CC BY
32
является мысль о том, что "... жизненная позиция людей, их образ мыслей во многом предопределяют и их образ действий, реальные поступки, а в конечном счете и результат, к которому они стремятся. Отсюда новый гуманизм должен быть ориентирован на выработку глобального нового сознания" [12].
Центральной задачей является открытие пути к космическому сознанию (космогармо-нии). Нужен новый потенциал менталитета, который позволит начать процесс взаимодействия с космическим сознанием, что невозможно без изменения сознания человека. Важнейшей среди проблем названного плана должна стать задача реформы образования, которое на опыте истории всего человечества должно готовить толерантных и свободных интеллигентных людей, ценностные представления которых позволят устранить кризис противостояния человека и природы, выстроить новое здание совершенной общечеловеческой культуры, сформировать и внедрить новое ноосферное сознание.
ЛИТЕРАТУРА
1. Our Global Neighborhood // The Report of the Commesion on Global Governance. Oxford: Oxford University Press, 1995. 410 p.
2. Kofi Annan. We the Peoples: The Role of the United Nations in the 21st Century. N.Y.: United Nations, 2000. 562 p.
3. Пугала Д.Дж. Безопасность человеческая // Глобалистика: Энциклопедия. М.: Радуга, 2003. 1328 с. С. 65.
4. Аствацатуров А.Е. Философия научного оптимизма в решении планетарных экологических проблем. Ростов н/Д: Изд-во ДГТУ, 2003. 316 с.
5. Урсул А.Д. Ноосферная стратегия. Переход России к устойчивому развитию. М.: Ноосфера, 1998. 356 с.
6. Моисеев Н.Н. Судьба цивилизации. Путь разума. М.: Языки русской культуры, 2000. 226 с.
7. Режабек Е.Я. Концепция "устойчивого развития": проблема достоверности выводов. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1996. 57 с. С. 42.
8. Режабек Е.Я. Перспективы эволюционизма с позиции синергетики // Научная мысль Кавказа. 1995. № 4. С. 44-50.
9. Голубев В.С. Человек в биосфере: время управляемого развития // Вестник. РАН. 1992. № 12. С. 37.
10. Моисеев Н.Н. Расставание с простотой. М.: Аграф, 1998. 436 с. С. 202.
11. Басилаиа М.А. Основы идеологии безопасности человека и природы современной цивилизации. Ростов н/Д: Изд-во ДГТУ, 2008. 161 с.
12. Чумаков А.Н. Глобальное сознание // Глобалистика: Энциклопедия. М.: Радуга, 2003. С. 239.
13 июля 2009 г.
УДК 579.841.95:614.9:470.46:523.98
ТУЛЯРЕМИЯ В ЮЖНОМ ФЕДЕРАЛЬНОМ ОКРУГЕ: АСТРАХАНСКАЯ ОБЛАСТЬ
Ю.И. Арутюнов, Б.Н. Мишанькин, В.А. Бондарев, А.С. Водопьянов
Из всех субъектов Южного федерального округа Астраханская область занимает особое положение в плане энзоотичности и эндемично-сти туляремии. Наличие природного очага чумы на территории области и, как следствие, вспышки этой инфекции затушевывали
Арутюнов Юрий Иванович - кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник отдела эпидемиологии Ростовского-на-Дону научно-исследовательского противочумного института Роспотребнадзора, 344002, г. Ростов-на-Дону, ул. М. Горького, 2, т. 8(863)2409122;
Мишанькин Борис Николаевич - доктор медицинских наук, профессор, ведущий научный сотрудник лаборатории биохимии того же института;
Бондарев Виктор Андреевич - заведующий зоолого-паразитологической лабораторией Енотаевского противочумного отделения Астраханской противочумной станции;
Водопьянов Алексей Сергеевич - аспирант лаборатории биохимии Ростовского-на-Дону научно-исследовательского института Роспотребнадзора,
заболевания туляремией, наблюдавшиеся до выделения возбудителя. С севера на юг, через всю Астраханскую область течет Волга, с ее мощной, разветвленной дельтой. Обилие проток и речек, стоячих и слабопроточных водоемов, береговых зарослей создавали благо -приятные условия для существования водяной
Arutyunov Yury - Ph. D. of medicine, senior research worker of the Epidemiology department in the Rostov-on-Don Research Institute for Plague Control, 2 M. Gorkogo Street, Rostov-on-Don, 344002, ph. +7(863)2409122;
Mishankin Boris - Doctor of Medicine, professor, leading research worker of the Biochemistry Laboratory in the same institute;
Bondarev Victor - head of the Zoological and Parasi-tological Laboratory on the Yenotaevsk Anti-Plague department in the Astrakhan Anti-Plague Station;
Vodopyanov Aleksey - post-graduate student of the Biochemistry Laboratory in the Rostov-on-Don Research Institute for Plague Control.
полёвки, что обеспечивало моногостальный характер очагов туляремии. Другой особенностью является отсутствие территорий компактного обитания иксодовых клещей -переносчиков и хранителей туляремийного микроба.
Первое научно установленное эпидемическое проявление туляремии в Астраханской области (и в стране) датировано 1877 г., когда заболело около 200 человек. Заболевания, сопровождавшиеся лимфаденитами, описаны как легкая форма чумы. Однако доброкачественность течения, характер клинических проявлении, сезонность, место возникновения свидетельствовали о туляремийной природе вспышки [1].
В 1926 г. в г. Астрахани и близлежащих поселках появились больные, клиника которых напоминала чуму [2]. Исследования, проведенные врачами Астраханской противочумной станции С.В. Суворовым, А.А. Вольферц и М.М. Воронковой в 1926 г. [3], привели к выделению возбудителя, и была доказана туля-римийная природа заболевания. Это событие положило начало исследованиям туляремии в стране. Первая половина 1928 г. ознаменовалась выявлением больных, клинически сходных из Астрахани, в Уральской, Оренбургской, Рязанской губерниях. Заболевания были связаны с добычей шкурок водяной полёвки [2].
С тех пор территория Астраханской области довольно хорошо изучена: выявлены, описаны и типированы природные очаги туляремии, установлены основные носители и переносчики инфекции, отработаны противоэпидемические мероприятия. Всё это позволяет успешно противостоять эпидемическим осложнениям.
В задачу настоящего исследования входило обобщить известные случаи эпизоотического и эпидемического проявлений туляремии в природных очагах Астраханской области за 79 лет (1926-2005 гг.) и установить их зависимость от солнечной активности, выраженной числом Вольфа (индекс W).
В Астраханской области исторически сложился природный очаг туляремии поименно-болотного типа с основным носителем - водяной полёвкой - в дельте Волги, Волго-Ахтубинской пойме и в ильмено-придельтовой части. С конца 1920-х по 1950-е годы эпизоотии туляремии регистрировали практически ежегодно [4, 5]. В 1932-1933 гг. массовое размножение мышевидных грызунов
охватило территорию от Дагестана до Саратовской области, включая Нижне-Волжский край. Результатом "мышиной напасти" явились эпизоотии туляремии [6] и заболевания людей [7].
Вспышка 1934 г. произошла в Камы-зякском районе в одном из участков заповедника Дамчике, с прилежащими селениями. В 1941 г. заболевания вновь зарегистрированы в селах, расположенных вдоль ериков и ильменей Камызякского района, с концентрацией случаев в с. Каралат. В 1942 г. заболевания в основном были сосредоточены в с. Калинине (Володарский район), а в 1943 г. - в с. Тузук-лее (Камызякский район), в с. Тишкове (Зе-лингинский район) ив г. Астрахани. Трансмиссивный характер вспышек подтверждался тем, что у 80 % заболевших имелись язвочки на открытых частях тела - входные ворота инфекции, больные отмечали укусы летающих кровососущих: от комаров и слепней выделяли возбудителя туляремии, свежие случаи перестали диагностировать лишь с пониже -нием активности летающих кровососущих насекомых. Экспериментально установлено, что комары могут передавать туляремию в течение 35-50 дней, а слепни - до 2 дней после заражения [8].
Исследования, проведенные в период с 1941 по 1947 г., показали, что естественно зараженными возбудителем туляремии были комары Anopheles maculipennis, An. hyrcanus, Culex tnodestus, Aёdes vexans и слепни вида Tabanus autumnalis [9, 10].
Разновременность выплода различных видов двукрылых кровососущих обеспечивает трансмиссивный перенос инфекции в Волго-Ахтубинской пойме в течение всего летне-осеннего периода. Лёт мошек регистрируют с конца мая до 1-й декады июля с пиком в июне. Наличие слепней отмечено с мая по август, с двумя пиками: в мае и июле. Снижение численности в июне связано с паводками, затопляющими места выплода. Комары Aёdes отмечены с конца мая по сентябрь [11].
Не исключено участие гамазовых клещей в передаче туляремийной инфекции. Исследование водяных полёвок в дельте Волги на протяжении 3 лет во все сезоны года свидетельствует о наличии у них только гамазовых клещей. Опыты подтвердили возможность передачи инфекции этими клещами с сохранением в них инфекта от 10 до 47 дней [12]. Однако в период паводка 1946 г.,
отличавшегося необычайно высоким уровнем, с зайцев, среди которых наблюдали падёж, были сняты заражённые иксодовые клещи Hyalomma plumbeum (в настоящее время -Н. marginatum) [13].
С очагом туляремии в дельте связаны заболевания людей в 1943 г., когда зарегистрировали 2 087 случаев. В 1946 г. выявлено 3 156 больных, а с 1946 по 1960 г. всего 580 [4].
С 1934 по 1947 г. в Астраханской области было зарегистрировано 7 308 больных туляремией в 9 районах (Камызякский, Зелингин-ский, Образцово-Травинский, Красноярский, Икрянинский, Наримановский, Приволжский, Лиманский, Марфинский) и в г. Астрахани.
Паводки часто являлись толчком развития эпизоотии, которые начинались на пике разлива (в конце мая - начале июня) и затухали с его окончанием, после расселения водяных полёвок. В распространении туляремии, помимо летающих кровососущих насекомых, имеют значение гамазовые клещи и вши водяных полёвок, а также вода, контаминиро-ванная возбудителем туляремии [10, 14].
Динамика заболеваний в эти годы выглядит следующим образом: в 1934 г. выявлено 56 человек, больных туляремией, в 1941 г. - 493, в 1942 г. - 794, в 1943 г. - 2 087, в 1944 г. - 159, в 1945 г. - 158, в 1946 г. -3 156, в 1947 г. - 407. Максимум заболеваний приходился на июнь-август с пиком в июле [10]. В природном очаге туляремии в дельте эпизоотический период составляет 3-4 месяца (с мая-июня по август-сентябрь). а межэпизоотический период - 9 месяцев (с сентября-октября по май-июнь). Количество водяных полёвок с острой формой туляремии в пик развития эпизоотии не превышает 5-6 % поголовья [14]. Ввиду того, что комплекс факторов (паводок и связанные с ним явления), обусловливающих эпизоотии в дельте, ежегодно повторяется, то и эпизоотии повторяются ежегодно. Однако в будущем, как прогнозировал В.Г. Пилипенко [14]. при направленном изменении водного режима дельты, изменится ее облик, что приведет к нарушению установившегося механизма циркуляции туляремийного микроба.
Весной 1957 г. в низовьях дельты Волги в результате большой численности водяных полёвок, обилия кровососущих насекомых и высокого паводка, возникла разлитая эпизоотия туляремии. На этом фоне весной и
летом 1957-1958 гг. в 6 дельтовых районах (Марфинский, Зеленгинский, Камызякский, Травинский, Икрянинский, Красноярский) ив г. Астрахани появились больные. Всего по области в 1957 г. заболело 228 человек, в 1958 г. - 204 и в 1959 г. - 10. Подавляющее число заболеваний было связано с трансмиссивным механизмом передачи инфекции, а часть людей заразилась при промысле на водяную полёвку. Заражение жителей г. Астрахани и его окрестностей наблюдали в период преобладания ветров в направлении города из природного очага. Такое развитие эпидемической ситуации в 1955 г. при осложнениях по туляремии, связанных с трансмиссивным механизмом передачи, было отмечено В.Г. Пилипенко [15] в Грозненской области. Учитывая возможность выноса заражённых комаров за пределы очага, предлагается расширить зону прививок против туляремии [16].
В 1957-1958 гг. эпизоотии туляремии одновременно наблюдали в Новосибирской, Омской, Тюменской, Волгоградской областях, республиках Мордовии, Якутии и на других территориях. Эпизоотии регистрировали в энзоотичных и в "свободных" от туляремии районах [17].
После строительства Волжской ГЭС в 1956 г., в результате изменения гидрологического режима реки, произошло резкое снижение численности водяной полёвки. Видимо, по этой причине активность очага снизилась. Изредка отмечали локальные эпизоотии на мышевидных грызунах. Последняя эпизоотия в дельте Волги на мышевидных, без участия водяной полёвки, отмечена в 1959 г. [5]. С 1960 г. в этом очаге не регистрировали заболеваний людей, а в 1966 г. зафиксирована последняя эпизоотия туляремии на грызунах на правом берегу Волги в окрестностях с. Солянка Наримановского района [4].
Н.Г. Олсуфьев и Б.П. Доброхотов (1969) [по 5] считали, что произошло оздоровление природного очага, тогда как В.А. Бондарев [5] рассматривает эту паузу как межэпизоотический период, в течение которого отмечали единичные локальные эпизоотии. Так, в 1965-1968 гг. впервые зарегистрирована локальная эпизоотия туляремии в ильмено-придельтовой части в районе с. Солянка (Наримановский район), где носителем явилась домовая мышь [4]. Эпизоотия совпала с появлением водяной полёвки. В 1967 г. отмечена эпизоотия среди домовых мышей в
северных районах Волго-Ахтубинской поймы, а в 1982 г. - на юге Харабалинского района на полевых мышах. Тогда же был выявлен один человек, больной туляремией. В 1983 г. эпизоотия зафиксирована в Черноярском и Наримановском районах, которые длительное время считали благополучными, а в последнем даже отмечен случай заболевания туляремией. Эпизоотия туляремии 1983 г. в ильмено-придельтовом очаге протекала с вовлечением ондатры, малой белозубки. С 1967 по 1982 г. в области ни заболеваний людей, ни возбудителя туляремии в природе не обнаруживали [4, 5].
По нашему мнению, низкая активность природных очагов туляремии Астраханской области в период 1967-1982 гг. связана с двумя факторами. Хозяйственная деятельность человека (строительство Волжской ГЭС, обваловка значительных участков) привела к осушению ряда территорий, в результате чего снизилось количество водяной полёвки [5]. Биотопы, ранее занятые ею, стали осваивать мышевидные грызуны. Роль основного носителя от водяной полёвки перешла к комплексу мелких млекопитающих. "Пауза" в эпизоотической активности, возникшая в природных очагах, была связана с "наработкой" новых связей в измененных биотопах, "притиркой" сочленов биоценоза. Другим фактором, определившим снижение эпидемических проявлений оказалась массовая вакцинация населения, начавшаяся с 1950-х годов. К концу 1960-х годов иммунная прослойка населения была довольно высокой. Кратковременные и локальные эпизоотии, которые выявляли в этот период, и спорадические случаи заболевания людей в 1982 и 1983 гг. свидетельствовали о функционировании природного очага.
Началом нового цикла активности очага туляремии считают 1986 г., когда в осенне-зимний период в Солодниковской пойме Волги и вблизи с. Федоровка была выявлена эпизоотия. Она продолжалась в течение 1986-1988 гг. по всей пойме Волги с выносом инфекции на степные орошаемые участки. Эпизоотии в пойме протекали среди мышевидных грызунов. Численность их в открытых стациях колебалась от 4,0 % (весной) до 36,3 % (осенью). Максимальная численность (52,0 %) зафиксирована в весенне-летний период 1988 г. В 1986-1988 гг. эпизоотии на мышевидных регистрировали от северных границ области до дельты правобережья [18, 19]. За период
1982-1992 гг. эпизоотии установлены на территории 6 из 11 районов двух очагов: Волго-Ахтубинской поймы и ильмено-иридельтовой части. В 1986 г. в пойме реки на территории Енотаевского района выявлена эпизоотия, длившаяся до 1988 г., в которую были вовлечены домовые и полевые мыши и малая белозубка.
Особенно интенсивно она протекала в 1988 г. в Черноярском районе. Начавшись зимой 1988 г. (январь-февраль), эпизоотия продолжалась до зимы 1989 г. По времени она совпала с активизацией всего природного очага Волго-Ахтубинской поймы и протекала на фоне повышенной численности мышевидных грызунов [20].
В 1987-1989 гг. выделено наибольшее количество штаммов - 179 (84,4 %) из 213, изолированных в период 1982-1992 гг., а в самый неблагоприятный 1988 г. - 106 штаммов (50,0 %). В Волго-Ахтубинской пойме фоновым видом грызунов оказалась не водяная полёвка, а домовая мышь (30-40 % от общего числа отловленных животных), полевая мышь (40-50 %) и обыкновенная полёвка (10-20 %). Помимо указанных видов в эпизоотию оказались вовлеченными водяные полёвки, серые крысы, малые белозубки, гребенщиковые песчанки [4, 21]. Динамика численности грызунов (средний процент попадаемости) в этот период в Волго-Ахтубинской пойме представлена в таблице 1.
Отмечено, что начало эпизоотии пришлось на период низкой численности грызунов, а пик, пришедшийся на 1988 г., совпал с высокой ее численностью [21, 22]. Данные таблицы 1 свидетельствуют, что после 1988 г. численность грызунов пошла на убыль и более (до 2005 г.) не достигала уровня того года. Однако подъемы осенней численности отмечены и в 1993-1994, 1997, 2001, 2004 гг.
После 15-летнего эпидемического благополучия в очаге Волго-Ахтубинской поймы за период 1982-1992 гг. выявлено 29 больных. На 1987-1989 гг. пришлось 90,0 % случаев заболевания людей [4].
Другой самостоятельный очаг туляремии установлен на северо-западе области, на высоком правом берегу реки в районе с. Солодники в лиманно-полупустынной зоне. Об автономности очага судили по его функционированию в 1985-1989 гг. независимо от проявлений в пойме. В 1988-1989 гг. эпизоотии туляремии обнаружены и в степной
Таблица 1
Динамика численности грызунов и число выделенных штаммов в Волго-Ахтубинской пойме [21, 22]
зоне южнее Солодниковского участка, на расположенных вдоль Волги орошаемых сельхозугодьях. Тот факт, что здесь не обнаружены общепризнанные переносчики и хранители туляремийной инфекции - иксодовые клещи, а от комаров и гамазовых клещей не выделено ни одного штамма возбудителя, указывает на то, что очаг функционирует без их участия. Предполагается, что эпизоотический процесс осуществляется за счет блох, некрофилии млекопитающих, воды и других факторов [18], тем не менее не исключается возможность участия в переносе инфекции кровососущих двукрылых и гамазовых клещей [19].
Благоприятные условия для укоренения инфекции сложились в Черноярском районе на оросительной системе КАРОС, включающей водохранилище. Существуют еще два участка, где возбудитель туляремии может укорениться, - в районе с. Никольское и с. Ветлянка. Эти новые, формирующиеся под влиянием хозяйственной деятельности человека очаги туляремии требуют к себе пристального внимания [5, 18, 19].
Снижение эпизоотической значимости водяной полёвки в природных очагах туляремии Астраханской области и переход функции основного носителя инфекции к группе мелких млекопитающих со временем может определить смену или расширение круга основных хранителей и переносчиков. Учитывая обнаружение зараженных иксодовых
клещей Hyalomma plumbeum у зайцев [13], можно предположить, что иксодовые клещи в популяциях мышевидных грызунов в природных очагах туляремии Астраханской области станут обычными обитателями.
Динамика развития природного очага туляремии в Волго-Ахтубинской пойме характеризуется следующим образом. Вовлечение в эпизоотическую цепочку "соседей" по местообитанию с водяными полёвками - грызунов-обитателей водоразделов, на фоне хозяйственной деятельности населения послужило формированию в 1930-е годы вторичных очагов туляремии с иными носителями (обыкновенная полёвка, полевая и домовая мыши). Дальнейшее антропогенное воздействие на природную среду Астраханской области в 1950-х годах изменение ее гидрологического режима, способствовало перемещению границ туляремийного очага к периферии, что привело к формированию в нем новых видов носителей. К "классическими" резервуарам возбудителя туляремии прибавились малый суслик и песчанка. Перемещаясь на север по Волго-Ахтубинской пойме, формировался новый тип очага -"лиманно-полупустынный" [23].
Методом УКТЯ-типирования изучено 3 штамма Francisella tularensis, выделенными а территории Астраханской области. Один штамм (аллельный тип 14, 3, 4, 5) изолирован в 1986 г. в Енотаевском районе, два других (аллельный тип 13, 3, 4, 5) - в Черноярском районе. Оба аллельных генотипа не являются оригинальными для Астраханской области. Первый - обнаруживали на территориях Ростовской, Волгоградской, Московской, Иркутской областей, Калмыкии, Украины (Харьковская область) и Армении. Второй - циркулирует в Ростовской, Архангельской областях, Калмыкии, Республике Казахстан, Болгарии. Характерно, что на соседних с Астраханской областью территориях встречаются идентичные аллельные варианты. Это может свидетельствовать о заносе с соседних территорий или на соседние территории из Астраханской области возбудителя [24].
В литературе отсутствуют указания на цикличность проявлений туляремии в Астраханской области. Отмеченные нами эпизоотические осложнения 1926, 1946, 1957-1958, 1967-1968, 1987-1988, 1997 гг. свидетельствуют о 10-11-летней цикличности обострения ситуации, на фоне которой отмечали заболевания людей (табл. 1, 2).
Годы Средний % попадания грызунов на 100 ловушко-ночей Число выделенных штаммов
Весна Осень
1987 4,1 22,5 15
1988 17,9 41,3 35
1989 9,4 20,1 13
1990 10,1 15,4 1
1991 6,2 16,3 1
1992 6,7 13,8
1993 1,8 17,4 1
1994 4,5 20,6
1995 2,0 6,9
1996 3,1 11,1
1997 3,9 27,1
1998 3,0 13,3
1999 3,2 15,7
2000 5,3 15,7
2001 17,0 25,4
2002 3,7 18,4
2003 5,7 19,7
2004 7,3 26,6
2005 6,4 11,2
Таблица 2
Годы повышенной эпизоотической и эпидемической активности по туляремии в Астраханской области
Годы Годы активности Годы Годы активности Годы Годы активности Годы Годы активности
1923 1944 1965 Х 1986 Х
1924 1945 1966 1987 Х
1925 1946 Х 1967 Х 1988 Х
1926 Х 1947 1968 Х 1989
1927 1948 1969 1990 Х
1928 Х 1949 1970 1991
1929 1950 1971 1992
1930 1951 1972 1993 Х
1931 1952 1973 1994 Х
1932 Х 1953 1974 1995
1933 Х 1954 1975 1996
1934 Х 1955 1976 1997 Х
1935 1956 1977 1998
1936 1957 Х 1978 1999
1937 1958 Х 1979 2000
1938 1959 1980 2001 Х
1939 1960 1981 2002
1940 1961 1982 2003
1941 1962 1983 2004 Х
1942 Х 1963 1984 2005
1943 Х 1964 1985
Таблица 3
Число лет повышенной эпизоотической и эпидемической активности в Астраханской области по годам солнечной активности
Годы Число Годы Число
минимума активных максимума активных
СА лет СА лет
1*
т-3 4,5
2
т-2 — М-2
9,0 4,5
3 3
т-1 13,7 М-1 13,7
2 з
т М 13,7
4 3
т+1 18,2 М+1 13,7
12 10
Всего 54,4 Всего 45,6
*В числителе - число лет; в знаменателе - %.
Мы сопоставили годы повышенной эпизоотической и эпидемической активности с деятельностью Солнца. Установлено, что наиболее часто осложнения по туляремии приходятся в фазе минимума и в фазе максимума на годы минимума и максимума, а также на предшествующий и следующий за ними годы. На эти годы приходится
по 9 активных лет из 22. Таким образом, на фазы экстремумов солнечной активно -сти приходится 82,0 % годов повышенной эпизоотической активности и эпидемического проявления (табл. 3).
Следовательно, можно говорить не только о наличии 10-11-летней цикличности осложнений по туляремии, но и о 5-6-летней. Аналогичная закономерность выявлена и для других субъектов Южного федерального округа: Ставропольского и Краснодарского краев, республик Северного Кавказа, Ростовской области [25-27].
В заключение отметим следующее:
1. На территории Астраханской области имеются природные очаги туляремии поименно-болотного типа, расположенные в дельте Волги, Волго-Ахтубинской пойме и в ильмено-придельтовой части. Однако существуют и другие территории, на которых возбудитель туляремии может укорениться в результате хозяйственной деятельности человека.
2. Ранее, до 1957-1959 гг., в природных очагах туляремии Астраханской области основным носителем инфекции являлась водяная полёвка. С вводом в строй Волжской ГЭС, в результате изменений гидрологического режима, численность водяной полёвки резко снизилась и роль носителя инфекции перешла к мелким млекопитающим (домовая, полевая мыши, малая белозубка).
3. УКТЯ-генотипы Fr. tularensis Астраханской области клональны генотипам штаммов соседних территорий.
4. Разлитые эпизоотии в различных природных очагах туляремии Астраханской области, как правило, протекают синхронно. Эпизоотии и эпидемические осложнения приурочены к фазам минимума и максимума солнечной активности, т.е. существует 5-6 и 10-11-летняя цикличность.
ЛИТЕРАТУРА
1. Олсуфьев Н.Г., Руднев Г.П. Туляремия. М., 1960. 460 с. С. 5.
2. Никаноров С.М. Туляремиеподобные заболевания в пределах СССР. Туляремия в Северной Америке и туляремиеподобные заболевания в СССР // Вопросы молекулярной эпидемиологии и паразитологии (ВМЭиП). Саратов, 1928. Т. 7. Вып. 3. С. 289-293.
3. Суворов С.В., Вольферц А.А., Воронкова М.М. Туляремиеподобные заболевания в пределах СССР. Чумоподобные лимфадениты в районе Астрахани // Там же. С. 293-299.
4. Седова А.Г., Салько В.Т., Ковтунов А.И. Эпидемиологические особенности туляремии в Астраханской области за 1982-1992 годы // Современные аспекты природной очаговости, эпидемиологии и профилактики ОО инфекционных болезней. Ставрополь, 1993. С. 131-132.
5. Бондарев В.А. Характеристика современного состояния природных очагов туляремии в правобережье Астраханской области // Природноочаговые ООИ на юге России, их профилактика и лабораторная диагностика. Астрахань, 2001. С. 94-96.
6. Фенюк Б.К. Массовое размножение мышевидных грызунов в Сталинградском крае осенью 1933 года // ВМЭ и П. Саратов, 1934. Т. 13. Вып. 3. С. 235-247.
7. Некипелов Н.В. Вспышки туляремии в СССР (1921-1942) // Известия Иркутского гос. НИПЧИ Сибири и Дальнего Востока. Улан -Удэ, 1959. Т. 20. С. 133-146.
8. Новикова Е.И. Туляремия и её профилактика. Астрахань, 1946. С. 40.
9. Новикова Е.И. О передатчиках туляремийной инфекции // Журнал микробиологии. 1951. № 11. С. 47-53.
10. Новикова Е.И. Туляремия Астраханского края: Ав-тореф. дис. ... канд. мед. наук. Саратов, 1952. 12 с.
11. Петров В.Г., Михалёва B.А., Хлюстова А.И. Фауна, распространение и сезонная численность кровососущих членистоногих Волго-Ахтубинской поймы // Тез. докл. науч. сессии МЗ СССР, АМН СССР и ИЭиМ им. Н.Ф. Гамалея АМН СССР по проблеме "Краевая эпидемиология и природно -очаговые болезни человека", посвящ. 70-летнему
юбилею акад. Е.Н. Павловского. М., 1954. С. 78-80.
12. Пилипенко В.Г., Деревянченко К.И. О значении клещей-гамазид в поддержании туляремийной инфекции в природном очаге дельтового типа // Сб. науч. работ Приволжской противоэпидем. станции. Астрахань, 1953. Вып. 1. С. 212-219.
13. Пилипенко BT., Деревянченко К.И. Случай обнаружения на зайце-русаке нимф клеща Hy-alomma plumbeum Panz., зараженных возбудителем туляремии // Журнал микробиологии. 1955. № 4. С. 63-67.
14. Пилипенко В.Г. Динамика туляремийных эпи-зоотий среди водяных крыс и связь их с факторами внешней среды в очаге дельтового типа // Сб. науч. работ Приволжской противоэпидем. станции. С. 187-201.
15. Пилипенко В.Г. О некотором значении ветров в усилении трансмиссивнои вспышки туляремии в распространении ее за пределы природного очага // Журнал микробиологии. 1959. №. 3. С. 43-46.
16. Гусева Н.А., Фитонова Л.И. Вспышка туляремии в Астрахани в 1957-1958 гг. и причины ее возникновения // Журнал микробиологии. 1962. № 7. С. 19-22.
17. Пронина Е.А. Состояние заболеваний туляремией и очередные задачи по ее ликвидации в РСФСР // Межобл. науч.-практ. конф. по природно-очаговой инфекции. Тюмень, 1961. С. 173-176.
18. Бондарев В.А., Шилов M.M., Шилова Л.Д. Некоторые вопросы эпизоотологии туляремии на северо-западе Астраханской области // Природно -очаговые инфекции и их профилактика. Саратов, 1991. С. 122-126.
19. Бондарев В.А., Муромцев В.Е., Захаров Е.А., Корнеев А.А. Характеристика современного состояния природных очагов туляремии в правобережье Астраханской области // Совр. аспекты природной очаговости, эпидемиологии и профилактики ОО инфекционных болезней. С. 20-21.
20. Захаров Е.А., Бондарев В.Л., Корнеев A.A., Муромцев В.Е. Эпидемиологическая и эпизоо-тологическая характеристика природного очага туляремии в северо-западной части Астраханской области в 1982-1990 гг. // Актуальные проблемы профилактики туляремии: Всесоюзн. конф. М., 1991, С. 67-69.
21. Настюков Н.З., Никулин Н.В., Базаров В.В. Эпизоотии туляремии в Волго-Ахтубинской пойме в 1987-1990 годах // Там же. С. 35-37.
22. Бондарев В.А. Отчет Енотаевского противочумного отделения Астраханской ПЧС. Астрахань, 2005. 42 с.
23. Рогаткин А.К., Пилипенко А.В.. Мальков П.М. и др. Изменения и современное состояние природных очагов туляремии в Астраханской области (Аналитический обзор) // Природно-очаговые
инфекции в Нижнем Поволжье: Сб. науч. тр. Волгоград, 2000. С. 213-217.
24. Водопьянов А.С, Мишанькин Б.Н., Павлович Н.В., Пичурина Н.Л. Генотипическая гетерогенность и географическое разнообразие коллекционных штаммов Francisella tularensis по данным VNTR-анализа их ДНК // Молекулярная генетика, микробиология и вирусология. 2007. № 2. С. 33-40.
25. Арутюнов Ю.И., Мишанькин Б.П., Водопьянов А.С, Пичурина Н.Л. Динамика туляремии в Южном федеральном округе: Ставропольский край и Карачаево-Черкесская Республика (история
вопроса) // Научная мысль Кавказа. 2007. № 1. С. 54-61.
26. Арутюнов Ю.И., Мишанькин Б.Н., Пичурина Н.Л., Водопьянов А.С. Некоторые особенности проявления туляремии в Южном федеральном округе: Ростовская область (история вопроса) // Научная мысль Кавказа. № 2. С. 43-51.
27. Арутюнов Ю.И., Мишанькин Б.Н., Водопьянов А.С., Костюковский В.М. Особенности проявления туляремии в Южном федеральном округе: Краснодарский край и Республика Адыгея (история вопроса) // Научная мысль Кавказа. № 3. С. 37-43.
28 мая 2009 г.
