CC BY
41
В.А. Юрга, А.И. Привалов
ДЕСКРИПТИВНАЯ МОДЕЛЬ ТРАНСФОРМАЦИИ СОДЕРЖАНИЯ УЧЕБНО-ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ПРОЦЕССА
Рассматривается проблема необходимости трансформации содержания высшего профессионального образования в России.
В глобализирующемся мировом сообществе, стремительно изменяющем все сферы и области человеческой деятельности, образование превращается в ключевой компонент научно-технического прогресса, сопровождающий и активно влияющий на все текстологические общественные сдвиги, включая постиндустриализацию, создание информационного общества, единого, глобального экономического пространства. При всем многообразии воспитательных, культурных, нравственных, идеологических, политических и других аспектов образования «услуга» остается экономической категорией, в которой концентрированно выражены сложные экономические отношения в системе образования. И в этой своей ипостаси его можно рассматривать как сложнейший социальноэкономический и научно-технический комплекс народного хозяйства страны.
С переходом России к рыночной экономике и внедрением практики предоставления платных образовательных услуг российские высшие учебные заведения практически вышли на международный рынок платных образовательных услуг. Во всем мире к высшему образованию подходят как к ресурсу, который можно продавать и покупать. Глобализационные процессы, протекающие в мировой экономике, в частности формирование единого рыночного пространства со свободным перемещением факторов производства и нематериальных ресурсов, оказывают все большее влияние на развитие высшего образования [3]. Образовательные процессы в значительной мере стандартизуются и адаптируются к
Положение усугубляется падением эффективности и внутренней устойчивой деградацией института образования. Последнее проявляется в генерации целых
требованиям корпораций, действующих на мировых рынках, приобретают трансграничные характеристики. Происходит взаимопроникновение таких важных сегментов институциональной структуры общества, как национальные образовательные пространства [1].
Реформирование образовательной системы вызвало широкий отклик, активно обсуждается в последние годы в научной литературе, прессе, других средствах массовой информации. Выявился громадный комплекс самых разнообразных вопросов, острых и трудноразрешимых проблем [6].
Системный кризис, связанный с трансформатизаци-онными потрясениями, и вызванные им негативные тенденции в полной мере проявились в сфере отечественного образования. Остаточный принцип планирования, принятый в отношении социальной сферы, близорукая экономия, не учитывающая необходимости развития человека, в 90-е гг. прошлого века обусловили серьезные диспропорции и практически поставили народное образование на грань катастрофы. Применительно к переживаемой научно-технической фазе человеческой цивилизации, когда в числе индикаторов национальной безопасности, наряду с мобильностью и адаптивностью населения, неизменно указывается уровень общекультурной и профессиональной его подготовленности, кризис в образовательной сфере может иметь труднопредсказуемые последствия. Воздействие глобализационных процессов на систему образования иллюстративно представлено на рис. 1.
поколений неинициативных, инертных, бесцветных, посредственных специалистов, профессионально, граждански и гуманитарно слабо подготовленных. Поэто-
Рис. 1. Система образования и процессы глобализации
му хотя в России сосредоточена примерно пятая часть всех научных работников мира, они дают лишь около 10% совокупной научной продукции.
Поскольку образование - это система целенаправленной социализации индивидов через профессионализацию, подключение членов общества к существующему разделению труда, то производство некомпетентности, бездарности и дилетантства значительно осложняет и без того сложную ситуацию нашего общества. Со-
При этом, прежде всего, целесообразно обновить саму концепцию учебно-образовательного процесса, имея в виду внедрение в нее идей элективности, индивидуализации специализации, комплексности, полипрофильности, цикличности - идей, которые давно и небезуспешно эксплуатируются в мировой педагогической практике.
В развитых западных странах даже в школах имеет место чувствительность к запросам индивида, избирательность. Американским детям после прохождения начального обучения предлагается на выбор до 200 дисциплин фундаментального и прикладного профиля [5]. У нас же даже в университетах практически нет выбора. Подготовка кадров высшей квалификации должна опираться на принципы предметных потоков, содержательных циклов с предоставлением обучаемым прогрессивного права выбора дисциплин и лекторов по своему усмотрению. Задается число, лимитирующее количество курсов. Вопрос же номенклатуры - прерогатива слушателя.
С требованием индивидуализации в образование входит понимание самодостаточности, самоценности, уникальности личности. Нельзя стричь всех под одну гребенку, давая единое образование. Единство школы -в демократизме, равновозможности, а не в унифицированности. Единство не отменяет разнообразия, гибкости формы и содержания образования.
циальный кризис влечет за собой кризис образовательный, который углубляет социальные деформации и социальную напряженность.
Из данной ситуации может быть лишь один выход: развивать позитивную модель вывода из кризиса некогда одной из лучших в мире систем отечественного образования, трансформировать содержание образовательного процесса в соответствии с потребностями современного общества. Данная модель представлена на рис. 2.
В образовании, как и в жизни, следует отказаться от мнимого обобществления, дремучих коллективистских уравнительных рефлексов. «Разным людям - разные знания, навыки» - укоренение этого принципа должно, наконец, произойти на ниве отечественной средней и особенно высшей школы.
Современный специалист должен обладать значительной профессиональной мобильностью - детально разбираться в вопросах не только своей науки, но и политологии, управления, организации общественной жизни и т.д. Сказанное предъявляет серьезные требования к системе высшего образования. Как организовать процесс, чтобы обучаемый, наряду с освоением профессии, приобретал высокую мыслительную и политическую культуру, мировоззренческую подготовку?
Изменение социально-политического устройства страны в конце прошлого века стимулировало поиск современных подходов к развитию системы образования. Одним из положительных итогов в этом контексте явился устойчивый рост поступающих в учреждения профессионального образования: по относительной численности студентов (в перерасчете на 10 000 жителей) Россия вернула передовые позиции в мире.
Статистика количественного роста системы образования хорошо известна; важнее те тенденции, которые ее сопровождают.
Рис. 2. Модель реформирования учебно-образовательного процесса
Отмечается уменьшение числа общеобразовательных школ и начальных профессиональных учебных заведений (ПТУ). В то же время наблюдается значительный рост числа высших учебных заведений, что можно объяснить расширением сети негосударственных вузов. Средние профессиональные учреждения практически не развивались, и это обстоятельство явно не на пользу всей образовательной системе.
Общая численность учащихся имеет тенденцию к росту. Число студентов высших учебных заведений: 6884 тыс. чел. в 2005 г. по сравнению с 2825 тыс. чел. в 1990 г., т.е. число студентов увеличилось в 2,4 раза. При этом следует подчеркнуть, что в количественном отношении система платного высшего образования не так уж велика. А вот относительно качества подготовки специалистов в ней - это вопрос специальный и особый.
Еще одна тенденция связана с увеличением общей численности преподавательского состава на 331 тыс. чел. по отношению к 1990 г. В общеобразовательных школах к 2005 г. отмечен рост числа учителей на 173 тыс. чел.; численность преподавателей в вузах также увеличилась на 13 тыс. чел. В связи с появлением негосударственного сектора высшего образования рост профессорско-преподавательского состава в вузах в 2005 г. составил 145 тыс. чел. по отношению к 1990 г., хотя к этой цифре надо относиться с оговорками. Увеличение часто происходит за счет совместительства, а не нового кадрового пополнения молодыми преподавателями.
Сокращение в 1990-х гг. объемов бюджетного финансирования в три раза превратило систему российского образования в зону социального неблагополучия, что до сих пор отрицательно сказывается на качестве учебного процесса.
Выпускники общеобразовательных учреждений России в начале XXI в. во многом уступают по своим знаниям выпускникам 1970-1980 гг., особенно по естественно-научным и гуманитарным дисциплинам. Можно также констатировать отставание в развитии учебнолабораторной базы вузов по сравнению с зарубежными университетами, особенно по естественно-научным специальностям. Никогда прежде оплата труда профессорско-преподавательского состава, по сравнению с работниками материального производства, не опускалась до такого низкого уровня; в 2005 г. средняя оплата труда в образовании составила 4 254 руб. по сравнению с 8061 руб. в промышленности (53%), в то время как в 1990 г. это соотношение было 203 и 311 руб. соответственно (65%). Разумеется, в кризисной ситуации растет «утечка умов» - миграция преподавательского состава в высокооплачиваемые сферы деятельности в России и выезд в развитые зарубежные страны.
Эти накопившиеся проблемы могут привести к утрате завоеванных позиций в сфере образования, отставанию России от ведущих стран мира.
Одним из путей намечающегося выхода из кризисного состояния в образовательной сфере может быть названа ранняя специализация по гуманитарному, естественно-научному и технико-технологическому циклу. Возможность относительно глубоко освоить достижения человечества дает ранняя предметная специализация (не в смысле выбора узкой специальности, а в смысле целенаправленной ориентации на достаточно широкую об-
ласть фактического, куда «замыкаются» предметные конструкции), которая обеспечивает постоянное соответствие высшего образования требованиям научнотехнического, социального и духовного прогресса.
Специализация, индивидуализация, элективность позволяют оптимизировать личностное измерение образовательного процесса. Другое социальное измерение, или совокупность предпосылок образования, создаваемых обществом, также требует оптимизации. Один из ее вариантов связан с привнесением в деятельность высшей школы комплексности, полипрофильности, цикличности. Всесторонний, масштабный, объемный подход, обеспечивающий творчество на стыке наук, где концентрируются точки роста знания и преодолевается узость дисциплинарности, дает комплексность. Современное образование не может не быть междисциплинарным. В наши дни невозможно готовить естественников без соответствующего знания и понимания теории культуры, дизайна, экономики, экологии, управления, психологии. Аналогично гуманитарии должны быть приобщены к истории науки, математическому анализу, системотехнике, компьютерному делу.
Подобную, отвечающую требованиям дня парадигму специалиста силами одного вуза реализовать невозможно. Необходимо объединение вузов и академических НИИ в координационные центры, своего рода интеллектуальные ассоциации, которые через сеть гибких курсов и факультативов могут осуществить быстрое реагирование на запросы слушателей. Подобные надвузовские формирования давно практикуются за рубежом. Только в одном штате Нью-Йорк существует агломерация (около 60 университетов и колледжей), удовлетворяющая реальному плюрализму интересов и побуждений студенчества.
Задача образования - развитие личности в целом, а не отдельных ее способностей. Важно накопление не информации, а навыков продуктивного мышления, на что действующая система образования пока ориентирует слабо. Переходу от информационной к проблемной стратегии в образовании препятствуют как минимум два обстоятельства. Во-первых, неоправданно узкая содержательная основа, обслуживающая утвержденные специальности, отчего штампуемые поточным способом специалисты все более и более малоэффективны. Во-вторых, значительный удельный вес формальности, зубрежки и механистичности.
Неединообразность образования обусловливает невозможность равноуспешной деятельности интеллектуала потенциально в любом аспекте данной деятельности. На этом основании логичен принцип цикличности, предусматривающий обязательность первоначальной базовой подготовки по специальности с последующей ее профилизацией. Избирательность образования ведет к избирательности квалификации. Получающий диплом, к примеру, может оказаться либо вольным учителем, либо преподавателем вуза, либо научным сотрудником.
Перестройка системы высшего образования на основе обозначенных принципов и идей должна обеспечить успех дела. Будет способствовать ему и активизация исследовательской части университетской подготовки кадров.
Образование от обучения отличается культивацией элементов самостоятельности, творчества, о чем на сегодняшний день, за редким исключением, нельзя сказать. Из многих сфер духовной жизни выпали целые поколения.
Как бы там ни было, современное студенчество должно стать поколением, нашедшим себя в науке.
Целесообразно, по-видимому, предусмотреть некий цикл, приобщающий студентов к исследовательской деятельности коллективов НИИ РАН. Необходим общий координационный план, подчиняющий единой воле работу заинтересованных организаций и обеспечивающий пополнение штатов из числа выпускников вузов, роль которых как инструментов воспитания специалистов возрастает. Иной аспект - формы совместной деятельности НИИ и вузов на кооперативных началах.
Логика дополнения деятельности профессорско-преподавательского корпуса вузов деятельностью ведущих научных работников НИИ на преподавательской ниве требует координации всей работы. Имеется в виду содержательная координация, которая бы, с одной стороны, связывала проблемное видение исследователей, работающих в режиме науки с дообразовательными реалиями, а с другой - повышала уровень фундаментальности истолкования проблематики преподавателями, привыкшими к режиму науки, устоявшихся представлений. Это позволило бы избежать элементов ненужных повторов, дублирования в изложении знания.
Материализация неиспользованных творческих контактов и возможностей кроется в развертывании коллективных плановых и внеплановых работ, совместных теоретических форумов (симпозиумы, семинары, советы, обсуждения, слушания, чтения), налаживания обмена сотрудниками в рамках периодического прохождения стажировок, повышения квалификации и т.д.
С соответствующей коррекцией это может распространиться не только на профильные, но и иные заинтересованные организации. Можно было бы внедрить в учебный процесс капитальный курс истории науки и техники, который является существенным фрагментом образования. Знакомство с историей науки дает панораму динамики знания, способствует постижению ее истоков, перспектив, возможностей, стимулирует исследования, проясняет программы поиска, аккумулирует информацию о путях достижения научных результатов, способах анализа объектов, выполняет охранительные функции, препятствует использованию тупиковых идей и ходов мысли. История науки, таким образом, содействует адекватному пониманию изучаемого предмета, обладает весомым зарядом эвристичности. Но дело не сводится только к этому. Рисуя картину исканий, высвечивая высокие образцы деятельности в науке, история знания обладает мощной силой. Все меняется, трактовка, объяснения связи, понятия... Но есть вещи, которые остаются от ушедших ученых. Их нравственные поступки, их нравственные правила, законы их порядочности. Это и живет в истории науки, передаваясь. Нет нужды разъяснять актуальность отмеченного для интеллектуала-интеллигента.
Большое значение имеет общественный статус преподавателя и научного работника. Личность формируется личностью. Без человека, способного нести культуру, не может быть ни воспитания, ни образования.
Задуматься над этим лишний раз побуждают и американцы, вводящие индекс общения, по которому предпочтение отдается лицам, общающимся с наиболее сильными в профессиональном отношении, достойными людьми. Главное для обучающихся - людей ищущих, молодых - плодотворные глубокие контакты с маститыми педагогами, способными приобщить к знанию, привить творческие навыки. В свете сказанного можно присмотреться к личности среднестатистического интеллигента - работника науки или вуза. Положение научно-педагогической интеллигенции у нас незавидное. Дело не в том, что в дореволюционной России интеллигенция составляла лишь 2,6% населения, а в настоящее время 25%; омассовление интеллигенции само по себе не девальвирует ее статус. Дело в этатизации интеллигенции, которая в классовом отношении расценивалась как «несамостоятельная прослойка», попала в полную зависимость от авторитарной бюрократии. Зависимость и материальную, и интеллектуальную, и моральную.
Относительно большая самостоятельность, общественная динамичность, мобильность интеллигенции как социальной силы в США достигается за счет ее материальной и духовной самодостаточности.
Так, средний доход интеллектуала здесь приблизительно в два раза больше рабочего обрабатывающей промышленности. Однако еще важнее то, что в Америке интеллигенция играет подобающую ей роль основной интеллектуальной силы. Независимость интеллигенции - в мощи ее интеллекта. Сознание данного обстоятельства реализуется здесь в сфере действия, о чем свидетельствует привлечение на уровне стратегических аналитиков, разработчиков, экспертов к формированию большой политики до 40% интеллектуальной элиты, составленной из цвета университетской профессуры. Не интеллектуал внимает политику, а политик - интеллектуалу.
Наша профессура и в финансовом, и в социальном отношении значительно уступает американской. Проблемы, связанные с бытом, достатком университетской интеллигенции, сейчас ненамного отличаются от аналогичных проблем педагогов времен позапрошлого века.
Еще полтора века назад в США были сформулированы принципы, обеспечивающие неотъемлемое условие продуктивной деятельности в науке - академическую свободу. Эти принципы не утратили значимости и сегодня. Это осуществление долгосрочной финансовой помощи ученым, деятельность которых не привязана к произвольным календарным срокам бюджета; право на выбор тематики исследований, ибо объект устремлений -новое знание, несовместимо с наличными нормами и формами науки; свобода публикаций - безограничитель-ная циркуляция идей, обмен мыслями, т.к. наука - всеобщий труд; непрестанный диалог, взаимоконтакт с коллегами как условие профессионального роста.
В России можно указать на прямо противоположные деструктивные тенденции. В частности, моральная и материальная поддержка интеллектуального труда со стороны общества неуклонно снижается; выбор тематики, размещение заказов жестко контролируются со стороны малочисленных фондов-монополистов; коммуникативные процессы в образовании и науке блокированы нехваткой ресурсов.
В условиях директивного духовного производства у нас не будет раскрепощенного, т.е. в полном смысле слова интеллигентного, научного труда, и требовать его бессмысленно. Жестко иерархический тип организации научной и преподавательской работы в высшей школе на фоне практического отсутствия количественного роста соответствующих организаций, учреждений, отделов, подразделений и т.п. создал острые проблемы. Естественное стремление всякого занять более престижное место в должностной структуре не реализуется на практике, где отмечается неоправданная тенденция старения кадров.
В целом по стране средний возраст докторов наук составляет 58,2 года. Консервация кадрового состава чревата нарушением преемственности в духовном производстве; морально-психологическими издержками и деформациями - культивацией угодничества, чинопочитания, арапства, конъюнктуры; снижением качественных показателей научной элиты. Продвижение способной молодежи торпедируется, тогда как «старая гвардия», подчиняясь закону возрастания энтропии, деградирует. Необходимо признать: положение молодых весьма и весьма серьезно. Действительно, решения о сменяемости кадров во многом формальны, зачастую вообще игнорируются.
Между тем, продуктивная деятельность в науке совпадает с периодом максимальной физиологической активности человека. В связи с этим было бы оправдано разработать порядок, предусматривающий нецелесообразность занятия должностей начиная с определенного возраста. Последнее отвечало бы и практике организации мировой науки, где предельный возраст -68 лет. Решение проблемы ротации кадров облегчило бы решение проблемы трудоустройства молодых специалистов: смена готовилась бы планомерно, исходя из ясной перспективы перемещения в должностях и высвобождения вакансий.
В настоящее время налицо дефицит личностного, индивидуального начала, принимающий катастрофические масштабы. Дефицит этот - продукт системы, неспособной на производство и воспроизводство высококлассной в профессиональном смысле интеллигенции. В связи с этим совершенно необходимо принципиальное обновление системы повышения квалификации. В российских университетах до революции зачисляемых в штат обязательно отправляли за рубеж для самосовершенствования, самовозвышения, достижения новых точек роста. В американских фирмах сейчас, где деньги считать умеют, до 30% рабочего времени отводится для постоянного и обязательного повышения квалификации, в том числе с выездом за границу.
Демократизация образовательного и научно-педагогического процесса представляет собой вызов времени,
брошенный новому поколению, ибо именно оно ответственно за будущее и обусловливает необходимость повышенной социальной активности. Эффективизация научнообразовательной жизни немыслима без внедрения новых прогрессивных форм работы на конкурсной состязательной основе, учреждения здорового творческого соперничества - зашиты тем до занятия должностей, упразднения монополизма, выработки механизма поддержки талантливых, внутренне независимых людей [4].
Модернизация научно-образовательной деятельности необходимо предполагает перманентное расширение и интенсификацию наличного творческого потенциала, постоянный приток свежих сил, способных поднимать уровень продуктивности всей работы. Надежды в этом отношении, безусловно, связываются с молодежью - наиболее последовательным, активным носителем всего инновационного. Как демонстрирует опыт, глубокие познавательные и социальные перевороты и сдвиги сопрягаются в первую очередь с именами молодых. Роль первооткрывателей, как правило, играет молодежь, которая, однако, не занимает подобающего ей места ни в науке, ни в образовании. Отсюда необходимость - привлечь колоссальные возможности молодых к реформированию высшей школы.
Усиление связи «вуз - заказчик», по-видимому, самая настоятельная. Сейчас вузы готовят анонимов, которые заочно кооптируются в организации. Отсюда ножницы образования и практики и ставшая нарицательной установка молодому специалисту при вступлении его в должность - избавиться от груза никчемных знаний, приобретенных в высшей школе. Все это противоестественно. Потребители образования должны обозначить свою линию задолго до окончания студентом вуза.
Изложение теории в сегодняшней высшей школе во многом авторитарно, догматично, непроблемно. Приобщение к ней не побуждает к работе мысли. Реформа школы, естественно, привязана к неким общим тенденциям, перспективам модернизации нашего общества [5].
В конфликтах между стереотипами и реальностями постепенно, но неуклонно складываются предпосылки нового типа духовности, где нет места дозированному, регламентированному поиску, сводящемуся к иллюстрации ходульных тем и сюжетов. Обостряется и обогащается проблематика. Через утверждение права иметь дело с самой жизнью мы начали пробиваться к прошлому, говорить правду о настоящем, всматриваться в будущее. Таким образом, многое из того, за что боролись наши предшественники-коллеги, достигнуто. Следовательно, когда же, как не сейчас, и где, как не у нас, быть плодотворной, сильной гражданственной высшей школе, занимающей достойное место в глобализирующемся мировом сообществе.
ЛИТЕРАТУРА
1. Галаган А.И. Интеграционные процессы в области образования: анализ мировых тенденций // Социально-гуманитарные знания. 2002. № 5.
С. 72-85.
2. Галушкина М Экспорт образования // Эксперт. 2004. № 28-29.
3. Делягин М.Г. Мировой кризис: общая теория глобализации. М.: ИНФРА-М, 2003. 768 с.
4. Стронгин Р.Г. Опыт взаимного признания образовательных программ вузов России и Европы // Высшее образование сегодня. 2004. № 2.
С. 22-27.
5. Ларионова М.В. Интеграционные процессы в образовании. Европейский опыт // Высшее образование сегодня. 2006. № 2. С. 46-52.
6. Юрга В.А. Глобализация рынка образовательных услуг и перспективы российского образования. Владимир: Собор, 2007. 160 с.
Статья представлена научной редакцией «Экономические науки» 10 сентября 2007 г.
