CC BY
93
Вестник Самарской гуманитарной акалемии. Серия «Право». 2014. № 1(15)
ВОЗМОЖНОСТИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ В БОРЬБЕ С ПРЕСТУПНОСТЬЮ В СОВРЕМЕННЫХ РЕАЛИЯХ РОССИЙСКОЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ
© С. Г. Варданян
Варданян Саркис Галустович
адъюнкт Нижегородской академии МВД России старший следователь по особо важным делам следственной части по расследованию организованной преступной деятельности Следственного управления Управления МВД России по городу Самаре капитан юстиции (г. Самара)
В статье лан анализ криминологической обстановки в стране и очерчены границы реальности возлей-ствия на неё правоохранительных органов.
Ключевые слова: преступность, коррупция, проти-волействие, власть, общество, госуларство, правоохранительные органы.
Эффективность борьбы правоохранительных органов с преступностью неразрывно связана с заинтересованностью государства в лице высшего руководства страны и трёх ветвей власти облегчить гнёт преступности, придавивший «асфальтовым катком» все государственные структуры, все сферы нашей жизни.
Плоть криминальной составляющей во властных стромах так обнажена, что достаточно выразительно усиливает опасность превращения России в корпоративно-криминальное государство, о котором предупреждают многие криминологи [22, с. 73—85].
Эксперты полагают, что за место в партийном списке во время избирательной кампании на федеральном уровне платят от 2 до 5 млн. долларов, а за вынесение законопроекта на рассмотрение на уровне Комитета Госдумы — не менее 250 тыс. долларов. В крупном бизнесе размер взятки за получение госзаказа доходит до 4/3 от суммы проекта, ставка же за выдачу лицензии либо её отзыв у конкурентов составляет от 1 до 5 млн. долларов [6, с. 55; 8, с. 453].
Ю. Г. Наумов прав, когда утверждает, что: «В России главным источником коррупции ...
является вовлечение государственных органов в механизмы распределения капиталов и товарно-денежных потоков. Но это происходит не только потому, что такова экономика. Само государство, точнее, его политическая элита, втянулось в отношения собственности и распределения. А ведь государство должно только устанавливать правила игры на рынке и не становиться обычным продавцом или покупателем, преследующим индивидуальный интерес» [24].
Эти выводы Ю. Г. Наумова созвучны с выступлением Д. А. Медведева (в его бытность кандидатом в Президенты России) на V Красноярском экономическом форуме «Россия 2008—2020. Управление ростом» 15 февраля 2008 г. Он тогда, в частности, подчеркнул: «Необходимо радикально повысить качество управления компаниями, которые контролируются государством. Считаю, что нечего делать большинству государственных чиновников в советах директоров этих компаний. На их смену должны прийти по-настоящему независимые директора, нанимаемые государством для реализации своих интересов» [27].
Примечательно, что сам Д. А. Медведев занимал тогда пост председателя Совета директоров ОАО «Газпром», а его высказывание, приведённое нами выше, составляло пятый пункт экономической программы, которую он собирался реализовать в случае избрания президентом.
Фактически «... наша страна попала в коррупционный капкан. В России сформировалась устойчивая система отношений, ... провоцирующих коррупционное поведение в различных сферах общественной жизни как на верхних этажах власти (элитарная коррупция), так и в обычных житейских ситуациях (низовая коррупция). Именно эта система вносит коррупционную составляющую в законотворчество и правосудие, объективно извращает государственную политику, преобразуя её в политику коррупционную» [24].
Даже председатель Следственного комитета Российской Федерации А. И. Бастрыкин в интервью «Российской газете» признаёт, что сейчас в стране одной из наиболее коррумпированных сфер «является та область государственного управления, где чиновники наделены какими-либо распорядительными функциями. У них появляется возможность получать мзду, а граждане вынуждены платить за то, чтобы подвигнуть этого чиновника на выполнение его прямых обязанностей, чтобы он принял вполне законное решение в пользу просящего» [30].
В этих критических условиях даже благие начинания законодателя, связанные, например, с разработкой и изданием:
^ Федерального закона от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» [1];
^ Указа Президента Российской Федерации от 19 мая 2008 г. № 815 «О мерах по противодействию коррупции» и образованием Совета при Президенте РФ по противодействию коррупции [2];
^ Национальной стратегии противодействия коррупции, утверждённой Указом Президента Российской Федерации от 13 апреля 2010 г. № 460 «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010—2011 годы» [3];
^ Национального плана противодействия коррупции на 2014—2015 годы, утверждённого Указом Президента Российской Федерации от 11 апреля 2014 г. № 226 [4], — могут быть обращены высокопоставленными коррумпированными чиновниками властных структур в очередную имитацию антикоррупционной деятельности.
Любопытно, но после начала «тотального» наступления на коррупцию средний размер взяток в стране стал возрастать [29]. Причём скамью подсудимых, как правило, продолжают занимать представители низового звена управленцев. В. Куликов правильно подметил, что «чаще всего за коррупцию судят милиционеров, врачей и учителей, несколько реже — муниципальных служащих и таможенников» [16], которые в подавляющем большинстве случаев признают свою вину и раскаиваются в содеянном, а судебное разбирательство с их согласия происходит в упрощённом порядке. Сказанное подкрепляют статистические данные о коррупционной преступности, которые крайне незначительны и в основном представлены только взяточничеством. Судя по ним, за получение взятки, например, в 2009 г. было осуждено 1682 человека, но только каждый пятый из них (356 человек) — к лишению свободы [16].
Не меньший интерес вызывают сведения, приведённые Д. А. Медведевым в декабре 2010 года в интервью руководителям федеральных телеканалов. Он тогда, будучи Президентом России, подчеркнул, что в январе-сентябре названного года «... приблизительно тысяча человек ... были посажены в тюрьму за получение взятки, 1,7 тысячи — за то, что они взятку давали. Из них около двух тысяч — это сотрудники правоохранительных органов, в том числе и милиция, прокуратура, и даже 18 человек из судебной системы, хотя она очень закрытая» [25].
В этих, казалось бы, обычных данных настораживают два факта: 1) значительное превышение количества осуждённых взяткодателей по сравнению с взяткополучателями; 2) высокая численность сотрудников правоохранительных органов и судебной системы, привлечённых к уголовной ответственности по делам данной категории. На деле получается, что в первом случае взяткополучателям страны, находящимся на свободе, фактически дан «зелёный» свет, а взяткодателям — сделано очередное предупреждение быть более осмотрительными, а, во-втором, — всем судьям и сотрудникам правопорядка показано, кто в «доме» хозяин.
Распространение коррупционной «чумы» в государстве происходило на фоне преступной приватизации, перехода к рыночным отношениям и создания класса собственников. Причём встраивание рынка в «нерыночное» общество [28, с. 33—45] обеспечивалось законодательно, а предупреждение учёных о том, что он «безжалостен к слабым и неимущим» [12, с. 30], всячески игнорировалось.
В этих условиях экономика, сознательно лишённая нравственных векторов развития, была переориентирована со службы интересам общества и государства на удовлетворение честолюбивых и корыстных интересов кучки «реформаторов», обогащавшихся за счёт корыстного, несправедливого перераспределения общественных материальных благ, но отнюдь не производства, в процессе которого создаются материальные ценности как результат общественно полезного труда [21, с. 33-56].
В результате произошла вопиющая, несправедливая [5], безнравственная и резкая имущественная дифференциация населения, подтверждённая опасным для нашего государства ростом показателей, приблизительно характеризующих уровень (размах) имущественного расслоения общества [10, с. 59—63]:
^ децильного коэффициента, отражающего соотношение средней величины доходов между 10 % наиболее богатых и 10 % самых бедных людей страны;
^ коэффициента Джини, свидетельствующего о степени неравенства различных вариантов распределения доходов1.
По данным М. Грицюк, коэффициент Джини, например, с 1991 года возрос почти в два раза — с 0,260 до 0,423. При уровне ВВП2 на душу населения в 17 тысяч долларов за чертой бедности живут примерно 13 % россиян, что, по мнению специалистов, является почти нонсенсом. Особенно, если учесть, что доля теневой экономики в стране остаётся достаточно высокой и составляет 25-30 %, а вырученные от неё денежные средства при расчёте ВВП не учитываются. Следовательно, истинный уровень данного показателя значительно превосходит официальный. При этом львиная доля доходов от теневого сектора достаётся людям далеко не безбедным, а значит и реальное расслоение нашего общества гораздо выше заявленного [9].
Отнюдь неспроста председатель Конституционного суда Российской Федерации В. Д. Зорькин подчеркнул, что «... юридически далеко не бесспорная постсоветская приватизация, а также последующие, очень часто неправовые, процессы передела и перераспределения собственности, — одна из ключевых болевых точек российской социально-экономической и политической системы. И одновременно один из главных барьеров на путях развития нашего общества и нашего государства». Причём, «... трансформации собственности заключались во «взрывном» переходе от советской системы уравнительного распределения материальных благ, которая подавляющим социальным большинством воспринималась как относительная справедливость, к крайне дифференцированному постсоветскому распределению государственной (а по советской конституции — общенародной) собственности. К распределению, в условиях которого большинство собственности оказывалось в руках тех, кто «равнее остальных» лишь потому, что сумел так или иначе пробиться к государственной приватизационной кормушке». Положение осложняется глубочайшим социальным расслоением общества, которое не уменьшается, а растёт. Это и создаёт в стране «весьма массовую — «антиправовую нормативность» коррупции и кумовства, которая вот уже два десятилетия разъедает российский социальный и государственный организм». Именно она «привела к кор-
1 Коэффициент Джинни получил своё название по фамилии его разработчика -итальянского экономиста, статистика и демографа Коррадо Джини (1884—1965).
2 Общепринятое сокращение валового внутреннего продукта — макроэкономического показателя, отражающего рыночную стоимость всех конечных товаров и услуг (то есть предназначенных для непосредственного употребления), произведённых за год во всех отраслях экономики на территории государства для потребления, экспорта и накопления, вне зависимости от национальной принадлежности использованных факторов производства.
рупционному сращиванию существенной части бизнеса и государственной бюрократии, ... к различным формам бегства из страны капитала, от преступных махинаций до легального вывода активов в зарубежные юрисдикции». Ясно, что всё это «вызывает как низовой, так и элитный протест. Такой протест не может не адресоваться единственному генеральному институту, который «по определению» за всё вышеописанное отвечает, — государству. Государство, которое всё это много лет допускает, ощущается как несправедливое. А государственная власть, которая не может или не хочет переломить негативные тенденции, как власть чуждая и неправедная» [14]. Приходится только сожалеть, что всё это происходит в стране, где «... сосредоточено порядка 40 процентов мировых природных богатств. А население — это лишь 2 процента от жителей Земли» [26].
Итак, мы очевидцы социальной несправедливости, обладающей огромным и взрывоопасным криминогенным потенциалом, существенно осложняющим или даже делающим невозможной эффективную борьбу с преступностью.
Видимо, в данном контексте уместно вспомнить:
^ французского философа-материалиста П. А. Гольбаха (1723—1789), верно подметившего, что: «Основная причина совершаемых преступлений в неправильности социальных отношений, покоящихся на экономическом неравенстве людей. Если богатство — мать пороков, то нищета — мать преступлений. Когда государство плохо управляется, когда богатство и достаток распределены слишком неравномерно, так что миллионы людей нуждаются в самом необходимом, тогда как небольшая кучка граждан утопает в роскоши, — в таком государстве появляется много преступников» [цит. по: 20, с. 27-28];
^ английского публициста XIX века Т. Д. Даннинга (1799—1873), правильно заметившего, что: «Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживлённым, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы» [цит. по: 19, с. 770].
Для того чтобы переломить ситуацию, укрепить законность и правопорядок надо восстановить справедливость, выявить и привлечь к предусмотренной законом уголовной ответственности всех виновников незаконного передела собственности, а их громадные состояния, нажитые неправедным путём, конфисковать и обратить в пользу граждан страны и нашего общества.
Между тем сам В. В. Путин заявил: «В своё время многим нашим сегодняшним олигархам достались многомиллиардные состояния в результате несправедливой и нечестной приватизации. Это абсолютно точно, это факт. Они сами теперь это признают. Однако если сейчас начать отъём этой собственности, это может привести к худшим последствиям, чем сама нечестная приватизация. Поэтому задачей государства являются не разговоры о национализации чего бы то ни было, а разговор о том, чтобы поставить в стойло этих
людей, заставить их работать по закону и платить налоги, и от поступления этих налогов решать социальные задачи» [7].
В этом плане обращает на себя внимание высказывание В. В. Лунеева, предлагающего законно повесить на шею таких людей табличку с надписью «Я вор», что, по его мнению, было бы справедливо [18, с. 59].
Тонкий юмор известного учёного-криминолога понять можно, но куда деть его следующие суждения, представляющие собой важный практический интерес:
^ «никакой экономики, никакого соблюдения прав человека, никакой демократии, никакого правопорядка, никакой модернизации нельзя достигнуть в условиях господства изощрённого, безнаказанного, властного криминала» [18, с. 59];
^ «пока политическая и правящая элита не на словах, а на деле не осознает, что борьбу с преступностью следует начать с самой себя, трудно рассчитывать на какой-либо успех криминологического и уголовно-правового контроля» [17, с. 478].
Ясно, что при наличии данных обстоятельств деятельность института предупреждения преступности может превратиться в фарс.
Не случайно некоторые авторы бьют тревогу, заключая, что «в таких условиях эффективная антикриминогенная политика невозможна, и профилактика сводится к написанию планов и отчётов» [15, с. 11].
Что уж говорить, если даже сам председатель Конституционного суда Российской Федерации В. Д. Зорькин, дав взвешенный и объективный анализ состояния борьбы с организованной преступностью, обоснованно признал всю остроту и масштабность криминализации российского общества, подчеркнув, что любое затягивание начала этого единоборства «катастрофически подрывает главный базис существования России — основы её конституционного строя» [13].
Видимо, неспроста «народ» тяготеет к чиновничеству и стремится попасть в управленческий аппарат, избыточная численность которого вызывает отдельную тревогу.
В интервью «Российской газете» директор Института социологии РАН М. К. Горшков отметил, что «... у нас в стране громадный бюрократический аппарат, который на сегодня составляет, по приблизительным оценкам, более полутора миллионов человек. Больше, чем в СССР. И новая российская бюрократия (в чем меня убеждают данные наших исследований) сумела опровергнуть самого Маркса. Он говорил, что жить в обществе и быть от него свободным нельзя. Оказывается, можно! Бюрократия встала над обществом, забирает у него что хочет, управляет им как хочет, может выполнить указы президента, а может их и “придержать”. По аналогии с “андерклассом” (отверженными) здесь мы имеем “суперкласс” — неприкасаемых. И куда там Энгельсу, Марксу и всем низвергателям основ, вместе взятым, с ними бороться...» [11].
Примечательно, что современник Петра I И. Т. Посошков, осуждая засилье коррупционеров в государственном аппарате, утверждал: «чиновников расплодилось, как клопов в паршивой перине, и всюду, куда ни придёшь, везде они пишут и за всё писанное взятки хватают» [22, с. 76].
Короче, произошло то, что должно было произойти, — «... преступное сращивание бизнеса и власти, капитала и властных структур — государственных и партийных. Сложился особый вид организованной высокодолжностной, элитной преступности с колоссальными возможностями в принятии любых политических и экономических решений. Борьба с преступностью в этих условиях ограничивается возможностями участкового инспектора, максимум районного ОВД, да и то это касается отдельных общеуголовных преступлений. Иная, более высокого уровня (регионального и федерального) преступность размещается в соответствующих нишах властных структур, политических организациях, выполняя наряду с легальными и криминальные функции» [23, с. 79].
Мы видим, что государство открещивается от участия в производстве, распределении материальных и нематериальных благ, делегируя свою инициативу криминальному рынку, лидеры которого получают баснословные барыши, не отдавая обществу ничего взамен. Именно они, их ближний круг и «группа» обеспечения своим поведением, образом жизни и строем мыслей несут в себе сокрушительный криминогенный заряд, разрушающий, развращающий людей, отбрасывающий их в эпоху варварства, где о нравственности, духовности и культуре ничего даже не знали.
Между тем именно государство — основной «игрок» в борьбе с преступностью, обязанный брать на себя всю полноту ответственности за её результаты хотя бы даже потому, что основная масса коррупционных преступлений совершается государственными служащими в тиши властных кабинетов.
Фактически мы имеем дело с антагонистическим противоречием, основанным на двойственной природе нашего государства — его борьбе против самого себя, борьбе, где её результат предопределён заранее — «показуха, фарс, суровое наказание мелких коррупционеров и полная безответственность самой опасной — высокодолжностной — коррупции, которая остаётся вне сферы воздействия со стороны государства и общества» [22, с. 78].
Таким образом, без устранения этого парадокса, то есть без «кастрации» этой двойственной природы государства, нормализация криминологического «климата» в стране и укрепление в ней законности и правопорядка в интересах общества не выйдет из состояния затяжного кризиса. Причём, без доброй воли высшего руководства страны и триады власти избавление государственных структур всех звеньев и уровней от криминальной скверны будет несостоятельным. В противном случае мы всё равно рано или поздно столкнёмся с реальной утратой нашим государством в лице правоохранительных органов возможностей противодействия преступности.
Итак, исходя из изложенного, можно заключить, что настоящее состояние криминологической обстановки в стране ограничивает возможности правоохранительных органов в деле противоборства с криминалитетом.
Однако даже этот сдерживающий фактор может быть нивелирован за счёт бескорыстной, самоотверженной, принципиальной, профессионально грамотной, целеустремлённой и открытой для общественности работой каждого отдельно взятого сотрудника правопорядка, призванного обеспечивать соблюдение фундаментальных прав и свобод человека и гражданина, стоять на страже интересов общества и правового государства.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» (действующая редакция) [Электронный ресурс]. ИКЬ: http://base.garant.ru/ 12164203/ (дата обращения: 09.12.2013).
2. Указ Президента Российской Федерации от 19 мая 2008 г. № 815 «О мерах по противодействию коррупции» (действующая редакция) [Электронный ресурс] . ИКЬ: http://base.garant.ru/12160468/ (дата обращения: 09.12.2013).
3. Указ Президента Российской Федерации от 13 апреля 2010 г. № 460 «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010—2011 годы» (действующая редакция) [Электронный ресурс]. И^: http://base.garant.ru/12174916/ (дата обращения: 09.12.2013).
4. Указ Президента Российской Федерации от 11 апреля 2014 г. № 226 «О Национальном плане противодействия коррупции на 2014—2015 годы» [Электронный ресурс]. И^: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_161699/ (дата обращения: 19.09.2014).
5. Аргунова, В. Н. Социальная справедливость: ценностно-институциональный анализ. Иваново : Ивановский гос. ун-т, 2004. 312 с.
6. Босхолов, С. С. Борьба с коррупцией : мифы и реальность, надежды и перспективы // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2010. № 2. С. 51—64.
7. Власова, Е. Выбраться с «Болотной»: «Режим Путина» довёл общество до свободы волеизъявления, считает премьер (разговор В. В. Путина со страной в режиме прямого эфира) // Российская газета. 2011. № 5660 (284). 16 декабря.
8. Гетман, Н. И. Преодоление коррупции : проблемы активизации гражданского общества / Н. И. Гетман, В. Д. Кузнечевский // Преодоление коррупции — главное условие утверждения правового государства : межвед. науч. сб. М. : Изд. Дом. «Ра», 2009. Т. 1 (39). С. 452—457.
9. Грицюк, М. Порок бедности. Эксперты предлагают повысить налоговую нагрузку на доходы от капитала // Российская газета. 2012. № 5743 (70). 30 марта.
10. Данканич, С. А. Неравенство доходов населения: виды и последствия // Проблемы современной экономики. 2011. № 3. С. 59—63.
11. Добрынина, Е. Народ десятилетней выдержки: директор Института социологии РАН, член-корреспондент РАН Михаил Горшков — о том, как простые россияне оказались выдержаннее экспертов, бюрократы перехитрили Маркса, а кризис-2008 не стал новым дефолтом // Российская газета. 2010. 10 марта [Электронный ресурс]. И^: http://www.rg.ru/2010/03/10/intervyu-poln.html (дата обращения: 11.12.2013).
12. Заславская, Т. Социальная справедливость : шесть лет спустя // Свободная мысль. 1992. № 1. С. 25—36.
13. Зорькин, В. Конституция против криминала : Председатель Конституционного суда Валерий Зорькин о борьбе с организованной преступностью // Российская газета. 2010. № 5359 (280). 10 декабря.
14. Зорькин, В. Россия: движение к праву или хаосу? Социально-государственный кризис и правовая система // Российская газета. 2012. № 5688 (15). 26 января.
15. Клейменов, М. П. Престиж криминологии в мире и в России / М. П. Клейменов, И. М. Клейменов // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2012. № 1. С. 5-13.
16. Куликов, В. Взятку — вернуть. У чиновников отбирают коррупционные деньги // Российская газета. 2010. № 5310 (231). 13 октября.
17. Лунеев, В. В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции: мировой криминологический анализ / предисл. В. Н. Кудрявцева. М. : Норма, 1997. 525 с.
18. Лунеев, В. В. Модернизация в условиях преступности // Государство и право. 2012. № 5. С. 56—67.
19. Маркс, К. Капитал // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. 2-е изд. Т. 23. М. : Госполитиздат, 1960. 908 с.
20. Мартынова, С. И. Условия зарождения и развития корысти // Теория и практика общественного развития. 2005. № 1. С. 27—28.
21. Миненок, М. Г. Корысть. Криминологические и уголовно-правовые проблемы / М. Г. Миненок, Д. М. Миненок. СПб. : Юрид. центр Пресс, 2001. 367 с.
22. Миненок, М. Г. Борьба с организованной и коррупционной преступностью в России : реальность и перспективы // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2011. № 9. С. 73—85.
23. Миненок, М. Г. Преступность и её предупреждение : реальность и фикция // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2012. № 9. С. 73—81.
24. Наумов, Ю. Г. Методологические проблемы антикоррупционного механизма в системе регулирования экономических отношений в России // Труды Академии управления МВД России [Электронный ресурс]. URL: http://jurnal.amvd.ru/indviewst. php?stt=212&SID= (дата обращения: 09.12.2013).
25. Около 2,7 тыс. человек осуждены за взяточничество в январе-сентябре : итоги 2010 года с Дмитрием Медведевым // РИА Новости. 2010. 24 декабря [Электронный ресурс]. URL: http://ria.ru/justice/20101224/312900786.html (дата обращения: 09.12.2013).
26. Путин, В. В. Строительство справедливости. Социальная политика для России // Комсомольская правда. 2012. 13 февраля [Электронный ресурс]. URL: http:// www.kp.ru/daily/3759/2807793 (дата обращения: 10.12.2013).
27. Топалов, А. Пункт неназначения. Если Дмитрий Медведев станет президентом, то чиновники лишатся своих мест в советах директоров госкомпаний и на их место придут независимые директора / А. Топалов, Г. Шакирова // Газета.га. 2008. 15 февраля [Электронный ресурс]. URL: http://www.gazeta.ru/business/2008/02/15/ 2638172.shtml (дата обращения: 09.12.2013).
28. Шабанова, М. А. Проблема встраивания рынка в «нерыночное» общество // Социологические исследования. 2005. № 12 С. 33—45.
29. Шаров, А. Взятки потяжелели. Чиновники стали брать по-крупному // Российская газета. 2010. № 5311 (232). 14 октября.
30. Ямшанов, Б. Неприкасаемым предъявят счёт. Александр Бастрыкин: Лица с особым правовым статусом должны отвечать за преступления, как все // Российская газета. 2010. № 5334 (255). 11 ноября.
