Юридическая природа правил юридической техники Текст научной статьи по специальности «Право»

обеспечение региональной безопасности характеризует слабая разработка стратегии экстренных мер, направленных на стабилизацию положения в экстренных ситуациях; приоритет компенсационных механизмов социальной защиты, направленных на решение задач выживания без должного внимания к реализации долгосрочных программ, предупреждающих ущерб жизненно важным интересам личности и нарастанию угроз этим интересам в различных сферах.

Все вышеизложенное свидетельствует о серьезности дальнейшей работы над совершенствованием средств юридического обеспечения региональной безопасности Ростовской области. Существует настоятельная необходимость в разработке специальной Стратегии региональной безопасности Ростовской области, соответствующей Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г., существующим нормативным правовым актам Российской Федерации и основным направлениям государственной политики в сфере обеспечения национальной

безопасности. Такая Стратегия могла бы объединить все основные современные угрозы региональной безопасности Ростовской области и закрепить весь сложный механизм противодействия этим угрозам.

Литература

1. Казакова М. Н. Региональные аспекты национальной безопасности: внутриполитическое измерение // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2011. № 8.

2. Стрельченко В. В. Региональная безопасность в Российской Федерации: теория, политика и стратегия обеспечения: автореф. дис. ... д-ра полит. наук. М., 2010.

3. Кирьянов А. Ю. Региональная безопасность в условиях современной России: общеправовой анализ: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006.

© 2014 г. Н. В. Мамитова

ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРИРОДА ПРАВИЛ ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕХНИКИ

В статье изучаются правила юридической техники с точки зрения их юридической природы. Проводится анализ достоинств и недостатков различных подходов к классификации правил юридической техники.

Ключевые слова: правила юридической техники, классификация, государство, нормативно-правовые акты, закон.

Широкая распространенность мнений о том, что дальнейшему совершенствованию правовых актов может способствовать нормативное закрепление правил юридической техники, приводит к расширению области юридико-технической регламентации. О таковом, в частности, свидетельствует и принятие «законов о законах» на региональном уровне, и появление огромного числа ведомственных инструкций, правил, требований, призванных дать ответы на вопросы техники создания и оформления юридических документов. Однако опыт показывает, что усиление юридико-технической регламентации, к сожалению, не способствует полному устранению существующих проблем. Техническое качество юридических документов и нормативно-правовых актов не претерпевает значительных изменений, как следствие, не происходит и повышения эффективности юридической деятельности в целом.

На основе существующих различий в идеях

правоведов укоренилось конкретное представление об общепринятых средствах, методах, правилах, приемах юридической техники в правоведении. В то же время, необходимо признать, что любой вид юридической техники в различных отраслях права (помимо общих теоретико-правовых) имеет свои собственные технико-юридические средства и приемы выражения.

К числу основополагающих общих правил юридической техники чаще всего относят:

1) доступность, простоту и ясность языка нормативных правовых актов и точность используемой терминологии;

2) компактность и краткость изложения правовых норм при достаточной глубине и всесторонности отражения их содержания;

3) отсутствие противоречий и пробелов в нормативных правовых актах и во всей системе законодательства;

4) логическую последовательность и рацио-

нальную организацию изложения нормативных предписаний, помещаемых в нормативном правовом акте;

5) наиболее полное, адекватное выражение воли законодателя;

6) своевременное обнародование и вступление в силу законов и других правовых актов в соответствии с установленным порядком;

7) сведение к минимуму количества нормативных правовых актов по одному и тому же вопросу в интересах облегчения пользования нормативным материалом [1].

Разумеется, перечень общих правил вовсе не является исчерпывающим. Как справедливо отмечается в юридической литературе, правил юридической техники бесконечное множество и, тем не менее, их можно объединить в группы и подгруппы.

Вместе с тем применительно к законодательству, с точки зрения О. А. Борзунова, можно выделить такие используемые при кодификации группы правил юридической техники:

- совокупность правил по оформлению нормативных документов. Это правила, на которых основаны формальные признаки нормативного документа;

- совокупность правил, методов, приемов, средств по организации содержания нормативного документа. Они обеспечивают композицию его содержания, связь правовых норм, изложение их элементов. Предметом данной деятельности является структура нормативного документа, которая должна соответствовать его содержанию;

- юридический инструментарий, используемый в процессе выработки нормативных документов [2];

- юридико-технический инструментарий, связанный с систематизацией и учетом. Так, консолидация, инкорпорация и кодификация как виды систематизации законодательства характеризуются целым рядом особенностей, также как и учет нормативно-правовых актов;

- юридико-технический инструментарий и совокупность требований, которые сопряжены с обнародованием нормативно-правовых актов, содержащихся в Конституции РФ, Федеральном законе «О порядке опубликования и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрания», Указе Президента РФ «О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти» [3], а также в нормативных правовых актах субъектов Российской Федерации [1].

Т. В. Кашанина перечислила шесть видов правил юридической техники в порядке нарастания сложности исследования и их значимости. К ним относятся:

1) процедурные правила;

2) реквизитные правила;

3) языковые правила;

4) структурные правила;

5) логические правила;

6) содержательные правила [4].

Обращает на себя внимание множественность

подходов к классификации юридической техники. На наш взгляд, на сегодняшний день сложившаяся ситуация демонстрирует состояние юридической науки в данной сфере исследования. Соответственно, трудно представить себе обстоятельства, при которых тот или иной ученый предложил такой подход к классификации, который удовлетворил бы вкусы всех ученых-юристов. Между тем именно научный вкус, несмотря на теоретическую корректность большинства представляемых в науке классификаций, играет главную роль. Дело в том, что в условиях отсутствия объективных и четких оснований классификации нет и не может быть сколько-нибудь универсальной ее модели.

В поставленной проблеме попыталась разобраться М. Л. Давыдова, которая объясняет наличие стольких вариантов классификации, во-первых, множественностью подходов к самому понятию юридической техники, во-вторых, чрезвычайно широкой сферой применения юридической техники, в-третьих, низким уровнем разработанности теории юридической техники [5].

Такая оценка представляется наиболее методологически корректной, поскольку учитывает как объективные особенности исследуемого юридического феномена, так и субъективные, связанные с доктринальными представлениями, факторы, объясняющие сложившееся положение.

Тем не менее, как нам представляется, указанное разнообразие классификаций обусловлено двумя факторами. Первый фактор связан с объективным процессом использования юридического инструментария, в рамках которого решаются проблемы правотворческой и правоприменительной практики. Второй фактор определяется состоянием самого теоретико-правового знания, возможностями, которыми располагает современная юридическая наука в интерпретации юридической техники.

Так, например, очевидно, что классификация юридической техники направлена на решение практических проблем и имеет не абстрактно-теоретическое, а прикладное значение. Поэтому именно содержание данных проблем определяет

выбор критериев классификации, что объясняет и разные подходы.

Что же касается второго фактора, то, как справедливо отмечает М. Л. Давыдова, «несмотря на значительную популярность данного направления исследований, теория юридической техники на сегодняшний день находится в стадии накопления научного материала. Возможно, поэтому говорить о построении единой обобщающей типологии юридической техники пока преждевременно» [5, с. 84].

Между тем, несмотря на заявленный тезис, М. Л. Давыдова сочла необходимым обозначить собственный подход к классификации юридической техники, который нам представляется интересным, с одной стороны, по причине его оригинальности, с другой - по причине его обобщающей роли, которую он играет в отношении многих подходов, культивируемых современной теоретико-правовой наукой. Так, согласно М. Л. Давыдовой, типологическим основанием классификации юридико-технического инструментария может выступить признание очевидности того, что она является профессиональной техникой. Соответственно, критерием классификации должен быть профессиональный критерий. Так, юридическая техника подразделяется исходя из:

- вида юридической профессии (нотариальная, следственная, судебная и пр.);

- особенностей властных полномочий, которыми обладают субъекты юридической деятельности (техника властной юридической деятельности и техника невластной юридической деятельности);

- ориентации на внешнюю или внутреннюю стороны права;

- формы юридической деятельности (устная, письменная);

- юридической природы формируемого нормативно-правового акта (техника либо нормативных, либо индивидуальных актов);

- способа издания нормативного документа;

- масштаба действия акта (международный, федеральный и пр.);

- субъектного состава;

- стадии формирования акта;

- отраслевой принадлежности акта;

- содержания юридической деятельности;

- уровня функционирования права;

- типа правовой системы;

- источника права, функционирование которого обеспечивается [5, с. 84].

При этом, по мнению А. Александрова, автономность юридической техники предопределяется ее языковыми правилами, влияющим и на форму, и на тип юридической рациональности, стратегию

поведения носителей данного языка. Значит, использование юридико-технического инструментария нужно трактовать как грамотность юриста. Так, ученый полагает, что это обусловливает актуальность проблемы именно для юриспруденции, которая, по его словам, решает и такую важную задачу, как воспитание [6].

Относительно самостоятельной научной проблемой в контексте теории юридической техники в целом и техники правотворчества в частности является проблема языка, используемого в процессе составления нормативно-правовых актов [7; 8; 9; 10; 11]. Особенности юридического языка, используемого при составлении нормативно-правовых актов, сводятся к тому, что он отражает волю правотворца. Его отличительными чертами являются нейтральность, безличность, конкретность, точность, простота и лаконичность. Стандартность, строгость и официальность юридических документов предъявляют аналогичные требования и к языку, который используется в процессе их формирования. Общепризнано, что именно юридический язык, сформировавшийся в древнеримской юриспруденции, не превзойден до сих пор по уровню своей точности, также как и по своей лаконичности и афористичности. В наше время в правовых системах многих государств нашли нормативное закрепление соответствующие правила, которые должны применяться в процессе подготовки официальных документов, правового конструирования. Показательным примером в данном контексте может служить «Справочник по нормотворческой технике» Германии, «Принципы законодательной техники» Польши, «Законотворческие конвенции единообразного права» Канады [12, с. 296].

Литература

1. Денисов Г. И. Юридическая техника: теория и практика // Журнал российского права. 2005. № 8.

2. Борзунова О. А. Значение юридической техники в налоговом процессе // Налоги. 2010. № 1.

3. Собрание законодательства РФ. 1996. № 22, ст. 2663.

4. Иванюк О. А. Качество закона и проблемы юридической техники // Журнал российского права. 2008. № 2.

5. Давыдова М. Л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. Волгоград, 2009.

6. Александров А. Юридическая техника -судебная лингвистика - грамматика права // Уголовное судопроизводство. 2007. № 2.

7. Язык закона / под ред. А. С. Пиголкина. М., 1990.

8. Власенко Н. А. Язык права. Иркутск, 1997.

9. Черданцев А. Ф. Логико-языковые феномены в праве, юридической науке и практике. Екатеринбург, 1993.

10. Губаева Т. В. Язык и право. М., 2003.

11. Ивакина Н. Русский язык российского права // Российская юстиция. 2000. № 7.

12. Справочник по нормотворческой технике. М., 2002.

© 2014 г. В. Е. Зелинский

К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ПРАВА И ЗАКОНА, ОБЩЕСТВЕННО-ПРАВОВОЙ ТЕОРИИ И ЮРИДИЧЕСКОГО ПОЗИТИВИЗМА

В статье рассматриваются основные различия и противоречия права и закона. Закон представлен как выраженное явление правовой сущности, а сфера права - как условное, абстрактное понятие. В исследовании сосредоточено внимание на соотношении права и закона в естественно-правовой теории и юридическом позитивизме. Что же касается закона, то он трактуется как зависящий от человеческого усмотрения, решения и выбора. По мнению автора статьи, право и закон необходимо рассматривать как два взаимообусловленных и вместе с тем различных реальных явления.

Ключевые слова: право, закон, естественно-правовая концепция, юридический позитивизм, сфера права, правовая реальность, долг человека, справедливость, правовой монизм, политические реалии, общество, государство, суверенитет, общественные отношения.

К теории различения права и закона можно относиться по-разному, быть ее сторонником или же противником, приводить различные доводы за и против, быть приверженцем широкой или узкой концепции, однако вопрос решается один и тот же: как и каким наилучшим путем достигать перехода от должного к сущему, от фактической нормы закона к ее реальному жизненному воплощению, что подразумевает различение права и закона [2; 3; 4; 9].

Сторонники большинства различных концепций признают правосознание как дозаконодатель-ное правовое явление. В силу своего надстроечного характера право - это одна из форм общественного сознания, и именно в этом своем качестве право в то же время является формой общественных отношений.

Право, представленное в правосознании, это не закон, не позитивное право, но одно из проявлений права в его различении с законом. Правовые нормы, правовое сознание, правовые принципы, правовые формы, правовые отношения и т. д. -это составные элементы единого понятия права как формы, различимые лишь в теоретической абстракции. Эти элементы - различные способы бытия и выражения одного и того же правового начала и права. Данные элементы подразумевают друг друга, являются составляющими понятиями права и образуют в совокупности правовую культуру общества [6, с. 157-163; 7, с. 7-10; 8; 11, с. 19-22; 12, с. 122-124].

То же касается соответственно и закона - нормы законодательства, законоотношения, законосоз-нания. Такой аспект аналогии закона с правом не случаен, а закономерен. В законе эта материя получает свою необходимую конкретизацию и детализацию в пределах правовой сущности. Закон, законодательство, все формы позитивного права, само право, - это надстроечное явление, явление идеальное, а не материальное и в этом смысле форма общественного сознания, то есть закон в своем различении с правом - это официально признанная и надлежащим образом зафиксированная и выраженная вовне форма сознания, законосознания.

В плоскости отношения права и закона как сущности и явления ясно, что положения закона как формы выражения права отличаются той степенью определенности, которая возможна именно на уровне явления, но не сущности, то есть закон -это выраженное явление правовой сущности.

Сфера права при этом условна, абстрактна, в сфере же закона необходима конечная определенность среди различных иных возможностей. Достигается это официальным общеобязательным решением, но только выявлением правовой сущности, где норма закона детализирует именно правовое содержание и начало - всеобщую меру свободы, которая должна пронизывать все законоположения, все установления положительного права [1, с. 18-20].

Теоретико-методологическая обоснованность и плодотворность концепции различения права и за-