CC BY
91
Вопросы студенческой науки
Выпуск №15, ноябрь 2017
Возможен ли «православный экстремизм»? Is it possible to "Orthodox extremism"?
Супонина Е.А.
Кандидат юридических наук, доцент Россия, г. Воронеж e-mail: suponina. vimvd@mail. ru
Suponina E. A.
Candidate of legal Sciences, associate Professor
Russia, Voronezh e-mail: suponina. vimvd@mail. ru
Аннотация.
В статье автор анализирует различные направления религиозного экстремизма и приходит к выводу о его полирелигиозности.
Annotation.
In article the author analyzes the different directions of religious extremism and comes to the conclusion that it polyreligious.
Ключевые слова: экстремизм, экстремистская деятельность, религиозный экстремизм, исламский экстремизм, православный экстремизм.
Key words: extremism, extremist activity, religious extremism, Islamic extremism, Orthodox extremism.
В конце сентября 2017 года на заседании Межфракционной депутатской группы по защите христианских ценностей заместитель председателя Комитета Государственной Думы по безопасности и противодействию коррупции Н.В. Поклонская заявила буквально следующее: «Не бывает православного экстремизма!». Поскольку проблема экстремизма в наше время стоит наиболее остро, а вопросы противодействия этому злу постоянно поднимаются на различных форумах, мы не могли остаться безучастными и попытались провести свое небольшое исследование. Так возможен ли на самом деле православный экстремизм?
Экстремизм представляет собой качественно новую разновидность социально-политического поведения граждан, которая подвергается криминализации в мире со второй половины двадцатого столетия. Экстремизм создает значительную угрозу для сохранения и поддержания фундаментальных структур и отношений гражданского общества, принципов построения правового демократического государства. Распространение экстремизма в обществе ставит под угрозу не отдельные субъективные интересы граждан, их права и свободы, а жизнедеятельность всего социального организма.
Государства всего мира, в том числе и Россия, прилагают значительные усилия в борьбе с экстремизмом, однако данные официальной статистки свидетельствуют о росте противоправных деяний экстремисткой направленности. Так, за 12 месяцев 2012 года органы прокуратуры Российской Федерации передали в суды на 41,4% больше дел об экстремизме, чем за аналогичный период прошлого года. В 2013 году подобный рост составил 54,4%; в 2014 -22,8%; в 2015 -36,6%; в 2016 -2,3% [1].
Ситуацию осложняют существенные проблемы, возникающие в результате последствий экстремизма и способные проявить себя в виде стихийных митингов, массовых беспорядков, нарушений правопорядка, погромов, убийств. В этой связи следует упомянуть конфликт между уроженцами кавказских республик Российской Федерации и жителями столицы, произошедший 22 октября 2013 г. у торгового центра «Европейский» в городе Москве,
Вопросы студенческой науки Выпуск № 15, ноябрь 2017
убийство гражданином Узбекистана болельщика футбольного клуба «Спартак» в мае 2014 г. в городе Пушкин Московской области, военный конфликт на юго-востоке Украины, спровоцированный политическими элитами на экстремистской почве.
Последние два десятилетия показали, что многонациональная и поликонфессиональная Россия испытывает на себе угрозы экстремистских проявлений, основанных, в первую очередь, на этнических и религиозных корнях. Подобное явление объясняется тем, что после стремительных и неоднозначных реформ, произошедших в России на рубеже веков, за короткий срок страна заняла лидирующие позиции в мире по разнице в доходах между бедными и богатыми, обострились этнические и религиозные противоречия. Кроме того, большей частью атеистическая советская Россия вдруг в одночасье стала религиозной, что не могло не сказаться на стабильности гражданского общества.
К сожалению, несмотря на наличие нормативного определения экстремизма (экстремистской деятельности), содержащегося в Федеральном законе от 25.07.2002 №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», единообразного подхода к данному понятию в науке и практике так и не выработано.
Различные аспекты экстремистской деятельности подвергались анализу в научных трудах многих ученых. В частности, данная проблема стала предметом диссертационных работ Р. А. Амироковой, Д. С. Вояковского, Е.Н. Гречкиной, И.Д. Лопатина, М.Е. Косяковой, Р.О. Кочергина, Е.С. Назаровой, Д. Назирова, А.С. Ржевского, А.В. Серикова, А.Т. Сиоридзе, Е.В. Ульяновой, А.Г. Хлебушкина и некоторых других. Однако, в первую очередь, эти исследования затрагивали сферу политического экстремизма, тогда как экстремистские проявления свойственны не только политически мотивированным субъектам, но и представителям различных национальных, этнических, социальных, а также религиозных групп.
Именно последний фактор в последние годы стал наиболее питательной почвой для всевозможного рода экстремистских действий (прежде всего террористического характера). Как справедливо отметил Е. Н. Плужников, налицо актуализация негативного потенциала различных религиозных организаций и видоизменения роли религиозного фактора в политике в сторону деструктивности [2, с. 3].
Стратегия национальной безопасности, утвержденная Указом Президента РФ от 31.12.2015 №683, в перечне основных угроз государственной и общественной безопасности особое место уделила деятельность радикальных общественных объединений и группировок, которые используют религиозно-экстремистскую идеологию.
Автор полностью поддерживает Ю.В. Ахромееву, определяющую религиозный экстремизм как приверженность к крайним мерам и взглядам в стремлении переустроить мир в соответствии с религиозными фундаментальными взглядами [3, с. 88]. Движение за возвращение к религиозным корням, основам религиозной веры в крайних своих формах и порождает религиозный экстремизм, о какой бы религии мы не говорили. Речь идет и о ортодоксальных сектах, и об официальной церкви. Ключевым моментом здесь выступает понятие крайности, чрезмерности, запредельности. Причем, сказанное относится как к методам действий, так и к взглядам или убеждениям.
Ошибочно было бы считать, что религиозный экстремизм есть особое проявление экстремизма политического, на чем настаивают некоторые ученые и политологи. Да, зачастую религиозный конфликт служит поводом для разрешения политических, экономических или военных интересов. Однако не стоит, в связи с этим, исключать и чисто религиозные противоречия, являющиеся иногда причиной для экстремистских действий. В связи с этим видится целесообразным разграничивать религиозный и религиозно-политический экстремизм. О подобном разграничении, в частности, говорится в работах Д. С. Рязанова [4, с. 177], А. А. Нуруллаева [5, с. 84],
Российское общество характеризуется устойчивым стереотипом неразрывной взаимосвязи исповедуемой религии с национальностью: православный - русский, иудей - еврей, мусульманин - татарин, и т.п. В силу этого проявления вражды и ненависти, чаще всего, отличаются комплексным - национально-религиозным свойством. В этой же связи отечественному экстремизму с религиозным оттенком свойственна «возвратность», когда лицо или
45
Вопросы студенческой науки Выпуск № 15, ноябрь 2017
группа лиц, пострадавшие от представителей той или иной религии (того или иного этноса), вымещают на последних свою злобу. Подчас пострадавшие не имеют никакого отношения к разгоревшемуся конфликту и вынуждены претерпевать невзгоды именно в силу принадлежности к определенной религии или национальности.
В последнее время в связи с многочисленными случаями экстремистских проявлений гражданами России, исповедующими ислам, не только на бытовом уровне, но и в кругу ученых заговорили о так называемом «исламском экстремизме». Некоторые исследователи посвятили данному феномену свои статьи и диссертационные исследования [6-12]. Как нам кажется, создание подобных штампов не только неприемлемо, но и крайне вредно, как для самой упомянутой религии, так и для всего теологического мира.
Да, безусловно, в настоящее время именно исламские фундаменталисты наиболее часто совершают деяния, прямо или косвенно подпадающие под понятие экстремистских. Но что такое количественный показатель применительно к данной теме? Опираясь на него, мы уподобляемся слоненку из известного советского мультипликационного фильма, который спрашивал у мартышки: «А десять - это куча?». Кроме того, если применить к исследуемому явлению метод исторической ретроспективы, то мы увидим, что далеко не всегда именно ислам был средоточием экстремистов.
Ну и, самое главное, необходимо различать словосочетания «исламский экстремизм» и «исламские экстремисты». В нашем случае мы имеем дело с подменой понятий, логической ошибкой, ведущей к использованию определения слова, несоответствующего контексту.
Но вернемся к вопросу, вынесенному в заглавие статьи. Да, православие, в отличие от католицизма и ислама не дискредитировало себя уничтожением духовных и интеллектуальных ценностей и массовыми убийствами, ни в средние века, ни в нынешнем столетии. Но является ли это основанием для того, чтобы ставить православие за рамки гипотетически возможного экстремизма? Безусловно, нет.
Во-первых, нельзя идеализировать ту или иную религию, либо то или иное направление в религии, считая, что она (оно) способна нести только добро. Подобная точка зрения характерна для исследователей, мыслящих в рамках религиозной парадигмы.
Во-вторых, упомянутый закон «О противодействии экстремистской деятельности» довольно-таки широко трактует значение слова «экстремизм», увеличивая тем-самым спектр возможных субъектов связанных с ним противоправных деяний.
В-третьих, случаи так называемого «православного экстремизма» в последнее время учащаются.
Так, в период с 2006 по 2008 год гражданин Ж. по мотивам ненависти к лицам нерусской национальности и неправославного вероисповедания, а также из чувства мнимого превосходства над представителями других рас и национальностей осуществлял публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности путем распространения в городе Н-ске неограниченному кругу лиц печатной продукции с соответствующим содержанием. 05 мая 2010 года приговором Центрального районного суда города Н-ска гражданин Ж. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 280 УК РФ и ч. 1 ст. 282 УК РФ [13].
04 сентября 2017 года гражданин Мурашов Д. С. в знак протеста против демонстрации фильма «Матильда», повествующего о об отношениях будущего императора Николая II (почитаемого некоторыми православными христианами в качестве святого) и балерины Матильды Кшесинской, направил груженный бочками с бензином автомобиль УАЗ на здание кинотеатра «Космос» в Екатеринбурге [14].
В начале того же года члены официально незарегистрированной организации «Христианское государство -Святая Русь», руководствуясь аналогичными соображениями, разослали директорам кинотеатров письма с угрозами и требованиями отказаться от проката фильма «Матильда», угрожая при этом причинением вреда здоровью, а также уничтожением и повреждением чужого имущества. Организация «Христианское государство - Святая Русь» позиционирует себя как православное христианское сообщество.
Таким образом, словосочетание «православный экстремизм», по аналогии с «экстремизмом исламским»,
46
Вопросы студенческой науки
Выпуск №15, ноябрь 2017
существует не только как фразеологизм, но и как реальный феномен. Но должны ли мы оперировать этими понятиями? Уверена, что нет. В противном случае в недалеком будущем у нас появятся индуистский, конфуцианский, иудаистский и прочие экстремизмы. А самое главное - мы все дальше будем уходить от основной цели правовой деятельности государства, которая состоит в снижении социальной напряженности и устранении конфликтов.
Список использованной литературы:
1. Сайт российского медиахолдинга «РБК» («РосБизнесКонсалтинг») / [Электронный ресурс] - Режим доступа. - URL: http://www.rbc.ru/society/14/02/2017/58a2d3f29a7947d965486ed3 (дата обращения: 10.11.2017).
2. Плужников Е.Н. Религиозный экстремизм в современной России: проблемы теоретической интерпретации и политической практики: автореферат диссертации... кандидата политических наук. Москва, 2010. - 34 с.
3. Ахромеева Ю.В. Религиозный экстремизм: сущность и характерные черты // Научный вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета. Серия: Социально-гуманитарные науки. 2014. №1(3). С. 86-91.
4. Рязанов Д. С. Религиозный экстремизм, религиозно-политический экстремизм и религиозный фундаментализм: общее, особенное, единичное// Известия Иркутского государственного университета. Серия «Политология. Религиоведение», 2014. - Т. 7. - С. 177- 184.
5. Нуруллаев А. А., Нуруллаев Ал. А. Религиозно-политический экстремизм// Вестник РУДН. - Сер. Политология, 2003. - № 4. - С. 83-92.
6. Султанахмедова З.Г. Специфика исламского экстремизма // Исламоведение. 2017. Т. 8. № 2. С. 37-54.
7. Излученко Т.В. Факторы распространения исламского экстремизма в России (на примере г. Красноярска) // Вестник КрасГАУ. 2014. № 7. С. 229-233.
8. Кулиев Э. Исламский экстремизм на Кавказе: реальность угрозы и пути ее предотвращения // Кавказ и глобализация. 2006. С. 165-172.
9. Вояковский Д.С. Политические проекты исламского экстремизма в современной России: дис. ... кандидата политических наук. Уфа, 2009. - 195 с.
10. Казак В.В. Ближний Восток: проблема экспансии терроризма и исламского экстремизма (70-е - 90-е гг. XX в.): дис. ... канд. ист. наук. Владимир, 2006. -193 с.
11. Баглиев М.А. Политические аспекты современного исламского экстремизма (На примере Египта): дис. ... канд. полит. наук. М., 2002. - 171 с.
12. Мартынкин А.В. «Ассоциация Братьев-мусульман» и ее влияние на развитие исламского экстремизма (1928 - 1999 гг.): По арабским источникам: дис. ... кандидата исторических наук: Севастополь, 2001. - 310 с.
13. Решение по делу 1-44/2010. РосПравосудие (Некоммерческая справочно-правовая система по судебным решениям судов общей юрисдикции, мировых и арбитражных судов РФ) / [Электронный ресурс] - Режим доступа. -URL: https://rospravosudie.com/court-centralnyj-rajonnyj-sud-g-novosibirska-novosibirskaya-oblast-s/act-486047400/ (дата обращения: 10.11.2017).
14. Бойцы «Христианского государства». Интернет-газета «Лента.т» от 11.09.2017 / [Электронный ресурс] - Режим доступа. - URL: https://lenta.ru/articles/2017/09/11/fanatics/ (дата обращения: 10.11.2017).
