CC BY
62
УДК 882
ДИНАМИЧЕСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ЯЗЫКОВЫХ ПРОЦЕССОВ В ЛИНВИСТИЧЕСКОМ НАСЛЕДИИ М.В. ЛОМОНОСОВА1
© Антонина Семеновна ЩЕРБАК
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой русского языка, e-mail: ant_scherbak@mail.ru
Статья посвящена осмыслению концептуальных основ российского языка в эпоху М.В. Ломоносова. Рассматривая лингвистическую и поэтическую деятельность русского ученого, автор статьи выявляет знания, отражающие динамику языковой системы.
Ключевые слова: российский язык; учение М.В. Ломоносова о трех стилях; динамика ономастической системы.
В указах императора Петра I наш язык назывался российским, на смену которого пришло официальное название - русский язык. Сосуществование прилагательных русский и российский обязано разнобоем в наименовании страны (Русь и Россия). И в настоящее время могут быть употребительны одновременно сочетания слов («федеральный закон» и «общероссийский закон», что одно и то же).
Прилагательное российский восходит к слову Россия, появившемуся в середине X в. у Константина Багрянородного, оно возникло, видимо, по образцу греческих и латинских названий других стран (на -ия). В рус-
1 Работа выполнена в рамках реализации ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России на 2009-2013 годы», проект № 16.740. 11.0547.
ской письменности ХУ-ХУ1 вв. отмечается форма Россия, Росея. Однако все русские памятники письменности Х1-Х1У чаще всего употребляли название Русь, Русская земля. В XVI в. под влиянием греческого языка термин Великая Россия (Московское княжество) был введен вместо прежнего термина Русь.
Сочетание российский язык довольно часто использовал великий русский ученый и поэт М.В. Ломоносов - реформатор русского литературного языка и создатель знаменитой теории стилей. В период ХУП-ХУШ вв. сформировались ведущие функциональные стили, внутри этих стилей - многочисленные речевые жанры. Характерно, что в этот период понятие стиля в современном значении термина только зарождалось и преобладало традиционное, идущее вслед за немецкой
школой вертикальное деление на три степени языка и три штиля.
И хотя еще не было открыто горизонтальное членения языка / речи на функциональные стили, в трудах М.В. Ломоносова.
Н.М. Карамзина и других филологов была намечена в рамках той эпохи связь языка с его функционированием в тех или иных коммуникативных условиях и ситуациях. Таким образом, было закреплено в практике важнейшее положение стилистики: любой текст (письменный или устный) на русском языке относится к тому или иному жанру и через данный жанр входит в тот или иной стиль.
В своем фонологическом труде «Предисловие о пользе книг церковных в российском языке» М.В. Ломоносов сравнивает российский язык с другими, «ему сродными», выделяет общеупотребительную лексику россиян, объединяющую «народ российский, по великому пространству обитающий», который, «невзирая на дальнее расстояние, говорит повсюду вразумительным друг другу языком в городах и селах».
Первая русская грамматика - «Российская грамматика» - была написана М.В. Ломоносовым (опубликована была в 1757 г.). В этом основном своем лингвистическом сочинении он подчеркивал: «... Повелитель многих языков, язык российский не токмо обширностью мест, где он господствует, но купно и собственным своим пространством и довольствием велик перед всеми в Европе» [1, с. 17]. В этой же работе ученый использовал сочетание российское слово, в которое вкладывал особый смысл - концептуальную сущность духовной культуры, обращая внимание на коренной вопрос языкознания -связь языка и мышления.
Когнитивное содержание российского слова и определенное знание, хранящееся в единице языка (родном русском слове, на котором совершается богослужение), позволили М.В. Ломоносову при рассмотрении «пользы книг церковных» обратиться к решению проблем письменного русского слова.
Гениальность М.В. Ломоносова заключается в том, что он отчетливо осознал то, что сегодня видит любой грамотный человек: церковно-славянские слова, церковно-богословские выражения - это основной структурный элемент в устной и письменной рус-
ской речи. Так называемые церковнославянизмы и связанные с ними священные тексты воспринимаются россиянами не как религиозный, а культурный феномен (словарь русского языка С.И. Ожегова отмечает: слово россиянин принадлежит к словам с пометой «устар. и высок.» и входит в синонимический ряд со словом русский).
Все слова, какими располагал российский язык того времени, М.В. Ломоносов разделил на три «рода речений». В первую группу «речений» вошли слова, общие для языка церковнославянских книг и «у россиян употребительные», такие, как бог, слава, рука, ныне, почитаю.
Вторую группу «речений» оставили слова церковных книг, которые в простом русском языке не употребляются, однако все же всем грамотным людям «вразумительны», т. е. понятны. Например: отверзаю / отвергаю, насажденный, господень, взываю. В церковном языке отмечаются слова, «весьма обветшавшие», т. е. устаревшие, непонятные. К их числу Ломоносов относит слова типа овогда (некогда), свене (прежде), обаваю (обавати - заговаривать, колдовать, ворожить, чаровать). Но подобного рода слова им исключаются из употребления в русском литературном языке.
Третья группа «речений» включает в себя такие слова, которых нет в языке церковных книг, они являют собой «презренные слова», т. е. грубые и вульгарные. М.В. Ломоносов считает, что эти слова «ни в каком штиле употребить непристойно, как только в подлых комедиях».
В зависимости от различных комбинаций этих трех групп «речений» в русском литературном языке выделяются, согласно учению Ломоносова, три разных стиля: высокий, посредственный, или средний, и низкий: «... российский язык чрез употребление книг церковных по приличности имеет разные степени: высокий, посредственный и низкий. Сие происходит от трех родов речений российского языка.» [1, с. 23].
Иными словами, М. В. Ломоносов делил лексикон на три стиля простым соединением славянского и русского элементов. В начале -середине XVIII в. русские люди владели двумя близкими языками: собственно «сла-венским», который господствовал в церковных книгах для выражения отвлеченных по-
нятий и имел торжественную стилистическую окраску, и русским, который использовался в повседневном быту для названия реальных, конкретных предметов и явлений и был достоянием нейтрального стиля.
В основу теории трех стилей В.М. Ломоносова кладется идея «славенороссийского» начала русского языка. Высокий стиль составили «славенороссийские» слова, общие для обоих языков: М.В. Ломоносов поставил рядом и славянские, и русские слова. Средний стиль составлялся «с великою осторожно-стию» преимущественно из чисто церковнославянских и чисто русских слов, в него входили слова всех трех групп. Низкий стиль состоял из комбинации чисто русских слов и «славенороссийских».
М.В. Ломоносов гениально предвидел, что словарный фонд среднего стиля будет преобладающим. Сегодня сфера распространения торжественного стиля сокращает свое распространение, сближаясь с публицистическим стилем. Высокий стиль постепенно выходит из употребления или переходит в средний. Параллельно низкий стиль, благодаря средствам СМИ, переходит в средний. Следовательно, мы идем к глобальному среднему стилю в силу развивающейся демократизации жизни, в т. ч. общения, испытывая сильное воздействие со стороны количественно и качественно растущего просторечия, в т. ч. появления ряда новых и старых жаргонов.
В настоящее время определилась в значительной степени новая сфера коммуникации с использованием русского языка, в результате чего можно утверждать, что из высокого, делового стиля на его границе с научно-техническим начинает выделяться в среднем стиле самостоятельный стиль - экономический. Для такого утверждения есть все основания: появляется множество текстов, относящихся исключительно к данной сфере, количество новых жанров увеличивается (ср.: биржевые, финансовые, маркетинговые, в т. ч. рекламные документы), развиваются собственные языковые / речевые средства (специальные экономические термины, в частности, заимствованные из английского и других современных языков, образные лексические и фразеологические единицы, служащие целям воздействия на адресата, элементы разговорного синтаксиса).
Заслуга М.В. Ломоносова заключается и в том, что он был поэтом-государствен-ником. Обращает на себя внимание тот факт, что, прославляя столицу российской державы в торжественных одах, похвальных надписях, в поэме «Петр Великий», поэт не использует официальное название города. Лишь однажды оно встречается в названии «Оды на прибытие ее величества великия государыни императрицы Елизаветы Петровны из Москвы в Санктпетербург» (топоним содержит немецкие корни, в числе которых имя христианского патрона царя, обладателя ключей от врат рая).
В первые десятилетия своего существования новая столица называлась Петрополь (от греческих слов петрос, что означает «камень» и полис - город). Быть может, данное наименование было ориентировано на грекоримскую и западную культурную традицию (ср.: «иноземные образцы» Константино-
поль, Адрианополь, Помпейополь, Клавдио-поль и др.).
Наименование Петрополь используется М.В. Ломоносовым при описании светской сферы жизни столицы, как это было принято в поэтической традиции XVIII века (оды 4-5, 1742 г.; ода 11, 1748 г.; оды 18-19, 1762 г.). Заметим, что именно этот светский топоним использует и Г.Р. Державин в своей поэзии, отражая «блеск» города Петербурга. Однако в сознании носителей русского языка это наименование города затеняло личность Петра -воплощение государственности, умаляло «Тень великого императора, наблюдавшую за развитием России и столицы».
Другое наименование столицы, которое использует М.В. Ломоносов,- это топонимические сочетания: «град Петра», «Петров град», «Петровы стены». Эти сочетания содержат старославянизм «град» и имя основателя города Петр. Выделение имени императора в семантику топонима отражает историко-культурные знания, превращая, таким образом, реальный топоним в топоним-символ. Использование М.В. Ломоносовым наименования «град Петра» было особо значимым по той причине, что поэт тем самым утверждал существование великого монарха Петра Великого в настоящей российской истории -«Россов обновителя».
Стилистическая система языка наиболее быстро и полно реагирует на изменения в
коммуникативной сфере жизни общества. Многочисленные переименования во всех регионах и городах России в начале и конце ХХ в. вскрывают свойство, характерное для динамики ономастической системы (топонимического ландшафта) - ее конструируе-мость, т. е. способность быть созданной или преобразованной по воле коллектива или части коллектива пользователей.
Так, в языковой практике, как известно, содержательное поддержание идеологически насыщенного онима может искусственно навязываться сознанию. Ср.: разнообразные проявления языковой практики, направленные на поддержание онима Ленинград, начиная с момента его появления в 1924 г. и кончая нашими днями, т. е. временем спустя более чем 10 лет после возвращения городу Санкт-Петербургу его исторического наименования. Для поддержания данного топонима были задействованы и образ создателя советского государства, и три революции, и события времен Второй мировой войны, и присвоение звания города-героя, и ссылки на то, что этот город именовался Санкт-Петербургом в документах и на картах вермахта, и образ ленинградцев как особой общности, и многочисленные литературные, как прозаические, так и поэтические, особенно песенные тексты.
Таким образом, в динамике языковой системы находит отражение познавательная деятельность человека, проявляется антропоцентризм языка, прагматизм в восприятии человеком действительности. Познавательная деятельность человека опирается на знания и представления. Знания как некие информационные, содержательные единицы требуют не столько интеллектуально-творческой работы, сколько работы памяти. Результат познавательной деятельности человека по хранению и отражению накопленного опыта использования имен собственных есть ономастические знания - знание имени собственного и все, что с ним связано [2; 3].
Представления включают в себя собственно представления, образы и понятия, а также связанные с ними оценки и коннотации. Речь идет, прежде всего, об участии ономастики в представлении знаний и выявлении различных структур знания, которые объективированы в языковой форме. По своей сути представления субъективны. Следо-
вательно, «объективные» ономастические
знания противопоставлены «субъективным» представлениям. Знания - это коллективное достояние, представления же могут быть как коллективными, так и индивидуальными. Различия между индивидуальными и коллективными представлениями могут быть существенны. К примеру, каково коллективное представление о таком городе в контексте русской культуры, как Санкт-Петербург? «Культурная столица», «Мекка искусств», «Северная Венеция» и другие определения свидетельствуют о том, какой комплекс представлений стоит за данным топонимом. Однако индивидуальные представления какой-либо языковой личности могут не совпадать с коллективными. Кто-то может воспринимать Санкт-Петербург как серый, скучный или неуютный город, кто-то - как город на Неве, в котором «много воды». Тем не менее, если, например, мы назовем некий город или некое место маленьким Петербургом, любой представитель русского лингвокультурного сообщества воспримет это высказывание, опираясь, в первую очередь, на коллективные представления о данном географическом имени, несмотря на то, что может иметь совершенно иные собственные (индивидуальные) представления.
Возвращаясь к размышлениям о российском языке эпохи М.В. Ломоносова, следует отметить, что в его «Предисловии о пользе книг церковных в российском языке» нет упоминания о диалектизмах. Это ставилось А.П. Сумароковым в упрек Ломоносову, «яко провинциальному уроженцу, . как рожденному еще и не в городе, а от поселян», поскольку диалектизмы, т. е. провинциализ-мы, являются исконно русскими словами. За это, в свою очередь, Сумароков был подвержен нападкам В.К. Тредиаковского. Между тем, как известно, еще в древнерусской письменности с самого начала определилось крайне резкое различие между языком литературным, языком «книжным» и живым говором народа, разговорной речью. Во второй половине XVIII в. диалектизмы воспринимались как явление нелитературной речи. Следовательно, они, согласно теории трех стилей по Ломоносову, включались в группу «речений» нижнего стиля.
Таким образом, возрождение просвещенной России, становление духа русского
языка как государственного тесно связано с именем Михаила Васильевича Ломоносова, который своими лингвистическими трудами и поэтическими произведениями впервые противопоставил язык русский, «гражданский», и язык разговорный («живой говор» россиян, «простой российский язык», «слова простонародные», «обыкновенные российские» слова). Величайшее значение лингвистического наследия М.В. Ломоносова и в том, что все разнообразие русских наречий и говоров он сводил к трем группам: московское; северное или поморское (родное для Ломоносова) и украинское или малороссийское. Исключительное предпочтение Ломоносов отдавал московскому, «не токмо для важности столичного говора, но и для своей отменной красоты». Начало, которое должно объединять различные русские говоры, М.В. Ломоносов видел в церковно-славянском языке.
Сегодня возрождается религиозный стиль, который подавлялся в предшествующую эпоху, он развивает различные жанры в устной и письменной формах речи и перенимает стилистические средства из литератур-
ного, торжественного и публицистического стилей.
В русском языке стилистическая система (которую иначе можно назвать стилистической парадигмой), сформировавшаяся в эпоху М.В. Ломоносова, претерпевала изменения, но в целом отражает динамику языковой системы.
Размышляя о российском слове, Михаил Васильевич Ломоносов посвятил ему свои научные и поэтические труды, посвятил ему свою жизнь.
1. Хрестоматия по истории русского языкознания / сост. Ф.М. Березин. М., 1977.
2. Щербак А.С. Когнитивные основы региональной ономастики: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Тамбов, 2008.
3. Щербак А. С. Региональная ономастика в когнитивном аспекте: монография. Тамбов,
2008.
Поступила в редакцию 13.10.2011 г.
UDC 882
DYNAMIC UNDERSTANDING OF LANGUAGE PROCESSES IN LINGUISTIC HERITAGE OF M.V. LOMONOSOV
Antonina Semyonovna SHCHERBAK, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Doctor of Philology, Professor, Head of Russian Language Department, e-mail: ant_scherbak@mail.ru
The article is devoted to understanding of conceptual bases of Russian language in epoch of M.V. Lomonosov. Scrutinizing the linguistic and poetic activity of Russian scientist, the author of the article defines the knowledge reflecting the dynamics of language system.
Key words: Russian language; study of M.V. Lomonosov about three styles; dynamics of onomastics system.
