CC BY
23
После событий 11 сентября 2001 г., отношение к мусульманам стало более настороженным во всем мире, однако в Японии нет каких-либо признаков того, чтобы это вызвало ответную враждебность со стороны мусульман (с. 90).
Ш.Ш. Яппаров
2010.04.044. КЕЙН Д., ПАК Чж.М. ЗАГАДКА КОРЕЙСКОГО ХРИСТИАНСТВА: ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ СЕТИ СВЯЗЕЙ И ОБРАЩЕНИЕ В ХРИСТИАНСТВО В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ НАЧАЛА XX в.
KANE D., PARK J.M. The puzzle of Korean Christianity: Geopolitical networks and religious conversion in early twentieth - century East Asia // Amer. j. of sociology. - Chicago, 2009. - Vol. 115, N 2. - P. 365-404.
Американские социологи Д. Кейн (университет Дьюка) и Чж.М. Пак (Корнеллский университет) исследуют феномен распространения христианства в Корее для создания модели распространения религии.
Появившиеся в 2007 г. в западной прессе сообщения о похищении в Афганистане организацией Талибан 23 южнокорейских миссионеров-протестантов вызвали удивление у многих американцев, узнавших из этих сообщений о том, что Южная Корея стала второй в мире страной по числу христианских (протестантских) миссионеров. О распространении христианства в Южной Корее свидетельствует тот факт, что его исповедуют 25% населения страны, в то время как в Китае и Японии только 8% и 3% соответственно (с. 397). Успех христианства в Корее привлек к себе внимание зарубежных исследователей.
Используя понятие «сети связей», авторы выстраивают теоретическую модель, в которой макроуровень образует геополитический конфликт между странами Восточной Азии и западными державами, вылившийся в заключение «неравных договоров».
«Неравноправные договоры» вызвали, с одной стороны, рост националистических, антизападных настроений и выступлений, а с другой - интерес к вестернизации. Баланс между двумя этими тенденциями, влиявшими на общественное мнение, предопределил судьбу христианства в регионе.
Со времени «открытия» Японии в 1853 г. и до начала 70-х годов христианство в ней, как и при сёгунате Токугава (1603-1867),
продолжало пребывать под запретом, который был отменен в 1872 г. Настроенное на модернизацию правительство подавило антизападную агитацию, так что вестернизация и христианство стали восприниматься японцами как жизнеспособный выбор для личного и национального совершенствования, и во многих школах по всей стране культивировалась патриотическая христианская идентичность. Но затем из-за раздражения японцев затягиванием пересмотра «неравноправных договоров» возродилась ксенофобия, настроения и националистические ритуалы сделали невозможной такую идентичность. Микроуровневые сети связей и структурные факторы играли важную роль в увеличении или уменьшении числа новообращенных христиан, но направленность этого процесса определялась влиянием более широкого, геополитического контекста.
Навязанные Японии Западом в 1858 г. «неравноправные договоры», так называемые договоры эры Ансэй, вызывали у японцев чувство стыда и желание добиться их пересмотра. Для достижения этой цели были избраны два пути: 1) отправка в 1872 г. миссии ведущих японских государственных деятелей во главе с министром иностранных дел Ивакура Томоми с целью убедить западные державы в поддержке Японии; 2) энергичное заимствование западных технологий и знаний, включая религиозные.
Вестернизация сопровождалась появлением в Японии западных школ с религиозным обучением, куда родители охотно отдавали своих детей. Эти школы стали основными местами обращения молодых японцев в христианство. Обращение в христианство рассматривалось многими японцами как патриотический акт. Первая протестантская церковь появилась в Японии в 1872 г., а в 1889 г. в стране уже насчитывалось около 40 тыс. протестантов (с. 379). Ими становились в основном представители бывшего самурайства, городского высшего и среднего классов. Это дало повод некоторым миссионерам утверждать, что Япония станет христианской страной. Но с конца 80-х годов Япония обращается к традиционным ценностям и национализму, и это находит отражение в уменьшении числа обращений в христианство.
Влияние протестантизма в Китае развивалось почти по сходной с японской траектории: количество обращенных росло вместе с ростом популярности Запада в Китае, особенно в те времена, когда он воспринимался как образец для индивидуальной мобильности
или национального спасения, но за этим успехом следовала контрреакция, когда Китай переживал национальное унижение от Запада. Как и в Японии, эти изменения происходили довольно быстро и драматично. Рост популярности протестантизма в первую декаду ХХ в. сменился резким падением ее в 20-е годы.
Первые протестантские миссионеры появились в Китае в 1807 г. Деятельность миссионеров поначалу была ограничена районами Кантона и Макао, и поэтому количество обращенных было невелико. Но с середины Х1Х в., после подписания договоров с Западом (в частности договор 1858 г.) и под его военным давлением, Китай открыл для католических и протестантских миссионеров внутренние районы страны. Но договор 1858 г. не был принят китайцами и привел к массовым антизападным выступлениям, более агрессивным, чем в Японии. Наиболее ярким примером такого типа выступлений является «боксерское восстание» 1900 г., во время которого погибли 30 тыс. китайцев-христиан и 200 миссионеров-иностранцев (с. 384). Для многих в Китае «христианство неразрывно было связано с западным империализмом» (с. 385). И в то же время договор 1858 г., открывший дорогу для проникновения протестантизма в Китай, привел к значительному росту числа миссионеров и обращенных в протестанство: первых - с 1 человека в 1807 г. до 1324 человека в 1893 г., вторых - с 100 тыс. человек в 1900 г. до 270 тыс. человек в 1915 г. (с. 585). Особенно стремительно росло число христиан в Китае после поражения его в китайско-японской войне 1895 г.: с 1899 по 1919 г. в 10 раз (с. 385). Но вскоре наступило разочарование в Западе под влиянием неудачных переговоров на Вашингтонской конференции 1921-1922 г. о пересмотре «неравноправных договоров». В 1922 г. в Китае даже возникла антихристианская федерация. Антихристианские выступления ужесточились, под их ударами закрывались многие христианские институты и организации, уменьшалось количество новообращенных. Новый толчок антихристианскому движению дал инцидент 30 мая 1925 г., когда в Шанхае британская полиция открыла огонь по китайцам - участникам демонстрации.
В Корее католицизм преследовался изначально и постоянно. Первые организованные преследования католиков имели место в 1791 г., за ними последовали еще несколько подобных актов, а кульминацией стали «великие преследования» 1866-1871 гг., в хо-
де которых мученической смерти подверглась половина корейских католиков. Католицизм ассоциировался с угрозой государственного переворота и потерей Кореей своего суверенитета. Ситуация изменилась с возвышением Японии. Ее претензии на доминирующую роль в Восточной Азии в последней трети XIX в. побудили корейцев искать симпатию и поддержку в тех силах, которые сочувственно относились к их противостоянию японцам. Как и в Японии и Китае, для многих людей в Корее между христианством и прогрессивными реформами установилась тесная связь, воспринимавшаяся нередко как религиозный призыв. Влияние протестантства в Корее, как и число корейцев-протестантов росло медленно, но постоянно. Протестантская церковная общность стала «единственным организационным центром для проведения реформ в конце XIX в.» (с. 394).
В 1876 г. Япония вынудила Корею подписать «неравноправный договор» в Канава, за ним последовали договоры с западными державами, в частности договор с США в Чемульпо, по которому Корея обязывалась не препятствовать миссионерской деятельности. Такая деятельность в общем приветствовалась корейцами, поскольку в вестернизации страны они видели предпосылки для отпора японской угрозе. В 1910 г. Япония аннексировала Корею и начала реализовывать программу ее японизации, включавшую принятие корейцами японских имен и фамилий, поклонение синтоистским божествам, экспроприацию и передачу японским колонистам пахотных земель, ведение обучения во всех школах на японском языке.
Поскольку «главная угроза для Кореи исходила от нехристианской Японии, геополитические условия складывались в пользу протестантства» (там же). После аннексии Кореи Японией популярность протестантства в стране начала падать из-за соглашательского отношения миссионеров к завоевателям. Но с 1 марта 1919 г., когда в Корее начались массовые антияпонские выступления (так называемое «движение 1 марта»), корейские христиане активно принимали в нем участие. Согласно японским военным источникам в 1919 г. были арестованы 19,5 тыс. участников антияпонских выступлений, из них 3,4 тыс. (17%) были протестантами, притом что протестанты составляли 1% населения страны (с. 396). Несмотря на поражение «движения 1 марта» «протестантству удалось вновь за-
2010.04.045-047
воевать признание среди корейцев» (с. 396). С 1920 г. отмечен неуклонный рост численности корейских протестантов.
В Восточной Азии геополитические изменения позволяли христианским миссионерам создавать микроуровневые «сети связи» для обращения в христианство, используя для этой цели «культурный текст» «неравноправных договоров». Эти же договора вызывали националистическую реакцию, которая могла задерживать рост «сетей связи» для обращения в христианство.
М.Н. Корнилов
ИСТОРИЯ
2010.04.045-047. ГОЛОД В КИТАЕ Х1Х-ХХ вв.
2010.04.045. EDGERTON-TARPLEY K. Tears from iron: Cultural responses to famine in nineteenth-century China / With a forew. by О Grada. - Berkeley etc.: Univ. of California press, 2008. - XXIII, 332 p. - Bibliogr.: p. 301-317.
2010.04.046. YANG TAO D. China's agricultural crisis and famine of 1959 - 1961: A survey a. comparison to Soviet famine // Comparative econ. studies. - Tempe, 2008. - Vol. 50, N. 41. - P. 1-29.
2010.04.047. THAXTON R.A., jr. Catastrophe and contention in rural China: Mao's Great Leap forward famine a. the origins of righteous resistance in Da Fo village. - Cambridge etc.: Cambridge univ. press, 2008. - XXIV, 383 p. - Bibliogr.: p. 349-364.
Катрин Эджертон-Тарпли (Университет Сан-Диего, штат Калифорния) (045) исследует восприятие современниками массового голода, охватившего пять северных провинций Китая в 1876-1878 гг., делая упор на поведение голодавших крестьян. Источники - отчеты в китайской прессе, публикации воспоминаний свидетелей, фольклор, надписи на памятных стелах, рисунки. Проведя в 2001 г. полевые исследования с целью изучения крестьянской памяти о голоде, автор опрашивала жителей наиболее пострадавших районов провинции Шэньси. Приводя в переводе песни-причитания и притчи голодного времени, автор преследовала цель дать возможность жертвам голода «самим говорить за себя». В результате кни-
