CC BY
103
УДК930(571.54)
doi: 10.18097/1994-0866-2015-0-8-161-164
Архивные документы по истории хозяйства бурят XIX века
© Маншеев Доржа Михайлович
доктор исторических наук, доцент кафедры истории и регионоведения стран Азии Бурятского государственного университета
Россия, 670000, г. Улан-Удэ, ул. Ранжурова, 4
E-mail: dorzham@mail.ru
В статье рассмотрены архивные документы, характеризующие развитие хозяйства бурят в XIX в. В работе проанализированы документы Национального архива Республики Бурятия, Государственного архива Иркутской области, Архива востоковедов Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения Российской академии наук, Санкт-Петербургского филиала Архива Российской академии наук. Выявлено, что наиболее информативными являются годовые отчеты и статистические сведения степных дум. Они дают комплексное представление о хозяйстве бурят. В них содержатся сведения о природных условиях, численности и составе населения в бурятских ведомствах, их налогообложении; материалы по скотоводству, земледелию, охоте, рыболовству, ремеслам, промыслам, частным предприятиям, торговле и другим видам деятельности бурят. Показано, что в архивах степных дум наряду с однотипными имеются редкие документы, в которых отражены значимые события, происходившие в экономике бурят.
Ключевые слова: буряты, хозяйство, архивные источники, скотоводство, земледелие, охота, рыболовство, ремесла, промыслы, зерно, скот.
Archival Documents on the History of Buryat's Economy of the XIX century
Dorzha M. Mansheev
DSc, A/Professor, Buryat State University
4, Ranzhurova Str., 670000, Ulan-Ude, Russia
The article deals with the archival documents revealing the development of the economy of Buryatia in the XIX century. This paper analyzes the documents of the National Archives of the Republic of Buryatia, the State Archives of the Irkutsk region, the Archives of the Orientalists of the St. Petersburg Branch of the Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences, St. Petersburg Branch of the Archive of the Russian Academy of Sciences. It is revealed that the annual reports and Stepnyi doom's statistics are the most informative. They provide a comprehensive picture of Buryat's economy. They contain information about the natural conditions, the size and composition of the population in the Buryat departments, of taxation; materials for animal husbandry, farming, hunting, fishing, crafts, private enterprises, trade and other activities. It is shown that in the Stepnyi doom's archives along with the same type there are rare documents, which reflect the significant events that took place in the economy of the Buryats.
Keywords: Buryats, economy, archival sources, animal husbandry, farming, hunting, fishing, crafts, crafts, grain and cattle.
Основными источниками при реконструкции хозяйства бурят XIX в. служат письменные документы из фондов степных дум, которые отложились в Национальном архиве Республики Бурятия (г. Улан-Удэ). В архиве отложились документы 11 степных дум: Балаганской (ф. 3), Аларской (ф. 6), Кудинской (ф. 1), Верхоленской (ф. 4), Ольхонской (ф. 12), Тункинской (ф. 171), Кударинской (ф. 5), Баргузинской (ф. 7), Селенгинской (ф. 2), Хоринской (ф. 8), Агинской (ф. 129).
С момента основания в степных думах внедряется единая унифицированная система документации и делопроизводства по различным аспектам хозяйственной деятельности бурятских ведомств. В фондах степных дум преобладают дела о посеве и урожае хлеба, овощей и трав. Доминирование материалов по земледелию является общей характерной чертой для всех фондов бурятских степных дум. Преобладание документов по земледелию связано с жестким контролем государства за развитием хлебопашества среди бурят.
В фондах бурятских ведомств Предбайкалья изобилуют материалы по христианизации бурят. Крещеные буряты получали различные льготы в налогообложении. Христианизация способствовала оседанию бурят и их приобщению к земледелию.
Наиболее информативными являются годовые отчеты и статистические сведения степных дум. В виде комплексных отчетов они имеются в фондах всех бурятских степных дум. В Годовых отчетах и Статистических сведениях анализируется состояние всех отраслей экономики, они дают комплексное представление о хозяйстве бурят. В них содержатся сведения о природных условиях, численности и составе населения в бурятских ведомствах, их налогообложении; материалы по скотоводству,
земледелию, охоте, рыболовству, ремеслам, промыслам, частным предприятиям, торговле и другим видам деятельности бурят. Информация представлена в виде таблиц и комментариев к ним. Комплексные отчеты бурятских ведомств свидетельствуют об увеличении значения земледелия и скотоводства и уменьшении роли домашних промыслов, охоты, а в ряде случаев и рыболовства. Они позволяют проследить процесс интеграции бурятского хозяйства в экономику России, в ходе которого у бурят формируется и развивается единая экономическая система.
При исследовании истории хозяйства бурят важными являются договоры на поставку бурятами шерсти, зерна и муки и прочей продукции в казенные и частные предприятия, действовавшие в Иркутской губернии и Забайкальской области.
В документах степных дум второй половины XIX в. появляются данные об отхожих промыслах, о найме бурят на срочные и сезонные работы, о ремесленниках и зачатках промышленности в бурятских ведомствах.
В архивах степных дум наряду с однотипными имеются редкие документы, в которых отражены значимые события, происходившие в экономике бурят. В фонде Балаганской степной думы имеются копии указов и распоряжений правительства по расширению посевов зерна и картофеля в бурятских ведомствах. Так, в 1836 г. был опубликован Указ Императорского величества о расширении посевов зерна [1], а в 1842 г. — Указ о расширении посевов картофеля [2]. Следствием этих указов был быстрый рост посевов зерна и картофеля во всех бурятских ведомствах.
В фонде Аларской степной думы сохранилось предписание иркутского земского исправника Аларской степной думе (1851 г.) о том, чтобы инородцы имели двойной запас семян зерна и овощей на случай неурожаев [3]. Предписание земского исправника было направлено на то, чтобы в случае неурожая расширение посевных площадей не прекращалось.
Документы Кудинской степной думы за 1831 и 1871 гг. наглядно иллюстрируют зависимость скотоводства бурят от состояния земледелия. Периодические неурожаи, происходившие в Кудинском ведомстве, становились причинами уменьшения численности скота, так как население было вынуждено продавать свой скот для выплаты податей и повинностей. Ухудшение экономической ситуации приводило к росту смертности бурятского населения [4].
Кризисные явления, происходившие в экономике Верхоленского ведомства в начале 1880-х гг., привели к развитию многочисленного воровства скота. В материалах архива Верхоленской степной думы обнаружен документ, содержащий факт воровства скота и невозможность решить эту проблему без внедрения российских уголовных законов среди верхоленских бурят [5]. Требованием времени была необходимость применения российских законов у бурят.
В архиве Ольхонской степной думы сохранилась «Инструкция о переселении государственных крестьян» [6], опубликованная Министерством государственных имуществ в 1844 г. и разосланная по бурятским ведомствам. Посредством этой инструкции государство юридически закрепило возможность заселения казенными крестьянами земель, находившихся во владении бурят.
Архив Тункинской степной думы сохранился лишь начиная со 2-й половины XIX в. В материалах Тункинской степной думы имеются сведения о торговле тункинских бурят с Монголией. Согласно документам, товарооборот 1886 г. трех тункинских торговцев составил 13 000 р., а рентабельность продаж составила 171 %. Эти документы подтверждают выделение из среды тункинцев крупных предпринимателей, обменивавших в Монголии российские товары промышленного производства на скот [7].
В ночь на 1 января 1862 г. в Кударинском ведомстве произошло стихийное бедствие. Из-за землетрясения 6 836 (36 %) десятин хозяйственных земель Кударинского ведомства ушла под воды Байкала. Результаты этой катастрофы негативно сказались на производящем хозяйстве (скотоводстве и земледелии) кударинских бурят, часть которых была вынуждена покинуть породные земли. Подробная информация о событиях землетрясения и его последствиях имеется в Сведениях о благосостоянии бурят и годовом отчете о производительных силах Кударинской степной думы за 1862 г. [8].
Бескормица скота, длившаяся около десяти с лишним лет, вынудила часть баргузинских бурят откочевать в соседние Читинский и Нерчинский округа. Откочевки баргузинцев продолжались с 1870 по 1875 г. 6 марта 1875 г. для предотвращения откочевок бурят баргузинским окружным исправником было дано предписание степной думе поставить караулы на реках Иките и Ине. Подробности откочевки баргузинских бурят содержатся в Деле Баргузинской степной думы о выкочевке баргузин-ских бурят в Читинский и Нерчинский округа (1875 г.) [9].
Интересен список наименований бурятских родов Селенгинского ведомства [10]. Анализ этого списка убеждает исследователя в том, что половина селенгинских бурят были выходцами из Пред-байкалья, привнесшими в Забайкалье культуру полуоседлого хозяйства.
В статистическом отчете Хоринской степной думы за 1851 г. имеется скрупулезный анализ деятельности экономической деятельности хоринских бурят, начиная со скотоводства и заканчивая птицеловством [11].
В фонде Агинской степной думы сохранился материал о найме агинских бурят «на извозные операции, производимыя на верблюдах по системам реки Амур» [12]. Верблюды были незаменимы при перевозке грузов на дальние расстояния. В 1870-х гг. верблюдов активно использовали как транспортное средство при освоении Россией Амурского края, что привело к увеличению их числа в ведомстве агинских бурят.
В Государственном архиве Иркутской области (далее — ГАИО) наибольшую ценность для нашей темы представляют фонды Главного управления Восточной Сибири (ф. 24), Канцелярии иркутского генерал-губернатора (ф. 25) и Иркутского губернского управления (ф. 32). Материалы этих фондов содержат решения российского правительства по распространению и развитию российской экономической модели в бурятских ведомствах.
В фонде Главного управления Восточной Сибири (ГУВС) имеются дела о хлебных магазинах Иркутской губернии и Забайкальской области [13], о выдаче хлебных ссуд бурятам [14], о ярмарках в бурятских ведомствах [15].
Архив Канцелярии иркутского генерал-губернатора содержит дела о правилах охоты и звериного промысла [16], о разработке проекта ветеринарной части [17], о сравнении кочевых инородцев по платежу податей с крестьянами [18], о поземельном устройстве сельского населения Иркутской и Енисейской губерний [19].
В фонде Иркутского губернского управления сохранились документы о работе ветеринарного отделения: годовые отчеты отделения и ветеринарных врачей; дела об эпизоотиях и мерах борьбы с ними, об устройстве боен в губернии, прогоне скота и провозе продуктов животноводства из Монголии, Забайкальской области и Западной Сибири [20].
В материалах Архива востоковедов Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН (далее — АВ СПбФ ИВ РАН) имеется копия Высочайшего повеления Императора Петра II за 1729 г. о присвоении хоринскому зайсану Шодою звания тайши, предоставлении ему ежегодного жалованья и льгот его семье за верную и усердную службу Российскому государству в деле разграничения русско-китайской границы [21]. Этот документ служит ярким примером того, что при освоении Бурятии государство искало опору в рядах элиты бурятского общества. Подобные повеления (грамоты) щедро раздавались аристократии забайкальских бурят, в значительно меньшей мере это практиковалось в Предбайкалье. Дело в том, что в XVIII в. государству было нелегко контролировать бурят Забайкалья, ведущих кочевой образ жизни, поэтому царское правительство шло на такую традиционную уступку, применяемую большинством оседло-земледельческих государств по отношению к кочевникам в начальный период освоения их земель.
Также в Архиве востоковедов есть работа К. С. Безносикова «О бурятах и тунгузах пограничного казачьего войска» [22]. Работа написана чернилами в форме отчета и датируется 1855-1856 гг. В ней содержатся материалы о пограничной службе предбайкальских бурят, тунгусов и монголов, перешедших на службу России, а также имеются краткие сведения о хозяйстве забайкальских бурят.
В фонде П. Л. Шиллинга (ф. 56) сохранились «Генеральная ведомость о состоянии Хоринского общества в 1835 году» и «Краткая ведомость о состоянии Селенгинского ведомства в 1831 г.» [23].
В фонде А. М. Позднеева (ф. 44) отложился рукописный вариант Обычного права селенгинских бурят, составленный в 1823 г. [24], который позволяет проследить трансформацию хозяйства селенгинских бурят в первой четверти XIX в.
Земельная политика царского правительства в Забайкалье отражена в документах «Прошение забайкальских бурят Приамурскому генерал-губернатору Корфу об обмежевании их земель» и «Отказе в прошении забайкальским бурятам» (1888) [25].
В документах Санкт-Петербургского филиала Архива Российской академии наук (далее — АРАН СПбФ) хранится рукопись А. П. Окладникова «Археологические исследования на Ангаре», в которой есть сведения о торговле бурят [26]. Также в архиве академии наук сохранилась «Записка о положении землеустроительных дел у кудинских бурят», написанная известным ученым Б. Э. Петри, которая была адресована правительству. В ней автор на основе анализа хозяйства кудинских бурят обосновывает недопустимость размежевания и изъятия бурятских земель в пользу переселенцев из Центральной России [27].
Литература
1. НАРБ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 208.
2. НАРБ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 334.
3. НАРБ. Ф. 6. Оп. 1. Д. 112.
4. НАРБ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 76. 1779.
5. НАРБ. Ф. 4. Оп. 1. Д. 1638. Л. 234
6. НАРБ. Ф. 12. Оп. 1. Д. 54.
7. НАРБ. Ф. 171. Оп. 1. Д. 241.
8. НАРБ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 749.
9. НАРБ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1754.
10. НАРБ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 53.
11. НАРБ. Ф. 8. Оп. 1. Д. 1084.
12. НАРБ. Ф. 129. Оп. 1. Д. 3098, Л. 79.
13. ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. К. 1287. Д. 197; К. 1282. Д. 90; К. 1823. Д. 378.
14. ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. К. 1288. Д. 208.
15. ГАИО. Ф. 24. Оп. 2. К. 1332. Д. 135.
16. ГАИО. Ф. 25. Оп. 8. К. 685. Д. 23.
17. ГАИО. Ф. 25. Оп. 8. К. 680. Д. 3.
18. ГАИО. Ф. 25. Оп. 7. К. 629. Д. 682.
19. ГАИО. Ф. 25. Оп. 9. К. 916. Д. 14.
20. ГАИО. Ф. 32. Оп 10. Д. 3-28.
21. АВ СПбФ ИВ РАН. Р. II. Оп. 1. Ед. хр. 31.
22. АВ СПбФ ИВ РАН. Р. II. Оп. 1. Ед. хр. 2.
23. АВ СПбФ ИВ РАН. Ф. 56. Оп. 1. Ед. хр. 37, 40.
24. АВ СПбФ ИВ РАН. Ф. 44. Оп. 1. Ед. хр. 233.
25. АВ СПбФ ИВ РАН. Р. II. Оп. 1. Ед. хр. 8, 11.
26. АРАН СПбФ. Ф. 142. Оп. 2. Ед. хр. 82.
27. АРАН СПбФ. Ф. 142. Оп. 2. Ед. хр. 86.
References
1. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 3. Op. 1. D. 208.
2. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 3. Op. 1. D. 334.
3. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 6. Op. 1. D. 112.
4. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 1. Op. 1. D. 76, 1779.
5. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 4. Op. 1. D. 1638. L. 234.
6. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 12. Op. 1. D. 54.
7. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 171. Op. 1. D. 241
8. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 5. Op. 1. D. 749.
9. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 7. Op. 1. D. 1754.
10. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 2. Op. 1. D. 53.
11. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 8. Op. 1. D. 1084.
12. NARB [National Archive of the Buryat Republic]. F. 129. Op. 1. D. 3098. L. 79.
13. GAIO [State Archive of the Irkutsk region]. F. 24. Op. 7. C. 1287. D. 197; C. 1282. D. 90; C. 1823. D. 378.
14. GAIO [State Archive of the Irkutsk region]. F. 24. Op. 7. C. 1288. D. 208.
15. GAIO [State Archive of the Irkutsk region]. F. 24. Op. 2. C. 1332. D. 135.
16. GAIO [State Archive of the Irkutsk region]. F. 25. Op. 8. C. 685. D. 23.
17. GAIO [State Archive of the Irkutsk region]. F. 25. Op. 8. C. 680. D. 3.
18. GAIO [State Archive of the Irkutsk region]. F. 25. Op. 7. C. 629. D. 628.
19. GAIO [State Archive of the Irkutsk region]. F. 25. Op. 9. C. 916. D. 14.
20. GAIO [State Archive of the Irkutsk region]. F. 25. Op. 9. D. 14.
21. AVSPbFIVRAN [Archive of Orientalists of St. Petersburg branch of the Oriental studies Institute RAS]. R. 2. Op. 1. Storage unit 31.
22. AV SPbF IV RAN [Archive of Orientalists of St. Petersburg branch of the Oriental studies Institute RAS]. R. 2. Op. 1. Storage unit 2.
23. AV SPbF IV RAN [Archive of Orientalists of St. Petersburg branch of the Oriental studies Institute RAS]. F. 56. Op. 1. Storage units 37, 40.
24. AV SPbF IV RAN [Archive of Orientalists of St. Petersburg branch of the Oriental studies Institute RAS]. F. 44. Op. 1. Storage unit 233.
25. AV SPbF IV RAN [Archive of Orientalists of St. Petersburg branch of the Oriental studies Institute RAS]. R. 2. Op. 1. Storage units 8, 11.
26. ARAN SPbF [Archive of the Russian Academy of Sciences, St. Petersburg Branch]. F. 142. Op. 2. Storage unit 82.
27. ARAN SPbF [Archive of the Russian Academy of Sciences, St. Petersburg Branch]. F. 44. Op. 1. Storage unit 86.
