Апостол Павел, богослов-миссионер и пастырь-богослов: к пониманию Павла Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Вестник ПСТГУ I: Богословие. Философия

2013. Вып. 2 (46). С. 7-33

Апостол Павел, богослов-миссионер и пастырь-богослов: к пониманию Павла

Э. Шнабель

В статье предпринята попытка осветить некоторые проблемы исследования текстов Посланий и Деяний как источников, сохранивших сведения о жизни и трудах ап. Павла. Автор последовательно ставит и предлагает направления для решения целой палитры вопросов, связанных с аутентичностью сохранившихся источников о Павле. С данным вопросом постоянно сталкиваются коллективы авторов при издании руководств к изучению наследия ап. Павла. В решении вопроса об авторстве Пастырских посланий автор говорит об определенном положительном единодушии научной среды, но выделяет несколько доводов против их аутентичности: словарный запас текстов, стиль языка и богословская аргументация. Автор утверждает, что эти аргументы лишь в некотором смысле исключения из правила, поскольку сами статьи настолько невелики и узко специальны, что не могут быть рассмотрены в общем контексте всех текстов ап. Павла. В статье также рассмотрен вопрос о достоверности сведений о жизни и трудах ап. Павла, изложенных в книге Деяний Апостольских. Некоторые ученые утверждают, что все сведения носят легендарный характер и являются более поздней фольклорной традицией христиан, однако автор опровергает это мнение, указывая на данные Посланий, которые во многом подтверждают достоверность свидетельств Деяний. Завершает статью автор размышлением над методом работы с текстами Павлова корпуса: по его мнению, ключевым методом для раскрытия о понимания Посланий и Деяний может быть только спектральный исторический метод.

Введение

Существует множество различных подходов к изучению жизни и наследия апостола Павла. Так, три недавних издания, имеющих характер руководства к изучению, одно из которых пока еще не вышло в свет, ярко показывают эти различия.

Кембриджское издание1 под редакцией Дж. Данна состоит из четырех частей. Часть первая, озаглавленная «Жизнь и труды Павла», содержит жизнеописание Апостола и рассматривает его миссионерскую и пастырскую деятельность2. Во второй части восемь статей посвящены разбору посланий Павла, начиная с 1 и 2 Фесс и заканчивая Пастырскими посланиями3. Третья часть по-

1 The Cambridge Companion to St Paul / J. D. G. Dunn, ed. Cambridge, 2003. 301 p.

2 Авторы: К. Хакер, С. Бартон.

31 и 2 Фесс рассматривает М. Митчелл; Гал — Б. Лонгенекер; 1 и 2 Кор — Д. Мерфи-О'Коннор; Рим — Р. Джуетт; Фил — М. Хукер; Кол, Флм — Л. Стакенбрэк; Еф — Э. Линкольн; Пастырские послания — А. Хультгрен.

священа иудейским корням Павла, его благовестию, христологии, экклезиоло-гии и нравственному учению4. И наконец, четвертая часть, которая называется «Святой Павел», повествует о восприятии Павла во II в., о его непреходящем наследии и современных взглядах на Апостола5.

Издание, озаглавленное «Павел. Жизнь — окружение — труды — послания»6, под редакцией О. Вишмайер состоит из трех частей. Первая часть посвящена миру Павла, его жизни, миссионерскому служению и личности, рассматривает его иудейскую идентичность и греко-римский религиозный контекст, в котором он жил7. Во второй части изучаются послания Павла и связанные с ними богословские вопросы8. Третья часть, под названием «Рецепция», посвящена восприятию наследия Апостола Церковью в I—II вв.9 и в последующее время10.

Издание под редакцией Б. Мэтлока (готовится к выходу в 2013 г.) состоит из пяти частей11. Первая часть посвящена жизни Павла и рассматривает его личность и «миф о нем» с разных сторон: обращение Савла, Павел как миссионер, богослов и апостол, Павел в книге Деяний, а также Павел в апокрифическом сочинении «Деяния Павла»12. Вторая часть, под названием «Павел в контексте», рассматривает вопросы археологии, иудейского и греко-римского культурного и религиозного контекста (П. Требилко), становления раннехристианского самосознания, политической экономии и Павловой общины (Б. Лонгенекер). Предметом рассмотрения здесь оказываются также Павел как философ и место его личности и учения в истории религий13. Третья часть посвящена литературному наследию Павла, современным исследованиям его посланий, проблеме так называемых второпавловых посланий, Павлу как писателю, работающему в эпистолярном жанре, риторике, тексту Павлова корпуса и каноничности Павловых посланий14. Часть четвертая касается Павлова богословия. Предметом рассмотрения здесь становятся такие темы, как Павел и Ветхий Завет, Израиль, Павел и Иисус, христология, оправдание верой, причастность Христу, благодать как дар, Павел и лют1С Хрютои, этика и экклезиология, космос и эсхатология15. В пятой части рассматриваются междисциплинарные подходы к Павлу: социологические подходы, этничность, священное пространство, политика, постколони-

4Авторы: А. Сегал, Г. Стэнтон, JI. Уртадо, JI. Т. Джонсон, Б. Рознер.

'Авторы: К. Рётцель, Р. Морган, Б. Уитерингтон.

6 Paulus. Leben — Umwelt — Werk — Briefe / О. Wischmeyer, Hrsg. Tubingen, 2006. 388 S.

’Авторы: Й. Фрай, Б. Хайнингер, Е. Эбель, Е.-М. Бекер.

81 Фесс рассматривает Е. Эбель, 1 Кор — О. Вишмайер, 2 Кор — Е.-М. Беккер, Гал — И. Фрай, Фил и Флм — JI. Борман, Рим — О. Вишмайер, которая также представила главу о «темах Павлова богословия». Спорные Павловы послания рассматриваются в третьей части.

9 Б. Хайнингер о Кол, Еф, Пастырских посланиях, а также о Деяниях Апостолов.

10 Последние два эссе написаны О. Вишмайер и В. Вишмайером.

“The Oxford Handbook of Pauline Studies / R. B. Matlock, ed. Oxford, 2012 (готовится кпу-бликации, содержит ок. 900 с.).

12 Авторы: К. Рётцель, П. Фредриксен, Э. Шнабель, Э. Джервис, JI. Александер, А. Мерц.

13 Авторы: JI. Насралла, П. Требилко, М. Зеттерхольм, Б. Лонгенекер, Т. Энгберг-Педерсен, Д. Меггитт.

“Авторы: Э. Дэс, М. Макдональд, М. Митчелл, JI. Турен, М. Холмс, X. Гэмбл.

''Авторы: Ф. Уотсон, П. Эйзенбаум, М. Томпсон, Р. Бокэм, С. Тэтеркоул, С. Истмен, Д. Баркли, Б. Мэтлок, Д. Хоррелл, Э. Адамс.

альные исследования, феминизм, сексуальность, богословская интерпретация, современная философия и история рецепции16.

Этот краткий обзор показывает, что современными значимыми темами исследования являются четыре основные области дискуссии: жизнь и труды апостола Павла в контексте I в., послания, написанные Павлом, богословие этих посланий и методы, применяемые при изучении жизни, деятельности и посланий Апостола. Далее будет предпринята попытка осветить четыре важных вопроса, по которым исследователи расходятся во мнениях, а именно: первоисточники, значимые с точки зрения изучения жизни и наследия Павла; методы, применяемые при исследованиях жизни и наследия Апостола; средоточие его служения; основополагающее содержание Павлова евангелия.

1. Первоисточники

Дискуссии относительно первоисточников в области изучения жизни и трудов апостола Павла сосредоточены на посланиях, авторство которых оспаривается, а именно посланиях к Колоссянам, Ефесянам, 1-м и 2-м к Тимофею и к Титу, а также на книге Деяний, во второй части которой апостол Павел занимает центральное место. Так, JI. Стакенбрэк, рассмотрев доводы за и против подлинности послания к Колоссянам17, делает вывод о том, что нет необходимости принимать однозначное решение в вопросе об авторстве этого послания, поскольку «представляется возможным, что послание было написано при жизни Павла кем-либо из его близкого окружения». Э. Линкольн и А. Хультгрен выступают против подлинности Пастырских посланий и послания к Ефесянам18, не принимая во внимание мнения тех исследователей, которые выступают в пользу авторства апостола Павла.

1.1. Пастырские послания

В статье, по необходимости, мы лишь кратко коснемся вопроса о подлинности Пастырских посланий апостола Павла19. Несмотря на согласие в этом вопросе значительной части академических кругов20, предположение о том, что послания к Тимофею и к Титу не были написаны апостолом Павлом, является ме-

16 Авторы: Т. Стилл, К. Джонсон Ходж, Й. Экланд, Д. Лопес, Т. Пеннер, Д. Марчалл, К. Эренспергер, Д. Суонкатт, С. Фаул, У. Блэнтон, Дж. Ричиз.

17 StuckenbmckL.T. Colossians and Philemon //The Cambridge Companion to St Paul... P. 116— 132, здесь: 119.

18Lincoln A. Ephesians // The Cambridge Companion to St Paul... P. 133—140; Hultgren A. J. Ephesians // The Cambridge Companion to St Paul... P. 141-155.

19 Подробней об этом см.: Schnabel Е. J. Paul, Timothy, and Titus: The Assumption of a Pseudonymous Author and of Pseudonymous Recipients in the Eight of Eiterary, Theological, and Historical Evidence // The Bible and the Academy: Critical Scholarship and the Evangelical Understanding of Scripture in the 21st Century / J. K. Hoffmeier, D. R. Magary, eds. Wheaton, 2011.

20 Особое влияние имел труд: Holtzmann Ж J. Die Pastoralbriefe kritisch und exegetisch bear-beitet. Leipzig, 1880. S. 1—282. Он содержит почти 300 страниц введения о Пастырских посланиях. Юрген Ролофф (Roloff J. Der erste Brief an Timotheus. Ziirich, 1988. S. 24) был впечатлен способностью Хольцмана «разрушить» аргументы сторонников аутентичности Пастырских посланий и «убедительно» показать «невозможность Павлова авторства этих писем».

нее вероятным, чем мнение об их аутентичности. Литературные, богословские и исторические данные свидетельствуют о подлинности Пастырских посланий. И это становится особенно очевидным, если рассматривать их независимо друг от друга, а не единым корпусом. Многие исследователи Нового Завета, преимущественно в Германии, считают вопрос об авторстве Пастырских посланий «закрытым», и попытку доказывать их подлинность «акцией арьергарда», которая не стоит обсуждения21. Л. Т. Джонсон сожалеет о том, что «подлинное обсуждение проблемы аутентичности почти не ведется», напоминая нам, что текущий академический консенсус складывался «во многом исходя из социальной динамики, равно как и из независимой оценки свидетельств, осуществляемой каждым ученым»22. Следует заметить, что вопрос об авторстве Пастырских посланий является немаловажным. Некоторые ученые полагают, что анонимный автор использовал псевдонимность в качестве признанного литературного приема, который не мог восприниматься как введение читателей в заблуждение: они должны были осознавать, что написание послания под воспринятым именем Павла является авторским приемом, подчеркивающим значимость предания Апостола23. Й. Ролоф считает подобные гипотезы упрощением и отвергает их как не имеющие достаточного подтверждения24. В. Шенк требует «деканонизации» Пастырских посланий, которая представляется ему неизбежной25. Авторы, сохраняющие преданность Церкви и ее восприятию новозаветного канона, призывают своих читателей не делать поспешных выводов из некоторых сомнительных черт Пастырских посланий. Де Силва высказывает суждение, согласно которому «вопрос авторства этих посланий не влияет на их статус священных книг, поскольку Церковь определила, что именно эти тексты являются богодухновенными»26. Ах-темайер, Грин и Томпсон говорят, что попросту не верно, что «наши суждения о ценности этих посланий зависят от того, был ли их автором Павел или кто-то из его учеников. Христиане по всему миру хранят эти послания как сокровища вот уже две тысячи лет, тем самым утверждая их ценность вне зависимости от их авторства»27. Эта позиция преуменьшает значимость выводов из предполагаемого фиктивного характера Пастырских посланий.

21 Men A. Die fiktive Selbstauslegung des Paulus. Intertextuelle Studien zur Intention und Rezeption der Pastoralbriefe. Gottingen, 2004. S. 72.

22 Johnson L. I The First and Second Letters to Timothy. N. Y., 2001. P. 55.

23 Meade D. G. Pseudonymity and Canon: An Investigation into the Relationship of Authorship and Authority in Jewish and Earliest Christian Tradition. Tubingen, 1986. P. 103-193.

2ARoloff. Op. cit. S. 37.

25Schenk W. Die Briefe an Timotheus I und II und an Titus (Pastoralbriefe) in der neueren Forschung (1945-1985) // Aufstieg und Niedergang der Roemischen Welt II. 25. 4 / W. Haase, hrsg. B„ 1987. S. 3404-3438, 3428 n. 93.

26 De Silva D. A. An Introduction to the New Testament: Contexts, Methods and Ministry Formation. Downers Grove, 2004. P. 736, 748.

27Achtemeier P /., Green J. B., Thompson M M Introducing the New Testament: Its Literature and Theology. Grand Rapids, 2001. P. 461. Разбор значения вопросов, связанных с аутентичностью, для библейского канона см.: PorterS. Е. Pauline Authorship and the Pastoral Epistles: Implications for Canon // Bulletin for Biblical Research. 1995. Vol. 5. P. 105—123; Idem. Pauline Authorship and the Pastoral Epistles: A Response to R. W. Wall’s Response 11 Bulletin for Biblical Research. 1996. Vol. 6. P. 133-138.

Что касается аргументов в пользу псевдонимного авторства Пастырских посланий, первое место среди них занимают те, которые относятся к их языку и стилю. Наиболее распространенными являются следующие три суждения:

1) словарный состав Пастырских посланий отличен от посланий Павла: во-первых, здесь чаще встречаются слова, нигде более в Новом Завете не употребляемые; во-вторых, отсутствуют многие союзы и частицы, характерные для Павловых посланий28;

2) отличается стиль греческого языка: различны длина предложений и расположение слов29;

3) отличается способ аргументации. Например, автор использует вероучительные истины лишь для подтверждения нравственных наставлений, в то время как считается, что для Павла характерен переход от догматического учения к его нравственному приложению30.

Тем не менее значительное число исследователей сомневается, что те наблюдения, на которых основан литературный аргумент против авторства Пастырских посланий, представляют проблему с точки зрения подлинности последних. Для нас важными являются следующие соображения31:

1. Пастырские послания слишком малы для (стило)статистического анализа. Объем текста для его применения должен быть не менее 10 ООО слов32, а Пастырские послания содержат 3488.

2. Словарный состав десяти «бесспорных» посланий апостола Павла представляет собой лишь некоторую часть из всего количества слов древнегреческого языка. Этот факт лишает значимости заключения, основанные на отсутствии каких-либо слов. Несомненно, что апостол Павел обладал гораздо более обширным активным словарным запасом, чем тот, что использован в десяти «бесспорных» посланиях33. Эти последние содержат 2301 слово, в то время как стандартный словарь классического греческого языка Лиделла, Скотта и Джонса34

28 В числе основных исследований на английском языке: Harrison Р. Ж The Problem of the Pastoral Epistles. Oxford, 1921; Grayston K, Herdan G. The Authorship of the Pastorals in the Light of Linguistic Statistics // New Testament Studies. 1959. Vol. 6. P. 1-15.

29 Cm.: Mealand D. L. Positional Stylometry Reassessed: Testing a Seven Epistle Theory of Pauline Authorship // New Testament Studies. 1989. Vol. 35. P. 266—286; Neumann К Ji The Authenticity of the Pauline Epistles in the Light of Stylostatistical Analysis. Atlanta, 1990.

30 Cm.: Fiore B. The Function of Personal Example in the Socratic and Pastoral Epistles. R., 1986; Donelson L. R. Pseudepigraphy and Ethical Argument in the Pastoral Epistles. Tubingen, 1986.

31 Cm.: Mounce WiD. Pastoral Epistles. Nashville, 2000. P. XCIX—CXVIII; Johnson L. T. First and Second Letters to Timothy. P. 58—63, 68—72; Carson D. A., Moo D. /i An Introduction to the New Testament. Grand Rapids, 2005. P. 555-561; Towner Ph. H. The Letters to Timothy and Titus. Grand Rapids. 2006. P. 23—25; Witherington B. Letters and Homilies for Hellenized Christians. Downers Grove, 2006. Vol. 1. P. 54-62.

32 Cm.: Crystal!). The Cambridge Encyclopedia of Language. Cambridge, 1987. P. 69.

33 Cm.: Mounce. Op. cit. P. XCVI; он отмечает, что из 2301 слова неоспариваемых Павловых посланий 969 встречается лишь один раз (42%), в то время как из 5434 различных слов в греческом Новом Завете лишь единожды встречаются 1947 (36%), и задает вопрос: «Если мы имеем так мало написанного Павлом, что чуть меньше половины слов встречается лишь единожды, то какова возможность проведения надежной статистической работы?»

34Liddell Н. G, Scott R., Jones Н. S[ A Greek-English Lexicon. Oxford, 1996.

содержит приблизительно 125 тыс. словарных статей (исключая числительные и собственные имена).

3. Авторство каждого послания должно определяться отдельно, без допущения того, что существует корпус «псевдонимных» посланий, написанных неизвестным автором. Анализ словарного запаса посланий тоже должен проводиться отдельно для каждого из них. При таком рассмотрении проблема статистического анализа еще более усложнится: 1 Тим содержит 1591 слово, 2 Тим — 1238 слов, Тит — 659 слов. Если применить метод Грейстона и Хердана к отрывку Рим 1. 1—9. 17, равному по длине 1 Тим, то статистический анализ будет благоприятен для последнего35.

4. Особого изучения требуют словосочетания с необычными словами во всех Павловых посланиях. Слова, которые обычно признаются «характерно Павловыми», распределены по его посланиям неравномерно. Например, термин «праведность» (6ixaiooi3vr|) встречается 12 раз в Рим, 7 раз — во 2 Кор, 5 раз — в Гал, по 3 раза — в Еф, Фил и 2 Тим, по одному разу — в 1 Кор, 1 Тим и Тит и отсутствует в Кол, Филим и в 1—2 Фесс.

5. Предположение о том, что любому автору свойственен устойчивый стиль изложения, есть всего лишь романтическая идея современных западных ученых. В греко-римском обществе риторическим идеалом была лрооололоиа (написание в чьем-то характере или персонификация). В своем трактате об обучении сочинению прозы в гимнасиях Элий Феон описывает лрооололоиа как «представление человека, которому приписываются слова, подходящие говорящему и неоспоримо соответствующие обсуждаемому предмету, в соответствии, например, с такими вопросами: какие слова должен человек сказать своей жене, отправляясь в путешествие? Или военачальник — солдатам во время опасности?.. В этот род упражнений попадают утешения, ободрения и написание писем. Прежде всего следует иметь в виду, какова личность говорящего и к кому обращена речь... Различные способы речи принадлежат разным возрастам, они не одинаковы в случае старого и молодого; речь молодого человека будет содержать простоту и скромность, а старика — знание и опыт... На сказанное также влияют место и случай, когда оно произносится... И конечно, каждый предмет имеет свою форму выражения»36. Именно случаем определяется выбираемый стиль.

6. Диалогический стиль Рим, Гал и 1 Кор обусловлен — по крайней мере в некоторых своих особенностях — в большей мере использованием характерных черт диатрибы, нежели собственным литературным «стилем» Павла. Если сравнить Пастырские послания с посланием к Филипийцам или с 1 Фесс, то различия в стиле не будут столь заметны. А «библейский стиль» десяти «бесспорных» Павловых посланий может быть обусловлен наличием частых ссылок и аллюзий на ветхозаветные тексты, которые являются более редкими в Пастырских посланиях.

35 Bird А. Е. The Authorship of the Pastoral Epistles: Quantifying Literary Style // Reformed Theological Review. 1997. Vol. 56. P. 118-137, здесь: 128.

36Aelius Theon. Progymnasmata 8. 115, 116 (Kennedy G. A. Progymnasmata: Greek Textbooks of Prose Composition and Rhetoric. Atlanta, 2003. P. 47, 48).

7. Очень часто в дискуссии об авторстве забывают о том, что процесс составления посланий иногда бывал сложным. Павел диктовал некоторые из своих посланий37, что допускает возможность участия в формулировании текста его секретарей. Павел указывает на своих «сотрудников» во многих своих посланиях38 — факт, который с некоторой степенью вероятности говорит об участии других лиц в составлении Павловых посланий.

8. Различия между «бесспорными» и Пастырскими посланиями апостола Павла в области словоупотребления и стиля могут быть объяснены различием стилей в устной и письменной речи. Так, например, парентеза и анаколуф характерны для «бесспорных» посланий, однако эти неправильные и грубые синтаксические структуры редко встречаются в Пастырских посланиях. Это означает, что последние ближе к стилю письменной речи, т. е. «их автор более тщательно подбирал выражения и, возможно, имел в своем распоряжении больше времени, чем автор (или авторы) остальных десяти Павловых посланий39».

9. Отцы ранней Церкви никогда не ставили под сомнение Павлово происхождение Пастырских посланий40. При этом греческий язык был для них родным. И, конечно, чувство «стиля» у них было не хуже, чем у современных исследователей, которые изучают греческий в аудиториях и, разумеется, редко достигают свободного владения языком, поскольку только читают, но не говорят и не пишут по-гречески. Поэтому убежденность современных исследователей в своей правоте относительно греческого стиля новозаветных текстов является в большей мере впечатляющей, нежели убедительной.

Таким образом, степень различия между стилями Пастырских и «бесспорных» Павловых посланий остается предметом для обсуждения. Хотя язык Пастырских посланий имеет ряд отличительных особенностей, это не делает авторство Павла невозможным или невероятным.

Если говорить о богословских различиях между Пастырскими и «бесспорными» Павловыми посланиями, то их можно объяснить в смысле вариативно-

37Рим 16. 22; 1 Кор 16. 21; Кол 4. 18; 2 Фесс 3. 17; см.: Гал 6. 11.

,81 Кор 1. 1 (Сосфен); 2 Кор 1. 1 (Тимофей); Фил 1. 1 (Тимофей); Кол 1. 1 (Тимофей); Флм 1 (Тимофей); 1 Фесс 1. 1 (Сила и Тимофей); 2 Фесс 1. 1 (Сила и Тимофей). Лишь в Рим, Еф и в трех Пастырских посланиях апостол Павел упоминается один в качестве писателя послания.

39 Baum A. D. Semantic Variation within the Corpus Paulinum: Linguistic Considerations Concerning the Richer Vocabulary of the Pastoral Epistles // Tyndale Bulletin. 2008. Vol. 59. P. 271-292, 290, который ссылается на статью Райзера (Reiser. Mi Paulus als Stilist 11 Svensk exegetisk arsbok. 2001. Vol. 22. S. 151—165), где утверждается, что, принимая во внимание стиль десяти общепринятых посланий Павла, «он записал нечто, чего до него никто никогда не хотел записывать... разговорным языком сведущего человека с типичными характеристиками спонтанной речи».

40Поликарп (ок. 110—135) и Климент Римский, по всей вероятности, знали и использовали послания к Тимофею и Титу; Ириней приписывает 1 Тим «Апостолу», а Климент Александрийский (ок. 150—211) цитирует эти три послания. Полное рассмотрение этих свидетельств см.: Johnson L. Т. First and Second Letters to Timothy. P. 20—26; Marshall I. H. The Pastoral Epistles. Edinburgh, 1999. P. 2—8; Towner. Op. cit. P. 4—6, который делает вывод, что «указатели подтверждают, что эти три послания были известны и использовались как Павловы писания прежде времени Поликарпа (110—135; возможно, ко времени Первого послания Климента Римского) и непрерывно после него на протяжении первых веков Церкви».

сти и развития утверждений апостола Павла. Достаточно привести несколько примеров. Например, (1) утверждается, что в Пастырских посланиях «вера» не является даром от Бога, как это мы видим в бесспорных посланиях; это «залог, к которому нельзя ничего добавить»41. Такое понимание веры как «предмета» чьих-либо убеждений не слишком сильно отличается от понимания веры в Рим 1. 8; 2 Кор 13. 5; Гал 1. 23; Фил 1. 27; Кол 2. 7. (2) Также утверждается, что в Пастырских посланиях «праведность» есть не Божий дар, а христианская добродетель. А. Т. Хэнсон считает, что «трудно себе представить более не-Павлово выражение, чем “наставление в праведности”» (2 Тим 3. 16)42. Однако для апостола Павла «праведность» есть не только дар, но и ответственность, которую христиане должны нести в своей повседневной жизни (см., например, Рим 1. 5: «послушание веры»; 1 КорЗ. 14—15). (3) Увещание христианам «проводить жизнь тихую и безмятежную» (1 Тим 2. 2) не есть ни элемент буржуазной этики, ни не-Павлов совет, как полагают некоторые. Оно согласуется с Рим 12. 18 («если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми»). (4) Что касается термина «благочестие» (сйОсРсЮ), который встречается в Пастырских посланиях (1 Тим 2. 2;

3. 16; 4. 7—8; 6. 3, 5, 6, 11; 2 Тим 3. 5; Тит 1. 1) и отсутствует в «бесспорных», то можно сказать, что нет никакого противоречия между использованием этого термина в первых и акцентами мысли Павла в последних. Термин £йо£|3£1а «определяет подлинно христианское существование как непрерывное взаимодействие веры во Христа (или знания о Боге) и образа жизни, происходящего от этих взаимоотношений». В Пастырских посланиях этот термин используется для того, чтобы «бросить современной культуре вызов, состоящий в утверждении, что эта восхваляемая высшая эллинистическая добродетель становится подлинно достижимой только во Христе»43.

(5) Ученые, опровергающие подлинность Пастырских посланий, считают, что их автор предполагает существование евангельской традиции, которая зафиксирована как «здравое учение», описана как «истинная вера» и обнародована как «истина» (1 Тим 1. 10, 19; 3. 9, 13; 4. 1, 6; 6. 3, 10; 2 Тим 1. 13; 4. 3; Тит 1. 9, 13; 2. 1). Они утверждают, что такой язык соответствует более позднему поколению христиан, интерес которых переместился от живого и творческого развития богословских идей к фиксированному корпусу вероучительных истин, передаваемому следующим поколениям. Однако такая забота о правде евангелия, которая должна сохраняться, не менее очевидна и в «бесспорных» посланиях Павла. В Гал 1. 6—9 апостол Павел произносит анафему на всякого, кто приносит «иное благовествование». В Рим 16. 17 он предостерегает христиан от «производящих разделения и соблазны вопреки учению, которому» они «научились». В 1 Кор 11. 2 Павел хвалит христиан за то, что они «держат предания так, как» он «передал» им (см. также: 1 Кор 15. 1—3; 2 Фесс 2. 15). В 1 Кор 4. 17 Апостол говорит о Тимофее как о надежном сотруднике, своем «возлюбленном и верном

41 Dibelius М., Conzelmann Н The Pastoral Epistles. Philadelphia, 1972. P. 13. О вере см.: Mut-schler.B. Glaube in den Pastoralbriefen. Pistis als Mitte christlicher Existenz. Tubingen, 2010.

42Hanson A. T. The Pastoral Epistles. L., 1982. P. 152.

43 Towner. Op. cit. P. 174; cm.: Ibid. P. 171—174 критику Хольцмана и Дибелиуса / Концельма-на относительно ешёраа.

в Господе сыне», посланном в Коринф, чтобы «напомнить вам о путях моих во Христе, как я учу везде во всякой церкви». Таким образом, роль Тимофея здесь ничем не отличается от его и Тита роли в Пастырских посланиях.

1.2. Деяния апостолов

Дискуссия вокруг достоверности повествования о жизни и трудах апостола Павла в книге Деяний апостолов связана с вопросом о достоверности Деяний в целом. Проблема касается авторства и жанра Евангелия от Луки и книги Деяний, а также достоверности содержащихся в Деяниях данных, поддающихся проверке. Если говорить об авторстве, то традиция, согласно которой автором как третьего Евангелия, так и книги Деяний является Лука, — сотрудник Павла, — формируется уже во II в. и до сих пор не подвергается сомнению44. Использование местоимения «мы» (см. Деян 16. 10—17; 20. 5—15; 21. 1—18; 27. 1—28. 16) является ненавязчивой ссылкой автора на самого себя. Таким образом, в этих местах он предстает перед нами как участник описываемых событий45. Книга Деяний является второй частью более крупного труда. Этот труд начинается с пролога (Лк 1. 1), в котором Лука намечает и с т о р и о г р а ф и ч е с к и е принципы, сохраняющие свое значение и для второй части его проекта (Деян 1. 1—2). Лука объясняет выбор темы своего произведения, говорит о характере материала, который он тщательно (6txpi(3coq) изучил, и о его организации (za0£'^r|c), а также о цели своего повествования, указывая на его объективную достоверность (('/.оср('/./,£ia). И содержание, и представление материала в Евангелии от Луки и в книге Деяний обнаруживают явную близость к греческим и римским историческим монографиям и биографическим произведениям46. Некоторые исследователи настаивают на особом характере книги Деяний как краткой исторической монографии, которая является особой категорией эллинистической историографии47. Другие утверждают, что предисловие в Деян 1. 1, в особенности посвящение Феофилу и повторное описание событий, изложенных в первой книге, помещает Деяния на периферию греческой историографии, где жанр находится «дальше всего от эпоса или риторических притязаний и оказывается ближе всего к научной стороне

44 Канон Муратори 34—35; Антимаркионовский пролог к Евангелию от Луки; Ириней Лионский, сщмч. Против ересей III. 1. 1; III. 14. 1—4; Климент Александрийский. Строматы V. 12; Тертуллиан. Против Маркиона IV. 2; Евсевий Кесарийский. Церковная История III. 4. 1; Блж. Иероним. О знаменитых мужах. 7. Относительно традиции ранней Церкви см.: Barrett С. К. The Acts of the Apostles. Edinburgh, 1994—1998. Vol. 2. P. 30—48; Thornton C.-J. Der Zeuge des Zeugen. Lukas als Historiker der Paulusreisen. Tiibingen, 1991. S. 8-83. В самой ранней рукописи, содержащей Третье Евангелие, Р75 (ок. 200 г. по P. X.), в конце приводится название ЕиаууЁ^юу хата Aouxctv («Евангелие по Луке»).

45 См.: Нетег С. J. The Book of Acts in the Setting of Hellenistic History. Tiibingen, 2001. P. 308-364.

46 Ibid. P. 66—70; Thornton. Op. cit. S. 161—163; Palmer D. W. Acts and the Ancient Historical Monograph // The Book of Acts in Its Ancient Literary Setting / B. W. Winter, A. D. Clarke, eds. Grand Rapids, 1993. P. 1-29; Talbert Ch. Ж Literary Patterns, Theological Themes and the Genre of Luke-Acts. Missoula, 1974.

47 Cm.: Plumacher E. Die Apostelgeschichte als historische Monographie [1978] // Geschichte und Geschichten. AufsatzezurApostelgeschichteundzuden Johannesakten/J. Schroter, R. Brucker, Hrsg. Tiibingen, 2004. S. 1-13; Palmer. Op. cit.

ионийской традиции написания истории (выделено мной. — Э. Ж)»48. Такое мнение предполагает, что Деяния со своим библеизирующим греческим языком и библейской тематикой повествования оказываются «в целом ближе к библейской историографии, чем к греческой традиции»49.

Если авторство и жанр книги Деяний, понимаемые таким образом, дают основание для положительного взгляда на историческую достоверность книги, то последняя зависит от степени доверия автору как историку. Анализ нескольких сфер, в которых Лука имеет своей целью сообщение определенной информации, подтверждает, что его повествование добросовестно и достоверно50. В пользу этого свидетельствуют:

1) хронологические связи между информацией, содержащейся в Деян, и исторической обстановкой середины I в.;

2) географические сведения, квалифицируемые как второстепенные и зачастую пренебрегаемые;

3) сведения касательно политических, местных и культурных реалий, относительно которых нельзя предполагать, что они являются общеизвестными;

4) внутренняя взаимосвязь мелких деталей, которые в противном случае не имеют никакого смысла в повествовании Луки;

5) отдельные замечания, которые не так важны с точки зрения богословского замысла Луки, но достаточно значимы для того, чтобы быть упомянутыми.

«Мы-отрывки» предполагают, что автор Деяний был современником апостола Павла и непосредственным очевидцем некоторых событий, о которых он повествует51. Здесь важны два аргумента:

1) повествование от первого лица в «мы-отрывках» предполагает, что Деяния не были опубликованы как анонимное произведение. Скорее всего, творение было связано с именем автора с самого начала52. Историческое повествование, содержащее части, написанные от первого лица множественного числа и не по-

48 Alexander L. С. A. Acts in its Ancient Literary Context: A Classicist Looks at the Acts of the Apostles. L., 2005. P. 41. Cm.: DormeyerD. DieGattungderApostelgeschichte// Die Apostelgeschich-te im Kontext antiker und fruhchristlicher Historiographie / J. Frey, С. K. Rothschild, J. Schroeter, Hrsg. B., 2009. S. 437—475. В работе расценивается книга Деяний как биографическая универсальная история. Molthagen J. Geschichtsschreibung und Geschichtsverstaendnis in der Apostelge-schichte im Vergleich mit Herodot, Thukydides und Polybios // Die Apostelgeschichte im Kontext... S. 159—181. Мольтхаген считает, что Деяния принадлежат к античной историографии, хотя и занимают независимое место в рамках этого жанра.

49Alexander. Op. cit. P. 42.

50 См.: Hemer. Op. cit. P. 101—243, где приводятся детали, касающиеся указанных ниже сфер.

51 См.: Ibid. Р 312—364; Thornton. Op. cit. passim; Spencer F. S. The Portrait of Philip in Acts: A Study of Roles and Relations. Sheffield, 1992. P. 246—250; cm.: Porter S. E. The «We» Passages in Acts as a Source Regarding Paul [1994] // The Paul of Acts: Essays in Literary Criticism, Rhetoric and Theology. Tubingen, 1999. P. 10—46. Остается неубедительным мнение Коха: Koch D.-A. Kol-lektenbericht, «Wir»-Bericht und Itinerar. Neue (9) Uberlegungen zu einem alten Problem // New Testament Studies. 1999. Bd. 45. S. 367-390.

52 Cm.: Thornton. Op. cit. S. 84—98, 122, 147, 199; Droge A. J. Did «Luke» Write Anonymously? Lingering at the Threshold 11 Die Apostelgeschichte im Kontext... S. 495-517.

зволяющее при этом идентифицировать повествователя, было бы с литературной точки зрения абсурдным;

2) невозможно интерпретировать «мы-отрывки» как стилистический прием, с помощью которого автор пытается создать эффект автопсии, т. е. повествования очевидца. Лука не представил самого себя в качестве автора произведения, что было стандартным приемом при претензиях на автопсию.

Когда греческие и римские историки подчеркивают свое активное участие в событиях, помимо того, что они были их очевидцами, они ссылаются на самих себя, и формулируется эта ссылка обычно в третьем лице единственного числа. Лука часть своего сообщения пишет от первого лица, что является редкостью для греческих и римских авторов в противоположность иудейской традиции. Возможно, что «мы-отрывки» происходят из источника, который автор механически копировал, не меняя первого лица множественного числа, но это предположение маловероятно, учитывая особенности греко-римской историографии и литературные способности автора Деяний53.

Акцент на исторической достоверности Деяний не следует рассматривать как попытку умалить значение — или отрицать наличие — сознательной обработки Лукой материала, которая осуществлялась им, исходя из его богословских целей. Притом что демонстрация документарной корректности исторического труда Луки не то же самое, что понимание текста его сочинения, сосредоточение внимания исключительно на литературном мастерстве или богословских акцентах Луки оставило бы читателя в недоумении относительно того, почему описание инициатив и действий Бога в жизни и служении нового мессианского народа Божьего, а равно в жизни и служении свидетелей об Иисусе, представлено в форме исторического труда. Таким образом, признание исторической достоверности писаний Луки является неотъемлемой частью понимания его богословских задач.

1.3. Павел в Деяниях апостолов

Некоторые критики утверждают, что, хотя автор книги Деяний пользовался преданиями об апостоле Павле, сами эти предания постепенно переросли в «легенды о Павле», в особенности рассказы о чудесах: 13. 8—12; 14. 8—18;

16. 16—18. Утверждается, будто эти предания превратили Павла в некого почитаемого чудотворца и что к Павлу были отнесены светские анекдоты, такие как Деян 19. 13-16; 20. 7-12; 28. 3-6, а также другие предания, например путевые заметки, попавшие к автору из вторых или третьих рук54. Аргумент, согласно которому круги, связанные с «простонародным христианством», имели богословски обоснованную потребность в благочестивых преданиях о Павле и его чудесах,

53 См.: Thornton. Op. cit. S. 199. Здесь Торнтон указывает, что не было литературного образца, который позволил бы читателям I в. понимать отрывки, содержащие местоимение «мы», в этом смысле, что означает, что «“мы-отрывки” в Книге Деяний следует понимать в смысле авторского стремления отметить свое личное участие в данном событии».

54 Heininger В. Die Rezeption des Paulus im 1. Jahrhundert // Paulus. Leben — Umwelt — Werk — Briefe... 329-335; Idem. Das Paulusbild der Apostelgeschichte und die antike Biographie // Griechische Biographie in hellenistischer Zeit (Akten des internationalen Kongresses vom 26.-29. Juli 2006 in Wurzburg) / M. Erler, S. Schorn, Hrsg. B„ 2007. S. 407-429.

которые бы позволяли им почитать его как чудотворца55, вскрывают глубокое неверие в то, что сила Божья может творить чудеса, и шире — недоверие по отношению к простым христианам, которые явным образом рассматриваются как легковерные и легко поддающиеся манипулированию.

Подобные аргументы лишают значимости факты, присутствующие в Павловых посланиях. ВРим 15.18—19и2Кор 12.12 Павел утверждает, что его служению сопутствовали чудеса. Недопустимо «смягчать» чудеса в Пафе (Деян 13. 4—12), Листре (Деян 14. 8—20), Филиппах (Деян 16. 16—18) и Эфесе (Деян 19. 8—10)56 ссылкой на предполагаемый «магический оттенок» чудесных историй. Эпизод столкновения Павла с Елимой волхвом в Пафе описывает именно Елиму, а не Павла, с «магическим оттенком». Этот эпизод служит предостережением против вовлечения в оккультные практики. Что касается использования платков и опоясаний Павла для исцеления больных и изгнания злых духов в Эфесе (Деян 19. 11—12), оно может быть истолковано как глубокое непонимание местным населением новой веры, основанное на его традиционных магических взглядах и практиках, в которых куски ткани от одежд могли служить амулетами или талисманами57. Эти эфесяне воспринимали силу чудес «в материальных категориях, так что можно “отобрать” энергию из чудотворца и использовать ее затем в своих целях». Такое понимание уже «находится на опасной пограничной территории, и Лука пытается направить его в правильное богословское русло, ссылаясь на то, что источником чудес является Бог (ст. 11), а человек-благовестник при этом оказывается лишь инструментом»58. Хотя ничего не говорится о том, чтобы Павел каким бы то ни было образом одобрял или поощрял подобного рода деятельность, Лука, несомненно, представляет ее и как возможную и как приемлемую: именно Бог творит такие чудеса (Деян 19. 11—12), которые представлены как «экстраординарные» как раз потому, что чудеса такого рода не встречаются в служении Иисуса или других апостолов. В противоположность безуспешным попыткам иудейских заклинателей (Деян 19. 13—17) в служении Павла Лука подчеркивает мощное присутствие Бога, которое приводило к совершению «не требующих усилия успешных и многочисленных исцелений и изгнаний злых духов»59. Знаменательно, что в отличие от языческих обычаев Павел не брал денег за куски чудодейственной одежды60. Проповедь Павла и события, связанные с наказанием сынов первосвященника Скевы, привели к тому, что

55 Plumacher Е. Apostelgeschichte // Theologische Realenzyklopaedie. 1978. Bd 3. S. 483—528, здесь: 499; с одобрением цитируется в: Heininger. Reception... S. 332.

56Kallmann В. Paulusals Wundertater// Paulinische Christologie. Exegetische Beitrage (FS Hans Hubner) / U. Schnelle, T. Soding, Hrsg. Gottingen. S. 76—96; Heininger В. Im Dunstkreis der Ma-gie: Paulus als Wundertater nach der Apostelgeschichte 11 Biographie und Personlichkeit des Paulus /

E. M. Becker, P. Pilhofer, Hrsg. Tubingen, 2005. S. 271-291.

57 Примечательно, что здесь не говорится о произнесенной Павлом речи или повелении, что поясняет, почему злые духи «вышли» (ЕхлоретЗеобаО, а не были изгнаны; см.: Twelftree G. Н In the Name of Jesus: Exorcism Among Early Christians. Grand Rapids, 2007. P. 149.

s>iKlauck H -/. Magic and Paganism in Early Christianity: The World of the Acts of the Apostles. Minneapolis, 2003. P. 98.

59 Twelftree. Op. cit. P. 150; подобным же образом: JervellJ. Die Apostelgeschichte. Goettingen,

1998. S. 481.

60 Cp. Twelftree. Op. cit. P. 150; Klauck. Op. cit. P. 98.

уверовавшие исповедали свои грехи, прекратили занятия чародейством и сожгли магические тексты, несмотря на их материальную ценность (Деян 19. 18—19). Хотя этот эпизод свидетельствует о том, что верующие (как древние, так и современные!) могут все еще быть привязаны к мирским, языческим, небиблейским взглядам, основной акцент резюме Луки в ст. 18—19 лежит на освобождающей и распространяющейся на всех реальности подлинной веры в Иисуса — веры, не остающейся частным делом каждого, но «делающейся видимой» в публичных актах исповедания и посвящения. Лука не придает действиям Павла магического характера. Тот факт, что Лука никак не описывает реакции Павла на действия местных жителей Мальты, посчитавших его богом (e/.cyov qDtov eivai 0£6v), не делает Павла «божественным мужем» (0гюс ftvrip)'1. Такое предположение не принимает во внимание, что Павел не произносит ни слова в данном эпизоде (Деян 28. 1—10), а это делает почти невозможным сравнение эпизодов на Мальте и в Листре, где Лука вкладывает в уста Павла речь (Деян 14. 15—17). Это предположение также совершенно игнорирует богословие и христологию Луки. Чудеса, которые Лука приводит в книге Деяний, не превращают людей в «божественных мужей», но свидетельствуют о том, что в служении апостола Павла присутствует сила воскресшего Христа62.

2. Методы

Поскольку изучение жизни, а также миссионерской и пастырской деятельности апостола Павла частично основывается на Деян 9—28, необходимо прежде всего прокомментировать то, как экзегетические методы отражаются на изучении Деяний Апостолов. В своем недавнем комментарии на Деяния Скотт Спенсер пишет, что комментарии на Деяния, составленные Ч. К. Барреттом и Джозефом А. Фитцмайером, имеют «общую методологию, которую в целом можно определить как историко-критическую, следующую превалирующему, традиционному способу “научного” изучения Библии со времен Просвещения»63. Признавая, что их труды содержат «сокровищницу экзегетических находок», он в то же время выражает досаду по поводу того, что «Барретт и Фитцмайер предложили мало новаторского в своем подходе к прочтению Деяний». Говоря о «новаторских стратегиях прочтения»64, Спенсер упоминает авторов и исследования, которые разрабатывают вопросы «соответствующего первому веку социальноисторического мира Деяний в свете новых открытий и методологий», имея в

61 Против: Heininger. Rezeption... S. 333. Однобокий взгляд Хайнингера на изображение Лукой Павла можно усмотреть в том, что он рассматривает Павла в разделе под заголовком «Das lukanische Paulusbild» лишь как чудотворца и (философского) учителя, а не как последователя Иисуса, богослова, миссионера и пастыря.

62 См.: Avemarie F.. Acta Jesu Christi. Zum christologischen Sinn der Wundermotive in der Apo-stelgeschichte // Die Apostelgeschichte im Kontext... S. 539—62. По поводу христологии Деяний см.: Buckwalter Н D. The Divine Saviour //Witness to the Gospel. The Theology of Acts /1. H. Marshall, D. Peterson, eds. Grand Rapids, 1998. P. 107—123; Hurtado L. W. Lord Jesus Christ: Devotion to Jesus in Earliest Christianity. Grand Rapids, 2003. Passim.

63 Spencer F. S. Journeying Through Acts: A Literary-Cultural Reading. Peabody, 2004. P. 21; следующая цитата оттуда же.

64 Ibid. P. 21; следующее соображение там же: Р. 22.

виду при этом Брюса Уинтера и серию «Книга Деяний в реалиях I века» («The Book of Acts in Its First-Century Setting»)65, а также «Социальный мир в Деяниях Луки» («The Social World of Luke-Acts»)66 Дж. Нейри. И все же эти и подобные им проекты не представляют новых или «новаторских» стратегий прочтения: они являются столь же «историко-критическими», как и интересы и установки Барретта и Фитцмайера. Это особенно верно в отношении серии «Книга Деяний в реалиях I века», в меньшей степени — в отношении компиляции Нейри, которая, как выразился Ф. Бовон, представляет собой «не столько описание социальноэтического учения Луки, сколько применение к корпусу Лк-Деян новейших социологических теорий»67.

Подход к 27-й главе Деяний может служить примером экзегетических подходов как к изучению Деяний, так и к изучению жизни апостола Павла. Историческая ценность этого эпизода часто ставилась под вопрос, особенно когда речь шла об участии в событиях Павла. Э. Хэнхен пишет: «Такие ученые, как Цан, Рэмси и Э. Майер, видят в этом тексте рассказ Луки о событиях, которые он пережил сам как их очевидец. Они не замечают, с помощью какой силы воображения автор достигает своей цели... Павел был не благородным путешественником, обладающим особой властью, а заключенным, которого обвиняли в подстрекательстве квосстанию. Следовательно, он никакие мог влиять на принятие каких-либо решений. Те поучительные добавления, в которых превозносится Павел, представляют собой дописки, сделанные автором к журналу наблюдений, где о Павле не могло сообщаться ничего особенного, но лишь описывалось путешествие, опасность и избавление»68.

Некоторые предполагают, что автор сочинил «типичный» рассказ о морском путешествии69 на основе некоторых источников — возможно, повествования об Ионе или Одиссеи Гомера70, — в который он затем вставил речи апостола Павла71. Ряд критиков признает, что «наличие таких мотивов не обязательно означает, что тот или иной рассказ о кораблекрушении — фикция», но в то же время отдает предпочтение скептическим прочтениям, ставя под сомнение подробно-

65 The Book of Acts in Its First Century Setting / B. W> Winter, ed. Grand Rapids, 1993-1996.

66 The Social World of Luke-Acts: Models for Interpretation / J. H. Neyrey, ed. Peabody, 1993; cm.: The Social World of the New Testament: Insights and Models / J. H. Neyrey, E. C. Stewart, eds. Peabody, 2008.

67Bovon F. Luke the Theologian: Fifty-Five Years of Research (1950—2005). Waco, 2006. P. 548, n. 233.

6SHaenchen E. The Acts of the Apostles. Philadelphia, 1971. P. 709.

69 Dibelius M Studies in the Acts of the Apostles / H. Greeven, ed. N. Y., 1956. P. 205—206; cm.: SeulP Rettung fur alle. Die Romreise des Paulus nach Apg 27. 1-28.16. B., 2003. Автор рассматривает весь эпизод как сочинение Луки.

70 Мнение, согласно которому в Деян 27 просматривается влияние «Одиссеи» Гомера, представлено в: MacDonald D. R. The Shipwrecks of Odysseus and Paul // New Testament Studies.

1999. Vol. 45. P. 88—107. Единственная действительная параллель — это появление сверхъестественного существа, которое обещает спасение (Гомер. Одиссея V. 333—353; Деян 27. 23—24); также см. выражение: елёхаХау tt)v vauv (27. 41).

71 Недавняя работа: PeiyoR. I. Acts. Philadelphia, 2008. P. 647—648.

сти, признанные исторически правдоподобными72. При проведении сравнений с выдуманными литературными рассказами о морских путешествиях и кораблекрушениях, которые распространены в рамках исследования Деян 27, зачастую не указываются различия между ними и повествованием Деяний. В рассказах о шторме, опирающихся на поэму Гомера, присутствуют стилизованные описания волн, вздымающихся как горы, битв противоборствующих ветров, грома и молнии, паники плывущих на корабле, бегства корабельной команды после многочисленных попыток совладать с ситуацией73. В повествовании, которое мы находим в Деян 27, такие черты отсутствуют74. Рассказ Луки прозаичен, не содержит излишеств и драматизации. Подробности и термины, относящиеся к области мореходства, упоминаются в рассказе только там, где они уместны75. Параллели могут быть проведены лишь в отношении таких элементов, как шторм, тьма, волны, корабль, а также неудачный исход разнообразных корабельных маневров, — эти элементы едва ли относятся к числу «литературных мотивов», поскольку без указания этих деталей невозможно описать действия корабельной команды в ходе шторма или кораблекрушения. Деян 27 редко сравнивают с рассказами о реальных морских путешествиях. Такие сравнения по-настоящему показательны76. Особенный интерес представляет собой рассказ о морском путешествии Диона, который в 357 г. до Р. X. с армадой военных кораблей отплыл от греческого острова Закинф, направляясь на Сицилию. Сообщаемый Плутархом рассказ о кораблекрушении Диона ближе к Деян 27, чем любой эпизод из художественной литературы. Единственным литературным мотивом, позаимствованным из Гомера в Деян 27, могло бы считаться упоминание молнии и грома, хотя эти явления часто действительно сопровождают шторм. Рассказ Плутарха скуп, содержит небольшое число эпитетов, однако в нем имеется несколько живых деталей (например, сообщение о жердях). С Дионом и его спутниками происходит то, чего опасается команда корабля, на котором плыл апостол Павел: их корабль относит к «Головам Великого Сирта» (ср.: Деян 27. 17); этого места боялись, считая его особенно опасным из-за коварных течений и берегов из зыбуче-

72Pervo. Acts. Philadelphia. P. 648, с обычным комментарием о том, что древние описания кораблекрушений были «стереотипизированными» (Ibid. п. 40).

73См.: Petronius. Satyrica 114. 1—3; Achilleus Tatius. 3. 2. 2; 3. 2. 8.

74 Reiser M. Von Caesarea nach Malta: Literarischer Charakter und historische Glaubwiirdigkeit von Act 27 // Das Ende des Paulus: Historische, theologische und literaturgeschichtliche Aspekte //

F. W. Horn, Hrsg. B„ 2001. S. 49-74, здесь: 53.

7SKratz R. G. Rettungswunder. Motiv-, traditions- und formkritische Aufarbeitung einer biblis-chen Gattung. Frankfurt, 1979. S. 336—337. Автор отмечает, что причиной для включения столь большого количества подробностей из области мореходства является то, что путешествие происходило поздней осенью, когда необходимо было принимать специальные меры, относящиеся к этой области. Хотя в работе имеются интересные соображения (Witherington В. The Acts of the Apostles: A Socio-Rhetorical Commentary. Grand Rapids, 1998. P. 762, n. 44), нельзя забывать о том, что любое пересечение Средиземного моря с Востока на Запад необходимо сталкивалось с сильными северо-западными ветрами.

76 См.: Reiser. Von Caesarea nach Malta... S. 53—61. Такие рассказы можно найти у античных авторов: Lucianus. Navigium 7—9; Plutarchus. Dion 25.1—5; Aelius Aristides. Hieroi Logoi II. 65—68; IV. 32—36; Flavius Arrianus. Periplous Euxeinou pontou 4. 1—5. 2.

го песка77. Сравнивая Деян 27 с древними рассказами о действительно имевших место кораблекрушениях, можно отметить три момента: (1) в рассказе Луки отсутствуют элементы вымысла, равно как и литературные мотивы, традиционные для описания «шторма на море»; (2) описание шторма в 27. 13—20 носит скорее прозаический характер, даже по сравнению с рассказом Плутарха и подлинными сообщениями Арриана и Элия Аристида. Пресловутый «драматизм» заключается лишь в точной фиксации событий и действий; (3) маршрут путешествия Деян 27 реалистичен, как и имеющиеся в этом рассказе подробности, относящиеся к сфере мореходства78.

Тот факт, что в кратких речах Павла, которые мы видим в Деян 27, отражаются главнейшие темы книги Деяний, вовсе не доказывает того, что это литературные вставки. Не являются исторически невероятными ни свобода передвижения, которой Павел пользовался на корабле, ни то, что он давал совет корабельной команде. Павел плыл в Рим не в качестве осужденного преступника, а в качестве ответчика, апеллирующего к императору, поэтому его и не должны были содержать в цепях в трюме. И поскольку у Павла был внушительный опыт путешествий, в том числе морских, а также кораблекрушений (в 2 Кор 11. 25 Павел упоминает, что ранее попадал в кораблекрушения трижды), он вполне мог дать совет в опасной ситуации (Деян 27. 9—11; примечательно, что совету Павла не последовали, несмотря на то что именно он является «героем» рассказа Луки)79. Нет убедительных причин для того, чтобы считать невозможным признание исторической достоверности и подлинности рассказа Луки при одновременном признании того, что Лука «наставляет» читателей80. В этом контексте употребляемую в рассказе форму «мы», вероятнее всего, следует понимать как указание на то, что повествование ведется от лица очевидца, сопровождавшего

77 См. ссылки в: Hemer. Op. cit. Р. 144, п. 122; Strabo. Geographia XVII. 3. 20; Plinius Maior. Naturiae historiarumV! 4. 26; Flavius Josephus. De Bello Judaico II. 381.

78 Reiser. Von Caesarea nach Malta... S. 61. По поводу следующих соображений см.: Ibid.

S. 68-72.

79Hemer. Op. cit. S. 138—139; Thornton. Op. cit. S. 326—327, 336; Reiser. Von Caesarea nach Malta... S. 69—72. Cm.: Bairett. Op. cit. P. 1179. Барретт считает: «...ничего невероятного нет в том, что влияние оказал... один человек непоколебимой веры и отваги».

80 Johnson L. Т The Acts of the Apostles. Collegeville, 1992. P. 456—458. Автор не хочет ни делать выбор между «историческим позитивизмом» и «другой крайностью» — прочтением повествования в символическом / аллегорическом смысле, ни рассматривать эпизод как вымысел, допуская, что Лука (как авторы греческих и римских романов), развлекая своих читателей, мог внести в повествование и некоторые наставления; согласно Джонсону, «наилучший подход» заключается в том, чтобы считать повествование историческим с элементами вымысла, в то же время признавая, что Лука, как и все античные историки, хотел донести до читателей этическую весть, «набор exempla для наставления и подражания». С другой стороны, см. иное мнение: Jetvell. Op. cit. S. 612—614. Джервел считает, что множество частных деталей делает невозможным предположение, согласно которому Деян 27 является творением литературного характера или же включает в себя обычный рассказ о кораблекрушении, что элементы, связанные с Павлом, невозможно исключить из Деян 27 (глава теряет смысл без упоминания о Павле) и что места, где употребляется местоимение «мы», предполагают, что Лука был очевидцем.

Павла в его путешествии из Кесарии в Рим81. Если рассматривать этот рассказ на фоне совокупности греко-римских текстов, то он оказывается неоспоримым и незаменимым источником по истории мореплавания в I веке82.

Некоторым ученым рассмотрение подобного рода исторических вопросов представляется старомодным. Пример из недавнего времени — Дж. Грин. Он считает, что «в повествовании Луки и с т о р и о г р а ф и ч е с к и е и богословские задачи невозможно отделить друг от друга» и что если мы хотим осуществить богословскую интерпретацию текста Луки, то мы должны «оставить сверх-озабоченность исторической верификацией, которую в современную эпоху проявляло значительное число представителей библейской науки и даже библейского богословия, и вновь обратить внимание к смыслу»83. Он не хочет отказываться от приверженности «состоятельности интерпретации», однако считает, что «авторский замысел и/или смысл текста, действительный для времени и места его исторического появления, не являются мерилом, с помощью которого определяется состоятельность прочтения Писания». Грин сознательно противостоит установке, согласно которой «исторические данные обеспечивают основание для богословской интерпретации» — это «предположение» он считает «неуместным» в богословской интерпретации. Вместо этого он предлагает подход, при котором «требуется, чтобы читатель соучаствовал в дискурсивном танце с самим текстом, оставляя открытой возможность того, что текст допускает множественные интерпретации. Играли ли в действительности роль Образцового Читателя его предполагаемые читатели или же его первые, реальные читатели — это совершенно иной вопрос, на который мы едва ли можем даже начать отвечать. В любом случае, богословская интерпретация Писания превосходит узкий интерес к голосу человеческого автора и отдает преимущество роли текста в божественном само-откровении»84. С. Бирског называет отсутствие интереса к исторической достоверности Деяний специфически американским феноменом85; он выступает в пользу «модели исторической интерпретации, избегающей научной антитезы между историей и рассказом».

Исторические вопросы включают проблемы историчности. Хотя некоторые интерпретаторы испытывают либо усталость, либо смущение при рассмотрении историчности повествования Луки, исторический характер жанра Деяний исключает возможность отыскать смысл в нарративных структурах или отдельных богословских наблюдениях. Биография или историческая монография, автор

81 См.: Thornton. Op. cit. S. 313—341; Dunn J. D. G. Beginning from Jerusalem. Grand Rapids, 2009. P. 999-1000.

82 Это вывод, сделанный в исследовании: Reynier Ch. Paul de Tarse en Mediterranee: Recher-ches autour de la navigation dans l'Antiquite (Ac 27-28. 16). P., 2006. P. 171-192.

%l Green J. Learning Theological Interpretation and Luke // Reading Luke: Interpretation, Reflection, Formation / C. G. Bartholomew, J. B. Green, A. C.Thiselton, eds. Grand Rapids, 2005. P. 55-78, здесь: 57; следующие цитаты: P. 57, 58.

84 Ibid. P. 57; следующие цитаты: P. 60, 61.

85 Byrskog S. History or Story in Acts — A Middle Way? The «We» Passages, Historical Intertexture, and Oral History // Contextualizing Acts: Lukan Narrative and Greco-Roman Discourse / Т. C. Penner, C. Vander Stichele, eds. Leiden, 2003. P. 257-283, здесь 258, следующие цитаты: P. 259.

которой свободно сочиняет персонажей и события, принимается всерьез разве что читателями эпохи постмодерна, готовыми к построению новых смыслов вне зависимости от наличия фактических оснований. Проекты воздействия на общины или нравственные наставления, предлагаемые таким автором, в значительной степени теряют значение, если информации, представленной им в качестве фактически достоверной, нельзя доверять. Если Петр, Иоанн и двенадцать апостолов, вопреки сообщениям Луки, не подвергались тюремному заключению со стороны Синедриона в Иерусалиме, то это в значительной степени подрывает стремление Луки изобразить апостолов как людей всецело преданных новому откровению Бога в Иисусе Христе: зачем могло Луке потребоваться изобретать такие истории ради этой цели? Если Анания и Сапфира — выдуманные персонажи, то из Деян 5. 1—11 невозможно извлечь никакого урока, как, по-видимому, и считает Р. Перво. Как он пишет, «эта история — не рассказ о конфликте; она не затрагивает никаких принципов или проблем, в ней не появляется групп участников с теми или иными взглядами... повествование не согласуется ни с собой, ни с контекстом»86.

Исторический подход, впрочем, сосредоточен не только на вопросах аутентичности и достоверности. В соответствии с традиционным и правильным пониманием, исторический подход ставит все вопросы, которые важны для понимания текста: вопросы относительно значения слов и выражений в контексте греческого койне; вопросы жанра и форм; вопросы политических реалий и социокультурных норм и практик греко-римского мира, включая палестинский иудаизм и иудаизм диаспоры, как на региональном, так и на местном уровнях; вопросы географии и топографии; вопросы относительно археологического и эпиграфического материала; вопросы, касающиеся прочтения текстов Ветхого Завета; вопросы относительно иудейских и греко-римских традиций и мотивов; вопросы литературных условностей, например касающихся проповедей в синагогах и защитительных речей перед римскими судами; вопросы, касающиеся богословских убеждений и установок как изображенных в повествовании лиц, так и автора.

С. Спенсер, предлагающий в своем комментарии на Деяния «литературнокультурологическое прочтение», считает, что в Деян 27. 1—28. 15 описывается «изменение статуса Павла как заключенного... Павел заново устанавливает свою роль динамического пророка и слуги (выделено мной. — Э. Ш.) по образцу Иисуса. Это путешествие в Рим для него является почти началом новой миссионерской экспедиции»87. Уточняющее слово «почти» указывает на проблему: хотя, как мы видим, Павел получает божественное обетование о благополучном завершении морского путешествия в ходе страшной бури, убеждает команду и путешествующих на корабле принять пищу, спасает заключенных, которых стражи намереваются убить, исцеляет на Мальте людей, всё же Лука не пишет о нем открыто как о пророке и не говорит о том, что Павел проповедовал Евангелие на корабле или на Мальте; кроме того, Павел не усмирял бурю (как это делал Иисус), не по-

86 Pe/m Op. cit. P. 132, со ссылкой на: Haenchen. Op. cit. P. 239—241 по поводу последнего утверждения.

87 Spencer. Journeying Through Acts... P. 240.

менялся и его статус узника. Оценка, согласно которой в Деян 27 повествуется

о «динамическом преображении статуса Павла — из политического узника обратно в динамического миссионера»88, не основывается на деталях текста. Павел по-прежнему остается политическим узником. Он не изображен здесь миссионером, как это было в Деян 13—26.

Нарративное прочтение Деян 27, осуществленное Р. Таннехиллом, приводит его к символическому пониманию того, что сказано о спасении от бури и моря (27. 20, 31, 34, 43, 44; 28. 1): «...акцент на том, что все плывущие на корабле должны спастись, вторит обетованию из Лк 3. 6, согласно которому “всякая плоть узрит спасение Божие”. Таким образом, исполнение данного Павлу божественного обещания о спасении всех на корабле становится знаком в миниатюре божественного обетования о спасении всякой плоти, которое еще не исполнилось... Этой необратившейся аудитории обещано спасение от моря. Павел не говорит о вере в Иисуса Христа как об обязательном предварительном условии. Бог милостиво дарует спасение всем на корабле, не из-за совершенных ими дел и не по их вере, а просто потому, что это соответствует божественному замыслу. В самом деле, примечательно, что во всем повествовании о путешествии в Рим отсутствует какое бы то ни было указание на то, что Павел учил об Иисусе — ни тем, кто плыл вместе с ним на корабле, ни людям на Мальте. Те блага, которые Бог дает через Павла, не зависят от принятия этой вести... повествование об этом путешествии отражает более широкое видение спасающего действия Божия, которое не ограничивается лишь теми, кто слышит и принимает Евангелие»89.

Таннехиллу известно, что на основании утверждений, содержащихся в Деян 13. 48 («уверовали все, которые были предуставлены к вечной жизни»), можно предположить, что не все люди предуготовлены к вечной жизни. Ему следовало бы также указать на Деян 4. 12 («и нет ни в ком ином спасения, ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись»). Но вместо этого он утверждает: «...впрочем, если спасение в путешествии Павла в Рим все-таки имеет второй уровень значения, этот отрывок из Деяний указывает на новое дерзновение надежды, которое предвосхищает спасение (в некотором смысле) для каждого отдельного члена плюралистического сообщества, при этом такие люди, как Павел, предстают посредниками этого обещания. У нас нет оснований предполагать, что автор достиг в этом вопросе полной богословской ясности и придерживался одного мнения последовательно».

Повторяющиеся в Деяниях ссылки на значение Иисуса, на веру в Иисуса, на суд Божий, на необходимость покаяния грешников исключают возможность того, что Лука допускал универсализм, подразумевающий конечное спасение в Боге иудеев, христиан и язычников. Слова, имеющие по два значения или более, необязательно автоматически предполагают второй или третий уровень значения, когда налицо «первое» значение слова. Например, в ходе банковского [banking] кризиса 2009 г. берега [banks] реки Чикаго не издавали запаха потерявших стоимость облигаций, превращавшихся в компост. В отрывке Деян 27. 1—28.

88 Spencer. Journeying Thro ugh Acts... P. 241.

89 Tannehill R. C. The Narrative Unity of Luke-Acts: A Literary Interpretation. Philadelphia,

1994. Vol. 2. P. 337; следующая цитата: P. 337-338.

15 не содержится проповеди, поэтому слово оф^£1 V не означает спасения от осуждения Богом, а относится к избавлению от морской пучины. Употребленное Таннехиллом выражение «спасение (в некотором смысле)» выявляет проблемное место его интерпретации: люди на корабле, противостоящие буре, ветрам и бушующему морю, не стремились к спасению «в некотором смысле»: они хотели добраться до суши и оказаться в безопасности. Согласно видению Луки и Павла, грешникам спасение нужно не «в некотором смысле», а в весьма специфическом смысле прощения грехов и избавления от вечного осуждения Богом, что возможно лишь через веру в Иисуса. Таннехилл не делает аллегорией ни море, ни шторм, ни корабль, однако его интерпретация открывает дверь для полностью аллегорического прочтения текста.

Интерпретация Деян 27, предлагаемая Таннехиллом, делает очевидной проблему, которую ставит чисто нарративная интерпретация библейского текста, дающая основание предполагать, будто в конце своей книги Лука расширяет масштабы спасения до всего человечества. Если мы хотим прочесть Деяния и понять их автора, а также основных действующих лиц этой книги, в историческом и богословском контексте миссионеров и богословов I в., универсалистская интерпретация оказывается несостоятельной.

Л. Т. Джонсон предполагает, что Лука хочет дать своим читателям «нарративное пространство», для того чтобы у них было «время усвоить то, что произошло с Павлом и что с ним произойдет в будущем»; иными словами, Лука предлагает «свободное время», которое позволит читателям осознать «окончательность состояния Павла и неизбежность его будущего»90. То, что драматичные события морского путешествия, буря и кораблекрушение, предоставляют такое «пространство для усвоения», небесспорно. Большинство читателей, или, скорее, слушателей, Луки, вероятно, были так захвачены деталями повествования во время слушания Деян 27, что у них не было времени подумать ни об аресте Павла в Иерусалиме, ни о суде над ним в Кесарии. Таким образом, эти и подобные им предположения оказываются неудовлетворительными. В книге и до этого момента было много мест, куда можно было вставить захватывающие истории об опасных морских и сухопутных путешествиях. Читатели Луки ищут не таких литературных приемов, как «время для передышки», или же свойственного комедиям расслабления, а стремятся узнать о судьбе апостола Павла.

Следует признать очевидным, что Деяния представляют часть истории ранней Церкви, и поэтому эту книгу необходимо интерпретировать, применяя полный спектр исторических методов, принимая во внимание иудейскую и греко-римскую социальную, культурную и политическую историю. Книга Деяний — сочинение литературное, и поэтому ее необходимо интерпретировать литературными методами. Деяния состоят из повествований, поэтому их следует читать, имея в виду нарративные соображения. Автор Книги Деяний стремится убедить читателей в важности истории и жизни ранних христиан и их лидеров, равно как и действующие лица его повествования стремятся убедить различных людей своими речами. Поэтому труд Луки заслуживает того, чтобы его проанализировали с помощью методов риторики. Автор Книги Деяний представляет

90 Johnson. Op. cit. P. 458; следующая цитата: Ibid.

богословские убеждения, поэтому его труд следует интерпретировать в контексте раннехристианского богословия. Хотя следовать преходящим увлечениям представляется чем-то новаторским и креативным — по крайней мере пока определенное увлечение в силе, — здравый смысл говорит о том, что смысл и значение библейских текстов следует устанавливать исходя из анализа, проводимого с помощью полного арсенала исторических, литературных, нарративных, риторических и богословских вопросов. Исторические прочтения Деяний, если они осуществляются в изоляции от литературных и нарративных особенностей текста, а также от богословских целей автора, суть не более чем такие преходящие увлечения, равно как и литературные прочтения, если они лишаются связи с историческими реалиями и богословскими задачами текста. Таким же образом новые богословские прочтения Деяний останутся фантазиями, если они будут игнорировать литературные, риторические и нарративные измерения текста и пренебрегать историческими реалиями миссионерской деятельности Петра и Павла. Здравый смысл требует того, чтобы интерпретаторы читали Книгу Деяний, вооружившись полным инструментарием методов, которые принимают во внимание и таким образом объясняют литературную форму, риторические стратегии, нарративное течение, социально-политическую ситуацию, историческое измерение и богословские акценты текста.

Рассмотрим, как комплексный подход при изучении Павловых посланий дает наиболее полные результаты91:

1 Кор 2. 5—1: «И когда я приходил к вам, братия, приходил возвещать вам свидетельство Божие не в превосходстве слова или мудрости (f|/.0ov ог) х«0’ 1)лг:рохл\' Хоуои f) oocpiag),2 ибо я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого, 3 и был я у вас в немощи и в страхе и в великом трепете.4 И слово мое и проповедь моя (о Xoyoq |ioi) xai ТО Х11()1Г/|1« |iOD) не в убедительных словах человеческой мудрости (огж EV лгчОоГс; oocpiag /,0701с;), но в явлении духа и силы (a/,/,’ r.v алоЛгГ^п луеицатод xai 6vva|iEcog),5 чтобы вера ваша (л moiig ицйу) [утверждалась] не на мудрости человеческой, но на силе Божией».

Поведение и манера Павла как «оратора», по-видимому, удивляли и смущали образованных язычников, как в момент первоначального знакомства, так и потом. В 1 Кор 2. 1 Павел напоминает коринфским христианам о событиях, произошедших во время его первого приезда в город: «И когда я приходил к вам, братия, приходил возвещать вам свидетельство Божие не в превосходстве слова или мудрости». Это яркое замечание ап. Павла в контексте данного отрывка (1 Кор 1. 18—2. 5) можно наиболее адекватным образом понять на фоне ораторов периода второй софистики, которые помимо других мест активно действовали и в Коринфе. Их известными представителями являются Фаворин Арльский (родился ок. 90 г. по P. X.), Герод Аттик Афинский (родился в 101 г. по P. X.) и, как утверждает Б. Уинтер, те и уд е о - х р и с т и а н с к и е учителя, о влиянии которых апо-

91 Последующие соображения взяты из: Schnabel Е. J. Early Christian Mission. Downers Grove, 2004. Vol. 2. P. 1325—1328. Более детализировано в: SchnabelE. J. Dererste Brief des Paulus an die Korinther. Wuppertal, 2010. S. 148-159.

стол Павел свидетельствует в своем Первом послании к коринфским христианам92. Выражение «когда я приходил к вам» (хбсусЬ f/,0(bv лрос й|аас), употребленное в 1 Кор 2. 1, отсылает к типичному для софиста поведению. Оратор-софист мог достичь большой славы, если ему удавалось утвердиться в области ло/ата'а и лшбокх При первом визите в тот или иной город софист мог предоставить гражданам возможность насладиться своим ораторским мастерством. Фаворин, бывший в Коринфе оратором во времена Адриана, напоминал коринфянам о своем первом приезде в город, когда он обнаружил перед ними свои риторические умения и установил дружественные отношения как с гражданами, так и с местными властями93. Когда Аристид впервые прибыл в Смирну (в 176 г. по P. X.), граждане вышли поприветствовать его. Наиболее талантливые молодые люди изъявили желание стать его учениками; была назначена дата для лекции Аристида, составлено приглашение. Накануне того дня, на который была назначена лекция, Аристиду приснился «сон», в котором ему было сказано выступить с речью в зале заседаний совета в 10 часов в тот самый день. Ему удалось организовать это незапланированное выступление в последний момент. Хотя вряд ли кто-то мог услышать об этом повороте событий, здание совета заполнилось настолько, что «было невозможно видеть что-либо кроме людских голов, и не было пространства даже для того, чтобы просунуть руку между людьми». Предварительную речь Аристид произнес сидя, последующую — стоя. Восхищенная аудитория завороженно слушала его, так что, по словам Аристида, «каждый человек считал своим приобретением наградить меня каким-нибудь замечательным комплиментом». «Сон» Аристида, вероятно, был вызван появлением соперника-софиста, «некого египтянина», который должен был выступать с речью в одеоне в тот самый день, анонсировав свое выступление за два дня. Таким образом, Аристид сумел одержать полную победу над египтянином, которому удалось привлечь лишь 17 человек94. Этот рассказ подтверждает то, что сообщают нам и другие источники: ораторы-софисты желали впечатлить аудиторию своими речами — как молодых людей из главнейших семей города, так и приглашенных гостей и прочих людей, готовых заплатить за то, чтобы послушать образцы ораторского искусства. Первый «приезд» софиста в город следовал, очевидно, некоторым условностям, соответствующим его стремлению утвердить свою репутацию оратора. Если его принимали, он мог извлечь из этого денежную выгоду.

В глазах коринфских граждан Павел изначально был оратором, ищущим внимания аудитории. Однако, по сравнению с поведением софистов, поведение Павла было необычным. Важно отметить, что Павел говорит о сознательности такого своего поведения. Термин f) лют1С в 1 Кор 2. 5 сближается с риторическим термином: Павел, в частности, говорит об ожиданиях своих слушателей, имея в виду свои риторические выступления в ходе их первой встречи в городе. Аристо-

92 См.: Winter В. Wi Philo and Paul among the Sophists. Cambridge, 1997. S. 147—165.

93Коринфская речь Фаворина находится в: Dio Chrysostomos. Orationes 37 («Corinthiaca»). Hillard Т., NobbsA., Winter B. Acts and the Pauline Corpus I: Ancient Literary Parallels // The Book of Acts in Its Ancient Literary Setting / B. W. Winter and A. D. Clarke, eds. Grand Rapids, 1993. P. 183—213, здесь: 197—205 (см.: Gleason M. Wi Making Men: Sophists and Self-Presentation in Ancient Rome. Princeton, 1995).

94Aristides. Oratio 51. 29—34.

тель связывал веру в смысле «уверенности» или «убеждения» с комбинированным применением трех доказательств: тб f)0oc тои Myovmc, т(± л&9г| и ботббг^и;95. (1) Оратор убеждает этосом (fiGoc;), когда произносит свою речь таким образом, что становится очевидным, что ему можно доверять. Согласно Аристотелю, это самый эффективный способ доказательств. Термин fiGoc; указывает на цель оратора подтвердить свой хороший нрав и, таким образом, вызвать доверие. Чтобы ему поверили и чтобы добиться успеха, ему необходимо создать благоприятное впечатление о себе как о человеке, достойном доверия и симпатии. Для достижения этого ему нужно определить и изучить характерные свойства своих слушателей, чтобы суметь предугадать их реакцию на свою речь. (2) Термин л<!/.0ос относится к чувствам слушателей, которые можно стратегически использовать для того, чтобы обеспечить действенность речи. Аристотель описывает десять л6с0О1, обстоятельства, в которых их можно вызвать, тип людей, в которых их можно вызвать и против которых можно направить. (3) Термином (!ot66ci'^ic обозначаются «ясные доказательства» (Квинтилиан), т. е. он приложим к особым аргументам, с помощью которых оратор может доказать нечто неопределенное путем отсылки к тому, что является определенным. Павел использует в 1 Кор 2. 4 не только термин (!/.лббс1^1С, но также и бш'ащс («сила») — термин, который используется Исократом и Аристотелем в их определениях риторики: риторика — это «сила» для определения средств убеждения, риторика — это «сила говорения» (бт'ащс тои /.c'yciv). Квинтилиан говорит о vis persuadendi, Дион Хризостом описывает дар ораторского мастерства как 6i3va|iig. В 1 Кор 2. 4 Павел использует глагол Лс10с1\’ («убеждать»), который часто используется в определениях риторики.

В 1 Кор 2. 1—5 Павел представляет автобиографический рассказ о своем приезде в Коринф и о методах своей проповеди. Он объясняет свою миссионерскую проповедь на примере своей первой встречи с коринфянами: он возвещает о Кресте не «в премудрости слова» (1 Кор 1. 17), поскольку хочет не выставлять свое красноречие, а хвалиться в Господе Иисусе Христе. Как утверждает Павел, он сознательно отказывается от превосходства риторического искусства при проповеди Евангелия. Он не стремился к тому, чтобы быть в центре внимания, или к тому, чтобы получать похвалу от других. Причастие xaiayytKkov указывает на причину такого отношения: целью его было возвестить об Иисусе как Мессии, и «притом распятом» (1 Кор 2.2). Эта весть не требовала 6i6d£|ic;, дискуссии (на уровне стиля или лтс) относительно его собственной персоны, ни хвалебных слов (fv/6|aiov) о том, какой Коринф великий город. Ему не нужно было избирать себе такой темы, которую критически настроенная аудитория могла бы предложить в качестве предмета речи и которую ему пришлось бы принять ради того, чтобы добиться одобрения граждан города. Предмет, о котором он говорил, был определен задолго до его приезда. И он не позволял себе отвлекаться на другие темы, когда впервые встретился с гражданами Коринфа, которых хотел привести к вере в Иисуса Христа.

Павлово евангелие Иисуса — распятого и воскресшего Спасителя иудеев и язычников — предстает перед нами как определенное не ожиданиями его аудитории, но истиной благовестия. Павел ожидает, что люди придут к вере в Иисуса

KAristoteles. Rhetorica I. 1. 1356а.

Христа вовсе не в силу его риторического блеска или неотразимости его аргументов, а по той причине, что сила Бога и Его Дух присутствуют и действуют в провозвестии евангелия.

Таким образом, литературный подход выявляет связи текстов апостола Павла с риторическими руководствами греков и римлян. Исторический подход выявляет готовность Апостола идти против риторических стандартов современной культуры. Наконец, богословский подход подчеркивает центральное место в Павловом Благовестии Иисуса Христа как распятого и воскресшего Спасителя, Бога-Отца, активно действующего в мире, и Святого Духа, подающего веру и новую жизнь тем, кто откликнулся на слово провозвестия.

Ключевые слова: Новый Завет, Евангелие, апостол Павел, Послания, Деяния, миссионерские путешествия, проповедь, канон Священного Писания, авторство, толкование, раннехристианское богословие.

The Apostle Paul: Theologian-Missionary AND PASTOR-THEOLOGIAN. TOWARDS A DEEPER Understanding of Saint Paul E. Schnabel

This Article is an attempt to shed light on a few texts of the acts of the Apostles and of the epistles which are viewed as sources documenting the life and activity of Saint Paul. The author attempts to settle a number of questions regarding the authenticity of sources illustrating the life of Saint Paul. Similar questions are often raised by those who write and publish guides and textbooks for the teaching of the Pauline corpus. The author agrees with the overwhelming positive judgment of the academic world regarding the authenticity of the pastoral epistles, but at the same time he notes a number of objections to their authenticity proposed by the same forum: inconsistencies within the vocabulary of the texts themselves, their linguistic style, and their theological argumentation. The author concludes that these objections are inconclusive and the features enumerated by those who object constitute in reality only minor exceptions, inconsequential when taking into account the entire Pauline corpus. The author also examines the authenticity and historical accuracy of the account of the life of Saint Paul as given in the Acts of the Apostles. A few Biblicists claim that the account in Acts is merely legendary and is to be regarded as a type of early Christian folklore. The author disagrees with this opinion, backing up his position with the evidence that both the Acts of the Apostles and the Pastoral Epistles agree in historical detail and background. The author concludes with a further consideration regarding the correct method guiding biblical research on Saint Paul. He opines that such research must view the biblical texts in a correct historical perspective.

Keywords: New Testament, Gospel, Apostle Paul, Epistles, Acts of the Apostles, Missionary Journeys, Preaching the Gospel, Biblical Canon, Authorship, Biblical Interpretation, Early Christian Theology.

Список литературы

1. Dunn J. D. G. (ed.) The Cambridge Companion to St Paul. Cambridge, 2003.

2. Wischmeyer O. (Hrsg.) Paulus. Leben — Umwelt — Werk — Briefe. Tubingen, 2006.

3. Matlock R. B. (ed.) The Oxford Handbook of Pauline Studies. Oxford, 2012.

4. Stuckenbruck L. T. 2003. The Cambridge Companion to St Paul, pp. 116—132.

5. Lincoln A. 2003. The Cambridge Companion to St Paul, pp. 133—40.

6. Hultgren A. J. 2003. The Cambridge Companion to St Paul, pp. 141—55.

7. Hoffmeier J. K., Magary D. R. (eds.) The Bible and the Academy: Critical Scholarship and the Evangelical Understanding of Scripture in the 21st Century. Wheaton, 2011.

8. Holtzmann H. J. Die Pastoralbriefe kritisch und exegetisch bearbeitet. Leipzig, 1880.

9. RoloffJ. Dererste Brief an Timotheus. Zurich, 1988.

10. Merz A. Die fiktive Selbstauslegung cles Paulus. Lntertextuelle Studien zur Intention und Reception der Pastoralbriefe. Gottingen, 2004.

11. Johnson L. T. The First and Second Letters to Timothy. New York, 2001.

12. Meade D. G. Pseudonymity and Canon: An Investigation into the Relationship of Authorship and Authority in Jewish and Earliest Christian Tradition. Tubingen, 1986.

13. Schenk W. 1987. Haase Wi (hrsg.) Aufstieg und Nieclergang der Roemischen Welt IL 25. 4, pp. 3404-3438.

14. De Silva D. A. An Introduction to the New Testament: Contexts, Methods and Ministry Formation. Downers Grove, 2004.

15. Achtemeier P. J., Green J. B., Thompson М. M. Introducing the New Testament: Its Literature and Theology. Grand Rapids, 2001.

16. Porter S. E. 1995. Bulletin for Biblical Research, no. 5, pp. 105—123.

17. Porter S. E. 1996. Bulletin for Biblical Research, no. 6. pp. 133—138.

18. Harrison P. N. The Problem of the Pastoral Epistles. Oxford, 1921.

19. Grayston K., Herdan G. 1959. New Testament Studies, no. 6, pp. 1—15.

20. Mealand D. L. 1989. New Testament Studies, no. 35, pp. 266—286.

21. Neumann K. J. The Authenticity of the Pauline Epistles in the Light of Stylostatistical Analysis. Atlanta, 1990.

22. Fiore B. The Function of Personal Example in the Socratic and Pastoral Epistles. Rome, 1986.

23. Donelson L. R. Pseudepigraphy and Ethical Argument in the Pastoral Epistles. Tubingen, 1986.

24. Mounce W. D. Pastoral Epistles. Nashville, 2000.

25. Carson D. A., Moo D. J. An Introduction to the New Testament. Grand Rapids, 2005.

26. Towner Ph. H. The Letters to Timothy and Titus. Grand Rapids. 2006.

27. Witherington B. Letters and Homilies for Hellenized Christians. Downers Grove, 2006.

28. Crystal D. The Cambridge Encyclopedia of Language. Cambridge, 1987.

29. Liddell H. G, Scott R., Jones H. S. A Greek-English Lexicon. Oxford, 1996.

30. Bird A. E. 1997. Reformed Theological Review, no. 56, pp. 118—137.

31. Kennedy G. A. Progymnasmata: Greek Textbooks of Prose Composition and Rhetoric. Atlanta, 2003.

32. Baum A. D. 2008. Tyndale Bulletin, no. 59, pp. 271—292.

33. Reiser M. 2001. Svensk exegetisk arsbok, no. 22, pp. 151—165.

34. Marshall I. H. The Pastoral Epistles. Edinburgh, 1999.

35. DibeliusM., ConzelmannH. The Pastoral Epistles. Philadelphia, 1972.

36. Mutschler В. Glaube in den Pastoralbriefen. Pistis als Mitte christlicher Existenz. Tubingen, 2010.

37. Hanson A. T. The Pastoral Epistles. London, 1982.

38. Barrett С. K. The Acts of the Apostles. Edinburgh, 1994—1998.

39. Thornton C.-J. Der Zeuge des Zeugen. Lukas als Historiker der Paulusreisen. Tubingen, 1991.

40. Hemer C. J. The Book of Acts in the Setting of Hellenistic History. Tubingen, 2001.

41. Palmer D. W. 1993. Winter В. Wi, Clarke A. D. (eds.) The Book of Acts in Lts Ancient Literary Setting, pp. 1—29.

42. Talbert Ch. H. Literary Patterns, Theological Themes and the Genre of Luke-Acts. Missoula, 1974.

43. Pltimacher E. 2004. Schroter J., Brucker R. (Hrsg.) Geschichte und Geschichten. Aufsatze zur Apostelgeschichte undzu den Johannesakten, pp. 1—13.

44. Alexander L. C. A. Acts in its Ancient Literary Context: A Classicist Looks at the Acts of the Apostles. London, 2005.

45. Dormeyer D. 2009. Frey J., Rothschild С. K, Schroeter J., (Hrsg.) Die Apostelgeschichte im Kontext antiker undfruhchristlicher Historiogmphie, pp. 437—475.

46. Molthagen J. 2009. Frey J., Rothschild С. K, Schroeter J., (Hrsg.) Die Apostelgeschichte im Kontext antiker und fruhchristlicher Historiogmphie, pp. 159—181.

47. Spencer F. S. The Portrait of Philip in Acts: A Study of Roles and Relations. Sheffield, 1992.

48. Porter S. E. 1999. The Paul of Acts: Essays in Literary Criticism, Rhetoric and Theology, pp. 10—46.

49. Koch D.-A. 1999. New Testament Studies, no. 45, pp. 367—390.

50. Droge A. J. 2009. Frey J., Rothschild С. K, Schroeter J., (Hrsg.) Die Apostelgeschichte im Kontext antiker und fruhchristlicher Historiogmphie, pp. 495—517.

51. Heininger B. 2006. Wischmeyer O. (Hrsg.) Paulus. Leben — Umwelt — Werk — Briefe, pp. 329— 335.

52. Heininger B. 2007. Erler Mi, Schorn S. (Hrsg.) Griechische Biogmphie in hellenistischer Zeit (Akten des internationalen Kongresses vom 26—29. Juli 2006 in Wurzburg), pp. 407—429.

53. Plumacher E. 1978. Theologische Realenzyklopaedie, no. 3, pp. 483-528.

54. Kollmann B. 2009. Schnelle U., Soding T (Hrsg.) Paulinische Christologie. Exegetische Beitrage (F&Hans Hubner), pp. 76—96.

55. Heininger B. 2005. Becker E. Mi, PilhoferP, (Hrsg.) Biogmphie und Personlichkeit des Paulus, pp. 271-91.

56. Twelftree G. H. In the Name of Jesus: Exorcism Among Early Christians. Grand Rapids, 2007.

57. Klauck H.-J. Magic and Paganism in Early Christianity: The World of the Acts of the Apostles. Minneapolis, 2003.

58. Jervell J. Die Apostelgeschichte. Goettingen, 1998.

59. Avemarie F. 2009. Frey J., Rothschild С. K, Schroeter J., (Hrsg.) Die Apostelgeschichte im Kontext antiker und fruhchristlicher Historiogmphie, pp. 539—62.

60. Buckwalter H. D. 1998. Marshall I H, Peterson D. (eds.) Witness to the Gospel. The Theology of Acts, pp. 107—123.

61. Hurtado L. W. Lord Jesus Christ: Devotion to Jesus in Earliest Christianity. Grand Rapids, 2003.

62. Spencer F. S. Journeying Through Acts: A Literary-Cultural Reading. Peabody, 2004.

63. Winter B. W. (ed.) The Book of Acts in Its First Century Setting. Grand Rapids, 1993—1996.

64. NeyreyJ. H. (ed.) The Social World of Luke-Acts: Models for Interpretation. Peabody, 1993.

65. NeyreyJ. H., Stewart E. C. (eds.) The Social World of the New Testament: Insights and Models. Peabody, 2008.

66. Bovon F. Luke the Theologian: Fifty-Five Years of Research (1950—2005). Waco, 2006.

67. HaenchenE. The Acts of the Apostles. Philadelphia, 1971.

68. Dibelius M. Studies in the Acts of the Apostles. New York, 1956.

69. Seul P. Rettungfur alle. Die Romreise des Paulus nach Apg 27. 1—28. 16. Berlin, 2003.

70. MacDonald D. R. 1999. New Testament Studies, no. 45, pp. 88—107.

71. Pervo R. I. Acts. Philadelphia, 2008.

72. Reiser M. 2001. Horn F. W. (Hrsg.) Das Ende des Paulus: Historische, theologische und literaturgeschichtliche Aspekte, pp. 49-74.

73. Kratz R. G. Rettungswunder. Motiv-, traditions- undformkritische Aufarbeitung einer biblischen Gattung. Frankfurt, 1979.

74. Witherington B. The Acts of the Apostles: A Socio-Rhetorical Commentary. Grand Rapids, 1998.

75. Johnson L. T. The Acts of the Apostles. Collegeville, 1992.

76. DunnJ. D. G. Beginning from Jerusalem. Grand Rapids, 2009.

77. Reynier Ch. Paul de Tarse en Mediterranee: Recherches autourde la navigation dans lAntiquite (Ac 27-28. 16). Paris, 2006.

78. Green J. 2005. Bartholomew C. G., Green J. B., Thiselton A. C. (eds.) Reading Luke: Interpretation, Reflection, Formation, pp. 55—78.

79. Byrskog S. 2003. Penner T. C., Vander Stichele C. (eds.) Contextualizing Acts: Lukan Narrative and Greco-Roman Discourse, pp. 257-283.

80. Tannehill R. C. The Narrative Unity of Luke-Acts: A Literary Interpretation. Philadelphia,

1994.

81. Schnabel E. J. Early Christian Mission. Downers Grove, 2004.

82. Schnabel E. J. Dererste Brief des Paulus an die Korinther. Wuppertal, 2010.

83. Winter B. W. Philo and Paul among the Sophists. Cambridge, 1997.

84. HillardT., Nobbs A., Winter B. The Book of Acts in Its Ancient Literary Setting. Grand Rapids, 1993.

85. Gleason M. W. Making Men: Sophists and Self-Presentation in Ancient Rome. Princeton,

1995.