CC BY
70
УДК 947.084:281.93
Ю. В. Гераськин, О. А. Дудорова
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ВЛАСТИ И РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ В 1917-1937 ГГ. (СКВОЗЬ ПРИЗМУ ЖИЗНИ И СЛУЖЕНИЯ АРХИЕПИСКОПА ИУВЕНАЛИЯ (МАСЛОВСКОГО Е. А.))
В современном российском обществе государственно-церковные отношения оказывают существенное влияние на межнациональные и межконфессиональные отношения. Их исследование актуально, поскольку обусловлено появлением новых источников, возможностью обратиться к засекреченным архивным документам, позволяющим восстановить историческую справедливость. Видный церковный деятель ХХ в. архиепископ Иувеналий (Масловский Евгений Александрович) закончил свой земной путь в Томске (расстрелян 24 октября 1937 г.). Рассматриваются отношения между верующими и советской властью в период его служения (1917-1937). Уделено внимание проблемам государственно-церковных отношений рассматриваемого периода и внутреннему состоянию церкви на примере Тульской и Рязанской епархий.
Ключевые слова: архиепископ, государство, епархия, православие, советская власть, церковный раскол.
Отношения между верующими и советской властью в период с 1917 по 1937 г. формировались в условиях борьбы различных церковных течений, закончившейся расколом церкви. Актуально, что эти противоречия, уходящие корнями в 20-е гг. прошлого века, имеют место и сегодня во внутри-церковных отношениях. В отечественной историографии государственно-церковных отношений выделяют два периода - советский (1917-1990) и постсоветский (с 1991 г.). В советский период, в рамках марксизма-ленинизма, церковь была представлена идеологическим противником, «тормозом» на пути строительства коммунизма. Отношение к церкви коренным образом меняется в постсоветский период. На новом этапе отечественная историография, расширив базу источников и введя в оборот ранее недоступные засекреченные материалы из партийных и государственных архивов, меняет концептуальные основы исследований и развивается в двух направлениях. Первое направление подвергает разоблачительной критике религиозной политики государства, период с 1917 по 1937 г. расценивается как тотальные гонения на Русскую православную церковь. Исследователи другого направления показывают, что противоречия, возникшие внутри церкви еще задолго до революции 1917 г., привели к церковному расколу, образованию нескольких церквей и течений.
Первыми исследователями церковных расколов стали русские историки-эмигранты. Негативную оценку обновленчеству дал профессор Белградского университета С. В. Троицкий в книге «Что такое Живая Церковь», вышедшей в 1927 г. в Варшаве, где он показал антиканонический характер обновленчества, его противоречие традициям Христианской церкви [1, с. 38-62]. Русский церковный историк эмигрант И. А. Стратонов одним из первых зарубежных историков начал писать об «отколах» справа, выступая апологетом митрополита Сергия (Страгородского). Его труд «Русская церковная сму-
та 1921-1931 гг.», вышедший в Берлине в 1927 г., был переиздан в России в 1995 г. [2, с. 44-91].
Об ушедших в подполье на территории СССР христианах писали историки И. Андреев [3, с. 1314] и протопресвитер Михаил Польский [4, с. 125144]. Во второй половине 1940-х гг. в их трудах было сформулировано понятие катакомбной церкви, объединяющей все «непоминающее» подполье. Неоценимый вклад в историографию этого периода внесла магистерская диссертация архимандрита (впоследствии митрополита) Иоанна (Снычева), написанная им в 1966 г. и посвященная церковным расколам 1920-1930-х гг. [5, с. 82-122].
Церковный историк протоиерей Владислав Цы-пин помимо обновленческого раскола, которому он дает негативную оценку, подробно описывает настроения в жизни Русской Церкви со второй половины 1927 г. и взаимоотношения первоиерархов, причем делает это объективно и непредвзято по отношению к митрополиту Сергию и его оппонентам [6, с. 99-160]. Существенный вклад в историографию внесли работы современного историка М. В. Шкаровского, в которых исследованы сложные внутрицерковные процессы 20-30-х гг. В книге «Иосифлянство: течение в Русской Православной Церкви» он раскрывает малоизученные аспекты церковной истории ХХ в., рассматривая нелегальные антисергианские оппозиции, выступавшие против подчинения церкви государству [7, с. 48-76].
Исследуемая тема на материалах Рязанского региона имеет сравнительно небольшую историографию постсоветского периода, в которой не отражена проблема церковных расколов. Поскольку проблемы, связанные с внутрицерковными противоречиями, остаются дискуссионными и по настоящее время, необходимо дальнейшее исследование, попыткой которого является данная работа, где использованы неопубликованные архивные материалы Государственного архива Рязанской области и архива УФСБ по Рязанской области.
Период служения первоиерарха Русской православной церкви архиепископа Иувеналия (Масловского Е. А.) пришелся на суровые годы испытаний как для Советского государства, так и для церкви. В этот период Русская православная церковь теряет единство, раскалываясь на несколько церквей (обновленческая «Живая Церковь», Русская Православная Церковь Заграницей, Истинно-православная церковь) и иерархических течений («гри-гориане», «иосифляне», «викториане», «буевцы»).
Стоит отметить, что возглавили эти течения архиереи Русской православной церкви, не согласные с церковной политикой митрополита Сергия (Страгородского) и обвинившие его в измене православию, узурпации власти и в ереси. Говорить о том, что это были внутрицерковные разногласия, не представляется возможным, поскольку взаимные обвинения носили канонический характер и стороны анафематствовали (прокляли) друг друга. Поэтому рассматривать служение архиепископа Иувеналия возможно только, используя принцип объективности и всесторонности.
Архиепископ Иувеналий (Масловский Евгений Александрович) родился 15 января 1878 г. в городе Ливны Орловской губернии в дворянской семье. По окончании гимназии в 1900 г. поступил в Казанскую духовную академию, где ректором в то время был архимандрит Антоний (Храповицкий), убежденный монархист, который в будущем возглавит Высшее церковное управление юга России, будет помогать белому движению и в 1920 г. покинет Россию. Его учениками были и будущие иерархи Русской церкви: патриарх Тихон (Белавин) и митрополит Сергий (Страгородский). Евгений Масловский был постриженником архимандрита Антония, его учеником и почитателем.
В 1910 г. он был назначен на должность настоятеля в Новгородский Юрьев монастырь, где четыре года управлял им в сане архимандрита. В 1917 г. на епархиальном съезде он был избран епископом Тульским и Белевским и принял участие в Поместном соборе, открывшемся в Москве в августе 1917 г.
Поместный собор выявил существование в Церкви различных демократических группировок прогрессивного духовенства, которые возникли еще в 1905-1906 гг. Для них Февральская революция 1917 г. стала переломным этапом в истории обновленческого движения. Также в целом положительно встретили они и Октябрьскую революцию. Поводом к окончательному разделению послужила кампания по изъятию церковных ценностей. Тульский епископ Иувеналий в сложившейся обстановке поддержал позицию патриарха Тихона, отказавшись передать государству ценные церковные предметы. В результате кампания проходила на-
сильственным образом и сопровождалась сопротивлением со стороны церковных советов. Свыше 50 человек сторонников патриарха Тихона, в том числе и епископ Иувеналий (Масловский), были арестованы.
В мае 1922 г. прогрессивно настроенное духовенство, объединившись, создает новую структуру - Живая Церковь, официальное самоназвание -Православная Российская Церковь. С 1922 по 1926 г. она была единственной православной церковной организацией, официально признаваемой государственной властью РСФСР. К августу 1922 г. из 97 правящих епископов 37 признали платформу «Живой Церкви». Тульская обновленческая епархия была учреждена решением Священного Синода Российской православной обновленческой церкви в 1922 г. (просуществовала до 1946 г., в настоящее время именуется как «Живая Церковь»). Обновленческий «Тульский церковный вестник» по этому поводу писал: «...Произошла перемена в церковном управлении, вызванная изъятием церковных ценностей. Политика Патриарха Тихона и правящих епископов, послужившая причиной кровавых эксцессов, явилась толчком к объединению тульского духовенства в прогрессивную группу» [8, с. 4]. Тульская епархия почти в полном составе пошла за обновленцами. «В Туле к 1 января 1924 г. из 45 церквей осталось 6, где служили священники, верные Святейшему Патриарху Тихону, в остальных служили обновленцы» [9, с. 21-28].
Летом 1923 г. епископ Иувеналий был освобожден из тюрьмы, переведен на Курскую кафедру и возведен в сан архиепископа Курского. В феврале
1924 г. его вновь арестовали по обвинению в «антисоветской агитации» и отправили в Соловецкий лагерь.
За период пребывания архиепископа Иувеналия в заключении в православной церкви «тихоновской» ориентации возникает новый канонический раскол. После смерти Патриарха Тихона 7 апреля
1925 г., решением всего наличного собрания архиереев, митрополит Крутицкий Петр (Полянский) воспринял звание Местоблюстителя Патриаршего престола. После ареста митрополита Петра в декабре 1925 г. временное исполнение обязанностей Местоблюстителя возложил на себя митрополит Сергий (Страгородский). Не все первоиерархи РПЦ были согласны с его назначением. Архиепископ Свердловский Григорий (Яцковский) и примкнувшие к нему одиннадцать архиереев создали Временный высший церковный совет (ВВЦС) для ведения текущих церковных дел. Обновленческий ВЦС и григорианский ВВЦС были легализованы органами советской власти.
События этого периода подробно рассматривают церковные историки: митрополит Санкт-Петер-
бургский и Ладожский Иоанн (Снычев) в своем труде «Церковные расколы в Русской церкви 2030-х гг. ХХ столетия» и Д. В. Поспеловский в монографии «Русская православная церковь в ХХ веке». Они сходятся во мнении, что обновленчество и григорианский раскол были подготовлены органами ГПУ и народным комиссаром по делам религий Е. А. Тучковым.
В 1927 г. митрополит Сергий вступает на путь легализации Русской православной перкви и 20 мая получает справку о регистрации Временного Патриаршего Священного Синода. 29 июля 1927 г. члены Патриаршего Синода обратились с Посланием к пастырям и пастве, в котором выразили полную лояльность к Советскому правительству. Послание было опубликовано в газете Известия ЦИК 19 августа 1927 г. [10, с. 225].
Однако Послание заместителя местоблюстителя вызвало взрыв негодования со стороны многих православных иерархов. Недооценив взятый митрополитом Сергием новый курс церковной политики, они усмотрели в его действиях измену православию. Появились новые иерархические течения, которые возглавили «викторианство» - епископ Глазовский Виктор (Островидов) и «иосиф-лянство» - митрополит Ленинградский Иосиф (Петровых). Отделившиеся епископы, чтобы привлечь на свою сторону духовенство и мирян, распространяли обращения и воззвания с призывом порвать молитвенно-каноническое общение с митрополитом Сергием. По словам митрополита Иоанна (Снычева), простые люди не имели покоя. Между «иосифлянами» и «сергианами» возникла самая настоящая непримиримая вражда. «Противники громили друг друга прямо в храмах, не считаясь ни с положением, ни со святостью места. Некоторые, ища успокоения, переходили в секты. Иные оставили вообще веру и стали людьми, чуждыми церкви» [5, с. 177].
Ушел в оппозицию и митрополит Казанский Кирилл со своей паствой, посчитав церковную реформу митрополита Сергия греховным поступком, отражающим прекращение действенности преемственной канонической единоличной власти (патриаршества) и переход к синодальному управлению. В начале 1928 г. от митрополита Сергия отделился митрополит Ярославский Агафангел (Преображенский), образовав со своими викариями «Ярославскую церковную область». Причины новых расколов, по мнению православного историка Льва Регельсона, имели канонический характер. В своей книге «Трагедия Русской Церкви» он подробно рассматривает все иерархические течения и делает вывод: «В полной силе остается главное обвинение, предъявленное митрополиту Сергию ведущими иерархами, - обвинение в узурпации цер-
ковной власти в том, что он называл себя первым епископом Церкви и действовал как первоиерарх, не будучи таковым на самом деле. Он не имел Харизмы первосвятительской власти, потому что присвоил себе эту власть самовольно, в нарушение соборного волеизъявления Церкви» [11, с. 361].
Соловецкие епископы тоже не оставались в стороне от происходящих событий. В сентябре 1927 г. они отправили митрополиту Сергию (Страгород-скому) Послание «соловецких архиереев», в котором они частично были согласны с Посланием митрополита Сергия, но принять и одобрить в целом отказались. Среди подписавших Послание был и архиепископ Иувеналий.
После ходатайства митрополита Сергия (Стра-городского) перед властями об амнистии некоторым из заключенных священнослужителей, поданного им в октябре 1927 г., архиепископ Иувеналий смог вернуться из заключения.
Обстановка в это время внутри церкви достигла наивысшего накала. Митрополит Сергий повел решительную борьбу с оппозиционерами и возлагал надежды на архиепископа Иувеналия как на своего сторонника, введя его в состав Временного Патриаршего Синода. Отколовшиеся епископы запрещались в служении, обвинялись в контрреволюционной деятельности и подвергались арестам со стороны ГПУ. Историк М. В. Шкаровский подчеркивает, что «в борьбе митр. Сергия за высшую церковную власть большое значение имела поддержка государственной власти и ее резко враждебное отношение к объявленным сергианским Синодом раскольниками иосифлянам. Репрессии властей начались в 1928: были арестованы противники политики митр. Сергия в Воронеже, Москве, Николь-ске, Вятской епархии» [7, с. 16]. Протопресвитер Михаил Польский, находившийся с 1923 по 1929 г. на Соловках и бывший очевидцем происходящих событий (впоследствии, будучи сослан в Зырянский край, в 1932 г. бежал из СССР и вступил в юрисдикцию РПЦЗ), так описывает эти трагические события: «В связи с отказом подчиниться м. Сергию запрещены им в священнослужении многие дополнительно репрессированные большевиками -м. Кирилл Казанский, м. Иосиф Ленинградский, ар-хиеп. Серафим Углицкий, архиеп. Варлаам Псковский; епископы - Виктор Вятский, Димитрий Гдовский, Сергий Нарвский, Иерофей Никольский, Евгений Ростовский, Алексей Козловский и др.» [4, с. 40].
В мае 1928 г. архиепископ Иувеналий был назначен на Рязанскую кафедру. Рязанская епархия в этот период находилась в состоянии двоевластия (обновленческое РЦУ и Рязанское епархиальное управление). Обновленческая епархия (просуществовала до 1939 г.) занимала ключевые позиции в
губернии. Им принадлежало большинство храмов в Рязани, в том числе и кафедральные соборы, а также были открыты викарные кафедры в Касимовском, Ряжском, Спасском, Сасовском, Зарайском уездах. Обновленческое священство вело активную пропагандистскую работу. Так, в газете «Рабочий клич» от 12 августа 1928 г. было отмечено: «Активность обновленцев дошла до того, что епископ Рязанский и Зарайский Сергий гастролирует по своей епархии и устраивает диспуты и лекции. На лекции епископ выступает с доказательствами, что церковь и религия совместимы с пролетарской революцией» [12, с. 3].
Более того, обновленческая епархия сотрудничала с органами власти и ОГПУ, настраивая общество и верующих против церкви «тихоновской» ориентации. Таким образом, верующие в губернии были раздроблены на сторонников обновленчества, «тихоновцев», истинно-православных христиан («иосифлян» и «буевцев»). «Григориан» (сторонников Григория (Яцковского)) было немного - два епископа - Иоанн (Киструсский) и Смарагд (Ябло-ков), а также не более 20 приходов в Ранненбург-ском и Скопинском уездах.
В отличие от обновленческого епископа Сергия (Иванцова) архиепископ Иувеналий не ездил по епархии с проповедями, однако его церковные службы всегда были по-особому торжественны. К каждой службе храмы украшались цветами. Вот что пишет в своих дневниках рязанский историк С. Д. Яхонтов: «Ювеналий поддерживал житие паствы своим частым служением в рязанских храмах. Но служба его была образцовой. Я не знал ни одного Рязанского архиерея, который бы сумел так торжественно и благоговейно совершать богослужение...» [13, с. 46]. Не осталось это незамеченным и со стороны ОГПУ. Так, в Оперативных сводках за 1929 г. отмечено, что «архиепископом выполняются особо выдающиеся обряды и служения, которые даже для г. Рязани являются совершенно новыми, как то: омовение ног — этот обряд рассчитан исключительно на поднятие религиозного настроения верующих. По окончании обрядов проводились проповеди „О смирении"» [14, л. 128].
21 октября 1928 г. митрополит Сергий (Страго-родский) издает указ всему русскому духовенству о поминовении Советской власти и непоминовении ссыльных епископов. Это вызвало негодование верующих и антисергианские настроения. Учитывая это, архиепископ Иувеналий не дает распоряжение по епархии о поминовении Советской власти. Это подтвердили в своих показаниях проходившие с ним по делу в январе-марте 1936 г. священники. Из показаний Б. Ф. Крупнова: «Масловский как архиерей Рязанской епархии не проводил и не проводит указ м. Сергия по вопросу поминовения Советской
власти за службой, также не проводится поминовение и в остальных церквах г. Рязани, находящихся под его руководством» [15, л. 162].
Из показаний игумена Кирилла (К. С. Зеленина): «Особенно Масловского уважают за то, что он не проводит в жизнь указ м. Сергия по вопросу поминовения Советской власти, это ему создало особенный авторитет в среде монашества как достойного архипастыря православной церкви. Во всех церквах Рязани поминовение Советской власти не производится» [15, л. 141].
Среди верующих Рязанской губернии в основном преобладали «иосифлянские» настроения, для которых характерно было непримиримо враждебное отношение к Советской власти. Оно выражалось в открытом противодействии, распространении писем антисоветского содержания, листовок, а также слухов о конце света и приходе Антихриста. «Буевцы», в отличие от «иосифлян», были настроены более радикально по отношению к Советской власти, имели монархические взгляды, распускали слухи о предстоящей войне и крестовом походе Гитлера против коммунизма.
Многие верующие, не разобравшись в церковной политике, уходили в секты, вследствие чего в 1927-1928 гг. в Рязанской губернии произошел всплеск сектантства. Органы Советской власти были крайне озабочены этим явлением. Вопросы о сектах обсуждались на заседаниях Бюро Губко-ма. Так, в протоколе заседания Бюро от 26 июля
1928 г. было отмечено, что «общее количество сектантов увеличилось с 1925 года по 1928 год с 1500 до 4000 человек. И эта цифра продолжает расти» [16, л. 9].
Через год в информационной сводке от 8 июля
1929 г. по материалам Информотдела ГК ВКП(б), Губсовета СВБ и ГПУ было отмечено, что количество сектантских общин в губернии выросло и составило: евангельских христиан - 20 общин, баптистов - 24 общины, старообрядцев молокан - 9 общин, а также иудейского вероисповедания - 4 общины. Секта молокан в Зарайске насчитывала 443 человека. Евангелисты и баптисты направили свою деятельность в сторону организации баптомолов и христомолов (союзов верующей молодежи) и союзов сестричества, которые были созданы в Шацком , Зарайском, Сасовском, Ряжском уездах. Усиленно распространялась литература [17, л. 5-16].
Неоднократно в Сводках ГПУ были отмечены «довольно значительные по количеству новые группы, имеющие своих попов» [17, л. 15]. Это были истинно-православные христиане, которые группировались вокруг храмов или тайно на дому у священников. Так, в селе Срезнево верующих объединял игумен Филарет (Пряхин), который после закрытия Пронского монастыря служил насто-
ятелем в Казанском храме. В Срезнево им был организован нелегальный монастырь, где порой находилось до 150 иноков и инокинь. В Вышенском Успенском монастыре в 1924 г. по причине болезни игумена Августина монашескую общину возглавил иеромонах Дорофей (Аникин). Он открыто вел Евангельскую проповедь, принимал гонимых монахов и монахинь, что вызывало недовольство со стороны властей. Между собой иеромонах Доро-фей и игумен Филарет вели тайную переписку, таким же образом общались и с архиепископом Иувеналием. Проходившая по делу Соломина Мария Васильевна (странница) показала, что была тайной посыльной. Под разными фамилиями (Люба Христолюбова, Мария Вискалова, Голубка Соколова) она носила письма от архиепископа Иувеналия в Вышенский монастырь, Срезнево, Саров, Ряжск, Моршанск, Киев, а также епископу Козловскому Алексию (Бую), епископу Тамбовскому Вассиану (Пятницкому), епископу Воронежскому Павлу (Гальковскому). «В качестве посыльной я работала у епископов и священников около 7 лет. На эту работу меня благословил отец Дорофей, а после епископ Иувеналий» [15, л. 275].
Деятельность нелегальных монастырей находилась под наблюдением ОГПУ Так, в спецсводке Рязанского окружного отдела ОГПУ от 27 февраля 1930 г. было отмечено: «Монах Филарет пользуется громадным авторитетом среди крестьянства, к нему ежедневно приходят целые толпы богомольцев и характерно то, что как крестьянин побывает у Филарета, так он не только сам категорически отказывается от вступления в колхоз, но и ведет против него агитацию» [18, л. 350].
Противоречия между верующими и властью резко обострились в период коллективизации. В сводках ОГПУ была зафиксирована повышенная антисоветская активность кулачества, церковников и сектантов. «Попы организовывают крестьянство вокруг церкви, сплачивая его на основе „защиты веры и церкви"». Церкви делаются штабами антисоветской и антиколхозной деятельности, через верующих распространяются всевозможнейшие слухи, суждения и антиколхозные настроения». Так, например: «В с. Телятники, Сараевского района чрезвычайно оживилась деятельность церковников. Ежедневно масса народу причащается в церкви. Причина - распространение по селу слуха, что скоро светопреставленье, что как только загонят всех в колхоз, так и наступит ко-нецмира» [19, л. 366]. Некоторые священники проповедовали, что в колхозах будут клеймить женщин и детей, что вызывало панику среди населения. Таких привлекали сразу по ст. 58 п. 10 УК. Однако и со стороны Советской власти допускались противоправные действия, названные впо-
следствии «перегибами», когда закрывали церкви безо всякого повода, выбрасывали на улицу иконы, выпивали церковное вино, присваивали церковное имущество, арестовывали священников во время богослужения.
В сводках ОГПУ было зафиксировано, что с 1 января по 22 февраля 1930 г. заведено 43 дела, по ним привлечено 15 служителей религиозного культа. В этот же период 40 священников сложили с себя сан. В мае 1931 г. арестовали игумена Филарета и иеромонаха Сергия (Сорокина) и с ними еще 38 монашествующих и мирян. Игумена Филарета обвинили по ст. 58 п. 10-11 в контрреволюционной деятельности, создании монархической группировки «Истинных христиан», организации нелегального монастыря и приговорили к пяти годам ИТЛ. Арестован был и иеромонах Дорофей (Аникин) с группой верующих и привлечен по этой же статье.
Архиепископ Иувеналий был арестован 22 января 1936 г. С ним по делу проходило 26 человек, в том числе 11 сельских священников, 10 рязанских и 5 человек верующих. Обвинение было предъявлено по статье 58 п. 10 и 11 УК РСФСР в том, что он являлся организатором контрреволюционной группы духовенства, монашества и церковников, вел контрреволюционные суждения, в частности о переводе церкви на нелегальное положение.
Из протокола допроса Архиепископа Иувена-лия от 11 февраля 1936 г. Вопрос: «Что вы предпринимали для перехода церкви на нелегальное положение? Ответ: «Я лично указаний о переходе церкви на нелегальное положение не давал. Правда, я говорил обращавшимся ко мне отдельным лицам, что если в г. Рязани закроют все православные церкви, то я буду служить у себя на дому, для себя» [20, л. 22].
Все арестованные священники на допросах с уважением отзывались о правящем архиерее и ни в чем его не оговорили. Исключение составил архимандрит Мина (Шалаев Иван Власович), назвавший имена священников Скорбященской и Троицкой церквей и мирян, с кем он обсуждал содержание книги «Протоколы Сионских мудрецов», а также вел беседы о масонах и евреях. Эту и другие книги, с его слов, ему оставил бывший черносотенный епископ Димитрий (Сперовский).
На допросе 9 января он показал, что неоднократно, встречаясь со знакомыми, заявлял: «Был бы епископ Димитрий, так он бы разоблачил виновников гонения на церковь. Он бы открыто сказал, что это делают масоны и евреи, ненавидящие христианство». Из протокола допроса архимандрита Мины от 9 января 1936 г.: «В декабре месяце 1935 года в канцелярии епископа Иувеналия, беседуя с его секретарем Кротковым Димитрием, я
рассказал ему, что в Ямской церкви разобрали иконостас, забирают все золото и бронзу и опять подчеркивал, что все верующие никаких мер против этого не принимают. Теперь бы епископ Димитрий прямо заявил, что золото нужно евреям, вот они его и обдирают проклятые» [15, л. 252].
Когда ему был задан вопрос о его политических взглядах и отношении к Советской власти, он ответил весьма своеобразно, поясняя, что по установленному порядку церковной службы он и другие священники, согласно распоряжению митрополита Сергия (Страгородского), за службой должны молиться за существующую власть. Однако они этого не делают, потому что не имеют распоряжения руководителя епархиального управления Масловского. «Это действие Масловского я считаю ненормальным, полученный из Синода указ Масловский положил под сукно. Я это считаю, как факт антисоветской деятельности со стороны Масловского, направленный на активизацию контрреволюционных церковных элементов против Советской власти» [15, л. 256]. После допроса Архимандрита Мины от 13 января, когда он повторил показания, кому и где пересказывал содержание книги «Протоколы Сионских мудрецов», на следующий день, 14 января, был арестован весь клир Скорбященской церкви, 19 января подверглись аресту служители Троицкой церкви, а через три дня арестован архиепископ Иувеналий. Он был осужден на 5 лет исправительно-трудовых лагерей с отбыванием в Си-благе, однако в августе 1937 г. был вновь арестован в заключении как руководитель антисоветской группы кадетско-монархической организации в лагере, состоящей из завербованных им священников
и приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян в Томске 24 октября 1937 г.
Таким образом, рассматривая взаимоотношения государства и церкви в исследуемый период можно сделать вывод о глубоком кризисе внутри православной церкви. Борьба различных церковных течений за патриарший престол привела к тому, что одни верующие лояльно относились к советской власти и поддерживали ее, в то время как другие были радикально настроены против нее. Рязанская епархия явилась ярким тому примером.
Архиепископ Иувеналий, с одной стороны, не скрывал свои монархические взгляды и почитание своего учителя митрополита Антония (Храповицкого), но, с другой стороны, он поддерживал митрополита Сергия (Страгородского) и во вверенной ему епархии проводил политику лояльного отношения к существующей власти. Неисполнение распоряжения митрополита Сергия о поминовении власти было вызвано необходимостью смягчения обстановки среди радикально настроенного верующего населения. Митрополит Сергий (Страго-родский), естественно, понимал, что в Рязанской епархии это невозможно до определенного времени. Он высоко ценил служение архиепископа Иувеналия, представив его в апреле 1932 г. к награде - праву ношения креста на клобуке.
Анализ следственного дела показывает, что оно явилось результатом нестроений среди рязанского священства, вследствие чего и появились в деле своеобразные показания, приведшие к аресту 26 человек. В историю Русской православной церкви архиепископ Иувеналий вошел как добрый и мудрый молитвенно настроенный пастырь.
Список литературы
1. Троицкий С. В. Что такое Живая Церковь? Варшава: Синодальная типография, 1927. 82 с.
2. Стратонов И. А. Русская церковная смута 1921-1931 гг. // Из истории Христианской Церкви на Родине и за рубежом в ХХ столетии: материалы по истории Церкви. Кн. 5. М., 1995. 172 с.
3. Андреев И. О положении православной церкви в Советском Союзе. Катакомбная церковь в СССР. Доклад, прочитанный 07.12.1950 г. перед архиерейским собором // Православная Русь (Джорданвилль). 1951. Вып. 8. С. 7-14.
4. Польский М. Новые мученики Российские. Джорданвилль, 1948. Т. 1; 1957. Т. 2. 286 с.
5. Митрополит С.-Петербургский и Ладожский Иоанн. Церковные расколы в Русской Церкви 20-х и 30-х годов ХХ столетия. Карелия, Сор-тавала, 1993. 271 с.
6. Цыпин В. История Русской церкви 1917-1997. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1997. 831 с.
7. Шкаровский М. В. Иосифлянство: течение в Русской Православной Церкви. СПб.: НИЦ «Мемориал»,1999. 400 с.
8. Епископ Виталий (Введенский). Тульское епархиальное управление // Тульский церковный вестник. 1922. № 1. 64 с.
9. Герасим (Дьячков), иеромонах. Белёвский край. Очерки церковной жизни ХХ-ХХ1 вв. М.: Свято-Владимирское изд-во, 2010. 208 с.
10. Русская православная церковь и коммунистическое государство. 1917-1941. Документы и фотоматериалы. М.: Изд-во Библейско-Бого-словского института св. апостола Андрея, 1996. 352 с.
11. Регельсон Лев. Трагедия Русской Церкви. М.: Изд-во Крутицкого подворья, 2007. 367 с.
12. Зверев И. М. Октябрьская революция - предначертания пророка Илии // Газета «Рабочий клич», 12.08.1928.
13. Синельникова Т. П. Архиепископ Иувеналий Рязанский // Рязанский церковный вестник. 2003. № 10. 62 с.
14. ГАРО (Государственный архив Рязанской области). Оперативные сводки Рязанского окружного отдела ОГПУ. Ф. Р 5. Оп. 2. Д. 5. Т. 1. Л. 128.
15. Архив УФСБ по РО (Архив Управления Федеральной службы безопасности по Рязанской области). Протокол допроса Крупнова Б. Ф. от 15 января 1936 г. Дело № 9611. Т. 3. Л. 162. Протокол допроса Зеленина К. С. Л. 141. Протокол допроса Соломиной М. С. от 5 января 1936 г. Л. 275. Протокол допроса Шалаева И. В. от 9 января 1936 г. Л. 252-256.
16. ГАРО. Вырезки из протоколов заседаний бюро Губкома и укомов ВКПб по вопросу состояния антирелигиозной пропаганды. Ф. П. 1. Оп. 1. Д. 2784. Л. 9.
17. ГАРО. Вырезки из протоколов бюро Губкома и укомов ВКПб, резолюции об антирелигиозной пропаганде, сводка о работе церковников и сектантов Ф. П. 1 Оп. 1. Д. 2862. Л. 8-16.
18. ГАРО. Оперативные сводки Рязанского окружного отдела ОГПУ 1929-1930 гг. Ф. Р5. Оп. 2 (вн. 1). Д. 5. Л. 350.
19. ГАРО. Ф. Р 5. Оп. 2 (вн. 1). Д. 5. Л. 366.
20. Архив УФСБ по РО. Протокол допроса Масловского Е. А. от 11 февраля 1936 г. Д. 9611. Т. 2. Л. 22.
Гераськин Ю. В., доктор исторических наук, профессор. Рязанский государственный университет им. С. А. Есенина.
Ул. Свободы, 46, Рязань, Россия, 390000. E-mail: gera56@inbox.ru
Дудорова О. А., аспирант.
Рязанский государственный университет им. С. А. Есенина.
Ул. Свободы, 46, Рязань, Россия, 390000. E-mail: olgadudorova58@yandex.ru
Материал поступил в редакцию 05.03.2016.
Yu. V. Geras'kin, O. A. Dudorova
THE RELATIONS BETWEEN THE STATEGOVERNMENT AND THE RUSSIAN ORTHODOX CHURCH IN 1917-1937 (THROUGH THE PRISM OF THE LIFE AND MINISTRY OF ARCHBISHOP IUVENALIY (MASLOVSKIY E. A.)
In today's Russian society relations between the state and the church have a significant influence on interethnic and interconfessional relations. Their study is of great importance as it is caused by the appearance of new sources, the possibility of appeal to the classified archival documents, allowing to restore historical justice. The prominent church figure of the twentieth century Archbishop Iuvenaly (Maslovskiy Evgeniy Aleksandrovich) finished his earthly course in Tomsk (was shot on October 24, 1937). The article considers the relations between the believers and the Soviet government in the period of his ministry (1917-1937). Attention is paid to the problems of relations between the state and the church during the period under review as well as the internal state of the church on the example of the Tula and Ryazan dioceses.
Key words: Archbishop, state, diocese, Orthodoxy, Soviet power, the Church split.
References
1. Troitskiy S. V. Chto takoye Zhivaya tserkov'? [What is a Living Church?]. Warsaw, Sinodal'naya tipografiya Publ, 1927, 82 p.
2. Stratonov I. A. Russkaya tserkovnaya smuta 1921-1931 gg. [Russian Church troubles. 1921-1931 г]. Iz istorii Khristianskoy Tserkvi na Rodine i za rubzhom v ХХ stoletii: materialy po istorii Tserkvi [From the history of the Christian Church at home and abroad in the twentieth century: materials on the history of the Church]. Kn. 5. Moscow, 1995. 172 p. (in Russian).
3. Andreev I. O polozhenii pravoslavnoy tserkvi v Sovetskom Soyuze. Katakombnaya tserkov' v SSSR. Doklad, prochitannyy 7.12.1950 g. pered arkhiereyskim soborom [On the position of the Orthodox Church in the Soviet Union. Catacomb Church in the USSR. A report read 7.12.1950 before the Council of bishops]. Zhurnal Pravoslavnaya Rus'- Journal "Orthodox Russia". Jordanville, 1951, no. 8, pp. 7-14 (in Russian).
4. Pol'skiy M. Novye muchenikiRossiyskiye [New Russian martyrs]. Vol. 1. Jordanville, 1948; Vol. 2. Jordanville, 1957, 286 p.
5. Mitropolit S.-Peterburgskiy i Ladozhskiy loann. Tserkovnye raskoly v Russkoy Tserkvi 20-kh i 30-kh godovХХstoletiya [Church schisms in the Russian Church of the 20-ies and 30-ies of XX century]. Karelia, Sortavala, 1993, 271 p.
6. Tsypin V. Istoriya Russkoy tserkvi 1917-1997 [History of the Russian Church 1917-1997]. Moscow, Izdatel'stvo Spaso-Preobrazhenskogo Valaamskogo monastyrya Publ, 1997, 831p. (in Russian).
7. Shkarovskiy M. V. losiflyanstvo: techeniye v Russkoy Pravoslavnoy Tserkvi [losifliane: the trend in the Russian Orthodox Church]. St. Petersburg, NITs "Memorial" Publ.,1999, 400p. (in Russian).
8. Episkop Vitaliy (Vvedenskiy). Tul'skoye eparkhial'noye upravleniye [Tula diocesan administration]. Tulskiy tserkovnyy vestnik - Tula Church Gazette, 1922, no. 1, p. 4 (in Russian).
9. Gerasim (Dyachkov), ieromonakh. Belevskiy kray. Ocherki tserkovnoy zhizniXX-XXI vv. [Belevskiy region. Sketches of Church life in XX-XXI centuries]. Moscow, Svyato-Vladimirskoye izdatel'stvo Publ, 2010, 208 p. (in Russian).
10. Russkaya pravoslavnaya tserkov' i kommunisticheskoye gosudarstvo. 1917-1941. Dokumenty i fotomaterialy [The Russian Orthodox Church and the Communist state. 1917-1941. Documents and photographs]. Moscow, izdatel'stvo Bibleysko-Bogoslovskogo instituta sv. apostola Andreya Publ, 1996, 352p. (in Russian).
11. Regel'son Lev. Tragediya Russkoy Tserkvi [The Tragedy Of The Russian Church]. Moscow, Izdatel'stvo Krutitskogo podvorya Publ, 2007, 367 p. (in Russian).
12. Zverev I. M. Oktyabr'skaya revolyutsiya - prednachertaniya proroka Ilii [October revolution - vision of the prophet Elijah]. Gazeta "Rabochiy klich" 12.08.1928 (in Russian).
13. Sinel'nikova T. P. Arkhiepiskop luvenaliy Ryazanskiy [Archbishop of Ryazan luvenaly]. Ryazanskii tserkovniy vestnik - Bulletin of Ryazan Church, 2003, no. 10, p. 46 (in Russian).
14. Gosudarstvennyy arkhiv Ryazanskoy oblasti (GARO) [State Archive of Ryazan region]. Operativnye svodki Ryazanskogo okruzhnogo otdela OGPU [Operational reports of the Ryazan regional Department of the OGPU]. F. R 5. Op. 2. D. 5. T. 1. L. 128 (in Russian).
15. Arkhiv Upravleniya Federal'noy sluzhby bezopasnosti po Ryazanskoy oblasti [Archive of Federal Security Service in Ryazan region]. Protokol doprosa Krupnova B. F. ot 15 yanvarya 1936g. Delo no. 9611. T. 3. L. 162. Protokol doprosa Zelenina K. S. L. 141. Protokol doprosa Solominoi M. S. ot 5 yanvarya 1936 g. L. 275. Protokol doprosa Shalaeva I. V. ot 9 yanvarya 1936 g. L. 252-256 [Protocol of interrogation of B. F. Krupnova from January 15, 1936. Case No. 9611. T. 3. L. 162. Protocol of interrogation of K. S. Zelenina L. 141. Protocol of interrogation Culm M. S., dated 5 January 1936. L. 275. Protocol of interrogation of V. I. Shalaev, January 9, 1936. L. 252-256] (in Russian).
16. Gosudarstvennyy arkhiv Ryazanskoy oblasti (GARO) [State archive of Ryazan region]. Vyrezkiizprotokolovzasedaniybyuro Gubkomaiukomov VKPb po voprosu sostoyaniya antireligioznoy propagandy [Excerpts from the minutes of meetings of Provincial Committee Bureau and and regional committee of the CPSU on the issue of state anti-religious propaganda]. F. P. 1. Op.1. D. 2784. L. 9 (in Russian).
17. Gosudarstvennyy arkhiv Ryazanskoy oblasti (GARO) [State archive of Ryazan region]. Vyrezki iz protokolov byuro Gubkoma i ukomov VKPb, rezolyutsii ob antireligioznoy propagande, svodka o rabote tserkovnikov i sektantov [Excerpts from the protocols of the Bureau of the provincial Committee and and regional committee of the CPSU, resolution about the anti-religious propaganda, reports on the work of churchmen and sectarians]. F. P. 1. Op.1. D. 2862. L. 8-16 (in Russian).
18. Gosudarstvennyy arkhiv Ryazanskoy oblasti (GARO) [State archive of Ryazan region]. Operativnye svodki Ryazanskogo okruzhnogo otdela OGPU 1929-1930 gg. [Operational reports of the Ryazan regional Department of the OGPU 1929-1930s.] F. R5. Op. 2 (vn. 1). D 5. L. 350 (in Russian).
19. Gosudarstvennyy arkhiv Ryazanskoy oblasti (GARO) [State archive of Ryazan region]. F. R 5. Op. 2 (vn. 1). 5. L. 366 (in Russian).
20. Arkhiv Upravleniya Federal'noy sluzhby bezopasnosti po Ryazanskoy oblasti [Archive of Federal Security Service in Ryazan region]. Protokol doprosa Maslovskogo E. A. ot 11 fevralya 1936 g. [Protocol of interrogation Maslovsky E. A. dated February 11, 1936]. D. 9611. T. 2. L. 22 (in Russian).
Geras'kin Yu. V.
Ryazan State University named after S. A. Esenin.
Ul. Svobody, 46, Ryazan, Russia, 390000.
E-mail: gera56@inbox.ru
Dudorova O. A.
Ryazan State University named after S. A. Esenin.
Ul. Svobody, 46, Ryazan, Russia, 390000.
E-mail: olgadudorova58@yandex.ru
