CC BY
51
А. ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ _
Актуальные проблемы теории государства и права
ЗАРОЖДЕНИЕ ИДЕЙ КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМА В РОССИИ (XV—XVII ВВ.)
А.П. ЯЦКОВА,
кандидат юридических наук, доцент кафедры истории государства и права Московского университета МВД РФ Научная специальность: 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
E-mail: [email protected]
Аннотация. Рассматривается процесс зарождения в российском общественном сознании идеи о необходимости привлечения представителей общества к осуществлению верховного управления в XV—XVII вв.
Ключевые слова: конституционализм, Земские соборы, боярство, дворянство, представители общества.
THE ORIGIN OF THE IDEAS OF CONSTITUTIONALISM IN RUSSIA
(XV-XVII CENTURIES)
A.P. YATSKOVA,
candidate of jurisprudence, the senior lecturer of chair of history of the state and the right of the Moscow university of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation
Annotation. The article is devoted to the birth of Russian public consciousness XVI—XVII centuries the idea of limiting the autocratic power and to involve representatives of society to exercise supreme control.
Keywords: constitutionalism, Zemsky Sobor, the idea of limiting the autocratic power, nobility, gentry, the national assembly.
Традиции участия различных слоев населения в управлении государством имели в России глубинные истоки в общественно-политической мысли, в вековой истории развития различных общественных сил и в деятельности таких органов, как Земские соборы. Среди политических институтов Древней Руси вечевые собрания занимают особое место. Именно на вече зародились первые выборные традиции, сформировались и получили развитие основы представительной и непосредственной демократии1. По мнению дореволюционного историка А.Е. Преснякова, народное собрание (вече) в Х—XII вв. превращаются в «главный земский орган волостной государственности2. Процесс непосредственной демократии (вечевые собрания) и представительной (старейшины, посадники, князья) строился на территориальной основе, поэтому «выборное начало» на Руси проявлялось более глубоко. Этим же объясняется и сравнительное долгожительство вечевого института, превратившегося в влиятельный государственный институт. Как отмечает С.Ф. Платонов, на Руси определилось два политических авторитета: 1) княжеский и 2) городской, или вечевой3. Яркими примерами вечевой деятельности были города-республики Новгород и Псков, где,
помимо вече, существовала разветвленная система органов местного самоуправления.
В период становления русского централизованного государства, когда сепаратизм мог быть расценен как предательство, все же в отношении форм государственной власти высказывались различные точки зрения. По мнению Н.И. Лазаревского, разложение вечевого устройства, уничтожение удельных княжений, разгром Новгорода и Пскова привели к уничтожению местных общественно-политических центров и к образованию в России единой царской власти4. Но в этот период царская власть оказалась не единственной общественно-политической силой. Общественными силами, которые долго представляли известный противовес царской власти были, во-первых, патриаршество, во-вторых, боярство и служивое сословие, и в-третьих, Земские соборы.
1 По данным И.Я. Фроянова, даже «учреждение христианства в Киеве осуществлялось с ведома и одобрения местной вечевой общины». Фроянов И.Я. Древняя Русь. Опыт исследования истории социальной и политической борьбы. СПб., 1995. С. 84.
2 Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси: лекции по русской истории. Киевская Русь. М., 1993. С. 399.
3 Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М., 2000. С. 123.
4 Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву.СПб., 1910. С. 85.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы теории государства и права
После принятия христианства и, особенно, в связи с возникновением в 1589 г. патриаршества, утверждается тот взгляд, что духовная власть не только независима от княжеской, потом царской власти, но и о примате духовной власти над светской. Этот взгляд основывался на высоком моральном авторитете христианства, а также на сильной церковной организации. Церковь обладала обширной юрисдикцией: семейные и наследственные дела, дела о церковных и монастырских землях рассматривались церковными судами. Однако, после церковных реформ Петра I и Екатерины II, церковь была поставлена под контроль государства и утратила былое могущество.
Второй политической и общественной силой, в определенной мере противостоящей царю, была феодальная аристократия. По мнению В.О. Ключевского, потомки прежних удельных князей стали смотреть на себя как на владетелей русской земли, только предки их правили землей русской по частям и в одиночку, а теперь — потомки, собравшись в Москве, стали править русской землей все вместе5. Это был общественный класс, притязания которого имели под собой реальную историческую основу. Фактически все местное управление, да и центральное, было в руках местных феодалов. Объединение Руси вокруг Московского княжества выражалось, преимущественно, в единстве верховной власти, но не сопровождалось переустройством местного управления, в котором сохранялись прежние удельные порядки. Московские государи были вынуждены делить свою власть с Боярской думой, т.е. монархическая власть ограничивалась аристократическим элементом. Все существующие дела в XVI в. решались «по боярскому приговору и указу Государя». Естественно, политическое влияние боярства было непрочным: царь не мог не считаться с мнением Боярской думы, но любого боярина в отдельности мог подвергнуть опале.
В России почти до конца XVII в. существовали органы, которые продолжали вечевые традиции и имели некоторые черты представительных учреждений. Речь идет о Земских соборах: они обсуждали и решали важнейшие дела — выборы царя, вопросы войны и мира, проведение внутренних реформ, принятие законов. Земские соборы отличались непостоянством состава и оснований представительства. Это влекло за собой различия в порядке проведения
заседаний и формах вынесения решений. Скорее всего, никаких четко установленных юридических норм о том, когда должен созываться собор, и какова их юридическая сила не было. Тем не менее, царь не мог не считаться с волеизъявлением сословия, так как царская власть еще не имела разветвленного налогового аппарата и силовых ведомств, и введение новых налогов должно было получить санкцию Земского собора.
Необходимо отметить, что именно в XVI—XVII вв. в российском общественном сознании постепенно зарождается мысль о том, что привлечение представителей общества к осуществлению верховного управления является справедливым порядком государственного устройства. Поэтому представительные учреждения XVI—XVII вв. были органическим явлением русской жизни, а не случайным или заимствованным органом.
Закрепостительная политика конца XVI в. вызвала «смуту». И хотя воцарение Бориса Годунова как бы санкционировалось советом «всей Земли», он не сумел эффективно поддержать авторитет царской власти в условиях обострения социальных противоречий, что способствовало росту убежденности в необходимости ограничения царской власти. Несмотря на уменьшение значения боярства, ослабленного годами правления Ивана Грозного и Бориса Годунова, идея ограничения самодержавной власти все-таки получает свое практическое осуществление в так называемом боярском проекте — «записи» — при правлении Василия Ивановича Шуйского в 1606 г.; впервые в политической практике России царь выступил со следующей политической программой: « „.и повелел я, царь и великий государь, всякого человека не судя истинным судом с боярами своими смерти не предавать, вотчин, дворов и животов у братьев его, у жен и детей не отнимать, если они с ним в мысли не были, такие у гостей и у торговых людей, хотя который по суду и по сыску дойдет и до смертной вины, и после их у жен и детей дворов, лавок и животов не отнимать, если они с ним в этой вине невинны. Да и доводов ложных мне, великому государю, не слушать, а сыскивать всяким сыском накрепко... На том на всем, что в сей записи написано я, царь и великий князь Василий Иванович, целую крест всем православным христианам, что
Ключевский В.О. Боярская дума в Древней Руссии. М., 1954.
154
Вестник Московского университета МВД России
№ 3 / 2012
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы теории государства и права
мне их жалуя судить истинным праведным судом и без вины ни на кого опалы своей не класть, и недругам никого в неправде не подавать и от всяко на-сильства оберегать»6. Таким образом, лейтмотив записи — введение правового начала в государственное управление. Несомненно нужно отметить, что борьба внутри господствующего класса служила в тот период либеральной идее ограничения самодержавия. В вопросах государственного переустройства боярство шло впереди всех сословий и первое сделало реальную попытку ограничить самодержавие. Однако, попытка боярства не увенчалась успехом, так как не была разделена всеми сословиями. Когда же ко внутренним затруднениям (восстания Болотникова и Ляпунова) прибавились и внешние (вторжение весной 1609 г. войск Сигизмунда), беспомощность Шуйского и примитивность приемов политической борьбы вызвали на арену служивое сословие. Оно не замедлило заявить свои требования в определенно выраженной форме — договоре 4 февраля 1610 г. с Владиславом. Эта попытка ограничения самодержавной власти не имела реального воплощения в жизни, но, как юридический документ, представляет чрезвычайно любопытный и своеобразный образец «конституции». Он устанавливал, что в случае вступления на престол поляка, должно сохраниться господство православной религии, неприкосновенность имущества и прав духовных и светских лиц, судебные гарантии и не введение произвольного обложения налогами. Есть упоминание о Земском соборе как нижней палате, от воли которого, совместно с боярами, зависит изменение законов. Однако, этот договор дает, прежде всего, много выгод боярству, сохраняя и укрепляя их имущественное положение, предоставляет им, в ущерб власти царя, право на производство суда и следствия, наложения наказания, и наконец, их доминирующее положение в законодательном процессе. В политическом отношении договор с Владиславом представлял большой шаг вперед по сравнению с договором, заключенным с Шуйским. Но такая программа ничего не давала низшим сословиям и в условиях смутного времени могла привести к необратимым последствиям. В дальнейшем ссылка на
мнение «всей Земли» становится обычной для различных группировок, претендовавших на власть в смутное время7. Весьма характерна последняя статья «Приговора» первого ополчения от 30 июля 1611 г.: «А буде бояря, которых выбрали ныне всею Землею для всяких земских и ратных дел в правительство, о земских делах радети и расправы чинити не учнут во всем в правду, и по сему земскому приговору всяких земских и ратных дел делати не станут.., а нам всею Землею вольно бояр и воевод переменити, и что место выбрати иных, поговоря со всею Землею, кто будет болию и земскому делу пригодится»8. «Совет всей Земли» с выборными от разных городов и сословий (дворянства, приказных людей, посадского населения, казаков, стрельцов, пушкарей, верхушки «инородцев» и иноземцев), действовал и при втором ополчении. Руководители ополчения стремились также опереться на советы выборных людей от городов, представители которых приглашались на заседания «Совета всей Земли»» В условиях «смуты», с одной стороны, усиливалось выборное начало при формировании местных органов власти, а с другой, — росла тяга к созданию единого центрального управления. Земский собор, который стал временным правительственным органом, в 1613 г. прибег к «истинно-русскому исконному началу» — избранию государя сообразно желаниям «всей Земли». Но, он в полной мере отразил вышеуказанные противоречивые тенденции. На соборе разгорелись ожесточенные споры о том, кому занять престол: «Койждо хотяше по своей мысли деяти, койждо про коево го-воряше»9. В результате царю Михаилу Романову пришлось дать запись, подобную той, которую ранее давал Шуйский. Н. Татищев отмечал: «Царя Михаила Федоровича хотя избрание было порядочно всенародное, да с такою же записью, чрез что он не мог ничего учинить, но рад был покою»10.
6 Невзоров Н. По пути к правовому государству. М., 1913, С. 42, 43.
7 Кузьмин А.Г. Первые попытки ограничения самодержавия в России // Советское государство и право. 1980. № 7. С. 84.
8 Забелин И. Минин и Пожарский: прил. 1. М., 1896.
9 Полное собрание русских летописей. Т. XIV. С. 129.
10 Татищев В.Н. Произвольное и согласное рассуждение и мнение собравшегося шляхетства русского о правлении государственном. «Утро»: лит. сб. Т. 1. М., 1859. С. 373.
