CC BY
40
(племянник Н.И. Панина), О.М. Дерибаса, П.А. Палена - с ним поддерживал связь английский посол Чарльз Уитворт. Недовольство политикой Павла высказывали не только аристократы, увеличивалось количество «дел об оскорблении величества» простых граждан.
Постепенно недовольство росло, захватывая разные слои общества. Рассказывая в деталях о «Деле братьев Грузиновых» и о «Смоленском кружке», автор подчеркивает масштабность оппозиционных настроений, получивших распространение среди всего общества: от монаршей семьи до простого чиновника. К тому же не исключена финансовая помощь высокопоставленным заговорщикам со стороны Великобритании.
Как вели себя его родственники, участвовавшие или знавшие о заговоре? Великий князь Александр, быть может, надеявшийся на то, что отцу сохранят жизнь, узнав о его печальном конце - залился слезами. Александр и Константин растеряны и подавлены, пусть и косвенно, но они убийцы, отцеубийцы. Императрица Мария Фёдоровна, может и не знавшая всех деталей, несомненно, была посвящена в заговор, поэтому ее первой реакций было взять ситуацию под свой контроль.
«Правление императора Павла возбудило к нему ненависть дворянства, а его фигура стала олицетворением тирании. Однако прочие сословия приняли эту весть равнодушно, а солдаты столичных гарнизонов весьма холодно» (с. 183). Да, заговорщиками двигали благие идеи, но их победа оказалась пирровой, подводит итог автор.
Дунаева Ю.В.
2020.04.008. ПОНОМАРЁВА В В. ЗАКРЫТЫЕ ЖЕНСКИЕ ИНСТИТУТЫ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ, 1764-1855. НАЧАЛО ФОРМИРОВАНИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ. - М.: Пятый Рим, 2019. - 480 с. - (Труды исторического факультета МГУ. Сер. II, Исторические исследования; Вып. 158 (98)).
Ключевые слова: Российская империя, ЯУШ-ХТХ вв.; государственная политика и женское образование; общество и женская школа.
В.В. Пономарёва рассматривает, как начиналось и формировалось женское образование в России в XVШ-XIX вв. Особое
внимание уделяется государственной политике в женском образовании, отношению общества к женской школе. Книга состоит из введения, историографического обзора, обзора источников, трех глав, заключения.
Автор использовала широкий круг источников, включая архивные материалы: законодательные акты - уставы училищ; инструкции по воспитательному и учебному персоналу; переписку императриц и императоров с начальницами институтов; воспоминания, дневники и переписки обучавшихся и их преподавателей; дошедшие до нас личные дела учащихся; материалы о женских институтах, публиковавшиеся в периодической печати и др.
«Под общим названием "закрытые женские институты" в дореволюционной официальной документации понимались учебно-воспитательные интернаты со средним общеобразовательным курсом, предназначенные для девочек неподатных сословий Российской империи и находившиеся под непосредственным патронатом императорской фамилии. При этом вплоть до середины XIX в. они имели между собой отличия по официально закрепленному статусу, сословному составу учащихся, материальному снабжению, а также учебным программам» (с. 7).
В главе первой «Время Екатерины II: Учреждение Смольного института» рассказывается, как закладывались основы женского образования, которое рассматривалось императрицей как неотъемлемая часть просветительской программы. В 1764 г. сподвижником императрицы И.И. Бецким был разработан устав для первого русского женского института. В нем оговаривались условия приема девочек, расписание и порядок занятий, требования к начальнице и учителям и т.п. Институт состоял из двух «отделений»: Воспитательного общества благородных девиц и отделения для мещанок, которое открылось спустя год. Впервые на государственном уровне, пишет В.В. Пономарёва, предпринималось обустройство женских образовательных учреждений. Предварительно был изучен иностранный опыт и многое было почерпнуто из устава Сен-Сира (женское учебное заведение во Франции), например, размещение воспитанниц под надзором монахинь, «домашний театр», причем если для французских учениц пьесы писал Ж.Б. Расин, то для русских - Ф.М. Вольтер (с. 63). Кстати, в переписке с Вольтером Екатерина II неоднократно затрагивала вопро-
сы образования вообще и женского особенно. В одном из писем к нему императрица писала: «Мы воспитываем их [смолянок], так, чтобы они могли доставить радость той семье, в которую они войдут... хотим, чтобы они были благовоспитанны, способны воспитать своих детей и вести свое хозяйство» (цит. по: с. 64).
По замыслу основательницы, Смольный институт должен был быть закрыт от «света», императрица ставила задачу - воспитать «новую породу людей», а значит, их нельзя было «смешивать» со «старой породой». Поэтому Смольный и уподоблялся монастырю, а его воспитанниц называли и «смолянки», и «монастырки». Можно предположить, пишет В.В. Пономарёва, что в условиях просветительской идеологии, в государстве с сильной централизацией невозможно было дальше модернизировать государство без участия образованных женщин. Инициатива создания женского образования происходила «сверху» от самой императрицы, поэтому ей необходимо было преодолеть сопротивление со стороны духовенства и консервативной части русского общества, по-прежнему предпочитавшего «домашнее образование» для девочек. «В первые наборы воспитанниц вошли дочери столичных жителей, служащих при Дворе и гвардии. Провинциальные дворяне неохотно отдавали своих дочерей в Воспитательное общество» (с. 68).
Набор девочек в оба института начинался с шести-девяти лет - так называемый «первый возраст», все обучение занимало 12 лет и продолжалось до 15-18 лет. Учащиеся были разделены по возрастам, соответственно со временем усложнялась и расширялась образовательная программа. Вот пример части учебной программы для первого возраста «благородных девиц»: «1. Исполнение закона и катехизм (изложение вероучения, представленное в вопросах и ответах). 2. Все части воспитания и благонравия. 3. Российский и 4. Иностранный языки. 5. Арифметика. 6. Рисование. 7. Танцование. 8. Музыка вокальная и инструментальная. 9. Шитье и вязание всякого рода» (цит. по: с. 69).
«Мещанки» также делились на возраста, им преподавались: Закон Божий, иностранные языки, музыка, арифметика и т.п. Большое внимание уделялось правилам воспитания, благонравия, их также обучали рукоделию, умению вести разговор и т.п. Преподавание поручалось иностранным учительницам, в основном
француженкам, отмечается исследовательницей, кем и откуда они были набраны - неизвестно, в первые десятилетия работы институтов нельзя определить, какая учительница какой урок вела. И, в общем, замечает Пономарёва, сами преподавательницы по образованности были на уровне гувернанток.
«Упоминания о нехватке преподавателей встречаются в документах постоянно. Долгое время, по крайней мере вплоть до 1820-х годов, учителя вели сразу несколько предметов, причем не только из-за нехватки образованных людей, но и из-за неразработанности самих учебных дисциплин» (с. 76).
В 1776 г. состоялся первый выпуск Воспитательного общества. Курс обучения завершился публичным экзаменом, причем смолянки, помимо обозначенных в уставе предметов, демонстрировали также знания по геометрии и мифологии. Курс окончили 53 воспитанницы, получившие особые свидетельства, а лучшие награждались шифрами.
Общество не сразу восприняло «новомодное веяние» - образовывать женщин, но, однако, критикуя новшество, обучать своих дочерей отдавали даже представители интеллигенции тех лет, как например, историограф М.М. Щербатов; у А.Н. Радищева обе жены были выпускницами Воспитательного общества.
Учреждение государственной женской школы в России, подчеркивает В.В. Пономарёва, опережало общественную инициативу. Потребовалось немало времени, авторитет императорской семьи, труд просветителей, чтобы доверие к государственной женской школе утвердилось.
В 1782 г. по указу императрицы была создана Комиссия по учреждению в России народных училищ. Ее возглавил П.В. Зава-довский, в будущем первый министр образования. Комиссия проинспектировала постановку дела в институте и нашла много недоработок и недостатков, например, преподавание наук, по заключению Комиссии, «шло не постепенно», девиц «отягочали многими другими учениями», в то время как они «несовершенно знают языки, на которых им преподают науки, а особливо язык российский» (цит. по: с. 95). Причины, по мнению Пономарёвой, заключились в том, что часть предметов преподавалась на других языках, сами учителя плохо стравлялись со своими обязанностями.
Поэтому важнейшим направлением работы Комиссии стала разработка методик преподавания, подготовка квалифицированных кадров учителей, перевод и написание учебников и т.п. Для реализации своих планов Комиссия устанавливала внешний и внутренний контроль за преподаванием, при этом радикально изменился состав преподавателей. Среди них были и те, кто окончил институт в первых выпусках, хотя теперь в основном преподавательских состав был мужской. И это отличало российское училище от подобных им западноевропейских заведений.
«Дальнейший ход развития русского женского образования был предопределен прежде всего тем, что его фундамент был заложен именно во второй половине XVIII в., во время расцвета эпохи Просвещения, причем вся работа по его построению велась под эгидой самой императрицы, образованнейшей из женщин того времени. Благодаря этим обстоятельствам женское образование, включавшее в целом тот же набор учебных дисциплин, что и в мужской школе, изначально получило в России широкий общеобразовательный характер» (с. 120).
Как пишет автор, «Екатерина II, основывая свой женский институт, прямо формулировала задачу - воспитать новую, европейски воспитанную мать, без которой невозможно было вырастить современную элиту, способную решать задачи ускоренной модернизации России... Екатерина Великая понимала: какова мать -таково общество» (с. 145).
Во второй главе речь идет о том, как была реформирована система образования императрицей Марией Фёдоровной. Спустя шесть дней после смерти Екатерины Мария Фёдоровна была назначена попечительницей Воспитательного общества и Мещанского училища. В 1797 г. ей был представлен план реорганизации учебы в этих двух учреждениях. Во-первых, повышался возраст приема до восьми-девяти лет, а мещанских воспитанниц - до 1112 лет; социальный состав учащихся не изменился, но возросло количество поступавших дворянок - вместо 200 их стало 318. Новинкой стало деление классов на отделения - наиболее успевающие, посредственные и слабые.
В младшем возрасте обучали чтению и письму на трех языках, танцам, рисованию, начаткам музыки и рукоделию. Учебный день длился восемь часов. Затем добавлялась история, география,
арифметика, грамматика трех языков, катехизис (с. 124-125). Больше всего времени отводилось преподаванию иностранных языков, французского и немецкого. Было увеличено количество часов для изучения Закона Божия. Причем если Священную историю изучали все вместе, то для наставления в догматах веры представительниц разных ветвей христианства приглашались священнослужители их конфессии.
В мещанском же отделении преподавание сократилось, вместо девяти лет оно длилось шесть лет. Занятия занимали четыре часа в день. «Воспитанницы Мещанского отделения изучали чтение и письмо, грамматику русского языка, Закон Божий и нравоучения, арифметику ("в хозяйстве необходимо нужную") и рисование ("способствующее искусству вышивать"), им давалось краткое понятие о всеобщей и более пространное - о российской географии, "к которой можно присовокупить и российскую историю". Остальное время предполагалось отвести полезным рукоделиям» (с. 129). Со временем в программу училища был возвращен французский язык, необходимый для гувернанток и пр. Лучших учениц оставляли еще на три года и воспитывали из них классных дам, учительниц.
Преобразованием учебных планов занимался в это время Т.П. Кириак (инспектор классов) и новая начальница Смольного Е.А. Пальменбах, которая была тоже смолянкой. Еженедельно они отчитывались перед императрицей о поведении и успехах учащихся. Для начальниц, инспектрис и классных дам были разработаны четкие инструкции самой императрицей, вдобавок к этому, время от времени, уроки посещали ее доверенные лица.
«В течение трех десятилетий учебная часть Смольного реформировалась дважды. За это время составленный некогда И.И. Бецким перечень учебных дисциплин был пересмотрен и изменен, утверждено правильное учебное расписание. Был обновлен преподавательский корпус, "учительниц"- француженок сменили широко образованные люди в большинстве - российские подданные. Постепенно шло накопление педагогических знаний, нарабатывались методики и приемы, облегчавшие усвоение новых знаний. Спешно издавались переводные и оригинальные учебники и учебные пособия» (с. 142).
При императрице Марии Фёдоровне было открыто еще девять женских институтов, они все имели сословный характер в соответствии со структурой общества. Среди них «Мариинский для сирот институт» в Петербурге (1797) который предназначался для девиц - дочерей мелких чиновников, солдат, сержантов, ремесленников и т.п. Первый учебный план императрица разработала сама. Она хотела, чтобы учащиеся получали практические знания и навыки для подготовки к будущей жизни. В 1805 г. в Москве был открыто Александровское училище, куда принимали дочерей военных среднего ранга, мещан и представителей разных городских сословий. В Петербурге и Москве были открыты еще два учебных заведения (Екатерининские институты), предназначенные для благородных девиц: дочерей капитанов и выше, а по гражданской службе -чинов начиная с 8-го класса. Для составления учебных планов и устройства учебной части теперь уже приглашались профессионалы -профессоры Московского университета. Для дочерей военных были открыты два института: Павловский и Патриотический, куда принимали детей-сирот из военных семей разного ранга.
Мария Фёдоровна понимала, что недостаточно ограничиваться только «двумя столицами», поэтому были созданы провинциальные университеты в Харькове и Полтаве. С началом XIX в. изменилось отношение общества к образованию: теперь учебные заведения образовывались не только по монаршей воле, а и по общественной инициативе. В 1820-е годы русское общество воспринимало женские институты уже как неотъемлемую часть своей жизни. Это произошло довольно быстро, всего за полстолетия, пишет В.В. Пономарёва.
В 1820 г. для усовершенствования учебной части в Воспитательном обществе благородных девиц было создано особое совещание, которое собиралось раз в квартал и рассматривало итоги учения. Постепенно ушло в прошлое преподавание одним учителем нескольких предметов, примерно к 1830-м годам началась специализация учителей-предметников. В петербургских и московских институтах стали преподавать профессора университетов: П.А. Плетнев (будущий ректор Петербургского университета), Бутырский (профессор политической экономии и российской словесности) и др., но в губернских институтах по-прежнему недоставало преподавателей.
Глава третья посвящена женским институтам времен Николая I (1825-1855) После смерти императрицы Марии Фёдоровны патронируемые ей учреждения оказались на попечении ее сына, императора Николая I. Был создан специальный орган управления -IV Отделение Собственной Его имп. Величества Канцелярии, в будущем оно стало называться Ведомство учреждений императрицы Марии. Управление образованием, подчеркивает Пономарева, стало частью государственной системы и одновременно находилось в «сфере непосредственной деятельности монарха» (с. 275). Император принял на свое попечение женские институты Марии Фёдоровны и как сыновний долг, и как дело государственного значения, подчеркивает автор.
В новых условиях изменились цели образования: если при императрице ставилась задача воспитать «добрых жен и полезных матерей семейства», призреть сирот и подготовить дочерей из необеспеченных семей к будущей жизни, то теперь эти задачи стали еще более насущными. Императорская фамилия относилась к женскому образованию как к государственному делу: открывались новые институты, где были платные и бесплатные места; училища; специальные педагогические классы. В состав Главного совета женских учебных заведений входили министр просвещения князь С.С. Уваров, попечитель Московского учебного округа граф С.Г. Строганов и др.; в губернских институтах местные советы возглавляли губернаторы, в их состав входили представители местного дворянства. Тем не менее, воспитание юношей (кадетские училища) и девушек было в непосредственном ведении императора Николая I и самые важные решения принимались им.
«Спустя всего несколько месяцев после вступления на престол Николая I был учрежден Комитет устройства учебных заведений. В эти годы происходил рост отечественной университетской системы, реформирование Академии наук, развитие русской инженерной школы; была расширена сеть средних и специальных образовательных учреждений. Правильное функционирование научных и образовательных учреждений подкреплялось разработкой их правовой основы: принимались новые уставы - школьный (1828), военно-учебных заведений (1830), университетский (1835), академический (1836)» (с. 278).
В период правления Николая I было открыто несколько новых учебных заведений для девушек, большинство из них в регионах, в тех городах, где были кадетские училища. Пономарёва объясняет это тем, что таким образом «оба типа привилегированных учебных заведений решали одну задачу: подготовку элиты Российской империи, опоры существующего порядка. Воспитание детей "служилого класса людей", в том числе в "отдаленных местностях" в необходимом государству духе укрепляло связь монархии с ее социальной базой, когда, как принято было говорить, "в детях награждалась долговременная и полезная служба отцов"» (с. 279).
Открытие новых учебных заведений требовало дальнейшей унификации и институционализации. Необходимо было разработать единые методы преподавания, подобрать общую учебную литературу и т.п. Повышались требования и к преподавателям: в 1836 г. согласно уваровской реформе были приняты правила испытания учителей, инспекторов классов и старших преподавателей.
По мнению Пономарёвой, в 1830-е годы «происходит серьезная ротация преподавательских кадров: в женские институты приходит новое поколение учителей, имеющих специальное педагогическое образование, - выпускников университетов, Главного педагогического института, Духовных академий. Многие инспектора классов прошли через заграничные стажировки, изучали педагогическую практику и методики преподавания в немецких и швейцарских школах. Педагогический состав женских институтов не уступал лучшим средним мужским заведениям, что во многом явилось заслугой министра народного просвещения С.С. Уварова. Благодаря этому учебное дело в институтах было поставлено на поистине научную основу» (с. 445).
Для дальнейшего повышения качества образования вырабатывались общие для всех институтов табель, программы и учебное расписание. Однако не следует думать, что весь процесс шел гладко и плавно. В 1851 г. проинспектировав местные училища «главноуправляющий Ведомством принц Ольденбургский пришел к выводу, что введение новой учебной табели пока не привело к желаемым результатам, в применяемых учебных программах и методах преподавания продолжает сохраняться разнобой, да и сами они "не вполне удовлетворительны", а недостаток учебных руко-
водств и пособий в институтских библиотеках "все более ощутителен"» (с. 373). В 1852 г. он разработал «Наставления для образования воспитанниц женских учебных заведений». По содержанию «Наставления» видно, что принц руководствовался уставами военных училищ, что вызвало одобрение императора. В том же году «Наставления» были изданы.
Многие положения из «Наставлений» лягут в основу «Устава женских учебных заведений ведомства учреждений имп. Марии» (1855), так же, как и некоторые положения, разработанные Учебным комитетом (1844). Устав просуществует до 1903 г. Этот устав стал первым в мире, подчеркивает историк, регламентировавшим государственное женское образование. Согласно уставу, женские учебные заведения различались по разряду, прописывалось создание учебных планов, бытовое устройство, зарплата учителей и служащих и т.п.
В заключении Пономарева подводит итоги: «На протяжении почти сотни лет институты являлись высшим типом женского учебного заведения, служившим образцом для других школ, воспринимавших как сущностные, так и формальные институтские черты. Закрытые женские институты-интернаты оказались подходящей формой учебного заведения для разнокультурной, разноэт-нической, разноконфессиональной империи. В институты поступали девочки разных социальных слоев, уровня доходов, степени подготовки, да и в будущем их ожидала разная судьба. Однако общие учебные программы, единые принципы воспитания и повседневного уклада вырабатывали особый культурный женский тип» (с. 450).
Ю.В. Дунаева
2020.04.009. АС. МЕНШИКОВ В КРЫМСКОЙ ВОЙНЕ. ДНЕВНИКИ, ПИСЬМА, ВОСПОМИНАНИЯ. Ч. 1. / Сост. А.В. Ефимов. -Симферополь: Антиква, 2018. - 288 с.
Ключевые слова: Крымская война; главнокомандующий российской армией; А.С. Меншиков.
К 150-летию со дня смерти светлейшего князя, генерал-адъютанта Александра Сергеевича Меншикова (1787-1869), потомка «петровского» А.Д. Меншикова, в рамках серии «Архив
