CC BY
22
В исследовании жанровых характеристик фольлорных текстов предлагается учитывать «не только особенности той или иной фольлорной традиции, но и так называемый когнитивно-перцептивный фактор» (с. 299), поскольку в фольклоре жанр может как связываться с формальными и семантическими особенностями текстов, так и зависеть от точки зрения исполнителя текстов. То есть исследователь должен учитывать также позицию носителя фольклорной культуры, который и производит первичное жанровое подразделение. Что касается чешской традиции, то заговоры и молитвы различаются на ряде уровней языковой организации текста (на фонетическом, морфологическом, синтаксическом). Однако наиболее ярким представляется различие на семантико-концептуальном уровне. Именно семантико-концептуальный подход представляется наиболее плодотворным в ситуации, когда возможности формального анализа оказываются исчерпанными, а дилеммы остаются неразрешенными.
С.А. Ромашко
ТИПОЛОГИЯ
2014.01.009. ИСТОРИЯ ЯЗЫКА. ТИПОЛОГИЯ. КАВКАЗОВЕДЕНИЕ: Сборник статей, посвященный памяти Г.А. Климова / Сост., отв. ред. Шахбиева М.Х.; ИНИОН РАН, Ин-т языкознания РАН. -М.: Наука, 2013. - 324 с.
Книга представляет собой сборник материалов Чтений памяти Г.А. Климова, состоявшихся в ИНИОН 22 сентября 2004 г., объединенных в соответствии с научными интересами ученого в три раздела.
В предисловии изложена биография Г.А. Климова, очерчивается круг его научных исследований, в связи с чем дается характеристика материалов сборника.
Первый раздел «История языка» объедяет статьи, посвященные вопросам, связанным с родством языков. С.Е. Яхонтов в статье «Семьи языков Евразии: родство доказанное, предполагаемое, мнимое» видит свою задачу «не в том, чтобы привести дополнительные доводы за или против той или иной теории, а в том, чтобы оценить степень надежности этих теорий на основании некоторых
единых принципов, большую часть которых предлагал или подробно разъяснял Г.А. Климов в своих книгах и статьях» (с. 9-10).
По мнению автора, родство между языками или группами языков можно считать доказанным, если может быть восстановлена общая для них исходная грамматическая система, включающая не только структурную, но и материальную (звуковую) сторону. Кроме того, родство можно считать доказанным, если между словами и морфемами сравниваемых языков установлены регулярные фонетические соответствия, причем большинство слов, послуживших основой для выявления этих соответствий, имеют во всех языках более или менее одинаковое значение, если их значения не связаны с культурой, если среди них есть базовая лексика и если некоторые из этих слов представлены в большинстве сравниваемых языков или групп.
К Г. Красухин в статье «Г.А. Климов и картвельско-
индоевропейские контакты» отмечает выделение Г.А. Климовым трех слоев картвельских индоевропеизмов, самый древний из которых - заимствование в общекартвельское языковое состояние (в Ш-1У тыс. до н.э.). Более поздний слой индоевропеизмов относится к грузино-занской праязыковой общности (во II тыс. до н.э.). Третий слой охватывает древнейшую эпоху бесписьменного существования грузинского языка. Одним из ярких достижений Г. А. Климова как этимолога автор считает нахождение в пракарт-вельском индоевропейских по происхождению числительных: картв. вк$1 и>- 'шесть' - и.-е. ($)иек5-] картв. о1хв- 'четыре' - и.-е. оЫо (и) 'восемь'. хотя считается, что числительные относятся к незаим-ствующимся пластам лексики.
В целом, полагает автор, исследование Г.А. Климова имеет большое значение не только для лингвистов, но и для историков, изучающих контакты древних индоевропейцев и картвелов.
В статье Ж.Ж. Варбот «К этимологии праславянского *strela» отмечается структурная уязвимость новых версий собственно славянского происхождения *ъ№е1а, что позволяет возвратиться к индоевропейской гипотезе (<*8М1а), которая не исключает, в свою очередь, возможности сомнения в обязательности (наибольшей вероятности) образования слова на базе и.-е. *ster-'расширяться, распространяться'.
Как отмечает М.Л. Хачикян в статье «К типологии вида в шумерском языке», выдвинутая Г.А. Климовым гипотеза об исторической последовательности типологических трансформаций позволяет объяснить целый ряд несистемных явлений в неноминативных языках древней Передней Азии (шумерском, эламском, хурритском, урартском). Примером явлений такого рода является видовая система шумерского языка: переходный глагол сов. вида спрягался здесь по эргативной модели, а субъектные показатели переходного глагола несов. вида частично совпадали с личными показателями непереходного глагола. Подобный сплит следует, по автору, квалифицировать как совмещение активного и эргативного, а не эргативного и номинативного строя. Он отражает такое типологическое состояние, при котором вследствие изменения содержательной ориентации типология языка трансформировалась из активной в эргативную.
В данный раздел входит также статья А.П. Юдакина «Лингвистические данные для внешней реконструкции».
Второй раздел «Типология» открывается статьей В.А. Виноградова «Типология Г.А. Климова в системе языковых типов», отмечающего две основные черты, характерные для типологии Климова.
1. Языковые типы определяются скорее дискурсивно, как комплекс взаимосвязанных (благоприятствующих друг другу) языковых явлений, с разграничением глубинной контенсивной доминанты и веера импликаций на всех языковых уровнях (исключая, возможно, фонетический, который под таким углом зрения не рассматривался).
2. Типология Климова является исторической по сути, с выстраиванием языковых типов сообразно вектору их трансформаций во времени, как это представлялось автору. Именно векторная диа-хроничность типологии Климова отличает ее от других разновидностей типологических систем, появлявшихся в те годы.
При этом центральное место в типологии Г.А. Климова занимает анализ языков активного и эргативного строя.
В статье особое внимание обращается на выделенный Г.А. Климовым классный тип, который в его схеме предшествует активному. В соотнесении с прочими типами Климова классный тип, по мнению автора, выглядит чужеродным элементом, по-
скольку выделяется по иным контенсивным признакам, нежели три прочих, точнее - по отсутствию той контенсивно-синтаксической доминанты, которая служит основанием разграничения активности, эргативности и аккузативности.
В.Б. Касевич в статье «Глагольные валентности, категории, конструкции: о возможности типологического подхода» выделяет два типа утраты валентностей конкретными словоформами - относительной валентностной редукции. Первый тип представлен невозможностью насыщения данной валентности при употреблении длинного пассива в языке фула и др. Второй тип автор усматривает в тех пассивных высказываниях в русском языке, где типично именно устранение второго актанта («бывшего» первого актанта исходной активной конструкции).
Статья. В. Антонян «Грамматические свойства прилагательного в функции сказуемого в китайском языке» опирается на сделанный в свое время Г.А. Климовым вывод о том, что категория имени прилагательного картвельских языков, а также в ряде языков индейцев Северной Америки либо не является полностью сформированной, либо - как в грузинском языке - была сформирована относительно недавно.
В современном китайском языке, как демонстрирует автор, прилагательное по своим грамматическим свойствам не вполне самостоятельно и даже не во всех грамматических описаниях рассматривается как отдельная часть речи и по своим свойствам чрезвычайно близко к глаголу.
В статье исследуются грамматические свойства прилагательных в предикативной функции (т.е. в роли сказуемого), а именно их сочетаемости с видовыми показателями и модификаторами, а также их способности образовывать формы потенциального наклонения, что позволяет, с одной стороны, более четко определить место прилагательных в системе частей речи китайского языка, а с другой - уточнить определения и описания ряда служебных слов, а также морфологических и синтаксических конструкций современного китайского языка. Автор приходит к выводу о том, что оформление прилагательных видовыми показателями, а также участие прилагательных в результативной конструкции в качестве первого компонента вполне распространены, хотя и более ограничены лексико-семантическими, контекстуальными и прагматиче-
скими факторами, чем у глаголов. Прилагательные также активно сочетаются с направительными модификаторами.
К. Т. Гадилия в статье «Опыт изучения одной категории в группе родственных языков: категория определенности неопределенности в иранских языках» подчеркивает, что рассматриваемая категория не является равнозначно релевантной для всей иранской языковой семьи. Однако общего и сходного намного больше, чем различного, хотя это не всегда лежит на поверхности. Общей является, в частности, тенденция к грамматикализации языковых единиц, выражающих значение определенности или неопределенности при разнообразии путей и способов реализации этой тенденции.
В современных западноиранских языках центральным элементом категории определенности / неопределенности является постпозитивный артикль выделенности, а в современных восточно-иранских доминантным является обозначение определенности с помощью демонстратива (с ослабленным значением указательности).
Статья А.Б. Летучего «Лабильные глаголы в европейских и северокавказских языках. Опыт сравнительного анализа» посвящена анализу группы глаголов типа адыгейск. qwэten 'разбивать; разбиваться'), причем «европейская» лабильность во многом отличается от «кавказской», в частности, в поведении глаголов сильного воздействия на пациенс (глаголы разрушения), которые часто лабильны именно в северокавказских, но не в европейских языках. С другой стороны, имеются и общие черты: например, глаголы с семантикой 'гореть/жечь' и подобные лабильны и в северокавказских, и в европейских языках. Как показывает автор, распространенное мнение о том, что лабильность характерна только для эргативных языков, огрубляет реальную ситуацию, поскольку системы с разным количеством лабильных глаголов встречаются как среди аккузативных, так и среди эргативных языков. При этом если в эргативных языках лабильны бывают прежде всего прототи-пически переходные глаголы, характеризующиеся сильным воздействием на пациенс, то в аккузативных языках лабильность наблюдается на периферии класса переходных глаголов, в частности у глаголов без прототипического пациенса и / или прототипическо-го агенса.
Третий раздел «Кавказоведение» открывается статьей М.Е. Алексеева «Г .А. Климов и дагестанское языкознание», отмечающего, что научное наследие Г.А. Климова охватывает также целый ряд актуальных направлений дагестановедения, которые в последние годы, безусловно, несут на себе явный отпечаток влияния его идей, концепций и решений. Первой серьезной научной публикацией Г.А. Климова по дагестановедению автор считает статью, написанную в соавторстве с Б.Б. Талибовым, которая представляется в определенном смысле образцовой с точки зрения как содержания, так и формы (включая, например, обширнейший список литературы в сносках на первых страницах статьи).
Интерес Г.А. Климова к дагестанскому материалу проявился, по автору, уже в ходе работы над «Этимологическим словарем картвельских языков»: немалое количество статей в этом словаре содержит отсылки к сходному восточно-кавказскому материалу, впрочем, как правило, достаточно осторожные.
Проблемы словарных схождений различных групп кавказских языков не раз поднимались им и впоследствии в специальных статьях.
В области лингвистических контактов Г.А. Климова волновали более скрытые от поверхностного наблюдения результаты языковых контактов, в частности, много времени он уделял поискам в восточнокавказских языках арменизмов.
Дагестанский материал не только служил иллюстрацией, но и был объектом скрупулезного анализа и в теоретических работах Г. А. Климова, посвященных типологическому и сравнительно-историческому исследованию языков разных типов. В сравнительно-историческом плане автор обращает внимание на мнение Г. А. Климова о слабой этимологической разработанности лексики нахско-дагестанских языков, в силу чего во множестве работ исконный материал здесь недостаточно четко отграничивается от заимствованного.
СВ. Кодзасов в статье «К типологии тембровых просодии в языках Дагестана» находит, что тональные характеристики слов в любом дагестанском языке требуют детального инструментального исследования, поскольку они могут не осознаваться говорящими и трудны для слухового восприятия даже опытного фонетиста. Автор обнаруживает несколько типов тембровой просодии:
большинство языков Центрального и Южного Дагестана (лезгинские, лакский и даргинский, часть цезских) имеют контраст по фа-рингализации. В северных (аваро-андийских) языках Дагестана просодические свойства обнаруживает лишь особого типа вокалическая назализация.
Типичная для тюркских языков вокалическая гармония характерна для южных языков Дагестана, активно контактирующих с азербайджанским языком.
М.А. Кумахов и З.Ю. Кумахова в статье «Эргативность и ее отношение к антипассиву в черкесских (адыгских) языках» приходят к выводу о том, что в целом черкесские языки наряду с другими западнокавказскими языками, может быть, составляют среди эргативных языков наиболее уникальную группу в смысле строгой последовательности и жесткой иерархичности дифференциации 8, А, О, О1 в глагольной морфологии с помощью личных маркеров, их формы и аранжировки в пределах глагола.
В статье Б.М. Атаева «Г.А. Климов и вопросы изучения истории аварского языка» рассматриваются первые опыты письменной фиксации аварской речи, которые были связаны с проникновением в Аварию христианской религии.
Статья К.Т. Гадилия «Мегрельско-русско-грузинский словарь Г.А. Климова» содержит характеристику третьего по счету издания из научного наследия Г.А. Климова, которое готовится к публикации без непосредственного участия автора. Автор знакомит читателей с ходом работы над рукописью, представляющей собой набор карточек (около 10 тыс. единиц), оформленных следующим образом: мегрельская словарная единица с пометой диалекта (се-накский, самурзаканойский), русский перевод, имена информантов, источники (словарь, статья, монография и др.). Глагольные статьи снабжены образцами спряжения. В ряде случаев указаны предположительные этимологии, общекартвельские корни, лексические единицы абхазского языка, возможные пути заимствования.
Наряду с русскими переводом-соответствием нередко встречаются грузинские эквиваленты, причем почти всегда там, где отсутствует русское значение или же русское соответствие вызывает сомнение. Для подготовки окончательной версии словаря был приглашен автор трехтомного «Мегрельско-грузинского словаря» Отар Михайлович Каджая.
2014.01.010-011
В сборник включены библиографические материалы «Список трудов Г.А. Климова», «Г.А. Климов - ответственный редактор», «О Г.А. Климове и его творчестве», а также «Программа Чтений, посвященных памяти Г.А. Климова» и «Представление Г.А. Климова в члены-корреспонденты РАН», подписанное академиками Т.В. Гамкрелидзе и Ю.С. Степановым.
М.Е. Алексеев
СОЦИОЛИНГВИСТИКА
2014.01.010-011. ИССЛЕДОВАНИЯ В ОБЛАСТИ ЯЗЫКОВОГО ПЛАНИРОВАНИЯ И ЯЗЫКОВОЙ ПОЛИТИКИ. (Сводный реферат).
2014.01.010. ДЖОНСОН Д.К., РИЧЕНТО Т. Концептуальные и теоретические перспективы в области языкового планирования и языковой политики: Рассмотрение этнографического аспекта языковой политики.
JOHNSON DC., RICENTO TH. Conceptual and theoretical perspectives in language planning and policy: Situating the ethnography of language policy // Intern. j. of the sociology of lang. - L., 2013. - N 219. -P. 7-21.
2014.01.011. ВАЛЬДИВЬЕЗО Л.А. «Вертикальный» и «горизонтальный» подходы в исследовании этнографического аспекта языковой политики в Перу.
VALDIVIEZO L.A. Vertical and horizontal approaches to ethnography of language policy in Peru // Ibid. - P. 23-46.
Авторы статьи (01. 010) анализируют теоретические основания и перспективы развития области лингвистики, занимающейся вопросами языковой политики и языкового планирования (LPP)1. Это направление стало развиваться в социолингвистике и прикладном языкознании на рубеже 50-60-х годов ХХ в. как ответ на необходимость решать языковые проблемы в развивающихся и постколониальных странах. На первом этапе деятельность исследователей
1 Аббревиатура расшифровывается как Language planning and policy (букв. Языковое планирование и политика). - Прим. реф.
