CC BY
308
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2017. № 3
Сергей Вячеславович Перевезенцев,
доктор исторических наук, профессор кафедры истории социально-политических учений факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова (Россия), e-mail: serp1380@yandex.ru
ТРАДИЦИИ НАРОДОВЛАСТИЯ В РОССИИ В XV-XVII вв.
Статья посвящена истории развития народовластия в РоссииXV-XVII вв. Автор представляет народовластие как одну из важнейших политических традиций Российского государства наряду с самодержавием. Формирование народовластия рассматривается на историческом и архивном материале, который дает представление о взаимодействии двух уровней власти: централизованной княжеской и царской власти и институтов местного (земского и вечевого) самоуправления. Как показано в статье, именно взаимодействие двух этих уровней обусловило генезис российской государственности. Складывалась ситуация, когда, с одной стороны, на базе традиционных вечевых структур активно развивались политическая автономия и многоуровневое представительство. А с другой стороны, уже с конца XV в. наметились тенденции к централизации и укреплению государственности, обусловленные политикой «собирания земель», которую активно проводили московские государи. Автор показывает, что традиции самодержавного управления и сословного представительства на протяжении длительного времени взаимно дополняли друг друга. Таким образом, внутриполитическая система складывалась под влиянием двух идей: сильной монархической (самодержавной) власти и народовластия (земского самоуправления). Московские государи в поисках социально-политической опоры в вечевых (земских) традициях активно сотрудничали с земским самоуправлением, особенно когда это было выгодно для политического курса на «собирание земель».
Ключевые слова: народовластие, самодержавие, традиция, государственность, земства, сословное представительство, «собирание земель».
Sergey Vyacheslavovich Perevezentsev,
Doctor of History, Professor, Program on the History of Social and Political Thought, Political Science Department, Lomonosov Moscow State University (Russia), e-mail: serp1380@yandex.ru
TRADITIONS OF RUSSIAN POPULAR SOVEREIGNTY FROM THE 15th TO THE 17th CENTURIES
This article investigates the shaping of popular sovereignty ("narodovlastie") in Russia of the 15-17th centuries. The author presents popular sovereignty as one of the historical political traditions of Russia that ran parallel with autocracy ("samoderzhavie"). The formation of popular sovereignty is explained by a complex of historical and archival data, providing a sense of the interaction of two levels of Russian governance: centralized princely and tsarist power and institutions at the IocaI levels (the veche and zemstvo assemblies). The interaction of two of these levels, the article demonstrates, led to the genesis of Russian statehood. On the one hand, political autonomy and institutions of multilevel representation based on traditional veche structures were developing; on the other hand, a trend toward centralization and the strengthening of statehood had also been emerging since the end of the 15th century — a trend determined by the policy of Muscovite sovereigns ("the gathering of the lands"). The author demonstrates that traditions ofautocratic governance and local-estates representation mutually supplemented each other for a long period. The internal political system was thus shaped under the influence of two ideas: a strong monarchy (autocracy) and popular sovereignty (zemstvo self-government). In search of socio-political support within veche (zemstvo) traditions, Muscovite rulers actively co-operated with local zemstvo self-government, especially when this co-operation served the policy of "the gathering of the lands."
Key words: popular sovereignty (narodovlastie), autocracy (samoderzhavie), tradition, statehood, popular assembly (zemstvo), estates representation, "the gathering of the lands."
Со второй половины XIV в. вся деятельность московских великих князей была подчинена двум задачам: освобождению от «ордынского плена» и объединению русских земель под своей властью. Для этого требовалась максимальная концентрация материальных, духовных, людских и властных ресурсов. Одним из следствий стало заметное усиление власти московских государей, что привело к постепенному формированию так называемого самодержавия, как специфической формы политического устройства Русского государства. К примеру, в самой Москве еще в 70-е годы XIV в., судя по всему, было покончено со структурами традиционного земского самоуправления — в 1374 г. умер последний московский тысяцкий В.В. Вельяминов, и в источниках более не встречается упоминание этой должности в Москве1.
Однако московские государи вполне мирно сотрудничали с земским самоуправлением в других городах, особенно в тех случаях, когда это было выгодно для укрепления общего политического курса на «собирание земель». Так, в 1483-1486 гг. в псковских землях разразилась «смердья брань» — восстание сельских жителей против псковского боярства. Примечательна была в этом случае политика
1 Кузьмин А.Г. История России с древнейших времен до 1618 г. Кн. 2. М.: Гу-манит. изд. центр ВЛАДОС, 2003. С. 61-62.
московского князя: Иван III Васильевич поддержал смердов против «Господина Пскова» и заставил правителей города принять требования смердов. В тот раз Псков сохранил политическую самостоятельность, но влияние Москвы в псковских землях заметно возросло. А.Г. Кузьмин, обративший внимание на этот эпизод, заключает: «Принципиальное значение позиция Москвы имела и для понимания способов укрепления единства земли и условий возникновения наивного крестьянского монархизма — веры, что высшая справедливость воплощается в личности государя»2.
Впрочем, в иных случаях московские государи не боялись идти на открытый конфликт, как это произошло в отношениях Московского княжества и Великого Новгорода. Дело в том, что московско-новгородский конфликт, разразившийся во второй половине XV в., помимо прочих составляющих был открытым конфликтом двух моделей государственно-политического устройства: формирующегося самодержавия и традиционного вечевого строя.
Нужно иметь в виду, что вечевые структуры в Великом Новгороде, активно развивавшиеся в XII-XV вв., ко второй половине XV в. достигли, наверное, своего «потолка». Как свидетельствуют источники, новгородцы, в полном соответствии с традиционным славянским стремлением удовлетворять интересы максимального числа участников политических процессов, значительно умножили число органов и представителей земского самоуправления, заметно сократив при этом полномочия приглашаемых в Новгород князей3. Уже к концу XIII в. новгородцы заметно развили традиционную для вечевого строя систему «сдержек и противовесов»: во-первых, ограничили судебные функции князя и создали «торговый суд» тысяцкого, как главы купеческого и ремесленного населения, и епископский суд; во-вторых, для ограничения власти архиепископа, как главы Новгородской епархии, была учреждена должность архимандрита, которому передавалось руководство новгородскими монастырями; в-третьих, должности посадника, тысяцкого и архимандрита стали выборными.
В 1350 г. последовала новая реформа, которая должна была предотвратить борьбу различных боярских родов и новгородских «концов» (городских районов): стали выбирать 6 посадников, от каждого «конца» по одному, а от Неревского, самого большого, — двух посадников. Из этих 6 ежегодно избирался один главный посадник — степенной. В конце 1420-х гг. вновь последовало реформирование вечевых структур города: от 5 «концов» стали выбираться
2 Кузьмин А.Г. Указ. соч. С. 171.
3 См.: ЯнинВ.Л. Расцвет и падение Русской Венеции: Великий Новгород в XIII-XV вв. // Родина. 2003. № 12. С. 9-14.
18 посадников, 5 тысяцких и 5 игуменов (игумены подчинялись архимандриту). Около 1424 г. выбирались уже 24 посадника, а в 1463 г. стало 36 посадников и 7 тысяцких. Таким образом, как отмечает В.Л. Янин, «практически каждая боярская семья Новгорода оказалась причастной к власти», при этом «представители этих семейств не только могли быть избранными на должность посадника или тысяцкого, но практически владели этими должностями»4. Новгородская система «сдержек и противовесов», с одной стороны, неимоверно усложнилась, а с другой стороны, привела к тому, что доверие новгородцев к боярской власти было существенно подорвано, недаром под 1446 г. новгородский летописец записал: «Не стало в Новгороде правды и справедливого суда»5. Фактически ко второй половине XV в. соперничающие боярские группировки «рвали» город в разные стороны: одни — к Литве, другие — к Москве, а традиционное новгородское вечевое самоуправление оказалось в серьезнейшем кризисе. В итоге именно этот фактор стал решающим в победе Москвы над Новгородом и формирующегося московского самодержавия над новгородским вечевым строем.
Но здесь исследователи сталкиваются с одним парадоксом. Обычно московское самодержавие XV-XVI вв. трактуется как неограниченная и деспотическая форма правления, однако в организации внутриполитической жизни русского общества самодержавие оказывается не таким уж «деспотичным» и «тираническим». Ведь именно московское самодержавие в XV-XVI вв. выступало инициатором развития различных народовластных традиций. Современные исследователи подчеркивают, что русское общество XV-XVI вв. представляло собой «множество самоуправляющихся (в разной степени) групп местного населения»6. Московские государи, которым необходимо было создать новую систему управления, прекрасно понимали значение институтов земского самоуправления в становлении молодого Российского государства. По мнению А.Г. Кузьмина, «одной из специфических особенностей заново складывавшейся системы было сближение великокняжеской власти с "Землей"», причем «это наглядно проявилось в "брани о смердах" на Псковщине в 80-е гг. XV столетия, когда в конфликте боярства города с крестьянскими общинами округи Москва заняла сторону смердов»7. Иначе говоря, простые жители различных русских земель
4 Там же. С. 12.
5 Там же.
6 Бовыкин В.В. Местное самоуправление в Русском государстве XVI в. СПб.: Дмитрий Буланин, 2012. С. 295.
7 Кузьмин А.Г. Указ. соч. С. 177.
и городов могли найти защиту от собственных властных элит только у московского государя.
Но и московские государи, которые увидели в традиционных формах местного самоуправления опору своей власти, в устроении внутренних порядков «придерживались принципов консерватизма и автохтонной самодостаточности». Ведь «сельское население — крестьянство, консервативное уже по своей сути, осознавало, что его интересам больше отвечает "старое право", "обычаи"», а все изменения «воспринимало с оглядкой на прошлое»8. Характеризуя отношение русской политической элиты начала XVI в. к возможным реформам, В.В. Бовыкин приводит слова И.Н. Берсень-Беклемишева: «Которая земля переставливает обычьи свои, и та земля недолго стоит... лучше старых обычаев держатися»9.
Таким образом, новая внутриполитическая система Московского государства складывалась на основе сочетания двух основных традиционных идей: сильной (самодержавной) власти и народовластия (земского самоуправления). В этом отношении для России конца XV-XVII вв. характерны два взаимосвязанных, но противоречивых политических процесса. Один из них — укрепление самодержавной власти русских государей. Второй — развитие на основе традиционных вечевых структур новых форм земского самоуправления.
Известно, что с конца XV в. для управления отдельными волостями и уездами своего государства великий князь назначал наместников-волостелей, которые существовали («кормились») за счет местных жителей. Но при этом во всех волостях и уездах сохраняются и традиционные вечевые структуры. Таким образом, укрепление московского самодержавия осуществлялось не только посредством практики наместничества, но и на основе местных вечевых (земских) традиций.
Одним из первых документов, дающих представление о сочетании наместничеств с вечевыми принципами самоуправления, является Белозерская уставная грамота 1488 г. С одной стороны, в этой грамоте говорится о роли, правах и обязанностях волостелей и их администрации — тиунов и доводчиков. Однако при этом акцент в грамоте делается как раз на ограничении возможного произвола наместников и их администрации. Для этого центральная власть наделяет определенными правами представителей местного са-
8 Бовыкин В.В. Указ. соч. С. 174-175. См. также: Каравашкин А.В. Русская средневековая публицистика: Иван Пересветов, Иван Грозный, Андрей Курбский. М.: Прометей, 2000. С. 145; Полухин О.Н. Таинственный путь гражданственности: крестьянское наследие. Белгород: Белгородская областная типография, 2000. С. 64; Кром М.М. Хронология губной реформы и некоторые особенности административных преобразований России XVI века // Исторические записки. 2007. № 10. С. 391.
9 Бовыкин В.В. Указ. соч. С. 175.
моуправления. Так, отношения с волостелями и их администрацией осуществляют представители местного земского самоуправления — «сотские», т.е. выборные люди. Кроме того, местное население имеет право возбуждать судебные иски к наместникам и их людям, а в судебных разбирательствах обязательно должны участвовать сотские и «добрые люди», т.е. опять же представители земского самоуправления: «А наместником нашим и их тиуном без сотцков и без добрых людей не судити суд»10. Причем необходимо отметить несомненную параллель категории «добрые люди» с категорией «лучшие люди», которая фиксируется в «Повести временных лет» еще в 945 г.11 Иначе говоря, в русских землях продолжают сохраняться основные принципы традиционного славянского самоуправления. Таким образом, значение Белозерской уставной грамоты 1488 г. состоит в том, что она придала древней традиции общегосударственный характер.
Эти принципы нашли свое отражение и в других документах того времени. Так, в Судебнике 1497 г. вся судебная система строилась на тесном взаимодействии княжеского суда с сотскими и «лучшими» людьми того или иного региона, при этом сотские и «лучшие люди» были выборными и имели право контролировать действия княжеских судей-наместников: «А бояром или детем боярским, за которыми кормления с судом боярским, имуть судити, а на суде у них быти дворьскому, и старосте, и лутчимь людем. А без дворского, и без старосты и без лутчих людей суда не имати, и их тиуном и их людем посула от суда не имати же.. .»12
Еще большее значение для превращения органов местного самоуправления в государственные институты имели реформы 1530-1550 гг. Начало было положено губной реформой, которая проводилась в два этапа: в конце 1530-40-х гг. и в середине 1550 гг. Цель реформы — силами традиционного местного самоуправления остановить разгул «лихих людей», которые совершали разбои и другие уголовные преступления. Само реформирование осуществлялось посредством выдачи различным городам и уездам по запросам их жителей, жаловавшихся на «лихих людей», так называемых «губных грамот», устанавливающих новые правила судопроизводства. В регионах, на которые распространялись действия «губных грамот», создавались губы — округа, чаще всего совпадающие с волостью,
10 Наместничьи, губные и земские грамоты Московского государства / Под ред. А.И. Яковлева. М.: Издательство Историко-филологического факультета Императорского Московского университета, 1909. С. 2-5.
11 См.: Повесть временных лет // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. СПб.: Наука, 1997. С. 104.
12 Судебник 1497 года // Российское законодательство X-XX вв. Т. 2: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства / Отв. ред. А.Д. Горский. М.: Юридическая литература, 1985. С. 59.
иногда с посадом, в пределах которых рассмотрение уголовных преступлений, прежде всего разбоев, изымалось из ведения наместников и волостелей. Для борьбы с уголовными преступлениями в каждой губе учреждалась губная изба, которую возглавлял губной староста, ему подчинялись целовальники, дьячки, рассыльщики, тюремные старосты, палачи, биричи. Должности губного старосты и целовальника были выборными, при этом губной староста выбирался из детей боярских или дворян всеми сословиями данной местности, а затем утверждался на должность в Разбойном приказе. Срок пребывания на губных должностях не был ограничен, нередко одно и то же лицо занимало должность на протяжении многих лет. Наибольшее распространение губные учреждения получили в центральных регионах России и северо-западных уездах, где преобладало владельческое (поместное и вотчинное) землевладение.
Функции губных учреждений на протяжении второй половины XVI — первой половины XVII в. постоянно расширялись и постепенно включили в себя самый широкий круг обязанностей: розыск преступников, суд, сыск беглых, налоговые сборы, дозор земель, решение поместных споров, сдача в наем пашенных и сенных покосов, межевание земель. При этом местному населению дозволялось самостоятельно выявлять преступников в своем регионе и вместе с представителями центральной власти решать вопрос об их наказании. Более того, в некоторых «губных грамотах» (Белозерской, Каргопольской, Устюжской, Соль-Галицкой, Слободской, на Вятку) вообще отсутствует упоминание или напоминание о наместническом суде по разбойным делам — решение передавалось исключительно на усмотрение местного общества. Впрочем, представители местного самоуправления — старосты, сотские, десятские, «лучшие люди» — задолго до губной реформы осуществляли подобные функции. Возможно, что какие-то местные традиции были использованы центральными властями для наименования новых органов и определения их компетенций13.
Еще большее значение местному самоуправлению было придано в ходе реформ 1550-х гг., в которых нашли свое воплощение в политической и государственной практике «нестяжательские» идеи
13 По мнению ряда исследователей, об этом свидетельствует Псковская судная грамота 1467 г., в которой упоминались «губские старосты» и кратко был описан один из видов их служебной деятельности: губские старосты участвовали в продаже имущества отсутствующего должника для покрытия его кредиторской задолженности перед заимодавцем. См. об этом: Шумаков С.А. Губные и земские грамоты Московского государства. М.: Университетская типография Императорского Московского университета, 1895. С. 15; Он же. Новые губные и земские грамоты // Журнал Министерства народного просвещения. 1909. № 10. С. 344; Бовыкин В.В. Указ. соч. С. 201.
ближайшего окружения государя, да и самого молодого царя Ивана IV Васильевича. С одной стороны, эти реформы заметно укрепили «вертикаль» российской власти: была повышена роль дворянства в Российском государстве, созданы новая судебная система (Судебник 1550 г.), новая система налогового обложения (введена «большая московская соха») и новая единая система государственного управления — приказы. Кроме того, военная реформа (упорядочение поместного войска и создание стрелецких полков) заметно усилила русскую армию.
С другой стороны, Судебник 1550 г. законодательно, явно с согласия самого царя Ивана Васильевича, ограничил самодержавную власть русского государя: новые законы могли приниматься государем только по «приговору» всех бояр (статья 98)14. В ходе реформ была установлена тесная связь верховной власти с народом. Огромную роль в этом сыграла земская реформа, узаконившая полновесную систему местного самоуправления в городах, а также в уездах и волостях со свободным крестьянским населением15. Земская реформа также осуществлялась посредством выдачи земских уставных грамот различным регионам страны (известны грамота Плесской волости Владимирского уезда, Двинская уставная грамота, уставная Важская грамота, грамота посадским людям Соли Переяславской, уставная грамота переяславским рыболовам, уставная грамота крестьянам Усецких и Заецких волостей Устюжского уезда). В соответствии с этими грамотами в регионах с черносошным населением создавались земские избы, во главе которых стояли земские старосты («излюбленные головы»), избиравшиеся на должность на один год всеми свободными земледельцами или посадскими людьми. Кроме того, вводилась выборная должность земского судьи, занимавшегося разбором различных судебных дел. При земской
14 См.: Судебник 1550 г. // Российское законодательство X-XX вв. С. 120.
15 Дискуссия о содержании земской реформы и деятельности земских соборов продолжается уже долгое время. См.: АксаковК.С. Государство и народ. М.: Институт русской цивилизации, 2009; СамаринЮ.Ф. Православие и народность. М.: Институт русской цивилизации, 2008; Андреев И.Л. Сословно-представительные институты власти в XVI-XVII вв. // Представительная власть в России: История и современность / Под общей ред. Л.К. Слиски. М.: РОССПЭН, 2004; Беляев И.Д. Земский строй на Руси. СПб.: Наука, 2004; Беляев И.Д. Судьбы земщины и выборного начала на Руси. М.: Москва, 2008; Бовыкин В.В. Указ. соч.; Кузьмин А.Г. Указ. соч.; Латкин В.Н. Земские соборы древней Руси, их история и организация сравнительно с западноевропейскими представительными учреждениями. СПб.: Русская Скоро-печатня, 1885; Носов Н.Е. Становление сословно-представительных учреждений в России: Изыскания о земской реформе Ивана Грозного. Л.: Наука, 1969; Флоря Б.Н. Иван Грозный. М.: Молодая гвардия, 1999;ХомяковА.С. Всемирная задача России. М.: Институт русской цивилизации, 2011; Черепнин Л.В. Земские соборы русского государства в XVI-XVII вв. М.: Наука, 1978; Чичерин Б.Н. О народном представительстве. М.: Типография Грачева и Ко, 1866.
избе находились земские целовальники, дьячок, сторожа, мирские посыльщики, рассыльщики. К работе земских изб привлекались выборные сотские, позднее и пятидесятские. На протяжении второй половины XVI — первой половины XVII в. функции земских изб постоянно расширялись: раскладка и взимание податей и различных пошлин; сбор недоимок, доставка в Москву собранных средств; поддержание порядка на территории волости или посада; сбор и распределение мирских денег; контроль за посадской землей и актами купли-продажи; организация строительства и ремонта воеводского, земского и губного дворов; участие в сыске и др.
Исследователи отмечают, что губные и земские избы, существовавшие параллельно, нередко конкурировали друг с другом, зато центральное правительство, «находясь "над схваткой"... имело возможность сравнивать разные ветви местной власти, их потенциал, определить, какая из них в большей степени соответствует его представлениям о должной организации местного самоуправления»16. Интересен и еще один факт: практика «кормлений» чиновников за счет местного населения, как и сам институт наместников и волостелей, несмотря на объявленную отмену и того и другого, во многих регионах сохранялись на протяжении всей второй половины XVI в.17
С конца 1540-х гг. в России стали созываться земские соборы, тоже специфическая русская форма взаимоотношений царя и структур земского самоуправления18. Участниками земских соборов были представители различных сословий российского общества: боярства, дворянства, духовенства, купечества, горожан. Изредка на соборах присутствовали представители свободного крестьянства. Интересы зависимых крестьян на соборах представляли их владельцы. На земских соборах царь и правительство советовались с представителями сословий о самых важных вопросах: о начале или завершении войн, о введении новых налогов, об устройстве государства и т.д. Земские соборы утверждали решения царя и правительства и таким
16 Бовыкин В.В. Указ. соч. С. 382-383.
17 Последнее упоминание о наместниках относится к 1593/94 г. См.: Павлов А.П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове (1584-1605). СПб.: Наука, 1992. С. 244. См. также: Енин Г.П. Воеводское кормление в России в XVII веке. (Содержание населением уезда государственного органа власти). СПб.: Издательство Российской национальной библиотеки, 2000. С. 16-19; ПокровскийН.Н. Правительственная административная вертикаль и органы местного сибирского самоуправления // Муниципальное право. 2001. № 3. С. 60-64; Аракчеев В.А. Наместники в России XVI века // Вопросы истории. 2010. № 1. С. 16, 17.
18 Необходимо отметить, что термин «земский собор» введен в историографический оборот только в XIX в., в источниках XVI-XVII вв. используются достаточно неопределенные термины: «собор», «вся Земля», «Совет всей Земли», «великая земская дума», «общий совет» и др.
образом эти решения получали поддержку населения России. С тех пор земские соборы стали органами сословного представительства при центральной власти в Российском государстве и продолжали ими оставаться до концаXVII в. Земские соборы не были постоянно действующими, а созывались царем и правительством по мере необходимости, не существовало никакой правовой регламентации деятельности соборов, во всяком случае, не сохранилось никаких документов, содержащих такую регламентацию, а из источников не всегда ясно, что имеется в виду под терминами «вся Земля», «общий совет», «собор» и др. Однако в понимании русского народа того времени институт земских соборов полностью соответствовал идее и практике народного представительства во власти и обладал всеми полномочиями, вплоть до утверждения или избрания нового царя. Так, на одном Земском соборе были подтверждены права наследников на царский престол (в 1584 г. — Федора Ивановича, сына царя Ивана IV Васильевича); на трех соборах происходило избрание новых государей (в 1598 г. был избран Б.Ф. Годунов; в 1613 г. — М.Ф. Романов; в 1682 г. — Иван и Петр Алексеевичи).
По мнению исследователей, в ходе реформ 1530-50-х гг. в Русском государстве система местного самоуправления сложилась как государственный институт. При этом центральная власть, «откликаясь на требования и ожидания» жителей страны, делегировала властные полномочия местным сообществам в регионы, «одновременно конституируя традиционные, устойчивые институты самоорганизации и самодеятельности этих сообществ» и формируя из этих институтов «адекватного "партнера-соправителя"»19. Таким образом, была возрождена на новом уровне древняя русская политическая традиция — плодотворное сочетание сильной центральной власти с народным представительством, в том числе с развитым местным (земским) самоуправлением. В итоге «вертикаль» власти получила значительную поддержку и опору в «горизонтали» народного участия в государственном управлении.
* * *
Система земского самоуправления, созданная в середине XVI в., с небольшими изменениями просуществовала до начала XVIII в., т.е. на протяжении всей первоначальной истории Российского царства. Особую роль земское самоуправление сыграло в условиях полного разрушения государства в годы Смуты, ведь и Первое, и Второе ополчения — это результат народного творчества, когда «Земля» (т.е. народ), под водительством Церкви, сама встала на защиту Российского государства. На примере деятельности земского самоуправления и
19 Бовыкин В.В. Указ. соч. С. 381-382.
земских соборов в этот период можно увидеть некоторые важнейшие черты русской традиции народовластия, истоки которого уходят в славянскую древность.
Во-первых, земские органы самоуправления берут на себя властные полномочия в том случае, когда в стране разрушается централизованная государственная власть; структуры земского самоуправления считают возможным создавать собственные вооруженные силы; руководство вооруженными силами доверяется коллективным органам.
Земское освободительное движение зародилось и получило распространение на севере и северо-востоке России в 1608-1609 гг.: во многих русских городах стали создаваться общесословные городовые советы, в которые, наряду с представителями разных городских социальных групп, входили местные церковные иерархи с освященными соборами (часто именно местные церковные владыки возглавляли созданные советы). Решения городовых советов были обязательны для всех горожан, в том числе и для входивших в их состав местных воевод, действия которых строго контролировались. Затем местные власти стали самостоятельно формировать воинские рати для борьбы с отрядами Лжедмитрия II. Сначала в северо-восточных русских городах, в которых стояли крупные польско-литовские гарнизоны, возникли отряды «шишей». В «шиши» уходили в основном крестьяне разоренных поляками русских сел и деревень. Действовали они партизанскими методами, засадами и неожиданными набегами разоряя польские гарнизоны. Как сообщает в своем дневнике поляк Самуил Маскевич, «шиши» нападали на поляков даже днем: «Москвитяне нас стерегли, узнав через лазутчиков, что товарищи разъехались в коло и что мы стоим без стражи, они нагрянули на нас среди белого дня, частию на конях, частию на лыжах.»20
В итоге некоторые города, в которых городовые советы взяли власть в свои руки, не только отказались присягать Лжедмитрию II, но и активно сопротивлялись посланным против них вооруженным отрядам (Новгород Великий, Коломна, Переяславль-Залесский, Нижний Новгород, Саратов, Казань, сибирские города и остроги). К примеру, когда в декабре 1608 г. к Устюжне Железопольской подошел польский отряд, горожанам, оказавшимся в этот момент без воеводы и ратных людей, пришлось создать городовой совет из 20 человек, в котором посадские и служилые люди получили равное представительство, а также выбрать трех «голов» из дворян. Вскоре в Устюжну прибыл воевода А.П. Ртищев и в боях отстоял город от осадивших его отрядов «Тушинского вора». Однако приступить к
20 Волков В.А., Кузьмин А.Г. Смутное время. М.: Алгоритм, 2012. С. 135.
исполнению своих обязанностей Ртищев смог лишь после утверждения его полномочий городовым советом21.
Во-вторых, местные земские структуры проявляют стремление к созданию общерусских органов власти; субъектом политической власти выступает «Земля», т.е. народ, выразитель воли «Земли» — «Совет всей Земли», который избирает центральное Земское правительство.
Со второй половины 1610 г., после того как Москву заняли польско-литовские войска, а польский король Сигизмунд III отказался выполнять условия договора о призвании его сына королевича Владислава на московский престол, земские власти в городах, по призыву патриарха Гермогена, стали формировать земские ополченские рати, но не для обороны своих городов, а для похода на Москву. К началу 1611 г. по всей стране между русскими городскими общинами возникает активная переписка, которая обеспечивала налаживание взаимодействия между отдельными земскими ратями22.
В переписке городов очень подробно и даже тщательно перечисляются различные социальные категории горожан, как адресатов, так и авторов послания. Более того, переписка свидетельствует о том, что составы городовых советов были уже не просто всесословными, но могли включать в себя даже представителей иных государств, постоянно проживавших в том или ином городе («иноземцы и Литва, и немцы»). Столь подробный перечень участников земского сопротивления, да еще со ссылкой на авторитет патриарха Гермогена, обеспечивал легитимность этих обращений и серьезность намерений участников переписки. И не случайно уже в этих грамотах, посланиях и «отписках» появляется понятие «Земля», как символ общерусского единения: «быть со всею Землею в любви и совете, и в соединении»; «ко всей Земле»; «ото всей Земли». Соборные органы управления различных ополченских отрядов начинают называть «Советами всей Земли», первый такой совет возник в Рязанском земском ополчении еще в марте 1611 г.
В феврале 1611 г. земские рати из Владимира, Нижнего Новгорода, Мурома, Ярославля, Переяславля-Залесского, Углича, Суздаля, Вологды, Галича, Костромы и Романова (Романова-Борисоглебска) двинулись к Москве. Сюда же шли отряды волжских казаков и черкасов (днепровских казаков). К началу марта 1611 г. в Рязани, Серпухове
21 Васильев Ю.С., Тихомиров С.А. Сказание о нашествии поляков на Устюж-ну Железопольскую // Устюжна. Историко-литературный альманах. 1993. № 2. С. 183-185.
22 См., например, отписки городов, опубликованные в: Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою инспекциею Академии наук (далее — ААЭ). Т. 2. СПб.: Тип. II Отд. Собств. Е.И.В. канцелярии, 1836. № 175, 178, 179, 182, 323, 329, 333.
и Коломне собрались основные силы земских ополчений. Князь Д.Т. Трубецкой привел к столице остатки «тушинского» войска из Калуги, атаман И.М. Заруцкий — из Тулы. В конце марта — начале апреля сбор ратных сил под Москвой закончился. Во главе наиболее организованного Рязанского ополчения стоял Прокопий Петрович Ляпунов, который заключил соглашение с боярами из распавшегося лагеря Лжедмитрия II — Д.Т. Трубецким и И.М. Заруцким. 7 апреля 1611 г. в Первом ополчении возникает центральное Земское правительство, а «начальниками» его были избраны П.П. Ляпунов, князь Д.Т. Трубецкой и И.М. Заруцкий.
В-третьих, «Совет всей Земли» и Земское правительство рассматривали свои общегосударственные властные полномочия как чрезвычайные, т.е. сохраняли их за собой до созыва общерусского Земского собора, который должен избрать нового царя и восстановить традиционную форму политического устройства России.
30 июня 1611 г. по требованию ратных людей и казаков в Первом ополчении был выработан знаменитый «Приговор», оформивший сословно-представительную организацию власти и порядок управления страной в отсутствие законного государя23. В разработке «Приговора Первого ополчения» 30 июня 1611 г. приняли участие татарские царевичи, бояре, окольничие и чашники, стольники и дворяне, стряпчие и жильцы, приказные люди и дети боярские, князья и мурзы, атаманы и казаки, а также служилые и дворовые люди. Особо следует отметить подписи представителей 25 городов, в том числе таких важнейших, как Ярославль, Смоленск, Нижний Новгород, Ростов, Архангельск, Вологда и др.
Центральное понятие, от имени которого оглашается «Приговор» — «вся Земля». Однако давно замечено, что под «Приговором» отсутствуют подписи церковных лиц, а также торговых и посадских людей, следовательно, «вся Земля», собравшаяся летом 1611 г. под Москвой, не представляла интересы всех сословий Российского государства, но интересы только тех групп, которые оказались в Первом ополчении. По мнению Л.В. Черепнина, в данном случае речь может идти о Земском соборе именно Первого ополчения, существование которого подтверждается многочисленными актами и который собственно и был «Советом всей Земли»24.
Еще одно понятие — «бояре», которое используется наряду с понятием «вся Земля»: «бояре и вся Земля», «бояром и всей Земле», «по боярскому и всей Земли приговору» и др. Под «боярами» в «При-
23 Приговор Первого ополчения 30 июня 1611 года // Российское законодательство X-XX вв. Т. 3: Акты Земских соборов / Отв. ред. А.Г. Маньков. М.: Юридическая литература, 1985. С. 43-62.
24 Черепнин Л.В. Указ. соч. С. 177-179.
говоре» подразумевается Земское правительство, избранное «всей Землей», которое должно управлять воинскими и гражданскими делами: «Земским и всяким ратным делом промышляти и расправа всякая меж всякими людьми чинити в правду, а ратным и всяким земским людем их бояр во всяких земских и в ратных делах слушати всем»25. Во главе правительства оставались П.П. Ляпунов, И.М. За-руцкий и Д.Т. Трубецкой, но права их были ограничены, а «Земля» имела право переизбирать своих «начальников»: «Вольно... пере-менити и в то место выбрати иных. хто будет болию к земскому делу пригодится»26.
В составе Земского правительства создавались приказы (Земский, Поместный, Разрядный и др.), которые возглавлялись авторитетными боярами или дьяками, иначе говоря, создавался центральный административный аппарат. На местах снимались назначенные прежними властями из казаков и атаманов «приставы» и «воеводы» и ставились «дворяне добрые», которым доверял народ. Однако власть «бояр» вновь ограничена: они не имеют права самостоятельно, без совета с «Землей» принимать законы, приговаривать кого-то к смертной казни или отправлять в ссылку27. Даже решение вопросов, связанных с новым распределением поместий, что было самым насущным вопросом для большинства участников Первого ополчения, в некоторых случаях передавалось в ведение «Земли»28.
Как можно видеть, «Совет всей Земли» и «бояре» фактически взяли на себя функции и полномочия общерусского правительства. Однако в «Приговоре» ничего не говорится о форме того возможного государства, которое это правительство должно было возглавлять. Это дало возможность некоторым исследователям рассуждать о том, что «Приговор» впервые учредил в России республику: «Если же рассматривать только акт 30 июня 1611 г., то здесь налицо республиканская форма правления, причем, поскольку главную роль играет не феодальная аристократия, а масса служилого сословия, можно говорить о зарождении феодальной демократической республики». Впрочем, тут же следует оговорка: «Эта форма правления являлась, безусловно, переходной. Приговор отразил лишь временный перевес сил на стороне дворянства. Однако при существовавшем в то время уровне развития социально-экономических отношений иной формы правления, кроме монархии, быть не могло»29.
25 Приговор Первого ополчения 30 июня 1611 года. С. 44.
26 Там же. С. 49.
27 Там же. С. 49.
28 Там же. С. 46-47.
29 Новицкая Т.Е. Комментарий к «Приговору Первого ополчения 30 июня 1611 года» // Российское законодательство X-XX вв. Т. 3. С. 62.
Думается, что в данном случае несколько преувеличено стремление русских служилых людей начала XVII в. к республиканским формам государственного устройства. Как свидетельствуют источники, все русские жители оставались убежденными сторонниками традиционной для России самодержавной монархии, а все остальные формы государства расценивали не просто как вредные, а как откровенно еретические. Для людей того времени главная проблема заключалась только в одном — как найти «истинного» царя? Поэтому, оценивая политические предпочтения участников Первого ополчения, скорее, нужно говорить о том, что они не решились взять на себя функции избирательного Земского собора, видимо, понимая, что не являются представителями интересов всего российского населения. Думается, важнейшим фактором в данном случае стало отсутствие в Первом ополчении хоть сколько-то значимых архиереев Русской церкви и других церковных деятелей, без участия которых избрание нового государя было просто нелегитимно. Следовательно, «бояре и вся Земля» Первого ополчения сознательно отложили решение вопроса об избрании нового государя до лучших времен, взяв на себя функции только временного общерусского правительства.
Как отмечают исследователи, во всех официальных документах «бояре и вся Земля» Первого ополчения обязательно подчеркивали временный характер своих полномочий. В частности, жалованные грамоты на вотчины и поместья в Первом ополчении опечатывали желтой печатью, а в тексте жалованных грамот обязательно делалась специальная приписка: «А как в Московское государство Бог даст государя и тогды велит ему на ту его вотчину по книгам и по дачам дати вотчинную жалованную грамоту за красною печатью»30.
Важно и то, что точно так же к предстоящему избранию нового государя относились и местные земские власти. Так, жители Казани, Нижнего Новгорода и Перми, вместе «со всеми городами поволжскими, и с горными, и с луговыми татарами, и с луговою черемисою» осенью 1611 г. единодушно решили не допустить незаконных выборов нового царя одними казаками, потому что «на Московское государство» государя можно выбрать только «всею Землею Российские державы» (выделено мной. — С.П.), а если кто-то захочет избрать царя по собственному желанию, «не сослався со всею Землею», то такого царя никто не должен признавать: «.Нам бы того государя на государство не хотеть»31.
30 Цит. по: Волков В.А., Кузьмин А.Г. Указ. соч. С. 146.
31 Отписка пермичей казанцам о готовности жить в мире и союзе с ними, содействовать к избавлению Отечества от врагов и избрать государя по совету всей Земли (18 сентября 1611 г.) // ААЭ. Т. 2. № 333.
Наверное, «Совет всей Земли» и Земское правительство Первого ополчения могли сыграть серьезную роль в истории, если бы не существующие разногласия и действия агентов окруженных в Москве поляков. 22 июля 1611 г. казаки, обиженные на П.П. Ляпунова и спровоцированные поляками, убили рязанского воеводу. После этого единое Первое ополчение фактически начало распадаться. Впрочем, как отмечают исследователи, авторитет «Совета всей Земли» Первого ополчения продолжал сохраняться на всей освобожденной от интервентов территории вплоть до 2 марта 1612 г. (в этот день часть ополченцев присягнула объявившемуся в Пскове новому самозванцу — Лжедмитрию III).
Народ, не оставивший надежду на объединение, формирует новое освободительное движение — знаменитое Нижегородское ополчение, ставшее основой Второго земского ополчения русских городов. Оно возникло на основе общесословного нижегородского совета, созданного осенью 1608 г. Осенью 1611 г. по призыву «выборного от всей земли человека» Кузьмы Минина началось формирование ополчения, во главе которого, наряду с К. Мининым, встали князь и воевода Д.М. Пожарский, воевода И.И. Биркин и дьяк В. Юдин. Нижегородский городской совет, отказавшись сотрудничать с Первым ополчением, приступил к созданию самостоятельного общеземского правительственного учреждения. В феврале 1612 г. в Нижнем Новгороде начал действовать свой Нижегородский «Совет всей Земли», представлявший интересы различных социальных групп32.
Конечной целью похода на Москву было не только спасение государства от разорения и изгнание засевших в Кремле «польских и литовских людей», но — избрание «всей Землей» нового государя, «чтоб нам дал на Московское государство государя благочестива, подобна прежным природным християнским государем. А как будем все понизовые и верховые городы в сходе вместе, мы всею Землею выберем на Московское государство государя, ково нам Бог даст»33. В конце февраля — начале марта 1612 г. организованное ополченское войско выступило из Нижнего Новгорода в Ярославль, где продолжило собирание земских сил. Сюда стали стягиваться со всей страны земские рати, а также отряды, ушедшие из подмосковного лагеря Первого ополчения, после того как новое его руководство присягнуло самозванцу Лжедмитрию III. В Ярославле формируется новый «Совет всей Земли», в который нижегородцы призывают русские города прислать «изо всяких людей человека по два, и с ними совет свой
32 См.: Волков В.А., Кузьмин А.Г. Указ. соч. С. 148-153.
33 Грамота из Нижнего Новгорода в Сольвычегодск о земских делах (не ранее декабря 1611 г.) // Любомиров П.Г. Очерк истории Нижегородского ополчения 1611-1613 гг. М.: Соцэкгиз, 1939. С. 233-237.
отписать, за своими руками». При «Совете всей Земли» создаются свои органы центрального административного управления — Разрядный, Поместный, Дворцовый, Монастырский приказы, Галицкая и Новгородская четь, а также Денежный двор. Одновременно из Ярославля были назначены воеводы в Устюжну, Белоозеро, Владимир, Касимов, Клин, Тверь, Кострому, Ростов, Суздаль, Переяславль, Тобольск и другие города Московского государства.
Мотивы действий нового Земского правительства достаточно полно объясняются в грамоте, посланной в Сольвычегодск «именитым людям» Строгановым 7 апреля 1612 г. Вроде бы цель этой грамоты вполне прозаична: в ней содержится просьба о финансировании «земского дела». Однако здесь приведена развернутая мотивация и духовно-политическая аргументация действий Второго ополчения. Думается, не случайно эту грамоту подписали около 50 человек, среди которых были не только стольники, дворяне, дьяки, гости и «лучшие» посадские люди Ярославля, но и члены Государева двора во главе с боярами В.П. Морозовым, князем В.Т. Долгоруковым, окольничим С.В. Головиным. Естественно, что здесь же стояли имена Д.М. Пожарского и К. Минина (правда, за него расписался сам князь Д.М. Пожарский).
И вновь участники Второго ополчения подчеркивают временный характер учрежденного ими правительства, а главной целью похода на Москву объявляют избрание нового государя: «И вам, господа, пожаловати, помня Бога и свою православную христианскую веру, советовать со всякими людьми общим советом, как бы нам в нынешнее конечное разорение быти не безгосударным; чтоб нам, по совету всего государьства, выбрати общим советом государя, кого нам милосердый Бог, по праведному своему человеколюбию, даст; чтоб во многое время, от таких находящих бед, без государя Московское государьство до конца не разорилося. Сами, господа, все ведаете: как нам ныне без государя против общих врагов, пол-ских и литовских и немецких людей и руских воров, которые новую кровь в государьстве всчинают, стояти? И как нам без государя о великих, о государьственных о земьских делех со окрестными государи ссылатись? И как государьству нашему впредь стояти крепко и неподвижно?»34
Разбив разрозненные отряды Первого ополчения, рати Второго ополчения 27 июля 1612 г. выступили к Москве. В этот момент в союз с руководством Второго ополчения вступил и князь Д.Т. Трубецкой, а И. Заруцкий, наоборот, ушел в Коломну. И хотя между отрядами ополчений продолжали существовать серьезные противоречия, все
34 Грамота воеводы князя Пожарского с товарищами и всех ратных людей из Ярославля к вычегодцам (7 апреля 1612 г.) // ААЭ. Т. 2. № 203.
же в августе 1612 г. в решающей битве с поляками Д.Т. Трубецкой пришел на помощь Д.М. Пожарскому. Окончательное объединение войск Первого и Второго ополчений произошло в октябре 1612 г.
В объединившемся ополчении были воссозданы общеземские (фактически общегосударственные) органы власти, центральное приказное управление. Было образовано своего рода коалиционное Земское правительство с участием «начальников» обоих лагерей. Первое ополчение представляли в нем Д.Т. Трубецкой, думный дьяк Сыдавный Васильев, дьяки И. Третьяков, Н. Новокшенов, М. По-здеев. От Второго ополчения в Земское правительство вошли князь Д.М. Пожарский, «выборный человек» К. Минин, князь Д.М. Черкасский, В.И. Бутурлин, И.И. Шереметев, И.В. Измайлов. Совместными усилиями русские рати освободили Москву от иноземного врага — 26 октября 1612 г. сдался польский гарнизон Кремля, а на следующий день отряды ополчения вступили в Москву.
В 1613-1622 гг. решающую роль в жизни России играют вновь созываемые земские соборы, которые стали практическим воплощением идеи «всей Земли» как субъекта политического действия. Более того, в этот период земские соборы фактически превращаются в постоянно действующие органы сословно-представительной власти. Земский собор в 1613 г., избравший нового царя Михаила Федоровича Романова, был самым полным и многочисленным по составу — в нем принимали участие члены Освященного собора (высшее духовенство), члены Боярской думы и представители всех сословий, в числе прочих были и выборные от черносошных и дворцовых крестьянских волостей, число выборных людей достигало 800 человек, они представляли 58 городов России. Затем на протяжении нескольких лет земские соборы своим авторитетом поддерживали власть нового царя и московского правительства. В 1614 г. Земский собор посылает посольство из духовных и светских лиц уговаривать казаков отказаться от своего «воровства». В 1614-1617 гг. Земский собор занимается организацией финансового обеспечения государства: его представители ведают сбором в стране дополнительных налогов — («пятой деньги», «пятины»). С 1616 г. этот сбор взимался уже не представителями центральной власти, а земской властью на местах35. Немалое значение имели и другие направления деятельности Земского собора. Так, в сентябре 1616 г. собор рассматривал вопрос о заключении мира со Швецией. В 1619 г. Земский собор был посвящен «устроению» и «исправлению земли»36.
35 Грамота в Тотьму с изложением приговора Земского собора о сборе за 1616 год пятой деньги (18 марта 1616 г.) // Российское законодательство X-XX вв. Т. 3. С. 62.
36 Окружная грамота царя Михаила Федоровича воеводам в Новгород (5 июля 1619 г.) // Российское законодательство X-XX вв. Т. 3. С. 67-69.
Период существования постоянно действовавших земских соборов не был продолжительным и завершился роспуском последнего из них в 1622 г. Причиной тому стала постепенная нормализация обстановки в стране, восстановление разрушенного аппарата власти, упрочение внешнеполитического положения Русского государства. В народном представлении земские соборы, как постоянно действующие органы сословного представительства, выполнили свою роль — избрали нового царя и утвердили его властные полномочия. Кроме того, укрепившийся в эти годы союз царя и церкви, которую с 1619 г. возглавил патриарх Филарет, отец Михаила Федоровича, еще более упрочил позиции «выборного» государя. Все это позволило Российскому государству вернуться к традиционным формам управления: правительство Михаила Федоровича почти 10 лет (до 1632 г.) не созывало земских соборов, в эти же годы были ограничены права и компетенция Боярской думы. В дальнейшем земские соборы созывались по мере необходимости. Подобная ситуация была вполне благожелательно воспринята всеми российскими жителями.
Как можно видеть, в Смутное время благодаря политической активности русского народа очень быстро возродилась древняя вечевая традиция, которая приняла новые формы: возникли «Советы всей Земли», сначала как местные, затем как временные общегосударственные выборные органы власти. Земские соборы и местное земское самоуправление сыграли решающую роль в начале XVII в. в спасении России от Смуты.
* * *
Первые государи из рода Романовых осознавали свою власть как самодержавную, но в середине XVII в. их власть оставалась ограниченной. Таковыми ограничителями являлись земские соборы, Боярская дума и привилегии аристократии, самостоятельность церкви, волокита и несовершенство приказной системы, не позволявшей в полной мере осуществить личную инициативу монарха в государственном управлении37.
Уже говорилось, что почти 10 лет земские соборы не созывались, однако многообразные сложности внутри- и внешнеполитической обстановки в середине — второй половине XVII в. вынудили первых Романовых вновь обратиться к практике «советов» со «всей Землей», причем на многих земских соборах решались важнейшие общегосу-
37 Талина Г.В. Русская самодержавная монархия первых Романовых глазами современников и потомков // Самодержавное царство первых Романовых / Сост. Г.В. Талина; под ред. С.В. Перевезенцева. М.: Социально-политическая мысль, 2004. С. 43-64; Она же. Выбор пути: Русское самодержавие второй половины XVII — первой четверти XVIII века. М.: Русскш м1р, 2010. С. 86-207.
дарственные вопросы: о сборе с населения пятинных и запросных денег на ведение Смоленской войны (1632); об отказе поддержать донских казаков, захвативших Азов (1642); о Соборном уложении (1649), о принятии Малороссии и Запорожского войска в подданство русского царя (1653); об отмене местничества (1682); о Вечном мире с Польшей (1683-1684). Как и раньше, «вся Земля» для «совета» с царем собиралась по мере необходимости. Правда, исследователи отмечают важную особенность земских соборов второй половины XVII в.: правительство отказалось от практики созыва представителей всех сословий и перешло к практике совещания с сословными комиссиями, недаром в историографии эти соборы нередко называют «соборными совещаниями»38. После соборов начала 1680-х гг. «советы» царей со «всей Землей» прекратились.
Своеобразно первые Романовы выстраивали отношения со структурами земского самоуправления. Как отмечают исследователи, на протяжении всего XVII в. в регионах продолжали функционировать, конкурировать между собой и дополнять друг друга три основных звена, возникших в ходе реформ середины — второй половины XVI столетия: воеводское, губное и земское управление. При этом должности губных и земских старост оставались выборными и не были подотчетны воеводам. Однако во второй половине XVII в., в процессе усиления самодержавной власти государя, деятельность посадских и уездных людей, частновладельческих крестьян на выборных должностях губных и земских старост, целовальников, дьячков, сотских, пятидесятских, десятских, стала рассматриваться как «государева мирская служба» или «городовая служба». Правительства Алексея Михайловича и Федора Алексеевича целенаправленно усиливали государственный контроль за деятельностью органов местного самоуправления, определяя очередность выборов, требуя строгого документального оформления самих выборов, вводя пошлины за занятия различных губных и земских должностей и др. «Такая политика, — отмечает Г.В. Талина, — приводила к тому, что выборные должности в местном управлении нередко рассматривались теми, кто их должен исполнять, как слишком разорительные. Итогом становились челобитные об освобождении от выборных должностей». Одновременно разрастался круг обязанностей воевод, назначаемых правительством в тот или иной регион и финансируемых из государственной казны, и подчиненных воеводам приказных палат. В результате ко второй половине XVII в. воеводы контролировали все сферы управления на местах39. Впрочем, губные
38 Талина Г.В. Русская самодержавная монархия первых Романовых... С. 10.
39 Талина Г.В. Выбор пути. С. 180-182.
и земские учреждения продолжали сохранять значительную самостоятельность вплоть до их полной ликвидации в 1702 г.
ЛИТЕРАТУРА
Аксаков К.С. Государство и народ. М.: Институт русской цивилизации, 2009.
Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедицею Академии наук. Т. 2. СПб.: Типография II Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии, 1836.
Аракчеев В.А. Наместники в России XVI века // Вопросы истории. 2010. № 1. С. 3-19.
Беляев И.Д. Земский строй на Руси. СПб.: Наука, 2004.
Беляев И.Д. Судьбы земщины и выборного начала на Руси. М.: Москва, 2008.
Бовыкин В.В. Местное самоуправление в Русском государстве XVI в. СПб.: Дмитрий Буланин, 2012.
Васильев Ю.С., Тихомиров С.А. Сказание о нашествии поляков на Устюж-ну Железопольскую // Устюжна: Историко-литературный альманах. 1993. № 2. С. 182-193.
Волков В.А., Кузьмин А.Г. Смутное время. М.: Алгоритм, 2012.
Енин Г.П. Воеводское кормление в России в XVII веке. (Содержание населением уезда государственного органа власти). СПб.: Издательство Российской национальной библиотеки, 2000.
Каравашкин А.В. Русская средневековая публицистика: Иван Пересветов, Иван Грозный, Андрей Курбский. М.: Прометей, 2000.
Кром М.М. Хронология губной реформы и некоторые особенности административных преобразований России XVI века // Исторические записки. 2007. № 10. С. 373-398.
Кузьмин А.Г. История России с древнейших времен до 1618 г. Кн. 2. М.: Гу-манит. изд. центр ВЛАДОС, 2003.
Латкин В.Н. Земские соборы древней Руси, их история и организация сравнительно с западноевропейскими представительными учреждениями. СПб.: Русская Скоропечатня, 1885.
Любомиров П.Г. Очерк истории Нижегородского ополчения 1611-1613 гг. М.: Соцэкгиз, 1939.
Наместничьи, губные и земские грамоты Московского государства / Под ред. А.И. Яковлева. М.: Издательство Историко-филологического факультета Императорского Московского университета, 1909.
Носов Н.Е. Становление сословно-представительных учреждений в России. Изыскания о земской реформе Ивана Грозного. Л.: Наука, 1969.
Павлов А.П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове (1584-1605). СПб.: Наука, 1992.
Покровский Н.Н. Правительственная административная вертикаль и органы местного сибирского самоуправления // Муниципальное право. 2001. № 3. С. 60-64.
Полухин О.Н. Таинственный путь гражданственности: крестьянское наследие. Белгород: Белгородская областная типография, 2000.
Представительная власть в России: История и современность / Под общей ред. Л.К. Слиски. М.: РОССПЭН, 2004.
Российское законодательство X-XX вв. Т. 3: Акты Земских соборов / Отв. ред. А.Г. Маньков. М.: Юридическая литература, 1985.
Самарин Ю.Ф. Православие и народность. М.: Институт русской цивилизации, 2008.
Самодержавное царство первых Романовых / Сост. Г.В. Талина; под ред. С.В. Перевезенцева. М.: Социально-политическая мысль, 2004.
Талина Г.В. Выбор пути: Русское самодержавие второй половины XVII — первой четверти XVIII века. М.: Русскш м1р, 2010.
Флоря Б.Н. Иван Грозный. М.: Молодая гвардия, 1999.
Хомяков А.С. Всемирная задача России. М.: Институт русской цивилизации,
2011.
Черепнин Л.В. Земские соборы русского государства в XVI-XVII вв. М.: Наука,
1978.
Чичерин Б.Н. О народном представительстве. М.: Типография Грачева и Ко,
1866.
Шумаков С.А. Губные и земские грамоты Московского государства. М.: Университетская типография Императорского Московского университета, 1895.
Шумаков С.А. Новые губные и земские грамоты // Журнал Министерства народного просвещения. 1909. № 10. С. 329-346.
Янин В.Л. Расцвет и падение Русской Венеции: Великий Новгород в XIII-XV вв. // Родина. 2003. № 12. С. 9-14.
REFERENCES
Aksakov, K. S. Gosudarstvo i narod. Moscow: Institut russkoi tsivilizatsii, 2009. Akty, sobrannye v bibliotekakh i arkhivakh Rossiiskoi imperii Arkheograficheskoiu ekspeditseiu Akademii nauk, Vol. 2. St. Petersburg: Tipografiia II Otdeleniia Sobstvennoi E.I.V. Kantseliarii, 1836.
Arakcheev, V. A. "Namestniki v Rossii XVI veka," Voprosy istorii, No. 1, 2010, pp. 3-19.
Beliaev, I. D. Sud'by zemshchiny i vybornogo nachala na Rusi. Moscow: Moskva,
2008.
Beliaev, I. D. Zemskii stroi na Rusi. St. Petersburg: Nauka, 2004. Bovykin, V. V. Mestnoe samoupravlenie v Russkom gosudarstve XVI veka. St. Petersburg: Dmitrii Bulanin, 2012.
Cherepnin, L. V. Zemskie sobory russkogo gosudarstva v 16-17 veka. Moscow: Nauka, 1978.
Chicherin, B. N. O narodnom predstavitel'stve. Moscow: Tipografiia Gracheva i Ko, 1866.
Enin, G. P. Voevodskoe kormlenie v Rossii v XVII veke. (Soderzhanie naseleniem uezda gosudarstvennogo organa vlasti). St. Petersburg: Izdatel'stvo Rossiiskoi natsional'noi biblioteki, 2000.
Floria, B. N. Ivan Groznyi. Moscow: Molodaia gvardiia, 1999. Iakovlev, A. I. (ed.) Namestnich'i, gubnye i zemskie gramoty Moskovskogo gosudarstva. Moscow: Izdatel'stvo Istoriko-filologicheskogo fakul'teta Imperatorskogo Moskovskogo universiteta, 1909.
Ianin, V. L. "Rastsvet i padenie Russkoi Venetsii: Velikii Novgorod v 13-15 vekov," Rodina, No. 12, 2003, pp. 9-14.
Karavashkin, A. V. Russkaia srednevekovaiapublitsistika: Ivan Peresvetov, Ivan Groznyi, Andrei Kurbskii. Moscow: Prometei, 2000.
Khomiakov, A. S. Vsemirnaia zadachaRossii. Moscow: Institut russkoi tsivilizatsii,
2011.
Krom, M. M. "Khronologiia gubnoi reformy i nekotorye osobennosti admini-strativnykh preobrazovanii Rossii XVI veka," Istoricheskie zapiski, No. 10, 2007, pp. 373-398.
Kuz'min, A. G. IstoriiaRossii s drevneishikh vremen do 1618 goda. Vol. 2. Moscow: Gumanit. izd. tsentr VLADOS, 2003.
Latkin, V. N. Zemskie sobory drevnei Rusi, ikh istoriia i organizatsiia sravnitel 'no s zapadnoevropeiskimi predstavitel'nymi uchrezhdeniiami. St. Petersburg: Russkaia Skoropechatnia, 1885.
Liubomirov, P. G. Ocherk istorii Nizhegorodskogo opolcheniia 1611-1613 godov. Moscow: Sotsekgiz, 1939.
Man'kov, A. G. (ed.) Rossiiskoe zakonodatel'stvo 10-20 vekov, Vol. 3: Akty Zemskikh soborov. Moscow: Iuridicheskaia literatura, 1985.
Nosov, N. E. Stanovlenie soslovno-predstavitel'nykh uchrezhdenii v Rossii. Izyskaniia o zemskoi reforme Ivana Groznogo. Leningrad: Nauka, 1969.
Pavlov, A. P. Gosudarev dvor ipoliticheskaia bor'bapri Borise Godunove (15841605). St. Petersburg: Nauka, 1992.
Pokrovskii, N. N. "Pravitel'stvennaia administrativnaia vertikal' i organy mestnogo sibirskogo samoupravleniia," Munitsipal'noe parvo, No. 3, 2001, pp. 60-64.
Polukhin, O. N. Tainstvennyi put' grazhdanstvennosti: krest'ianskoe nasledie. Belgorod: Belgorodskaia oblastnaia tipografiia, 2000.
Samarin, Iu .F. Pravoslavie i narodnost'. Moscow: Institut russkoi tsivilizatsii,
2008.
Shumakov, S. A. "Novye gubnye i zemskie gramoty," Zhurnal Ministerstva narodnogoprosveshcheniia, No. 10, 1909, pp. 329-346.
Shumakov, S. A. Gubnye i zemskie gramoty Moskovskogo gosudarstva. Moscow: Universitetskaia tipografiia Imperatorskogo Moskovskogo universiteta, 1895.
Sliska, L. K. (ed.) Predstavitel'naia vlast' v Rossii: Istoriia i sovremennost'. Moscow: ROSSPEN, 2004.
Talina, G. V. Vybor puti: Russkoe samoderzhavie vtoroi poloviny 17 — pervoi chetverti 18 veka. Moscow: Russkii mir, 2010.
Talina, G. V., and Perevezentsev, S. V. (eds.) Samoderzhavnoe tsarstvo pervykh Romanovykh. Moscow: Sotsial'no-politicheskaia mysl', 2004.
Vasil'ev, Iu. S., and Tikhomirov, S. A. "Skazanie o nashestvii poliakov na Ustiuzhnu Zhelezopol'skuiu," Ustiuzhna: Istoriko-literaturnyi al'manakh, No. 2, 1993, pp. 182-193.
Volkov, V. A., and Kuz'min, A. G. Smutnoe vremia. Moscow: Algoritm, 2012.
