CC BY
12
ВОКРУГ СОРАКТА: SABINI, FALISCI И ANTIQUI ГЛАЗАМИ РИМСКИХ ГРАММАТИКОВ (НА ПРИМЕРЕ
ЧЕРЕДОВАНИЯ F/H)
...Tivkg 5к Kai tovq ФаА'юкоид noAiv idioyAwooov <фцоя>>...
Strab. geogr. V 2, 9
Резюме: Статья посвящена проблеме атрибуции примеров из италийских языков, наблюдаемой в сочинениях римских грамматиков. В первую очередь рассматривается атрибуция примеров чередования f/h. Иногда эти примеры трактуются грамматиками как сабинские, иногда - как относящиеся к языку «древних». Известна лишь одна отсылка к фалискскому языку, наблюдаемая в сочинении Квинта Теренция Скавра «О правописании». В статье предлагается гипотеза, в соответствии с которой источником Теренция Скавра мог быть Веррий Флакк, а время возникновения самого понятия «Falisci» у римских грамматиков относится к эпохе императора Августа.
Ключевые слова: италийские языки, римские грамматики, чередование f/h, Квинт Теренций Скавр, Веррий Флакк, Italic Languages, f/h variation, Quintus Terentius Scaurus, Roman grammarians, Verrius Flaccus
В настоящей работе, на примере некоторых наиболее выразительных особенностей фонетики фалискского языка, а также -насколько возможно проследить - языка сабинян, мы попытаемся продемонстрировать, что внимательный анализ трактовки примеров, относимых римскими грамматиками к сабинскому языку, а также примеров, относимых к фалискскому языку, позволяет выделить как минимум две тенденции в атрибуции примеров. Первая из них, хронологически более ранняя, восходит, судя по всему, главным образом к Варрону. Согласно с этой тенденцией, примеры слов с заменой f на h и h на f чаще всего трактуются как примеры, взятые из сабинского языка. Вторая вводит в ученый обиход понятие «языка фалисков», а также собирательное понятие «языка древних» (antiquorum), куда часто попадают те примеры, которые в сочинениях других грамматиков считались сабинскими.
Действительно, наиболее достоверными сведениями о языках древней Италии, не имевших дошедшей до нас литера-
турной традиции, мы располагаем благодаря, во-первых, эпиграфическим данным, а во-вторых, свидетельствам авторов, античным грамматикам, лексикографам и глоссаторам. С этой точки зрения судьбы сабинского и фалискского языка противоположны: сабинский язык известен, прежде всего, благодаря упоминаниям античных авторов и глоссам, однако, к сожалению, мы не располагаем ни одной надписью. Фалискский язык, напротив, представлен корпусом надписей, но не упоминается античными авторами так часто, как сабинский.
На сегодняшний день известно около 500 надписей, относимых к языку фалисков и датируемых VII—II вв. до н.э.; все эти надписи найдены на территории италийского племени фалисков (лат. Ager Faliscus), расположенной к северо-северо-западу от Рима, преимущественно вокруг городов Фалерии (лат. Falerii; в 241 г. до н.э. Фалерии были разрушены римлянами, в результате чего город был перенесен и назван Falerii Noui, тогда как прежние Фалерии получили название Falerii Veteres) и Фес-ценний (лат. Fescennium). С севера территория фалисков граничила с территорией этрусков, с востока - сабинян (условной границей между сабинянами и фалисками можно считать р. Тибр). К территории фалисков относят г. Капену (лат. Capena), а также область вокруг горы Соракт (лат. Soracte).
Географически гора Соракт находится примерно посередине между территорией латинян, фалисков и сабинян (Deecke 1888: 52-54). Основные поселения на территории фалисков, с опорой на свидетельства, а также особенности культа и история фалис-ков учтены и подробнейшим образом разобраны в замечательной книге Вильгельма Дееке «Фалиски», вышедшей в 1888 г.; там же дан был первый полный очерк фонетики и морфологии фалискского языка, приведены надписи, известные к концу XIX века (изначально это надписи, попавшие в CIL и CIE). Более подробный обзор языка фалисков был сделан Габриэллой Джакомелли в 1963 г., в том числе на основании более новых эпиграфических данных. Лингвистические особенности, наблюдаемые в надписях, доступных исследователям сегодня, позволяют разделить документированную историю фалискского языка на три периода: раннефалискский (до IV в. до н. э.), среднефалискский (с IV в до н.э. до 241 г. до н. э.) и позднефалискский (после 241 г. до н. э.) (Bakkum 2009: 11).
Что же касается непосредственно свидетельств античных грамматиков, то для фалискского языка известен один досто-
верный пример, приведенный в сочинении «Об орфографии» римского грамматика эпохи Адриана, Квинта Теренция Скавра: quam Falisci habam, nos fabam appellamus (Scaur. Keil VII 13 8). Вторым примером может считаться замечание у Феста, эпитоматора Веррия Флакка, относительно слова Struppearia (Fest. ed. Lindsay 3l3 19).
Сабинский язык, напротив, достаточно часто попадает в поле зрения грамматиков. Большинство современных исследователей склонно признавать большую часть из примеров, встречающихся у античных авторов, «латинизированными глоссами»; информация о сабинском языке, таким образом, ограничивается списками этих глосс (von Planta 1897: II 591-594), (Conway 1933: I 352-360), (Vetter 1953: 362-378). Попытки какого-либо анализа этого материала, равно как и отнесения языка примеров, приводимых авторами, к латино-фалискской или, наоборот, сабелль-ской ветви италийских языков на сегодняшний день не столь успешны. Так, Роберт Коулмен, автор специального обзора данных о языках Центральной Италии, и Рекс Уоллес приходят к тому, что с уверенностью отнести сабинский язык к одной из этих ветвей практически невозможно (Coleman 1986: 114-115). Филиппо Бальди приводит сокращенный список тех же глосс с замечанием, что сабинский язык стал считаться самостоятельным языком главным образом благодаря Варрону (Baldi 1998: 134). Некоторыми исследователями предпринимались попытки охарактеризовать две известные ранее надписи (Ve 227 и Ve 512) как сабинские, однако они не имели достаточной доказательной базы, и атрибуция не была признана.
Приводимые же свидетельства античных грамматиков сводятся в основном к цитатам из Марка Теренция Варрона (подавляющее большинство примеров - из трактата «О латинском языке»), а также из комментария Сервия Мавра Гонората к «Энеиде» Вергилия. Некоторое количество примеров имеет своим источником эпитому сочинения Веррия Флакка «De uerbo-rum significatu», сделанную Фестом, в передаче Павла Диакона. Единичные примеры встречаются у грамматика нач. II в. до н. э. Велия Лонга и в «Римских древностях» Дионисия Галикарнасского (впрочем, со ссылкой на Варрона). При этом одни и те же примеры трактуются одними авторами как примеры языка сабинцев (Sabinorum) или «древних» (antiquorum), а другими могут быть отнесены к языку фалисков (Faliscorum), и в основном эти примеры отражают одну и ту же фонетическую особен-
ность. Самой яркой и одновременно трудно объяснимой фонетической особенностью, объединяющей примеры фалискского и сабинского языка, приводимые античными грамматиками, является так называемое «чередование f/h».
Это чередование особенно заметно на примерах типа сабинск. fircus, соотв. лат. hircus, а также сабинск. fedus, соотв. лат. haedus, «древнее» hebris, соотв. лат. febris, фалиск. haba, соотв. лат. faba и др. Оно обсуждается как в связи с вопросом о реконструкции фонетической системы сабинского языка (Conway 1933: I 359), так и в связи с известными особенностями фонетики фалискского языка. В надписях на фалискском языке чередование согласных f и h отражено, начиная со среднефалискского периода. Часто цитируемые примеры: фалиск. hileo, соотв. лат. filius, и фалиск. foied, соотв. лат. hodie, а также фалиск. fe, соотв. лат. hic. Исследователи приводят различные объяснения этому процессу. Так, Габриэлла Джакомелли придерживалась мнения, что слова, отражающие переход f > h, демонстрируют примеры этрусского влияния на язык фалисков (Giacomelli 1963: 126).
Однако позже было установлено (в частности, Гельмутом Риксом), что переход f > h в этрусском языке, судя по сохранившимся надписями, и затрагивал более северные области Этрурии. Рольф Гирше предположил, напротив, что вариативность в передаче f и h, появившаяся в фалискских надписях начиная с IV в. до н.э., объясняется тем, что в фалискском языке этого периода f и h имели артикуляцию билабиального глухого согласного и глухого заднеязычного спиранта соответственно. Акустически эти звуки очень близки друг к другу, в результате чего при передаче на письме возникало их смешение. Энрико Кампаниле и Роберто Джакомелли, следуя гипотезе, предложенной еще А. Мейе, утверждали, что трактовка праиталийских придыхательных согласных в латинском и сельских говорах латинского языка (куда включается и язык фалисков) была различной. Наиболее существенным возражением против этой гипотезы является тот факт, что формы с чередованием f/h не встречаются в надписях ранее IV века.
Собственное объяснение предложили Рекс Уоллес и Брайан Джозеф. Не соглашаясь ни с одной из перечисленных гипотез, Уоллес и Джозеф пришли к выводу, что в среднефалискском языке имел место только переход f > h, тогда как случаи написания h на месте этимологического f объясняются гипер-
коррекцией под влиянием более престижной произносительном нормы (в данном случае - римским городским произношением для латинских слов). При этом Уоллес и Джозеф отмечают отдельно, что свидетельства грамматиков, обращавших внимание на чередование f/h, конечно, могут привлекаться, причем и для этих случаев Уоллес и Джозеф считают возможным признать гиперкорректными написания с заменой лат. h на f (Wallace, Joseph 1991: 92), однако принцип, по которому те или иные примеры атрибутируются грамматиками, требует
дополнительного анализа.
Габриэль Баккум, разбирая вопрос о чередовании f и h в фалискском языке, также обращает внимание на свидетельства античных грамматиков, но заявляет, что, коль скоро языковой контекст, из которого авторы черпали свои примеры, нам неизвестен, атрибуция этих примеров как сабинских, фалискских или относящихся к языку «древних» была произвольной (Bakkum 2009: 82). Возможно ли провести попытку реконструкции того самого языкового контекста, а также найти какие-либо объяснения для той или иной атрибуции примеров, исходя из сочинений грамматиков и того ученого контекста, в котором находились дискуссии по грамматическим вопросам?
Попытаемся провести анализ примеров, приводимых грамматиками, в контексте их творчества в целом и тех направлений грамматической мысли, которых они придерживались. В данном случае первостепенным оказывается вопрос об источниках тех или иных сведений у грамматиков, особенно более поздних, чем Варрон, так как именно с I в. н. э. наблюдается наибольшее число расхождений в атрибуции.
Укажем, прежде всего, примеры чередования f/h, которые атрибутируются грамматиками как сабинские (чаще всего - с помощью формул вида «Sabini dicunt/uocant/appellant», «a Sabinis/Sabinorum lingua dicitur/uocatur/appellatur»):
1) nos non tam propter illas causas quas supra proposuimus, quam propter originem uocis, siquidem, ut testis est Varro, a Sabinis fasena dicitur, et sicut s familiariter in r transit, ita f in uicinam adspira-tionem mutatur (Vel. Keil VII 69 6).
2) “ircus quod Sabini fircus; quod illic fedus, in Latio rure hedus: qui in urbe, ut in multis a addito haedus” (Varro l. L. V 79)
Пример с отсылкой к фалискам («Falisci appellant»), как уже указывалось, только один:
1) quam Falisci habam, nos fabam appellamus (Scaur. Keil VII 13 8).
Далее, примеры с отсылкой к «древним» («ab antiquis dicitur/appellatur»):
1) similiter ergo et haedos dicimus cum aspiratione, quoniam faedi dicebantur apud antiquos; item hircos, quoniam eosdem aeque fircos uocabant. nam et e contrario quam antiqui habam dicebant nos fabam dicimus (Vel. Keil VII 69 11).
2) nam quod ad Latina pertinet, in quibus late aliquid ambigitur, antiquorum consuetudo respicienda est, quibus moris fuit pro hac adspiratione litteram dicere f. itaque harenam iustius quis dixerit, quoniam apud antiquos fasena erat, et hordeum, quia fordeum, et, sicut supra diximus, hircos, quoniam firci erant, et haedos, quoniam faedi. (Vel. Keil VII 81 12).
3) cum haedus sine aspiratione scribitur, cum alioqui cum ea debeat, quoniam apud antiquos faedus sit dictus, et ubi illi f litteram posuerunt, nos h substituimus, ut quod illi fordeum dicebant, nos hordeum, fariolum quem nos hariolum, similiter faedum quem nunc nos haedum dicimus (Scaur. Keil VII 11, 6),
а также: et quem antiqui fariolum, nos hariolum (Scaur. Keil VII 13 8).
4) faedum antiqui dicebant pro haedo, folus pro holere, fostim pro hoste, fostiam pro hostia (Paul. Fest. 74 9-10L).
5) horreum antiqui farreum dicebant a farre (Paul. Fest. 91, 6L). Наконец, примеры без конкретной атрибуции:
1) Faliscos Halesus condidit. hi autem, inmutato H in F, Falisci dicti sunt, sicut febris dicitur quae ante hebris dicebatur, Formiae quae Hormiae fuerunt, äno тцс, öp^qg: nam posteritas in multis nominibus F pro H posuit (Seru. Aen. VII 695).
2) horctum et forctum pro bono dicebant (Paul. Fest. 91, 14L), а также forctes, frugi et bonus, siue ualidus (Paul. Fest. 74 14L).
3) hanula parua delubra, quasi fanula (Paul. Fest. 91, 25L).
4) Fordicidis boues fordae, id est grauidae, immolabantur, dictae a fetu (Paul. Fest. 74, 1-2L), а также horda praegnans, unde dies, quo grauidae hostiae immolabantur, Hordicidia (Paul. Fest. 91, 17-8L).
Впрочем, по всей видимости, прошедшее время глаголов dicebatur, dicebant косвенно может указывать именно на отсылку к «древним».
Отдельно следует привести свидетельство из первой книги «О воспитании оратора» Квинтилиана, не содержащее атрибуции:
fordeum faedosque pro adspiratione uelut simili littera.. .(Quint. Inst. I 4).
Таким образом, можно вывести список из пятнадцати упоминаемых грамматиками соответствий:
antiqui Falisci Sabini
faba/haba Vel. VII 69,11K Scaur.VII 13,8К —
faedus/haedus (fedus/hedus) Vel. VII 69,11K Vel. VII 81,12K Paul. Fest. 74 9-10L Scaur. VII 11,6K Varro l. L. V 79
Falisci/*Halesci (от Halesus) Seru. Aen. VII695 — —
fanula/hanula Paul. Fest. 91 25L — —
fariolus/hariolus Scaur. VII 11,6K Scaur. VII 13,8K — —
fasena/harena Vel. VII 81,12K - Vel. VII 69,6К
fircus/hircus Vel. VII 69,11K Vel. VII 81,12K — Varro l. L. V 79
forctum/ horctum Paul. Fest. 91 14L Paul. Fest. 74 14L — —
folus/holus Paul. Fest. 74 9-10L — —
forda/horda Paul. Fest. 74 1-2L Paul. Fest. 91 17—8L — —
fordeum/hordeum Scaur. VII 11,6 K — —
Fordicidia/ Hordicidia Paul. Fest. 74 1-2L Paul. Fest. 91 17—8L — —
Formia/Hormia Seru. Aen. VII695 — —
farreum/horreum Paul. Fest. 91 6L — —
fostis/hostis, fostia/hostia Paul. Fest. 74 9-10L — —
Далее, если подходить к этому списку и к принципам атрибуции с точки зрения хронологии, то наиболее древние свидетельства, несомненно, принадлежат Варрону. Специфика языкового пространства западной части Центральной Италии в передаче Варрона оказалась такой, что, помимо собственно латинского языка, Варроном в принципе (не только в связи с примерами на чередование f/h) упоминается «сельская латынь» (ср. «in Latio rure hedus»), считанное число раз — оскский язык (Oscorum lingua), но чаще всего и наиболее полно — язык сабинян (Sabinorum lingua). Фалиски упоминаются Варроном лишь в связи с известным в его время сортом колбас: Faliscus uenter (Varro L. L. V 111), позже воспетый Марциалом (Mart. IV 4б, B), а также при рассуждении о богатых братьях (fratres Veiani), выходцах с территории фалисков (Varro R. R. III 16 10). Язык фалисков Варроном не упоминается, равно как и язык «древних». Варрон говорит о «ueteres», но не в контексте исследования их языка.
Свидетельства Павла Диакона, излагающего эпитому Феста, сделанную на основании работы Веррия Флакка, представляют определенную трудность для интерпретации, потому что примеры, приводимые у Павла, в основном не имеют такой четкой атрибуции, как в сочинениях других грамматиков. Любопытным примером оказывается соответствие forda - horda и производное Fordicidia - Hordicidia: эти же примеры разбирал и Варрон, причем тоже без атрибуции; более того, из сочинений Варрона известны два места, в которых этот пример выступает в различном фонетическом облике:
1) В сельскохозяйственном трактате «De re rustica», при классификации быков и коров в соответствии с их возрастом и другими характеристиками и перечислении соответствующих названий, Варрон приводит слово horda: Primum in bubulo genere aetatis gradus dicuntur quattuor, prima uitulorum, secunda iuuencorum, tertia bouum nouellorum, quarta uetulorum. discernun-tur in prima uitulus et uitula, in secunda iuuencus et iuuenca, in tertia et quarta taurus et uacca. quae sterilis est uacca, taura appellata; quae praegnas, horda. ab eo in fasti<s> dies hordicidia nomina(n)tur, quod tum hordae boues immolantur (Varro R. R. II 5 5—7).
2) В этимологической части грамматического трактата «De lingua Latina», при объяснении происхождения слова Fordicidium: Fordicidia a fordis bubus; bos forda quae fert in
uentre; quod eo die publice immolantur boues praegnantes in curiis compluris, afordis caedendis Fordicidia dicta (Varro L. L. VI 13).
Здесь нужно обратить особое внимание на то, что именно Варрон считает необходимым разъяснять. Во-первых, Варрон, судя по всему, вводит слово horda/forda в литературный оборот, причем как сельскохозяйственный термин; по крайней мере, до Варрона в сохранившихся текстах это слово не встречается. Во-вторых, в сочинении о латинском языке Варрон находит необходимым дать этимологию слова, производного от horda/forda. Возможно, в «De re rustica» термин выступает в том фонетическом виде, в котором он был известен Варрону (т.е. horda может быть сабинским примером), тогда как в «De lingua Latina», как и у других авторов, зафиксирован бытовавший в то время городской латинский вариант этого слова. При этом сам Варрон не рассматривает чередование f/h для этого слова в качестве отдельной грамматической проблемы.
Отсутствие подхода к этому слову как к примеру чередования f/h можно заметить и в комментариях Сервия Мавра Гонората к «Энеиде» Вергилия (IV в. н.э.): si grauida fuerat, forda dicitur; quae sterilis autem est, taurea appellatur (Seru. Aen. II 140). Источник Сервия, по всей видимости, имел в своей основе прежде всего сочинения Варрона. На это указывают также частые упоминания у Сервия языка сабинян (Seru. Aen. I 292, VII 684, XI 785, XII 538); из этих примеров один (Seru. Aen. I 292) имеет параллель в «Римских древностях» Дионисия Галикарнасского с прямой отсылкой к Варрону: kùqelç yàp oL Eaßlvoi xàç aix^àç каЛоио^. таита |j.èv oúv TepevxLOç Oùappwv урафєі (Dion. Hal. Ant. Rom. II 48, 4).
Показательно и отсутствие упоминаний о языке фалисков. Традиция, опирающаяся Варрона, вообще не знает понятия «фалискский язык». Тогда как примеры, относимые к сабинскому языку, часто демонстрируют фонетические процессы, наблюдаемые в языке фалискских надписей, в результате чего, с одной стороны, Роберт Конвэй говорит о примерах из сочинений римских грамматиков в связи с сабинским языком (Conway 1933: I 359), а Рекс Уоллес и Роберт Джозеф, как уже было сказано, в связи с фалискским.
Иначе обращаются к материалу и, по всей вероятности, представляют несколько иную традицию Велий Лонг и Квинт Теренций Скавр, грамматики нач. II в. н.э.; и Велий Лонг, и Теренций Скавр используют атрибуцию «antiqui», Велий Лонг
однажды отсылает к тем, кого он называет «Sabini», а Теренций Скавр - к фалискам («Falisci»). Здесь небезынтересно обратиться к вопросу об источниках Велия Лонга, и особенно - Теренция Скавра. Одним из первых о развитии грамматической мысли в I в. н.э. стал подробно говорить Генри Неттльшип. В своей статье, вышедшей в 1886 г., он отводит место сочинениям Теренция Скавра и Велия Лонга (Nettleship 1886: 194) как отражающим, пусть часто и косвенно, пути развития римской грамматической мысли. В частности, Неттльшип убедительно доказывает важность утраченного сочинения Веррия Флакка «Об орфографии» (Suet. gramm. 19) для развития жанра руководства по правописанию, коренным образом отличного как от ученого, философского трактата, так и от словаря. Возможно, влияние Веррия Флакка на Теренция Скавра (прямо или же через посредников, например, Квинтилиана и Плиния Старшего) могло оставить свой след и в характере атрибуции примеров.
Здесь нелишним будет вспомнить, что, несмотря на то, что в тексте Павла Диакона язык сабинян или фалисков не упоминается, у самого Феста находим упоминание слова Struppearia в статье о слове stroppus (struppus) ‘венок’, которое Атей Филолог сравнивал с греч. отрофюу. Фест передает, что Struppearia - название праздничного действа у фалисков («apud Faliscos»). То же слово struppus приписывается и тускуланцам (Fest. 313, 19 L). Процессия, состоящая из людей в венках во время фалискского празднества в честь Юноны, была красочно описана Овидием в тринадцатой элегии из третьей книги его «Любовных элегий» (и это единственная элегия Овидия, отклоняющаяся от собственно любовной тематики).
Мог ли Веррий Флакк, эпитоматором которого выступает Фест, быть зачинателем другой традиции, в которой нашлось место «языку фалисков»? Важно учитывать, что мы не располагаем текстом самого Веррия Флакка, а эпитома Феста, и тем более Павла Диакона, не всегда отражает текст Веррия Флакка напрямую (об этом, особенно о степени вмешательства Феста в текст Веррия, дан подробный отчет в статье Мари-Карин Ломме; ею же приводится обзор упоминаний о сочинениях Веррия Флакка у других авторов - Lhomme 2007: 45).
О самом же Веррии Флакке нам известно, прежде всего, благодаря Светонию, что он имел собственных подход к преподаванию, что Август сделал его наставником своих внуков, после чего Веррий Флакк перебрался со своей школой на Пала-
тин, преподавал в атрии дома Катулов и получал сто тысяч сестерций в год (Suet. gramm. 17). Автор календаря (фаст), выставленного в городе Пренесте, которым вдохновлялся Овидий; наставник внуков принцепса, автор руководства по орфографии и первого словаря должен был иметь достаточные основания для того, чтобы атрибутировать примеры, отражающие чуждую городскому римскому произношению фонетику, как относящиеся к «фалискскому языку».
Судя по всему, диалекты, на которых говорили на территории сабинян и на территории фалисков (напомним, эти территории были смежными), от г. Реате до г. Капена и от г. Капена до г. Фалерии, из-за сходства ряда фонетических процессов -как чередования f/h, так и монофтонгизации дифтонгов - трактовались грамматиками как некий единый языковой континуум, который, видимо, уже к сер. I в. н. э. стал восприниматься как пример языка древних (потому что ни языка сабинян, ни языка фалисков, насколько позволяют судить и надписи, уже не существовало), а прежде, в силу, с одной стороны, авторитета Варрона (который сам был, к тому же, выходцем из сабинской Реаты), а с другой - в силу особой роли сабинян в истории становления римского государства, считался именно сабинским языком.
В эпоху Варрона, по-видимому, на территории сабинян уже не сохранилось никаких следов языка сабелльской подгруппы, к которому предположительно мог относиться, наряду с оскским и умбрским, и древний сабинский язык. Об этом свидетельствуют окончания слов, которые Варрон приводит в качестве примеров: они отражают латино-фалискскую парадигму именных окончаний, а не сабелльскую (ср. сабинск. hernae с оконч. ж. р. им. п. мн. ч. -ae, в противоположность сабелльскому, в частности оскскому, -as).
Что могло измениться в подходе к фалискам, что позволило бы Веррию Флакку заговорить об их языке?
В республиканскую эпоху фалиски упоминались авторами, прежде всего Катоном и Варроном, в контекстах, связанных с сельским хозяйством вообще, и в частности - с разведением быков и коров. Действительно, белые фалискские телята использовались во время жертвоприношений у Тарпейского алтаря, значимого для политической жизни Рима (т. к. они связаны были с избранием новых консулов и началом нового года). Излюбленная строка Овидия: quas (quos) aluit campis herba
Falisca suis, была использована им три раза (Ouid. am. III 13, fast.
I 84, Pont. IV 4, 32), и еще один раз в измененном виде: agnaque tam lactens quam gramine pasta Falisco / uictima Tarpeios inficit icta focos (Pont. IV 8, 41-42). Здесь интересен и тот факт, что слово horda, использованное Варроном, вполне могло быть известно именно из фалискского языка, так как фалиски, а не сабиняне, с особым тщанием занимались разведением коров.
Интересна и трактовка происхождения слова Hirpi, приводимая римскими грамматиками. Сервий, по-видимому, вслед за Варроном говорит о его сабинском происхождении: dicti sunt ipsi populi Hirpi Sorani: nam lupi Sabinorum lingua vocantur hirpi. Однако сами гирпы (или гирпины) скорее были связаны с фалисками и этрусками, чем с сабинянами. Об их происхождении и привилегиях, дарованных им Сенатом, пишет, например, Плиний Старший: Haut procul urbe Roma in Faliscorum agro familiae sunt paucae quae uocantur Hirpi. <h>ae sacrificio annuo, quod fit ad montem Soractem Apollini, super ambustam ligni struem ambulantes non aduruntur et ob id perpetuo senatus consulto militiae omniumque aliorum munerum uacationem habent (Plin. n. h. VII 1920). Здесь же содержится важное упоминание Аполлона Соран-ского, покровителя горы Соракт.
Интересное преломление получает особая способность гир-пов ходить босыми среди горящих бревен у Вергилия. В сцене борьбы этруска Аррунта с предводительницей вольсков Камиллой из одиннадцатой песни «Энеиды» примечательны некоторые детали: во-первых, Аррунт обращается с просьбой даровать ему победу над Камиллой именно к Аполлону. Сама же Камилла, «decus Italiae», находится под покровительством Дианы, о чем повествует целая вставная «новелла» о событиях, происходивших с новорожденной Камиллой и ее отцом Метабом. Во-вторых, в свою молитву Аррунт включает описание той же способности, о которой авторы говорят в связи с гирпами:
.. .et superos Arruns sic uoce precatur:
“Summe deum, sancti custos Soractis Apollo, quem primi colimus, cui pineus ardor aceruo pascitur, et medium freti pietate per ignem cultores multa premimus uestigia pruna.”
(Verg. Aen. XI 785-788)
Сам Аполлон становится личным божеством Августа; Август учреждает Ludi saeculares, на которые в 17 г. до н.э.
Гораций отзывается своим «Carmen saeculare» с обращениями к Аполлону и Диане. Соракт, священная гора, в эпоху Августа оказывается особенно значимой именно потому, что посвящена Аполлону. В своих элегиях, раннем сочинении, Овидий еще говорит о фалисках в связи с культом Юноны (Ouid. am. III 13). Авторы (e.g. Strab. Geogr. V 2, 9) часто упоминают Феронию как одно из культовых мест на территории фалисков. Но Соракт, по-видимому, приобретает особое значение именно после соответствующих установлений Августа, связанных с особым отношением к Аполлону. В связи с этим, возможно, несколько изменилось и отношение к фалискам. Уже в императорскую эпоху этот интерес выльется в попытки реконструкции фалискского стиха (Terent. Maur. de metr. 1818; Seru. de cent. metr. Keil. IV 465, 5).
Скорее всего, именно в эпоху Августа стало более актуальным говорить о языке фалисков, который, судя по эпиграфическим данным, уже практически исчез, но память о нем еще могла сохраняться, и интерес к ним мог отразиться во внимании к этому языку со стороны Веррия Флакка. Предполагать более позднее пробуждение интереса к фалискам представляется менее оправданным. Веррий Флакк, несмотря на то, что Варрон был для него несомненным авторитетом, в своем творчестве, в том числе и как наставник внуков Августа, и грамматик, сам по себе обладавший огромным авторитетом, был все-таки более свободен, чем грамматики I в. н. э., и тем более - позднейшие авторы. Руководство по орфографии Квинта Теренция Скавра оказывается при этом закономерным отражением именно направления Веррия Флакка и его последователей именно в той его части, где оно отличается от тенденции, заданной Варроном в атрибуции примеров, в частности - отражающих чередование f/h.
Литература
Bakkum 2009 - Bakkum G. The Latin dialect of the Ager Faliscus: 150 years of scholarship. Amsterdam, 2009.
Baldi 1998 - Baldi Ph. The Foundations of Latin. Berlin, 1998.
CIE = Corpus Inscriptionum Etruscarum.
CIL = Corpus Inscriptionum Latinarum.
Coleman 1986 - Coleman R. The central Italic languages in the period of Roman expansion // Transactions of the Philological Society. P. 100131.
Conway 1933 - Conway R., Whatmough J., Johnson S. Prae-Italic dialects of Italy. London, 1933.
Deecke 1888 - Deecke W. Die Falisker. Eine geschichtlich-sprachliche Untersuchung. Straßburg, 1888.
Giacomelli 1963 - Giacomelli G. La lingua falisca. Firenze, 1963 (= Biblioteca di Studi Etruschi, 1).
Lhommé 2007 - Lhommé M.-K. Varron et Verrius au 2ème siècle après Jésus-Christ // Verrius, Festus, & Paul: Lexicography, Scholarship, & Society, 2007. P. 32-47.
Nettleship 1886 - Nettleship H. The Study of Latin Grammar among the Romans in the First Century A. D., // Journal of Philology. 1886. Vol. 15. P. 189-214.
Ve = Vetter E. Handbuch der italischen Dialekte. Heidelberg, 1953. von Planta 1892 - von Planta R. Grammatik der oskisch-umbrischen Dialekte. Strassburg, 1892.
Vetter 1953 - Vetter E. Handbuch der italischen Dialekte. Heidelberg, 1953.
Wallace, Joseph 1991 - Wallace R., Joseph B. On the Problematic f/h Variation in Faliscan // Glotta. 1991. Vol. 69. P. 84-93.
E. P. Novikova. Around the Soracte: Sabini, Falisci and antiqui through the eyes of Roman grammarians (by the example of f/h variation)
The article deals with the problem of attribution of the examples from Italic languages cited by Roman grammarians. The first part of the investigation was connected with the attribution for the examples of the f/h variation. Sometimes the examples are attributed by Roman grammarians to «Sabini» or «Sabinorum lingua», sometimes to «antiqui» and once to «Falisci». Attribution to the «Falisci» is given by Quintus Terentius Scaurus in his work «De orthographia». So, the second part of the investigation was connected with Roman grammarians to find the source of the Scaurus’ work. The problem is Scaurus’s attribution to «Falisci» while his great authority provided, Varro telling nothing and attributing them to «Sabini»,. When and why the theme of the «Falisci» appeared for the first time? It could be Verrius Flaccus who introduced the theme of the «Falisci» in grammar due to special interest in them in the time of Augustus.
