CC BY
2ИНТЕРВЬЮ
Тюльпанов В. А., Гаудасинская И. К.
ДАРЬЯ МИТРОФАНОВА:
ПРАВИЛЬНОЕ ПРОИЗНОШЕНИЕ — ЭТО 50% КАЧЕСТВА ВОКАЛА
Аннотация. В интервью с коучем по итальянскому, французскому и испанскому языкам, доцентом кафедры сольного пения Института культуры, музыки, театра и хореографии РГПУ имени А. И. Герцена Дарьей Анатольевной Митрофановой речь идет о профессии переводчика в современном мире, в частности в сфере музыкального искусства, о работе с певцами Мариинского и Михайловского театров, поднимаются вопросы о важности знания языков для оперных артистов, о влиянии уровня владения иностранными языками на пение, разбираются основные качества, которыми должен обладать современный певец.
Ключевые слова: Дарья Митрофанова, опера, оперный театр, итальянский язык, переводчик, оперное пение, современный певец
Tyulpanov V. A., Gaudasinskaya I. K.
DARIA MITROFANOVA:
CORRECT PRONUNCIATION IS 50% OF VOCAL QUALITY
Abstract. In an interview with Daria Anatolyevna Mitrofanova, coach in Italian, French and Spanish, associate professor of the solo singing department of the Institute of Culture, Music, Theatre and Choreography of the Herzen State Pedagogical University of Russia, the conversation is about the profession of a translator in the modern world, in particular, in the field of musical art, about working with singers of the Mariinsky and Mikhailovsky theaters, questions are raised about the importance of knowing languages for opera singers, about the influence of importance of knowing languages on singing, and the main qualities that a modern singer should have are analyzed.
Keywords: Daria Mitrofanova, opera, opera house, Italian language, translator, opera singing, modern singer
В рамках цикла радиопередач «Онегин», выходящего на Радио России, 17.08.23 состоялась встреча с Дарьей Митрофановой — доцентом кафедры сольного пения Института культуры, музыки, театра и хореографии РГПУ имени А. И. Герцена, консультантом по итальянскому языку Академии молодых певцов Мариинского театра, коучем по итальянскому, французскому, латинскому
и испанскому языкам Михайловского театра, педагогом музыкального колледжа им. М. П. Мусоргского. О профессии коуча по иностранным языкам,работе в музыкальных театрах, об образовании и творческой жизни современных оперных певцов с Дарьей Митрофановой беседовали Владимир Тюльпанов и Ирина Гаудасинская.
ДМ: Ирина, Владимир, приятно побывать у вас в студии и пообщаться в новой для меня обстановке.
ИГ: Дарья, для непосвященных расскажите, зачем вокалисту нужен лингвист?
ДМ: Во-первых, то, что он им нужен, понимают далеко не все вокалисты. Моя профессия, коуч по иностранным языкам для певцов, появилась сравнительно недавно, до конца 1990-х годов ее не существовало. Мы знаем, что в советское время вплоть до перестройки в нашей стране оперы исполнялись исключительно на русском языке. Подобная тенденция была не только у нас. В Германии пели на немецком, в Италии — на итальянском. Один раз я слушала «Парсифаля» в исполнении Марии Каллас на итальянском языке, и я просто не узнала это сочинение, оно звучало совершенно по-другому. То есть до определенного времени во всем мире оперы исполняли в переводе на язык той страны, где пели. Поэтому моя профессия достаточно новая.
ИГ: Более того, надо сказать, что даже во времена, когда оперы писались, в зависимости от того, кто платит, композитор сочинял на нужном заказчику языке, а иногда
и на двух сразу, чтобы можно было продать в две страны.
ДМ: Да, Вы правы, и таких сочинений достаточно много. Например, опера «Дон Карлос» существует и на итальянском, и на французском языках.
ВТ: Дарья, как так получилось, что Вы стали преподавать певцам?
ДМ: Более 10 лет назад Татьяна Смелкова, сейчас — заведующая кафедрой сольного пения Института музыки, театра и хореографии РГПУ имени А. И. Герцена, пригласила меня преподавать, причем не на кафедру иностранных языков, а на кафедру сольного пения, чтобы интегрировать процесс изучения иностранного языка в обучение сольному пению. Это позволило и сейчас позволяет мне преподавать итальянский на другом уровне, нежели в начале моей карьеры в 1998 году.
С 1998 по 2008 год я была преподавателем консерватории, и все эти годы я билась за то, чтобы включить языки в учебный процесс именно как часть обучения вокалу. Как мне известно, до революции в консерватории преподавали три языка — итальянский, французский и немецкий, потом эта традиция была утрачена. В конце 90-х, после перестройки, когда не толь-
ко певцы, но и широкие массы народонаселения стали знакомиться с иностранными языками, выяснилось, что уровень «London is the capital of Great Britain» не подходит ни для общения, ни для пения, вообще ни для чего. Образовался лингвистический провал, который существует и до сих пор, но уже по другой причине.
Когда я заканчивала университет в 90-е, существовала очень сильная лингвистическая школа. Студенты этого не понимали и сетовали: «У нас столько теоретических предметов, зачем нам латынь, историческая фонетика, мы хотим знать живой язык». А педагоги отвечали: «Мы в университете воспитываем не переводчиков, а лингвистов». В моем дипломе написано: «филолог-романист, преподаватель итальянского, французского языков, зарубежной литературы, переводчик» — мы выходили из университета квалифицированными специалистами. Нас воспитывали как ученых, филологов, лингвистов, но в наше время, к сожалению, такой профессии практически не обучают. Зачастую современные молодые выпускники оказываются совершенно беспомощными и не могут заниматься не только моей работой, но зачастую вообще никакой. Да, их натаскивают на язык, обучают по современным коммуникативным методикам, которые основаны на том, чтобы ты сразу стал читать на иностранном языке, но тебе не объясняют ни алфавит, ни фонетику, ни грамматику, ни правила чтения. И с чем мы сталкиваемся? Очень часто мои ученики, в особенности из других городов, говорят: «А мы ни-
когда не знали, не слышали, не подозревали, что в итальянском есть закрытая и открытая "э"». Но почему? А потому что сейчас переводчиков не обучают фонетике.
ИГ: После 2020 года все мы стали существовать в несколько иной, виртуальной, реальности — стали активно продвигаться обучения через интернет-платформы, онлайн-курсы, онлайн-спектакли, онлайн-концерты. В вокале, как мне кажется, онлайн-обучение невозможно, как Вы считаете?
ДМ: Не буду говорить «невозможно», но подобное обучение крайне нежелательно и малоэффективно. Когда случилась пандемия, мне сказали, что со студентами я должна заниматься онлайн. Тогда я пошла к декану и сказала, что либо я преподаю в аудитории, либо итальянскому языку вы обучаете сами, и получила ответ, который ожидала: «Не нервничайте, Дарья Анатольевна, идите в 101-й класс, не шумите». Собственно, весь этот период мои студенты, которые были в России, занимались только очно. Это очень важно. Думаю, Владимир, как певец и человек, который давно на сцене, вы со мной согласитесь, что правильное произношение — это 50% качества вокала.
ВТ: Конечно.
ДМ: Есть певцы, которые, может быть, менее одарены в голосовом отношении, но, будучи грамотными, подкованными, более гибкими, они делают гораздо лучшие карьеры. И это уже своего рода стереотип.
Образование и уровень подготовки дают тебе больше шансов на реализацию, чем самый прекрасный голос.
ИГ: Вы правы. Это можно подтвердить небольшим историческим фактом. На разных звуковысотно-стях, на разных звуках и «заходах» на ноты может быть совершенно разный результат, поэтому чаще всего композиторы вместе с либреттистами прописывают нужные слова в нужных местах. Но не все вокалисты об этом знают и только с помощью коучей и специалистов по языку могут понять, как правильно исполнять определенные произведения, повышать свою техничность и становиться лучше.
ВТ: Хочу рассказать историю. Не так давно я пришел в Мариин-ский театр с другом показать ему спектакль. Это была опера «Свадьба Фигаро» Моцарта — три часа итальянского текста. После спектакля друг сказал мне: «Артисты просто полиглоты, они знают итальянский язык, английский. Потрясающе, как они говорят!». Честно скажу, 90% певцов не говорят по-итальянски вообще, хотя поют на нем. Дарья, в связи с этим вопрос: на ваш взгляд, нужно ли певцу знать язык, на котором он поет, или достаточно работы с коучами?
ИГ: Владимир, а Вы сами знаете итальянский?
ВТ: Английский знаю, но на итальянском, хоть и пою, но не говорю.
ДМ: Если бы этот вопрос мне задали 25 лет назад, в начале моей
карьеры, то я бы сказала: да, обязательно нужно знать и итальянский, и французский, и испанский, английский, немецкий. Сейчас же я не столь категорична и считаю, что крайне желательно знать язык, но мы живем в реальном мире и понимаем, что у разных людей разные способности, и каждый человек может выучить язык до определенной степени. Как показывают мои многолетние наблюдения, есть люди очень одаренные, есть те, которые даже не слышат, как звучит слово, они не чувствуют разницы между правильным и неправильным произношением, а есть средние, которые могут освоить язык до какого-то уровня. Мы должны понимать, что 40% лексики английской совпадает с итальянской и французской. Если вы хорошо знаете один язык, то хотя бы по верхам можете изучить остальные.
Что касается певцов. Должно быть безупречным произношение — это часть профессиональной работы вокалиста. Кроме того, нужно иметь хоть какой-то словарный запас, знать базовую грамматику, чтобы видеть структуру предложения.
Работая в театре, я очень часто сталкиваюсь с ситуацией, когда в клавирах под партией пишут транскрипцию. Я категорически прошу этого не делать, это недопустимо и непрофессионально — певец невольно начинает воспринимать иностранный текст как русский. Очень похожая ситуация с переводом. Если человек делает перевод сам, пусть и несовершенный (чтобы выполнить даже такой, ты должен обладать минимальным лексическим набором и элементар-
ными грамматическими знаниями, а это уже что-то), он настолько вживается в текст, что потом текст становится частью него. А когда за тебя перевод написан кем-то, то ну есть он и есть. Так устроен человек — люди не улучшают то, что уже хорошо. Тебя спрашивает дирижер: а ты знаешь, о чем поешь? Ты гордо отвечаешь: да, конечно. Дирижер начинает задавать еще вопросы и понимает, что ты не знаешь ничего. Поэтому я говорю, что помимо фонетики необходимо минимальное знание грамматики и лексики, для того чтобы самому работать с текстом. В Михайловском театре есть замечательный певец Сергей Кузьмин — он меня потряс. Сергей имеет склонность и интерес к языкам, понимание серьезности этого процесса, работая над партиями, сам с электронным словарем переводит. Когда начались спевки по «Кармен», я сказала, что единственный человек, к которому у меня нет претензий по поводу произношения — это Сергей Кузьмин. Он засмеялся и говорит: «А что вы хотите, 15 минут ежедневно в приложении БиоИ^о на протяжении 124 дней». Это не реклама! (смеется).
ИГ: Я, не являясь полиглотом (есть базовые знания нескольких языков), периодически, приходя в театр, обращаю внимание на ту самую бегущую строку над сценой. Почему там транслируется настолько плохой перевод?
ДМ: Это на самом деле большая боль. В Михайловском театре, где я тоже делаю перевод для титров, были случаи, когда мне звонили
и спрашивали: что же это у Вас там такое? А я к этому не имела никакого отношения. У меня есть любимый случай, который я всегда рассказываю. Все знают оперу «Богема», во 2-м акте Шонар покупает валторну и произносит: «Falso questo Re». Как-то я была в Большом театре, и на этой фразе транслировали перевод: «Фальшивый этот король». Потому что по-итальянски «Re» — это и нота ре, и король, но в одном случае «э» открытая, в другом — закрытая. Но тем не менее такой нелепый перевод был показан одним из лучших театров нашей страны. Мое мнение как человека, 25 лет работающего в музыкальном театре: нужно брать подстрочный, максимально дословный перевод, что я и делаю всегда в такой работе, и, естественно, не печатать его в оригинальном виде, он будет корявым, а придать ему некую литературную звучность.
ВТ: Дарья, Вы знаете, кто такие певцы, Вы работаете с ними. Как они трудятся, порой мучаются, как идут к своей цели, хотят стать мастерами, Вы наблюдаете, но со стороны, а так, как известно, виднее. Скажите, что нужно, чтобы стать певцом и мастером в этом деле?
ДМ: Честно сказать, это одна из тем, о которой я постоянно думаю, потому что действительно люблю свою работу, и чем дольше ей занимаюсь, тем больше она проникает в меня, а я в нее. Но прежде всего поделюсь, что певцов я очень жалею. В свое время я прочитала биографию Михалкова, и мне особенно запомнились три момента.
Первое: он очень любит и жалеет актеров, потому что они как дети; второе: когда он их снимает, он забирает их из привычной среды, селит в отель, чтобы никто и ничто не мешало творческому процессу; и третье: очень много репетирует. И я согласна с ним: да, надо много репетировать, отключаться от ежедневных проблем, и певца надо любить и жалеть. У меня скромное музыкальное образование (я играю на шестиструнной гитаре), но никогда не ругаю певцов, не говорю, что они пели плохо, фальшиво.
Что касается вокалистов, нужно понимать вот что. Во-первых, я вынуждена признать: сейчас плохо учат, по самым разным причинам, и не только потому, что нет хороших педагогов или хороших студентов. Во-вторых, нужно же не только выучить материал, но и его куда-то деть, а это проблема. Я как лицо частное иногда начинаю думать, как помочь тому, кто мне импонирует, куда направить. Бывает, кого-то знакомлю с педагогом или с театральным менеджером. Кстати, меня часто спрашивают про академии: в какую пойти? Но вопрос не куда, а к кому. Недавно я получила предложение о сотрудничестве от «Авансцены», которая представляет собой не просто академию, но и продюсерский центр. Певца недостаточно выучить, ему нужно дать направление, работу, практику. Молодому певцу важно объяснить еще вот какой момент. Он приходит и говорит: я хочу петь. Но где? Петь можно в театре, церковном хоре, у себя дома на кухне. Если ты хочешь заниматься классическим вокалом, то должен знать две вещи: не все рождают-
ся, чтобы петь Каварадосси, кто-то должен петь Гастона, а если тебе 21 год, то лучше не идти петь Гастона, чтобы после второй оркестровой репетиции не потерять голос, а обратиться в такие заведения, как «Авансцена», получить маленькую роль (Распорядитель бала — прекрасная роль в «Пиковой даме» — ровно одна строчка), выйти на сцену и почувствовать себя... или не выйти, такое тоже бывает.
Когда-то в Михайловском театре ставил «Сельскую честь» молодой дирижер Даниэле Рустиони. В финале этой оперы есть персонаж — Женщина, — которая кричит лишь одну фразу: «Hanno ammazzato compare Turiddu!». Никто не хотел исполнять эту роль, потому что реплику надо орать, а все берегут голос. Тогда я завелась, хлопнула рукой об стол и сказала: я вам сейчас покажу, как надо это изображать. И изобразила... А рядом как раз шел Владимир Абрамович Кехман и говорит: «О, ты и будешь исполнять эту роль!». Мне сшили костюм, сделали парик, все было чудесно. В момент спектакля я понимала, что мне надо выйти на сцену, но у меня подкашивались ноги. Два раза, честно, я вышла (не буду рассказывать как) — в Михайловском театре и на гастролях в МАМТе. Как человек, уже знающий, что такое сцена, скажу, что певцов жалею. Поэтому для начала нужно начинать с малого, нужно чтобы кто-то тобой занимался и кто-то продвигал тебя.
ВТ: Помню, я поступал в консерваторию, пришел к своему профессору на первый урок с книгой
«История государства российского» Карамзина. Он посмотрел на меня и сказал: «Володенька, слушай, а ты знаешь, что певцы не читают? У тебя голова — это резонатор, поэтому читать вредно». Это он так пошутил, разумеется, но честно скажу: в тот период в консерватории певцы считались не то что самыми заурядными, но малообразованными, некоторые поступают ведь без музыкального образования. Дарья, как Вы считаете, должен ли певец читать, если да, то что именно?
ДМ: Несколько лет назад я столкнулась с одним баритоном, который мне сказал: «Дарья, а Вы знаете, я читал все Ваши статьи, очень интересно». Это вызвало у меня большое удивление. Дважды я пыталась написать диссертацию, училась в аспирантуре и еще смолоду опубликовала большое количество статей, которые потом уже начала объединять в книги. Какое для меня было счастье, когда я познакомилась с издательством «Планета музыки». У нас до сих пор очень активное сотрудничество: мы выпустили 5 моих книг, это не считая различных сборников статей и консультаций по разным вопросам. «Планета музыки» — спасение не только для меня, но и для многих моих знакомых, кто тоже пишет. Но возвращаясь к певцам, скажу: кто как читает, тот так и поет. Я абсолютно убеждена, и об этом говорит мне мой опыт, что человек поет тем, что ему дал Бог. Если он не дал тенору верхних нот, то никакая консерватория, никакой педагог этого не сделает. Человек, приходящий в пение, должен
уже иметь весь диапазон. Педагог нужен, чтобы сделать его музыкантом, научить петь красиво, обучить стилю и не испортить. Это про голос. А про душу, интерпретацию — это уже к книгам. И конечно, книги читать надо, и не только мои (смеется). Нужно ходить в театры, смотреть фильмы, интересоваться литературой, культурой, искусством в целом. Всем своим студентам — настоящим и будущим — хочу сказать, что лет через 10, скорее всего, я прекращу свою преподавательскую деятельность, потому что мне не о чем будет говорить с ними — настолько прогрессирует тенденция не читать.
ВТ: Но Россия считается самой читающей страной.
ДМ: Мне кажется, это в прошлом. Не хочу показаться снобом, но по моему опыту работы с молодыми студентами, как правило и как ни странно, подготовка людей, которые приезжают из других городов, гораздо лучше. Там уровень обучения (и по общеобразовательным предметам) выше.
ИГ: Как и уровень развития личности, потому что человек знает, что ему нужно, что всего он будет добиваться только свои трудом, и за счет этого он больше мотивирован.
ВТ: Дарья, Вы настоящий профессионал. Какой совет Вы бы дали молодым певцам, тем людям, которые хотят петь, делать карьеру, стать звездой?
ДМ: Прежде всего задать себе вопрос: могу ли я заниматься чем-то
другим? Если ответ «да» — начать заниматься чем-то другим. Если ответ «нет» — при помощи знающих, толковых людей определиться, на что вы можете рассчитывать. Практика показывает, что очень много людей оказываются в профессии случайно и потом не могут сделать карьеру. Настоящий мир предлагает очень жесткую конкуренцию и жесткие требования для реализации. Обязательно музыкальное образование. Всем мамочкам, которые приводят 8-летних деток и говорят: «Давайте выучим Santa
Lucia на итальянском языке», я отвечаю: «Давайте мы отдадим ребенка на барабаны, потому что на фортепиано уже поздно, но у него хотя бы будет хорошее чувство ритма». Обязательно в современном мире быть музыкантом. Обязательно иметь внешность, быстро учить, иметь полный диапазон, знать иностранные языки, быть приличным, культурно развитым человеком. При соблюдении всех этих условий можете идти в карьеру, в противном случае лучше заняться чем-то другим.
Сведения об авторах:
Тюльпанов Владимир Альбертович — оперный певец, вице-президент Национальной оперной премии «Онегин».
Гаудасинская Ирина Константиновна — режиссер-постановщик, президент Санкт-Петербургского Благотворительного Фонда Ирины Бога-чевой.
