CC BY
22
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ
2011.02.001. БРЕССЕР-ПЕРЕЙРА Л.К. ГЛОБАЛЬНЫЙ
ФИНАНСОВЫЙ КРИЗИС - ВЕДЕТ ЛИ ОН К НОВОМУ КАПИТАЛИЗМУ?
BRESSER-PEREIRA L.C. The global financial crisis and a new capitalism? // J. of post Keynesian economics. - Armonk, 2010. -Vol. 32, N 4. - P. 499-534.
Профессор университета Getulio Vargas (Бразилия) рассматривает связь нынешнего кризиса с дерегулированием финансовой системы и ее деформацией вследствие разрастания искусственного финансового богатства, оторванного от реальных ценностей и их производства (так называемой финансиализацией), а также с господством неолиберализма как реакционной идеологии, враждебной интересам населения и государству благосостояния. Банковский кризис, начавшийся в 2007 г. и превратившийся в 2008 г. в глобальный, отмечает автор, стал крупнейшим с 1929 г. экономическим и социальным кризисом и может оказаться поворотным пунктом в истории капитализма.
Глобальный кризис возник в результате дерегулирования финансовых рынков, сделавшего возможными неограниченные рискованные спекуляции. Согласно одному из объяснений причин кризиса, Федеральная резервная система США после 2001-2002 гг. слишком долго сохраняла процентные ставки на очень низком уровне, что привело к значительному расширению предложения кредита и росту задолженности, а впоследствии вызвало кризис. Для сторонников неоклассической макроэкономической теории только «экзогенные шоки» (в данном случае - ошибочная монетарная политика) могут привести к кризису. Но кредитная экспансия является обычным явлением, далеко не всегда ведущим к кризису. Главным историческим фактом, объясняющим кризис, является поворот в 1980-х годах к политике дерегулирования, сделавшей
возможным неограниченные рискованные спекуляции и затронувший прежде всего финансовую сферу как национальную, так и мировую. Происходила финансовая глобализация, т.е. либерализация финансовых рынков и существенное возрастание их объемов. Сформировался «финансиализированный капитализм», основными чертами которого являются: 1) огромный рост совокупной стоимости мировых финансовых активов как следствие мультипликации финансовых инструментов благодаря применению секьюритизации и деривативов; 2) разделение реальной экономики и финансовой сферы, сопровождаемое неконтролируемым ростом фиктивного финансового богатства; 3) значительное увеличение нормы прибыли финансовых институтов и их способности выплачивать крупные бонусы.
С финансиализацией связаны такие сдвиги на финансовых рынках, как возрастающая связь кредита с оборотом ценных бумаг, осуществляемым финансовыми инвесторами (пенсионными фондами, хедж-фондами, взаимными фондами) во внебиржевом обороте, использование сложных финансовых инноваций в сочетании с гигантским ростом кредита в форме секьюритизации и в результате -возрастание риска. Все это привело к росту цен финансовых активов, искусственному раздуванию финансового богатства, или фиктивного капитала, который возрастал значительно более высокими темпами, чем реальное богатство.
Как свидетельствуют факты, эпоха неолиберализма характеризовалась учащением финансовых кризисов: в период 1945-1971 гг. в мире было всего 38 финансовых кризисов, а с 1973 по 1997 г. -139. По другим критериям с 1947 по 1975 г. случился один банковский кризис, а с 1976 по 2008 г. - 31 (с. 509-510). Таким образом, можно говорить о перманентном кризисе, характерном для эпохи неолиберализма.
Финансовые кризисы связаны с денежной природой капитализма и неизбежной спекуляцией и вызываются снижением доверия к финансовым активам и финансовым контрактам. Но если в условиях ограниченного кредита спекуляция сдерживается, то при использовании левериджа она становится более рискованной и почти беспредельной.
Под влиянием работ Дж.М. Кейнса, Дж.К. Гэлбрейта, Ч. Кинд-лебергера правительства создали институты, прежде всего цен-
тральные банки, и системы контроля над кредитом на национальном и международном уровнях (Бреттонвудская система) для предотвращения или смягчения финансовых кризисов. В 1970-е и последующие годы посткейнсианцы (П. Дэвидсон, Х. Мински и др.) выдвинули теорию, связывающую финансы, неопределенность и кризисы. Х. Мински показал, что экономические кризисы всегда связаны с финансовыми, что в капиталистической системе и те, и другие имеют эндогенный характер и обусловлены неопределенностью будущего. Непосредственные причины кризиса хорошо известны. Они включают недостоверную оценку кредита, неограниченное использование левериджа и плохо понимаемых финансовых инноваций, некорректную систему кредитного рейтинга, агрессивные методы вознаграждения, стимулирующие принятие риска и получение краткосрочных выгод. Однако эти причины появились не на пустом месте, они явились следствием сознательной политики дерегулирования финансовых рынков.
Неолиберализм и финансиализация возникли в контексте торговой и финансовой глобализации. Но если торговая глобализация была следствием естественного развития капитализма, поскольку обеспечивала экономию времени и затрат, то финансовая глобализация и финансиализация не были ни естественным, ни необходимым процессом.
Причины кризиса носят также и моральный характер. Доверие было потеряно не только по экономическим и политическим, но и по моральным причинам. Неолиберализм отрицает общественный интерес, превращает невидимую руку в карикатуру, поощряет борьбу за индивидуальные интересы, поскольку она якобы обеспечивает эффективную аллокацию ресурсов. Однако в развитой экономике только регулируемые рынки способны ее обеспечить.
Рассматривая превращение неоклассики в мейнстрим, автор отмечает, что представители неоклассической макроэкономической и финансовой теорий применили к экономике неадекватный метод (метод гипотетической, а не исторической дедукции) и создали модели, не имеющие связи с реальностью, но полезные с точки зрения «научного» оправдания неолиберализма. Научность своей теории они оценивали не по способности объяснить экономические явления, а по математической состоятельности. Как заметил П. Кругман, «макроэкономика последних 30 лет в большинстве
своем была в лучшем случае явно бесполезной, а в худшем определенно вредной» (с. 520).
Господство неолиберализма в США привело не только к росту финансовой нестабильности, низким темпам роста и усилению экономического неравенства, но и к разрушению общественного доверия к институтам и главному из них - государству. В этом состоит один из важнейших выводов проведенных с 1990-х годов исследований американских социологов. В поисках аргументов против государства многие неолибералы обращались к неверно понимаемому «новому институционализму», не учитывая тот факт, что институты, координирующие современные общества, прежде всего государство, по сути противоречат неолиберальной доктрине, поскольку она направлена на снижение координирующей роли государства.
Рассматривая причины господства неолиберализма в последней четверти ХХ в., автор обращается к социальной и политической структуре общества и выделяет в ней активных капиталистов, или предпринимателей, и неактивных капиталистов, или акционеров и рантье. Снижение нормы прибыли и темпов роста в США было следствием давления со стороны рабочей силы в пользу повышения зарплаты, резкого возрастания цен на нефть после первого нефтяного шока 1973 г., а также долгосрочным результатом перехода от классического капитализма к профессиональному капитализму, когда не капитал, а знание является стратегическим фактором производства. Знание должно вознаграждаться за счет снижения нормы прибыли и/или замедления темпа роста зарплаты по сравнению с темпом роста производительности (с. 521). Однако поскольку монетарная политика в 1960-е годы способствовала повышению процентной ставки при низком уровне нормы прибыли, капиталисты-рантье стали выражать недовольство. Решение было найдено, и его обеспечила новая доминирующая политическая коалиция, стремившаяся к росту вознаграждения рантье, которая включала не только рантье, но и профессиональных финансистов и финансовых трейдеров. Были разработаны новые финансовые продукты и инновации, позволившие увеличить стоимость финансовых активов, принадлежащих рантье, т.е. фиктивное богатство.
В ходе кризиса политики, обманутые неоклассической иллюзией о саморегулирующей способности рынков, быстро осознали,
что раскрыть все преимущества рыночной координации и аллокации ресурсов можно лишь в регулируемой экономике и что задача финансовой системы состоит в том, чтобы финансировать производственные инвестиции, а не питать спекулятивные операции. Были предприняли меры в правильном направлении: 1) масштабное увеличение ликвидности с помощью снижения базовой процентной ставки и других мер; 2) спасение и рекапитализация крупных банков как квазипубличных институтов, банкротство которых недопустимо; 3) принятие финансово-бюджетной политики, стимулирующей рост, которая стала необходимой, когда уровень процентной ставки достиг зоны ликвидной ловушки; 4) возвращение к практике регулирования финансовой системы в национальном и международном масштабах.
Несмотря на это, кризис не закончится скоро. Хотя он затронул и страны со средним уровнем доходов (Россия, Мексика, Бразилия), это был, по существу, кризис богатых стран, и их перспективы, несмотря на признаки оживления, не столь благоприятны. США имеют внешнюю задолженность в собственной валюте, тем не менее они вряд ли смогут продолжать делать долги и после кризиса. Доллар показал свою силу, но злоупотребление доверием к нему не может продолжаться бесконечно. Китай и другие страны будут искать альтернативный источник совокупного спроса на внутреннем рынке, а пока испытывать обострение проблемы недостаточности спроса. Кроме того, энергичные бюджетные меры, предпринятые правительствами, практически повсеместно привели к значительному росту государственного долга, возвращение которого к нормальному уровню потребует времени. Это означает, что нынешнему и будущему поколениям придется платить более высокие налоги.
После кризиса глобальный капитализм будет меняться быстрее, чем до него, и меняться к лучшему. Новый капитализм будет глобальным, а не неолиберальным или финансиализированным. Он будет обладать следующими чертами:
- во-первых, его основой не будет финансиализация последнего времени, скорее возобновится тенденция в сторону технобю-рократического капитализма. Глобализация будет развиваться в торговле и производстве, но не в финансовом секторе. Демократическое государство будет более социально ориентированным, а де-
мократия - более представительной. При этом кризис не остановит глобализацию и даже может усилить политическую глобализацию;
- во-вторых, власть и авторитет профессионалов будут возрастать. Ресурсы капитала станут более обильными с внедрением новых технологий сбережения и накопления, в то же время при расширении масштабов высшего образования знания уже не будут столь ограниченным ресурсом;
- в-третьих, неравенство в доходах в богатых странах может увеличиться из-за относительной монополии знания, с одной стороны, и понижательного давления иммиграции и импорта на зарплату - с другой. Хотя в краткосрочной перспективе трудно прогнозировать динамику неравенства в развивающихся странах, можно предположить, что важнейшим источником смягчения неравенства в мировом масштабе является ускоренный рост ряда развивающихся стран;
- в-четвертых, нестабильность капитализма сохранится, но уменьшится. Рынки будут регулируемыми.
И.Г. Минервин
2011.02.002. ЖИРО Г., РЕНУАР С. МОЖНО ЛИ
РЕФОРМИРОВАТЬ КАПИТАЛИЗМ?
GIRAUD G., RENOUARD C. Peut-on réformer le capitalisme? // Etudes. - P., 2010. - T. 412, N 1. - P. 19-30.
В статье французских специалистов предлагается реформировать англосаксонскую модель капитализма, господствующую в западном обществе в последние 30 лет.
Несмотря на ряд антикризисных решений «группы 20» (G20) (отмена режимов налогового рая, ограничение бонусов трейдеров, пересмотр способов формирования собственных фондов банков), отмечают авторы, с весны 2009 г. действительный прогресс достигнут только в решении проблемы «токсичных» активов банков. В то же время не урегулированы проблемы на рынках производных инструментов, сырьевых рынках, рынках квот на загрязнение. Авторы объясняют это слишком высокой «финансиализацией» этих рынков: котировки на них определяются не спросом и предложением, а спекулятивными тенденциями. Поэтому при отсутствии регулирования в будущем возможны новые кризисы, являющиеся
