Закон об объекте преступления Текст научной статьи по специальности «Право»

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

УДК 343.23

I ЗАКОН ОБ ОБЪЕКТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

В.Ю. Шевченко*

Аннотация. Уголовный кодекс Российской Федерации не называет общественные отношения объектом охраны или преступления, и не дает его определения. Обосновывается вывод, что Конституция РФ определяет объект преступления, как правовой статус личности в системе общественных отношений, охраняемый уголовным законом от преступных посягательств.

Ключевые слова: объект преступления, закон, общественные отношения, права и свободы человека и гражданина, правовой статус личности, правовая норма, интерес, состояние.

RELEVANCE OF A PROBLEM OF DETERMINATION OF OBJECT OF CRIME

V.Yu. Shevchenko

Abstract. The criminal code of the Russian Federation does not call the public relations object of protection or a crime, and does not give its definition. The conclusion locates that the Constitution of the Russian Federation defines object of a crime as the legal status of the personality in system of the public relations protected by the criminal law from criminal encroachments.

Keywords: object of a crime, law, public relations, rights and freedoms of the person and citizen, legal status of the personality, precept of law, interest, state.

Научная специальность 12.00.08 — Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

Вопрос о том, что следует понимать под объектом преступления, является дискуссионным среди ученых юристов разных лет.

Первым по времени возникновения в теории уголовного права следует считать объяснение объекта преступления как «субъективного права». Наиболее последовательно это учение нашло свое отражение в работах немецкого юриста А. Фейербаха. Позднее эта теория развивалась и изменялась. Теорию об объекте преступления как о субъективном праве поддерживал также В.Д. Спасович [1].

По мнению С.М. Буздинского «объектом посягательства» могут быть только отдельные лица, группы лиц, государство и общество, но не животные, вещи и т.д. [2].

Н.С. Таганцев объектом преступления определял норму права или заповедь, нашедшую свое отражение во всем входящем в сферу субъективных прав [3, с. 484].

Л.С Белогриц-Котляревский пытался соединить норму права с ее реальным содержанием. Объектом преступлений, —писал он — с формальной стороны является норма, а с другой, — материальные — те жизненные интересы и блага, которые этими нормами охраняются [4, с. 161].

В отличие от дореволюционного многообразия точек зрения, в послеоктябрьский период советские криминалисты сформулировали такую концепцию объекта преступления, согласно которой объектом преступления призна-

вались «общественные отношения, поставленные под охрану уголовного закона, путем изменения которых причиняется социальный вред» [5; 7, с. 12; 8, с. 275; 9, с. 129, 130].

В теории уголовного права, это положение было впервые высказано в 1924 г. А.А. Пионтковским, подчеркнувшим, что объектом всякого преступления являются общественные отношения, охраняемые аппаратом уголовно-правового принуждения [6].

Впервые общественные отношения были названы объектом преступления в Инструкции НКЮ 1919 г. «Руководящие начала по уголовному праву РСФСР», где отмечалось, что «советское уголовное право имеет задачей посредством репрессий охранять систему общественных отношений соответствующую интересам трудящихся масс, организовавшихся в господствующий класс в переходный от капитализма к коммунизму период диктатуры пролетариата». Преступление же определялось этим законодательным актом как «нарушение порядка общественных отношений, охраняемых уголовным правом» [10, с. 94].

УК РСФСР 1922 г., первый советский уголовный кодекс, Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г., УК РСФСР 1926 г. в своей основе восприняли положения Руководящих начал, относящихся к объекту преступления. Все отличие состояло только в несколько иной редакционной форме.

© Шевченко В.Ю., 2014

* ШЕВЧЕНКО ВАСИЛИЙ ЮРЬЕВИЧ,

аспирант кафедры уголовного права и процесса Московский институт экономики, политики и права Контакты: Климентовский пер., д. 1, стр. 1, Москва, Россия, 115184 E-mail: [email protected]

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г. объявляли преступлением «общественно опасные деяния, подрывающие власть трудящихся или нарушающие установленный ею правопорядок».

УК РСФСР 1926 г. общим объектом уголовно-правовой охраны считал «социалистическое государство рабочих и крестьян и установленный в нем правопорядок» (ст. 1). Преступление же определялось так: «Общественно опасным признается всякое действие или бездействие, направленное против советского строя или нарушающее правопорядок, установленный рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени» (ст. 6) [11].

УК РСФСР 1960 г. в первоначальной редакции обозначал преступление как «общественно опасное деяние, посягающее на советский общественный или государственный строй, социалистическую систему хозяйства, социалистическую собственность, личность, политические, трудовые, имущественные и другие права граждан, а равно иное, посягающее на социалистический правопорядок общественно опасное деяние, предусмотренное Особенной частью настоящего Кодекса» (ст. 7).

В последней редакции, спустя 36 лет, УК РСФСР 1960 г. признавал объектами преступления общественный строй СССР, его политическую и экономическую системы, личность, политические, трудовые, имущественные и другие права и свободы граждан, все формы собственности, социалистический правопорядок (ст. 7).

Таким образом, концепция социалистических общественных отношений была сформирована с самого начала образования Советского государства.

Под объектом преступления по установившемуся представлению понимаются общественные отношения, но не все, а та их часть, которая взята под охрану действующим уголовным законом.

Дискуссии в советской уголовной науке в определении объекта преступления, фактически отсутствовали. Авторы в основном критиковали дореволюционные теории, а также зарубежную уголовную науку, тогда как фактически все сходились в едином определении объекта преступления как общественных отношений (Б.С. Никифоров [12, с. 28], В.Н. Кудрявцев, Н.И. Коржанский [13, с. 26] и др.). Дискуссия разворачивалась в связи с вопросом определения непосредственного объекта преступления.

Некоторые авторы, признавая общим объектом общественные отношения, считали, что непосредственным объектом преступления выступают не общественные отношения, а те или иные государственные или общественные интересы, либо материальное выражение соответствующих общественных отношений, имущество в смысле совокупности вещей, сами вещи, материалы или люди [13, с. 26].

Подобной точки зрения придерживался А.А. Пионт-ковский, утверждавший, что всякое преступление, совершенное в нашей стране, прямо или косвенно посягает на общественные отношения социалистического общества и что объектом преступления могут быть любые общественные отношения, охраняемые уголовным законом [6, с. 132; 14, с. 11], но в ряде случаев непосредственным объектом преступления могут быть не общественные отношения, а имущество, физическое лицо (гражданин) [14, с. 116], продукты сельского хозяйства, инвентарь, урожай на корню [15, с. 318]. Наиболее распространенным являлось суждение, что непосредственным объектом посягательства на собственность являются не отношения собственности, а имущество, вещи [15, с. 17]. Поскольку А.А. Пионтковский называл предмет посягательства его объектом, то это вынуждало его каждый раз указывать на то, что за непосредственным объектом преступления стоит конкретное общественное отношение, которое еще необходимо вскрыть, чтобы более глубоко понять истинное общественно-политическое значение преступления [14, с. 120].

Обозначенную выше точку зрения аргументированной критике подверг Н.И. Коржанский, отметивший, что такое удвоение объекта преступления необоснованно, ибо оно создает представление о существовании двух различных видов объектов посягательства и не указывает, какой из этих двух объектов следует считать объектом посягательства в конкретном случае совершения преступления.

В действительности же, — писал Н.И. Коржанский, — непосредственным объектом преступления являются именно общественные отношения, т.е. преступление всегда направлено на изменение общественных отношений, а не посредством причинения вреда чему-то иному. Всякое преступление прямо, а не косвенно посягает на общественные отношения. В противном случае мы должны констатировать наличие какого-то иного объекта посягательства, не являющегося общественным отношением [13, с. 29].

Имущество не является объектом преступления, пото-мучто виновный посягает не на имущество, и вред причиняется не вещи. Даже в тех случаях, когда вещь уничтожается или повреждается при совершении преступления, то и тогда вред причиняется не вещи, а ее обладателю. Имущество хотя и тесно связано с понятием собственности, но по своим социальным свойствам общественным отношением не является и не может рассматриваться как явление, тождественное отношениям собственности.

Имущество не может быть объектом посягательства, потомучто в общественной жизни людей существуют отношения не между человеком и вещью, а между людьми по поводу вещей, т.е. отношения собственности.

В этой связи Б.С. Никифоров писал, что в уголовно-правовом смысле нельзя не различать собственность как

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

объект ряда преступлений и имущество как предмет этих преступных посягательств [16, с. 10].

Ученые приходили к обоснованному мнению, что невозможно, оперируя только определенной вещью или конкретным предметом, определить объект посягательства, понять суть преступления, его социальную направленность. Без уяснения тех общественных отношений, вещественным выражением которых является предмет, вещь, невозможно ни понять преступления, ни оценить его общественную опасность, ни дать ему правильную юридическую квалификацию [13, с. 253].

Еще одним дискуссионным вопросом в советской уголовной науке были рассуждения о понятии общественных отношений; рассуждения о структуре общественных отношений (структуре объекта преступления).

Б.С. Никифоров, обстоятельно исследовавший содержание общественных отношений, отметил, что они представляют собой деятельность его участников или определенное положение людей по отношению друг к другу, или то и другое одновременно [16, с. 24].

Н.И. Коржанский заключает, что основу, ядро общественных отношений составляет социальная связь, которая проявляется в виде социальной возможности или запрещенности определенного социального поведения и которая всегда включает в себя оценочный момент и носит нормативный характер [13, с. 34].

В результате исследований А.В. Дроздова наиболее широкое распространение с середины 60-х гг. получила концепция трехчленной структуры общественного отношения. Анализируя внутреннюю природу механизма развития социальных связей как формы общественных отношений, он пришел к выводу, что структурными элементами последних являются: 1) носители (субъекты) отношения; 2) предмет, по поводу которого существуют отношения; 3) общественно значимая деятельность (социальная связь) как содержание отношений [25]. Этот тезис становится не только общепризнанным в теории советского права, но и долгое время базовым для развития науки уголовного права.

При этом под общественными отношениями обычно понимались отношения между людьми в процессе их совместной деятельности или общения, находящиеся под охраной правовых или моральных норм [18, с. 4].

Оценивая общественные отношения как объект преступлений, следует отметить, что указанная концепция, получив статус общепризнанной в науке советского уголовного права, во многих случаях действительно была вполне справедлива, например, при признании объектом преступления отношений собственности при краже, грабеже, однако в силу нерешенности ряда принципиальных проблем, так и не стала универсальной теорией.

Круг общественных отношений, охраняемых уголовным законом, динамичен. А, значит, определение объекта преступления должно соответствовать конкретному историческому периоду общественного развития.

И, уже Уголовный закон 1996 г. не называет общественные отношения объектом охраны или преступления, и не дает его определения. Кроме того, в отдельных статьях закона названы государственные интересы или интересы граждан (например, преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях предусмотрены гл. 23 УК РФ).

Статья 14 УК РФ признает преступлением совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания. Но при этом статья не указывает, что объектом преступления являются общественные отношения.

В чем спорность теории объекта преступлений как общественных отношений?

А.В. Наумов в одной из своих работ констатировал, что теория объекта как общественного отношения в ряде случаев откровенно «не срабатывает». Особенно, сетовал ученый, применительно к преступлениям против личности, в частности, к убийству и причинению вреда здоровью человека [19]. Сомнения в том, что объектом преступления действительно во всех случаях являются общественные отношения высказывали и другие ученые [20, с. 104—108].

Таким образом, какой бы позиции ни придерживался тот или иной ученый в трактовке общественных отношений в качестве объекта преступления, она редко находит свое подтверждение при анализе отдельных составов преступлений, ибо оказывается, что их объектом выступают согласно ст. 2 УК РФ: «общественный и государственный строй», «внешняя безопасность», «личность», «жизнь и здоровье человека», «права и свободы гражданина», «половая свобода (или неприкосновенность) женщины», «деятельность государственного аппарата», «интересы правосудия» и др., т.е. то, что само по себе нельзя назвать общественным отношением.

Понимание данного обстоятельства является основанием для дальнейших научных изысканий в вопросе объекта преступления. В связи с чем, рассмотрим такой вопрос: что говорит Российский закон об объекте преступления?

Статья 2 УК РФ дает перечень охраны объектов преступления: права и свободы человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя РФ от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества.

Исчерпывающий перечень объектов уголовно-правовой охраны определен особенной частью УК РФ в названиях разделов и глав.

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Глава 2 Конституции РФ провозглашает права и свободы человека и гражданина, а ст. 64 Конституции РФ указывает, что Положения настоящей главы составляют основы правового статуса личности в РФ. Таким образом, Основной закон России указывает, что права и свободы человека и гражданина как объект охраны от преступного посягательства составляют основы правового статуса личности.

Так что же такое объект преступления, исходя из ст. 2 УК РФ, гл. 2 и ст. 64 Конституции РФ?

Объект преступления определяется как, правовой статус, охраняемый уголовным законом от преступных посягательств. Основы правового статуса личности, как объект преступления, охватывают конституционно закрепленные права и свободы человека и гражданина.

Слово «статус» в переводе с латинского означает положение, состояние кого-либо или чего-либо. В данном случае речь идет о статусе личности, человека, гражданина. Этимологически указанные термины совпадают, это слова-синонимы.

Понятия «правовой статус» и «правовое положение» личности равнозначны [21, с. 152]. Правовой статус базируется на правоспособности, но к ней не сводится. Он шире, богаче, структурно сложнее, выступает обобщающим, собирательным понятием.

Правовой статус личности — это, прежде всего, правовое положение человека, которое отражает его действительное состояние при взаимодействии с государством и обществом. Правовой статус — это собирательная, аккумулирующая категория, отражающая взаимоотношения

личности и общества, гражданина и государства, индивида и коллектива, другие социальные связи.

В структуру понятия правового статуса входят следующие элементы:

• правовые нормы, устанавливающие данный статус;

• правосубъектность;

• основные права и обязанности;

• законные интересы;

• гражданство;

• юридическая ответственность;

• правовые принципы;

• правоотношения общего типа.

Различают следующие виды правового статуса:

• общий или конституционный статус гражданина;

• специальный или родовой статус определенных категорий граждан;

• индивидуальный статус.

Таким образом, конституционно закрепляя права и свободы человека и гражданина, гл. 2 и ст. 64 Конституции РФ указывают, что объект охраны от преступного посягательства составляет основу правового статуса личности —права и свободы человека и гражданина. Значит, можно сделать вывод, что по смыслу ст. 2 УК РФ и гл. 2 и ст. 64 Конституции РФ объектом преступления является охраняемый уголовным законом от преступных посягательств, правовой статус.

По сути, определяя объект преступления как основы правового статуса личности, Основной закон России ставит точку в споре об объекте преступления.

Литература

1. СпасовичВ.Д. Учебник уголовного права. Часть Общая. СПб., 1962.

2. Буздинский С.М. Начало уголовного права. Варшава, 1970.

3. Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Т. 1. СПБ., 1903.

4. Белогриц-КотляревскийЛ.С. Учебник русского уголовного права. Части Общая и Особенная. К., 1903.

5. Никифоров Б. С. Объект преступления. М., 1960.

6. Пионтковский А.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М., 1961.

7. Загородников Н.И. Значение объекта преступления при определении меры наказания по советскому уголовному праву: Труды Военно-юридической академии. Т. Х. М., 1949.

8. Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т 1. / Отв. ред. проф. Н.А. Беляев, проф. М.Д. Шаргород-ский). Л., 1968.

9. Уголовное право РСФСР. Часть Общая. М., 1924.

10. Кудрявцев В.Н. Теоретические основы квалификации преступлений. М., 1963.

11. Курс уголовного права. Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. Т. 1. М., 2002.

12. Никифоров Б. С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М., 1960.

13. КоржанскийН.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980.

14. ПионтковскийА.А. Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. 2. М., 1970.

15. Пионтковский А.А. Курс советского уголовного права. Часть Особенная. Т. 4. М., 1970.

16. Никифоров Б.С. Уголовно-правовая охрана личной собственности в СССР. М., 1954.

17. Дроздов А.В. Человек и общественные отношения. Л., 1966.

18. Гавриш С.Б. Теоретические предпосылки исследования объекта преступлений // Право и политика. 2000. № 11.

19. ГлистинВ.К. Проблема уголовно-правовой охраны общественных отношений. Л., 1979.

20. Грамматчиков М.В. О классификации объектов преступления по новому Уголовному кодексу Российской Федерации // Актуальные проблемы правоприменительной практики в связи с принятием нового Уголовного кодекса Российской Федерации: Мат. науч.-практ. конф., (6—7 февр. 1997 г.). Красноярск, 1997.

21. ВитрукН.В. Статус личности в политической системе общества. М., 1993.