CC BY
29
ЦЕНТРАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ИДЕИ ИСПОВЕДАЛЬНЫХ ТЕКСТОВ Г. ФЛОБЕРА, О. УАЙЛЬДА, Ф. КАФКИ
Е.В. Ермакова, магистрант
Финансовый университет при Правительстве РФ (Россия, г. Москва)
Аннотация. Тексты, затрагивающие частные подробности жизни, мироощущения писателей, поэтов, написанные ими самими, являются объектом неподдельного интереса у читателей и критиков, поскольку зачастую раскрывают самые потаенные, личные мысли. Статья посвящена изучению содержательных аспектов исповедальных текстов Г. Флобера, О. Уайльда, Ф. Кафки. В результате исследования дневников и писем выделены основные вопросы, волновавшие писателей, а также ответы на них. По итогам работы выявлены как общие, волнующие писателей темы, так и особенные состояния писателей, во многом определившие центральные мотивы всего творчества писателей.
Ключевые слова: исповедь, самоанализ, мотив вины, писательские дневники, самодопрос, внутренняя речь, философия.
Творчество известных писателей часто носит исповедальный характер. Исповедь как откровение и поиск истины мы встречаем в прозе, дневниках, письмах. В особо честных записях исповедь предстает в более узком значении - признание грехов и покаяние. Здесь дневники и письма выступают не только инструментом размышлений о духовной стороне жизни, но и спасением от страданий, очищением.
В работе для изучения была выбрана исповедальная литература писателей, по мнению автора, в большой степени склонных к внутренним исканиям: Гюс-тав Флобер - французский писатель-реалист XIX века, Оскар Уайльд - ирландский писатель-модернист XIX века, Франц Кафка - немецкоязычный писатель-авангардист XX века. Откровения писателей разных литературных направлений и разных веков во многом похожи, хотя у каждого своя исповедь.
Целью исследования исповедальных записей писателей стал поиск основных вопросов, мучавших писателей разного времени, а также сравнение идей, выражаемых в этих текстах. Для исследования были выбраны тексты Г. Флобера: «Мемуары безумца» 1838 года, письма 1830-1880, О. Уайльда: «Тюремная исповедь» 1897 года, Ф. Кафки: дневники и письма 1910-1924, в
которых отражены непростые состояния писателей.
После прочтения выбранных текстов были отобраны основные вопросы, которые волновали всех трех писателей: «В чем я виню себя?», «Что для меня страдание?», «В чем для меня спасение?». Эти вопросы обращены в себя, как и вопрос «Что я чувствую в данный момент?», наиболее честный и подробный ответ на который мы обычно находим в личных записях, не планируемых авторами к публикации.
«В чем я виню себя?» Мотив вины, греха, как правило, характерен для исповедального текста, так как он и побуждает автора к освобождению, очищению через письмо. Если поставить «Мемуары безумца» Флобера, «Тюремную исповедь» Уайльда и «Дневники» Кафки в один ряд, то вина, которая ощущается в тексте, нарастает слева направо. Чувственная речь Флобера о первичности поэзии, неизбежном разочаровании в жизни и сомнениях, разрушивших его детскую мечтательность, скорее направлена на общество, чем на него самого. В своем «манифесте» Флобер уверен в себе и в чувствах, которые испытывает. Он не раз упрекает себя в тщеславии, но позже отмечает, что «три четверти гордыни лежит в основе всех добрых дел» [7, с. 115], таким образом,
то возвышая, то принижая себя в тексте, как и в жизни.
Уайльд схож с Флобером в размышлениях над своей слабостью к страстям. Тем не менее, его текст, написанный практически перед смертью, носит более исповедальный характер, чем текст юного Флобера. В «Тюремной исповеди» есть обвинение автором самого себя в «отклонении от нормы в сфере страсти» [6, с. 101], потере власти над собой, приведшей к ноше заключенного, и все же Уайльд признает необходимым признать себя. Вспомнить все, «вобрать все, что со мной произошло, в самую глубину своей души, принять это без сетований, ропота, без страха, без сопротивления» [6, с. 104] - единственное спасение. Поверхностность для Уайльда страшнее всех пороков: «все, что понято, оправдано» [6, с. 97].
Кафка, часто писавший о себе, как о холодном внутри и твердом снаружи, по сравнению с двумя писателями совсем не уверен в себе. Его обвинение себя переходит в ежедневные записи о своей ничтожности, самодопросы, в которых он пытается объяснить свои действия, и раскаяние в словах и даже мелких поступках, например, «дерзости» к кондуктору и начальнику, которые мучают его, «словно боль в желудке» [5, с. 324]. Кафка неприятен себе в физической слабости и душевной, но его неприятие направлено только на него самого, он пишет: «...у меня и в помине нет желания осудить все поколение в целом» [5, с.325]. Тема «вины, страха, одиночества, наказания / возмездия» присутствует у трех писателей как неотъемлемая часть человеческих страхов, но у Кафки она достигает колоссальных размеров, становясь центральной темой всей его прозы.
«Что для меня страдание?» Причины страданий у каждого писателя свои: для Флобера - это его внутренняя противоречивость, вечный подъем и неизбежное падение чувств, его мечты, которые «утомляли сильнее, чем тяжкий труд» [7, с. 260]. Страстность привела его в молодом возрасте к старческой тоске, знание - к сомнению, а сомнение, по
его мнению, неизбежно приведет к безумию. Тем не менее, Флобер видит в страдании божественное проявление, чем они похожи с Уайльдом.
Испытав тюремное одиночество, лишенное прелести жизни, познав «парализующую неподвижность жизни», с единственным временем года - «время Скорби», О. Уайльд приходит к христианскому пониманию страдания. В конце письма он придает смысл разрушавшей его дружбе, говоря: «Может быть, я избран, чтобы научить тебя тому, что намного прекраснее - смыслу Страдания и красоте его» [6, с. 135]. Если молодой Флобер чувствует пользу страдания: «думаю, смысл человеческого существования — страдание» [7, с. 254], то Уайльд сознательно открывает в письме подтвержденную его горьким опытом истину.
И Флобер, и Уайльд, и Кафка страдают от внутренней пустоты, безразличия, одиночества. Только у Кафки подобные записи встречаются чаще, например, его слова: «не в силах спать, не в силах бодрствовать, не в силах переносить жизнь, вернее, последовательность жизни» [5, с. 420]. «Несчаст-ность» для Кафки - невозможность писать, так как вещи в его голове «растут не из корней своих, а откуда-то с середины» [5, с. 421]. В реальности Кафка не хочет признавать болезнь, как причину страдания.
Общим страданием является невозможность писать. Флобер, «влюбленный в невыразимое», думает с горечью: «... даем определения Богу, небу и земле, химии и философии, но язык наш не способен выразить все удовольствие, которое испытываешь при виде обнаженной женщины или рождественского пирога» [7, с. 91]. Кафка, желающий изобразить свою «исполненную фантазий внутреннюю жизнь», замечает: «Высказанная мною вслух мысль сразу же и окончательно теряет значение; записанная, она тоже всегда его теряет, зато иной раз обретает новый смысл» [5, с. 12]. В словах Кафки есть тайна, которую он сохраняет, невозможный образ. В сохранении тайны слов, как в
попытке описать невыразимое, есть смысл.
«В чем для меня спасение?» Спасение для Флобера - стать безумцем, для Уайльда - смириться, единственное спасение для Кафки - надежда. Ощущая явные признаки гибели, Кафка пишет: «...почти единственное, что говорит против этого, — надежда».
«Что я чувствую сейчас?» Чтобы передать свое внутреннее состояние, Флобер выбирает писать о том, что чувствует, что любит, чего желает, то есть о своих ощущениях, уделяя меньше внимания анализу своих действий. Он поясняет, какое чувство из какого вышло, описывает испытываемые чувства наравне с богатством природы, принимая, вслед на величием, ничтожество анализа. Отмечая единство природы и искусственность попыток человека ее разделить, а потом опять связать, Флобер своим текстом как раз старается сохранить «природность» текста, его неделимость, подобную единству внутреннего состояния человека. Возможно, поэтому он так часто пытается передать свое состояние через природные образы: «я был подобен необъятным джунглям Индии», «я возводил храм в душе, но храм оставался пустым, сквозь камни пробивалась крапива, колонны рушились, совы вили там гнезда» [7, с. 285] и другие. Флобер был поэтичен, чувствителен к природе, часто перенимая у нее ее состояние. Центральное состояние -безумие, сродни непохожести на других, особой мудрости, которой наделен герой-безумец.
«Тюремной исповедью» Уайльд, в отличие от Флобера, желавшего восклицать о своих чувствах, стремится, скорее, найти истину. По его словам, «только то истинно, что понято до конца». Именно пониманием и занимается автор в тексте письма, описывая подряд, практически документируя, все события в жизни друга и его самого, подвергая их суровой оценке. Детальность описания способствует достижению цели письма. Уайльд передает состояния через действия людей, даже больше, чем явления в природе, например, Не-
подвижность - привычный распорядок дня в тюрьме. Отличительной чертой письма Уайльда также является написание состояний с большой буквы и их одушевление: «Смерть», «Скорбь», «тоска, рыдающая во весь голос», «обида, не находившая голоса», «скорбь, оставшаяся безгласной» [6, с. 90]. Главное состояние - обида на другого, перетекающая в раскаянье в собственных поступках, личную исповедь.
Самых странных и неожиданных сравнений при описании своих состояний добивается Кафка. Его опыт и впечатления, к которым он обращается, носят очень личный характер, поэтому тексты Кафки бывает сложно понять. Кафка меньше всех заботится о прочтении дневника другими - он пишет, когда «надумает поговорить сам с собой», например, сравнить виртуозность письма с подвешенной в воздухе лестницей. Признаваясь, что просто пытается привести в порядок хаос вокруг, в том числе в своих фантазиях, Кафка против использования метафор как слабости языка, зато его тексты полны метаметафор - он обращает реальный мир в фантазию, кажущийся абсурд которой следует, прежде всего, из ее масштабности и универсальности, нереальности, стремлению к бесконкретности и чистоте: «Все забыть. Открыть окна. Вынести все из комнаты. Ветер продует ее. Будешь видеть лишь пустоту, искать по всем углам и не найдешь себя», «Все — фантазия: семья, служба, друзья, улица; ближайшая же правда только в том, что ты бьешься головой о стену камеры, в которой нет ни окон, ни дверей» [5, с. 87]. Центральное состояние в письмах Кафки - чувство вины, жалости и ненависти к себе.
Развитие состояния писателей в личных текстах идет в направлении к смерти: Флобер завершает «Мемуары безумца» «Ноябрем», переходя с местоимения «я» на «он», предсказывая дальнейшее безумное существование героя и его смерть. Уайльд пишет «Тюремную исповедь» за несколько лет до своей смерти, предчувствуя необходимость очищения. Смерть у Кафки как
будто всегда находится рядом с тем, что он описывает, смотрит со стороны - холод и молчание его речи, параллельный мир.
В своей книге «Поэзия и литература» поэт и филолог Ю. В. Казарин, рассуждая о Невыразимом, описывает интересное наблюдение: «слова умирающего человека (художника) касаются таких категорий, как свет/тьма музыка, звук/тишина, время.». Перед смертью творец близок невыразимому как никогда. Юрий Казарин вспоминает слова Рильке: «многие события невыразимы, они совершаются в той области, куда еще не вступало ни одно слово», то есть где царит молчание и тайна.
Гюстав Флобер в «Мемуарах безумца» очень близок к пониманию того, что невыразимое, витающее в воздухе (то самое с трудом передаваемое состояние) и молчание находятся рядом. Кафка чувствует близость между тайной и невыразимым, поэтому его тексты такие загадочные.
Таким образом, в результате исследования идейного содержания трех исповедальных текстов удалось выявить ряд общих вопросов, которые волновали писателей, и некоторые особенности ответов на них. Во всех текстах почти нет дат и последовательного рассказа о событиях, но есть размышления о себе и мире, об искусстве и философии, религии и науке. В «мемуарах безумца», где Флобер еще «истинный романтик», главной идеей является гибель мечты в пошлой реальности. В «Тюремной исповеди» Уайльда находит воплощение основной принцип эстетизма - культ молодости и красоты - и ставится вопрос о цене, которую приходится платить за подобную красивую жизнь. В Дневниках Кафку из всех душевных переживаний человека интересуют больше всего возникновение и работа механизмов страха, вины, зависимости. Идеи, ставшие центральными во всем творчестве писателей, во многом берут начало из внутренних состояний, кото-
рые волновали писателем в дневниках. Библиографический список
1. Жук М.И. История зарубежной литературы конца XIX - начала XX века, М.: Флинта: Наука, 2011.
2. Казарин Ю. В. Поэзия и литература: книга о поэзии / Ю. В. Казарин Москва; Екатеринбург: Кабинетный ученый, 2017. 178 с.
3. Камю Альбер Надежда и абсурд в творчестве Франца Кафки / Альбер Камю URL: Published on noblit.ru (http://noblit.ru) file:///C:/Users/User/Downloads/noblit.ru-1128-23.10.2012%20(1).pdf
4. Копелев Лев У пропасти одиночества. Ф. Кафка и особенности современного субъективизма / Лев Копелев URL: http://library.by/portalus/modules/history/special/kafka/kopelev2.htm
5. Модина. Г. Этюды к портрету художника URL: https://librolife.ru/g1450416
6. Таланова А.Н. Страсти по Уайльду и постмодерн. 2014. Список источников
7. Кафка Франц Дневники М.: Пальмира, 2017. 637 с.
8. Уайльд Оскар De Profundis Тюремная исповедь М.: Азбука, 2014.
9. Флобер Гюстав Мемуары безумца М.: Текст, 2014. 320 с.
10. Флобер Гюстав Письма 1830-1854. Том 7. Букинистическое издание, 1937. 652 с.
MAIN QUESTIONS AND IDEAS IN CONFESSIONAL TEXTS OF GUSTAVE FLAUBERT, OSCAR WILDE, FRANZ KAFKA
E.V. Ermakova, graduate student
Financial university under the Government of the Russian Federation (Russia, Moscow)
Abstract. The texts with private details of life and life values of writers, poets have always interested readers and critics, because they often reveal the most secret, personal thoughts. The article is devoted to the study of confessional texts of G. Flaubert, O. Wilde,
F. Kafka. During the research the main questions that worried three authors throughout their lives were identified and the authors' answers to these questions were compared. It was concluded about common topics of diaries and peculiar inner feelings of writers that determined their ideas in the future much.
Keywords: confessional texts, ideas, self-examination, writer's diary, the motive of guilt, philosophy, inner speech.
