CC BY
52
шений между ними. Это оказывает существенное влияние на формирование у детей более полных знаний об окружающей действительности. Познание величины осуществляется с одной стороны, на сенсорной основе, а с другой - опосредуется мышлением и речью.
Дети старшего дошкольного возраста решают задачи упорядочивания предметов по длине, ширине, высоте и объему в целом. У ребенка формируется дифференцированное восприятие трех измерений, умение упорядочивать предметы по их размерам, понимание относительности и изменчивости величины.
«Забей кол». Для игры используют колышек длиной около 50 см. каждому игроку представляется возможность вбить его в землю. При вынесении результата проводится сравнение насколько глубоко, насколько выше от земли располагается предмет. Происходит упорядочивание предметов по высоте.
Генезис отражения пространства является научной основой для целенаправленного педагогического руководства формирования пространственных представлений у детей дошкольного возраста. Основная задача этой работы - совершенствование чувственного опыта пространственного различения. Система работы по развитию у дошкольников пространственных представлений включает: ориентировку «на себе», освоение «схемы собственного тела»; ориентировку «на внешних объектах». Выделение различных сторон предметов: передней, тыльной, верхней, нижней, боковых. Освоение и применение словесной системы отсчета по основным пространственным направлениям: вперед-назад, вверх-вниз, направо-налево; определение расположения предметов в пространстве «от себя», когда исходная точка отсчета фиксируется на самом субъекте; определение собственного положения в пространстве («точки стояния») относительно различных объектов; определение пространственной размещенности предметов относительно друг друга.
«Тобит» - игра является хакасским вариантом шашек. Фигуры для игры - хулы, расставляются противоположно друг другу. Фигурами можно управлять только прямо вперед, вправо, влево. При объяснении ребенку сути игры закрепляется словесная система отсчета по основным пространственным направлениям: вперед - назад, вверх - вниз, налево - направо.
«Рукоборие» - игра спортивной направленности, борьба на руках. Детям необходимо объяснить, что сначала участвует правая рука, затем левая. Таким образом, происходит ориентировка «на себе», освоение «схемы собственного тела». Происходит выделение симметричных частей своего тела и обозначение их словами правая сторона, левая.
«Мяч в лунке» - игра с мячом на открытой местности. Необходимо откатить от себя мяч, стараясь попасть в определенную лунку. Определяется расположение предметов в пространстве «от себя»; исходная точка отсчета фиксируется на самом объекте; определяется собственное положение в пространстве относительно игровых лунок [1].
После изучения характеристики хакасских народных игр была проведена опытно-экспериментальная работа, по использованию их в аспекте математического развития детей старшего дошкольного возраста. Мы выделили игры развивающие счет, форму, величину и пространственные представления.
Библиографический список
Проведя анализ хакасских народных игры, мы определили комплекс игр, которые использовали в своем исследовании.
Опытно-экспериментальная работа проводилась по типу «независимого эксперимента», то есть все три её этапа «констатирующий, формирующий и контрольный» осуществлялись с одними и теми же экспериментальными группами.
Цель исследования: теоретически обосновать и опытно-экспериментальным путем выявить эффективность использования хакасских народных игр в математическом развитии детей старшего дошкольного возраста.
В качестве базы нами был выбран МДОУ - центр развития «Сказка» г. Абакана. В исследовании принимали участие две подготовительные группы в количестве 20 детей в каждой группе. Экспериментальная (группа «А») и контрольная (группа «Б»).
На первом этапе нами был определен уровень математического развития с помощью методик А.В. Пугиной, Е.В. Колесниковой. Результаты исследования свидетельствуют о том, что дети экспериментальной группы «А» и контрольной группы «Б» имеют почти одинаковый уровень математического развития.
Далее мы планировали провести комплекс занятий с использованием хакасских народных игр для математического развития в экспериментальной группе «А».
На формирующем этапе работа мы использовали игры на: счет: «Пестрая кость», «Пестрая палочка», «Двенадцать палочек», «Поймай кость». Форму: «Пестрая кость», «Пестрая палочка». Величину: «Забей кол». Пространственные направления: «Тобит» «Рукоборие», «Передай ремень», «Мяч в лунке».
Завершающий этап нашего исследования - контрольный эксперимент, был направлен на проверку эффективности математического развития у детей старшего дошкольного возраста с использованием хакасских народных игр. Занятия проводились в экспериментальной группе «А» и контрольной группе «Б».
Контрольный эксперимент был проведен по тем же методикам, что и констатирующий. В результате использованных методик были получены результаты, на основе которых мы проследили динамику математического развития у старших дошкольников в экспериментальной группе.
Было замечено, что у детей появился интерес к занятиям по математике. Прежде всего, это связано с народными хакасскими играми их разнообразием, содержанием материала для математического развития.
Регулярное использование хакасских народных игр на практике представляется важным для пробуждения у детей интереса к математическим знаниям, совершенствования познавательной деятельности, общего умственного развития.
Национальные игры в комплексе с другими воспитательными средствами представляют собой основу начального этапа формирования гармонически развитой, активной личности, сочетающей в себе духовное богатство, моральную чистоту и физическое совершенство [2]. Работая с детьми, педагогу надо помнить, что впечатления детства глубоки и неизгладимы в памяти взрослого человека. Они образуют фундамент для развития его нравственных чувств, сознания и дальнейшего проявления их в общественно полезной и творческой деятельности.
1. Кильчичаков, А.Г. Хакасские народные игры и состязания: пособ. для учителя. - Абакан, 2007.
2. Кышпанакова, О.Н. Хакасские народные игры. - Абакан, 1993.
Bibliography
1. Kiljchichakov, A.G. Khakasskie narodnihe igrih i sostyazaniya: posob. dlya uchitelya. - Abakan, 2007.
2. Kihshpanakova, O.N. Khakasskie narodnihe igrih. - Abakan, 1993.
Статья поступила в редакцию 13.03.14
УДК 371
Kasimanova L.A. THE INFLUENCE OF A FAMILY ON THE DEVELOPMENT OF PROFESSIONAL ORIENTATIONS OF TEENAGERS. The article reveals the influence of a family environment on the formation of professional orientations of teenagers.
Key words: professional orientation, middle society, family environment.
Л.А. Касиманова, канд. пед. наук, зав. каф. хореографического искусства РГПУ им. А.И. Герцена, г. Санкт-Петербург, Е-mail: [email protected]
ВЛИЯНИЕ БЛИЖНЕГО СОЦИУМА НА СТАНОВЛЕНИЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ УСТАНОВОК ПОДРОСТКА
В статье раскрывается влияние семейного окружения на становление профессиональных установок подростка.
Ключевые слова: профессиональные установки, ближний социум, семейное окружение.
Профессиональные установки являются основным аспектом общих жизненных установок и ценностей. При выборе профессии человек отдает предпочтение наиболее близким ему способам регуляции поведения и соотносит их со структурой значимых для ценностей. Нам близка позиция И. Холланд, согласно которой профессиональный выбор рассматривается как выбор образа жизни, отражающий представления человека о себе и своих ценностях [1].
Формирование жизненных и профессиональных установок, самосознания человека, связано с процессами идентификации. Под психологической идентификацией в теории социального научения понимается процесс установления субъектом сходства между своим поведением и поведением объекта (личности или группы), принятого субъектом в качестве «образца» (Андреева Г.М. [2]).
С другой стороны, жизненные установки и ценности, оказывающие непосредственное влияние на выбор профессии и образ жизни человека, напрямую связаны с ценностями, традициями, нормами и установками той социальной среды, в которой воспитывался ребенок. Основной микросредой, в которой происходит формирование личности ребенка, его самосознания, является семья. Как показывают исследования, семейно-родственная идентификация человека по значимости стоит на первом месте, за ней следует конфессионально-этническая, затем
- профессионально-групповая, а далее - общественно-политическая идентификация.
На основании зарубежных источников рассмотрим, как влияет принадлежность семьи к тому или иному социально-экономическому слою на жизненные и профессиональные ценности детей и родителей. Для того чтобы представить, к какому слою относится та или иная семья, приведем характеристику сложившихся к концу XX века основных социально-экономических слоев России (Богомолова Т.Ю., Тапилина В.С. [3]).
Низший слой (в 1998 г. - 67.5% населения). В нем широко представлена наименее образованная часть населения (с начальным или неполным средним образованием). Неизменное профессиональное ядро слоя - разнорабочие в торговле и обслуживании. В связи со снижением жизненного уровня в низший слой попали 70.9% работников сферы здравоохранения со средним специальным образованием или без специального образования, 52.5% преподавателей высшей и средней школы, 52.2% работников науки и научного обслуживания.
Нижний средний слой (26.4% населения). Типичные представители - работники здравоохранения, специалисты высшей квалификации с базовым медицинским образованием. Здесь же
- работники торговли и общественного питания, а также рабочие точного ручного труда (по стеклу, металлу, камню, коже и пр.). К 1998 г. сюда переместилась из верхнего среднего слоя довольно многочисленная категория служащих - агенты по торговле, снабжению, администраторы, мелкие государственные чиновники и др.
Верхний средний слой (5.4% населения). Одна из важных примет принадлежности к этому слою - наличие диплома о высшем образовании в области гуманитарных и точных наук. Здесь же специалисты в сфере права и экономики, преподаватели высшей и средней школы. Однако наиболее высокие шансы занять место в верхнем среднем слое у крупных чиновников и законодателей, генеральных директоров и управляющих, представляющих как государственный, так и частный сектор экономики. Работа в сфере финансов и кредитования, юстиции и охраны общественного порядка - также существенный фактор принадлежности к верхнему среднему слою.
К верхней части среднего слоя в 1994 г. относились 14.4% профессионалов высшей квалификации с базовым образованием в области точных и технических наук (физика, математика, прикладные науки); 12.3% с базовым образованием в области гуманитарных наук (экономисты, юристы, переводчики, творчес-
кие работники) и 7.1% с базовым образованием в области медицины и биологии. В 1998 г. в состав этого слоя входили уже соответственно 5.8% общей численности «физиков», 3.9% «гуманитариев», 1.3% медиков.
Высший слой (0.7% населения). Малочисленность и нестабильность состава этого слоя не позволяет составить его социальный профиль на статистически значимом уровне [3].
Для сравнения приведем распределение населения по слоям в США (по данным [4]). В низший слой (так называемый «неблагополучный» класс) входит 18% населения; к нижней части среднего слоя могут быть отнесены и рабочие («голубые воротнички») - 48% и служащие («белые воротнички») - 21%, что составляет в сумме 69% населения; к верхней части среднего слоя относится 10% населения; к высшему слою относится 3% населения страны.
Проанализируем (по зарубежным источникам) зависимость отношений личности, жизненных установок и ценностных ориентаций от принадлежности человека к тому или иному социально-экономическому слою.
Западные исследователи выделяют три важных показателя, влияющие на оценку родителей детьми (Ваитппд D. [5]): 1) уровень образования матери, 2) уровень образования отца и 3) профессиональный статус отца связаны с измерением оценки родителей детьми. Каждый из трех отмеченных индикаторов положительно коррелирует со степенью их благотворного влияния на семейную среду, а также со степенью проявления отцом стремления к развитию в ребенке независимости и индивидуального своеобразия. При этом матери с высоким образовательным статусом поощряли эти качества в дочерях, в то время как корреляция их статуса с характеристиками сыновей оказалась незначимой. Чем выше выраженность указанных трех показателей, тем меньше вероятность негативного отношения ребенка к отцу.
На основе лонгитюдного исследования в низкостатусных семьях И. Шефер [6] показал, что интеллектуальная компетентность опосредствуется на каждом этапе онтогенез развития ребенка набором родительских установок и ценностей. Родители с низким социально-экономическим статусом вырабатывают менее удачные стратегии решения проблем для своих детей, чем родители, относящиеся к среднему классу. В низкостатусных семьях родители проявляют тенденцию скорее решать детские проблемы самим, чем помогать детям в решении их проблем.
В сфере изучения влияния интеллекта родителей и дохода семьи на величину коэффициента интеллектуальности Ю ребенка в западной психологии существуют свои устоявшиеся мнения. Никто еще не опроверг результаты исследования Дж. Лоэвингер [7], показавшие, что уровень образования родителей является гораздо более значимым фактором развития Ю их детей, чем доход семьи. Более того, недавние обширные исследования [8] не только подтвердили вышеприведенные данные, но и установили, что на когнитивное развитие детей, особенно в первые три года их жизни, влияет не столько имущественное положение семьи, сколько отзывчивость родителей и пользование игрушками. Но с возрастом влияние социальноклассовых различий на эмоциональные проявления и поведенческие паттерны ребенка усиливается.
Параметры качества жизни: образование, наличие и сложность работы, деньги и здоровье. Эти параметры в своей совокупности определяют специфику статусных позиций со стороны влияния социальной среды. Качество окружающей социальноэкономической среды непосредственно сказывается на его физическом, психическом и личностном развитии ребенка. Районы проживания с неблагополучной обстановкой становятся сильным препятствием для формирования у растущих детей адекватного мировосприятия, что неизбежно сказывается на их жизненной адаптации.
Интересные данные получены при исследовании зависимости активности и профессионального долголетия от интеллекта человека. Оказалось, что люди с хорошим образованием не только имеют высокий уровень IQ, но и обнаруживают более развитые интеллектуальные и исполнительские навыки в пожилом возрасте. При этом у высокообразованных женщин старшего возраста сексуальная активность выражена сильнее, чем у женщин того же возраста, но с низким уровнем образования. С другой стороны, взрослые с низким уровнем образования имеют более крепкое физическое здоровье и живут дольше, чем образованные люди их класса. Их браки - стабильнее, и они чаще считают себя счастливыми.
На примере исследования трудовой деятельности женщин и их роли в семье (Giel J.Z. [9]) было показано, что женщины среднего возраста, отличающиеся этим показателем, способны к развитию высших уровней своей индивидуальности, позволяющих интегрировать жизненные структуры. Сложность работы не только обеспечивает развитие их когнитивных навыков, но и вырабатывает рефлексивность, как качество, ведущее к эмоциональному и личностному росту. Можно стремиться к освоению сложной работы, или не стремиться, но отсутствие работы рассматривается в качестве важнейших источников стресса. У неработающих чаще отмечаются нежелательные симптомы - тревожность, маниакально-депрессивные проявления, повышенное беспокойство о своем здоровье. Напротив, для конструктивного выхода из ситуации, достижение счастья, по А.Н. Леонтьеву, человек должен ставить перед собой какую-либо цель и стремиться к ней. Но еще Ф. Хоппе (F. Hoppe, 1930 [10]) полагал, что счастье, удовлетворенность приносит достижение человеком не всякой, а лишь достаточно трудной и в то же время посильной цели.
Нужно иметь в виду, что интерпретация параметров качества жизни довольно сложна. Например, степень удовлетворенности трудом высокообразованного человека связана с тем, что
он видит в своей работе не только источник повышения своего дохода, но и возможность приложения способностей. В то же время для человека, имеющего низкий уровень образования и квалификации ценность работы определяется в первую очередь возможностью заработка.
Проблемы, которые переживают неработающие матери, устраивающиеся на работу в среднем возрасте, отмечались в исследованиях Р. Барт [10], К. Могул [11]. Показано, что переход от положения домохозяйки в положение работающей женщины труден. Тревога, депрессия, психосоматические осложнения - характерный признак состояния женщин, пытающихся заново найти себя, определить, чем они являются теперь, после того, как перестали быть только матерями. На этом этапе жизненного пути, как показал финский исследователь П. Ниимела, у женщины происходят личностные изменения на деятельностном, познавательном и эмоциональном уровнях [12]. По сути, речь идет об изменении Я-концепции, которая, по Р Бёрнсу, включает три основные составляющие [13]:1) когнитивную; 2) эмоциональную; 3) поведенческую. В рассматриваемой ситуации труднее всего происходит реадаптация личности на эмоциональном уровне. В то же время отмечается, что женщины, сохранившие свою прежнюю роль, делают своих детей эмоционально более зависимыми и больше их опекают, что ограничивает их сферы общения вне дома.
Вынужденное отсутствие работы у женщины (по любой причине - безработицы, болезни, необходимость ухода за детьми), как показал еще В. Франкл, приводит к неврозу безработицы. Основным симптомом такого невроза является не депрессия, а апатия. Человек все более и более безразличен ко всему, все реже проявляет инициативу. Психологическое неблагополучие неизбежно проявляется на детях. И вновь мы видим, что активность человека является залогом и его психического здоровья, и прогрессивного развития и благополучия его детей.
Библиографический список
1. Holland, J.L. The Psychology of Vocational Choice. - Waltham, Mass., 1966.
2. Андреева, Г.М. Психология социального познания. - М., 1997.
3. Богомолова, Т.Ю. Экономическая стратификация населения в 90-е годы // Социологические исследования / Т.Ю. Богомолова, В.С. Тапилина. - 2001. - № 6.
4. Coleman, R.P. Social status in the city / R.P. Coleman, B.L. Neugarten. - San Francisco: Jossey-Bass, 1971.
5. Baumring, D. Current pattern of parental authority // Developmental Psychology Monograph, 6. Schaefer E.S. Parental Modernity and Child Academic Competence: Toward a Theory of Individual and Societal Development // Early Development and Care. - 1987. - № 27.
7. Loevinger, J. Intelligence as related to socio-economic factor // Thirty-ninth Yearbook of National Society for Study of Education, Part 1: Intelligence: Its Nature and Nurture. - Bloomington, IL: Public Schol Publishing Co., 1940.
8. Bradley, R.H., Caldwell, B.M., Rock, S.L., Barnard, K.E., Gray, C., Hammond, A.W., Johnson, D.L. Home environment and cognitive development in first 3 years of life: A collaborative study involving six sites and three ethnic groups in North America // Developmental Psychology. - 1989. -№ 25.
9. Giel, J.Z. Women's work and family roles // J.Z.Giele (Ed.). Women in middle years. Current knowledge and directions for research and policy.
- N.Y.: Wiley, 1982.
10. Bart, P. Depression in iddle-aged women // Reading on the psychology of women. - N.Y., 1972.
11. Mogul, R. Women in midlife: Decisions, rewards and Conflict related to work and career // J. Psychiat. - 1979. Vol. 136. - № 9.
12. Ниемела, П. Деятельные, познавательные и эмоциональные изменения в переломный момент жизни // Психология личности и образ жизни (материалы советско-финского симпозиума) / под ред. Е.В. Шороховой. - М., 1987.
13. Бёрнс, РВ. Развитие Я-концепции и воспитание / пер. с англ. - М., 1986.
Bibliography
1. Holland, J.L. The Psychology of Vocational Choice. - Waltham, Mass., 1966.
2. Andreeva, G.M. Psikhologiya socialjnogo poznaniya. - M., 1997.
3. Bogomolova, T.Yu. Ehkonomicheskaya stratifikaciya naseleniya v 90-e godih // Sociologicheskie issledovaniya / T.Yu. Bogomolova, V.S. Tapilina.
- 2001. - № 6.
4. Coleman, R.P. Social status in the city / R.P. Coleman, B.L. Neugarten. - San Francisco: Jossey-Bass, 1971.
5. Baumring, D. Current pattern of parental authority // Developmental Psychology Monograph, 6. Schaefer E.S. Parental Modernity and Child Academic Competence: Toward a Theory of Individual and Societal Development // Early Development and Care. - 1987. - № 27.
7. Loevinger, J. Intelligence as related to socio-economic factor // Thirty-ninth Yearbook of National Society for Study of Education, Part 1: Intelligence: Its Nature and Nurture. - Bloomington, IL: Public Schol Publishing Co., 1940.
8. Bradley, R.H., Caldwell, B.M., Rock, S.L., Barnard, K.E., Gray, C., Hammond, A.W., Johnson, D.L. Home environment and cognitive development in first 3 years of life: A collaborative study involving six sites and three ethnic groups in North America // Developmental Psychology. - 1989. -№ 25.
9. Giel, J.Z. Women's work and family roles // J.Z.Giele (Ed.). Women in middle years. Current knowledge and directions for research and policy. - N.Y.: Wiley, 1982.
10. Bart, P. Depression in iddle-aged women // Reading on the psychology of women. - N.Y., 1972.
11. Mogul, R. Women in midlife: Decisions, rewards and Conflict related to work and career // J. Psychiat. - 1979. Vol. 136. - № 9.
12. Niemela, P. Deyateljnihe, poznavateljnihe i ehmocionaljnihe izmeneniya v perelomnihyj moment zhizni // Psikhologiya lichnosti i obraz zhizni (materialih sovetsko-finskogo simpoziuma) / pod red. E.V. Shorokhovoyj. - M., 1987.
13. Byorns, R.V. Razvitie Ya-koncepcii i vospitanie / per. s angl. - M., 1986.
Статья поступила в редакцию 06.03.14
