним, поверхностным подобием реальности. «Диджитализация общества при все возрастающих объемах коммуникативных интеракций усиливает отчуждение человека от власти, от государства, от социума, от другого человека и в конечном итоге - от себя самого» (Жукоцкая, 2021: 12).
Именно это становится инициальной причиной возникновения и закрепления прогрессирующих процессов нигитогенеза культуры и бытия современного человека и общества (Саенко, 2020). Вследствие этой подмены жизнь индивида превращается в симуляцию самой себя. По словам Ж. Бодрийяра, симулякр не есть сокрытие истины, он сам - истина, скрывающая то, что ее не существует (Бодрийяр, 2006: 4). Если этого не понимать, то можно наедине с экраном оставаться до собственной физической кончины (такие примеры уже есть), поскольку, согласно Ж. Бодрийяру, смерть как предел всего реального не может являться объектом симуляции (Бодрийяр, 2021: 409), и тем самым она же становится последним средством разрешения всего того, что не смогла разрешить подверженная симуляции жизнь, исподволь лишенная ею действительных, подлинных целей и ценностей.
C нашей точки зрения, можно сделать следующие выводы.
1. Европейская традиция нигилизма имеет длительную историю, обусловленную латентным кризисом аксиологии и телеологии культурного и общественного развития, неопределенностью выбора в течение более чем двух последних столетий европейской истории приоритетов дальнейшего развития культуры.
2. По существу, культурный нигилизм и инспирируемый им последующий нигитогенез становятся инструментами редукции достигнутого уровня культурного развития, имеющей целью радикальный отказ и последующий «перезапуск» всего этого процесса в алармистском режиме.
3. XX столетию суждено было стать периодом проявлений наиболее радикальных нигилистических тенденций в европейской культуре, чрезвычайно усугубившихся с критикой сложившейся культурной традиции интеллектуальным течением постмодернизма, а затем и с переходом к информационно-коммуникационной культуре нового типа, в значительной степени опирающейся на прогресс в сфере создания и массового распространения индивидуальных мобильных устройств экранного типа.
4. Рубеж прошлого и нынешнего столетий становится временем возникновения культуры принципиально нового типа - экранной культуры, массовой, мобильной и иммерсивной, но остающейся симулятивной по своей природе и тем самым неспособной решить ряд наиболее актуальных и злободневных вопросов бытия современного человека и человечества.
5. Виртуализация восприятия и мышления индивида приводит к подмене целей и ценностей его индивидуального бытия их симулякрами.
Список источников:
Беззубова О.В. Визуальная культура и визуальный поворот в культуральных исследованиях второй половины XX в. // Ученые записки Орловского государственного университета. Сер.: Гуманитарные и социальные науки. 2012. № 5 (49). С. 75-79.
Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть / пер. С.Н. Зенкина. М., 2021. 512 с.
Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции. М., 2006. 320 с.
Волкова В.О., Малахова Н.В., Волков И.Е. Имагинация как феномен познания // Философская мысль. 2021. № 6. С. 54-66.
Гладких А.С. Потенциал семиотического подхода в контексте современной визуальной культуры // Вестник Воронежского государственного университета. Сер.: Филология. Журналистика. 2018. № 4. С. 109-112.
Григорьев С.Л. Анатомия экранного образа // Galactica Media: Journal of Media Studies. 2022а. Т. 4, № 1. С. 164-170. https://doi.org/10.46539/gmd.v4i1.240.
Григорьев С.Л. Метафора дигитальной пещеры в концептуальных интерпретациях экранной культуры // Общество: философия, история, культура. 2022б. № 3. С. 171-175. https://doi.org/10.24158/fik.2022.3.28
Жукоцкая А.В. Цифровизация и некоторые риски «прозрачного» общества // Цифровая гуманитаристика: человек в «прозрачном» обществе : коллективная монография. М., 2021. С. 5-13.
Инишев И.Н. Распределенная образность: имагинативные практики современной культуры // Praxema. Проблемы визуальной семиотики. 2020. № 1 (23). С. 31-46. https://doi.org/10.23951/2312-7899-2020-1-31-46.
Миронов В.В., Сокулер З.А. Тоска по истинному бытию в дигитальной культуре // Вестник Московского университета. Сер. 7: Философия. 2018. № 1. С. 3-22.
ФИЛОСОФИЯ PHILOSOPHY
Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей / пер. с нем. под общ. ред. Ф. Зелинского и др. СПб., 2020. 479 с. Познин В.Ф. Пространство и время экранного хронотопа // Вестник Санкт-Петербургского университета. Искусствоведение. 2019. Т. 9, № 1. С. 93-109. https://doi.org/10.21638/spbu15.2019.105.
Саенко Н.Р. «Медленное движение» как стратегия духовной безопасности в современной культуре // Коммуникативные технологии в образовании, бизнесе, политике и праве: проблемы и перспективы реализации в современной цифровой среде : сб. материалов V Междунар. науч.-практ. конф. / отв. ред. М.Р. Желтухина. Волгоград, 2019. С. 112-113. Саенко Н.Р. Формы и образы небытия в культуре. Саратов, 2020. 294 с.
Сидоров А.М. Постмодерн и нигилизм (стратегии критики нигилизма в философии Ж. -Ф. Лиотара) // Chronos. 2021. Т. 6, № 11. С. 59-63.
Шилина М.Г. Визуализация как императив коммуникации в парадигме big data? // Визуальная коммуникация в социокультурной динамике : сб. ст. II Междунар. науч. конф. / под ред. Н.Ф. Федотовой. Казань, 2016. С. 112-117.
Ямпольский М. Экран как антропологический протез // Новое литературное обозрение. 2012. № 114. С. 61-74.
References:
Baudrillard, J. (2021) Symbolic Exchange and Death. Moscow, Ripol-Klassik. (In Russian) Baudrillard, J. (2006) Simulacra and simulation. Moscow, Ripol-Klassik. (In Russian)
Bezzubova, O.V. (2012) Visual culture and visual turn in cultural studies in the second half of the XX century. Scientific Notes of Orel State University. Series: Humanitarian and Social Sciences. (5), 75-79. (In Russian)
Gladkikh, A.S. (2018) The potential of a semiotic approach in the context of modern visual culture. Proceedings of Voronezh State University. Series: Philology. Journalism. (4), 109-112. (In Russian)
Grigoriev, S.L. (2022а) Anatomy of a screen image. Galactica Media: Journal of Media Studies. 4 (1), 164-170. Available from: doi:10.46539/gmd.v4i1.240. (In Russian)
Grigoryev, S.L. (2022б) The metaphor of the digital cave in conceptual interpretations of screen culture. Society: Philosophy, History, Culture. (3), 171-175. Available from: doi:10.24158/fik.2022.3.28. (In Russian)
Inishev, I.N. (2020) Distributed imagery: Imaginative practices of contemporary culture. Praxema. Journal of Visual Semiotics. (1), 31-46. Available from: doi:10.23951/2312-7899-2020-1-31-46. (In Russian)
Mironov, V.V. & Sokuler, Z.A. (2018) Longing for true being in digital culture. Moscow University Bulletin. Series 7. Philosophy. (1), 3-22. (In Russian)
Nietzsche, F. (2020) Will to power: An attempted transvaluation of all values. Saint Petersburg, Lenizdat. (In Russian) Poznin, V.F. (2019) Art space and time in the screen chronotope. Vestnik of Saint Petersburg University. Arts. 9 (1), 93-109. Available from: doi:10.21638/spbu15.2019.105. (In Russian)
Saenko, N.R. (2020) Forms and Images of Nonexistence in Culture. Saratov, Vuzovskoe Obrazovanie. (In Russian) Saenko, N.R. (2019) "Slow Movement" as a Strategy of Spiritual Security in Modern Culture. In: Zheltukhina, M.R. (ed.) Communication Technologies in Education, Business, Politics and Law: Problems and Prospects for Implementation in the Modern Digital Environment: Collection of Materials of the V International Scientific and Practical Conference. Volgograd, Peremena, 112-113. (In Russian)
Shilina M.G. (2016) Visualization as an imperative of communication on Big Data paradigm? In: Fedotova, N.F. (ed.) Visual Communication in Socio-Cultural Dynamics: Proceedings of the II International-Scientific Conference. Kazan, KFU, 112-117. (In Russian) Sidorov, A.M. (2021) Postmodern and nihilism (Strategies of criticism of nihilism in the philosophy of J.-F. Lyotard). Chronos. 6 (11), 59-63. (In Russian)
Volkova V., Malakhova N., Volkov I. (2021) Imagination as a phenomenon of cognition. Philosophical Thought. (6), 54-66. Available from: doi:10.25136/2409-8728.2021.6.35761. (In Russian)
Yampolskii, M. (2012) Screen as an anthropological prosthesis. New Literary Observer. (114), 61-74. (In Russian) Zhukotskaya, A.V. (2021) Digitalization and Some Risks of a "Transparent" Society. In: Digital Humanities: A person in a "Transparent" Society. Moscow, Knigodel, 5-13. (In Russian)
Информация об авторе С.Л. Григорьев - кандидат философских наук, доцент кафедры философии, Российский государственный аграрный университет - МСХА имени К.А. Тимирязева, Москва, Россия. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=303464
Конфликт интересов:
автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author S.L. Grigoryev - PhD in Philosophy, Associate Professor at the Department of Philosophy, Russian State Agrarian University - Moscow Timiryazev Agricultural Academy, Moscow, Russia. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=303464
Conflicts of interests:
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 31.05.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 28.06.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 18.07.2023.
Автором окончательный вариант рукописи одобрен.
