CC BY
649
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ОТРАСЛЕЙ ПРАВА
Р. Д. Шарапов*
АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ТЕОРИИ ОБЪЕКТА ПРЕСТУПЛЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РОССИИ
Аннотация. В статье дан критический очерк основных концепций объекта преступления, которые развиваются в современной теории уголовного права в противовес общепринятой концепции объекта преступления как общественных отношений. Рассмотрены теории: «объект преступления — правовое благо, правоохраняемый интерес», «люди как объект преступления», «объект преступления — интересы социальных субъектов». Делается вывод о том, что альтернативным теориям объекта преступления не удалось дистанцироваться от категории общественного отношения в объяснении объекта преступления. Таковым объявляется какой-либо из структурных элементов общественного отношения — его предмет (блага, ценности), участники, их интересы или права. Это свидетельствует о том, что в российской доктрине уголовного права корни теории объекта преступления как общественного отношения достаточно прочны и для того, чтобы ее потеснила какая-то другая концепция, нужны практически ориентированные уголовно-правовые исследования, с подлинно научным переосмыслением того опыта, который накоплен в учении об объекте преступления представителями классической, социологической и советской школ уголовного права Х1Х-ХХ столетий. Ключевые слова: объект преступления, теории объекта, уголовное право, преступление, общественные отношения, правовое благо, интерес, объект уголовно-правовой охраны, личность, состав преступления.
DOI: 10.17803/1729-5920.2015.109.12.043-051
Концепция объекта преступления как наиболее важных общественных отношений, охраняемых уголовным законом от причинения им существенного вреда в результате преступных посягательств, в теории российского уголовного права является господствующей, т.е. поддерживается подавляющим большинством ученых-юристов и представителей правоприменительной практики. Однако доминирующую позицию эта концепция заняла не сразу. В современной уголовно-правовой науке выделяют три периода в развитии учения об объекте преступления1.
1 Винокуров В. Н. Объект преступления: аспекты понимания, способы установления и применение уголовного закона : монография. М., 2012. С. 31-32.
Первый период, датируемый серединой XIX в., характеризуется отождествлением объекта с тем, что сегодня именуется предметом преступления, и выделением двух объектов преступления — непосредственного как правового блага (вещи, состояния, конкретные отношения) и посредственного (отвлеченного) — воля государства, сформулированная в уголовно-правовых нормах.
Неразвитость учения об объекте преступления обусловливало то, что объект не рассматривался законодателем того времени в качестве критерия, пригодного для систематизации групп и видов составов преступлений в Особенной части уголовного законодательства. Критериями группировки норм по главам в уголовных
© Р. Д. Шарапов, 2015
* Шарапов Роман Дмитриевич, доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой уголовного права и процесса Тюменского государственного университета [[email protected]]
625049, Россия, г. Тюмень, ул. Ленина, д. 38
законах досоветского периода были признаки субъекта преступления, имущество как предмет преступления, действия, характеризующие объективную сторону преступлений, а также сфера жизнедеятельности, в которой совершалось преступление. Такое положение, в свою очередь, приводило к избыточной казуальности (детализации) в изложении диспозиций статей Особенной части уголовного закона, чрезмерному законодательному дроблению составов, по существу, одного и того же преступления, громоздкости уголовно-правовых актов в целом. Так, Особенная часть Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. состояла из 2 034 статей, в Особенной части Уложения 1885 г. содержалось 1 711 статей, а Особенная часть Уголовного уложения 1903 г. состояла уже из 611 статей.
Второй период (конец XIX — начало XX в.) характеризуется постепенным признанием того, что преступление причиняет вред всему обществу и посягает на общественные отношения, но не как на определенную систему, а как на отношения (социальные связи), существующие между конкретными субъектами. Объект преступления рассматривался в качестве двухаспектного явления, характеризующегося нарушением запрета, выраженного в правовой норме, и наличием блага, которому непосредственно причинен вред. В учении об объекте преступления в тот период наблюдается противостояние, а затем слияние двух основных концепций объекта — нормативистской, видевшей объектом норму права, и теории объекта как правового блага или правоохраняемого интереса. В начале XX в. отечественной уголовно-правовой наукой стала осознаваться необходимость отграничения объекта преступления от того, что позже станут называть предметом преступления.
Первый уголовный закон советского государства — Руководящие начала по уголовному праву РСФСР, принятые Постановлением Народного комиссариата юстиции 12 декабря 1919 г. — ставил перед советским уголовным правом задачу посредством репрессии охранять систему общественных отношений, соответствующую интересам трудящихся масс, организовавшихся в господствующий класс в переходный от капитализма к коммунизму период диктатуры пролетариата. Преступление определялось как нарушение порядка общественных отношений, охраняемого уголовным правом. Однако, несмотря на законодательное признание того, что преступление посягает на общественные отношения, учение об объекте преступления досоветского периода было практически полностью перенесено в начавшую свое развитие
теорию советского уголовного права, в которой объектом преступления преимущественно признавались правовые блага.
Третий период(1930—1960 ^характеризуется критикой концепций досоветского периода как буржуазных и непригодных для советского уголовного права, признанием общественных отношений в качестве объекта преступления. Первое обоснование с позиции социалистического права эта точка зрения получила в учебнике А. А. Пионтковского, изданном в 1925 году2, а наиболее яркое концептуальное оформление — в монографии Б. С. Никифорова, изданной в 1960 году3. В начале 60-х годов ХХ в. концепция «объект преступления — общественные отношения» в своей основе была сформирована и в последующие годы широко и прочно укрепилась в умах представителей уголовно-правовой науки и правоприменительной практики.
Итак, концепция «объект преступления — общественные отношения» является закономерным итогом эволюции учения об объекте преступления, зародившегося в виде отдельных взглядов, идей и теорий относительно того, на что посягает преступление, чему оно причиняет вред, развившихся в палитру нормативистских (объект — норма права), социологических (объект — правовое благо, социальный интерес) и разного рода промежуточных, дуалистических концепций объекта, сменившихся в итоге четким осознанием того, что объектом всякого преступления являются сложившиеся в обществе отношения. Как отмечает В. С. Прохоров, «обращение к авторитетам прошлого в поисках действительного объекта преступления показывает, что концепция объекта преступления развивалась в отечественной науке в направлении все более четкого понимания, что преступление — не только ущемление частного интереса, посягательство на то или иное благо и т.п., но что за конкретным преступлением стоит нечто скрытое от чувственного восприятия — общество»4.
Порочной особенностью разработки концепции объекта преступления как общественных отношений в советском уголовном праве стало то, что на первых порах конструктивная критика досоветских концепций объекта либо отсутствовала вовсе, либо была скрыта за политически и идеологически ангажированными штампами, которые присваивались указанным концепциям как «буржуазным» и потому не-
2 Пионтковский А. А. Уголовное право РСФСР. Часть Общая. М., 1925. С. 129-130.
3 Никифоров Б. С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М., 1960. С. 228.
4 Уголовное право России : Общая часть : учебник / под ред. Н. М. Кропачева, Б. В. Волженкина, В. В. Орехова.
СПб., 2006. С. 388.
приемлемым и непригодным для уголовного права советского государства, опирающегося в учении об объекте преступления на марксистско-ленинскую теорию общественных отношений. В результате «создавалось обманчивое впечатление, что со сменой политических ориентиров понятие объекта можно создать с чистого листа»5. Вероятно, по этой причине после смены в России в начале 90-х годов ХХ в. политического, экономического и общественного строя в науке уголовного права отмечается интерес к господствующим в досоветский период альтернативным взглядам на объект преступления, которые отличаются от концепции «объект преступления — общественные отношения».
По истечении более чем 100 лет, очевидно, нет особого смысла в пересказе всего многообразия теорий, которые в XIX — начале XX в. приводились в защиту того или иного взгляда на решение проблемы объекта преступления. Гораздо более актуальным видится краткое описание основных альтернативных концепций объекта преступления, которые обосновываются в трудах современных исследователей российского уголовного права, а также их критический очерк.
объект преступления — правовое благо, правоохраняемый интерес
Известная отечественному уголовному праву XIX в. и приобретающая все большую популярность в наше время точка зрения на объект преступления как правовое благо (правоохраняемый интерес) не является сугубо индивидуальной разработкой какой-либо отдельной теории в учении об объекте преступления из всей палитры теорий, описанных в литературе по уголовному праву досоветского периода. Термин «благо» («интерес») так или иначе использовался представителями всех концепций объекта преступления, причем интерпретировался по-разному, но всегда как нечто нарушаемое, изменяемое, подвергающееся воздействию и т.п., ис некоторых пор стал игратьрольсвоеобразного собирательного понятия, позволившего связать воедино нормативистское и социологическое направления в объяснении понятия «объект преступления». Однако многие современные исследователи наиболее отчетливое концептуальное оформление указанной позиции связывают с трудами видного ученого-криминалиста дореволюционного времени Н. С. Таганцева.
В постсоветский период последователями концепции «объект преступления — правовое благо, правоохраняемый интерес» оказались некоторые ученые-юристы, развивавшие науку
советского уголовного права, но под воздействием произведений Н. С. Таганцева пересмотревшие свои взгляды на объект преступления.
Так, профессор Н. И. Загородников в начале 90-х гг. XX в. усомнился в научной достоверности господствующего взгляда на объект преступления как общественное отношение. Взамен он предложил считать объектом уголовно-правовой охраны конкретные блага человека биологического, биосоциального и социального характера6. К сожалению, обоснование позиции автора больше носит идеологический, эмоциональный характер, нежели опирается на глубокие уголовно-правовые аргументы. Если конкретные блага человека (жизнь, здоровье, свобода, имущество и т.д.) рассматривать в качестве объекта преступления изолированно от системы общественных отношений, то можно прийти к неверному выводу о том, что необходимая оборона, причинение вреда преступнику при задержании, крайняя необходимость также являются общественно опасными, поскольку предполагают причинение вреда тем или иным благам человека. «Рассматривать благо в качестве объекта преступления вне связи с общественными отношениями нельзя»; «в качестве объекта преступления благо может выступать в тех случаях, когда оно, во-первых, выражается в социально полезном общественном отношении, во-вторых, является объектом социально-полезного общественного отношения»7.
По мнению профессора А. Э. Жалинского, для отражения значимых в уголовном праве признаков объекта преступления разумнее использовать нейтральное понятие «правовое благо» либо «защищаемый интерес», поскольку понятие «общественные отношения» — излишне абстрактная модель реального явления и не отражает свойств объекта преступления. «Правовое благо» легче поддается конкретизации, не несет в себе ложного идеологического заряда и легче привязывается к особенностям правового регулирования8.
Взгляд на объект как правовое благо высказывает и профессор А. В. Наумов. Однако, по его мнению: «Во многих случаях трактовка объекта преступления как определенных общественных отношений вполне справедлива, например, в случаях признания объектом преступления отношений собственности при краже, грабеже
5 Новоселов Г. П. Учение об объекте преступления. Методологические аспекты. М., 2001. С. 17.
6 Загородников Н. И. Объект: от идеологизации содержания к естественному понятию // Проблемы уголовной политики и уголовного права. М.: 1994. С. 21-22.
7 Филимонов В. Д. Охранительная функция уголовного права. СПб., 2003. С. 23, 24.
8 Жалинский А. Э. Глава 6. Объект преступления // Уго-
ловное право России : учебник для вузов : в 2 т. / отв. ред. А. Н. Игнатов, Ю. А. Красиков. М., 2000. Т. 1. Общая часть. С. 104.
и других хищениях имущества. В этом случае объектом преступления действительно выступает не похищаемое имущество непосредственно (ему при этом может быть не причинено никакого вреда), а именно отношения, вытекающие из права собственности, т.е. права владения, пользования и распоряжения имуществом. Однако в ряде других случаев теория объекта преступления как общественного отношения "не срабатывает". Особенно это относится к преступлениям против личности, в первую очередь к убийству»9. Свое мнение А. В. Наумов аргументирует тем, что в советском уголовном праве жизнь человека как объект убийства понималась не сама по себе, а в смысле совокупности общественных отношений, исходя из марксистского тезиса о том, что сущность человека — это совокупность всех общественных отношений. Это, по словам А. В. Наумова, привело к тому, что ценность жизни человека как объекта уголовно-правовой охраны была явно принижена, а человек из самостоятельной абсолютной ценности превращался в носителя общественных отношений (трудовых, оборонных, служебных, семейных, собственности и т.д.).
В итоге А. В. Наумов заключает, что теория объекта преступления как общественных отношений, охраняемых уголовным законом, не может быть признана общей универсальной теорией, поэтому представляется возможным возвращение к теории объекта как правового блага, созданной еще в конце XIX в. в рамках классической и социологической школ уголовного права.
Пожалуй, в доводах А. В. Наумова преобладает все та же политическая, идеологическая нота. Низведение ценности человека и его жизни, в частности, в советском уголовном праве было обусловлено не концепцией «объект преступления — общественные отношения», а бытовавшим в то время идеологическим подходом к человеку как винтику в машине социализма и приоритетом государственных и общественных интересов над интересами личными.
Что же касается существа вопроса, то необходимо четко различать два аспекта проблемы: во-первых, уголовно-правовую охрану самостоятельных общественных отношений, обеспечивающих незыблемость и благополучное существование каждого человека как биологической единицы рода людей, и, во-вторых, уголовно-правовую охрану тех общественных отношений, в которые вступает человек в процессе своей жизни, выполняя различные социальные роли, а его жизнь, здоровье и другие личные блага являются условием выполнения этих ролей(например, ст. 277, 317, 318 УК РФ). С этой точки зрения
никакого принижения человека и его личных благ как высшей ценности не происходит, а теория объекта преступления как общественного отношения применительно к преступлениям против личности как раз срабатывает.
Если обратиться к истокам теории объекта преступления, которую более 100 лет назад разработал Н.С. Таганцев и которая некоторым современным исследователям представляется наиболее верной и сохраняющей свое значе-ние10, то основные ее положения состоят в следующем.
Дистанцируясь от нормативистских теорий объекта преступления и полагая, что посягательство на норму права не исчерпывает всей юридической сущности объекта, Н. С. Таганцев утверждал, что «посягательство на норму права в ее реальном бытии есть посягательство на правоохраненный интерес жизни, на правовое благо»11. «Жизнь общественная, — писал Н. С. Таганцев, — в ее индивидуальных и общественных проявленияхтворит интересы и вызывает их правоохрану, в силу чего эти интересы получают особое значение и структуру, облекаются в значение юридических благи кактаковые дают содержание юридическим нормам и в то же время служат их жизненным проявлением, образуя своей совокупностью жизненное проявление правопорядка. При этом нельзя забывать, что, обращая интерес жизни в правовое благо, право не только признает бытие этого интереса, не только дает ему охрану и защиту, но видоизменяет его в объеме, форме, иногда даже в содержании, сглаживая его частный, индивидуальный характер и придавая ему социальное, общественное значение. <...> Такими правоохраняемыми интересами могут быть: личность и ее блага — жизнь, телесная неприкосновенность, личные чувствования, честь, обладание или пользование известными предметами внешнего мира; проявление личности вовне, свобода передвижения и деятельности в ее различных сферах; возникшие в силу этой деятельности известные отношения или состояния — их неизменяемость, ненарушимость; различные блага, составляющие общественное достояние, и т. п. <...> Охраняемые интересы могут иметь реальный характер — жизнь, здоровье, неприкосновенность владения, или идеальный — честь, религиозное чувство, благопристойность и т. д.»12.
9 Наумов А. В. Российское уголовное право: Общая часть : курс лекций. М., 1996. С. 147.
10 Пашковская А. В. Глава VII. Объект преступления // Курс уголовного права. Общая часть : учебник для вузов / под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. М., 1999. Т. 1 : Учение о преступлении. С. 201.
11 Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Тула, 2001. Т. 1. С. 50.
12 Таганцев Н. С. Указ. соч. С. 50-51.
«Определяя преступное деяние как посягательство на правовую норму в ее реальном бытии или, другими словами, как посягательство на правоохраненные интересы жизни, мы тем самым устанавливаем и понятие об объекте преступного посягательства: таковым является заповедь или норма права, нашедшая свое выражение во входящем в сферу субъективных прав, охраненном этой нормой интересе жизни. Так, говоря, что воровство есть похищение чужого движимого имущества, мы этим указываем, что конкретным предметом, на который направляется преступное деяние, являются часы, кошелек и т.п., находящиеся в чьем-либо обладании, а отвлеченным объектом — норма права, определяющая отношение лиц по имуществу и защищающая неприкосновенность собственности и владения. <...> Даже наказуемое по ст. 287 жестокое обращение с животными имеет своим объектом не животное как таковое, а интересы народной нравственности, оскорбление чувства сострадания, опасность огрубления нравов и т.п.»13.
Сравнивая данные положения с концептуальными основами теории объекта как общественного отношения, нетрудно заметить, что между двумя теориями нет принципиальных противоречий, а «имеющаяся дискуссия в большей степени имеет политизированный оттенок, отражает стремление представителей теории интереса (блага) дистанцироваться от советской школы уголовного права и использовать в своих рассуждениях "нейтральное" понятие интереса или блага вместо "имеющего ложный идеологический заряд" понятия "общественные отношения". В действительности же категория общественных отношений объективна и не имеет политической или идеологической окраски»14. Концепция объекта преступления как общественных отношений является усовершенствованной концепцией объекта как правового блага (правоохраняемого интереса).
люди как объект преступления
Истоки данной концепции, как и предыдущей, лежат в трудах ученых-криминалистов XIX столетия15. Современная трактовка концепции, согласно которой под объектом преступления понимается человек или группа людей, пред-
ставлена в трудах профессора Г. П. Новоселова. По его мнению, «объектом любого преступления, а нетолько направленного противличности, выступают люди, которые в одних случаях выступают в качестве отдельных физических лиц, в других — как некоторого рода множество лиц, имеющих или не имеющих статус юридического лица, в-третьих — как социум (общество)»16. При обосновании своей позиции ученый исходит из взаимосвязанности следующих положений.
«Поскольку каждое преступление есть отношение лица к людям, то на этом основании можно констатировать, что объект преступления есть не само общественное отношение, а лишь одна его сторона. <...> В качестве стороны общественных отношений объектом преступления выступает определенный участник отношений, а стало быть, объект — это всегда люди (отдельное лицо или группа лиц), и только они»17.
Представления об объекте, как справедливо полагает Г. П. Новоселов, должны быть обусловлены решением вопроса о сущности преступного вреда, понятие которого принципиально отличается от понятия общественно опасных (преступных) последствий. «Преступные последствия, — пишет он, — есть причинно связанные с содеянным любые изменения окружающего мира, где бы (в природе, имуществе, документах, здоровье человека и т.д.) они ни происходили и какой бы (физический, химический и т.д.) характер ни носили», тогда как «сущность преступного вреда состоит в лишении кого-либо не юридической, а фактической возможности законного удовлетворения своих потребностей»18.
Преступные последствия характеризуются Г. П. Новоселовым как результат физического взаимодействия субъекта и предмета преступления. Поскольку «во всяком взаимодействии предполагается несколько сторон, одна из которых при совершении преступления — сам действующий виновный, а другая — предмет посягательства», место предмета преступления в структуре преступного посягательства определяется тем, что он характеризует одну из сторон взаимодействия, вызывающего какие-либо изменения в окружающем мире, т.е. «предмет преступления всегда есть нечто, подвергающееся преступному воздействию со стороны виновного»19. Между тем «способность чего-либо служить предметом преступления
13 Таганцев Н. С. Указ. соч. С. 394, 396.
14 Пудовочкин Ю. Е. Учение о составе преступления : учебное пособие. М., 2009. С. 44.
15 Будзинский С. М. Начало уголовного права. Варшава, 1870 ; Калмыков П. Д. Учебник уголовного права. Часть общая. СПб., 1886 ; Кистяковский А. Ф. Элементарный учебник общего уголовного права с подробным изложением русского уголовного законодательства. Часть общая. Киев, 1891.
16 Новоселов Г. П. Учение об объекте преступления. С. 60.
17 Новоселов Г. П. Глава 6. Объект преступления // Уголовное право. Общая часть : учебник для вузов / отв. ред. И. Я. Козаченко и З. А. Незнамова. М., 1997. С. 133.
18 Новоселов Г. П. Глава 6. Объект преступления. С. 4647, 57.
19 Новоселов Г. П. Глава 6. Объект преступления. С. 51.
возникает не в силу предусмотренности законодателем в качестве признака состава преступления, а по объективным причинам, в частности в силу возможности служить средством удовлетворения потребностей людей и порождать между ними определенные отношения»20. В этой связи Г. П. Новоселов консолидируется со сторонниками концепции объекта преступления как общественных отношений в том, что вне связи с людьми и общественными отношениями предмет преступления не существует и существовать не может в принципе. В итоге предмет преступления определяется ученым как различного рода материальные (имущество, деньги и т.п.) или нематериальные (честь, достоинство, интеллектуальная собственность) блага (ценности), способные удовлетворять потребности людей, преступное воздействие на которые (или незаконное обращение с которыми) причиняет или создает угрозу причинения вреда. В наиболее обобщенном виде перечень таких ценностей, выступающих предметом преступления, с одной стороны, а с другой стороны, по версии Г. П. Новоселова, — объектом уголовно-правовой охраны, зафиксирован в ч. 1 ст. 2 УК РФ (права и свободы человека и гражданина, собственность, общественный порядок и общественная безопасность, окружающая среда, конституционный строй Российской Федерации, мир и безопасность человечества).
И далее. «Если исходить из того, что преступный вред и преступные последствия — понятия не тождественные, то вполне логично рассматривать как вред не сами по себе изменения, производимые в результате преступного воздействия, а некоторого рода их оценку, отражающую значимость данных изменений для людей. Действия человека способны уничтожить, повредить, видоизменить какую-либо вещь, однако изменения окружающей действительности, порождаемые деянием, вне связи с их отношением к человеку не являются отрицательными или положительными. Более того, одни и те же изменения окружающего мира могут иметь неодинаковое, даже противоположное значение для разных лиц, причиняя, например, ущерб собственнику и обогащая виновного, незаконно присвоившего чужое имущество. Полагая, что в понятии вреда всегда отражается не просто физическая характеристика последствий преступления, а их социальная оценка, осуществляемая людьми с точки зрения их интересов, есть все основания утверждать: преступление причиняет или создает угрозу причинения вреда не чему-то (благам, нормам права, отношениям и т.п.), а кому-то, и, следовательно, как объект
20 Новоселов Г. П. Глава 6. Объект преступления. С. 52.
преступления нужно рассматривать не что-то, а кого-то»21. По этим соображениям Г. П. Новоселов считает, что никакого иного вреда, кроме вреда людям, преступление причинить не может, значит, всякое лицо, являющееся потерпевшим, есть объект преступления.
Приведенная концепция объекта преступления в науке воспринимается критически. При таком понимании объекта преступления он перестает играть свою роль в раскрытии специфики общественно опасной направленности того или иного преступления, утрачивает свойство быть критерием для разграничения различных видов и групп преступлений, поскольку объектом любого из них (и убийства, и кражи, и государственной измены и т.п.) считается человек (люди). Как следствие, утрачивается практическое значение объекта преступления для систематизации Особенной части уголовного законодательства.
Главное же видится в том, что сторонникам концепции «объект преступления — человек (люди)» не удалось создать теорию объекта, изолированную от категории общественного отношения, ибо, как считает сам Г. П. Новоселов, «не будет ли более логичным положение о том, что не сам факт причинения вреда людям, их интересам влечет за собой нарушение (разрушение) "нормальных" общественных отношений, а как раз напротив: нарушение этих отношений нужно воспринимать как средство, способ и т.п. причинения вреда самим участникам отношений, их интересам»22. Значит, целью первого порядка для преступника все-таки является не человек или люди, а общественные отношения, которые ввиду своей содержательности, качественного многообразия и способности к теоретической классификации (взять, к примеру, деление отраслей права по предмету правового регулирования) в большей мере отвечают практическим потребностям уголовного права. Концепция объекта преступления как человека (людей) «представляет собой модифицированный вариант господствующей теории, но с концентрацией внимания только на участнике общественных отношений»23.
объект преступления — интересы социальных субъектов
Концептуальный взгляд на объект преступления как на некий социальный интерес в наиболее полном виде представлен в научных трудах профессора Е. И. Каиржанова. В своей
21 Там же. С. 53.
22 Там же. С.129.
23 Павлов С. Н. Объект и последствия преступления в теории уголовного права : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2011. С. 16.
монографии «Интересы трудящихся и Уголовный закон. Проблемы объекта преступления», вышедшей в Алма-Ате в 1973 году и переизданной с некоторыми уточнениями автора в 2008 году, Е. И. Каиржанов, опираясь на обширный анализ философской и социологической литературы, отстаивает точку зрения о том, что объектом преступления (объектом уголовно-правовой охраны) являются интересы социальных субъектов (индивидов, социальных групп, общества и государства)24.
Необходимость признания интереса объектом уголовно-правовой защиты, как считал Е. И. Каиржанов, вытекает не только из материалистической философии классиков марксизма-ленинизма, которую ученый берет в качестве методологической базы своего исследования. В ряде случаев сам законодатель прямо выделяет тот или иной интерес в качестве объекта правовой охраны и преступного посягательства, например в статьях об ответственности за должностные преступления, где речь идет о причинении вреда «интересам граждан, организаций, общества или государства».
Рассматривая интерес как благо, которое находится в реальном и объективном мире, независимо от нашего сознания, Е. И. Каиржанов отводил ему роль своеобразного предмета элементарного общественного отношения, считая его ядром всякого общественного отношения. Сами общественные отношения «хотя и возникают независимо от сознания человека, но складываются по поводу и в связи с интересом, вокруг него». В итоге интерес определяется автором как «конкретное проявление и выражение определенных общественных отношений»25.
Объект уголовно-правовой охраны, по мнению Е. И. Каиржанова, имеет не только материальную, но и формальную стороны. «Нет интереса в праве без его правовой защиты. Но нет права, конкретных правовых норм без охраняемого ими социально ценного интереса. Интерес и право тесно взаимосвязаны между собой и неразрывны в качестве объекта. <...> Как объект уголовно-правовой защиты тот или иной социально ценный интерес оформляется юридически, находит свою правовую форму ("оболочку")»26.
Для определения объекта того или иного преступления в каждом отдельном случае ученый полагал необходимым обратиться к двум взаимосвязанным вопросам. «Во-первых, ка-
кие и чьи интересы (в смысле субъекта интереса) потерпели либо могли потерпеть ущерб? Это, другими словами, материальный, сущност-но-содержательный признак или элемент объекта преступления. И, во-вторых, какая правовая норма, какое и чье право или правовой порядок нарушен преступлением, поскольку общественное отношение может находиться под защитой либо регулировкой разных правовых институтов, отраслей и норм права. Необходимо определить и установить, какая "правовая оболочка" того или иного "интереса" нарушена. Это как бы внешний, формально правовой признак или элемент объекта преступления»27.
Считая, таким образом, объектом преступления с формальной стороны правовую норму, Е. И. Каиржанов пояснял, что «это лишь ближайшая сторона, видимая с правовой точки зрения сторона объекта преступления. Более глубокая, содержательная сторона, суть или общественная ценность объекта лежит в интересе, в материальном или моральном благе общества, государства, коллектива, отдельных людей, которые охраняются или защищаются данным правовым порядком от имени общества, государства. <.. > Таким образом, объект преступления всегда выступает в своем единстве интереса и его правовой формы»28.
Как видим, теория «объект преступления — интересы социальных субъектов» в своей основе тесно связана с концепцией объекта как общественных отношений. Как признается сам Е. И. Каиржанов во введении к своей монографии, он не противопоставляет разработанную им теорию господствующей концепции «объект преступления — общественные отношения», а видит в ней уточнение категории «общественные отношения» применительно к непосредственному объекту уголовно-правовой охра-ны29. «Рассмотрение общественных отношений как общего основания для определения объекта преступления, — пишет Е. И. Каиржанов, — не может вызвать каких-либо принципиальных возражений. Оно основано на марксистско-ленинском понимании личности и общества, следовательно, такая концепция может быть общеметодологической базой, на которой может быть построено всякое уточнение и конкретизация объекта уголовно-правовой охраны»30.
Вышеизложенные концепции объекта преступления не исчерпывают всего многообразия мнений по данной проблеме, которые имеются в современной литературе по уголовному пра-
24 Каиржанов Е. И. Объект преступления — интересы социальных субъектов : монография. Алматы, 2008. С. 182.
25 Каиржанов Е. И. Указ. соч. С. 81.
26 Указ. соч. С. 82.
27 Указ. соч. С. 92-93.
28 Указ. соч. С. 93, 95.
29 Указ. соч. С. 3.
30 Указ. соч. С. 153.
ву. В противовес господствующей последние ным теориям объекта преступления, ставшим с
десятилетия концепции «объект преступле- недавних пор популярными в российской науке
ния — общественные отношения» объектом уголовного права, не удалось дистанцироваться
преступления предлагается считать личные, от категории общественного отношения в объ-
общественные и государственные ценности31, яснении объекта преступления. Таковым они
охраняемую уголовным законом социальную объявляют, по существу, какой-либо из струк-
безопасность, т.е. состояние защищенности турных элементов общественного отношения
жизненно важных интересов личности, обще- — его предмет (блага, ценности), участников, их
ства и государства32, и др. интересы или права. При этом сколько-нибудь
Не отвергая научной ценности и, вероятно, удовлетворительных объяснений тому, чем
перспективности приведенных взглядов, вместе перестала устраивать традиционная концепция
с тем следует отметить, что концепция объекта объекта ученых и практиков, в новейшей лите-
преступления как общественных отношений, ратуре по уголовному праву по большей части не
без преувеличения, была (и остается) значимым находится. Это говорит о том, что в российской
достижением отечественной науки уголовного доктрине уголовного права корни теории объек-
права, устойчиво держалась на протяжении та преступления как общественного отношения
десятилетий и послужила теоретической базой достаточно прочны, и чтобы ее потеснила какая-
не для одного десятка уголовно-правовых ис- то другая концепция, нужны практически ориен-
следований конкретных преступлений, нашла тированные уголовно-правовые исследования,
поддержку в судебной практике. Альтернатив- с подлинно научным переосмыслением того
31
32
--опыта, который накоплен в учении об объекте
Фесенко Е. °бъеку преступления с т°чки зрения цен- преступления представителями классической, ностнои теории // Уголовное право. 2003. № 3. С. 72.
, социологической и советской школ уголовного
ЗателепинО. К вопросу о понятии объекта преступле- у|у уу
ния в уголовном праве // Уголовное право. 2003. № 1. права а1а-аа столетий. С. 29-31.
библиография
1. Будзинский С. М. Начало уголовного права. — Варшава, 1870.
2. Винокуров В. Н. Объект преступления: аспекты понимания, способы установления и применение уголовного закона. — М., 2012.
3. ЖалинскийА. Э. Глава 6. Объект преступления // Уголовное право России : в 2 т. Т. 1 : Общая часть / отв. ред. А. Н. Игнатов, Ю. А. Красиков. — М., 2000.
4. Загородников Н. И. Объект:Зателепин О. К вопросу о понятии объекта преступления в уголовном праве // Уголовное право. — 2003. — № 1.
5. Каиржанов Е. И. Объект преступления — интересы социальных субъектов. — Алматы, 2008.
6. Калмыков П. Д. Учебник уголовного права. Часть общая. — СПб., 1886.
7. Кистяковский А. Ф. Элементарный учебник общего уголовного права с подробным изложением русского уголовного законодательства. Часть общая. — Киев, 1891.
8. Наумов А. В. Российское уголовное право : Общая часть : курс лекций. — М., 1996.
9. Никифоров Б. С. Объект преступления по советскому уголовному праву. — М., 1960.
10. Новоселов Г. П. Глава 6. Объект преступления // Уголовное право. Общая часть / отв. ред. И. Я. Козаченко и З. А. Незнамова. — М., 1997.
11. Новоселов Г. П. Учение об объекте преступления. Методологические аспекты. — М., 2001.
12. Пионтковский А. А. Уголовное право РСФСР. Часть Общая. — М., 1925.
13. Пудовочкин Ю. Е. Учение о составе преступления : учебное пособие. — М., 2009. — 248 с.
14. Таганцев Н. С. Русское уголовное право. — Тула, 2001. — Т. 1.
15. Уголовное право России: Общая часть : учебник / под ред. Н. М. Кропачева, Б. В. Волженкина, В. В. Орехова. — СПб., 2006.
16. Фесенко Е. Объект преступления с точки зрения ценностной теории // Уголовное право. — 2003. — № 3.
17. Филимонов В. Д. Охранительная функция уголовного права. — СПб., 2003.
Материал поступил в редакцию 20 марта 2015 г.
ALTERNATIVE THEORIES OF THE OBJECT OF CRIME IN MODERN CRIMINAL LAW OF RUSSIA
Sharapov Roman Dmitriyevich, Doctor of Law, Professor, Head of the Department of Criminal
Law and Procedure of Tyumen State University
625049, Russia, Tyumen, ul. Lenina, d. 38.
Review. The Article contains a critical assay of main theories of the object of the crime that are explained in the context of the theory of modern criminal law as opposed to common understanding of the object of the crime as public relations. The Author analyzes two theories, namely, "the object of the crime is a legal virtue, an interest protected by law", "people as the object of the crime", "the object of the crime means the interests of social subjects". The Author concludes that alternative theories of the object of the crime have failed to distance themselves from the category of a public relation in explaining the object of the crime. Any structural element of a public relation is declared to be the object of the crime (its subject matter (virtues and values), participants, their interests and rights). This proves that in the Russian doctrine of criminal law the origins of understanding the object of the crime as a public relation are very strong and to supersede them by any other theory we need practically oriented studies of criminal law that provide authentically scientific reinterpretation of experience gained in the theory of the object of the crime by the representatives of classical sociological and Soviet schools of criminal law in XIX-XX centuries.
Keywords: The object of the crime, theories of the object, criminal law, crime, public relations, legal virtue, interest, the object of criminal law protection, individual, corpus delicti (elements of the crime).
bibliography
1. BudzinskiyS.M. The origins of criminal law. Warsaw, 1870.
2. Vinokurov V.N. The object of the crime: aspects of understanding, ways of establishing and application of the criminal law. M., 2012.
3. Zhalinskiy A.E. Chapter 6. The object of the crime // Criminal Law of Russia. In 2 vol's, vol. 1. General part / Eds. A.N.Ignatov, Y.A.Krasikov. M., 2000.
4. Zagorodnikov N.I. The object: 06"beKT:Zatelepin O. On the concept of the object of crime in criminal law // Ugolovnoye pravo. 2003, no. 1.
5. KairzhanovE.I. The object of the crime: the interests of the social actors. Almaty, 2008.
6. Kalmykov P.D. Criminal Law Textbook. General Part. SPb., 1886.
7. Kistyakovskiy A.F. Elementary textbook of general criminal law detailing the Russian criminal legislature. General part. Kiev, 1891.
8. NaumovA.V. Russian criminal law. General part. Lectures. M., 1996.
9. NikiforovB.S. The object of crime in Soviet criminal law. M., 1960.
10. Novosyolov G.P. Chapter 6. The subject of crime / Eds. I.Y.Kazachenko and Z.A.Neznamova. M., 1997.
11. Novosyolov G.P. The theory of the object of crime. Methodological aspects. M., 2001.
12. PiontkovskiyA.A. Criminal law of the RSFSR. General part. M., 1925.
13. Pudovochkin Y.E. The doctrine of elements of crime. Study guide. M., 2009, p. 248.
14. Tagantsev N.S. Russian criminal law. vol. 1, Tula, 2001.
15. Criminal law of Russia. General part. Textbook / Eds. N.M. Kropachyov, B.V. Volzhenkin, V.V.orekhova. SPb., 2006.
16. Fasenko E. The object of the crime from the viewpoint of the theory of value // Criminal law. 2003, no.3.
17. Filimonov V.D. Protective function of criminal law. SPb., 2003.
