CC BY
490
(«синкретизации»); 3) наличие доктринальных, мировоззренческих отличий от других конфессий, в первую очередь, от христианства и ислама (отсутствие четко определенной фигуры бога, признание возможности достижения нирваны разными путями); 4) развитость экологических установок.
В современных условиях залогом формирования толерантного отношения к другим конфессиям может являться комплекс мер и стремлений как самого общества, так и государственной власти. В первую очередь, важно воспитание в духе толерантности через доведение до сознания формирующейся личности понимания того, что Россия в целом и Южная Сибирь, в частности, являются не монорелигиозными, а традиционно имеющими опыт мирного сосуществования и взаимодействия различных вероучений. Важно еще и то, что неприятие иного мировоззрения зачастую происходит от незнания и непонимания его сути («мы боимся того, чего не знаем»). Поэтому важной составляющей формирования толерантных отношений в обществе является доступ его членов к получению информации об учении и историческом пути основных конфессий посредством разнообразных источников (телевидения, Интернета, периодических изданий образовательных программ вузов и др.). Как представляется, в основе государственной политики должна лежать установка на равенство всех религий перед законами, равенство их стартовых возможностей (в первую очередь, экономических). Функция государства должна состоять в четкой ориентации приверженцев той или иной религии на мирные (неконфликтные) способы конкуренции и разрешение противоречий. Также для формулирования основных направлений государственной политики по религиозным вопросам для территории Южной Сибири важно учитывать опыт ламаизма.
Литература
1. Новый англо-русский словарь: Ок. 160000 слов и словосочетаний [Текст] / В. К. Мюллер, В. Л. Дашевская, В. А. Каплан. - 4-е изд., стер. - М.: Русский язык, 1997. - С. 761.
2. Казьмина, О. Е. Проблема прозелитизма и формирование новой религиозной ситуации в России [Текст] / О. Е. Казьмина // Вестник Московского университета. - Сер. 8. История. - 2007. - № 6. - С. 71-72.
3. Сагалаев, А. М. Алтайцы: старая религия и «новая» идеология [Текст] / А. М. Сагалаев // Народы Сибири: права и возможности / редкол.: А. П. Деревянко (отв. ред.), Н. А. Алексеев, И. Н. Гемуев, И. В. Октябрьская. - Новосибирск, Изд-во ИАиЭт СО РАН, 1997. - С. 67.
Ж. М. Аубакир
кандидат филологических наук, доцент
Ф. А. Гайнуллина
кандидат филологических наук, доцент Семипалатинский университет им. М. О. Ауэзова Казахстан
ТВОРЧЕСТВО ШАКАРИМА КУДАЙБЕРДИЕВА И ДУХОВНОЕ БЫТИЕ НАРОДА
Творческое наследие казахских поэтов начала XX столетия - своеобразный «золотой век» в развитии литературы и национальной духовности. Сегодня все активнее раскрываются «белые пятна» истории. С благодарностью и радостью мы воспринимаем «возвращенные» имена. К именам «возвращенцев» казахской литературы относится и Шакарим Кудайбердиев, чье 150-летие будет широко отмечаться под эгидой ЮНЕСКО в 2008 году как в Республике Казахстан, так и за ее пределами.
Исследование литературного процесса начала XX века, разумеется, требует выяснения вопроса, касающегося особенностей и закономерностей казахской литературы этого периода. Известно, что включение в литературный процесс реабилитированных писателей - Шакарима Кудайбердиева, Мыржакыпа Дулатова, Ахмета Байтурсынова, Магжа-на Жумабаева, Жусипбека Аймауытова и др., творчество которых целиком или частично относится к рассматриваемому периоду, существенно меняет прежние представления о казахском литературном процессе, вызывает необходимость по-новому осмыслить проблему преемственности в казахской литературе.
Рассматривая казахскую литературу XX века как единый, цельный художественный мир, нельзя не заметить того огромного места, которое в нем занимает творчество Шакарима. В большей степени это связано с новым пониманием роли литературы и назначения художника в обществе.
В статье «Поэты послеабаевской поры», опубликованной в 1918 году в пятом номере журнала «Абай» (авторы - М. Ауэзов и Ж. Аймауытов: - А. Ж, Г. Ф.), были четко обозначены причины роста писательского отряда и литературы вообще. Так, по мнению авторов, этот рост «связан с пробуждением национального самосознания. Основа же этого пробуждения усматривается в трех факторах: деятельность Абая, выпуск газеты «Казах» и духовное развитие народа, повернувшегося лицом к науке и образованию» [1].
Далее мы знакомимся с оценкой авторов статьи художественных форм казахского поэтического искусства и поисков литературного кредо: «Группа поэтов, таких, как М. Жумабаев, М. Дулатов, С. Торайгыров и А. Маметов, увлечены миром чувств. Это - лирические поэты. Другая группа - А. Байтурсынов, С. Донентаев, Шакарим, Б. Утетлеуов - поэты-«народники». Поэзия второй группы художников оказывается более понятной и доступной простому народу...» [ 1 ].
Шакарим своим творчеством явил мастерское решение проблемы традиции и новаторства. Казахская литература, как известно, в своем становлении и развитии опиралась на фольклор, творчество акынов, а также на художественный опыт Востока и Запада. Эти начала также питали поэзию Шакарима.
Шакарима смело можно назвать летописцем своей эпохи, а его творчество - энциклопедией народной жизни, так как его реалистическое перо правдиво отобразило почти вековой период в судьбе казахского народа. Девиз его творчества - восхождение народа к прогрессу. Его деятельность на ниве науки и поэтического искусства воплотила в себе жизнь и духовное бытие народа; духовные ценности, сотворенные народом, вознесли его на уровень самого передового деятеля культуры после смерти Абая. Известный казахский писатель С. Муканов, исследуя народные корни творчества Абая, писал: «.без казахского устного народного творчества, без Бухара - жырау, Махамбета, Шор-танбая не было бы и самого Абая. Неиссякаемым родником был не Абай, а народ, породивший его.» [2 , 153-154]. То же самое мы могли бы сказать и о Шакариме.
Являясь одним из талантливых учеников Абая, Шакарим сумел сполна донести до народных масс и читательской аудитории основные положения художественной концепции великого поэта. В опубликованной в 1934 году статье «Поэтическое окружение Абая», увидевшей свет в журнале «Адебиет майданы» («Литературная арена»), Мухтар Ауэзов решительно обозначил конкретные имена учеников поэта: «Таких учеников - четверо. Двое из них - Акылбай и Магауия - сыновья поэта. Оба они умерли в 1904 году -в год смерти отца. Другие два поэта - Кокбай и Шакарим. Именно названные четыре поэта максимально приблизились к глубинной сути абаевской поэзии» [3].
Мировоззрение Шакарима было противоречивым и сложным, в нем переплелись гуманизм и просветительство, религиозность и романтика высоких идеалов, аскетизм и религиозный морализм, высокая нравственность и философское мировидение. Размышления о ценностях человеческих страстей глубоки и полны скептицизма:
Явился в мир ты голышом,
Уходишь - в рубище одет.
За счастьем ты спешишь бегом,
Как знать: догонишь или нет?
Добра ты сколько б не скопил,
Оставишь все. То сон пустой.
Добро скопив, лишь им ты жил,
Но не возьмешь его с собой.
Друзей не счесть, унижен враг,
Ты все обрел, чего хотел.
Ведь это счастье как - никак,
Завидный, может быть удел.
Не счесть богатства твоего,
О чем тебе еще мечтать?
Но толк какой? Ведь ничего
С собой не сможешь ты забрать.
Коварен мир. Он как поток,
А мы - соломинки. Мы с ним
Летим, куда укажет рок,
И наш полет неудержим... [4, 298-299].
В поэтическом творчестве Шакарима немало примеров романтического и реалистического воссоздания бытия и окружающей действительности. Поэт - тонкий знаток человеческой души. В привычном художник умеет уловить необычное и своеобразное. У него есть свои симпатии и антипатии. Он восхваляет в человеке честность, правдивость. А лгунов и хитрецов презирает. В своих произведениях поэт размышлял как о мироздании и Вселенной, так и о месте и назначении человека на земле. Он писал о вечном противоборстве добра и зла, о правде и лжи, о разуме и сердце:
Если, думая о людях, ты решишь, какой в том толк: Этот, как лиса завистлив, этот злобен, словно волк. Вот каков мир непонятный, мир насилья, мир вражды, Стало быть, исчезла жалость, сострадание и долг? Может быть, таких понятий вообще нет на земле? То, что есть они на свете, значит, лгали вам и мне? Внешне выглядит пристойно образованный народ До тех пор, пока тобою не изучен он вполне... [4, 305].
Движимый жаждой познания, после мучительных и кропотливых поисков Шака-рим Кудайбердыулы пришел к пониманию того, что «основой для хорошей жизни должны стать честный труд, совестливый разум, искреннее сердце». По мнению Шакарима, смысл и нравственное совершенствование человека сводятся к следующему: «Человеческую скромность, справедливость, доброту в их единстве я называю мусульманским словом уждан, русским - совесть. Уждан - совесть. Что это такое? Кто ее создает? Некоторые, отвечая, говорят, что это - человечность, честь. По-моему, это все равно, что говорить о совести» [5, 71]. Именно из совестной глубины рождается человеческое достоинство, проявляющееся внешне как честь, которая и определяет нравственные границы поведения.
В свое время древнегреческий философ Демокрит, живший на рубеже V и IV веков до н. э., не знал специального слова «совесть». Но он требовал нового понимания постыдного: «Не говори и не делай ничего дурного, даже если ты наедине с собой. Учись гораздо более стыдиться самого себя, чем других. Должно стыдиться самого себя столько же, сколько других, и одинаково не делать дурного, останется ли оно никому
неизвестным или о нем узнают все... Но наиболее должно стыдиться самого себя, и в каждой душе должен быть начертан закон: не делай ничего непристойного.» [6, 158]. Как видно, это было осмыслено исторически довольно рано.
Шакарим осознавал, что надо жить и трудиться по-новому. Его гуманизм коренился в родном фольклоре и восточной литературе, которая ему была близка с ранних лет. По воспоминаниям сына поэта, Ахата Кудайбердиева, мать Шакарима - Толебике, хорошо знавшая арабскую грамоту, научила его азам арабского письма. «Уже с малых лет Шакарим знал наизусть все сказочные истории из «1001 ночи», множество стихотворений арабских и персидских поэтов, мог воспроизвести наизусть казахские народные эпосы «Ер-Таргын», «Кыз Жибек», цитировал поэтов древности - Бухара-жырау, Асана Кайгы, Марабая и других. Из его уст я сам не раз слышал отрывки этих произведений.» [7]. О своем приобщении к сокровищнице мировой культуры Шакарим пишет в одном из своих стихотворений:
Смолоду язык турецкий изучил я не от скуки: Потому что на турецкий переведены науки. Я не знал в ученье лени - мне из тьмы сверкнуло солнце, Стали мне понятны краски, запахи земли и звуки, Пробудило меня рано поэтическое слово. Понял я, в чем тайна мира, мироздания основа, Через лирику Востока... [4, 300]
Он был последовательным глашатаем и певцом единения народов, видя достоинство личности не в национальной принадлежности, а во вкладе в духовную сокровищницу. Ему равно были дороги и близки Хайям и Пушкин, Гете и Низами, Лермонтов и Толстой, другие корифеи мировой классики. По его убеждению, историей увековечен тот художник, который соединяет в себе патриотизм с любовью и интересом к другим народам.
Когда казахская литература начала XX века стала пополняться новыми именами, Шакарима уже знали как ученого, который в поисках знаний посетил библиотеки различных крупных городов мира, он был известен как автор многогранных произведений, охватывающих различные проблемы своего времени: «Родословная тюрков, киргизов, казахов и ханов» (Оренбург, 1911), «Зеркало казахов» (Семей, 1912), «Калкаман-Мамыр» (Семей, 1912), «Енлик-Кебек» (Семей, 1912) и др.
Надо отметить, что в произведениях Шакарима, написанных в разных жанрах, широко представлены его художественные пристрастия и эстетические вкусы. Произведения художника обнаруживают его обширный кругозор, начитанность, а внимательное отношение к тексту свидетельствует о его почтительном отношении к Слову.
Поднимаемые Шакаримом философские проблемы широки и многоплановы, носят мировоззренческий характер. Именно на многоплановость творчества поэта и опирались его последователи.
С именем Шакарима связан, таким образом, не только рассвет социально-философской поэзии гражданского мужества, но и жанрово-тематическое, художественное обогащение казахской литературы.
Черпавший силы из недр народной жизни, а также из бессмертных произведений восточной, русской и западной литературы, Шакарим опирался прежде всего на демократические традиции казахского словесного искусства, а исторические обстоятельства начала XX века способствовали тому, что в мировом масштабе начинает складываться особый тип культуры, основанный на единстве мировоззренческих позиций.
Литература
1. Ауэзов, М. О., Аймаутов, Ж. Поэты послеабаевской поры // «Абай», 1918. - № 5.
2. Муканов, С. Яркая звезда. - Алматы: Санат, 1995. - С. 272
3. Ауэзов, М. Поэтическое окружение Абая // Эдебиет майданы («Литературная арена»). - 1934.
4. Поэты Казахстана (Вступительная статья, составление, биографические справки и примечания М. М. Магауина). - Л., 1978. - С. 608.
5. Шакарим Кудайбердиев. Три истины. - Алматы, 1991.
6. Материалисты Древней Греции. - М., 1995.
7. Шэкерiмулы А. Менщ экем, халы^улы - Шэкерiм. Жулдыз. - № 11. - 1992.
Ван Чаньцзюань, Моу Сяньмин
Институт китайского языка Даляньского университета иностранных языков
г. Далянь, Китай
Институт Конфуция в Новосибирском государственном техническом университете
г. Новосибирск
К ВОПРОСУ О СПЕЦИФИКЕ ПРЕПОДАВАНИЯ КИТАЙСКОГО ЯЗЫКА В ИНСТИТУТЕ КОНФУЦИЯ В НГТУ
Институт Конфуция - некоммерческое образовательное учреждение, созданное правительством КНР с целью улучшения взаимодействия между Китаем и другими странами посредством обучения китайскому языку и национальной культуре. Первый Институт Конфуция был открыт в 2004 году в столице Южной Кореи - городе Сеуле. В 2007 году в мире насчитывалось уже более 145 институтов в 54 странах мира, в том числе 12 институтов в России, которые находятся в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске, Иркутске, Владивостоке, Улан-Удэ, Благовещенске, Казани.
Институт Конфуция организует следующие виды деятельности и мероприятия: преподавание китайского языка, подготовка и аттестация преподавателей китайского языка, поддержка научных исследований в области китаеведения, проведение научно-просветительских мероприятий, направленных на продвижение китайского языка и китайской культуры и др.
7 сентября 2007 г. состоялась торжественная церемония открытия Института Конфуция в Новосибирском государственном техническом университете (НГТУ), в которой приняли участие член Госсовета КНР Чен Чжили, министр образования КНР Чжоу Цзи, ректор Даляньского университета иностранных языков Сунь Юйхуа, губернатор Новосибирской области Виктор Толоконский и еще около 150 официальных лиц г. Новосибирск. Китайским партнером является Даляньский государственный университет иностранных языков.
Главной функцией Института Конфуция в НГТУ является ознакомление русских граждан с китайским языком и китайской культурой. В настоящее время в нашем институте обучается около 100 студентов. Они учатся на курсах начального, среднего и продвинутого уровней изучения китайского языка. Большинство студентов начали изучение китайского языка с нуля. За 3 месяца они выучили около 300 иероглифов. За это недолгое время студенты получили общее представление о китайском языке и о китайской культуре. Они могут вести беседу на темы, касающиеся учебы, проживания, простейших действий по обмену валюты, покупок, поздравления с Новым годом и днем рождения и т. д. В чем специфика преподавания нашего института? Мы подвели следующие итоги.
Необходимы различные методические приемы, которые преподаватели китайского языка разработали по ходу занятий. Наиболее удачные, на наш взгляд, следующие:
1. Выбор подходящего пособия
Пособие - это неотъемлемая часть преподавания китайского языка. Оно играет очень важную роль и для преподавателя, и для студентов. Поэтому качественное пособие способствует успешному освоению студентами языка. Один курс обучения рассчитан
