CC BY
32
Во всем мире классическая музыка, музыкальные театры переживают бум, хотя и не являются суперприбыльными сферами деятельности. В статье рассказывается, как выживает и развивается Новосибирский государственный академический театр оперы и балета (НГАТОБ), которому удается в современных рыночных условиях сохранять высокий уровень своих постановок.
Высокая культура в условиях рынка*
Т. Р. БОЛДЫРЕВА, Новосибирск
Фразу «Новосибирск - это...» большинство жителей города, скорее всего, продолжили бы так: «.театр оперы и балета». Театр, открытый для зрителей в 1945 г., является центром не только самого величественного в городе архитектурного ансамбля, ставшего символом Новосибирска, но и его культурной жизни. Присутствовавший на открытии театра после реконструкции в декабре 2005 г. президент России В. В. Путин высказал пожелание, чтобы театр гастролировал не только в регионах, но и в столице, и назвал его символом России.
И действительно, сибирякам есть чем гордиться. Театр известен далеко за пределами Сибири уровнем своих постановок, в последние годы он собрал, наверное, самый обильный урожай национальных театральных премий «Золотая маска». У него обширный и разнообразный репертуар - наряду с классикой новаторские постановки современных композиторов, всероссийские и всемирные премьеры.
Реконструкция театра, отмеченная премией «Золотая капитель», стала одним из значимых культурных событий
* При подготовке статьи использованы материалы журналов «Профиль», «Эксперт-Сибирь», «Новый русский журнал», газет «Новые известия», «Культура СИ», «Независимая газета», «Новая газета», сайтов www.opera-novosibirsk.ru,www.teodorkurrentzis.com
© ЭКО 2007 г.
ТОЧКА ЗРЕНИЯ 147
страны начала XXI века. Она прошла на удивление гладко и в намеченные сроки, хотя полностью еще не закончилась. Поскольку от 25 до 50% театральных зданий в стране требуют капремонта - неплохо бы изучить опыт сибиряков. В Мариинском академическом театре оперы и балета в Санкт-Петербурге потребовалась переделка проекта, победившего на международном конкурсе, в Государственном академическом Большом театре общественность была в шоке от суммы, на порядок превышавшей потраченную на реконструкцию миланского театра «Ла Скала». В Новосибирске же, где на реконструкцию было потрачено всего 1,35 млрд руб. (для сравнения: только в 2006 г. на ремонт Большого и Мариинки было выделено более 30 млрд руб.), по словам директора НГАТОБ, заслуженного работника культуры России Б. М. Мездрича, участникам реконструкции удалось остаться в хороших человеческих и профессиональных отношениях и в отсутствие опыта и нормативной базы согласовать профессиональные приоритеты и представления о том, что, как и в какой последовательности делать. Хотя, по его же мнению, «нам с японцами легче договориться, чем друг с другом».
В итоге, направив на новые технологии и оборудование 70% средств, затраченных на реконструкцию, театр получил современный сценический комплекс. Трансформирующаяся сцена, более совершенные свет и акустика, видеопроекции, электронное оборудование, средства связи позволяют реализовать любые идеи постановщиков.
«В Новосибирске есть шанс создать интеллектуальный театр»
Так считает Теодор Курентзис, один из самых востребованных молодых дирижеров. Грек по национальности, не мыслящий своей жизни вне России, став в 2004 г. главным дирижером и художественным руководителем НГАТОБ, он в содружестве с постановщиком Д. Черняковым поставил «Аиду» Верди, получившую четыре «Золотых маски». Одним из главных достижений считает создание в рамках театра камерного оркестра «Música Aeterna» и развитие в но-
вом качестве хорового ансамбля «New Siberian Singers», созданного главным хормейстером В. В. Подъельским на основе большого хора театра, издавна имевшего репутацию одного из лучших в России. А вот в камерном оркестре значительную часть составили вновь пришедшие сюда музыканты, среди которых много талантливой молодежи.
Эти коллективы были созданы в период реконструкции, которые часто приводят к потере коллектива. В Новосибирском театре этого не произошло. Более того, перерыв в работе над спектаклями на большой сцене позволил освоить новый репертуар, основа которого - старинная музыка, представляемая в соответствии с принципами аутентизма, приверженцем и знатоком которых явил себя главный дирижер театра Теодор Курентзис. Поэтому музыканты играют в основном на жильных струнах. Еще в период реконструкции театра музыканты дали ряд концертов, на которых, наряду со «Страстями по Иоанну» Баха, «Concerto Grosso» Генделя, «Реквиемом» Моцарта, звучала музыка Пярта, Шнитке и Канчели. Исполнение оперы Перселла «Дидона и Эней» стало началом традиции концертного исполнения -«Богема» Пуччини, «Орфей и Эвридика» Глюка, «Свадьба Фигаро», «Так поступают все» и «Дон Жуан» Моцарта.
Оба этих коллектива много гастролировали, выступали и на местных площадках, и в столице с очень интересными и сложными программами, для перечисления которых в рамках статьи не хватило бы места. Назову лишь исполнение «Реквиема» Верди, получившее в столице восторженные рецензии.
Премьеры 2006-2007 гг. показали приверженность театра новым стилям, сложным и непривычным. И это -принципиальная позиция.
Б. М. Мездрич:
«Можно жить спокойно, не будоражить общественное сознание, ставить спектакли богато, в исторических костюмах, и ни шагу в сторону. Есть театры, которые так и живут. А можно пробовать молодых режиссеров, молодых исполнителей, покорять новые художественные вершины, ставить спектакли на специально для нас написанную музыку современных композиторов. Я считаю, что все спектакли и концертные про-
граммы театра должны быть художественно убедительными. При этом стилистика может и должна быть самой разнообразной, это зависит от художественного потенциала режиссера, художника. Это - наша сознательная политика. И мы выбрали такой путь не потому, что на Западе так делают, а потому, что таким видят спектакль художник, режиссер, дирижер. Наши постановки должны соответствовать мировому уровню. Нельзя повторять то, что делали в искусстве полвека назад. И очень многое здесь зависит от того, какую политику ведет администрация театра, какое влияние на коллектив оказывает».
Приглашение новых талантливых постановщиков, художников - давняя традиция театра. Например, оперу «Аида» поставил Д. Черняков, известный спектаклями в Мариинке и Большом театре, режиссер-постановщик «Свадьбы Фигаро» - Татьяна Гюрбача (Германия), в 2001 г. ее назвали самым перспективным режиссером года. «Леди Макбет» поставил Г. Барановский (Польша), в Новосибирске идет его спектакль «Жизнь с идиотом» на музыку А. Шнитке, получивший три «Золотых маски». С театром сотрудничают хореографы-постановщики Алла Сигалова («Поцелуй феи» И. Стравинского и «Русские сезоны Л. Десятникова) и К. Симонов, который поставил одноактные балеты «Соната» на музыку Скарлатти, «Соте ¡п» на музыку В. Мартынова, «Пульчинелла» И. Стравинского, а также «Золушку» С. Прокофьева, получившую «Золотую маску» как лучшая балетная постановка 2007 г. А Т. Курентзис был отмечен премией жюри «За яркое воплощение партитуры С. Прокофьева».
Б. М. Мездрич: «У постановщиков оперы, пришедших из другого жанра - драмтеатра - необычный, интересный подход, они более изобретательны, чем режиссеры музыкального театра. И как бы с ними ни было трудно, их произведения всегда интересно смотреть.
Мне кажется, что оперный спектакль должен быть в первую очередь настоящим драматическим спектаклем, а не собранием отдельных лучше или хуже спетых музыкальных номеров. Только так получается живой, а не "музейный" спектакль.
И, на мой взгляд, хорошо, что многие наши спектакли вызывают разные отзывы, разные оценки, вокруг театра формируется такая многополярная среда. И, надо сказать, приходится держать удары. Дело в том, что люди с негативными оценками
более активны, даже агрессивны, чем те, кому новые спектакли нравятся. Наша задача заключается в том, чтобы понизить градус этой агрессивности...
Ведь в живописи мы более терпимо относимся к авангарду, выставки самых разных художников не вызывают столь резких оценок, а к театру отношение более консервативное».
Собственно, в приведенных высказываниях и содержится ответ на вопрос: что же во главе угла - высокая культура или кассовые сборы. Но как удается совместить такой подход с необходимостью выживать в условиях рынка?
«В Новосибирском театре нет таких денег, как в Большом или Мариинке. Зато есть качество исполнения»
Последние 10 лет опера во всем мире переживает бум. Множатся фестивали, строятся оперные театры, оперные дивы и теноры становятся героями гламура и входят (хоть и не на первых ролях) в списки самых богатых деятелей шоу-бизнеса.
Классическая опера элитарна во всех смыслах - самая элегантная публика, дорогие артисты, известные режиссеры, роскошные костюмы и декорации. И самые высокие цены на билеты - на Западе до 300 дол., в Большом есть билеты по 80-100 дол. Годовой бюджет лучших зарубежных оперных театров - 100-170 млн дол., Большого -55 млн дол., на постановку оперы уходит от 600 тыс. до нескольких миллионов долларов, из них на декорации - около 300 тыс. дол, и на костюмы - около 1000 дол. каждый. Именно поэтому даже в развитых странах давно стала нормой система обмена спектаклями - свои постановки не всем по карману.
Как же чувствует себя в финансовом отношении НГАТОБ, где цены на билеты (за исключением гастролей и т.д.) -200-500 руб., и вообще оперные театры, в провинции, где население не готово много платить за билеты? На какие деньги ставятся новые спектакли, приглашаются лучшие отечественные и зарубежные постановщики, российские и зарубежные оперные «звезды»? Ведь - и это надо подчерк-
нуть - нестоличные театры всех жанров из года в год предлагают интересные спектакли! Например, в 2007 г. представлены на соискание национальной премии «Золотая маска» оперные и балетные спектакли из Новосибирска, Уфы, Челябинска, Ростова-на-Дону, Перми, в 2006 г. - из Башкирии, Перми и Красноярска, 2005 г. - Ростова-на-Дону.
Попробуем разобраться в проблемах финансирования российских театров, опираясь на данные книги «Театры России в 2005 г.» (М., Федеральное агентство по культуре и кинематографии, 2006).
Все театры, в том числе оперные, в зависимости от того, из какого бюджета идет финансирование - федерального или регионального, делятся на театры федерального и местного ведения. Из 72 российских театров оперы и балета девять - федерального подчинения, среди них только два за пределами обеих столиц - в Новосибирске и Екатеринбурге. Зависимость от бюджета достаточно велика - больше всего собственных доходов (до 55%) у Мариинского театра и Большого (34%), остальные театры на 80-90% живут на государственные субсидии.
Как обычно, внимание и ресурсы концентрируются в столице, и чем дальше от нее, тем меньше денег. Большой театр в Москве получил в 2005 г. из бюджета 1107 млн руб., Мариинский - чуть ли не вдвое меньше - 637 млн, театр оперы и балета в Екатеринбурге - 64 млн руб., в 10 раз меньше Мариинского, а Новосибирский - на треть меньше -43,5 млн руб. (данные за 2006 г.). Почему? Даже крошечный Московский академический камерный музыкальный театр получил из бюджета ненамного меньше, чем Новосибирский! Ни числом работников, ни количеством и тем более качеством постановок, ни какими-то другими параметрами объяснить такой разброс в объемах финансирования нельзя.
Наиболее благополучные в экономическом отношении регионы неплохо финансируют свои театры оперы и балета: например, в 2005 г. Татарский получил из местного бюджета 189 млн руб., Пермский - 121 млн, Башкирский -85,7 млн, но вот Самарский - 47,2 млн, Нижегородский -28 млн. А есть получающие и вовсе крохи: Марийский -
12,6 млн, Дагестанский и Республики Алания - 9,2 и 9,3 млн! Конечно, многое зависит от отношения местных властей.
Средняя зарплата в театрах оперы и балета практически везде, в том числе и в НГАТОБ, независимо от объема бюджетного финансирования, примерно соответствует средней по региону, при этом в Большом театре в 2005 г. -28700 руб., в Мариинском - около 25 тыс. руб.
Б. М. Мездрич: «Театр нашего уровня должен иметь достойную зарплату. Введена взаимосвязь зарплаты с участием в спектаклях- так называемая "третья корзина". Есть тариф, есть надбавка, а есть еще доплата за участие в спектаклях для всего творческого состава - оркестр, солисты, кордебалет, хор, помощники режиссера и т. д. Она может составлять до половины заработка. Каждый заранее знает, какую он партию в спектакле исполнит и сколько получит дополнительно из внебюджетных средств. В результате появилась заинтересованность, «виртуальные» больничные почти исчезли. Что-то сдвинулось в отношениях. Например, никогда артисты балета не просили больше работы. Как-то они пришли ко мне и предложили в свободный день, когда не предполагалось спектакля, дать «Лебединое озеро». Этот день для себя я обвел красным в календаре, как национальный праздник. Но чтобы кардинально ликвидировать отставание по зарплате от других театров, в первую очередь столичных, надо регулировать взаимоотношения с бюджетом, с Федеральным агентством по культуре и кинематографии. Мы провели серьезные расчеты, чтобы убедить всех в необходимости уменьшить эти разрывы между театрами. Рассчитываем, что нам удастся это сделать.
К сожалению, законодательство не позволяет решать проблемы смены поколений, приглашения исполнителей извне. В Трудовом кодексе прописано, что можно заключать срочные трудовые контракты с людьми творческих профессий, но их список не утвержден правительством из-за позиции российских профсоюзов, которые считают, что это - путь к вымыванию из театра неугодных руководству театра людей. Проблема не решается уже пять лет, и это порождает вечные театральные проблемы. Когда противоречия в законе разрешатся, мы сможем регулировать трудовые отношения более осознанно и заранее думать о перспективе.
Кроме того, важно разработать и поддерживать в театре систему отношений, которые работают на развитие профессии. Чтобы всяких интрижек не было - а очень многие театры
просто тонут в них - руководителю нужно определиться с приоритетами и четко о них заявить. Например, став директором, я сказал, что не буду обсуждать зарплату третьих лиц, что называется, "за глаза". О своей зарплате можно и нужно говорить с директором, но не в связи с чьей-то еще. А раньше просто "косоглазие" развивалось - пока работник в ведомости свою фамилию искал, у всех соседей просматривал».
Огромная разница и в сумме средств, идущих на одну новую постановку (максимум - от 3,2 млн, минимум - 140 тыс. руб.), а также направляемых на новое оборудование (максимум - 10,9 млн руб., минимум - вообще ни копейки!).
В НГАТОБ, по словам Б.М. Мездрича, на 2006 г. расходы театра запланированы в размере чуть более 50 млн руб., и к бюджетным 43,5 млн руб. надо заработать 8 млн руб. Сравните с цифрами о расходах зарубежных театров и почувствуйте разницу!
Основная статья доходов в театре - продажа билетов, программ спектаклей, а также от аренды помещений и сценических площадок на культурные мероприятия, корпоративные и политические акции.
Отдельный вопрос - о широко распространенной в мире и весьма престижной спонсорской поддержке. Например, в опере Лос-Анджелеса продажа билетов дает половину поступлений театра, поддержка государства - всего 1%, остальное театр получает от спонсоров, для которых устраивается множество культурных мероприятий. Есть примеры и в России. В Мариинском театре реконструкцию полностью финансирует государство, а вот строительство новой сцены и фестивального зала - спонсоры. В Новосибирске помощь спонсоров малоощутима, и многие из тех, кто помогал театру во время реконструкции, сейчас это прекратили.
Б. М. Мездрич: «Когда я руководил драматическим театром в Омске, был удачный опыт взаимодействия с ЗападноСибирским центром Инкомбанка в Омске. Мы проводили Инком-балы, которые вели лучшие театральные критики, на них стремился попасть весь город. Артистам вручали премии по 3 тысячи долларов! Была номинация - "Друг театра", стипендии молодежи и поддержка ветеранам. Сейчас другая ситуация: у новосибирских банков скромные ресурсы, а у филиалов московских - совершенно другие интересы, да
и лимиты, которыми могут распоряжаться управляющие, невелики. Предприятия помогают, но я не могу сказать, что это решающее звено.
Ценовая политика Новосибирского театра основана на опыте, интуиции и анализе. Надо в первую очередь реально понимать, где мы живем и работаем, каковы возможности той группы населения, которая ходит в оперный театр, это от 4 до 8% жителей города. Мы отталкиваемся от средней зарплаты, анализируем и косвенные данные: сколько берут гастролеры и как посещают их концерты...».
Специалисты называют возможные способы увеличить выручку: шире использовать концертный зал театра и создавать больше спектаклей для детей, выпускать ДВД-диски с записями спектаклей, больше давать рекламы и информации о спектаклях и др. Но даже если доходы повысятся в разы, это все равно капля в море.
Замечательное - не замечают
Когда-то после премьеры «Аиды» критик одной из центральных газет советовал москвичам не тратить деньги на концерты вышедших в тираж на Западе оперных знаменитостей, а купить билет на самолет, чтобы увидеть своими глазами спектакль в Новосибирске. Тогда в СМИ писали о появлении в городе многопрофильного театра, совмещающего спектакли с концертной деятельностью. Успешный пример такого проекта - Мариинский театр.
Но сейчас новосибирцам для того, чтобы услышать музыку в исполнении оркестра «Música Aeterna» и хора «New Sibirian Singers», с Т. Курентзисом в качестве дирижера, надо ехать в Москву или куда подальше. На сайте НГАТОБ -информация о том, что в новом сезоне эти коллективы продолжат сотрудничество с московскими и международными фестивалями: расписание составлено до весны. А в Новосибирске - только одна оперная премьера: «Макбет» Верди.
Все привыкли к ситуации, когда сибиряки-музыканты уезжают в столицы и за рубеж, появляясь время от времени на гастролях. Здесь музыканты и дирижер на месте, есть где выступать - концертный зал в театре имеется, и занят
он далеко не каждый день. Но желающие послушать музыку такой возможности лишены.
Т. Курентзис:
«Мы добиваемся, чтобы город знал, какой в нашем театре стиль жизни. Чтобы город хоть немного усвоил ту эстетику, которая развивает театр. И может, это немного изменит сам Новосибирск. Может, изменятся сами люди. Мы даем им толчок, чтобы они шли вперед».
Странная ситуация: в общероссийских газетах есть разделы и выпуски, посвященные культурной жизни страны, центральные СМИ дают развернутые рецензии на спектакли театра, ни одно из выступлений его коллективов не осталось без внимания критики. Новосибирск, в котором несколько музыкальных коллективов мирового уровня, театры, консерватория, театральное и балетное училища, всегда заполнены театры и концертные залы, вполне мог бы иметь специализированный журнал или газету, однако на местных телеканалах нет постоянной передачи о культуре, нет регулярных публикаций в СМИ. Читали вы что-нибудь о великолепном камерном оркестре? О других замечательных коллективах? О том, кто и почему заменил маэстро А. Каца в руководстве Новосибирским академическим симфоническим оркестром? Создается впечатление, что для новосибирских СМИ значимые события культурной жизни неинтересны.
А объяснение простое - СМИ все делают за деньги, у них разговор один - сколько вы за это заплатите? Местные телеканалы потеряли объемы вещания, специализированные художественные передачи практически исчезли. Вся культурная жизнь на ТВ свелась к минутной информации, которую трудно отследить и даже заметить.
К тому же в российских СМИ, как и в экономике в целом, гипертрофировано все федеральное в ущерб местному. Жители развитых стран, напротив, в основном интересуются тем, что происходит у них под боком, а не в столице или в дальних странах. В Австралии, например, местным новостям, скажем, выступлению джаз-ансамбля на празднике вина, уделяют практически все время телевещания и место в газетах.
Культура как продукт потребления
Возникает вопрос: смогут ли выжить в сегодняшней ситуации российские театры, особенно те, которые заботятся о том, как дать зрителю высокое искусство, а не просто развлечь? Ведь давление идет с двух сторон - государство считает (этот тезис неоднократно озвучивал глава Федерального агентства РФ по культуре и кинематографии М. Е. Швыдкой), что культура обязана приносить доход, а зрители желают зрелищ и не привыкли ходить в театр, чтобы думать. Вот что об этом говорит Б. М. Мездрич:
«К сожалению, в нашей стране экономическое и финансовое стало преобладать над художественным. Уже сейчас государство жмет. Например, я задавал вопрос министру культуры РФ, почему в 2005 г. из законодательных документов убрали ряд важных позиций. В 1993 г. был подписан указ о деятельности театрально-зрелищных учреждений, по которому рост внебюджетных доходов не являлся основанием для уменьшения объема бюджетного финансирования. То есть, все, что театр зарабатывал, оставалось у него. Теперь это положение отменили: заработал больше - меньше получил из бюджета.
Началась театральная реформа. Что она принесет? С переводом театров в статус автономных учреждений, с одной стороны, они смогут работать более свободно, без казначейства. Но при этом у бюджетов всех уровней не будет обязательств по финансированию. Уже сейчас во многих регионах бюджетное финансирование ничтожное. Пока остаются старые губернаторы, они, возможно, не будут снижать уровень финансирования. Но со временем сеть российских репертуарных театров как художественное явление, которое только в России существует, будет сжиматься. Думаю, что руководители экономических министерств сопоставляют суммы бюджетной поддержки и те суммы, которые театры заработали, и задаются вопросом - почему такая низкая эффективность? Т. е. к культуре отношение такое же, как к обычным коммерческим учреждениям: они должны приносить прибыль! А роль культуры в обществе никого не волнует».
Это мнение поодерживают многие российские деятели культуры.
Зам. директора Института искусствознания А. Рубинштейн:
«Правительственные реформы сводятся к стремлению взять на себя как можно меньше бюджетных обязательств и предо-
ставить себе как можно больше свободы в использовании бюджетных средств, а культура рассматривается как ненужная нагрузка на бюджет».
Главный дирижер Большого театра А. А. Ведерников: «Ни образование, ни культура, ни серьезная музыка никогда не были расчетным искусством. Как только они перейдут на самоокупаемость, можно будет сказать им "прости..."».
А. Г. Иксанов, генеральный директор Большого театра: «Каждый новый закон о культуре только ухудшает положение театров. Ведь в мире не бизнес и не нефть с газом по-настоящему внушают уважение к нашей стране, а российская культура. Надо оградить нас от возможности сокращения бюджетного финансирования при увеличении спонсорской поддержки или продажи билетов... Получается, что, если мы хорошо работаем, то у нас стоит отнять деньги. И мы не должны работать при нынешней тарифной сетке, когда народный артист получает 2800 рублей.»
Т. Курентзис: «Новосибирску сейчас завидуют и в Москве, и в Петербурге.
Наши музыканты великолепно исполняют музыку. Я хочу только, чтобы этих музыкантов уважали, потому что люди, которые могли бы играть в одном из европейских оркестров и получать 8 тысяч евро в месяц, получают всего 200 долларов в месяц.
Почему в России закрывают на все глаза, и лучшие коллективы находятся в таком состоянии? И это в тот момент, когда множество оркестров просто так получают гранты? Если я пытаюсь что-то сказать чиновникам, они только улыбаются... Во всем мире поддерживают хороших музыкантов. Почему в России все иначе? Те, кто делает хорошую работу, остается в тени. А те, кто ничего не делает, получают все деньги и правят бал. Важно, чтобы все понимали: в России можно творить чудеса. Единственное, что нужно для этого, - чтобы правильные люди в правильное время попали на правильные места. К сожалению, в России подобное происходит не всегда. Сейчас у нас все сошлось: время, люди и место. Все остальное зависит от того, кто правит страной и проявляет мудрость, поддержав культурное развитие в этой стране».
Об остаточном отношении к культуре говорят и цифры -в 2006 г. на культуру выделено всего 50 млрд руб., из них две трети - на ремонт Большого и Мариинки.
Академик Д. С. Лихачев в статье «Культура как целостная среда» с болью писал о том, что «у нас в стране до сих пор нет концепции культуры и культурного развития». Общественности неизвестно, как представляют себе развитие театров и возможные результаты театральной реформы чиновники от культуры. Дискуссий на эту тему нет, мнения театральных деятелей и всех нас - зрителей театров, слушателей концертов - никого не интересуют.
Сохранится ли в этих условиях российский репертуарный театр? Годы перестройки показали, что сломать легко, а вот восстановить потом (отраслевые НИИ и проектные институты, геологоразведку и научные школы, систему профтехобразования и многое-многое другое) очень трудно - нет специалистов, утеряны традиции...
К сожалению, традиции классической культуры уходят, на смену движутся «перформансы». Примером, на мой взгляд, может служить премьера оперы «Ревизор» в НГАТОБ. Я не могу профессионально судить о достоинствах и недостатках постановки, потому сошлюсь на мнение критика А. Крамера, который назвал рецензию на этот спектакль «Три катастрофы в двух действиях». А я бы сказала еще и о катастрофе нравственной. На сцене мы видим какой-то Город грехов, где Добчинский и Бобчинский смачно и одновременно пользуются благосклонностью Городничихи на глазах у зрителей, потом мочатся на сцену в компании пьяного Осипа. Такой постановщик видит Россию. А публика, воспитанная на шутках «Комеди клаб», в восторге.
По сходному поводу в интервью программе «Постскриптум» министр культуры и массовых коммуникаций А. С. Соколов сказал о «загрязнении культурной среды».
Говорят, сейчас так принято, надо привлечь молодежь в театры. Но, на мой взгляд, если не противостоять цинизму и пошлости, то настоящее искусство вымрет, и настанет (если уже не настало) одичание общества. Ведь еще З. Фрейд заметил, что культура - это тормоза, которые сдерживают варварство, агрессию. Если нет культуры, человек перед ними беззащитен.
