CC BY
7
УДК 81.42
Guseynova T.S., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Dagestan State Pedagogical University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
PERCEPTION OF PHRASEOLOGICAL TRANSFORMATIONS IN THE LIGHT OF THE COMMUNICATIVE AND PRAGMATIC ASPECT (MATERIAL OF JOURNALISTIC DISCOURSE). The article analyzes the perception of phraseological units in the process of speech-thinking activity of communication participants, determining the direction of situational application of idioms, to the formation of solution of communicative and pragmatic tasks in the working memory of individuals by combining (with subsequent decoding) information into structural and semantic blocks, which are stable constructions of various etiologies. Information blocks/idioms, having the ability to recreate and appropriately reproduce the principles of information storage and processing, promotes a prudent (pragmatic) approach to the time and other resources of the participants of the discourse, regulation of the ways of mastering the material, as well as the development of mechanisms for informational and passionate decoding of the text. Analysis as an existential characteristic of human thinking, actualizes a set of actions combined into a common information-cognitive and linguistic system of knowledge. At a deep mental level, such analysis of the perception of idioms and their transformations is based on a publicly available/ well-known complex of knowledge as a kind of constant regulating the behavior of an individual in the information field.
Key words: language information processing, communication, journalistic discourse, linguistic thinking, evaluativeness.
Т.С. Гусейнова, канд. филол. наук, доц., Дагестанский государственный педагогический университет, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
ВОСПРИЯТИЕ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ТРАНСФОРМ В СВЕТЕ КОММУНИКАТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКОГО АСПЕКТА (НА МАТЕРИАЛЕ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА)
Статья посвящена анализу особенностей восприятия фразеологических единиц в процессе речемыслительной деятельности участников общения, определению направления ситуативного применения ФЕ, формированию в рабочей памяти индивидуумов решения коммуникативных и прагматических задач посредством объединения (с последующей расшифровкой) информации в структурно-смысловые блоки, какими представляются устойчивые конструкции различной этиологии. Информационные блоки/ФЕ, обладая возможностью воссоздания и соответствующего воспроизведения принципов хранения и обработки информации, содействуют расчетливому (прагматическому) подходу к временному и другим ресурсам участников дискурса, регулированию путей освоения материала, а также выработке механизмов информационного и пассионарного декодирования текста. Анализ как экзистенциональная характеристика человеческого мышления актуализирует совокупность действий, объединенных в общую информационно-когнитивную и лингвистическую систему знаний. На глубинном мыслительном уровне подобный анализ восприятия ФЕ и их трансформ базируется на общедоступном/общеизвестном комплексе знаний как некой константе, регламентирующей поведение индивидуума в информационном поле.
Ключевые слова: обработка языковой информации, коммуникация, публицистический дискурс, лингвистическое мышление, оценочность.
Актуальность представленного исследования обусловлена значимостью речемыслительной деятельности человека, воплощающейся в тексте, который в данной статье рассматривается в широком смысле. Текст детерминируется как продукт индивидуального творчества на основе эквивалентности плана восприятия реальной действительности, характеризуется степенью развитости лингвистического сознания индивидуума в процессе реализации на уровне ассоциативно-образного освоения окружающего мира.
Целью исследования является анализ коммуникативно-прагматического аспекта использования трансформированных вариантов узуальных устойчивых структур различной этимологии и состава, реализованных в заголовочных конструкциях современных газетных изданий.
Задачи исследования:
- изучение признаков пассионарности при воплощении коммуникативно-прагматического аспекта реализации фразеологических трансформ;
- рассмотрение информационной составляющей фразеологических трансформ;
- описание некоторых особенностей языковой формы мышления участников коммуникации.
Научная новизна исследования определяется выявлением и оценкой критериев уровней реализации фразеологических трансформ.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использовать результаты анализа в процессе изучения механизмов лингвистического воздействия на индивидуума.
Материалом исследования послужили трансформированные варианты устойчивых конструкций, извлеченных из современных газетных изданий.
Основным методом исследования стал описательно-подстановочный.
Каждый текст персонифицирован, а значит, персонифицированы и творческие процессы, т.к. многообразны формы познания индивидуумом окружающего мира, в то же время следует учитывать взаимосвязь «между качеством информации, получаемой при декодировании, и степенью, в какой читающему приходится полагаться на контекстную информацию» [1, с. 54]. Отражение результатов деятельности креативного мышления на языковом сознании наблюдается в формах непосредственного или опосредованного общения людей, одной из которых является диалог публициста и читателя. При коммуникации лингвистическое мышление в качестве архетипа, дающего начало целому ряду образов, соотносится с пресуппозицией участников общения.
Модель предварительных знаний, выстроенная на основе взаимодействия общественного и индивидуального тезауруса личности, способствует возникновению определенного числа вербальных контактов в ситуации коммуникации, обусловленных некоторыми интенциями. В результате автор как провоцирующая общение сторона актуализирует систему речевого воздействия на реципиента, для того чтобы его экспрессивное представление об описываемом максимально сближалось с авторским, например: «Скромность украшает» (Гришин А., КП) -
о главном предназначении армии воевать, а не красоваться. Среди наиболее успешных лингвистических средств выделяют способы создания и использования в публицистическом дискурсе устойчивых структур, которые в сознании участников диалога соотносятся, скорее, с тропами (совпадающими образами, символами и пр.). К тому же объем и характер общих позиций коммуникантов детерминированы культурно-языковой, социально-политической, морально-нравственной и т.д. общностью участников коммуникации (см.: «Юзер может спать спокойно» (Ревич Ю., НовГ) - о снижении уровня компьютерного пиратства в России рекордными темпами; «Родина, б...ь, зовет» (Флорентьев Л., НовГ) - о победах россиян на мировой арене, которые в последнее время сопровождаются бурным проявлением нецензурного патриотизма), а также умением тождественно оценивать действительность, создавая, таким образом, оценочную модальность, которая, демонстрируя анализ иллюстративного материала, «не противопоставлена другим модальностям, а совмещается с ними» [2, с. 205]. Проблема общения в современном дискурсивном пространстве обнаруживает определенный приоритет человеческой жизнедеятельности, регламентирующий взаимоотношения членов социума.
Языковая форма мышления продуцента дискурса и реципиента в сложившихся условиях манифестируется как ключевой аспект взаимообусловленных отношений, который в качестве перфомативного процесса развивается под воздействием комплекса суггестивных механизмов формирования качественной мысли, к числу которых относится эвристичность, коррелирующая с ценностно-познавательным и пассионарным восприятием и трансляцией реальной действительности (см., например: «Япония: упасть, чтобы подняться» (Кравченко И., СС) - об интервью с Всеволодом Овчинниковым о землетрясении в Японии, стойкости и оптимизме ее жителей, которые любят повторять местную пословицу «Семь раз упасть и семь раз подняться»). Языковое мышление сторон коммуникативного процесса детерминирует специфику диалога, а также воздействует на успешность его протекания, т.е. возникают коммуникативные удачи и неудачи. Языковое же сознание диалогично, т.к. диалогичны, по мнению М.М. Бахтина, и речевое общение, и человеческое мышление, и процессы понимания [3]. Личностная форма языкового сознания, соотносимая с микроситуацией, регулирует структуру диалога, детерминируя интенции индивидуумов, которые, в свою очередь, опираются на аксиологическую и когнитивную составляющую структуры мышления и памяти человека. Языковое сознание журналиста как продуцента, оказывающего влияние на читателя и реципиента, подвергающегося определенному эмоционально-психологическому воздействию собеседника, является частью саморефлексии как способа упорядочения человеческой деятельности вообще. С данной точки зрения можно рассматривать метафоризацию, когда саморефлексия позволяет детерминировать новую ситуацию, которую необходимо изучить через прошлый опыт, а также изменить отношение коммуникантов к самому прошлому опыту через его переосмысление.
В таких случаях языковое сознание и журналиста, и читателя играет роль некой социально-структурной программы совмещения и прогнозирования их общения и поведения посредством дискурса. Языковое сознание функционирует также и на уровне восприятия как активного элемента ситуации коммуникации, когда распознаются слова. Восприятие фразеологических единиц и их трансляция при определении спектра речемыслительной деятельности коммуникантов, рефлективность в использовании ФЕ способствуют умеренному использованию интеллектуальных и прочих ресурсов участников дискурса, регулированию специфики освоения материала, формированию механизмов информационной и пассионарной расшифровки текста (см.: «Здравствуйте, я ваша мафия» (Грачев С., «АиФ») - о журналистских расследованиях, вскрывающих многочисленные мафиозные вертикали; «15 млн. рублей коту под снос» (Скворцова Е., «Собеседник») - для известной певицы вместо элитного деревянного дома построили жуткую избушку). Рефлексивность как значимая сторона человеческого бытия энергично формирует комплекс процессов, объединенных в общую информационно-когнитивную и лингвистическую структуру знаний. Рефлексивность восприятия ФЕ и их трансформ на субстанциональном мыслительном уровне строится на пресуппозиции как некой константе, направляющей индивидуума в информационной сфере. Развитие языкового сознания представляется процессом выработки способов лингвистической манипуляции с объектами, непосредственно не наблюдаемыми, но о которых участники коммуникации имеют (или могут иметь) представления на основе коллективной креативности. А это значит, что лингвистическое сознание индивидуума коррелируется не столько с простым использованием единиц языка при речевом мышлении, сколько с целенаправленной деятельностью с виртуальными объектами посредством тех самых единиц языка. Язык же, как полагал В.Г. Колшанский, ни на одном этапе своего развития не формирует собственной картины мира, не становится самостоятельной креативной силой, он всего лишь констатирует явления концептуального мира, в качестве исходных позиций которого рассматривается реальный мир [4, с. 13]. Поэтому формированию языкового сознания предшествует человеческая практика, а речевое общение представляется как «социальная сущностная сила, выведшая вместе с другими важнейшими факторами подчеловека в собственно человеческое состояние» [5, с. 18].
Становится очевидным, что языковое сознание, будучи сложным продуктом взаимодействия ряда социально-мыслительных факторов, оказывает существенное влияние на все публичные сферы коммуникации. Средства массовой информации, получившие за последние десятилетия активное развитие, энергично и глобально оказывают влияние на общественное сознание и, прежде всего, посредством экспрессивно-образных и оценочных средств языка. Общение вообще преследует определенные цели, следовательно, продуценту необходимо усилить весьма конкретные методы речевого воздействия на реципиента, чтобы его фактическая реакция стала адекватной журналистской. Как отмечалось выше, для этих целей удобно привлекать устойчивые единицы и их трансформы, которые по смысловой направленности соотносятся с различными образными лингвистическими и паралингвистические средствами: («Классный дресс-код» (Ивайлова И., Камаева А., Хорошилова Т., РГ) - о школьной форме, в которой дети начнут ходить с начала года, при этом ее цвет и фасон определяет совет школы; «ПРИГОРЮНИЛИСЬ» (Ярашкина Е., НВ) - о дефиците горючего и топливном кризисе в России; «Катится, катится с vip'ами вагон» (Сабурова О. «Собеседник») - о вагоне Ф. Киркорова и др.). Фразеологические трансформы присутствующие в тексте, стратифицируют лабильные представления реципиента, воспринимающего текст, корректируют их, но все же допускают варьирование в читательской интерпретации содержания текста. Коммуникативность и прагматичность публицистического дискурса обусловлены перцептивным представлением продуцента и реципиента об окружающем мире, а также ментальных и аксиологических приоритетах при возможности их «интенсификации и деинтенсификации» [2, с. 45]. Коммуникативно-прагматический аспект функционирования экспрессии соотносится с креативно-фати-ческой (т.е. контактоустанавливающей) деятельностью индивидуумов, которая основывается на совокупности знаний, полученных по общедоступным источникам информации.
Выработка экспрессии (пассионарности) с последующей ее реализацией во многом отражает самого автора (продуцента) дискурса: его индивидуальную систему ценностей, образ мыслей, аутентичность структуры знаний, рефлексию, природу личностных эмоций, критическое (оценочное) восприятие картин окружающей действительности. Например: «Курорт не столь отдаленный» (ред., РГ) - о санатории для осужденных; «Фильмы для полки» (ред., РГ) - о качестве фильмов, предлагаемых в поездах; «Гадание на эфирной жиже» (Богомолов Ю., РГ) - об итогах годовой деятельности ТВ; «Генералы секретных карьеров» (Птичкин С., РГ) - о К.И.Башлае, разработчике атомных убежищ; «Пластическая операция» (ред., РГ) - о мошенничествах с пластиковыми картами. Конечно, экспрессия не только отражает картины окружающего нас мира, но и создает их, и, таким образом в языковом коллективе формируются эмоционально маркированные понятия (политического, экономического, социального и т.д. плана), которые, в свою очередь, адекватно расшифровываются всеми носителями языка.
Трансформы узуальных устойчивых единиц в прагматическом аспекте удовлетворяют потребности индивидуума в нестандартном именовании тех или иных явлений, объектов, что способствует их выделению из общего потока описания картин окружающего мира, в то же время они пополняют фразеологический фонд языка. Иначе говоря, фразеологическая трансформа как новое явление активно включается своим содержанием и внешней формой в систему имеющихся в языке структур знаний. Непрерывность данного процесса заложена в самой природе языка: речь идет о конфликте экспрессии и стандарта [6]. Фразеологические трансформы как экспрессивные единицы языка амбивалентны по своей сущности, что проявляется в одновременной сложности и простоте их возникновения и функционирования в речевом потоке: «Ночь, улица, должник» (Куликов В., РГ) - о разработке Федеральной службой судебных приставов спецпроцедур вхождения к должнику без спроса; «Дельфин-русалка» (Ионова Л., РГ) - о параолимпийской спортсменке по плаванию А. Венгеровской, Человеке года; «Темныелюди» (Добромыслова О., РГ) - о шоколадном загаре; «Турецкий провал» (Юрьева Д., РГ) - о проблемах туристов на зарубежных курортах и т.д. Как следует их представленных иллюстраций, фразеологическая трансформа представляется своеобразным субститутом, способствующим транспонированию сложных (в плане когнитивном, научном, социальном и т.д.) явлений действительности в категорию упрощенных, доступных (очень часто примитивных и даже искаженных) символов. Описанная ситуация актуализирует понятие «архетип» как своеобразную концентрацию символов, а так как всякое явление может трактоваться неоднозначно (в зависимости от культурологических, гуманистических и др. позиций автора, его интенций и т.д.), архетип способствует созданию значительного количества символов, естественно, объединенных общей темой. В то же время возникновение экспрессии является следствием эвристической деятельности автора как индивидуума, соотносящейся с лингвокреативным восприятием мира.
Следует отметить, что усиление динамики данных процессов наблюдается именно в публицистическом дискурсе, чему способствуют сами средства массовой информации: их оперативность в отражении событий, масштабное распространение, разнонаправленность периодических изданий, языковой демократизм, доступное изложение материала, постоянное стремление к поиску экспрессии, экспликации, оценочности, новизне информации и способов ее передачи. Например, в следующих иллюстрациях: «Пожарный расчет» (Ракуль Е., РГ) - о больших количествах пожаров в Ростове-на-Дону («расчет» - в смысле подсчет погорельцев); «Хлеба! Не надо зрелищ» (Воробьев В., РГ) - о миллиарде голодающих в мире; «Еще раз про бесплатный сыр» (ред., РГ) - о лохотронах и банковских мошенничествах; «В голове его опилки» (Бирюков Д., РГ) - о выставке плюшевых мишек.
Преимущественная реализация тех или иных фразеологических трансформ, их концентрация, система ассоциативных связей во многом зависят от авторских целеустановок и направленности (идеологической, информационной, возрастной др.) периодического издания, в меньшей степени - от содержания излагаемого материала: «Гром победы, раздавайся» (Гаврилов Ю., РГ) - об организации военного парада 9 мая; «Грешным делом» (Новоселова Е., РГ) - о причислении Ватиканом к прежним семи грехам новых: генетические манипуляции, опыты над людьми, загрязнения окружающей среды и т.д.; «Имя собственное» (Выжутович В., РГ) - о К. Райкине, который много сделал для того, чтобы его воспринимали не как продолжение знаменитого отца, а как самостоятельного актера, художника; «Выйти сухим из воды» (Гладунов О. РГ) - о новых загранпаспортах, которые можно постирать; «Не видим, но опасен» (Ларина А., РГ) - об опасности отравления реагентами в бассейнах и аквапарках и др. Детерминация реципиентом фразеологических трансформ и их смысловых границ определяется богатством ассоциативных связей, возникающих в его сознании при взаимодействии экспрессивных единиц, представленных в дискурсе, содержания материала, а также своего прошлого опыта. Поэтому для современного читателя содержание газетного материала явление более значимое, чем для журналиста, для которого публикуемого сообщение и используемые в нем пассионарные единицы в основном - средство привлечения внимания (по возможности, большей части) читательской аудитории к своей газете вообще и к данному номеру в частности; с этих позиций в газете используются иконические и пограничные тексты, перфомативные в своей сущности.
В заключение следует отметить, что заявленная в начале статьи цель исследования коммуникативно-прагматического аспекта в процессе реализации фразеологических трансформ в современном публицистическом дискурсе достигнута, и можно подвести некоторые итоги: 1) фразеологические трансформы в публицистическом дискурсе в условиях динамичной читательской реакции играют существенную роль, их действенность обусловлена некоторыми экстра- и ин-тралингвистическими факторами, а также определённым уровнем переработки информации и соответствующим восприятием публицистического потока; 2) становятся очевидными особенности языковой личности, продуцента и реципиента, системы/подсистемы их культурологических ценностей, умение интерпретировать в своём сознании картины окружающего мира, также широта ассоциативных связей, владение нормами языка.
Библиографический список
1. Филд Дж. Психолингвистика: Ключевые концепты. Энциклопедия терминов (с английскими эквивалентами). Пер. с английского. Москва, 2012.
2. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. Москва, 2014.
3. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. Москва, 1979.
4. Пименова М.В. Языковая ментальность: сопоставительный аспект. Семантика и прагматика текста. Барнаул, 1998.
5. Сушков И.М., Крюкова Е.И., Голубых И.И. Культура языка и культура общения. Ростов-на-Дону, 1999.
6. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе (Некоторые особенности языка современной газетной публицистики). Москва, 1971. References
1. Fild Dzh. Psiholingvistika: Klyuchevye koncepty. 'Enciklopediya terminov (s anglijskimi 'ekvivalentami). Per. s anglijskogo. Moskva, 2012.
2. Vol'f E.M. Funkcional'naya semantika ocenki. Moskva, 2014.
3. Bahtin M.M. 'Estetika slovesnogo tvorchestva. Moskva, 1979.
4. Pimenova M.V. Yazykovaya mental'nosf: sopostavitel'nyj aspekt. Semantika i pragmatika teksta. Barnaul, 1998.
5. Sushkov I.M., Kryukova E.I., Golubyh I.I. Kul'tura yazyka ikul'tura obscheniya. Rostov-na-Donu, 1999.
6. Kostomarov V.G. Russkij yazyk na gazetnoj polose (Nekotorye osobennosti yazyka sovremennoj gazetnoj publicistiki). Moskva, 1971.
Статья поступила в редакцию 28.03.22
УДК 811.11
Zhukova L.V., senior teacher, Novosibirsk Military Order of Zhukov Institute n.a. General of the Army I.K. Yakovlev of the National Guard Troops
of the Russian Federation (Novosibirsk, Russia), E-mail: [email protected]
ETHNOSPECIFIC FEATURES OF CONCEPTS "HOMELAND" AND "NATIVE LANGUAGE" IN THE DISCOURSE OF RUSSIAN-GERMAN SHWANKS. The
formation of the world picture of an ethnic group, and, consequently, its linguistic picture of the world, is influenced by many factors. Among them, the key ones are the socio-cultural and historical conditions in which this ethnic group exists. Concepts such as "homeland" and "native language" are of considerable relevance for the world picture of the Russian-German ethnos, since these concepts are key to the ethnic identity of any people, and the unique ethno-cultural historical past of Russian Germans gives them special value. The phrase "people on the way", which researchers of the history and culture of Russian Germans use to denote an ethnic group, describes its migration history quite accurately. At the same time, ethnic Germans who have lived for centuries in a foreign-speaking and foreign-cultural environment on the territory of Russia, like any other minority ethnic group, have always sought to preserve their native language and culture, i.e. their own ethnic identity. Based on the analysis of shwanks written by Russian Germans, the most striking features of the concepts "homeland" and "native language" are identified. The results of the study indicate the ethnospecificity of the linguistic picture of the world of Russian Germans, which comprises such features as contamination, i.e. the mixing of elements of two world pictures - Russian and native German, as well as identity due to sociolinguistic processes.
Key words: Russian Germans, shwank, language personality, dialects, concept, linguistic picture of the world.
Л.В. Жукова, ст. преп. Новосибирского военного ордена Жукова института имени генерала армии И.К. Яковлева войск национальной гвардии
Российской Федерации, г. Новосибирск, E-mail: [email protected]
ЭТНОСПЕЦИФИКА КОНЦЕПТОВ «РОДИНА» И «РОДНОЙ ЯЗЫК» В ДИСКУРСЕ ШВАНКА РОССИЙСКИХ НЕМЦЕВ
Формирование картины мира этноса, а, следовательно, и его языковой картины мира, происходит под влиянием многих факторов. Среди них ключевыми являются социокультурные и исторические условия, в которых данная этническая группа существует. Значительную актуальность для картины мира российско-немецкого этноса имеют такие концепты, как «родина» и «родной язык», поскольку данные понятия являются ключевыми для этнической идентичности любого народа, а уникальное этнокультурное историческое прошлое российских немцев придает им особую ценность. Словосочетание «народ в пути», которое исследователи истории и культуры российских немцев используют для обозначения этноса, довольно точно описывает его миграционную историю. В то же время этнические немцы, проживающие на протяжении веков в иноязычном и инокультурном окружении на территории России, как и любой другой миноритарный этнос, всегда стремились сохранить родной язык и культуру, т.е. собственную этническую идентичность. На основе анализа шванков, написанных российскими немцами, были выявлены наиболее яркие признаки концептов «родина» и «родной язык». Результаты исследования свидетельствуют об этноспецифичности языковой картины мира российских немцев, которая заключается в ее контаминированности, т.е. смешении элементов двух картин мира - русской и исконно немецкой, а также самобытности, обусловленной социолингвистическими процессами.
Ключевые слова: российские немцы, шванк, языковая личность, диалекты, концепт, языковая картина мира.
Современная парадигма научного лингвистического знания характеризуется принципом антропоцентризма, базовым постулатом которого является утверждение о том, что сущность языка не может быть постигнута изолированно от его непосредственного создателя, носителя и активного пользователя - человека. Идея изучения «человека в языке и языка в человеке» находит отражение в работах многих выдающихся лингвистов. Так, например, принцип антропоцентризма сформулирован в известном высказывании И.А. Бодуэна де Куртэне: «Язык существует только в индивидуальных мозгах, только в душах, только в психике индивидов или особей, составляющих данное языковое общество» [1, с. 37]. Более развернуто антропоцентричность языка поясняют слова Н.Д. Арутюновой о том, что «человек запечатлел в языке свой физический облик, свои внутренние состояния, свои эмоции, свой интеллект, свое отношение к предметному и непредметному миру, природе... свои отношения к коллективу людей и другому человеку» [2, с. 385]. Попытки анализа диады «язык - человек» привели к появлению в лингвистике таких понятий, как «языковая личность» (ЯЛ), «языковая картина мира» (ЯКМ) и «концепт». В результате, на современном этапе в центре внимания лингвистической науки находится феномен языковой личности (т.е. носитель языка и его языковая способность), познание которого может происходить посредством изучения языковой картины мира индивида (индивидуальная ЯЛ) или группы индивидов, объединенных по определенному признаку (коллективная ЯЛ), через анализ основных элементов ЯКМ - концептов.
Одним из ключевых признаков, на основании которых может быть выделена коллективная ЯЛ, является принадлежность членов сообщества к опреде-
ленному этносу и культуре. В таком случае говорят о национальной (или этнической) языковой личности. Выделяя четыре ипостаси языка, наряду с такими формами существования языка, как «говорение», «языковой запас конкретного человека» и «характерная для человечества языковая способность», в качестве третьей ипостаси Й.Л. Вайсгербер называет «язык как культурное достояние данного сообщества» («язык народа») [3, с. 68]. Согласно заключению немецкого языковеда, «никто не владеет языком лишь благодаря своей собственной языковой личности; наоборот, это языковое владение вырастает в нем на основе принадлежности к языковому сообществу <...»> [3, с. 70]. Следовательно, к совокупности «язык - человек» добавляется еще один тесно связанный с ними элемент - национальная культура, т.е. помимо индивидуальных черт языковая личность обладает и национально-культурными особенностями и формируется под их непосредственным влиянием. С.Г Воркачев, в свою очередь, поясняя неразрывную связь компонентов триады «язык - человек - культура», определяет язык как «сущностное ядро этнической личности», подчеркивая также, что «любая этнокультура существует и развивается в среде определенного этнического языка» [4, с. 268]. Вышеперечисленные направления активно разрабатываются в современной лингвистической науке, что, соответственно, определяет и актуальность настоящей статьи, цель которой заключается в анализе содержания концептов «родина» и «родной язык» в ЯКМ российских немцев и выявлении их этнически обусловленных особенностей.
Объектом анализа в данной статье является языковая картина мира этнической коллективной языковой личности российских немцев. Предмет иссле-
