CC BY
224БИОГРАФИЯ
Мартынов Виктор Георгиевич
ректор ргу нефти и газа имени и.м. губкина, профессор
Родился 25 августа 1953 г. в Москве. Окончил с отличием в 1979 г. Московский институт нефтехимической и газовой промышленности имени И.М. Губкина по специальности «Горный инженер-геофизик». Трудовая деятельность после окончания института связана с научной и преподавательской работой в университете — младший, старший научный сотрудник (1977-1987); директор Центрального межотраслевого института повышения квалификации руководящих работников и специалистов нефтегазовых отраслей промышленности по новым направлениям развития техники и технологии при МИНХ и ГП им. И.М. Губкина; первый проректор (2001-2008). В 1977-1980 гг. — зав. отделом науки и вузов Октябрьского РК ВЛКСМ г. Москвы; в 2001-2008 г.г. — директор Института проблем развития кадрового потенциала ТЭК, с 2004 г. заведующий кафедрой геофизических информационных систем. В октябре 2008 г. избран ректором РГУ нефти и газа им. И.М. Губкина. Председатель Ученого совета университета; член двух диссертационных советов; председатель совета УМО вузов Российской Федерации по нефтегазовому образованию; член президиума УМО по высшему образованию в области прикладной геологии. Доктор экономических наук, автор более ста научных и методических работ. Имеет государственные награды. Почетный работник газовой промышленности (2000); почетный работник ТЭК (2003); почетный работник высшего профессионального образования РФ (2003); лауреат премии НТО им. И. М. Губкина (2002).
8 ГАЗОхимия март-апрель 2010
■ наш сайт в интернете: www.gazohimiya.ru
ГЛАВНАЯ ТЕМА ■
Виктор Мартынов:
«Мы, губкинцы, — одна семья»
Долгая 8о-летняя история и значительные успехи порождают законное чувство гордости за Российский государственный университет нефти и газа им. И.М. Губкина. Но они возлагают и ответственность за его будущее. А будущее университета уже второй год связывают с его ректором Виктором
Георгиевичем Мартыновым. Мы хорошо знаем, что престиж организации во многом определяется ее руководителем. Пройдя в родном вузе все ступени профессионального становления, он впитал его особый дух и богатые исторические традиции, а став ректором, реализовал себя как высококвалифицированный организатор. Университет под его руководством динамично развивается и держит планку признанного лидера высшей школы.
Университетская наука была и остается гарантом высокого качества образования. Но никакая школа не может подготовить специалиста раз и навсегда. Нужно, чтобы он умел и хотел учиться всю жизнь. Как этому научить студента, почему диплом губкинского университета всегда ценен,
какие перспективы ждут выпускников в международных компаниях, об этом мы говорили с ректором университета Виктором Мартыновым накануне 8о-летнего юбилея РГУ нефти и газа им. И.М. Губкина.
— В 1991 г. ЮНЕСКО ставила советское высшее образование на 3-е место в мире. К 2007 г. Российская Федерация опустилась в том же рейтинге на 27-е место. Виктор Георгиевич, как Вы считаете, изменилось ли качество образования за это время?
— Не буду оспаривать рейтинг, ЮНЕСКО — уважаемая организация. И, тем не менее, система образования слишком инерционна, чтобы столь резко меняться. Ведь наша сила — в научно-методических школах, методологии обучения. А это никуда не ушло, даже, несмотря на «утечку мозгов» в 90-х годах. Часто результаты образования прямо пропорциональны тому, какой «материал» поступает — т.е. многое зависит от качества образования школьника.
Количество студентов в нашей стране увеличилось с 1990 г. в несколько раз. Раньше, в советское время, существовал отбор, когда только один ребенок из трех поступал в высшую школу. В вуз шли отличники и ученики со средним баллом аттестата 4,5, те, у кого было 3,5 балла — в техникум, с 3 баллами — в ПТУ. Теперь ПТУ практически нет, техникумов тоже — все идут получать высшее образование. Естественно, что даже при очень хорошей образовательной программе невозможно сделать из неуспевающего школьника отличника вуза. Не у всех одинаковые способности.
Когда образование стало настолько массовым, качество несколько размылось. Тем более что в 1990-2000 гг. обеспечение образования все-таки сильно пострадало и с точки зрения оборудования, и одного из важных ресурсов — преподавательского корпуса. Часть толковых, грамотных
преподавателей ушла в другие секторы экономики, поскольку зарплата их не удовлетворяла. Те, которые остались, чтобы заработать на жизнь (поскольку базовая зарплата бюджетников все-таки очень низкая и никак не соотносится с реальным сектором), работали дополнительно. Кто-то зарабатывал на науке, кто-то еще на чем-то, и в итоге меньше времени уделялось образовательному процессу. Вдобавок многие педагоги просто постарели. В начале 90-х средний возраст
Раньше, в советское время, существовал отбор, когда только один ребенок из трех поступал в высшую школу. В вуз шли отличники и ученики со средним баллом аттестата 4,5, те, у кого было 3,5 балла — в техникум, с 3 баллами — в ПТУ
преподавательского корпуса большинства вузов, в том числе и нашего, составлял около 50 лет. Сейчас этот средний возраст близок к пенсионному, когда знания есть, а возможность их передать значительно ограничена. Причем это общая тенденция, молодежь в вуз на преподавательскую работу не идет.
— Вопрос к Вам как к ректору одного из самых уважаемых университетов — можем ли мы гордиться фундаментальностью подготовки студентов?
— Я считаю, что остались маяки — те вузы, которые обеспечивают несмотря ни на что высокий уровень образования. Я бы к этой категории
отнес и наш университет. Престиж российского образования в нефтегазовой области не только не упал, а, наоборот, даже вырос. В период плановой экономики у нас было приблизительно 370 иностранных учащихся, сейчас их количество значительно выросло, правда, частично за счет стран СНГ. Значительная часть выпускников стремится устроиться на работу в международные нефтегазовые компании. Многие из них за эти 20 лет сделали себе очень хорошую карьеру, поднявшись до уровня вице-президентов глобальных компаний. То есть по уровню российское образование в области нефти и газа ничуть не хуже того, которое дают ведущие западные университеты. В ряде случаев, я считаю, у нас даже лучше учат. Если мы посылаем за рубеж самых лучших, они и там самые лучшие, если посылаем средних, они и там средние. Обычно в университете 30% — хорошие и очень хорошие студенты, остальные учатся хуже. Это бывает и при рыночной, и при плановой экономике. В целом по стране та же самая картина. Конечно, успех зависит и от таланта человека, и от уровня предыдущего образования, и, главное, от его мотивации. Фундаментальность подготовки — это процесс взаимный и студента и вуза. Возможности у нас очень хорошие — техника, технологии образования самые современные. Я бы не сказал, что по уровню оснащенности мы
отстаем от западных вузов. У нас три тысячи компьютеров на семь с небольшим тысяч студентов. Фактически как и в самых ведущих вузах мира.
— Имеет ли шансы какой-нибудь из наших университетов занять место в международных рейтингах?
— Западные рейтинги подстроены под западную систему образования. У них один из основных критериев — процент иностранных учащихся. У нашего института он составляет более 10% — для России это немало. Но все равно те же английские вузы, тот же Кембридж, Оксфорд имеют процент иностранных студентов вдвое, втрое выше. Они изначально себя позиционировали как вузы всемирного масштаба и строились для обучения студентов со всего мира.
Или другой критерий — количество нобелевских лауреатов из числа сотрудников и выпускников. Например, исторически сложилось так, что по этому показателю впереди многих Массачусетский технологический университет, который собирает научные кадры со всего мира годами и десятилетиями, под них создаются лаборатории, даются финансовые средства.
Большое значение имеет также количество статей в поисковых системах, опубликованных в различных журналах, а это в основном англоязычные. Наших журналов там практически нет, если есть, то не больше одного-двух. А вот все журналы, которые издают Массачусетский, Кембриджский университеты есть в поисковой системе.
Так что ко всем рейтингам надо относиться спокойно. Высокий рейтинг, конечно, приятная вещь, но качество образования в полной мере не отражает. Это внешняя оценка, она не всегда может быть справедливой в силу разных причин. А вот оценка работодателя — это лучший показатель рейтинга. Практически все наши специалисты, работающие за границей, выехавшие по тем или иным причинам из страны, имеют постоянную и высокооплачиваемую работу.
— Насколько конкурентными Вы считаете своих выпускников на мировом рынке труда? Заметили ли Вы снижение интереса к выпускникам со стороны работодателей, связанное с кризисом? Можно ли сказать, что разбирают прямо со скамьи? Проблем с трудоустройством сейчас нет?
— Практически нет. В условиях рынка некоторые западные компании, работающие в России, такие как «Шлюмберже», «Бейкер Хьюз» и другие
Если мы посылаем за рубеж самых лучших, они и там самые лучшие, если посылаем средних, они и там средние. Обычно в университете 30% — хорошие и очень хорошие студенты, остальные учатся хуже. Это бывает и при рыночной, и при плановой экономике. В целом по стране та же самая картина. Конечно, успех зависит и от таланта человека, и от уровня предыдущего образования, и, главное, от его мотивации
ю газохимия март-апрель 2010
ГЛАВНАЯ ТЕМА ■
конкурируют в борьбе за наших лучших студентов. Но когда, закончив факультет разработки, человек пытается остаться в Москве — это не самый удачный вариант. В Москве нет добычи нефти, нет разрабатываемых месторождений. Есть центральные офисы компаний и научные центры, куда без опыта трудоустроиться достаточно сложно. Если ребята готовы уехать на работу в
99
В прошлом году финансирование науки у нас даже увеличилось, несмотря на кризис, приблизительно на 13% и достигло полумиллиарда рублей.
Это очень хороший показатель, особенно если пересчитать на одного человека из научно-педагогического персонала
нефтегазовой промышленности в регионы (что правильно с точки зрения построения карьеры), то никаких сложностей с трудоустройством нет. Конкурентоспособность выпускников университета прямопропорциональна их знаниям и умениям по результатам обучения. Более конкурентоспособны отличники со знанием иностранного языка. В целом заявок на выпускников университета всегда больше, чем самих выпускников. Так было даже в прошлом кризисном году. Большое количество выпускников, до 5-7%, трудоустраиваются помимо российских компаний в крупней-
шие международные. О конкурентоспособности и престижности университета говорит тот факт, что в университете обучаются более 10% студентов — граждан 57 стран мира. Как правило, выпускники достаточно быстро растут и получают высокие стартовые зарплаты, но это, естественно, сильно зависит от региона, в котором они работают.
— Какие задачи ставит перед собой ваш вуз в современных условиях? Насколько известно вы боретесь за то, чтобы называться исследовательским университетом. Что под собой подразумевает это название? Только ли научные разработки?
— Безусловно, это подразумевает научные разработки, они у нас ведутся постоянно. В прошлом году финансирование науки у нас даже увеличилось, несмотря на кризис, приблизительно на 13% и достигло полумиллиарда рублей. Это очень хороший показатель, особенно если пересчитать на одного человека из научно-педагогического персонала. А идея исследовательского университета такая — эффективнее соединять в себе преимущества науки и образования в едином комплексе по основным направлениям развития, таким как рациональное недропользование, энергосбережение по всей технологической цепочке от добычи до переработки и сбыта, экология. Это полностью совпадает и с приоритетами развития страны.
— Не могли бы Вы рассказать о ключевых проблемах состояния и развития нефтегазового комплекса России, которые стоят сегодня перед этой отраслью?
— Месторождения с легкоизвлекаемыми запасами, на небольших глубинах, в освоенных районах в значительной степени выработаны. Перспективных запасов нефти и газа еще очень много, но для того чтобы их освоить, нужны новые технологии, переход на большие глубины, освоение шельфа и новых перспективных районов. Также необходимо будет осваивать нетрадиционные источники углеводородов. Например, угольный метан, газовые гидраты ну и, конечно, важный вопрос — утилизация попутного нефтяного газа.
55
По моему мнению, газохимия должна развиваться значительно быстрее, чем раньше. Хотя и сегодня ни одного нашего выпускника безработным не найдешь. Хотелось бы, чтобы бы был конкретный заказ на определенное количество студентов для этой отрасли
— Как вы используете патенты, которые являются интеллектуальной собственностью университета?
— Это задача на перспективу. В университете поддерживается 160 патентов. Однако их внедрение и реализация — достаточно сложный процесс. Некоторое время назад нам было запрещено создавать хозяйственные общества, и поэтому все эти патенты практически никак не использовались и просто лежали на полке. Сейчас указом Президента РФ разрешено создание малых инновационных предприятий. Три мы уже создали, в ближайшей перспективе (не за один год, конечно) планируем создать еще 46. Эти малые предприятия нацелены на перевод научных работ, выполненных преподавателями университета, аспирантами, уже в стадию опытно-конструкторских и внедренческих работ. Преподаватели не могут бросить все и на пару месяцев уехать внедрять свое изобретение. Поэтому в этих инновационных малых предприятиях будет происходить смычка изобретателей, людей, которые занимаются научным процессом, и тех, кто будет доводить изобретение до практического использования.
— Эти малые предприятия будут отчислять какие-то ассигнования на долю вуза?
— В принципе такая задача ставится. Но, как мне представляется, это проблематично. Главное, чтобы они сами себя окупали и содержали тех людей, которые у них работают. Подразумевается, что в них будут штатные сотрудники и достаточно широко будут привлекаться аспиранты, студенты старших курсов, молодые преподаватели, научные сотрудники. Если будет возможность у этих предприятий обеспечить зарплату, конкурентоспособную с реальным сектором экономики, этого уже будет вполне достаточно. А чтобы коммерческая структура имела такую прибыль, которая могла бы быть значимой для университета — мне кажется это не очень реально. Даже крупнейшие акционерные общества что-то не очень значимые по дивидендам суммы выплачивают. По крайней
мере, в нашей стране. Это дело очень неблизкого будущего — получение дивидендов на развитие. А вот развитие самих коллективов, лабораторий или тех научных школ, достижения которых они будут внедрять, — это возможно.
— В университете создана кафедра газохимии — единственная в стране и мире. Насколько ее научные разработки в перспективе важны для промышленности? Выпускники этой кафедры востребованы?
— По моему мнению, газохимия должна развиваться значительно быстрее, чем раньше. Хотя и сегодня ни одного нашего выпускника безработным не найдешь. Хотелось бы, чтобы бы был конкретный заказ на определенное количество студентов для этой отрасли. Мы легко можем расширить магистратуру на кафедре газохимии, организовать переподготовку по этой специальности. Но пока такого заказа не имеем и находимся в режиме штучной подготовки. В настоящее время студентов часто сложно направить на практику и получить реальный материал для написания курсовых работ и дипломов. Но, повторюсь, мы готовы быстро расширить масштабную подготовку специалистов-газохимиков.
— С какими отечественными и западными работающими на российском рынке компаниями нефтегазовой отрасли сотрудничает ваш университет? Оказывают ли они какую-либо финансовую поддержку?
— Со всеми компаниями сотрудничаем. Конечно, они помогают. Все-таки бюджетная составляющая у нас в вузе небольшая. Если считать аренду, науку, гранты, которые мы выигрываем через
12 ГАЗОхимия март-апрель 2010
ГЛАВНАЯ ТЕМА _
Министерство образования, то все равно получается 35% бюджетных, 65% внебюджетных средств. Более 60% денег в том или ином виде — это деньги нефтегазовых компаний. Без их помощи в оснащении, конечно, мы жили бы значительно хуже и не имели тех возможностей для качественного обучения, для проведения научных исследований. Если даже студенты учатся на коммерческом отделении, то их родители, скорее всего, нефтяники и зарплаты им платит нефтегазовая компания.
— Какие существуют совместные международные программы РГУ нефти и газа им. И.М. Губкина с зарубежными университетами. Что в итоге они дают студентам?
— Университет сотрудничает более чем с 40 зарубежными вузами. Наиболее масштабные проекты мы проводим совместно с Французским институтом нефти и Ставангерским университетом. В первую очередь международные программы предназначены для студентов, которые планируют работать в международных компаниях или международных проектах российских компаний. Мы досконально изучаем все программы основных нефтегазовых специальностей ведущих вузов. Раз в пять лет проводим сравнительный анализ, чтобы у нас все четко
99
Я выпускник университета, никуда далеко от него и не уходил. И студент, и аспирант, и младший научный сотрудник, и старший научный сотрудник, и председатель профкома, директор центра повышения квалификации, затем проректор, первый проректор
соответствовало тому, что делается в мире, поэтому учебные программы ничем абсолютно не отличаются. Со многими вузами мы реально ведем совместную деятельность. Есть магистерские программы, международные договоры о сотрудничестве. Где-то они более реализованы, где-то менее. Например, с Французским институтом нефти имеются две совместные магистерские программы, может, будет и третья. Практически со всеми ведущими нефтегазовыми вузами мира мы поддерживаем хорошие отношения. Существуют программы повышения квалификации наших преподавателей. Работают Ташкентский и Ашхабадский филиалы, которые открыты по поручению нашего правительства. Фактически мы нормальный международный вуз.
— Расскажите, пожалуйста, о себе немного. Второй год Вы возглавляете университет, а с чего все начиналось?
— Я выпускник университета, никуда далеко от него и не уходил. И студент, и аспирант, и младший научный сотрудник, и старший научный сотрудник, и председатель профкома, директор центра повышения квалификации, затем проректор, первый проректор. Так что весь путь с 1970 г. связан с университетом. У меня и отец окончил наш университет в 1938 г. У нефтяников, по-моему, приняты династии. Дети мои тоже здесь, и жена, и друзья.
— Большое спасибо за интервью, Виктор Георгиевич. От имени редакции поздравляем Вас и всех выпускников университета с юбилеем — 80-летием вуза. Желаем процветания и благополучия в нелегкой и самоотверженной работе, которая так нужна сегодня всем нам и России.
— Спасибо. Мы, губкинцы, — одна семья! И это наш семейный праздник. ГХ
