CC BY
18
для русского, так и для английского языков является категория неоднозначности. Для английского языка синонимия в большей степени характерна во фразеологических единицах, содержащих ономастический компонент. На третьем месте в английском и русском языках стоит вариантность, доказывающая апеллятивность имён собственных. Наличие таких системных признаков, как синонимия, вариантность и категория неоднозначности, среди апеллятивов в русском и английском языках, где имена собственные выступают в качестве компонентов фразеологических единиц, является убедительным доказательством перехода имён собственных в имена нарицательные.
Список литературы:
1. Кондратьева Т.Н. Переход собственных имен в нарицательные во фразеологизмах, пословицах и поговорках русского народа XIX - нач. XX в. - Казань, 1977. - Т. 119. - Кн. 5.- С. 123-135
2. Куслик A.M. К вопросу о переходе имен собственных в имена нарицательные - ЛГПИ им. А.И. Герцена. - 1959. - Т. 189. -Вып. 2.-С. 155-175.
3. Манушкина Г.П. Фразеологические единицы с компонентом «именем собственным» в современном английском языке: - Рязань, 1973.-255 с.
4. Определитель языков. [Электронный ресурс]. - Режим доступа http://www.rulit.net/author/yushmanov-nikolaj -vladimirovich Tuesday, 11 Feb 2014 10:52:34
ЗАГАДКА ТЕКСТА И ОТГАДКИ ПЕРЕВОДОВ (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА ГЕНРИХА БЁЛЛЯ «ГРУППОВОЙ ПОРТРЕТ С ДАМОЙ»)
Мельникова Любовь Александровна
аспирант кафедры литературы БИ СГУ, г. Балашов
В статье представлен опыт историко-культурного комментария вариантов перевода на русский язык одного из эпизодов романа Г. Бёлля «Групповой портрет с дамой».
Ключевые слова: Г. Бёлль, «Групповой портрет с дамой», Горбачев, Л. Черная, Е. Михелевич
Роман Генриха Бёлля «Групповой портрет с дамой» (1971) впервые был опубликован в СССР в 1973 году в журнале «Новый мир» (№№ 2-6) [1-5] в переводе Л. Черной. Впоследствии было выявлено, что в данном варианте перевода в результате серьезной цензурной правки было сделано около 150 сокращений (приблизительно 500 строк) текста [11, s. 41]. Исследователями уже обращалось внимание на данный факт, указывалось на то, что «советских читателей обманывали <...> Искажены все места <...>, в которых речь идет о политике, условиях жизни в Советском Союзе, сексе» [10, с. 21]. «<...>Людмила Черная выпускает упоминание о том, что Борис был обрезан <...> умалчивает существование однополой любви <...> это объясняется советской цензурой» [Там же]. Сам Г. Бёлль пришел в возмущение, узнав о том, насколько серьезно был искажен текст его романа во время первой публикации.
Второй вариант перевода был сделан в 1988 году Е. Михелевич в рамках подготовки к изданию Собрания сочинений Г. Бёлля в нашей стране. Специфика исторического времени эпохи «перестройки» - стремление к большей гласности, открытости - способствовала ослаблению цензурного гнета, что самым непосредственным образом отразилось на степени адекватности перевода. Перевод Е. Михелевич отличается большей степенью соответствия оригиналу. Высказывания некоторых героев (П. Богакова, И. Кремер, Лотты Хойзер и др.), а также подробности их биографии или быта, отсутствующие в переводе Л. Черной или представленные в нем в сокращенном и искаженном виде, в переводе Е. Михелевич приведены полностью. В то же время нельзя не отметить, что в обоих вариантах перевода присутствуют замены одних и тех же частей текста, отмеченных причудливым переплетением литера-
туры и политики. В данной статье нами предпринята попытка подвергнуть историко-культурному комментарию один из таких эпизодов.
Это эпизод, повествующий о так называемой «афере с мертвыми душами» (der «Tote-Seelen-Skandal» [12, s. 138]). Описывая реакцию финансового служащего, филолога-слависта по образованию, доктора Шолсдорфа, влюбленного в русскую литературу XIX века, на обнаружение им в фиктивных ведомостях подставной фирмы «Шлемм и сын» фамилии Раскольникова в списке иностранных рабочих, повествователь в романе констатирует следующее: «Dann aber, noch nicht mißtraurisch, aber schon "sehr erregt", stieß er auf einen Svidrigailov, einen Rasumichin, schließlich entdeckte er Tchitchikov, einen Ssobakevic - und dann ungefähr an dreiundzwanzigster Stelle stieß er auf einen Gorbatchov, wurde blaß, zitterte aber vor Empörung, als er dann noch einen Puschkin, Gogol, einen Lermontov als schlecht bezahlten Kriegssklaven entdeckte» [12, s. 140].
Л. Черная в варианте 1973 года переводит данный эпизод следующим образом: «Еще на заподозрив ничего дурного, но уже "чрезвычайно взволнованный", он увидел фамилию Свидригайлов и фамилию Разумихин, обнаружил Чичикова, Собакевича и приблизительно на двадцать третьем месте Манилова.. .А после произошло вот что: Ш. сперва побледнел, а потом задрожал от негодования, разглядев в списке нищенски оплачиваемых военных рабов Пушкина, Гоголя и Лермонтова» [2, с. 168].
В переводе Е. Михелевич представлен следующий вариант: «Ничего не заподозрив, но уже "очень разволновавшись", он наткнулся на фамилию Свидригайлова и Ра-зумихина, наконец, обнаружил Чичикова, Собакевича и Гончарова, побледнел, а потом и задрожал от возмущения,
увидев в числе нищенски оплачиваемых рабов-военнопленных еще и Пушкина, Гоголя и Лермонтова» [6, с. 144].
В данном случае интерес представляет факт, что обе переводчицы отступают от оригинала, сталкиваясь с необходимостью упоминания фамилии Горбачов. Л. Черная заменяет её на фамилию Манилов, Е. Михелевич - на фамилию Гончаров, поскольку она, с их точки зрения, выпадает из общеизвестного списка имен русских классиков и их героев. Вследствие этого, и Л. Черная, и Е. Михелевич устраняют этот «недостаток», стремясь сохранить логическую целостность цепочки имен. В переводе 1973 года продолжен фамильный ряд героев «Мертвых душ», в переводе 1988 года - общий список русских классиков. Уместно предположить наличие опечатки, неточности, вызванной технической причиной, в немецкоязычном издании 1971 года, отталкиваясь от которого, по всей видимости, делала свой перевод Л. Черная. Однако, чуть ниже в описании этого же эпизода и в этом же издании встречается и фамилия Гончаров, причем в правильном написании - «Gontcharov». В немецкоязычных изданиях последующих лет, например, 1996 года, также указан именно этот вариант написаний фамилии - an dreiundzwanzigster Stelle stieß er auf einen Gorbatchov [13, s.196].
В сознании советского русского читателя эта фамилия порождает отсылки к личности известного политического деятеля второй половины ХХ столетия, первого и единственного Президента СССР - М.С. Горбачёва. Правда, необходимо отметить, что в 1970-е годы (роман «Групповой портрет с дамой» был опубликован в ФРГ в 1971 году), он еще не был широко известен на мировой политической арене, а лишь занимал пост секретаря Ставропольского крайкома КПСС, а также был депутатом Верховного Совета СССР.
Почему же тогда в списке русских классиков и их героев в романе Г. Бёлля появляется эта фамилия? На наш взгляд, в данном случае возможны следующие версии.
1. Составителем списка русских имен для
владельца фиктивной фирмы «Шлемм и сын» Губерта Груйтена был профессиональный филолог-славист (на тот момент, правда, занимающий должность, далекую от филологии) Хенгес, хорошо знающий русскую литературу XIX века и даже являющийся поклонником И.С. Тургенева и А.П. Чехова. Логично предположить, что его филологическое образование (равно, как и познания Г. Бёлля в области русской литературы) не ограничивалось знанием творчества русских писателей только первой величины, а распространялось и на второстепенных авторов. Ввиду того, что количество «мертвых душ», которым нужно было придумать имена, оказалось достаточно большим, Хенгесу пришлось, по-видимому, активизировать свои знания русской литературы XIX века в целом. Герои с фамилией Горбачев встречается в повестях И.И. Панаева (1812-1862) «Онагр» (1841) и «Актеон» (1860) , а также в повести Н.Э. Гейнце (1853-1913) «Судные дни Великого Новгорода» (1897).
В последнем произведении выведен образ «мужа именитого, пользовавшегося общим почетом в городе купца Афанасия Афанасьевича Горбачёва, по народному прозвищу Горбача, седого благообразного старца» [8]. В повести ему отведена целая глава «Афанасий "Горбач"», в которой раскрывается история его жизни, в рамках которой дается и объяснение значения его фамилии: «Он
чуть ли не второй десяток лет служил «старостой». Это выдающееся положение и это уважение были добыты не родовым торговым прошлым и не несметным богатством Горбачева: а исключительно его личными качествами, умом и приветливостью в обращении.
Древностью торгового рода он похвастаться не мог - его дед еще и не помышлял сделаться купцом, перебиваясь в Новгороде с хлеба на квас, как прошлый землекоп он был родом из Твери, прозванный в насмешку товарищами Горбачем, за свое прилежание к работе и постоянно сгорбленное положение над киркой или лопатой. Отсюда пошло фамильное прозвище «Горбам», обратившееся впоследствии с переменой обстоятельств, в Горбачева» [8].
Герои, имеющие прозвище или фамилию «Горбач» встречаются также в прозе М.Ю. Лермонтова (повесть «Вадим»), А.П. Чехова (рассказ «Налим»), Л. Андреева (рассказ «Город»).
Таким образом, фамилия или прозвище «Горбач» и производное от нее Горбачев не являлись редкими в русской литературе XIX века и вполне возможно, что Г. Бёлль руководствовался исключительно знанием художественных текстов при составлении списка мертвых душ с русскими именами. Хотя допустимо и существование и других версий.
2. Возможно, немецкий писатель был знаком с М.С. Горбачевым лично или заочно и включил его в список русских классиков весьма сознательно, но лишь шутки ради, как бы заранее причисляя его к явлениям отжившей эпохи. В таком случае получается своего рода каламбур. Возможно, точкой их пересечения были события Пражской весны 1968 года.
3. Вполне вероятно, что это ошибка/описка самого писателя и вместо Горбачова действительно должен был быть Гончаров. В тех примерах из русской литературы, которые мы упоминали, фамилия Горбачёв пишется через «ё», а в тексте романа «Групповой портрет с дамой» в написании фамилии отсутствуют графические средства отражения звука, передаваемого этойбуквой: «Gorbatchov». В пользу этой гипотезы говорит также тот факт, что Г. Бёлль иногда путал имена героев произведений Достоевского (например, Катерину Ивановну из «Братьев Карамазовых» и Настасью Филипповну из «Идиота») [7, с. 203].
Представленные версии носят гипотетичный характер и являют собой лишь попытку историко-литературного комментария и не претендуют на абсолютную истинность. Однако мы полагаем, что они имеют право на существование и не безосновательны. Тем более, что в оригинале Г. Бёлль акцентирует эту фамилию: «und dann ungefähr an dreiundzwanzigster Stelle stieß er auf einen Gorbatchov» [12, s. 140]. Возможно, указание на номер в списке («на двадцать третьем месте») подчеркивает отношение обладателя фамилии к творчеству второстепенных писателей, или же, напротив, инородность в списке, принадлежность к иной сфере деятельности. Кстати, в переводе Е. Михелевич, который создавался как раз в годы правления М.С. Горбачева обособленность (на двадцать третьем месте) этой фамилии устраняется, она заменяется на фамилию Гончаров и включается в ряд однородных членов.
Однако, эта деталь, так аккуратно подкорректированная советскими переводчиками, приобретает и символический смысл в контексте историко-литературных реалий взаимоотношений Г. Бёлля с Советским Союзом.
Как уже упоминалось выше, роман «Групповой портрет с дамой» был опубликован в СССР в 1973 году, спустя год после вручения Г. Бёллю Нобелевской премии по литературе и за год до его включения в черный список запрещенных в Советском Союзе авторов. Одним из поводов к последнему послужила поддержка, оказанная Г. Бёллем высланному из СССР в феврале 1974 года А.И. Солженицыну. После этого произведения Г. Бёлля в течение 12 лет были под запретом, который был снят как раз в годы пребывания у власти М.С. Горбачева. Правда, снятие этого запрета произошло уже после смерти Г. Бёлля 16 июля 1985 года. Но 3 июля 1985 года «Литературная газета» опубликовала перевод «Письма моим сыновьям» Г. Бёлля. Газету с этой публикацией Г. Бёллю принес в больницу Лев Копелев. Затем были опубликованы повесть «Потерянная честь Катарины Блюм», а также интервью писателя «Каждый день умирает частица свободы». Так как «после 16 июля <.. .> никаких «нарушений» писателем наших правил опасаться больше не приходилось, Бёлль стал снова «проходим» и желанен <.> Связь времен восстановилась» [9, с. 323-324].
Таким образом, изменение исторического контекста способствовало появлению у данной детали новых значений.
Список литературы:
1. Бёлль Г. Групповой портрет с дамой. Пер. с нем. Л. Черной // Новый мир. - 1973. - № 2. - С. 87119
2. Бёлль Г. Групповой портрет с дамой. Пер. с нем. Л. Черной // Новый мир. - 1973. - № 3. - С. 121182
3. Бёлль Г. Групповой портрет с дамой. Пер. с нем. Л. Черной // Новый мир. - 1973. - № 4. - С. 132172
4. Бёлль Г. Групповой портрет с дамой. Пер. с нем. Л. Черной // Новый мир. - 1973. - № 5. - С. 187227
5. Бёлль Г. Групповой портрет с дамой. Пер. с нем. Л. Черной // Новый мир. - 1973. - № 6. - С. 154210
6. Бёлль Г. Групповой портрет с дамой. Пер. с нем. Е. Михелевич. М.: АСТ: Астрель, 2011. - 413 с.
7. Бёлль Г. Ответы о Достоевском // Диапазон. -1992. - № 4 - С. 202-210
8. Гейнце Н.Э. Судные дни Великого Новгорода [Электронный ресурс]. URL:http://rusbook.com.ua/russian_classic/geyntse_ ne/sudnyie_dni_velikogo_novgoroda.3964 (дата обращения: 21.08.2014)
9. Кацева Е. Уроки Генриха Бёлля // Вопросы литературы - 2000. - № 2 - С. 321 - 326.
10. Павлова А.В. Оценка качества перевода // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета - 2012. -№ 6 - С. 18-39.
11. Bruhn P. Heinrich Böll in der Sowjetunion 1952 -1979. Berlin, 1980. - 176 S.
12. Böll H. Gruppenbild mit Dame. Köln: Kiepenheuer & Witsch, 1971. - 400 S.
13. Böll H. Gruppenbild mit Dame. München: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1996. - 466 S.
ИСКУССТВО НАПИСАНИЯ ВВЕДЕНИЯ:КРИТИЧЕСКИЙ СРАВНИТЕЛЬНЫЙ
АНАЛИЗ АКАДЕМИЧЕСКИХ СТАТЕЙ
Милеева Марина Николаевна
Канд. филол. наук, доцент кафедры иностранных языков и лингвистики, г. Иваново
Баско Андрей Викторович
Студент 3 курса факультета фундаментальной и прикладной химии
Не секрет, что важность и значимость научной публикации во многом определяется импакт-фактором источника, который принял статью, поскольку высокий рейтинг издания способствует более быстрому и качественному продвижению материалов исследования к мировой научной общественности. Несмотря на то, что каждый конкретный журнал выдвигает собственные требования к авторам, ключевые моменты и структура научного документа остаются неизменными. Мы задались целью проследить, как проявляются языковые особенности академических статей, подготовленных учеными разных стран, при изложении материалов проведенных исследований на английском языке. Для сравнения были выбраны статьи научных работников из стран с богатыми традициями проведения научных изысканий. Так, в круг наших интересов попали работы исследователей факультета химического машиностроения Иллинойского университета
США [2], факультета химии полимеров Гронингенского университета Королевства Нидерландов [6], факультета химической технологии Российского университета химической технологии имени Менделеева [3], факультета конструирования технических материалов японского университета в Нагано [4], а также факультета химического машиностроения Кембриджского университета Великобритании [1]. В результате отбора подробно анализировались и сравнивались работы двух англоговорящих ученых из стран, в которых английский язык является официальным (Великобритания и США), и трех государств, где английский язык изучается в качестве иностранного (Голландия, Япония и Россия). На первом этапе предпринятого исследования внимание было сосредоточено исключительно на особенностях оформления введений к статьям.
