CC BY
7
русского вокализма и консонантизма получила новое понимание некоторые последствия падения редуцированных гласных.
И.Г. Добродомов
2010.03.009. ШЕНГЕЛИА В. НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ИСТОРИИ КАРТВЕЛЬСКОЙ И ЧЕРКЕССКОЙ ЯЗЫКОВЫХ СИСТЕМ. ШЕНГЕЛИА В. КАРТВЕЛУР ДА ЧЕРКЕЗУЛ ЭНОБРИВ СИСТЕ-МАТА ИСТОРИИС ЗОГИ САКИТХИ. - Тбилиси: Картули эна, 2006. - 464 с.- На груз.яз.
Книга посвящена рассмотрению отдельных проблем сравнительно-исторической грамматики кавказских языков - картвельских и черкесских. Книга состоит из трех глав: первая из них посвящена вопросам фонологии, вторая и третья включают проблемы исторической морфологии, в заключительном разделе предлагается этимология некоторых лексем картвельских языков.
В главе первой дается общее сопоставление фонологических систем рассматриваемых языков. В фонологии этих языков отмечаются следующие характерные черты: достаточно бедный набор гласных фонем (в картвельских языках - пять фонем, в черкесских три фонемы) и, напротив, более сложная организация согласных. Несмотря на богатую систему консонантов, для языков этих семей нехарактерны сочетания согласных звуков. Тем не менее последние, возможно, имели место в черкесских языках и в дальнейшем стали источником возникновения новых согласных. В отдельных разделах главы рассматриваются история фонемы г, переход т в w, истории вокализмов в черкесских языках, происхождение преруп-тивов, а также история латеральных согласных.
Фонема г представлена в древнегрузинском, новогрузинском, мегрельском и сванском языках. Однако автор придерживается мнения о том, что фонема вторична и не восстанавливается на общекартвельском уровне. Напротив, фонема является первичной и общей для языков абхазо-адыгской семьи, в которую входят черкесские языки.
Фонетический процесс переход т в w//v в позиции после согласного характерен для мегрельского языка и представлен, прежде всего, в заимствованных из грузинского языка лексемах. Фонологическое сочетание с+т,п не типично и для диалектов лазского
языка. Такая же последовательность с+т,п не характерна и для исконной лексики черкесских языков.
Система вокализма черкесских языков представлена фонемами (а - а - э). Однако более архаичную стадию системы вокализмов отражают абхазо-абазинские языки, где представлена двухчленная оппозиция гласных. Автор разделяет существующую точку зрения о том, что инновацией черкесских языков является фонема а, полученная позиционно из открытой гласной фонемы а, путем регрессивной ассимиляции (умлаута).
В разделе рассматриваются основные морфологические формы, в которых появляется гласный а. Так, модель с а в конце основы, характерная для определенной формы именительного падежа, по аналогии распространилась на неопределенную форму именительного падежа, а также и на другие формы определенного и неопределенного склонения. Этот процесс, произошедший с именной основой, типологически родственен развитию сванского умлаута (в обоих случаях утрачивается умлаутирующий гласный).
Для отдельных глагольных основ в черкесском также можно восстановить гласный а из а. Наличие а типично для второго слога от конца глагольной основы, и также образовано под влиянием умлаута. Тот же процесс происходит в черкесских языках в префиксе каузатива. В адыгейском языке позиция для умлаута создается в формах будущего времени, при образовании масдара, перед суффиксом потенциалиса.
На основе проанализированных данных сформулировано правило появления гласного а. Во втором слоге от конца слова гласный а представлен в том случае, если в конечном слоге имеется или предполагается наличие гласного э (т.е. создаются условия для умлаута), а а - тогда, когда гласный в конечной позиции а.
Преруптивные согласные имеются в диалектах адыгейского языка (бжедугском и шапсугском). В других адыгейских говорах им соответствуют придыхательных согласные (в восточных диалектах) и звонкие консонанты (в кабардинском языке). Автор полагает, что на период распада адыгейского и кабардинского языков существовали преруптивные согласные. Однако для более ранней стадии общечеркесского языка преруптивы вторичны. Их возникновение связано с упрощением комплексов, состоящих из придыхательных согласных (одним из примеров этого процесса могут
служить личные местоимения множественного числа в абхазско-адыгских языках).
Латеральные согласные представлены в адыгейском и кабардинском языках и образуют тройную оппозицию: звонкий, придыхательный, абруптивный. Звонкий латерал в черкесских языках может быть как первичный, так и вторичный. В тех случаях, когда звонкому латералу в черкесском соответствует звонкий спирант г в абхазско-абазинском, исходным считается звонкий латерал. В тех же случаях, когда латералу соответствует в абхазском сонорный, исходным считается сонорный, который в черкесских языках в позиции после согласного перешел в звонкий латерал.
Глава вторая посвящена истории категории личности и вещи. В картвельских и черкесских языках эта категория морфологически не выражается, однако она выражается на лексико-семантическом уровне. Это противопоставление демонстрируется на примере глаголов обладания в грузинском языке.
В древнегрузинском языке представлено несколько глаголов со значением 'иметь'. Так, глаголы hq'avs, eswa употребляются только в том случае, когда предметом обладания была личность. Глаголы udgs (edgs), uc, edva обозначают 'обладание вещью', при этом ис, edva обозначают 'обладание неживым объектом', а глагол udgs (edgs) может обозначать как обладание живым, так и неживым объектом. Глагол akus указывает как на 'обладание неживого предмета', так и на 'обладание человеком' (хотя в последнем значении употребляется реже, и не используется для первого и второго лица). Глагол usxenran выражает обладание совокупностью людей или вещей. Таким образом, в семантическом поле глаголов со значением 'иметь' определяющим является противопоставление 'личность - вещь'.
В новогрузинском языке происходит семантическое перераспределение между глагольными лексемами, однако исходная оппозиция 'человек - вещь' сохраняется.
Со сравнительно-исторической точки зрения только для глагола hq 'avas находится соответствие во всех картвельских языках. Ни один из других глаголов со значением 'иметь' не является общекартвельским. Это дает основание предполагать, что различение человека и вещи разными глагольными лексемами - вторичное яв-
ление, которое возникло после утраты морфологического выражения грамматической категории класса.
В заключение этой главы предлагается описание развития семантической категории 'человек - вещь' в картвельских и северокавказских языках, на примере глаголов с семантикой 'иметь'. Исходной стадией является ситуация, представленная в нахско-дагестанских языках: глагол 'быть', изменяющийся по классу объекта обладания. Вторая стадия представлена в абхазо-абазинских языках, где для обозначения семантики 'иметь' существует единственный глагол, также изменяющийся по классу. Древнегрузинский язык демонстрирует третью стадию развития, когда глагольные лексемы распределяются по семантическим группам. Положение черкесских языков можно характеризовать как переходное от второй стадии к третьей.
В главе третьей рассматриваются проблемы происхождения частицы ^а в мегрельских диалектах, словообразовательный суффикс --а в черкесских языках, история суффиксов личных местоимений в черкесских языках и дана этимология некоторых лексем картвельских языков. Частица ^а в мегрельском языке выделяется в относительных местоимениях, а также в наречиях места. Эта частица не может считаться общекартвельской, поскольку она отсутствует в чанском диалекте мегрельского и ее семантика отличается от грузинской частицы -ga. Наряду с ^а в диалектах мегрельского встречается Однако эта частица имеется в абхазском < * и убыхском и широко используется в именах, глаголах и наречиях. Надо полагать, что мегрельский заимствовал эту частицу из этих языков в виде ^а //^~а.
Словообразовательный суффикс --а > -/ в черкесских языках имеет значение принадлежности и образует названия деревьев и топонимов, также используется при образовании притяжательных местоимений. Этот аффикс восстанавливается на общеабхазско-адыгском уровне. В качестве общего праабхазско-адыгского аффикса восстанавливается -а-. С ним увязывается пракартвельский суффикс -ап с тем же значением. В грузинском языке этот суффикс сохраняется в именах, обозначающих родословную принадлежность, в топонимах. В мегрельском и сванском с помощью этого суффикса образуются фамилии -ап и -1ап. Грузинскому суффиксу
-an соответствует суффикс -on, который встречается в отглагольных именах и в словах с семантикой принадлежности.
В суффиксах личных местоимений в черкесских языках вос-станаливаются суффиксальные элементы (детерминанты). Черкесскому -гэ соответствует в абхазо-абазинском -ra, в убыхском -y°a, при этом исходным считается -га, затем в убыхском трансформировавшийся в -уа, а затем в -у°а.
Раздел этимология лексем картвельских языков включает следующие слова: c'q'aro 'родник', ceo 'плетеный кузов', k'edeli 'стена', bok'veri 'тигренок', galoba 'пенье', yijna 'резать с трудом', c'irk'u 'мелкий', nigra 'некрасивый', Jiut 'с трудом', ko3 'скала'.
Д. С. Ганенков
2010.03.010. ВАХИТОВА А.Г. БАШКИРСКО-МОНГОЛЬСКИЕ ЯЗЫКОВЫЕ СВЯЗИ: (На материале лексики). - Уфа: Гилем, 2010. - 216 с.
Монография автора представляет собой сравнительно-историческое исследование устойчивых лексических групп и выяснение исконного или заимствованного фонда в соответствующих разрядах. В исследовании установлены и применены критерии выделения монголизмов в лексике башкирского языка и, наоборот, тюркизмов в монгольском языке.
Лексика является самым подвижным, т.е. постоянно изменяющимся уровнем языка по сравнению с фонетикой и грамматикой. В словарном составе любого языка постоянно происходят семантические, структурные, лексические преобразования. Но в языке имеются отдельные лексические группы или разряды, в которых изменения происходят намного медленнее.
К устойчивым лексическим разрядам, например, относятся обозначения простых и десятичных числительных, местоимения, названия частей тела человека и животных, частей растений, названия основных признаков предметов, названия реалий, действительно окружающих человека и имеющих основной признак постоянства.
В соответствии с общей поставленной решаются следующие конкретные задачи: 1) исследовать башкирские и монгольские параллели в соответствующих устойчивых разрядах лексики; 2) установить и применить в исследовании критерии выделения монго-лизмов в лексике башкирского языка и, наоборот, тюркизмов в
