CC BY
18
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
Н.Н. Глубоковский
Дидаскалия
и Апостольские Постановления по их происхождению, взаимоотношению и значению
Опубликовано:
Христианское чтение. 1916. № 3. С. 339-360.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
'W ■ fV?
Дидаскалія и Апостольскія Постановленія по ихъ происхожденію, взаимоотношенію и значенію.
По поводу диссертаціи профессора томскаго университета П. А. П р о -кошева: Didascalia Apostolorum и . первые шесть книгъ Апостольскихъ
Постановленій. Историко-критическое изслѣдованіе изъ области источниковъ церковнаго права. II. Приложеніе: Didascalia Apostolorum (текстъ памятника въ русскомъ переводѣ). Томскъ 1913. Стр. XVII+ 462 +ІИ; Ѵ+195.
Характеръ изслѣдованія и главнѣйшая научная задача касательно Дидаскаліи и А. П. (хронологическая).—Обзоръ изданій и—спеціально— оцѣнка изданія Функа.
ьХЪ своемъ „введеніи“ къ настоящему труду авторъ мо-|)f тивируетъ появленіе его далеко не новыми 1)‘и совсѣмъ невыгодными для себя соображеніями субъективнаго % характера, что „когда работа (его), посвященная изло-I жѳнію внутреннихъ началъ и внѣшней структуры церковнаго процесса (судного!) за первые восемь вѣковъ христіанства, казалось, близка была къ окончанію“ (стр. IX), — лишь тогда ему „личнымъ опытомъ пришлось убѣдиться въ томъ, что научное историко-каноническое изслѣдованіе невозможно, пока не продѣлана (sic!) предварительная трудная и сложная работа надъ первоисточниками, направленная на установленіе
1) Ср. во „введеніи“ и—частію—въ самомъ изслѣдованіи проф. П. А. Прокошева „Церковное судопроизводство въ періодъ вселенскихъ соборовъ (accusatio) и вліяніе на него римско-визр.нтійскаго процессуальнаго права“, Казань 1900.
22*
подлинности я объективной цѣнности матеріала, содержащагося въ томъ или другомъ первоисточникѣ“ (стр. ХІУ). Вынужденный вспомнить объ этой основной аксіомѣ всякаго научнаго изысканія, проф. П. А. Прокошевъ естественно обратился къ вопросу объ Апостольскихъ Постановленіяхъ по связи ихъ съ Дидаскаліей, при чемъ относительно времени происхожденія этихъ памятниковъ обнаружилось столь важное разногласіе между одними учеными и профессоромъ Функомъ, „теорія котораго является въ хронологическомъ отношеніи послѣднимъ словомъ западно-европейской науки“, что теперь неотразимо выдвинулась „альтернатива: или отказаться отъ пользованія этимъ традиціоннымъ источникомъ или предварительно доказать ошибочность воззрѣній проф. Функа и тѣмъ подвести прочный фундаментъ для первой части задуманной исторической работы о церковномъ процессѣ“ (стр. XIII—ХУ).
Авторъ избираетъ второе, и такимъ образомъ его главнѣйшею задачей является собственно хронологическая про-блемма касательно времени происхожденія Дидаскаліи и Апостольскихъ Постановленій, какъ это и вполнѣ законно еъ научномъ смыслѣ, ибо всѣ другіе пункты освѣщаются нынѣ согласно, или дебатируются разнорѣчиво лишь по соотношенію со спорами хронологическими и въ интересахъ извѣстнаго рѣшенія ихъ (ср. стр. 457 сліі.). Цѣль—объективно умѣстная и ясная, но въ своемъ осуществленіи проф. П. А. Прокошевъ идетъ путемъ слишкомъ кружнымъ и для нея ненужнымъ.
Въ началѣ мы находимъ обширную главу (стр. 1—81), содержащую „историческій очеркъ научной разработки вопроса о происхожденіи Апостольскихъ Постановленій съ ХУІ вѣка до нашихъ дней“. Въ наибольшей части эти разысканія носятъ чисто археологическій характеръ и не за-трогиваютъ центральнаго предмета рѣчи, между тѣмъ захватываютъ и совершенно обветшавшее, и несомнѣнно куріозное (стр. 32) или странное (стр. 47), и лишенное значенія даже въ свое время (стр. 33), и то, что было простымъ повтореніемъ (стр. 24, 25, 36, 42, 46), не представляя ничего новаго (стр. 43) и не имѣя особой важности, какъ мнѣніе посторонняго для дѣла экзегета Розѳнмюллера (стр. 44 — 45). Но данной сторонѣ авторъ посвящаетъ большое вниманіе и заранѣе вмѣняетъ себѣ въ заслугу, что приводитъ многія слова разныхъ
старинныхъ авторовъ, благодаря счастливой возможности непосредственнаго пользованія книжными библіографическими рѣдкостями въ Берлинской Королевской Библіотекѣ (стр. 18, ю; XVI), хотя все это скорѣе отдаляло отъ главнѣйшей цѣли и—думаемъ — могло быть пріобрѣтено помимо Берлина въ разныхъ русскихъ книгохранилищахъ. Собственно новыхъ библіографическихъ разысканій вовсе не видно. Въ этомъ отношеніи примѣчательно, что и въ анализируемомъ обзорѣ и въ пространномъ перечнѣ „источниковъ и пособій“ (стр. I—VIII) проф. П. А. Прокошевъ крайне рѣдко приводитъ при латинскихъ названіяхъ1) писателей и подлинныя имена, воздерживаясь отъ' всякихъ дальнѣйшихъ сообщеній. Даже о первоначальникѣ научныхъ трудовъ въ настоящей области только отмѣчается (стр. XIII, 11, 19,42) изъ наличнаго пособія, что Turrianus есть Francisco de Torres, а слѣдовало бы упомянуть, что онъ родился въ 1509 г., съ 25 декабря 1566 г. іезуитъ, былъ на Тридѳнтскомъ соборѣ въ качествѣ папскаго теолога, умеръ 21 ноября 1584 (1586?) г. 2). И во всемъ прочемъ не усматривается ни особыхъ обогащеній, ни существенныхъ улучшеній. Однако проф. О. А. Прокошевъ хвалится, что онъ много исправилъ и подвинулъ дѣло сравА-тѳльно съ Функомъ, положивъ въ основу классификаціи terminus ad quem, указываемый тѣмъ или инымъ ученымъ древняго періода относительно времени происхожденія Апостольскихъ Постановленій (стр. 18). Фактически же онъ всецѣло пользуется именно трудомъ названнаго ученаго (съ восполненіемъ изъ Krabbe) даже тамъ, гдѣ думаетъ опровергать
1) Но бываетъ даже и наоборотъ; см. стр. 43: „Ittig (Ittigius Thoma)“. Разумѣется Thomas Ittig, род. 1643 г. въ Лейпцигѣ, съ 1698 г. профессоръ богословія, f 1710 г. (см. Р. Zeller, Theologisches Handwörterbuch 1, Calw und Stuttgart 1891, S. 872). Говорится просто, что „первыя указанія на сирійскій текстъ Дидаскаліи встрѣчаются у Abrahamus Eceellensis“ (стр. 82,, ), а это сирійскій маронитъ (въ ЕксЬеГѣ), ученый оріенталистъ, сотрудникъ Парижской Полиглотты, + 1664 г. (Michael Buchberycr, Kirchliches Handlexikon I, München 1907, Sp. 24; A. Vacant, Dictionnaire de theologie catholique I, Paris 1903, col. 116—118). Даже извѣстный библеистъ Сикстъ Сіенскій (1520 г. — f 1569 г.) пишется полатыни Sixtus Senensis (стр. 366)...
'-) См. Michael Buchberger, Kirchliches Handlexikon II (München 1912), Sp. 2425; The Catholic Encyclopedia ХГѴ (London 1912), p. 7832; „The Journal of Theological Studies“ XV, 57 (October, 1913), p. 53,,.
послѣдняго ‘), не выходитъ за предѣлы его датъ 1 2 3) и не всегда воспроизводитъ вполнѣ точно®), цитуя оттуда греческія выдержки полатыни 4); но нѣтъ ничего о столь колоссальной научной величинѣ, какъ покойный (f 21 декабря 1889 г.) епископъ Joseph Barber Lightfoot, о которомъ въ 1913 г. можно бы сказать больше по сравненію съ Функомъ (S. 20—21), а въ рѣчи о Дреѣ не упомянута работа проф. Н. А. Заозѳрскаго. Что касается существа классификаціи, то она едва ли представляетъ плодотворныя выгоды для пониманія хронологической послѣдовательности и преемственности научныхъ взглядовъ и повела къ тому, что наряду съ древнѣйшими авторами называются и новѣйшіе (стр. 23, 38). Раздѣленіе на періоды (стр. 16)—чисто внѣшнее, если, напр., третій датируется изда-
1) На стр. 62 П. А. Прокопіевъ торжественно свидѣтельствуетъ, что признаніе сирійской Дидаскаліи за основу первыхъ, шести книгъ Апостольскихъ Постановленій должно быть связываемо „не съ именемъ нроф. Функа, а съ именемъ Лагарда“, между тѣмъ первый самъ констатируетъ это съ рѣшительностію; см. Franz Xaver Funk, Die Apostolischen Konstitutionen: eine litterar-historische Untersuchung (Rottenburg аф Neckar 1891.1, S. 17: „Auch wurde das Verhältnis der syrischen Didas-calia und der sechs ersten Bücher der AK von ihm (Lagarde) richtiger bestimmt“.
См. стр. 56 по сравненію съ Funk’s Apost. Konst., S. 18, хотя въ 1913 году Энциклопедіи Герцога и Ветцеръ—Вельте существовали—та въ 3-мъ изданіи, а эта—во второмъ.
3) На стр. 47—48 г. П. А. Прокошевъ изобличаетъ „горделивое заявленіе“ проф. Функа, будто результаты его... изслѣдованія „почти во вс^ъ пунктахъ“ уклоняются отъ господствовавшихъ доселѣ воззрѣній, но это есть нѣкоторая передержка, ибо тамъ сказано (S. 369): „... weicht in fast allen Punkten von der herrschenden Ansicht mehr oder weniger ab“. По стр. 61 „Lagarde въ 1854 г. издалъ на греческомъ языкѣ сирійскую Didascalia Apostolorum на основаніи Парижскаго манускрипта, которымъ пользовался въ своихъ изслѣдованіяхъ Bickel“; это столь же загадочно, какъ и заявленіе на стр. 13, будто названный ученый выпустилъ „во II т. Analecta Antenicaena — греческій текстъ первыхъ шести книгъ А. П. въ сирійской версіи“...', но у Функа говорится (S. 17): „er gab die Didascalia apostolorum aus der Pariser Handschrift, die bereits von Bickel für seine Forschungen benützt worden war, 1854 in syrischem Texte heraus“. На стр. 64—65 сравнительно съ Функомъ (S. 19) не вѣрно,, яко бы м. Филоѳей (Вріенній) „издалъ греческій текстъ Дібіар] тшѵ 5ш&ехос ’AhootöLdv, какъ первоначальной древней основы VII книги нашихъ А. П.“, ибо лишь „die Schrift stellte sich als die Grundschrift des siebenten Buch der AK dar“. Стр. 76 не точно передаетъ Функа (S. 18—19), какъ и на стр. 77—78, гдѣ есть еще и неоговоренный пропускъ (cp. S. 353—354).
4) Ср. стр. 77 и S. 353.
ніѳмъ Ді8ау^, имѣющей соприкосновеніе лишь съ ѴІІ-й книгой Апостольскихъ Постановленій, между тѣмъ связываемое „съ именемъ Лагарда“ отношеніе сирійской Дидаскаліи къ первымъ шести книгамъ не служитъ для проф. П. А. Прокошева демаркаціонною линіей при его историческомъ обзорѣ, при чемъ этотъ ученый не вполнѣ справедливо возвышается надъ Функомъ, ибо сирійскій переводъ онъ считалъ вторичнымъ и подлинный Текстъ думалъ отыскать при помощи болѣе исправной греческой редакціи Апостольскихъ Постановленій, когда Функъ категорически призналъ и утвердилъ превосходство сирійской версіи.
Во всѣхъ отмѣченныхъ случаяхъ самоличныя справки съ подлинниками и непосредственныя извлеченія изъ нихъ являются иногда чуть не археологическимъ обремененіемъ и вообще не служатъ интересамъ основного предмета изслѣдованія, иногда не согласуясь съ текстомъ книги (см. напр. стр. 31,то). Проф. П. А. Прокошевъ, увлекшись археологическою библіографіей, какъ будто забываетъ о немъ и не направляетъ къ его пользѣ свои разысканія. Тутъ важенъ вопросъ о точномъ текстѣ изслѣдуемыхъ памятниковъ, а для сего необходима оцѣнка текстуальныхъ матеріаловъ. Отъ разсмотрѣнія ихъ авторъ совсѣмѣ уклоняется, хотя къ этому должно бы наклонять уже одно то, что манускрипты для editio princeps Функъ обозначаетъ различными №№-рами Ватиканской библіотеки— то 839 и 1506, то 838 и 1056 (Didascalia et Constitutiones Aposto-lorum, vol. I, Paderbornae 1906, p. XXIV—XXV и LIII), тогда какъ должны быть ,Ѵ№ 830 и 1506. Въ этомъ пунктѣ есть немало любопытнаго и загадочнаго1); но проф. П. А. Прокошевъ узналъ бы отсюда, что съ текстуальной стороны изданіе Турріана во многомъ лучше восхваляемой имъ (стр. 62—63 и ср. 13) реституціи Лагарда * 2), какъ называетъ онъ этого ученаго согласно Функу, ни разу не давая полной фамиліи Делагардъ3).Въ свою очередь всѣ предыдущія превосхо-
*) См. у Mgr. G. Mercati въ „The Journal of Theological Studies“ XV, 59 (April, 1914), p. 453—454.
2) Cm. „The Journal of Theological Studies“ XIII, 52 (July, 1912), p. 505 sqq.; XV, 57 (October, 1913), p. 53.
J) Проф. Наѳанаилъ Бонвечъ поправляетъ еще указаніе П. А. Прокошева (на стр. 13), что въ 1854 г. Делагардъ не „называлъ себя“, а дѣйствительно „назывался“ Paulus Bötticher (см. „Theologisches Literaturblatt“ 1913, 18, Sp. 417), ибо „первоначально“ это былъ Paul Anton
дигь изданіе Функа ‘), въ которомъ нашъ авторъ подчеркиваетъ затруднительность пользованія въ виду своеобразнаго дѣленія книгъ А. ГГ. „на главы“ (стр. 16), не разъясняя разумѣемой особенности и иііѣя противъ себя категорическое самосвидѣтельство издателя (р. XLVII), что capita huius editionis cum capitibus editionum priorum universe consentiunt; modo non semper accurate eodem loco incipiunt.
Итакъ, въ своемъ историческомъ обзорѣ проф. П. А. Прокошевъ совсѣмъ не приблизился къ своей основной цѣли, потому что трактуетъ о предметахъ устарѣвшихъ или общепринятыхъ, не относящихся къ спорнымъ хронологическимъ задачамъ. Обнаружилось лишь упорное предубѣжденіе противъ Функа, которое не могло обезпечивать законной объективности и въ дальнѣйшемъ. Это мы видимъ, напр., при оцѣнкѣ изготовленнаго Функомъ изданія Дидаскаліи, что въ немъ принято произвольное дѣленіе на главы „по личнымъ соображеніямъ“ и воспроизводится не сирійскій текстъ, а латинскій, хотя тотъ гораздо ближе къ греческому оригиналу, чѣмъ второй (стр. 86). Однако въ первомъ отношеніи дѣло не въ главахъ, которыя и для проф. П. А. Прокошева не имѣютъ первоначальности (стр. 86—87). но въ томъ, что весь текстъ Дидаскаліи располагается въ порядкѣ Апостольскихъ Поста-і{рвленій 2), — и причина сему не въ „личныхъ соображеніяхъ“, а въ „прочномъ научномъ завоеваніи“ (стр. 62) ихъ взаимной генетической зависимости, каковая этимъ способомъ представлялась наглядно и оправдывала его удовлетворительно *). Что касается второго тезиса, то онъ покоится лишь на авторитетѣ проф. Дана (стр. 83, s, 86, іб), не компетентнаго насчетъ сирійскаго языка по незнанію его, и могъ бы казаться убѣдительнымъ только при мысли, что оба перевода сдѣланы съ одинаковаго греческаго текста; этого нельзя утверждать заранѣе, если же допустить, то результатъ иногда
Bötticher и „Paul Anton de Lagarde er sich seit 1854 nannte“ (cm. Real-encyklopädie von Herzog-Hauck XI, Leipzig sl?02, S. 214).
‘) Cm. „The Journal of Theological Studies“ XV, 57 (October, 1913), p 54; Right Rev. E. Cuthbert Butter ibid. VIII, 30 (January, 1907), p. 305: „Funk’s... presentation may justly claim to be the best and only critical reconstruction of the original Didascalia“.
a) Cp. и у F. X. Funk въ „Theologische Quartalschrift“ 1907, I, S. 129.
3) Это подчеркивается и у Е. О Butler'a въ „The Journal of Theologies! Studies“ VIII, 30 (January, 1907), p. 305.
получается совсѣмъ обратный. Такъ, о „лживыхъ (? ложныхъ, мнимыхъ!) вдовицахъ“ говорится (по переводу проф. П. А. Прокошева на стр. 104), что „онѣ не вдовы, но слѣпыя“. Характеристика — совершенно не постижимая, когда въ А. П. тутъ такая игра словъ, что это „не вдовицы, а сумицы, jj-tj ут)ра<;, оеХХа щроч“ — и такой оттѣнокъ хорошо выдержанъ у Функа полатыни (р. 190, 192) non viduae sunt, sed viduli. Болѣе надежною опорой должно служить разсмотрѣніе текстуальныхъ поручителей. По этому предмету самъ Функтъ удостовѣряетъ, что у него — въ критической обработкѣ — перепечатана по изданію Hauler’a Веронская рукопись, а недостающее въ ней — около l * 3/5 всего цѣлаго — взято съ сирійскаго перевода1). Значитъ, укоризненное замѣчаніе касается меньше половины текста, но и здѣсь далеко не безспорно. Самъ проф. Е. Hauler, относя Веронскій манускриптъ къ началу VI вѣка, самый переводъ пріурочивалъ къ концу IV столѣтія 2), другіе же ученые прямо усвояютъ его Павлину Но-ланскому за время до 408 г. и видятъ буквапистичѳски точное воспроизведеніе греческаго оригинала ®), между тѣмъ сирійскій переводчикъ дѣйствуетъ весьма свободно и его трудъ появился, вѣроятно, въ VII вѣкѣ, почему обезпечивается въ своемъ достоинствѣ 4) лишь по согласію съ латинскою версіей5 б), которая, во многомъ раздѣляя недостатки сирійской (см., хотя бы, стр. 108, а* въ переводѣ), иногда кажется лучшей и самому проф. П. А. Прокошѳву (стр. 135, ns въ изслѣдованіи и стр. 182, 78 въ пѳрѳв.), ибо, напр., не имѣетъ свойственнаго той, явно неудовлетворительнаго и позднѣйшаго раздѣленія на главы®). Ясно, что фундаментъ Функа достаточно проченъ, и его изданіе не должно быть устраняемо безъ самыхъ серьезныхъ оправданій.
Итогъ сказаннаго будетъ тотъ, что нашъ авторъ сообща-
l) Cp. „Theologische Quartalschrift“ 1907, I, S. 129.
а) Такъ датировалъ его даже и Hans Achelis въ „Theologische Literaturzeitung“ 1896, 21, Sp. 547.
3) См. Prof. F. Nau въ Dictionnaire de theologie catholique, fase.
XXVIII (Paris 1909), eol. 735-737, 746.
*) Ibid., fase. XXVIII, col. 738, 746.
б) Cp. ibid., fase. XXII (Paris 1907), col. 1523.......
6) Cp. Prof. Dr. Otto Bardenhewer, Geschichte der altchristlichen Literatur II (Freiburg im Breisgau 1913), S. 255—256; Gerhard Rauschen въ „Theologische Revue“ 1906, 16, Sp. 479.
ѳтъ много архаическаго и излишняго по безспорности самыхъ предметовъ и обнаруживаетъ тенденціозное нерасположеніе къ построеніямъ Функа. Если первое отклоняло отъ центральнаго вопроса, то второе направляло къ нѣсколько одностороннему рѣшенію именно вопреки Функу. Такъ это есть и фактически, поскольку авторская позиція опредѣляется здѣсь несогласіемъ съ Функомъ и о Дидаскаліи и касательно Апостольскихъ Постановленій (стр. 80—81). Этимъ и для насъ открывается переходъ къ коренному предмету рѣчи о времени, обстоятельствахъ и характерѣ обоихъ названныхъ памятниковъ. Разсмотримъ изысканія проф. П. А. Прокошева о каждомъ изъ нихъ отдѣльно.
I.
Время происхожденія Дидаскаліи и данныя для рѣшенія этого вопроса: положеніе епископа; духовныя дарованія и іерархическая организація; вдовицы и діакониссы; пресвитеры и діаконы; ordines minores; лжеученія; крещеніе еретиковъ и смертные грѣхи; мученики; предпасхальный постъ нашей страстной недѣли. — Наибольшая вѣроятность въ пользу второй половины Ш вѣка и относительность небольшихъ колебаній въ хронологическихъ опредѣленіяхъ для документальнаго значенія этого историко-каноническаго памятника. —Внутренній характеръ Дидаскаліи: источники ея и апостольская, традиціонно-церковная авторитетность содержанія.
Насчетъ Дидаскаліи разногласія сводятся къ тому, что проф. Функъ (ф 24 февраля 1907 г.) относитъ ѳе ко второй половинѣ Ш вѣка, оппонентъ же его назначаетъ конецъ первой или начало второй четверти ПІ столѣтія. Результатъ этотъ достигается систематическимъ разборомъ аргументаціи противника и привлеченіемъ новыхъ данныхъ при главнѣйшемъ пособіи изслѣдованія Ахелцса, которое утилизируется неослабно и всецѣло.
Первымъ основаніемъ для проф. П. А. Прокошева служитъ положеніе епископа въ самомъ себѣ и во взаимот-яошѳніяхъ съ остальными членами клира. Въ пространнѣйшихъ разсужденіяхъ о семъ (стр. 142 сл.), составленныхъ по вышеуказанному источнику даже въ случаяхъ полемики съ нимъ ‘), авторъ рѣшительно утверждаетъ, что въ Дида- *)
*) Въ опроверженіе Ахелиса, что въ Дидаскаліи не раскрывается апостольское происхожденіе епископа, проф. П. А. Прокошевъ ссылается народно мѣсто въ ней (стр. 157, т), но послѣднее прямо отмѣ-
скаліи рисуется картина монархическаго епископата, но онъ еще не возобладалъ исключительно и борется съ харизматическими эпигонами въ лицѣ вдовицъ, когда имъ принадлежала (въ церкви!) первенствующая роль, и онѣ представляли изъ себя какъ бы женскій-пресвитѳріатъ, отправляя почти всѣ іерархическія функціи—учительство, разрѣшеніе кающихся и даже совершеніе крещенія, а съ другой—уже началось разложеніе этого института и подготовлялась его замѣна институтомъ діакониссъ (стр. 156). Все это есть совершенная фантазія Ахелиса, справедливо не находившая равныхъ предвѣстій прежде и подобныхъ отголосковъ послѣ ни у кого кромѣ проф. П. А. Прокошѳва... Если читать Дидаскалію съ открытыми глазами, безъ нѣмецкихъ очковъ, то никому бы и въ голову не пришли подобныя мысли. Достаточно сослаться, что вышеописанная „роль“ въ указанныхъ грандіозныхъ размѣрахъ іерархической полноправности никогда не могла принадлежать въ Церкви ни единой женщинѣ, а потому въ исторіи неизвѣстно даже приблизительныхъ случаевъ этого рода. Все дѣло рисуется совсѣмъ иначе. Правда, епископъ есть глава своей паствы, и его авторитетъ отличается безусловностію единовластія и непререкаемости. Но ато не результатъ узурпаціи или постепеннаго фактическаго пріобрѣтенія, а коренится въ самомъ существѣ вещей. Проф. II. А. Прокошѳвъ справедливо утверждаетъ (стр. 157, 171), что въ Дидаскаліи епископъ является преемникомъ Апостоловъ и носителемъ всей полноты ихъ власти и достоинства *). Онъ—верховный руководитель (IY, 18) и глава (31; IX, 63, 64, 67), поставляется образомъ всемогущаго Бога (Y, 28—29) и съ божественною Его независимостію судитъ (YI, 28) людей и отпускаетъ грѣхи (VII, 38). Равно епископъ носитъ на себѣ образъ Христа (VII, 44), воспринимаетъ все бремя Христово (VIII, 57) и бываетъ священникомъ для народа (VIII, 55), въ которомъ каждый долженъ чтить и бояться его, какъ отца, господина и Бога, послѣ всемогущаго Бога (VII, 42), ибо для вѣрующихъ это служитель, глава и посредникъ, учитель и послѣ
чается и у нѣмецкаго ученаго: см. Die syrische üidascalia übersetzt und. erklärt von Hans Achelis und Johs. Flemming въ „Texte und Untersuchungen“ XXV, 2 (N. F. X, 2), Leipzig 1904, S. 270,2.
') Дальше отмѣчаются въ скобахъ главы Дидаскаліи и страницы по переводу ея у проф. П. А. Прокошева.
Бога отецъ, родившій ихъ водою (крещенія), глава, вождь и царь могущественный, царствующій вмѣсто Господа Всемогущаго, а потому и долженъ быть почитаемъ, какъ Богъ, поскольку занимаетъ мѣсто самаго Бога (IX, 61, 64—65) и оказывается устами Божіими (IX, 64). Именно епископъ сообщаетъ людямъ достоинство благодатнаго богосыновства и бываетъ для нихъ послѣ Бога отцомъ и матерью, имѣя надъ ними власть жизни и смерти (IX, 66). Его нужно почитать и бояться, какъ царя, и чтить съ трепетомъ, какъ Бога (IX, 67, 68; ХУ, 109), въ силу чего не повинующійся епископу не повинуется и самому Господ}7 Богу (XV, 110). Все въ .церковныхъ отправленіяхъ совершается чрезъ епископское посредство (IX, 62), каковое необходимо и при помощи отъ братій мученикамъ (XIX, 127). Епископъ въ полной мѣрѣ абсолютенъ, но это не внѣшній властитель, добившійся монархическаго господства. Онъ—отецъ, любящій своихъ дѣтей (VII, 42), и вѣрующіе для него свои міряне (VII 45) своего народа (ѴШ, 55), какъ и онъ для каждаго изъ нихъ свой епископъ (XV, 112) и свой первосвященникъ (IX, 61)^ который хорошо знаетъ (IX, 62) о всякой мелочи всѣхъ членовъ (ѴШ, 56), будучи для нихъ добрымъ домоправителемъ (ѴШ, 54) и разумнымъ и сострадательнымъ врачѳмъ (VII, 45). Такимъ образомъ, все утверждается на взаимоотношеніяхъ отечества и сыновства и проникнуто характеромъ семейнаго патріархализма, чуждаго монархической принудительности внѣшняго возобладанія. Естественно, что епископское единовластительство представляется сколько божественно незыблемымъ, столько же и натурально непререкаемымъ. Посему оно непреодолимо и собственно никѣмъ не оспаривается. Объ этомъ неотразимо свидѣтельствуетъ уже то наблюденіе, что въ Дидаскаліи говорится гораздо больше объ умѣренности въ пользованіи безусловными правами епископства, чѣмъ о пріобрѣтеніи и огражденіи ихъ. Авторъ старательно заботится, чтобы епископъ не поглотилъ своимъ авторитетомъ и не подавилъ абсолютною властію, но былъ сдержанъ въ ея примѣненіи и не погублялъ ея величіемъ.
Ясно, что епископатъ вовсе не находился въ положеніи борьбы и—скорѣе—былъ въ апогеѣ своего патріархальнаго абсолютизма, если нуждался въ ограниченія, чтобы его высокія нормы не оказались слишкомъ тягостными для всего
окружающаго. Епископство божественно независимо и сохраняетъ традиціонную неприкосновенность. Тутъ незамѣтно ни монархическаго формированія, ни протестующей оппозиціонности. По второму пункту выдвигается вопросъ о харизматическихъ служеніяхъ такихъ лицъ, которыя имѣютъ чрезвычайные дары и естественно получали заправляющее значеніе въ христіанскихъ общинахъ. Обыкновенно предполагается, что въ древности этимъ харизматикамъ принадлежало все іерархичѳски-админвстративноѳ руководительство, и лишь послѣ паденія этого чрезвычайнаго института начинается правильная іерархичѳски-церковная организація, которая бываетъ позднѣйшею и утверждается постепенно *). Въ своей крайней формѣ этотъ, собственно протестантскій, взглядъ несправедливъ и принцапіально и фактически * 2). Харизматическіе избранники не были осѣдлыми- и постоянно переходили съ мѣста на мѣсто, появляясь въ самыхъ различныхъ общинахъ.. Понятно, что они не могли быть заправляющими элементами того или иного братства, которое должно было удерживаться въ постоянномъ единствѣ, а при частой смѣнѣ ихъ получался бы полный безпорядокъ, граничащій съ анархіей. При исключительномъ харизматическомъ верховенствѣ немыслимо, чтобы возникла и развилась повсюду церковная организованность, почему ее необходимо было обезпечить прочными факторами. Отсюда исконно являются іерархическіе администраторы наряду съ харизматиками. Такъ, Апостолъ Павелъ рукополагалъ пресвитеровъ къ каждой церкви (Дѣян. XIV, 23), какъ стражей
*) Prof. Eduard Schwarte, которому С. Н. Turner усвояетъ (въ „The Journal of Theological Studies“ XVI, 64: July, 1915, p. 531) „profoundly anti—ecclesiastical bias“, пишетъ: „die älteste Kirche kennt keine geschriebenen Ordnungen und kann sie nicht kennen: ihre Aemter und ihr Recht entspringen aus den Charisma des Geistes, der in ihr lebendig ist“, и это „die alte und naive Auffassung“. См. въ Schriften der Wissenschaftlichen Gesellschaft in Strassburg, Heft 6 (Strassburg 1910): Ueber die pseudoapostolischen Kirchenordnungen, S. 1.
2) Cp. у проф. Л. И. Писарева, Очерки изъ исторіи христіанскаго вѣроученія патристическаго періода, т. I: вѣкъ мужей апостольскихъ (1 и начало 2 вѣка), Казань 1915, стр. 558 слл., а равно у архим. Пларіона (Троицкаго) въ .„Богословскомъ Вѣстникѣ“ 1915 г., № 3, стр. 613—614, и въ его магистерской диссертаціи: Очерки изъ исторіи догмата о Церкви (Сергіевъ Посадъ 1912), стр. 188 слл.; также Rev. William Moran, The Government of the Church in the First Century: an Essay on the Beginnings of the Christian Ministry (Dublin 1914), p. 73 sqq.
паствы (Дѣян. XX, 17, 28), и его ученики устрояли по всѣмъ городамъ пресвитеровъ (Тит. I, 5), которые получили названіе церковныхъ (Дѣян. XX, 17. Іак. V, 14). Харизматическое служеніе было по преимуществу благовѣстничѳскимъ,—хотя бы иногда лишь въ качествѣ живого носителя благодатной силы Божіей,—и по существу не затрогивало іерархической организаціи. Оно давало для послѣдней только матеріалъ и подкрѣпленіе, привлекая новыхъ членовъ и возбуждая ослабѣвающій духъ,. но само входитъ въ организаторскій институтъ не иначе, какъ путемъ узаконеннаго принятія іерархическихъ званій чрезъ „хиротонію". Конечно, люди, надѣленные особыми благодатными дарами, получали преобладающій авторитетъ, однако лишь въ силу и въ мѣру именно своей чрезвычайной благодати, когда ею обращали къ вѣрѣ и утверждали въ ней, созидая и поддерживая исповѣдниковъ Христовыхъ, которые подлежали потомъ систематическому руководству въ своей христіанской жизни. Эта вторая функція по самому своему существу не имѣла харизматической экстраординарности и требовала новаго служенія съ характеромъ всегдашней нормативности. Натурально, что къ ней часто призывались харизматики, уже отмѣченные печатію божественнаго избранія, но они достигали сего путемъ соподчиненія іерархическимъ условіямъ и тогда становились мѣстными пастырями.
Мы видимъ, что'въ древней церкви харизматизмъ и организованность были одновременными. Вся разница—въ соотношеніи, что сначала перваго было больше и потому была менѣе замѣтна вторая, которая отчетливѣе обнаруживается потомъ—при постепенномъ сокращеніи того. Съ этой стороны возможны были самыя многообразныя комбинаціи, и датировать точно каждую изъ нихъ въ разныхъ мѣстахъ совершенно немыслимо. Вѣрно не болѣе того, что по своей природѣ харизматизмъ ни мало не былъ антагонистиченъ церковному іерархизму, и ихъ историческая пропорціональность опредѣлялась не взаимною борьбой, а единственно тѣмъ фактомъ, что чрезвычайныя дарованія, обязательныя въ эпоху насажденія христіанства, постепенно сокращались и смолкали при утвержденіи обезпеченнаго порядка, въ которомъ теперь'яснѣе открывались постоянные регуляторы. Въ силу этого борьба не являлась для этихъ институтовъ принципіальною, варіирующеюся съ систематическою преѳм-
ствѳнностію, допускающею прочныя выкладки, но могла быть лишь случайною по тѣмъ или другимъ особеннымъ обстоятельствамъ, а этого опять нельзя установить для разныхъ пунктовъ даже съ приблизительною строгостію.
Со всѣхъ сторонъ данный масштабъ, привлекаемый проф. П. А. Прокошевымъ для хронологической датировки Ди-даскаліи, оказывается теоретически не. пригоднымъ, фактически же онъ тѣмъ менѣе умѣстенъ, что не замѣтно тамъ и тѣни какихъ-либо харизматическихъ противоборствъ. Но нашъ авторъ усматриваетъ въ этомъ памятникѣ „лидъ, кон-куррирующихъ съ епископскою властью во всѣхъ ѳя функціяхъ и стѣсняющихъ епископское управленіе“; „это—вдовицы, ведущія свою генеалогію отъ прежнихъ одаренныхъ прирочицъ и ссылающіяся для оправданія своей власти въ общинѣ на Духа Божія, яко бы дѣйствующаго въ нихъ“. Епископъ борется за первенствующую роль съ этими послѣдними остатками харизматическаго времени (стр. 150), когда институтъ вдовицъ уже разлагается, готовясь къ замѣнѣ чиномъ діакониссъ, случившейся въ первой половинѣ III в. (стр. 156). Тутъ всё сомнительно или гадатѳпьно, не говоря уже о томъ, что харизматическая стихія никогда не прекращается въ Церкви и лишь проявляется различно, хотя всегда можетъ обнаруживаться спорадически съ прежнею силой. Важно то, что упоминаемыя въ Дидаскаліи вдовы ничуть не связаны съ харизматическими дарованіями. Таковы, прежде всего, неимущія женщины, оказавшіяся въ бѣдственномъ положеніи по своему вдовству и необходимо нуждавшіяся въ особомъ церковномъ попеченіи. Будучи необезпеченными и беззащитными, онѣ подвергались большимъ лишеніямъ и соблазнамъ въ мірѣ, а это въ равной мѣрѣ требовало спеціальной заботливости непосредственнаго церковнаго покровительства. И количество ихъ всегда было значительно въ древнія времена уже потому, что тогда неодобрительно смотрѣли на вторые браки, которые по возможности избѣгались. Но понятно, что въ общей массѣ не всѣ оказывались совершенно безпомощными, и со стороны Церкви было вполнѣ законнымъ приспособить ихъ для соотвѣтственныхъ* отправленій, какъ й для нихъ естественно стремленіе самолично послужить церковному благу. Въ силу этого изо всей совокупности вдовъ данной общины выдѣляются наиболѣе способныя и достойныя, которыя прямо допуска-
лись къ собственно церковному участію. Такимъ путемъ образовывалось своего рода женское цѳрковнослужительство, пріобрѣтавшее 'извѣстное священное почтеніе. Неудивительно, что къ нему стали стремиться и другія свободныя лица женскаго пола въ видѣ незамужнихъ дѣвицъ и добровольныхъ дѣвственницъ *). Этимъ вызывалось въ сферѣ призрѣваемыхъ дальнѣйшее обособленіе въ формѣ „вдовицъ церковныхъ“. По изложенному ясно, что все описанное должно было происходить въ Церкви съ самаго начала и существенно разнообразилось по несходству мѣстныхъ условій. Всякіе детальные разсчеты тутъ совершенно проблемма-тичны. Съ другой стороны безспорно, что здѣсь совсѣмъ не было харизматическаго вторженія, а женщины-пророчицы и пользовавшіяся другими дарами оставались чрезвычайными явленіями наравнѣ съ харизматиками, но меньше ихъ по количеству и по вліянію.
Во всѣхъ отношеніяхъ несправедливо генетически связывать церковныхъ вдовицъ съ харизматическими избранницами, хотя бы иногда послѣднія и принимали на себя функціи первыхъ, переходя на ихъ положеніе — подобно харизмати-камъ. Нѣтъ такой связи и по Дидаскаліи, гдѣ просто нѣкоторыя женщины рисуются несущими извѣстныя церковныя функціи по волѣ епископа и подъ надзоромъ соподчиненныхъ церковныхъ органовъ, для чего не требовалось непремѣнно харизматическаго отличія ни въ прошломъ, ни въ настоящемъ. Разумѣется, при этомъ абсолютно немыслима самомалѣйшая іерархическая конкуррентность, и ея совсѣмъ не констатируется въ изображеніи разсматриваемаго церковно-каноническаго документа. Все въ немъ сводится къ непорядкамъ и злоупотребленіямъ и указываетъ не на іерархическую притязательность, а лишь на фактическое несоотвѣтствіе званія, почему и относится всецѣло къ лжевдовицамъ, ложно носящимъ свое имя и профанирующимъ его своими дефектами. Вся ихъ мнимая оппозиція разрѣшалась моральными уклоненіями отъ обязательствъ освященнаго вдовства, а борьба епископата вызывалась и выражалась только тѣмъ, что онъ возставалъ противъ этихъ ненормальностей и возвращалъ къ началамъ долга. Это—свойственная всѣмъ клас-
*) Ср. у св. Іоанна Златоуста, Бесѣда о вдовицахъ 3: „были въ древности и лики дѣвъ и лики вдовицъ“ (Migne gr. LI, col. 324; Творенія III, Спб. 1897, стр. 332).
самъ и сословіямъ моральная недостаточность, которая рѣзче оттѣняется и строже бичуется во вдовствѣ потому, что—при неразграниченности его подраздѣленій—общіе пороки могли вмѣняться спеціально женскому свящѳннослужительству и падать на Церковь, хотя фактически они описываются и осуждаются ничуть не болѣе и не сильнѣе, чѣмъ, напр., въ недостойныхъ епископахъ. Тутъ просто обнаружились естественныя несовершенства вдовическаго института, и это повело къ цѣлесообразному переустройству его. Послѣднее необходимо должно было стремиться къ строгому расчлененію обоихъ классовъ вдовицъ, чтобы не смѣшивалось съ общею массой собственно церковнослужитѳльство женское. Отсюда натурально происходитъ обособленіе чина діакониссъ, которыя органически формируются изъ среды призрѣваемаго вдовства и представляютъ лишь спеціализацію вдовицъ цер-• ковныхъ ‘).
Эта преемственность нарушается или даже отрицается у проф. П. А. Прокошева, который несправедливо видитъ въ послѣднихъ лишь харизматическихъ избранницъ и появленіе діакониссъ мотивируетъ смѣною прежняго разлагающагося института новымъ (стр. 166). Но если вдовицы Ди-даскаліи продолжаютъ быть ! харизматическими, то неизбѣжно, что по ней діакониссы)только еще подготовляются. Это далеко не совсѣмъ такъ. Напротивъ, діаконисса уже занимаетъ прочное мѣсто въ іерархической классификаціи, гдѣ—пропорціально ея церковному рангу по сравненію съ епископами, пресвитерами и діаконами—„должна быть почитаема, какъ образъ Святаго Духа" (IX, 62), и несетъ опредѣленныя функціи въ области церковнагр благотворенія и надзора и собственно въ церковномъ священнослуженіи (ХУІ, 115—117). Діакониссы параллельны діаконству и если рисуются много короче и блѣднѣе, то лишь по соподчинѳн-ности и незначительности ихъ іерархической церковной роли, понятной по діаконству, а вовсе не по зачаточности этого института въ разумѣемую эпоху, когда онъ—напротивъ— дѣйствовалъ достаточно обособленно и регулярно. Тогда—съ точки зрѣнія самого проф. П. А. Прокошѳва на,эти учрежденія—нужно будетъ принять, что Дидаскалія скорѣе принад- *)
*) Спеціальныя подробности см. у С. В. Троицкаго, Діакониссы въ православной церкви, Спб. 1912.
23
лежитъ не первой половинѣ III вѣка, но именно второй, гдѣ діакониссы являются съ отмѣченными тамъ свойствами.
Во всемъ, касающемся епископата, сужденія автора объективно неправильны и не даютъ достаточной опоры для точныхъ хронологическихъ рѣшеній о происхожденіи разбираемаго памятника, а нѣкоторыя частности оправергаютъ его заключенія и наклоняютъ въ пользу Функа. Не -больше успѣха получается и при разсмотрѣніи прѳсвитѳрства и діаконства. Рѣчи по этому предмету сосредоточиваются на томъ, что „въ Дидаскаліи бросается въ глаза удивительная близость діакона къ епископу и его исключительно высокое мѣсто въ клирѣ“ (стр. 158) по нормѣ раньше второй половины Ш столѣтія (стр. 161), между тѣмъ „пресвитеръ отодвигается на второй планъ“ (стр. 161) и „выступаетъ предъ нами тѣмъ патріархальнымъ элементомъ церковной общины, какимъ онъ былъ до половины Ш в.“ (стр. 163). Здѣсь преувеличено и то, что въ Дидаскаліи пресвитеръ „даже упоминается очень рѣдко“ (стр. 161), и совсѣмъ ошибочно тенденціозное заключеніе отсюда о его соподчиненномъ іерархическомъ рангѣ сравнительно съ діакономъ и объ отдаленности отъ епископа. Увлеченіе односторонними теоріями насчетъ іерархіи помѣшало автору взглянуть на вещи прямо, когда онъ легко увидѣлъ бы разницу между іерархическимъ положеніемъ и внѣшнею служебною дѣятельностію. Они не совпадаютъ между собою, и обширность или ограниченность второй не предрѣшаютъ перваго, которое •покоится на независимомъ принципіальномъ достоинствѣ. Это и было въ обсуждаемомъ случаѣ. Вѣрно, что въ Дидаскаліи діаконы трактуются чаще и подробнѣе, но именно потому, что въ практической жизни больше выдѣляются и интересуютъ органы исполнительные, чѣмъ заправляющіе, хотя этимъ ничуть не свидѣтельствуется о ихъ взаимной важности. Епископъ рисуется, вмѣстѣ со своими діаконами въ качествѣ помощниковъ (VI, 36) и служителей (IX,63), являющихся посредниками въ епископскихъ сношеніяхъ съ паствой и въ примѣненіи епископскихъ распоряженій, почему въ этомъ отношеніи они какъ бы сливаются съ нимъ (IX, 66; XV, 109, НО) и упоминаются рядомъ (X, 72, 76; XI, 79; XV, 113), не вытѣсняясь наличностію пресвитеровъ (XI, 82). Всѣ ихъ преимущества почерпаются въ активной служебной исполнительности и соизмѣряются ею въ своей истинной цѣн-
ности. Будучи посредникомъ епископской спасительности (IX, 70), діаконъ при осуществлѳпіи ѳя „замѣщаетъ Христа“, ибо епископъ представляетъ собою Всемогущаго Бога (IX, 61), но это истинно и потому, что „діаконъ долженъ обо всемъ давать знать епископу, какъ Христосъ Своему Отцу“, бывая „слухомъ епископа, его устами, его сердцемъ и его душей" (XI, 80). Въ качествѣ вѣстника воли епископской діаконъ является для народа устами епископа и съ этой стороны бываетъ уже его пророкомъ аналогично Аарону при Моисеѣ (IX, 64—65). Діаконъ служитъ наиболѣе активнымъ сотрудникомъ епископа и связующимъ звеномъ его съ народомъ, который и свои жертвы приноситъ ему (IX, 62) и освѣдомляетъ чрезъ служителей, т. е. чрезъ діаконовъ— по примѣру того, что къ Всемогущему Господу Богу человѣкъ можетъ приблизиться не иначе, какъ только чрезъ Христа (IX, 63). При такой неустанной и разносторонней дѣятельности діаконъ долженъ имѣть матеріальную независимость и посему достоинъ сугубаго вознагражденія (IX, 63), но наряду со вдовами и сиротами, нуждающимися и странниками (ѴПІ, 56). Іерархически же діаконы—лишь второстепенные помощники епископскіе (наравнѣ съ діакониссами) въ благотвореніи и свящѳннослуженіи (XYI, 115 слл.), а при второмъ все ограничивается тѣмъ, что одинъ діаконъ неотлучно находится при жертвенныхъ дарахъ Евхаристіи, другой наблюдаетъ за входящими при дверяхъ (XII, 91).
Этимъ исчерпываются всѣ данныя Дидаскаліи о діаконахъ, которые—согласно ей—вовсе не обладаютъ іерархическою привилегированностію и были близки къ епископу лишь по своей служѳбности, выступая вездѣ послушными и удобными работниками. Потому они не могли быть въ іерархической конкурренціи съ пресвитерами и оттѣснять ихъ по самому достоинству. Ничего такого не говорится и въ анализируемомъ документѣ, гдѣ пресвитеры суть совѣтники епископа и вѣнецъ церкви, ибо это устроители порядка и совѣтники церкви (IX, 63), или епископскіе совѣтники и засѣдатели (IX, 68), почему епископы по тѣсной связи съ ними (IX, 70) произносятъ приговоры вмѣстѣ съ пресвитерами (XI, 81), хотя на епископскомъ судѣ присутствуютъ и діаконы (XI, 82). Равно и за богослуженіями „пусть будетъ выдѣлено мѣсто на восточной сторонѣ дома и тронъ епископа пусть стоитъ (посрединѣ) между ними, и пресвитеры должны возсѣдать
23*
при немъ“ (XII, 91). Въ силу подобной неразрывности, епископы и пресвитеры бываютъ верховными пастырями съ отстраненіемъ отъ сего званія діаконовъ, называемыхъ особо (XV, 110). По своему іерархическому положенію пресвитеры находятся въ тѣснѣйшемъ союзѣ съ епископомъ и соучаствуютъ во всѣхъ его предначертаніямъ, принимающихъ повелительную и обязательную форму. Но поскольку все совершается въ церкви велѣніемъ епископа, то здѣсь выступаетъ исключительно послѣдній, а пресвитеры заслоняются имъ и касательно исполненія не имѣютъ самостоятельности не менѣе діаконовъ, являясь тамъ не выше ихъ (XVI, 116). Въ практической сферѣ они безспорно оттѣсняются діаконами и вознаграждаются одинаково съ ними лишь условно, „если кто-либо желаетъ почтить также и ихъ“ (IX, 63). Это приниженіе оправдывается не достоинствомъ, а количествомъ практической работы, гдѣ доминируетъ діаконство, наиболѣе занятое и требующее обезпеченія ‘), между тѣмъ пресвитеры болѣе располагаютъ временемъ для изысканія средствъ къ своему содержанію. По своему положенію пресвитеры суть носители спасительности Христовой и вѣстники ея для народа, который фактически обслуживается въ своихъ нуждахъ діаконствомъ. Съ этой стороны пресвитеры должны быть почитаемы вмѣсто Апостоловъ (IX, 62) и какъ Апостолы (IX, 63), будучи непосредственными воспріемниками и хранителями самыхъ тайнъ спасенія Божія. Здѣсь они принципіально превышаютъ діаконовъ, и если послѣдніе замѣщаютъ Христа, то совсѣмъ въ другомъ отношеніи — практической исполнительности, но вовсе не по іерархическому чину 2). Иначе * *)
‘) О немъ въ „Церковныхъ канонахъ“ сказано, что „діаконы, какъ дѣлатели добрыхъ дѣлъ, день и ночь (цѣлыя сутки) вращаются вездѣ“: см. у Prof. Adolf Harnack, Die Quellen der sogenannten Apostolischen Kirchenordnung nebst einer Untersuchung über den Ursprung des Lecto-rats und der anderen niederen Weihen въ „Texte und Untersuchungen“ П, 5 (Leipzig 1886), S. 24, у f проф. Ал. И. Лебедева въ „Прибавленіяхъ къ Твореніямъ св. отцевъ“ XL (1887 г.), стр. 382, и у В. Кориха, Такъ называемые „Церковные каноны св. Апостоловъ“ въ Учено-богословскихъ и церковно-проповѣдническихъ опытахъ студентовъ Кіевской Духовной Академіи, вып. XIII (Кіевъ 1915), стр. 175; 130.
*) Ср. у f проф. В. В. Болотова, что „на практикѣ діаконы оказались ministri въ нашемъ смыслѣ слова, тогда какъ пресвитеры—только сенаторами“ (Лекціи по исторіи древней церкви, ч. III, вып. 2, Спб. 1913, стр. 162 сл.).
получилось бы, что пресвитеры были служебными орудіями діаконовъ и принижались даже предъ діакониссами, почитаемыми за образъ Святаго Духа (IX, 62). Не забудемъ,- что вѣдь и епископы по своему іерархическому существу обезпечиваются генетическимъ соотношѳніемъ^съ апостольствомъ и, значитъ, опять же прямо соприкасаются съ пресвитѳр-ствомъ. Послѣднее бываетъ при первомъ интеллектуально-статическимъ факторомъ и внѣшне обнаруживается собственно лишь чрезъ него, но составляетъ внутреннюю и неразрывную силу епископства. Тутъ пресвитѳрство вовсе не соприкасается съ діаконствомъ, ибо второе было служебно-динамическимъ элементомъ церковной организаціи. Посему въ Дидаскаліи не замѣчается ни малѣйшей іерархической конкур-рѳнтности діаконства съ пресвитерствомъ, которое совершенно не сталкивается съ нимъ и нимало не подавляется чрезъ него. И разсмотрѣнныя сравненія не,исключаютъ этого уже потому, что еще ранѣе встрѣчаются у св. Игнатія Богоносца *), а у него несомнѣнно, что діаконы по рангу ниже пресвитеровъ, хотя упоминаются чаще и выдвигаются большеа). Вообще іерархически они слѣдовали послѣ іереевъ *), но по своей активности могли претендовать прямо на полученіе епископства 4). Обратный тезисъ, принимаемый проф. П. А. Про-кошевымъ, не имѣетъ для себя фактической опоры, и при немъ всякія построенія совершенно безпочвенны. Пресвитеры * 2 * 4
*) См. Trail. 3, Smyrn. 8 (у F. X. Funk, Patres apostoliei II, TubiDgae 1901, p. 62, 150) и cp. у проф. Л. И. Писарева, Очерки изъ исторіи христіанскаго вѣроученія патристическаго періода I, стр. 625, 641, 644 сл.
2) См. у проф. В. Н. Мышцъша, Устройство христіанской церкви въ первые два вѣка (Сергіевъ Посадъ 19091, стр. 300, 302—303.
') См. и у св. Ефрема Сирина, Творенія IV (Москва 31882), стр. 138 (о постѣ); II, стр. 3330.
4) Въ „Церковныхъ канонахъ“ говорится (Prof. Ad. Нагпаск въ „Texte und Untersuchungen“ II, 5, Leipzig 1886, S. 26; f проф. Ал. П. Лебедевъ въ „Прибавленіяхъ къ Твореніямъ св. отцевъ“ ч. XL за 1887 т., стр. 382; В. Карихъ въ Учено-богословскихъ и церковно-проповѣдническихъ опытахъ, вып. XIII, стр. 176): „хорошо и безпорочно служащіе (діаконы) тѣмъ пріобрѣтаютъ себѣ степень пастыря“ (тотіоѵ тоѵ коцігпхбѵ), а подъ „пастыремъ“ (6 jcoip-ijv) здѣсь разумѣется, несомнѣнно, епископъ (см. Натаск, S. 13; Лебедевъ, стр. 379; В. Корихъ, стр. 120; ср. у проф. В. И. Мышцына, Устройство христіанской церкви въ первые два вѣка, Сергіев-р Посодъ 1909, стр. 363), какъ и у св. Ефрема Сирина пастыри прямо отожествляются съ епископами (Творенія II, Москва 31881, стр. 330 въ словѣ на второе пришествіе Господа нашего Іисуса Христа).
замѣняются и далѣе поглощаются единственно епископомъ, но лишь въ качествѣ соприсущей и неотъемлемой внутренней энергіи. Вотъ это гораздо болѣе характерная черта, требовавшая особаго вниманія при изображеніи церковныхъ порядковъ эпохи Дидаскаліи. Однако въ хронологическомъ смыслѣ невозможно отыскать здѣсь твердую опору для детальныхъ вычисленій уже потому, что „исторіи древняго пре-ствитѳріата не только на Востокѣ, но и на Западѣ недостаточно выяснена въ наукѣ“, какъ свидѣтельствуетъ самъ проф. П. А. Прокошѳвъ (стр. 163).
Еще менѣе хронологическихъ опоръ представляютъ 'замѣчанія Дидаскаліи объ ordines minores ‘), и тутъ рѣчи нашего автора не касаются спеціальнаго вопроса и ничуть не способствуютъ его прочному рѣшенію. О чтецѣ упоминается только въ общихъ выраженіяхъ, показывающихъ, что эти клирики были въ церковномъ штатѣ случайными и рѣдкими членами (IX, 63: „а если и чтецъ есть, то и онъ долженъ получить одинаково съ прествитерами“), хотя прочно предполагаются въ „Церковныхъ канонахъ“ 2). Тогда рискованны здѣсь всякіе категорическіе выводы. И проф. П. А. Прокошѳвъ всего менѣе укрѣпилъ свою позицію полемическими выпадами противъ Функа, когда вопреки очевидности говоритъ, яко бы о низшемъ положеніи чтецовъ сравнительно съ пресвитерами Дидаскалія еще не знаетъ (стр. 167, іэо), между тѣмъ она просто не интересуется этимъ чиномъ и допускаетъ его съ крайнею условностію. Въ равной мѣрѣ удивительно и то возраженіе, будто христіанской древности совершенно неизвѣстно, чтобы чтеніе Библіи могъ отправлять діаконъ (стр. 166, іэо), разъ въ Апостольскихъ Постановленіяхъ (II, 57) удостовѣряется: „діаконъ или пресвитеръ пусть читаетъ Евангелія“ (Funck, р. 161; русск. пер., стр. 91). Ясно, что въ этой области и при такой аргументаціи трудно достигнуть не 1 * * * У
1) О нихъ см. и у Е. Реввы, Церковно-служители древней вселен-
ской Церкви въ Учено-богословскихъ и церковно-проповѣдническихъ опытахъ студентовъ Кіевской Духовной Академіи, вып. X (Кіевъ 1913),
стр. 218 сл.
а) См. у Ad. Нагпаск въ „Texte uud Untersuchungen“ II, 5, S. 17—19,
У + проф. Ал. П. Лебедева въ „Прибавленіяхъ къ Твореніямъ св. отцевъ“ XL (1887 г.), стр. 380, и у В. Еориха въ Учено-богословскихъ и церковко-проповѣдническихъ опытахъ, стр. 170—171 (132 сл.); ср. у проф. В. Н. Мытцына, Устройство христіанской церкви въ первые два вѣка, стр. 368 сл.
сомнѣннаго результата. Нѣсколько надежнѣе дѣло насчетъ иподіаконовъ. Проф. П. А. Прокошѳвъ пишетъ (стр. 167): „исторія субдіаконата на Востокѣ настолько темна, что, отправляясь отсюда, нельзя сказать ничего ни за, ни противъ происхожденія Дидаскаліи въ первой половинѣ III в.“. Однако прежде темнота не препятствовала автору трактовать въ категорическомъ тонѣ и теперь меньше. Самъ же онъ утверждаетъ, что „на Западѣ субдіаконатъ получилъ дѣйствительно прочную организацію въ началѣ III в.“, и единичное упоминаніе Дидаскаліи свидѣтельствуетъ о слабомъ зарожденіи этого института на Востокѣ (стр. 168—169). Но вѣдь проф. II. А. Прокошевъ не разъ подчеркиваетъ (стр. 166, 142), что „мѣркой Запада не всегда можно измѣрять порядки Востока“, и первую опредѣляетъ здѣсь слишкомъ рѣшительно. Фундаментомъ служатъ собственно каноны Ипполита, и о нихъ потомъ сообщается, яко бы „относятся они, по господствующему въ наукѣ мнѣнію, къ первой четверти III в.“ (стр. 222), но въ рѣчи объ иподіаконахъ осторожно отмѣчается, что „судьба каноновъ Ипполита — вопросъ еще темный въ наукѣ“ (стр. 168—169, tei), а ранѣе это объявлялось „спорною проблемой“ съ допущеніемъ колебанія въ датировкѣ отъ начала ІІІ-го до начала YI вѣка (стр. 162 и прим. пэ) *). Прочно субдіаконатъ засвидѣтельствованъ на Западѣ лишь у папы Корнелія и у св. Кипріана, т. е. лишь къ половинѣ III в., на Востокѣ же констатируется еще позднѣе* 2). Значитъ, если этотъ чинъ проникаетъ и въ отдаленный уголокъ Сиріи, — естественно заключать о времени послѣдующемъ. Проф. П. А. Прокошѳвъ, конечно, чувствуетъ неизбѣжность подобнаго вывода и потому указываетъ, что о субдіаконахъ упоминается въ Дидаскаліи однажды (IX, 68), почему вѣроятно подозрѣніе въ интерполяціи. Но ѳдинократность не мѣшала ему разсуждать о чтецѣ съ несомнѣнностію (стр. 163)3) и обличать своего поставщика
*) Ср. о канонахъ Ипполита у F. Nau въ Dictionnaire de tMologie eatholique, fase. XXII (Paris 1907), col. 1530—1532, и у f проф. Ал. Л. Лебедева, Духовенство древней вселенской церкви въ Собраніи церковноисторическихъ сочиненій, т. X (Москва 1905), стр. 66, 73—82.
2) См. и у. F. X. Funk, Kirchengeschichtliche Abhandlungen mid Untersuchungen III (Paderborn 1907), S. 277.
s) Cp. F. Nau въ Dictionnaire de theologie eatholique, fase. XXVIII, col. 744; Prof. Otto Bardenhewer, Geschichte der altkirchliehen Literatur I (Freiburg im Breisgau П913), S. 259, 3.
Ахелиса по вопросу объ апостольскомъ происхожденіи епископата (стр. 157, гл; см. и выше на стр. 346, і), а догадка о нѳподлинности (стр. 116, 168) только раскрываетъ тенденціозность, ибо имя иподіаконовъ встрѣчается и въ латинскомъ и въ сирійскомъ текстѣ 1) * *).
’) Посему невозможны никакія хронологическія выкладки на соотношеніяхъ чтеца и діакона, хотя Rev. W. Н. Frere и оттѣняетъ, этотъ пунктъ въ примѣненіи къ Дидаскаліи, подчеркивая, что „служеніе чтеца исторически предшествовало возникновенію иподіаконства и временно имѣло преобладаніе“: Early Ordination Services въ „The Journal of Theological Studies“ XVI, 63 (April, 1915), p. 367.
*) Продолженіе слѣдуетъ.
H. Глубоковскій.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
