CC BY
4
Юридические проблемы цифрового неравенства и его преодоления при реализации задач цифровизации экономической деятельности
Соловяненко Нина Ивановна,
кандидат юридических наук, старший научный сотрудник сектора процессуального права Института государства и права Российской академии наук E-mail: [email protected]
В статье рассматриваются правовые проблемы цифровой трансформации экономической деятельности. Анализируются юридические особенности использования информационных систем (цифровых платформ), в том числе при дистанционном выполнении трудовой функции, применении электронных документов и электронных подписей. Автор обращает внимание на постоянное повышение технологической сложности операций в цифровом пространстве и закрепление соответствующих конструкций в законодательстве. В этой связи исследуется цифровой разрыв (от англ. digital divide), или цифровое неравенство и его юридические последствия для сферы труда. Делается вывод о необходимости интегрировать в отраслевое законодательство специальные положения, направленные не только на преодоление, но в первую очередь на предупреждение цифрового разрыва, базирующиеся на документах стратегического планирования. К юридическим средствам ликвидации «цифрового разрыва» следует отнести обязательные требования к программам обучения представителей бизнеса, направленные на получение ими базовых знаний в сфере цифрового взаимодействия; разработку системы услуг ИТ-консультантов и юридических консультантов в области цифровых технологий; создание моделей гражданско-правовой ответственности субъектов цифрового взаимодействия в различных секторах экономики.
Ключевые слова: цифровая трансформация, цифровая платформа, информационная система, электронный документ, электронная подпись, цифровой разрыв, подтвержденная учетная запись, машиночитаемый документ.
Введение
Современное общество на постиндустриальном этапе своего развития в значительной степени характеризуется масштабным проникновением инновационных цифровых технологий практически во все сферы деятельности человека. Вместе с тем «безальтернативная» цифровизация поставила общество перед глобальной проблемой зависимости социально-экономических и правовых отношений от цифровых инноваций, поскольку самый широкий спектр таких отношений переносится в цифровые пространства. В 1973 социолог и социальный теоретик Дэниел Белл одним из первых заявил, что современное постиндустриальное общество фундаментально меняется. Он выделял главные, постиндустриальные явления: подъем сектора услуг, изменения в профессиях и образовании, возрастающую роль финансового и человеческого капитала, а также стоимости знаний. Главным инструментом исторических перемен, по Д. Беллу, являются технологии, они создают проблемы для культуры и политической системы, но не определяют их, поскольку технологии часто действуют в контексте, которого они не создают [8].
Правовые аспекты цифровизации экономической сферы
В экономической сфере увеличивается количество и разнообразие процессов, непосредственно связанных с применением технологических средств, подключенных к сети Интернет и зависящих от доступа к сети и ее использования. Интеграция высоких технологий в производственную и управленческую деятельность сегодня производится с помощью разнообразных технологических устройств, связанных с созданием, передачей и/или управлением цифровой информацией [3, с. 90].
Адаптированные к цифровому взаимодействию модели организации труда (сетевые компании, дистанционная работа, «цифровые кочевники», использование специализированных цифровых платформ [1, с. 13-82] и ряд других) не только востребованы населением в различных формах удаленной или гибридной работы [4, с. 207-213;5, с 155-156;6, с. 138-140], в том числе аутсорсинга, но также разрабатываются в виде правовых конструкций и закрепляются в нормативных правовых актах. Так, в законодательстве предусмотрено использование информационно-телекоммуникационных сетей и информационных систем, в том числе при дистанционном выполнении работником трудовой
функции, взаимодействии в этих целях с работодателем, а также в целях создания, подписания, отправления и получения документов электронным способом. Нормативными-правовыми актами РФ предусмотрен доступ граждан к единой цифровой платформе в сфере занятости и трудовых отношений «Работа в России», включая подсистему «Личный кабинет гражданина», с использованием единой системы идентификации и аутентификации.
Поскольку взаимосвязь различных производственных задач, решаемых посредством цифрового взаимодействия, усиливается, все более важным требованием к человеку-участнику экономической деятельности становится универсальность (гибкая специализация). Информационно-коммуникационные технологии рассматриваются как «технологии общего назначения». Иными словами, они могут применяться во всех процессах производственной системы и не ограничиваются конкретными секторами или операциями, поскольку число функций, требующих от работников владения стандартными навыками, связанными с компьютером, быстро растет. Сегодня практически любая деятельность требует определенных знаний в области новых технологий и умения их использовать.
Например, в силу российского законодательства о труде не только специализированным кадровым службам, но и работникам и даже соискателям рабочих мест требуется обладание как минимум общими знаниями об электронном документообороте в сфере трудовых отношений, в частности представлением о том, что такое электронный документ, электронная подпись и ее виды (простая, неквалифицированная, квалифицированная), сертификат ключа проверки, удостоверяющий центр, подтвержденная учетная запись портала госуслуг, единая система идентификации и аутентификации. Целесообразно также иметь понятие об предусмотренных законодательством обязанностях, связанных с использованием электронных документов и подписей и ответственности за их неисполнение, в том числе за нарушение требований о конфиденциальности ключей электронных подписей.
Только обладая подобными общими знаниями, работник может осознанно дать письменное согласие на взаимодействие с работодателем посредством электронного документооборота или отказаться от данного способа коммуникации. Вместе с тем положения законодательства, предусматривающее такие гарантии «недискриминации» работника как непризнание отказа от электронного взаимодействия в качестве основания для неприема его на работу или увольнения, представляется сложно осуществляемым на практике. Электронный документооборот экономически и технологически нерационально (или невозможно) дублировать на бумажном носителе даже в целях защиты прав и интересов работника.
Совершение юридических действий посредством электронных (цифровых) коммуникаций рас-
сматривается в современном нормотворчестве как базовый или приоритетный способ, заменяющий документооборот «на бумаге». Последний все чаще считается исключением. Необходимо также особо указать на правовые отношения в сфере труда, которые в силу закона являются «цифровыми по умолчанию» и не требуют предварительных согласований.
Следует отметить систематическое технологическое усложнение операций в цифровом пространстве. Данная тенденция в свою очередь находит отражение в законах и иных нормативных правовых актах. Инновационное юридическое взаимодействие в том числе в экономической сфере предполагает использование электронных машиночитаемых документов (машиночитаемого документа о полномочиях, доверенности), представляющих собой одну из перспективных моделей реализации в законотворчестве и правоприменении концепции машиночитаемого права. Соответственно гражданам требуется проходить регулярное переобучение с целью получения профессиональных навыков, отвечающих технологическим преобразованиям.
С учетом вышеизложенного согласимся с мнением исследователей о том, что цифровые знания и компетенции следует рассматривать как один из основных факторов, которые играют важную роль в определении возможностей отдельных лиц в экономической деятельности. Как отмечается в Российской газете, современной экономике РФ требуются специалисты, подготовленные и получившие знания и компетенции для работы по новейшим производственным технологиям: таких как виртуальное проектирование, SD-печать, Интернет вещей, искусственный интеллект [2].
В этой связи привлекают настороженное внимание прогнозы ряда экспертов, «что рынок труда будет разделен по крайней мере на две основные группы - «интегрированные работники», которые обладают повышенной квалификацией и выполняют высокопроизводительные задачи, насыщенные информацией, прежде всего ИКТ - специалисты; и «исключенные работники», которые уволены с постоянной работы, им недоплачивают, и они чередуют ненадежную работу с повторяющимися периодами безработицы» [9; 11].
Цифровое неравенство и его юридические последствия
Быстрое распространение цифровых технологий вызвало обеспокоенность общества по поводу социального и экономического неравенства, связанного с доступом к таким технологиям, что привело в 1990-х годах к появлению теории цифрового неравенства или цифрового разрыва - от англ. digital divide, определяемого первоначально как неравенство технологических возможностей.
На сегодняшний день наиболее разработанной считается «модель четырех разрывов», которая утверждает, что наиболее важными аспек-
5 -о
сз
<
тами цифрового разрыва являются мотивация пользователя, доступ к материальным ресурсам, цифровые навыки и тип использования Интернета. Концепция основывается на исследованиях в области изучения цифрового неравенства в 21 веке. [13]
Таким образом, цифровое неравенство может быть объяснено недостаточным интеллектуальным уровнем и/или квалификацией пользователей, отсутствием финансовых, технологических, организационных условий и ресурсов для применения компьютерной техники, недостаточной цифровой грамотностью для успешной и безопасной коммуникации в рамках сложных информационных систем, то есть дефицитом реальных возможностей для использования технологий и взаимодействия с ними. Так, например, ограничения, связанные с передвижением в период COVID19, показали, что удаленная работа и онлайн- обучение являются преимуществами, которые не одинаково доступны для всех граждан. Европейские исследователи обратили внимание на поляризацию требований к профессиональному образованию: «в то время как увеличивается спрос на обучение навыкам для работы, требующей высокой квалификации в «творческих» профессиях (например, в программировании, системной инженерии, создании ме-диаконтента), уменьшается спрос на обучение для менее квалифицированных профессий, но также связанных с использованием цифровых приложений или программ. Первый тип знаний приобретается в рамках профессионального или высшего образования, а второй тип знаний предоставляется посредством официального, неофициального или даже неформального обучения. Последнее встречается чаще и может по-разному трактоваться при отборе и найме работников» [9;11].
Зарубежные аналитики указывают на тендерное неравенство как существенный элемент цифрового разрыва. Дискриминация женщин на рынке труда в условиях цифровизации обнаруживается в более тонком варианте: женщины представлены преимущественно в тех видах деятельности, которые предполагают использование цифровых технологий более общего назначения, причем даже в странах, где женщины превосходят мужчин в образовании. Надежды на то, что цифровизация будет способствовать равным возможностям для мужчин и женщин, не оправдываются [9; 12].
Концепция цифрового разрыва может быть применена к целому ряду различных сфер деятельности, поскольку позволяет соотнести социальные, культурные и экономические условия жизни людей с их специфическими моделями применения цифровых технологий. Несмотря на многочисленные гуманитарные исследования цифрового разрыва, — юридическая наука и правоприменительная прак-S2 тика также не должны игнорировать или недооценивать правовые последствия цифрового неравен-еЗ ства.
В европейских работах по данной тематике от-z мечаются юридические проблемы цифровизации
в аграрной сфере, связанные с невыгодным положением сельскохозяйственных производителей в договорных отношениях с ИТ-компаниями, которые потенциально заинтересованы в полученных сельскохозяйственных данных. Насыщенные сложной технологической терминологией договорные условия являются во многих случаях непонятными в особенности для мелких и средних производителей, не обладающих необходимыми знаниями или возможностями использовать квалифицированные консультации. Подобное информационное неравенство сказывается на отношении фермерских сообществ к цифровым технологиям в сельскохозяйственной деятельности как несущим более рисков, нежели преимуществ [10]. Отставание российского агросектора в сфере цифровизации специалисты объясняют недостаточным сопровождением со стороны компании-разработчика на этапе внедрения программного обеспечения, отсутствием в ряде сельских населённых пунктов сети Интернет, а также квалифицированных сотрудников, способных работать с новыми технологиями.
«Цифровой разрыв», для которого свойственна недостаточная цифровая грамотность населения, отрицательно сказывается на способности граждан адекватно оценивать риск безопасности и конфиденциальности при выполнении операций в цифровой среде, например, в полной мере осознавать, что сеть Интернет или канал связи, используемый мобильным устройством, являются незащищенными. Для соблюдения кибербезопасности необходимо постоянно повышать антивирусную защиту, не открывать письма, файлы, ссылки, полученные от неизвестных отправителей, не передавать третьим лицам средства получения кодов, не допускать их несанкционированное использование и т.д.
Игнорирование правил информационной безопасности и цифровой гигиены способствует влиянию злоумышленников на результаты принятия производственных, управленческих и числе финансовых решений. При этом используются методы вредоносной социальной инженерии, манипулирование сознанием и поведением человека, в том числе в профессиональной сфере. Недостаток цифровых знаний, неумение применять их на практике, нарушение требований инструкций и должностных обязанностей влечет причинение имущественного вреда, что подтверждается правоприменительной, в том числе судебной, практикой. Так, нередко причиной несанкционированного списания денежных средств со счета организации является несоблюдение сотрудниками организации мер безопасности по использованию ключевого носителя электронной подписи. В более сложном случае причиной неисполнения условий договора явилась неспособность сотрудников организации установить различие между визуализацией в документе квалифицированной электронной подписи и ее проверкой.
Заключение
Представляется необходимым интегрировать в отраслевое законодательство совокупность специальных положений, направленных не только на преодоление, но и в первую очередь предупреждение цифрового разрыва, например, в содержание образовательных программ, предусмотренное законодательством РФ об образовании, включить обучение основам электронного документооборота и цифровой гигиены. Разработка системы таких нормативных положений должна в свою очередь основываться на документах стратегического планирования.
К юридическим средствам ликвидации «цифрового разрыва» можно отнести обязательные требования к программам обучения представителей бизнеса, направленные на получение ими базовых знаний в сфере цифрового взаимодействия; разработку системы услуг ИТ-консультантов и юридических консультантов в области цифровых технологий; создание моделей гражданско-правовой ответственности субъектов цифрового взаимодействия в различных секторах экономики. Согласимся с учеными-правоведами в том, что на повестке дня стоит также задача закрепления в законодательстве такого феномена, как искусственный интеллект [7] и решения вопросов об ответственности за его применение, в том числе в экономической деятельности.
Литература
1. Габов А.В. Цифровая платформа как новое правовое явление//Пермский юридический альманах. 2021. № 4. С. 13-82.
2. Гавриленко Александр Как цифровизация в России изменила требования к специалистам и какими навыками они должны обладать// Российская газета 31.10.2024.
3. Лаптев В.А. Цифровая информация как объект гражданского и торгового оборота на современном этапе / В.А. Лаптев // Государство и право. 2022 № 7. С.90-101.
4. Маликов С.В., Чуча С.Ю. Межотраслевая защита трудовых и социальных прав в условиях общественной трансформации (обзор международной научно-практической конференции)// Государство и право. 2024. № 2. С. 207-213.
5. Чуча С.Ю. Правовое регулирование дистанционной (удаленной) работы: вопросы теории и практики (обзор «круглого стола»)//Государ-ство и право. 2021.№ 4. С. 155-160.
6. Чуча С.Ю. Защита трудовых и социальных прав: опыт междисциплинарного подхода// Государство и право. 2024. № 9. С. 138-146.
7. Экологические, земельные и аграрные отношения: государственное регулирование и правоприменение: монография / под ред. В.В. Устюковой. Москва: ИГП РАН, 2024.384с.
8. Bell D.The Coming of Post-Industrial Society: A Venture in Social Forecasting. Paperback, Spe-
cial Anniversary Edition, Published 1999 by Basic Books, Perseus Books Group (first published 1973). 507 p.
9. Daniel Calderón-Gómez, Belén Casas-Mas, Mariano Urraco-Solanilla and Juan Carlos Revilla The labour digital divide: digital dimensions of labour market segmentation// Work organisation, labour & globalisation Volume 14, Number 2, 2020. DOI: 10.13169/workorgalaboglob.14.2.0007.
10. Jouanjean, M., et al. (2020), "Issues around data governance in the digital transformation of agriculture: The farmers' perspective", OECD Food, Agriculture and Fisheries Papers, No. 146, OECD Publishing, Paris, https://doi.org/10.1787/53ec-f2ab-en.
11. Huws, U. (2014) Labour in the Global Digital Economy. The Cybertariat Comes of Age. New York: Monthly Review Press.
12. Marien, I. & J.A. Prodnik (2014) 'Digital inclusion and user (dis)empowerment: A critical perspective', Info, 16 (6):35-47. DOI: 10.1108/in-fo-07-2014-0030.
13. Van Deursen, A. & J. Van Dijk (2015) 'Toward a multifaceted model of internet access for understanding digital divides: An empirical investigation', The Information Society, 31:379-91. doi: 10. 1080/01972243.2015.1069770.
LEGAL PROBLEMS OF DIGITAL INEQUALITY AND ITS OVERCOMING IN THE IMPLEMENTATION OF THE TASKS OF DIGITALIZATION OF ECONOMIC ACTIVITY
Solovyanenko N. I.
Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences
The article examines the legal problems of the digital transformation of economic activity. The article analyzes the legal features of the use of information systems (digital platforms), including the remote performance of labor functions, the use of electronic documents and electronic signatures. The author draws attention to the constant increase in the technological complexity of operations in the digital space and the consolidation of relevant structures in legislation. In this regard, the digital divide is being investigated. digital divide), or digital inequality and its legal consequences for the world of work. It is concluded that it is necessary to integrate into industry legislation special provisions aimed not only at overcoming, but primarily at preventing the digital divide, based on strategic planning documents. The legal means of eliminating the "digital divide" should include mandatory requirements for training programs for business representatives aimed at obtaining basic knowledge in the field of digital interaction; developing a system of services for IT consultants and legal consultants in the field of digital technologies; creating models of civil liability of subjects of digital interaction in various sectors of the economy.
Keywords: digital transformation, digital platform, information system, electronic document, electronic signature, digital gap, verified account, machine-readable document.
References
1. Gabov A.V. Digital platform as a new legal phenomenon//Perm Law Almanac. 2021. No. 4. pp. 13-82.
2. Gavrilenko Alexander How digitalization in Russia has changed the requirements for specialists and what skills they should have// Rossiyskaya gazeta 31.10.2024.
3. Laptev V.A. Digital information as an object of civil and commercial turnover at the present stage / V.A. Laptev // State and law. 2022 No. 7. pp. 90-101.
4. Malikov S.V., Chucha S. Yu. Intersectoral protection of labor and social rights in conditions of social transformation (review of the
5 -a
C3
<
ital dimensions of labour market segmentation// Work organisation, labour & globalisation Volume 14, Number 2, 2020. DOI: 10.13169/workorgalaboglob.14.2.0007.
10. Jouanjean, M., et al. (2020), "Issues around data governance in the digital transformation of agriculture: The farmers' perspective", OECD Food, Agriculture and Fisheries Papers, No. 146, OECD Publishing, Paris, https://doi.org/10.1787/53ecf2ab-en.
11. Huws, U. (2014) Labour in the Global Digital Economy. The Cy-bertariat Comes of Age. New York: Monthly Review Press.
12. Mariën, I. & J.A. Prodnik (2014) 'Digital inclusion and user (dis)empowerment: A critical perspective', Info, 16 (6):35-47. DOI: 10.1108/info-07-2014-0030.
13. Van Deursen, A. & J. Van Dijk (2015) 'Toward a multifaceted model of internet access for understanding digital divides: An empirical investigation', The Information Society, 31:379-91. do i: 10.1080/01972243.2015.1069770.
2 «s
CM
o
CM
international scientific and practical conference)// State and law. 2024. No. 2. pp. 207-213.
5. Chucha S. Yu. Legal regulation of remote (remote) work: issues of theory and practice (review of the round table)//State and law. 2021. No. 4. pp. 155-160.
6. Chucha S. Yu. Protection of labor and social rights: experience of an interdisciplinary approach// State and law. 2024. No. 9. pp. 138-146.
7. Ecological, land and agrarian relations: state regulation and law enforcement: monograph / edited by V.V. Ustyukova. Moscow: IGP RAS, 2024.384p
8. Bell D.The Coming of Post- I ndustrial Society: A Venture in Social Forecasting. Paperback, Special Anniversary Edition, Published 1999 by Basic Books, Perseus Books Group (first published 1973). 507 p.
9. Daniel Calderón-Gómez, Belén Casas-Mas, Mariano Urraco-Solanilla and Juan Carlos Revilla The labour digital divide: dig-
