CC BY
96
УДК 81'373.611:811.512.157
Д. И. Чиркоева, Г. Г. Филиппов
Анализ притяжательных словосочетаний, выражающих принадлежность в тюркских и якутском языках
СВФУ им. М.К. Аммосова, г. Якутск, Россия
Аннотация. Определительное словосочетание (изафет) в тюркских языках представляет собой особую синтаксическую структуру, в которой отношения между компонентами остались в той же форме, что и в с древних памятниках. В современном якутском языке наиболее употребительны притяжательные определительные словосочетания с аффиксом принадлежности во втором компоненте сочетания, которые резко отличаются от определительных словосочетаний с родительным падежом в первом и аффиксом принадлежности во втором компоненте словосочетания в других тюркских языках. Так, в якутском языке совершенно невозможен изафет III, который образуется в форме родительного (притяжательного) падежа и представляет специальную форму определения в словосочетаниях притяжательного характера. Притяжательные определительные словосочетания в якутском языке имеют достаточно широкое применение. Образование словосочетаний с неоформленным определением и аффиксом принадлежности при втором компоненте - явление закономерное. Иными словами, определительные конструкции образуются двумя способами: а) простым соположением членов конструкции; б) при помощи аффикса принадлежности, присоединяемого к основе определяемого, т. е. второго компонента конструкции.
Ключевые слова: принадлежность, притяжательное словосочетание, изафет, словосочетание, компонент, конструкция, аффикс принадлежности, предикативные отношения.
DOI 10.25587/SVFU.2017.62.8456
D. I. Chirkoeva, G. G. Filippov
Аnalyses of Possessive Word Combinations Expressing Possessiveness in Turkish and Yakut Languages
M.K. Ammosov North-Eastern Federal University, Yakutsk, Russia
Abstract. In Turkic languages the definitive phrase (izafat) is a very special syntactic structure, where relations between the components preserve its ancient form. In relation to contemporary Yakut language, possessive determinative word combinations with possessive affix in the second part of the combination are frequently used. They are quite different from the defining phrases with genitive case in the first and
ЧИРКОЕВА Дария Ивановна - к. филол. н., зав. каф. якутского языка ИЯКН СВ РФ СВФУ им. М.К. Аммосова.
E-mail: dchirkoeva@mail.ru
CHIRKOEVA Dariya Ivanovna - Candidate of Philological sciences, Head of the Sakha Language Department of the M.K. Ammosov North-Eastern Federal University.
ФИЛИППОВ Гаврил Гаврильевич - д. филол. н., проф. каф. якутского языка ИЯКН СВ РФ СВФУ им. М.К. Аммосова. E-mail: sakha2009@mail.ru
FILIPPOV Gavril Gavrilievich - Doctor of Philological Sciences, Professor of Sakha Language Department, M.K. Ammosov North-Eastern Federal University, Department of «Yakut Language».
with possessive affix in the second component of the phrase in other Turkic languages. Thus, izafat III is completely impossible in Yakut language, where it presents the form of genitive (possessive) case and has a special definition form in phrases of possessive character. Possessive determinative word combinations are widely used in Yakut language. Therefore, formation of word combinations with unformed definition and possessive affix for the second component is logical. In other words, definitive constructions are formed in two ways: a) by simple apposition of construction parts; b) by means of possessive affix being attached to the basis of definable, i.e. the second component of construction.
Keywords: possessiveness, possessive word combination, izafat, component, construction, possessive affix.
Введение
Категория принадлежности, присущая всем тюркским языкам, проникла и в предикативные отношения субъекта к действию, однако сфера функционирования и формы ее выражения в каждом языке своеобразны. В якутском языке отсутствие родительного падежа и широкое развитие форм притяжательного склонения обусловили особое состояние категории принадлежности как по морфологическому выражению, так и по сфере функционирования.
Как известно, под прямой принадлежностью понимаются такие отношения между предметами, когда один из них имеет непосредственное отношение к другому или является его органической частью. Таким образом, значение принадлежности в якутском языке находит свое выражение прежде всего в двучленной притяжательной конструкции, первым членом которой обычно обозначается субъект обладания, а вторым, чаще всего именем существительным, - объект обладания.
Притяжательное словосочетание в тюркских и якутском языках
Порядок расположения компонентов притяжательной конструкции строго регулярен, перестановка членов, как правило, недопустима, поскольку она нарушает сложившиеся синтаксические нормы языка и затрудняет реализацию коммуникативных функций. Редкое нарушение этой нормы наблюдается преимущественно в художественной литературе и связано с выражением какой-либо экспрессии.
Такая притяжательная конструкция в тюркских языках носит название притяжательного сочетания или именного определительного сочетания, она является объектом исследования во многих статьях, монографиях и грамматиках тюркских языков [1-6].
В тюркских языках для обозначения определительных словосочетаний также употребляется термин изафет. Термином «изафет» в тюркологической литературе обозначается именное определительное словосочетание, оба члена которого выражены именами существительными [1]. При этом Е. И. Убрятова четко сформулировала значение именного определительного словосочетания, рассмотрела основные синтаксические закономерности, связанные с употреблением именных определительных словосочетаний, определила место последнего в составе предложения в якутском языке и дала полную характеристику простых и сложных изафетных словосочетаний [1]. Исследователь турецкого изафета С. С. Майзель указал, что для образования изафета необходимо, чтобы одно из двух слов, вступающих в отношения друг с другом, было подчинено другому и зависело от него [7].
Как известно, в современных тюркских языках существует строгий закон, согласно которому всякое определение, какой бы частью речи оно не было выражено, обязательно предшествует определяемому слову [8]. Отсюда следует, что определительные словосочетания - это сочетания, относящиеся к именам и состоящие из логически связанных слов, из которых предыдущее, определяя последующее, грамматически и семантически зависит от него.
Н. А. Баскаков, говоря о категории принадлежности, отмечает, что в современных тюркских языках существуют две основные группы определительных сочетаний:
а) детерминативные определительные сочетания - сочетания, в которых ни определение, ни определяемое не имеют иного морфологического выражения, кроме порядка слов;
б) притяжательные определительные сочетания - сочетания, в которых отношение определения и определяемого, кроме порядка слов, выражено специальными аффиксами родительного падежа (или без них) при определении и аффиксом принадлежности при определяемом [9].
Категория принадлежности как совокупность форм выражения атрибутивных отношений выступает во второй группе определительных сочетаний - в притяжательных словосочетаниях.
К этой группе сочетаний относятся два типа:
1) определительные сочетания, в которых определение оформлено родительным (притяжательным) падежом, а определяемое - специальными аффиксами принадлежности;
2) определительные сочетания, в которых определение стоит в основном падеже, а определяемое оформлено аффиксом принадлежности 3-го лица [9].
В плане содержания изафет в тюркских языках представляет собой очень устойчивую синтаксическую структуру, отношения между компонентами которой остаются теми же, что и в древнейших памятниках. Изменения касаются механизма выражения связи компонентов изафета [10].
Так, в языке памятников древнетюркской письменности посессивные отношения передавались тремя способами:
1) первый компонент принимал аффикс родительного падежа, второй же никакого аффикса не принимал;
2) первый компонент выступал в форме основного падежа, второй принимал аффикс 3-го лица;
3) первый компонент выступал в форме родительного падежа, второй - с аффиксом принадлежности 3-го лица.
Первый способ, как известно, характерен для древних рунических памятников. Второй и третий способы употребляются во всех памятниках древнетюркской письменности, но использование третьего способа в рунических памятниках ограничено: в форме родительного падежа могут быть, как правило, только имена существительные, обозначающие лицо.
В современных тюркских языках наиболее часто употребляется третий способ, который не используется в якутском языке. Итак, в тюркологии различают три типа изафета:
1 тип - определительные словосочетания, грамматически оформленные только примыканием, без показателей;
2 тип - притяжательные определительные словосочетания, в которых определение имеет форму основного падежа, а определяемое оформлено соответствующими аффиксами принадлежности;
3 тип - притяжательные определительные словосочетания, в которых определение оформлено родительным падежом, а определяемое - аффиксом принадлежности.
Тюркологи обозначают изафет разными терминами: определительное словосочетание (Баскаков), изафет (Майзель, Убрятова, Гаджиева, Серебренников), притяжательно-определительная конструкция (Чариев), притяжательные словосочетания (Иванов, Аслиддинов), именные словосочетания, изафетные сочетания (Черосов).
Н. А. Баскаков, говоря о термине «изафет», приводит доказательства того, что этот термин не может употребляться для обозначения в тюркских языках множества разновидностей словосочетаний: «Поэтому мы предпочитаем называть эти основные синтаксические конструкции общелингвистическим термином «определительное словосочетание», дифференцируя их на «детерминативные определительные
словосочетания» (I изафет) и «притяжательные определительные словосочетания» (II, III изафеты)» [11, с. 17].
Притяжательное словосочетание в якутском языке
В современном якутском языке наиболее употребительны притяжательные определительные словосочетания с аффиксом принадлежности во втором компоненте сочетания, которые резко отличаются от определительных словосочетаний с родительным падежом в первом и аффиксом принадлежности во втором компоненте словосочетания. В якутском языке притяжательные определительные словосочетания второго способа (изафет II) употребляются в следующих случаях: 1) определение - имя собственное, наименование лица, которому принадлежит предмет, названный определяемым; 2) первый компонент изафета может быть выражен местоимениями.
Итак, как отметили Серебренников, Гаджиева, в якутском языке изафет семантически довольно ограничен и выражает преимущественно отношение определяемого к определению по признаку принадлежности [12].
В аффиксе принадлежности 3-го лица Kuhu аата 'имя человека', дьиэ аана 'дверь дома' превалирует значение конкретного обладания как показатель принадлежности того, что выражено вторым компонентом, предмету, выраженному первым компонентом. Поэтому в якутском языке сочетание имя существительное - имя существительное -аффикс принадлежности 3-го лица есть притяжательное словосочетание. Е. И. Убрятова утверждает, что «в якутском языке определение в изафетном словосочетании всегда выражает конкретного обладателя, будь то лицо или предмет» [1, с. 40].
В якутском языке совершенно невозможен изафет III, который образуется в форме так называемого родительного (притяжательного) падежа и представляет собой специальную форму определения в словосочетаниях притяжательного характера.
«Объясняется это прежде всего тем, что в якутском языке нет родительного падежа» [12, с. 57]. «Исчезновение конструкций с родительным падежом в якутском языке указывает на их древность по отношению к более поздним конструкциям без родительного падежа, которые в этом языке сохранились как конструкции продуктивные» [11, с. 18]. Как указывает Е. И. Убрятова, «аффикс древнего родительного падежа, исчезнувшего в якутском склонении, сохранился лишь как оформитель средних членов в сложном словосочетании» [1, с. 42].
Притяжательные определительные словосочетания в тюркских языках, в том числе и в якутском, бывают двух видов: простые и сложные. «Простое изафетное словосочетание состоит из двух членов: определения и определяемого, имеющего при себе аффикс принадлежности» [1, с. 41]. В свою очередь простые притяжательные словосочетания можно разделить на две группы, исходя из того, какими частями речи выражены его господствующие компоненты:
1) господствующий компонент выражен именами;
2) господствующий компонент выражен производной формой глагола (причастием). Е. И. Убрятова первую группу простых словосочетаний называет именное изафетное словосочетание, или именной изафет, вторую группу - причастное изафетное словосочетание, или причастный изафет [1].
Сложное именное изафетное словосочетание состоит из сочетания простых именных изафетных словосочетаний. Часто встречаются сложные притяжательные словосочетания, состоящие из 3, 4, 5 компонентов, «но в современной литературе встречаются сложные изафетные словосочетания, состоящие из 2-3 простых словосочетаний. Большее число составных элементов встречается крайне редко» [1, с. 41].
С точки зрения семантической слитности компонентов притяжательные словосочетания можно разделить на разложимые и неразложимые типы. Разложимые притяжательные словосочетания можно назвать определительными, т. к. первый
компонент, имея форму основного падежа, выражает субъект принадлежности и выполняет функцию определения, а второй (господствующий) компонент, принимая аффикс принадлежности, выражает объект принадлежности и выполняет функцию определяемого.
В неразложимых притяжательных словосочетаниях оба компонента выражены знаменательными частями речи и выступают как сложное слово, при этом второй член оформляется аффиксом принадлежности 3-го лица.
Притяжательные определительные словосочетания в якутском языке имеют достаточно широкое применение. Образование словосочетаний с неоформленным определением и аффиксом принадлежности при втором члене - явление закономерное. Иными словами, определительные конструкции образуются двумя способами: а) простым соположением членов конструкции; б) при помощи аффикса принадлежности, присоединяемого к основе определяемого, т. е. второго члена конструкции.
Первыми компонентами притяжательных конструкций второго способа могут быть в 1-м и 2-м л. - местоимение, а в 3-м л. - имя существительное.
Именное притяжательное словосочетание
В словосочетаниях с определением, выраженным именем существительным, форма которого совпадает с формой основного падежа, прежде всего выделяются конструкции с атрибутом-собственным именем и с атрибутом-нарицательным существительным. Собственные имена существительные служат наименованиями предметов и являются своего рода названиями, с помощью которых тот или иной предмет как бы выделяется из других определений. В якутском языке к собственным именам существительным относятся имена людей (Ньукулай дьиэтэ 'дом Николая', Даарыйа остуоруйата 'сказка Дарьи', Аанысхара§а 'глазаАнны'); клички домашних животных (Моойторукаhылыга 'корм для Моойторука', Кэрэмэс уйата 'конура Кэрэмэса', Эриэкийэ быата 'веревка Эриэкийэ'); топонимы - названия местностей, гор, рек, озер (Марха сирэ букв. Марха+земля его', БYЛYY врYhэ, букв. 'Вилюй+река его', Тыымпы куелэ букв. 'Тыымпы+озеро его', Туймаада хочото, букв. Туймада+долина его). Например, ...Микиитэ ийэлээх эhэтэ Yврэн ере кере тYстYлэр (АА СК 9) Мать и дедушка Микиты от радости мгновенно воспряли духом'. ...баай Евграф уола Кеша Тускаев кэлбитин кэннэ миитин буолбута (ЭЭ МЫ 36) После того, как пришел сын богача Евграфа Кеша Тускаев, начался митинг'.
В роли первого компонента, в роли атрибутивного компонента словосочетаний выступают термины родства: ийэ таптала 'любовь матери', а§а алгьАа 'благословение отца', о§о сыАыана 'отношениеребенка', кийиит санаата 'думы невестки'.
Сложное притяжательное сочетание «представляет собой своеобразную цепочку словосочетаний, причем каждый член его связан с предшествующим и последующим определенными синтаксическими определениями» [1, с. 42]. При этом в 3-м лице выступает аффикс древнего родительного падежа -ын. Е. И. Убрятова указала, что этот аффикс употребляется только вместо аффикса принадлежности 3-го лица. В том случае, если вместо аффикса принадлежности 3-го лица при втором члене первого словосочетания, вошедшего в состав сложного изафета, стоят аффиксы 1-го и 2-го л. ед. и мн. ч., то замены аффикса не происходит [1] Халлаан дьыбарын уо§а-кылына мелтYY быИыытыйда 'Свирепость морозов несколько ослабела'. КYYдээх хомур§анын укуо§ун чооруос тосту токсуйбут (АА СК 20) 'Синица, проклюнув, сломала землеройке ключицу'. БиЫги баран испит ыалбыт о^хторун кыыма аттыбытыгар кытыаста тYстэ 'Искры внезапно вспыхнули поблизости из печи дома, к которому мы шли'.
А§ак муннугар тумуу да киирбэт, эн тускунан санаан да кербет В нос отца твоего простуда не проходит, о тебе даже не вспоминает'. Кер эрэ, бу о§ом чэйэ то§о минньигэhэй? Смотри-ка, до чего же вкусен чай моего ребенка?' В этих предложениях имена существительные, выступающие в качестве атрибутов а§ак, о§ом, входят в состав
сложных притяжательных словосочетаний. При этом словосочетание выглядит так: эн а§ак муннугар 'в нос твоего отца', мин о§ом чэйэ 'чай моего ребенка'. В предложении личные местоимения опущены, поскольку принадлежность устанавливается по аффиксу принадлежности.
Словосочетания с определением, выраженным нарицательным именем, образуются довольно часто. Атрибутивное нарицательное имя служит названием конкретного объекта.
В качестве выразителей субъекта обладания могут выступать слова, обозначающие названия профессий, возрастные обозначения людей, некоторые социальные термины, нации. Например, Дьэ онон милиция начальнигын кабинета экин араас дьонунан туолбута (ЭЭ МЫ 21) 'Вот поэтому кабинет начальника милиции переполнился разными людьми'. Сергей Петрович онус кылаас салайааччытынан ананна (СД СТТ 26) 'Сергей Петрович был назначен классным руководителем десятого класса'. Оскуола о§олоро мукнуур-сордуур киhилэриттэн быь^анар буоланнар, эмиэ олус YврдYЛэр (АА СК 109) 'Учащиеся школы тоже обрадовались оттого, что избавляются от мучившего их человека'.
Первым компонентом притяжательных определительных словосочетаний могут выступать имена существительные, обозначающие животных: КврбYтэ - кумахха ханнык эрэ кыыл о§ото сытара 'Увидел - на песке лежал детеныш какого-то зверя'. Сэппэрээк аннынан кыра кутуйах суола доруобунньугу таммалаппыт курдук бытыгынайбыт (ВМ ТБ 199) 'Под кустарником следы маленькой мыши залегли как рассыпавшиеся дробинки'. Ити таба о§отун чуут сии сыста, - диэтэ Аага (ТС СК 129) 'Олененка чуть не съел, - сказала Ага'. Киис суола икки ыт суола икки дэлби тэпсибиттэрэ ииппэрэй-тааппарай курдук... (ВМ ТБ 21) 'Следы и соболя, и собаки так перепутались, что ничего не разобрать'.
Субъектом обладания также могут выступать слова, обозначающие названия растений или их составные части, названия деревьев, кустарников, плодов, ягод: Ата§ык аннын квр эбээт, бурдук ото бытыгыраан эрэр буолбат дуо ити? (АА СК 150) 'Посмотри-ка себе под ноги, это ведь пробивается зелень хлеба'. ДвЛYhYвн уга кини сыгынньах ата§ын харыстаабат этэ (АА СК 289) 'Колючки шиповника не щадили его босых ног'. Сабыс-сака тыллыбыт мутукча сыта дьикти YЧYгэйдик сайа биэрдэ 'Запах свежей хвои очень приятно обдал его своим ароматом'. Ньырбачаан ордук кинилэр мас субатын кыЫшан хаhааналларын свхщтэ (Д ТО 68) 'Нирбачан особенно удивилась тому, как они соскабливали и запасались древесным лубом'.
Первым компонентом притяжательного именного сочетания могут выступить существительные, обозначающие предметы обихода: Тыы тумсугар биллэ§э тYhэн, биэтэкнэтэ оонньоото (АА СК 11) 'Он перевесился на нос лодки и играл, раскачивая ее'. Ол гынан баран, Ток Биистэр курдук, сэрии сэбэ биир да суо§а (Д ТО 194). 'Однако у них не было ни одного военного оружия, как у Ток Бис'. Тураах киэниттэн ураты кынат тыаhа иhиллибэт 'Кроме шума крыльев ворон ничего другого не слышно'.
Можно также выделить группу слов, обозначающих географические названия и природные явления, которые выступают в роли первого компонента-определения: Айыл^а о§ото айыл§аны баты^ар (ВМ ТБ 199) Дитя природы следует природе'. ^ндэлэс халлаантан ^н уота KYЛYMHYY тохторо (СД СТТ 11) 'С ясного неба падали сверкающие лучи солнца'. Сир Yрдэ кэрэ диэтэххэ кэрэ, дьикти диэтэххэ дьикти (НБ Т 69) 'Если сказать, что поверхность земли прекрасна, то прекрасна, если сказать чудесна, то чудесна'.
Первым компонентом притяжательной конструкции могут выступить слова, обозначающие названия продуктов питания и различных блюд: Килиэп бытархайын ыАыахпын, ол ас суох сирэ 'Там нету даже крошек хлеба, чтобы разбрасывать их'. Манна 1988 сылга YYт ыама икки твгYЛ кэрикэ Yрдээтэ 'В 1988 году здесь удой молока повысился примерно в два раза'. Билигин эт комбинатын сака техниканан сэбилээhини ыытабыт 'Сейчасмясной комбинат переоборудуем новой техникой'.
Итак, в притяжательном именном словосочетании, где вторым компонентом выступает имя существительное, оформленное аффиксом принадлежности, в качестве первых членов (субъектов обладания) и человек, и животное, и предметы неодушевленной природы выступают на равных правах. Этим подтверждается положение о том, что любое существительное способно принимать аффикс принадлежности, но не все существительные, оформленные аффиксом принадлежности, употребляются в разговорной речи, вступая в состав словосочетания.
Очевидно, что любое нарицательное существительное в одних случаях выступает как имя единичного, конкретного предмета, в других - как обозначение обобщенного значения. Например, в предложении Ити таба о§отун чуут сии сыста, - диэтэ Аага 'Чуть не съел оленёнка, - сказала Ага' существительное таба обозначает одно конкретное животное. Соотнесенность нарицательного имени с единичным объектом в данном случае достигается посредством уточнения его семантики указательным местоимением ити. Когда же говорят, Саха дьоно олорор уонча кеhYн устатыгар ат келенен бараллар (АА СК 8) 'На протяжении десятков километров между жильем якутов проезжают на лошадях', то существительное саха 'народность саха' уже не называет конкретное лицо, а воспринимается как обозначение некоего обобщения (в данном случае - народность). В отличие от нарицательных собственные имена в якутском языке служат для названия лишь конкретных объектов. Этим подкрепляется утверждение, что имена собственные обладают лишь назывной функцией, а имена нарицательные могут указывать на некое общее понятие.
В качестве первого (зависимого) компонента в притяжательном именном определительном сочетании могут выступать, исходя из ситуации, личные местоимения, обычно указывающие на то или иное лицо, не передавая конкретные его характеристики мин о§ом 'мой ребенок', эн о§ок 'твой ребенок', кини о§ото 'его ребенок'; биЫги о§обут 'наш ребенок, эЫги о§о§ут 'ваш ребенок', кинилэр о§олоро 'ихребенок'. При этом первые члены притяжательной конструкции, выраженные личным местоимением, могут опускаться, смысл предложения при этом не нарушается, ибо принадлежность предмета субъекту обладания параллельно выражается аффиксом принадлежности, который в отличие от опущенного местоимения указывает и на число. Случаи опущения первого слова притяжательного сочетания довольно часты, поскольку личные местоимения употребляются обычно в тех случаях, когда возникает необходимость особо подчеркнуть принадлежность предмета действующему лицу Ийэм, бырааттарым туох эрэ дииллэр 'Что скажут мать моя, братья мои'. Бу о§ом окордо§о YЧYгэйин (СО Д 73) 'Вот как хорошо сделал мой ребенок'. Эчи тылык-еhYк намыыныкатын (ХКК 175) 'Как спокойна твоя речь'. Кырдьык, кини хаhан эрэ а§алаах этэ. А§ата ханна эрэ барбыта (АА СК 7) 'Правда, у него когда-то был отец. Отец его куда-то уехал'.
«Лично-возвратные местоимения, будучи первым членом именного изафетного словосочетания, подобно личным местоимениям, требуют при втором члене изафетного словосочетания аффикса принадлежности строго соответствующих лицу местоименной формы» [1, с. 44]. Например, бэйэм о§ом 'мой собственный ребенок', бэйэк о§ок 'твой собственный ребенок, бэйэтин о§ото 'его собственный ребенок'; бэйэбит о§обут 'наш собственный ребенок', бэйэбит о§о§ут 'ваш собственный ребенок', бэйэлэрин о§олоро 'их собственный ребенок'. Несомненно, что конструкции типа мин о§ом 'мой ребенок' являются более древними формами выражения принадлежности, чем употребление лично-возвратных местоимений бэйэм о§ом 'мой собственный ребенок'. В сочетании типа бэйэм о§ом 'мой собственный ребенок' существует третье слово-определение мин 'мой', которое выступает первым членом в сложном определительном сочетании мин бэйэм о§ом 'мой собственный ребенок' и может быть опущено в речи.
В притяжательном определительном сочетании первым компонентом могут быть притяжательные местоимения миэнэ 'мой', эйиэнэ 'твой', киниэнэ, кини киэнэ 'его';
биЫэнэ 'наш', эЫэнэ 'ваш', кинилэр киэннэрэ 'их'. «Притяжательные местоимения, выступая в качестве первого члена именного изафетного словосочетания, как и личные местоимения, требуют от второго члена соответствующих лицу аффикса принадлежности» [1, с. 44]. Например, миэнэ о§ом 'ребенок мой, у меня ребенок', эйиэнэ о§ок 'твой ребенок', киниэнэ о§ото 'его ребенок'; биЫэнэ о§обут 'наш ребенок', эЫэнэ о§о§ут 'ваш ребенок', кинилэр киэннэрэ о§олоро (не употребляется).
Из вопросительных местоимений с притяжательными словами могут сочетаться только ким 'кто' и туох 'что' - ким атай 'чей конь', туох Yлэтэй 'что за работа'. Из неопределенных местоимений сочетаются только ким эрэ (эмэ), туох эрэ (эмэ): ким эрэ ата 'чей-то конь', туох эрэ хаата 'коробка от чего-то'. _
Сложное притяжательное словосочетание
Семантическая связь членов конструкций, образованных при помощи аффикса принадлежности 3-го лица, более тесная, нежели связь членов словосочетаний с неоформленным атрибутом. Это особенно четко прослеживается в сложных притяжательных словосочетаниях с цепочкой определений: КYYдээх хомур§анын укуо§ун чооруос тосту токсуйбут (АА СК 20) 'Синица проклюнув, сломала землеройке ключицу'. В сочетании кYYдээх хомур§анын укуо§ун 'ключицу землеройки' имеем два изафетных сочетания: во-первых, хомур§ан укуо§ун 'ключицу', во-вторых, кYYдээх хомур§анын 'ключицу землеройке'. При этом определяемое укуо§ун конкретизируется семантикой непосредственно стоящего перед ним определения хомур§ан. Значение последнего в свою очередь уточняется препозитивно употребленным к нему атрибутом кYYдээх. Таким образом, в результате оформления существительного укуо§ун аффиксом принадлежности 3-го лица с показателем винительного падежа, которое было в конце определяемого, передается атрибутивное отношение. Каждый из членов сложного именного изафета может быть выражен сочетаниями однородных членов, определительными сочетаниями, на примыкании и т.п. «В результате образуются синтаксические конструкции, в основе которых лежит сложное именное изафетное определительное сочетание» [13. с. 59].
Заключение
Итак, в современном якутском языке притяжательное сочетание имен существительных бывает двух видов:
1) Притяжательное сочетание, в котором первый компонент выступает в неоформленном варианте, а второй оформлен аффиксом принадлежности 3-го л. ед. ч.: Yрэх уута быйыл эрдэ - ыам ыйын 3-4 ^ннэригэр киирдэ 'Вода в речке прибыла нынче рано - в 3-4-х числах мая'. Эмиэ биир сака Yврэх дьыла са§аланара бу тиийэн кэллэ 'Вот опять настал новый учебный год'. Айан суола аргыый талбаарыйан, тэйэн эрэр эбит (АА СК 11) 'Проезжая дорога, медленно расширяясь, удаляется, оказывается'.
2) Притяжательное словосочетание, в котором первый компонент выражается аффиксом принадлежности 1, 2 и 3-го лица, второй - аффиксом принадлежности 3-го лица а§ам суруга 'письмо моего отца', эhэтин кэриэhэ 'завещание его дедушки'.
В притяжательном сочетании отражается связь между субъектами обладания. При этом аффикс принадлежности указывает на то, что предмет обладания является органической частью субъекта обладания. Вместе с тем в том случае, если аффикс принадлежности не играет существенной роли для понимания смысла высказывания, значение прямой принадлежности ослабевает. «Аффиксы принадлежности выражают не только понятие собственности в его юридическом смысле, но и целый ряд других отношений, основанных на органической связи одного предмета с другими предметами или лицами» [14 с. 88]. Эти отношения можно разделить на четыре группы:
1) предметно-предметные отношения, в которых притяжательное словосочетание выражает отношение между предметами. Это может быть составная (неотрывная) часть чего-либо: мас лабаата 'ветка дерева', саа уоhа 'ствол ружья', киинэ билиэтэ 'билет в кино', остуол ата§а 'ножка стола' и т. п.;
2) лично-предметные отношения, в которых притяжательное именное словосочетание выражает реальную принадлежность, т.н. владельческую, при котором определенный предмет принадлежит определенному лицу о§онньор хамсата 'курительная трубка старика', Ньукулай дьиэтэ 'дом Николая', ийэ оло§о 'жизнь матери', кыыс такаhа 'одежда девушки' и т. п. В таких сочетаниях первым членом могут быть слова, выражающие родственные отношения и близкие к ним отношения, а также конкретное имя человека: Никита дьиэтэ кур бэйэтэ кубулуйбакка турбута (ВТ ТС 120) 'Дом Никиты стоял как ни в чем не бывало'. Киhи оло§о диэн - кэбиhиилээх от (ВТ ТС 125) 'Жизнь человека это - стог сена';
3) предметно-личные отношения, реализуемые также с помощью аффикса принадлежности 3-го лица. Вторым членом выступают слова, называющие род занятий людей, профессию и должность: оскуола Yерэнээччитэ 'учащийся школы', оскуола директора 'директор школы', тэрилтэ салайааччыта 'руководитель предприятия' и т. п.;
4) лично-личные отношения. В зависимости от контекста выражаются родственные или близкие отношения между людьми, слова, обозначающие национальность или степень родства: Ити кэпсээни CYрдээх сымна§ас, на§ыл дьYhYннээх нуучча киhитэ, иитэ суох ачыкылаах суруйааччы суруйбут (АА СК 175) 'эЭтот рассказ написал русский человек мягкой, спокойной наружности, с очками без оправ, писатель'. Кинилэр ортолоругар Герасим а§абыт кы^Ла, гимназистка Мария Яснецкая баара (ЭЭ МЫ 27) 'Среди них была дочь попа Герасима, гимназистка Мария Яснецкая'.
Л и т е р а т у р а
1. Убрятова Е. И. Исследования по синтаксису якутского языка. Простое предложение. - М.-Л.: Изд-во Ан СССР, 1950. - 304 с.
2. Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. Ч. 2. Морфология. - М.: Изд-во АН СССР, 1956.
3. Кононов А. Н. Грамматика современного узбекского литературного языка. - М. - Л., 1960.
- 446 с.
4. Дмитриев Н. К. Грамматика башкирского языка. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948. - 276 с.
5. Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. Ч. 3. Синтаксис. - М.: Изд-во АН СССР, 1961. - С. 50-61.
6. Щербак А. М. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков (Имя). - Л.: Наука, 1977.
- С. 79-82.
7. Майзель С. С. Изафет в турецком языке. - М.-Л. 1957. - 188 с.
8. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Морфология. - М.: Наука, 1988.
- 560 с.
9. Баскаков Н. А. Историко-типологическая характеристика структуры тюркских языков: Словосочетание и предложение. - М.: Наука, 1979. - с. 221.
10. Кондратьев В. Г. Эволюция изафета в тюркских языках // Вестник Ленинградского университета.
- 1985. № 2. История, язык и литература. Вып. 1. - С. 53-56.
11. Баскаков Н. А. О границах словообразования и словоизменения в тюркских языках // Советская тюркология. - 1971. - № 2. - С. 3-11.
12. Серебренников Б. А., Гаджиева Н. З. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Синтаксис. - М.: Наука, 1986. - 288 с.
13. Грамматика современного якутского литературного языка. Т. 2. Синтаксис. - Новосибирск: Наука: Сибирская издательская фирма РАН, 1995. - 336 с.
14. Чиркоева Д. И. Категория принадлежности в якутском языке. - Якутск, 2013. - 216 с.
R e f e г e П c e s
1. UЪriatova Е. I. Issledovaniia ро sintaksisu iakutskogo iazyka. Prostoe predlozhenie. - М.-Ь.: И^о Ап SSSR, 1950. - 304 s.
2. Issledovaniia po sravnitel'noi grammatike tiurkskikh iazykov. Ch. 2. Morfologiia. - M.: Izd-vo AN SSSR, 1956.
3. Kononov A. N. Grammatika sovremennogo uzbekskogo literaturnogo iazyka. - M. - L., 1960. - 446 s.
4. Dmitriev N. K. Grammatika bashkirskogo iazyka. - M.-L.: Izd-vo AN SSSR, 1948. - 276 s.
5. Issledovaniia po sravnitel'noi grammatike tiurkskikh iazykov. Ch. 3. Sintaksis. - M.: Izd-vo AN SSSR, 1961. - S. 50-61.
6. Shcherbak A. M. Ocherki po sravnitel'noi morfologii tiurkskikh iazykov (Imia). - L.: Nauka, 1977. - S. 79-82.
7. Maizel' S. S. Izafet v turetskom iazyke. - M.-L. 1957. - 188 s.
8. Sravnitel'no-istoricheskaia grammatika tiurkskikh iazykov. Morfologiia. - M.: Nauka, 1988. - 560 s.
9. Baskakov N. A. Istoriko-tipologicheskaia kharakteristika struktury tiurkskikh iazykov: Slovosochetanie i predlozhenie. - M.: Nauka, 1979. - s. 221.
10. Kondrat'ev V. G. Evoliutsiia izafeta v tiurkskikh iazykakh // Vestnik Leningradskogo universiteta. -1985. № 2. Istoriia, iazyk i literatura. Vyp. 1. - S. 53-56).
11. Baskakov N. A. O granitsakh slovoobrazovaniia i slovoizmeneniia v tiurkskikh iazykakh // Sovetskaia tiurkologiia. - 1971. - № 2. - S. 3-11.
12. Serebrennikov B. A., Gadzhieva N. Z. Sravnitel'no-istoricheskaia grammatika tiurkskikh iazykov. Sintaksis. - M.: Nauka, 1986. - 288 s.
13. Grammatika sovremennogo iakutskogo literaturnogo iazyka. T. 2. Sintaksis. - Novosibirsk: Nauka: Sibirskaia izdatel'skaia firma RAN, 1995. - 336 s.
14. Chirkoeva D. I. Kategoriia prinadlezhnosti v iakutskom iazyke. - Iakutsk, 2013. - 216 s.
Сокращения
1. АА СК - Амма Аччыгыйа. Сааскы кэм. - Якутск, 1952. - 702 с.
2. ВМ ТБ - Вениамин Миронов. Тыа барахсан. - Якутск: Кн. изд-во, 1989. - 204 с.
3. ВТ ТС - Василий Титов. Таптал сэргэтэ. Кэпсээннэр. - Якутск: Кн. изд-во, 1987. - 128 с.
4. Д ТО - Далан. Тулаайах о§о. Роман. - Якутск: Кн. изд-во, 1983. - 251 с.
5. НБ Т - Николай Босиков. Тыа. - Якутск: Кн. Изд-во, 1989. - 134 с.
6. СД СТТ - Софрон Данилов. СYрэх тэбэрин тухары. - Якутск: Кн. изд-во, 1967. - 608 с.
7. СО Д - Суорун Омоллоон (Д.К. Сивцев). Драмалар (Драмы). - Якутск: Кн. изд-во, 1986. - 504 с.
8. ТС СК - Тимофей Сметанин. СYрэхтэн кэпсэтии. - Якутск: Кн. изд-во, 1989. - 192 с.
9. ХКК - Хампа ^ех кытылга. Пьесалар. - Якутск: Кн. изд-во, 1987. - 296 с.
10. ЭЭ МЫ - Эрилик Эристиин. Маарыкчаан ыччаттара. - Якутск, 1979. - 360 с.
Sokrashcheniya
1. AA SK - Amma Achygyya. Saasky kem. - Yakutsk, 1952. - 702 s.
2. VM TB - Veniamin Mironov. Tya barakhsan. - Yakutsk: Kn. Izd-vo, 1989. - 204 s.
3. VT TS - Vasiliy Titov. Taptal sergete. Kepseenner. - Yakutsk: Kn. Izd-vo, 1987. - 128 s.
4. D TO - Dalan. Tulaayakh ogho. Роман. - Yakutsk: Kn. Izd-vo, 1983, - 251 s.
5. NB T - Nikolay Bosikov. Tya. - Yakutsk: Kn. Izd-vo, 1989. - 134 s.
6. SD STT - Sofron Danilov. Surekh teberin tukhary. - Yakutsk: Kn. Izd-vo, 1967. - 608 s.
7. SO D - Suorun Omolloon (D.K. Sivtsev). Dramalar (Dramy). - Yakutsk: Kn. Izd-vo, 1986. - 504 s.
8. TS SK - Timofey Smetanin. Surekhten kepsetii. - Yakutsk: Kn. Izd-vo, 1989. - 192 s.
9. KHKK - Khampa kueokh kytylga. Pesalar. - Yakutsk: Kn. Izd-vo, 1987. - 296 s.
10. EE MY - Erilik Eristiin. Maarykchaan ychchattara. - Yakutsk, 1979. - 360 s.
