CC BY
87
Список литературы
1. Добросклонская Т. Г. Лингвистические способы выражения идеологической модальности в медиатекстах // Вестн. Моск. ун-та. Сер.19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2009.- № 2. - С. 85-94.
2. Желтухина М. Р. Тропологическая суггестивность масс-медиального дискурса: о проблеме речевого воздействия тропов в языке СМИ: Монография. -М.: Ин-т языкознания РАН; Волгоград: Изд-во ВФ МУПК, 2003.
3. Лакофф Дж. Метафора и война: система метафор для оправдания войны в заливе // Современная политическая лингвистика. - Екатеринбург, 2006. -С. 59-71.
4. Почепцов Г. Г. Информационные войны. - М.: Рефл-бук; Киев: Ваклер, 2000.
5. Почепцов Г. Г. Теория коммуникации. - М. Рефл-бук; Киев: Ваклер, 2001.
6. Пропп В.Я. Морфология волшебной сказки. - М., 2009. - С. 39-80.
7. Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса: дис. ... д-ра филол. наук. - Волгоград, 2000.
8. Ульяновский А. В. Мифодизайн: коммерческие и социальные мифы. -СПб.: Питер принт, 2005.
С. В. Фащанова
Языковая игра в радиодискурсе: к вопросу о специфике*
Описаны основные приемы языковой игры в радиодискурсе и способы их языкового воплощения. Выявлены прагматические возможности языковой игры. Анализируются результаты психолингвистического эксперимента, проведенного для верификации выдвинутого предположения о прагматической природе языковой игры.
Ключевые слова: языковая игра, радиодискурс, приемы языковой игры, коммуникативно-прагматический аспект, психолингвистический эксперимент.
Исследование феномена языковой игры в настоящее время является одним из актуальных направлений в лингвистике (см. работы Т.А. Гридиной [1], М. В. Захаровой [2], Б. Ю. Нормана [3, 4], В. З. Санникова [5], В. И. Шаховского [6] и др.). Интерес ученых к данному явлению обусловлен, в первую очередь, особой ролью игры в исследовании и познании окружающего мира, ее влиянием на интеллектуальное развитие личности. Языковая игра в качестве средства
* Исследование выполнено в рамках проекта ФЦП «Научные и научнопедагогические кадры инновационной России на 2009-2013 годы» (№ П734), гранта РГНФ №11-34-00365а2.
388
передачи мыслей, чувств, эмоций, ощущений, невербализованных идей становится все более востребованной в разных сферах употребления языка: в разговорной речи, в художественном тексте, в текстах средств массовой коммуникации. Прежде всего, это связано со стремлением говорящего усилить эстетический компонент в высказывании, не прибегая к общеизвестным образным выражениям, потерявшим уже не только свою образность, но и четко различимый смысл. Наряду с эстетической функцией в последнее время отмечено усиление тенденции к манипулированию языковым сознанием общества посредством использования игровой функции языка. Наиболее заметное воплощение данная тенденция получила в средствах массовой коммуникации, изначально ориентированных на информационное воздействие на адресата.
В данном исследовании приемы языковой игры рассматриваются через призму коммуникативно-прагматического подхода к исследованию языка. Материалом послужил радиодискурс - устная разновидность медиадискурса. Специальное внимание уделено процессу восприятия и интерпретации языковой игры, выявлению явных и скрытых целей ее использования, прагматическому значению высказывания и роли экстралингвистических факторов. В центре же известных исследовательских работ, на различном материале изучающих языковую игру, находится преимущественно описание механизмов, способов порождения игры и приемов ее языкового воплощения.
Использование языковой игры в радиоречи позволяет придать этому виду коммуникации образность, экспрессивность, достичь сложной смысловой организации, выразить языковую личность автора. Приемы языковой игры в радиодискурсе разнообразны и активно используются радиоведущими как яркое эмоциональноэкспрессивное средство воздействия на адресата. Анализ материала позволил выявить приемы языковой игры в радиодискурсе на различных уровнях языковой системы. В силу аудиального характера протекания радиокоммуникации наименее востребованными оказываются языковые единицы фонетического и морфологического уровней. На фонетическом уровне языковая игра в большинстве случаев реализуется в форме фонетического балагурства (термин Б. Ю. Нормана [3, с. 174]), зачастую это пародирование собеседника:
- (Дозвонившийся в студию) [у]еннадий.
- (Ведущий) [у]еннадий? Очень приятно («Русское Радио»). Намеренное фонетическое искажение имени дозвонившегося радио-
389
слушателя (эхо-повтор речевой особенности собеседника) подчеркивает неофициальный, интимный характер общения, характеризуют внутреннее состояние говорящего (хорошее настроение). Фонетическое балагурство снимает напряжение с коммуникативной ситуации, устраняет волнение, которое может сопровождать выход радиослушателя в эфир, сводит разговор к игре. Ведущий, пародируя особенности произношения слушателя, в ироничной форме мотивирует собеседника к осмыслению собственной речи, обращая внимание адресата на отклонение от норм произношения.
На морфологическом уровне языковая игра обусловлена отсутствующими в некоторых языковых парадигмах единицами либо связана с обыгрыванием неверного формообразования. Зачастую радиоведущие пытаются таким способом оправдать свои речевые / языковые ошибки либо вообще перевести тему разговора в другую плоскость. Ср.: Кто-то нам сейчас звонит по прямой линии, ну, конечно же, звонит. Это я так что-то, хотя как говорит один мой знакомый: торты, торты да хоть торта, а вкус один и тот же («DiFM»); Ой, буду вас сейчас расхолаживать, да так расхолодю, что ничего другого не останется, как проводить все оставшееся время с «Русским Радио»! («Русское Радио»).
Востребованным в радиодискурсе приемом, основанным на одновременном изменении формальной и содержательной стороны языкового знака, является словообразовательный тип языковой игры, результатом которого становится образование окказиональных слов: Номер нашего столозаказного телефона... («Русское Радио»). Окказионализм образован от названия радиопередачи «Стол заказов» на «Русском Радио»». Заряд новизны и экспрессии, заложенный в слове, не только придает эстетический компонент высказыванию, но и реализует прагматическую цель - активизировать слушательскую аудиторию.
Наиболее активно в языковую игру включаются единицы лексического уровня: слова (активизируется потенциал их системных отношений), конструкции фразеологического характера. Так, с целью привлечения аудитории используется метафора, которая выступает как прием языковой игры. Воздействующий эффект достигается необычностью, иногда даже парадоксальностью метафорического переноса: Спасибо, Татьяна, за привет. Такой вкусный («Радио Сибирь»); Прогноз астрологической погоды на завтра («Радио Сибирь»). Нарушение валентности слов вызывает положительные коннотации, снижает официальность общения в радиоэфире.
390
Ярким и отличающимся частотностью приёмом является каламбурное обыгрывание слов и выражений: У нас звонок в студию и на связи сама Любовь («Радио Сибирь»). В данном контексте возможна двоякая интерпретация слова любовь, так как значения омонимов любовь (чувство) и Любовь (имя собственное) невозможно отделить друг от друга, учитывая экстралингвистические факторы (аудиальный характер протекания радиодиалога, записанного в канун Дня Святого Валентина), развёртывание диалога проясняет ситуацию: дозвонившуюся девушку зовут Любой.
Активно использующимся в радиодискурсе приемом языковой игры является трансформация (разрушение целостности) прецедентных текстов: П. Глоба: Да. И вот скоро будет, как в той старой песенке, которую перефразировали: лица желтые над городом кружатся. Не дай бог, конечно, но весьма возможно («Радио Маяк», ср. строки известной музыкальной композиции: «Листья желтые над городом кружатся»). Замена одного из ключевых слов прецедентного текста приводит к тому, что полностью меняется его смысловая нагрузка: несмотря на общий игровой контекст ситуации, высказывание приобретает националистический оттенок.
Представленные приемы языковой игры демонстрируют не только ее эстетические возможности, но и прагматический потенциал. За исключением редких случаев острословия и балагурства, отправители языковой игры используют ее в радиодискурсе для реализации конкретных коммуникативных целей и задач. Прагматические возможности языковой игры позволяют ей реализовываться в качестве эффективного средства речевого воздействия на слушательскую аудиторию.
С целью верификации данной гипотезы был проведен психолингвистический эксперимент, информантами которого стали студенты первого курса Томского государственного университета. Для анализа были предложены три текста, содержащие языковую игру:
1. (О Боснии и Герцеговине) Править ею поставлен не один президент, а целый триумвират из лебедя, рака и щуки, которые долгие-долгие годы под чутким надзором ЕСовско-НАТОвских демо-кратизаторов ищут между собой компромисс («Эхо Москвы»)
2. МИТРОФАНОВА: В гостях у меня царь-баба, царь-пушка, царь-колокол — Марина Голуб, моя подруга не так давно. ГОЛУБ: Да, это действительно так. Спасибо, Рита, за приглашение, люблю тебя, поэтому пришла («Радио Маяк»).
391
3. Кидайте мне на наш СМС-портал свои метеориты, задилай-лимся вместе («DiFM»).
Участникам эксперимента было предложено оценить по пятибалльной шкале (1 - критерий не выражен, 5 - критерий максимально выражен) выделенные приемы языковой игры по ряду параметров. В скобках указывалось толкование каждого критерия: 1) экспрессивность (эмоциональный эффект, способность воздействовать на чувства), 2) воздействующая сила (способность формировать мнение о ком-либо/ чем-либо или изменять его; способность мотивировать к какому-либо действию). Каждый ответ должен был сопровождаться обязательной аргументацией. В ходе эксперимента получено 120 реакций.
Экспрессивность текстов участники эксперимента в среднем оценили на 3,2 балла, воздействующий эффект - 3,1 балла. Наиболее экспрессивным, по мнению опрошенных, является текст №1, средняя его оценка - 4 балла, наименее экспрессивным оказался текст №3, несмотря на содержащееся в нем окказиональное слово. Причину такой низкой оценки участники эксперимента объяснили тем, что данное слово очень похоже на молодежный сленг, поэтому «ничего особенного в нем нет, повседневная речь не так ярко воздействует», что «эти призывы надоели слушателям, и они их очень редко воспринимают». Повышенная экспрессивность первого текста, по нашему мнению, объясняется наличием в одном тексте одновременно окказионального прилагательного и аллюзии на известную басню И. А. Крылова, ср. комментарии опрошенных: «Резкое, окрашенное высказывание в адрес НАТО и ЕС»; «Сильный эмоциональный эффект», «Сильно!».
Максимальную воздействующую силу реципиенты ощутили, ознакомившись с текстами № 1, 3. В первом тексте посредством использования приемов языковой игры формируется негативный образ альянсов НАТО и ЕС, хотя, по нашему мнению, отрицательная характеристика дана, прежде всего, правительству Боснии и Герцеговины. Достичь такого эффекта и сформировать негативный образ помогает использование прецедентного текста - басни И. А. Крылова «Лебедь, щука и рак», ср. комментарии: «правительство - лебедь, рак и щука, ни на что не способны», «удачный прием, который действительно влияет на мое мнение о данном вопросе», «формирует негативный образ правителей». Третий текст, содержащий прямой призыв к отправке СМС-сообщений в программу «Дилайла» радиостанции «DiFM», максимальный балл получил 3,7. Несмотря на высокую оценку воздействующего эффекта высказывания, реципиентами был отмечен его негативный характер: такой призыв, хотя и «сильно мо-
392
тивирует к отправке СМС», не нравится, так как «сильно похож на рекламу».
Минимальный воздействующий эффект, по мнению участников эксперимента, заключен во втором тексте, предложенном для анализа. Опрошенные не смогли определиться в квалификации оценки, которую радиоведущий дает Марине Голуб (мнения разделились поровну). Были зафиксированы противоречащие друг другу комментарии: одни участники считают такое представление гостьи эфира вульгарным, грубым, не чувствуют никакой игры; другие же, напротив - интересным, вызывающим положительные ассоциации, создающим комфортную атмосферу в радиоэфире. Неоднозначное комментирование данного приема языковой игры, по нашему мнению, позволяет говорить о наличии воздействующего эффекта в данном высказывании. Несмотря на оценку реципиентов, давших негативный отзыв о радиотексте, многие участники эксперимента не согласились с формой представления М. Голуб, посчитали ее достойным артистом, заслуживающим достойного представления. На этом основании можно заключить, что слова ведущего, пронизанные иронией, не способствуют положительному восприятию Марины Голуб.
Последний критерий, по которому участникам эксперимента нужно было оценить высказывания, - оценочность. Текст №1 абсолютным большинством опрошенных (95%) был отнесен к текстам с отрицательной оценочностью. В тексте № 2 половина реципиентов увидела положительную оценочность, а другая половина - отрицательную. Текст №3 был признан большинством опрошенных (72%) текстом с нулевой оценочностью.
Представленные результаты психолингвистического эксперимента позволяют говорить о прагматической природе языковой игры. Высказывание, содержащее приемы языковой игры, вызывает у адресата конкретные эмоции, оценки, формирует определенный образ гостя студии/ конкретной персоны/ события и т.п. Языковая игра является одним из эффективных языковых средств, участвующих в реализации коммуникативных целей ее отправителя.
Список литературы
1. Гридина Т. А. Языковая игра: стереотип и творчество. - Екатеринбург,
1996.
2. Захарова М. В. Языковая игра (современный этап) // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Филологическое образование. - 2009. - № 1. - С. 34-38.
3. Норманн Б. Ю. Язык: знакомый незнакомец. - Минск, 1987.
4. Норманн Б. Ю. Игра на гранях языка. - М., 2006.
393
5. Санников В. З. Русский язык в зеркале языковой игры. - М.: Языки русской культуры, 1999.
6. Шаховский В. И. Социальная интеракция власти и народа через языковую игру // Мир лингвистики и коммуникации: электронный научный журнал. -2006. - Т.1. № 5. - С. 21-28.
Е. Ю. Хрисонопуло
Служебное слово как знак мыслительной категоризации в поэтическом тексте сонетов У. Шекспира
Примеры употребления союза as и предлога like в качестве показателей стилистического приема сравнения в сонетах У.Шекспира свидетельствуют о том, что данные служебные слова функционируют в качестве знаков-индексов, грамматическая функция которых состоит в указании на способ мыслительной и образно-эмоциональной категоризации сравниваемых лиц, предметов, явлений.
Ключевые слова: служебное слово, знак-индекс, категоризация.
Служебные слова до настоящего времени не становились объектом специального исследования в лингвосемиотике. Главным образом это обусловлено тем, что данные слова занимают периферийный функциональный статус как знаки-символы (в понимании Ч. Пирса, см. [8, I, с. 7]) и, следовательно, лишь косвенно соотносятся с той или иной конкретной содержательной структурой. В свою очередь, невысокая степень реализации символической функции служебных слов связана с отмечаемой многими исследователями десемантизацией их значения.
Вместе с тем, тот факт, что служебные слова в процессе своего формирования и развития подверглись процессу десемантизации, не означает, что они одновременно утратили какие бы то ни было семиотические функции. Так, в грамматике высказывания, обоснованной в теории французского лингвиста А. Кюльоли [3], получает развитие мысль о том, что все грамматические единицы в той или иной мере указывают на конкретные мыслительные операции, обеспечивающие порождение высказывания в определенных условиях коммуникации. Собственно семиотическую направленность изучение грамматических единиц получает в теории английской грамматики Анри Адам-чевского, основные положения которой изложены в совместной работе [2]. В предложенной автором теории обосновывается, в частности, тезис о том, что грамматические морфемы и служебные слова
394
