CC BY
2376
ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ: ГЕОПОЛИТИКА, БЕЗОПАСНОСТЬ, СЦЕНАРИИ РАЗВИТИЯ
Эльдар ГАБДУЛЛИН
кандидат философских наук, эксперт Центра современной политики (ЦЕСОП) (Алматы, Казахстан)
Введение
По мере того как глобальная сила и влияние смещаются на Восток, все основные международные акторы стремятся взять на себя ведущую роль в Азии. Г о-сударства мира пытаются выстроить новые взаимоотношения и сформировать выгодный для себя баланс сил с развивающимися азиатскими странами, в которых уже готова почва как для более широкого сотрудничества, так и для обострения конкуренции.
По всей вероятности, нынешняя Азия, где проживает большая часть населения мира и достигнуты значительные успехи в индустриальном развитии, во многом определит будущие векторы глобализации; наряду с этим в регионе безудержно растут военные расходы, обостряется соперничество за ресурсы и тлеют самые горячие очаги конфликтов.
Особое место в азиатской архитектуре принадлежит относительно небольшому, но богатому энергоресурсами региону — Центральной Азии (ЦА), который определяет потоки энергопоставок во все концы мира, а также имеет соседство с нестабильным Афганистаном. На ЦА сконцентрированы интересы крупнейших глобальных игроков; регион в какой-то мере можно считать «ключом» к геополитическому будущему и стабильности всего азиатского континента.
В данной статье представлено авторское видение ситуации в ЦА, проведен анализ рисков и вызовов, с которыми сталкиваются страны региона, и охарактеризованы возможные пути развития в контексте внутренних проблем и внешнего влияния.
Центральная Азия сегодня
Международное значение ЦА обусловлено геополитически выгодным расположением между Россией, Китаем, Ираном и Кавказом, значительным энергетическим и природно-ресурсным потенциалом, транспортно-транзитными возможностями, а также близостью к очагам вооруженных конфликтов (Афганистан, Пакистан), сильно влияющим на международную безопасность.
В этой связи регион будет оставаться сферой пересечения интересов и стратегий как самих государств ЦА, так и внешних геополитических игроков, главным образом России,
США, Китая, Евросоюза (ЕС), Ирана и Турции. Определение перспектив развития ЦА во многом зависит от оценок текущей политики и более долгосрочных стратегий этих игроков и других внешних стран, оказывающих решающее влияние на ситуацию и безопасность в Центрально-Азиатском регионе (ЦАР).
ЦА является молодым регионом, здесь еще не завершились процессы становления институциональной структуры и системы международных организаций, а также поиски культурно-политической идентичности. Для региона характерны внутренние противоречия, существенная вариативность культурных практик и идентичностей, а также широкий диапазон интерпретаций исторического наследия.
Следует также отметить, что развитие ЦАР идет на фоне продвижения многообразных, противоречащих друг другу интеграционных проектов, за которыми стоят мощные геополитические силы.
Отличительная черта ЦА — существование здесь уникальной комбинации вызовов и угроз разного уровня. Ситуация усугубляется конкуренцией внешних сил и отсутствием кооперации между самими центральноазиатскими государствами, сводящими на нет все попытки нейтрализовать имеющиеся риски с помощью международного сотрудничества.
Регион стал заложником усиливающейся глобальной неопределенности; его зависимость от структуры мировой политики является долгосрочной проблемой, так как соотношение сил на глобальной арене между ключевыми внешними игроками постоянно ме-няется1.
С геополитической точки зрения система безопасности ЦА представляет собой сложную конструкцию из нескольких уровней (и подуровней), в которой параллельно задействованы различные силы. Кроме того, государства ЦА участвуют в различных региональных организациях и в области безопасности связаны одновременно с несколькими геополитическими центрами силы.
Вызовы и угрозы стабильности и устойчивому развитию государств региона связаны с влиянием множества факторов; например, с обострением внутриполитических процессов, активизацией экстремистских и террористических организаций различного толка, ростом афганского наркотрафика, проблемами миграции и маргинализации городов, экологической деградацией и водным дефицитом, повышенной конфликтогенностью эт-ноконфессионального характера и др. Все проблемы, связанные с безопасностью ЦА, имеют межрегиональный характер.
Несмотря на то что место и роль ЦА в мировом сообществе не определены, регион постепенно втягивается в различные межрегиональные и глобальные процессы, в том числе и деструктивные.
В силу транснационального характера угроз и низкого уровня самостоятельности каждого из государств региона ни одна страна не может одними лишь собственными силами решить весь комплекс существующих проблем; нивелированию угроз, укреплению безопасности, предотвращению и преодолению кризисных ситуаций в ЦА может способствовать лишь интеграция усилий.
Однако перспектива реальной интеграции ЦА (по крайней мере, в уже опробованных до настоящего момента моделях) весьма неутешительна: слишком силен антагонизм между странами региона; кроме того, различные центральноазиатские государства развиваются в диаметрально противоположных направлениях.
1 См.: Казанцев А. Большая игра с неизвестными правилами: мировая политика и Центральная Азия. Москва: Наследие Евразии, 2008. 241 с.
Оценка современного развития государств региона
Страны региона находятся на перепутье, причем каждая из них усиленно продвигает собственный сценарий будущего развития, что усиливает взаимное непонимание региональных игроков.
Кыргызстан. С политической точки зрения современный Кыргызстан представляет собой крайне нестабильное государственное образование, в котором периодически происходит насильственная смена власти; системный социально-экономический кризис обусловливает сохранение социальной и межэтнической напряженности.
Кроме того, страна не располагает достаточным военно-силовым потенциалом и в силу этого создает благоприятную среду для транснациональной организованной преступности, наркомафии и религиозно-экстремистских групп, которые, сращиваясь с властью на различных уровнях, все более укрепляются на политической арене республики.
С экономической точки зрения Кыргызстан является индустриально неразвитой страной с низким уровнем жизни и высокой безработицей, стимулирующей трудовую эмиграцию; денежные перечисления кыргызских гастарбайтеров занимают значительное место в финансовой системе государства.
При этом республика обладает не до конца реализованным экономическим потенциалом, прежде всего в аграрной (фрукты, овощи), энергетической (гидроэлектроэнергия) и ресурсной (вода, золото) отраслях, а также определенным человеческим капиталом, активно участвующим в региональной трудовой миграции (низкоквалифицированные специалисты).
Внешнеполитический курс Кыргызстана тяготеет к многовекторному сотрудничеству с Россией, США, Китаем и Казахстаном; в целом же страна для повышения защищенности и укрепления национальной безопасности поддерживает идеи региональной интеграции.
Что касается внешней политики, то в последние годы она характеризуется неустойчивостью и частой сменой преимущественной ориентации, связанной с перипетиями взаимоотношений с Россией и США, пытающимися оказать давление на Бишкек.
Кыргызстан не обладает достаточным политическим весом; его возможности крайне ограничены влиянием и давлением соседних государств, а также существующими территориальными спорами с Узбекистаном и Таджикистаном. Следует отметить, что в отстаивании своих интересов Бишкек активно использует экономические рычаги давления (водо- и энергоснабжение региона).
Таджикистан. С политической точки зрения современный Таджикистан — крайне нестабильное государство, подверженное внутриполитическим колебаниям и социальнополитическим кризисам. На республику оказывают сильное влияние религиозно-экстремистские группы и криминалитет, контролирующий наркотрафик из Афганистана. Политическая ситуация осложняется системными проблемами социально-экономического развития, вызывающими перманентную напряженность и кризис власти.
С экономической точки зрения Таджикистан — индустриально неразвитая страна с крайне низким уровнем жизни и высокой безработицей. Значительное место в финансовой системе занимают денежные перечисления трудовых мигрантов. Республика обладает не полностью реализованным экономическим потенциалом, сконцентрированным прежде всего в аграрной, энергетической (гидроэлектроэнергия) и ресурсной (вода, золото) отраслях. Страна также имеет определенный человеческий капитал, ак-
тивно участвующий в региональной трудовой миграции (низкоквалифицированные специалисты).
Внешнеполитический курс страны направлен на многовекторное взаимодействие, прежде всего с Россией, США, ЕС, Китаем и Ираном, от которых Таджикистан сильно зависит экономически и политически. Основные военно-политические приоритеты связаны главным образом с развитием сотрудничества с Россией, а также США и ЕС (по линии НАТО).
В осуществлении торгово-экономической и инвестиционной деятельности главная ставка делается на отношения с Китаем и Ираном, с помощью которых Таджикистан стремится решить различные проблемы, в том числе связанные со строительством инфраструктуры.
Таким образом, активность Таджикистана в интеграционной сфере направлена на решение проблем экономического развития и укрепление национальной безопасности.
Таджикистан обладает сравнительно слабым политическим потенциалом; он подвержен сильному влиянию Узбекистана и Афганистана, а также имеет политические и территориальные споры с соседними странами (Узбекистаном и Кыргызстаном).
В отстаивании своих интересов Душанбе активно пытается использовать имеющиеся рычаги давления (водоснабжение, территориальные споры, наркотрафик), а также определенную вовлеченность в процессы в Афганистане, с которым страна имеет тесные этнокультурные связи.
Туркменистан. В политическом плане Туркменистан представляет собой государство с относительно стабильной социально-политической обстановкой, обеспечиваемой закрытостью страны, жестким внутренним курсом и достаточно высоким (по региональным меркам) уровнем жизни. Туркменистан наименее подвержен внешнему давлению, однако неустойчивость юридических норм и неотработанность механизма передачи президентской власти осложняют внутреннюю политическую обстановку в республике.
В экономическом плане Туркменистан является страной с достаточно высоким уровнем жизни, который поддерживается, в основном, благодаря экспорту газа и нефти.
В настоящее время Ашхабад делает ставку на масштабное и активное развитие инфраструктуры, особенно в сфере транспорта и телекоммуникаций.
Высокого уровня развития достигла сфера обслуживания, которая растет значительно быстрее промышленного и аграрного секторов.
В основе внешнеполитического курса Туркменистана лежит принцип нейтралитета: страна не принимает участия в деятельности международных и региональных интеграционных структур, а отношения с различными государствами выстраивает исключительно на двусторонней основе.
Приоритетными интересами республики являются привлечение в энергопроекты крупных инвестиций из Китая, Ирана и Европы, а также развитие многовекторных транспортных коридоров (в Китай, Индию, Иран и Европу), в том числе и трубопроводных, направленных в обход России.
Уровень политико-экономического влияния Туркменистана невысок; в отношении своих соседей по региону республика проводит осторожную политику (в основном в экономической области), стремясь «законсервировать» имеющиеся проблемы, не давая им разрастаться.
Узбекистан. В политическом плане Узбекистан, наиболее густонаселенная страна ЦА, представляет собой государство с жестким авторитарным режимом, механизмы которого позволяют сдерживать социально-политическую напряженность и рост недовольства населения.
Особенностью государственно-политического устройства Узбекистана является высокая персонализация власти президента; правящий режим стремится сохранять тоталь-
ный контроль над всеми процессами в стране и сдерживать любые либеральные инициативы. Ключевой опасностью для сохранения стабильности являются неустойчивость юридических норм и неотработанность механизма передачи президентской власти.
Узбекистан характеризуется высокой бедностью и безработицей, что усугубляется экономической политикой государства, основанной на репрессивных и конфискационных методах; бизнес жестко контролируется, а значительное место в финансовой системе занимают денежные перечисления трудовых мигрантов.
Узбекистан обладает значительным нереализованным экономическим потенциалом, сконцентрированным, прежде всего, в аграрной (овощи, фрукты, хлопок), промышленной (пищевая, химическая) и энергетической (газ) отраслях, а также колоссальными, по региональным меркам, демографическими ресурсами.
Внешнеполитический курс Узбекистана во многом зависит от меняющейся геополитической конъюнктуры; при этом Ташкент пытается лавировать между Россией и Западом, периодически меняя акценты военно-политической ориентации и параллельно налаживая тесные связи с Китаем (в основном в торгово-экономической области). Узбекистан отличается непостоянством в вопросах участия в интеграционных (международных и региональных) и военно-политических структурах.
Узбекистан не имеет общих границ с Россией, Китаем, Ираном и другими крупными странами, что во многом препятствует реализации его потенциала. Однако благодаря выгодному с геостратегической точки зрения расположению (республика граничит со всеми странами ЦА и Афганистаном) Узбекистан оказывает значительное политикоэкономическое влияние на ЦАР и открыто демонстрирует претензии на региональное лидерство.
Республика обладает полным набором инструментов влияния на своих соседей и активно использует политику давления в формировании региональных отношений и достижении своих национальных интересов.
Казахстан, в отличие от остальных стран ЦА, не стремится сохранить свои фундаментальные цивилизационные ценности. Тем не менее и для этого государства характерны такие «болезни» региона, как полуавторитарный тип правления, коррупция, ресурсо-ориентированность экономики и др.
Чтобы занять достойное место среди лидеров Евразии, Казахстан настойчиво пытается изменить вектор своего развития, активного преобразуя существующую политикоэкономическую систему. Однако наряду с имеющимся у республики потенциалом существует и множество вызовов геоэкономического характера.
Благодаря курсу на рост экономики, дозированной либерализации и стабильности внешнеполитических приоритетов Казахстан является крупнейшим получателем зарубежных инвестиций, стимулирующих развитие республики.
Казахстан отличается от других государств региона еще и тем, что стремится извлечь максимум пользы из тесного сотрудничества с Россией, Западом и Китаем, а также из активного участия в международных процессах.
Нельзя утверждать, что современная идентичность Казахстана связана лишь с постсоветским прошлым или с принадлежностью к азиатскому ареалу; в политике республики нет также и прозападного крена.
Казахстан стремится реализоваться в качестве евразийского интеграционного моста; продвигаются различные проекты (в целом, утопические) по превращению ЦА в некий единый политико-экономический союз (Союз центральноазиатских государств), которые пока не имеют никаких перспектив.
В целом, как думается, именно сохранение нынешней модели государственного развития и выполнение заявленных планов позволят Казахстану выделиться из числа транзитных стран СНГ и «возглавить» эволюцию ЦА.
Сохраняющаяся идентичность «станов», обусловленная общим историческим прошлым, все еще имеет определенное влияние; она и должна стать основой нового диалога стран ЦА, ослабленных региональной конкуренцией.
Риски безопасности в ЦАР
В настоящее время особое беспокойство вызывает ряд нижеперечисленных, зачастую взаимосвязанных факторов.
Существующие проблемы внутреннего развития способствуют возникновению и распространению вызовов стабильности. Все страны региона испытывают сложности, вызванные неоднородным и несбалансированным составом населения; перенаселенность и полиэтничность еще больше усложняют социально-экономическую и политическую ситуацию. Кроме того, в отдельных государствах наблюдается духовно-культурная деформация, которая также стимулирует возникновение угроз общей дестабилизации обстановки (внутренней и региональной), которая и без того характеризуется повышением конфликтности, ростом экстремизма, неконтролируемыми миграционными процессами и усилением транснациональной преступности.
Процесс среднесрочного и долгосрочного развития центральноазиатских государств мало предсказуем. В данном контексте уместно упомянуть о консервации негативных процессов и явлений, которые могут кардинальным образом сказаться на внутриполитическом развитии и вызвать глубокую и длительную внутриполитическую нестабильность, связанную с ослаблением правящих режимов и применением силовых методов при смене власти.
Наряду с этим существует вероятность раскола государств по этническому или территориальному принципу (Таджикистан — Горный Бадахшан и приграничные к Узбекистану районы; Узбекистан — Ферганская долина), а также усиления межгосударственных трений.
Сохраняется подверженность региона воздействию асимметричных угроз и вызовов, которые формируются как внутри государств ЦА, так и за их пределами. На фоне слабости государственных режимов, масштабной коррупции и тяжелого социально-экономического положения в ряде стран ЦА транснациональные субъекты (религиозно-экстремистские организации, наркокартели, трансграничные криминальные группы и др.) становятся самостоятельными «игроками» в регионе; они располагают серьезными финансовыми, человеческими и инфраструктурными ресурсами, а также значительным арсеналом, и в перспективе их влияние, вероятнее всего, будет расширяться.
Таким образом, в ближайшие годы вектор деятельности государств ЦА будет смещаться в сторону обеспечения национальной безопасности; особое внимание необходимо обратить не на риски, связанные с влиянием внешних держав, а на нарастающие угрозы со стороны транснациональных криминальных субъектов.
Происходит исламизация региона, связанная с развитием экстремистских учений и ростом террористической активности. Специфика этнокультурного состава населения государств ЦА активно используется международными исламистскими силами. В свете событий 2010 года можно утверждать, что экстремистские организации продолжают дестабилизировать обстановку в Кыргызстане, Таджикистане и Узбекистане; кроме того, они распространяют свое влияние на всю ЦА, Афганистан и Пакистан (АфПак), а также Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) с целью создания «исламского государства».
Отсутствие необходимых мер противодействия скоординированной деятельности достаточно разветвленной структуры исламистских организаций создает реальную угрозу широкого распространения экстремистских идей в северо-западном направлении.
Прослеживается кардинальное расхождение между правящими элитами стран ЦА по вопросам национальных интересов, предпочтений, а также целей и задач развития; происходит консервация ряда межгосударственных проблем. Можно с высокой долей вероятности предположить, что при сохранении существующей ситуации взаимное непонимание между государствами ЦА по целому ряду региональных вопросов в среднесрочной и долгосрочной перспективе значительно усилится.
Фактически взаимоотношения с соседями по-прежнему занимают второстепенное место в системе внешнеполитических приоритетов стран ЦА, и эта тенденция углубляется, что может значительно усложнить выстраивание регионального диалога.
Сохранение и периодическое усиление конфликтного фона в отношениях между странами региона. Одним из наиболее конфликтогенных является вопрос сбалансированного распределения водных ресурсов; так, Узбекистан открыто выражает недовольство Таджикистаном и Кыргызстаном в связи с их попытками реализации гидроэнергетических проектов.
Кроме того, между тремя странами остаются нерешенными вопросы государственных границ и территориальные претензии, что усугубляет существующие межэтнические противоречия и может привести к конфликтам.
Консервация экономической нестабильности и недостаточности потенциала. Глобальный экономический кризис стал серьезным вызовом для государств ЦА; вполне вероятно, что его негативное влияние будет ощущаться на протяжении последующих нескольких лет.
Экономика большинства государств ЦА, ориентированная на сырьевой сектор, в значительной степени пострадала от негативных изменений глобальной конъюнктуры. Речь идет в первую очередь о наименее развитых странах региона — Таджикистане и Кыргызстане, которые наиболее подвержены систематическим энергетическим кризисам. Кроме того, резко упал спрос на услуги трудовых мигрантов из этих стран, прежде всего на российском и казахстанском рынках.
При этом вместо налаживания тесного экономического сотрудничества государства ЦА предпочитают надеяться только на собственные силы или на взаимодействие с внешними акторами.
Влияние внешних факторов на региональную стабильность. Для перераспределения и закрепления зон своего влияния и доминирования внешние акторы используют различные способы давления на государства региона, чье геополитическое соперничество, по всей видимости, постепенно переходит в новую активную фазу.
Более того, по периметру границ региона расположены потенциальные источники вызовов и угроз его стабильности. Это в первую очередь Иран (риски, связанные с военной угрозой со стороны США) и, возможно, Монголия (риски, связанные с обострением внутриполитической ситуации в этой стране); постоянное негативное воздействие на обстановку в ЦА оказывает и Афганистан.
Проблема безопасности осложняется тем, что в настоящее время ни одно государство региона не способно в течение продолжительного времени самостоятельно противостоять масштабному проявлению угроз и вызовов, особенно в случае их «институционализации», то есть превращения в массовое движение или организованное учреждение; в случае возникновения новых проблем экономического или политического характера в странах ЦА вероятность такого развития событий значительно возрастет.
* * *
Сложность анализа и прогноза развития стран ЦА обусловлена тем, что под воздействием целого комплекса внутренних факторов (низкий уровень социально-экономического развития, политическая неопределенность, неравномерность процессов государственного строительства) внутрирегиональная обстановка и динамика взаимоотношений государств постоянно меняются; кроме того, существует множество рисков, обусловленных близостью Афганистана (прохождение через регион наркотрафика, активность религиозных экстремистов и транснационального криминалитета).
Особое значение имеет превращение ЦА в объект геополитического соперничества между крупными международными игроками.
Политика, интересы и уровень влияния внешних «игроков» и транснациональных субъектов в ЦА
На сегодняшний день основными участниками «большой геополитической игры» в ЦА являются Россия, США и Китай; кроме того, возрастающий интерес к региону проявляют ЕС, Турция, Индия, Пакистан и Иран.
При этом интересы «игроков» не всегда и не во всем совпадают, а нередко входят между собой в острое противоречие, что негативно отражается на региональной обстановке. Таким образом, успешное политическое и экономическое развитие ЦАР в долгосрочной перспективе во многом зависит от качества отношений с внешними акторами.
«Большая четверка» в регионе
Россия всегда рассматривала ЦА в качестве зоны своих жизненно важных интересов.
Москва стремится сохранить высокий уровень влияния на страны региона, активно используя сложившиеся в советское время экономические связи и интеграционные структуры (СНГ, ОДКБ, ЕврАзЭС и Таможенный союз). Особое значение для России имеют расширение собственного и сдерживание внешнего военного присутствия в регионе, усиление экономического воздействия, освоение новых сырьевых и гидроэнергетических ресурсов, контроль над маршрутами транспортировки нефти и газа, а также формирование общего с государствами ЦА информационно-культурного пространства, направленное на обеспечение российского информационного доминирования.
В силу историко-географических причин Россия значительно вовлечена в процессы, происходящие в регионе, и обладает наиболее действенными рычагами давления на страны ЦА; кроме того, она стремится закрепить за своими компаниями монопольный доступ к разработке месторождений ценных полезных ископаемых и энергоносителей.
Российская сторона крайне не заинтересована в диверсификации национальных экономик стран региона, так как этот процесс может ослабить ее влияние и привести к появлению и развитию альтернативных (без российского участия) экономических проектов.
В целом долгосрочная стратегия России в ЦА будет выстраиваться с учетом формирования и практической реализации системной основы для расширения влияния на государства региона.
США, как и Россия, считают Каспийско-Центральноазиатский регион зоной своих жизненно важных интересов; их евразийская геостратегия основывается на концепции «Большой Центральной Азии», предусматривающей привлечение стран региона для оказания содействия военной кампании в Афганистане.
Основные интересы США концентрируются в области добычи и транспортировки энергоресурсов, а военно-политическое присутствие в странах региона имеет для них важное стратегическое значение ввиду близости России, Китая, Ирана и зоны АфПак. Другими словами, территория региона рассматривается США как благоприятный плацдарм для прямого политического воздействия на Россию и Китай, ведения военных действий в АфПаке или потенциального военного удара по Ирану. При этом совершенно очевидно, что Соединенные Штаты стремятся максимально дистанцировать государства ЦА от российского влияния; с этой целью Вашингтон использует политические рычаги давления, демократическую риторику, а также оказывает всевозможное воздействие на страны региона (напрямую и через международные организации и НПО).
В целом стратегия США в ЦА не предусматривает серьезных инвестиций в социальноэкономическое развитие стран региона и концентрируется в основном на энергетических и ресурсодобывающих секторах экономики.
КНР в долгосрочной перспективе рассматривает ЦА как зону своего доминирования и источник дешевых энергоносителей и природных ресурсов. Китай медленно, последовательно и осторожно выстраивает свои отношения со странами региона, стремясь усилить свое экономическое влияние на них. Таким образом, стратегической задачей Китая является укрепление своих позиций в ЦА, необходимое для масштабной экономической экспансии.
Мощные финансово-инвестиционные возможности Китая позволяют ему внедряться в экономику региона, подготавливая почву для политического влияния. Долгосрочной целью Китая является максимальное экономическое подчинение государств ЦА и превращение их в свою сырьевую базу.
На современном этапе Пекин уделяет основное внимание переориентации трубопроводных коммуникаций из ЦА с российского направления на китайское.
В своей региональной стратегии Китай стремится максимально дистанцироваться от геополитической конкуренции с другими внешними игроками.
Важным аспектом внешнеполитического взаимодействия Китая с государствами ЦА являются вопросы безопасности в приграничных районах, в первую очередь в СУАР; действия Пекина будут направлены на сдерживание наращивания конфликтного потенциала и сепаратистских настроений.
Важным механизмом для решения своих задач Китай считает ШОС, в которой он прочно удерживает доминирующие позиции; в перспективе именно эта региональная организация станет главным инструментом политики Пекина в ЦА.
Особую опасность для ЦА представляют китайские мигранты, которые проникают в регион, не привлекая внимания (параллельно с инвестициями и торговым бизнесом).
Что касается ЕС, то он пытается применить к ЦА собственный, более самостоятельный подход; в своей деятельности европейцы используют детализированные программы и в целом действуют весьма организованно. «Стратегия ЕС для ЦА до 2013 года» рассматривает регион как источник вызовов европейской безопасности; кроме того, этот документ предусматривает сотрудничество в форматах двусторонних и многосторонних отношений в разных сферах. Подобный подход примечателен тем, что признает и учитывает альтернативные пути регионального развития и институтов безопасности. Таким об-
разом, европейцы, во избежание дополнительных рисков, изначально адаптируют свои подходы к реалиям региона.
Основными областями европейских интересов выступают добыча и транспортировка центральноазиатских энергоносителей (в обход российской территории) и борьба с угрозами безопасности, исходящими из Афганистана. Гуманитарная составляющая европейской политики в отношении ЦА будет включать расширение образовательных программ и выделение грантов на обучение. Будут активно использоваться механизмы «мягкого» проникновения в регион посредством как существующих, так и новых проектов по линии международных организаций (ОБСЕ) и региональных программ (ТАСИС, ТРАСЕКА, БОМКА).
В среднесрочной перспективе ЕС может активно включиться в региональные процессы по урегулированию «водных» и гидроэнергетических проблем. В целом же центральноазиатская политика ЕС все еще остается достаточно аморфной, хотя отдельные европейские страны (Германия, Великобритания, Франция, Италия и Нидерланды) проявляют заметную активность на региональной арене, действуя в основном в русле собственных национальных интересов.
Следует отметить, что становлению ЕС в качестве серьезного конкурентного игрока препятствует сложный бюрократический механизм коллективного принятия решений, существующий внутри организации.
«Новые» державы в регионе
Турецкие политики, продвигая идею о создании под эгидой Анкары тюркского мира, рассматривают ЦА в качестве его важной составной части. На современном этапе внешнеполитическая деятельность Турции в ЦА не отличается комплексным подходом и характеризуется сравнительно низкой активностью. Это связано в первую очередь с наличием политических проблем в самой Турции, а также ориентацией ее внешнеполитической стратегии на ЕС и США.
Турция, проводя в жизнь свою центральноазиатскую стратегию, пока не ставит своей целью активно включаться в «игру»; она интегрируется в экономику региона посредством совместных бизнес-проектов и инвестиционных программ. Особое внимание Анкара уделяет расширению культурного влияния через внедрение разнообразных социокультурных и образовательных проектов.
В настоящее время политическая активность Турции в регионе нарастает; страна интенсивно использует потенциал таких региональных структур, как ТЮРКСОЙ, ОИК и Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА).
Стремление Анкары расширить влияние в регионе будет, видимо, крепнуть с усилением происламистских политических сил внутри самой Турции.
Иран стремится обеспечить свое влияние в регионе за счет развития торговли, транзитных проектов, религиозной пропаганды и культурной близости с Таджикистаном и Афганистаном. Активность в ЦА Ирана, который в определенной мере находится в международной изоляции, в основном обусловлена стремлением расширить свои экономические и политические контакты; особое значение для Тегерана имеют отношения с Казахстаном и Туркменистаном (с точки зрения решения каспийского вопроса).
Иранские интересы сконцентрированы в основном в торгово-экономической сфере и в области развития транспортных коридоров через территорию ЦА в сторону России. С другой стороны, стремление Тегерана к присутствию в ЦА во многом связано с возможностью своевременного получения информации о каких-либо действиях США, которые
могут использовать территорию региона в качестве плацдарма для военного удара по Ирану.
При этом не исключено, что для проникновения в регион иранская сторона может использовать религиозно-экстремистские каналы, пролегающие через Таджикистан и Афганистан. В долгосрочной перспективе существует вероятность ужесточение курса Тегерана в отношении отдельных государств ЦА, что будет зависеть от их позиции по поводу «иранской ядерной программы» и от уровня их сотрудничества с США и их союзниками.
Пакистан развивает сотрудничество с государствами ЦА в сферах экономики и обеспечения региональной безопасности. В настоящее время в Пакистане наблюдается относительно быстрый экономический рост, и сырьевой потенциал ЦАР представляет для этой страны особый интерес; наиболее перспективным является импорт электроэнергии из богатых гидроресурсами Таджикистана и Кыргызстана через афганскую территорию.
В краткосрочной перспективе стратегия сотрудничества Исламабада со странами ЦА будет по-прежнему направлена на развитие неподконтрольных Индии маршрутов транспортировки энергоресурсов (Трансафганский газопровод, Каракорумское шоссе, высоковольтная линия электропередачи из Таджикистана).
Во внешнеполитической деятельности Пакистана в рамках системы региональной безопасности в средне- и долгосрочной перспективе (на фоне активных действий США и Индии в Юго-Восточной Азии) можно прогнозировать активизацию стремления Исламабада к полноправному участию в ШОС.
Однако нерешенные социально-экономические проблемы, внутриполитическая нестабильность, продолжающаяся конфронтация с Индией и значительная вовлеченность в афганский конфликт препятствуют масштабному участию Пакистана в региональных процессах ЦА.
Заинтересованность в усилении своего влияния в ЦА в средне- и долгосрочной перспективе проявляет и Индия. На текущем этапе влияние Индии в регионе ограничено, но имеется потенциал его роста; присутствие в ЦАР (вне зависимости от степени вовлеченности) становится стратегически важным для страны, чья новая внешнеполитическая линия базируется на стремлении расширить сферу влияния, которая традиционно охватывала Юго-Восточную и Южную Азию и акваторию Индийского океана.
Кроме того, Индия стремится косвенно ограничить влияние Пакистана на регион, поэтому следует ожидать ее более широкого взаимодействия в ЦА с Ираном как оппонентом Пакистана.
Основными направлениями сотрудничества Индии с центральноазиатскими странами в области обеспечения региональной безопасности являются совместная борьба против исламского экстремизма, терроризма и наркобизнеса, а также урегулирование ситуации в Афганистане. Государства региона являются для Индии потенциальным источником энергетических ресурсов и перспективным рынком сбыта ее промышленной продукции.
В то же время отсутствие развитой транспортной и энергетической инфраструктуры, а также кризисная ситуация в Афганистане и на севере Пакистана выступают определенным препятствием для развития полноценных многосторонних отношений Индии с государствами ЦА.
Перспективными направлениями институционального сотрудничества Индии с центральноазиатскими странами является взаимодействие в рамках ШОС (с 2005 г. Индия имеет статус наблюдателя в этой организации, а в настоящее время активно стремится стать ее членом) и СВМДА (Нью-Дели является одним из активных его участников).
В долгосрочной перспективе стратегия Индии, вероятнее всего, будет направлена на точечное и поэтапное закрепление в экономике центральноазиатских государств с акцен-
том на сотрудничество в нефтегазовом, энергетическом и горнодобывающем секторах. Определенная концентрация индийского капитала в экономике стран ЦА будет способствовать усилению влияния Нью-Дели на регион.
* * *
Из пестроты геополитической ситуации в регионе вытекают и множественность внешнеполитических ориентаций стран ЦА, и отсутствие четких правил начинающейся стратегической игры за влияние. Дальнейшее развитие ЦА будет зависеть от того, как соседние с ней державы и отдаленные геополитические игроки распорядятся своей возрастающей мощью (будут ли они действовать самостоятельно или в партнерстве с другими странами, какие сценарии будут продвигать и т.п.).
Россия, постепенно теряющая позиции в регионе, прекрасно понимает, что остатки советских элит постепенно «вымываются» с политической арены ЦА. Несмотря на усиливающееся негативное восприятие регионом своего «северного соседа», Москва стремится максимально вовлечь ЦАР в свою интеграционную сеть; однако с идеологической точки зрения ее интеграционные проекты уже не так интересны, и участие в них обусловливается, в основном, тактической прагматикой.
Особое внимание привлекает поднимающийся Китай; его активная деятельность в регионе оставила других «игроков» далеко позади.
Не совсем еще ясна центральноазиатская стратегия Индии; трудно предсказать, как ее нарастающая активность будет встречена Китаем и исламским «государством-месси-ей» Ираном, устремившимся в регион со своей идеологической и политической «продукцией».
Возрастает влияние в ЦА Пакистана, который, манипулируя военно-политической ситуацией в Афганистане, пытается повлиять на США, тем самым еще туже завязывая геополитический узел.
От характера и степени взаимодействия центральноазиатских государств и внереги-ональных акторов будет зависеть будущее ЦАР; со временем регион может превратиться в объект жесткой международной конкуренции.
Сценарии развития ситуации в регионе
В обозримой перспективе (до 2015 г.) стабильное развитие ЦА будет зависеть от следующих факторов:
1) состояния экономики всего региона в контексте глобальной конъюнктуры;
2) консенсуса или антагонизма внешних геополитических сил;
3) политической ситуации в Кыргызстане и Таджикистане и возможной смены политических элит в Узбекистане и Таджикистане;
4) влияния ситуации в Афганистане;
5) вероятности каких-либо новых военных операций США против Ирана;
6) интенсивности вовлечения в центральноазиатские процессы новых региональных сил (Индии, Ирана и Турции).
В ближайшие пять лет векторы политического развития в странах ЦА могут смениться. Например, с приходом к власти нового руководства в Узбекистане и Таджикистане возможно относительное потепление, но отнюдь не прорыв во внутрирегиональных отношениях.
Развитие стран региона будет во многом зависеть от экономических проблем, а также вызовов политической стабильности, порождаемых ростом экстремизма.
С учетом обострения ситуации в регионе и растущей значимости его природно-ресурсного потенциала можно утверждать, что ЦА все больше превращается в арену геополитической игры, новые правила которой будут сформированы уже в обозримой перспективе.
Россия и США, в отношениях которых произошло определенное потепление, скорее всего, сохранят сложившуюся конъюнктуру и продолжат «мягко» конкурировать. Подобные взаимоотношения выгодны обоим государствам, так как России необходимы американские инвестиции и инновации, а США намерены сохранять свое военное присутствие в ЦА максимально долго.
Дальнейшую активность будет проявлять Китай, который продолжает наращивать экономическое присутствие в регионе; в более отдаленной перспективе это поможет Пекину усилить свое политическое влияние на ЦА.
Рост религиозного экстремизма и ухудшение ситуации в СУАР могут заставить Китай перейти от позиции «наблюдателя» к активному военному вмешательству в афганский конфликт в целях ослабления «Талибана».
Можно также ожидать активизации Турции, чьи позиции на международной арене усиливаются. Анкара стремится увеличить свое присутствие в регионе и возглавить формирование в Евразии тюркоязычного мира.
Главными приоритетами для Турции по-прежнему останутся сохранение сильных экономических позиций в регионе, активное участие в нефтегазовых маршрутах из ЦА (Транскаспийский газопровод и «Набукко»), а также развитие транзитно-транспортной инфраструктуры.
Что касается Ирана, то для него ЦАР имеет важное геополитическое значение: на территории региона расположены военные объекты США, способные стать плацдармом для военного удара.
В условиях изоляции со стороны Запада Иран будет наращивать свое экономическое присутствие в регионе; по мере расширения участия в региональных процессах Тегеран может попытаться оказать давление на некоторые страны региона (Узбекистан, Туркменистан и Таджикистан).
В противовес усилению позиций Китая и усиливающемуся экспорту радикального исламизма из Пакистана будет возрастать активность Индии, которая уже пытается институционально закрепить свое присутствие в регионе, в том числе и военное (например, в Таджикистане). Вторым по значимости (после необходимости сдерживать Пакистан) фактором, обусловливающим активизацию этой страны в ЦА, является острый энергетический «голод» индийской экономики.
При долгосрочном анализе можно выделить четыре основные группы глобальных факторов, которые определят ситуацию на центральноевразийском пространстве к 2030 году.
1. Смена экономических векторов развития и научно-технологический прорыв (смена энергетических приоритетов).
2. Радикальные изменения в соотношении размеров экономик и общей расстановке сил западных и незападных стран.
3. Демографический упадок старых индустриальных стран («глобального Севера») и резкий рост населения развивающихся государств («глобального Юга»).
4. Глобальная конкуренция новых и «старых» мировых держав и неопределенность мирового порядка.
К этому времени ЦА будет представлять собой региональное образование с неравномерным распределением политического, экономического, социального, демографического и культурного потенциала развития.
Исходя из макрорегионального соотношения геополитических сил во всем ареале Центральной Евразии возможно развитие следующих сценарных вариаций (см. схему на с. 40).
Сценарий «ЦА как распадающийся регион» предполагает постепенный распад, связанный с усилением цивилизационных различий, самоустранением от взаимодействия и тяготением разных фрагментов региона к разным ареалам развития (западному, российскому, китайскому, исламскому, тюркскому, индийскому).
Возможен и второй вариант развития событий: изоляция от региональной нестабильности ориентирующихся на самодостаточность Казахстана и Туркменистана и распад государственности в ряде стран (Таджикистан и Кыргызстан).
«Внешнее доминирование». В зависимости от геополитического расклада в макроэкономическом масштабе в регионе возможно построение различных моделей однополярного доминирования: «Синоцентричный мир», «Постимперский проект России», «Pax Americana/Europica» или «Исламский халифат». В рамках системы многополярного доминирования возможны еще 2 пути: один предполагает баланс в условиях консенсусного доминирования внешних игроков, другой — перманентное соперничество нескольких геополитических проектов (главными факторами будут выступать энергоресурсный и транзитный потенциал региона, а также необходимость контролировать очаг нестабильности в АфПаке).
Сценарий «ЦА как состоявшийся регион» возможен в двух вариантах:
1. Конструктивная смена политических элит, нивелирование межгосударственного антагонизма и рост взаимного культурно-экономического тяготения стран в силу осознания необходимости или безальтернативности устойчивого развития за счет кооперации.
2. Самостоятельное устойчивое экономическое развитие стран региона на разных скоростях при поддержке разнообразных внешних сил в условиях сбалансированного многополярного доминирования.
То, в какую сторону пойдет в своем развитии ЦА, зависит отнюдь не только от самих стран региона; на его позиционирование и стабильность влияет и глобальный расклад, и евразийские тренды, и ситуация в Азии.
Однако за годы самостоятельного развития не все страны осознали, что именно скоординированное совместное и неконфликтное движение в одном направлении (не обязательно в рамках интеграционного союза) позволит усилить ЦА и подготовить ее к будущим трансформациям.
* * *
С самого появления ЦА на карте мира стало модно рассматривать происходящие здесь процессы исключительно как деструктивные и предрекать падение входящих в него государств и взрыв всего региона как такового.
Конечно, регион нельзя назвать спокойным, так как время от времени здесь наблюдаются рецидивы классического набора угроз (политической нестабильности, террориз-
40
ҐГ
Центральная Азия 2030: долгосрочная прогнозная сценаристика
Центральная
Азия
2030
Центральная
Азия как
распадающийся
регион
\ Щу
Внешнее
доминирование
Полная дезинтеграция, самоустранение от взаимодействия и тяготение разных фрагментов региона к разным ареалам развития (западному, российскому, китайскому, исламскому, тюркскому, индийскому)
Изоляция самодостаточных Казахстана и Туркменистана от региональной нестабильности и распад государственности в ряде стран (Таджикистан и Кыргызстан)
Однополярное доминирование в вариантах «Синоцентричный мир», «Постимперский проект России», «Pax Americana/Europica» или «Исламский халифат»
I Перманентное соперничество нескольких геополитических проектов за влияние в регионе
Многополярное
доминирование
Баланс в условиях консенсусного доминирования внешних игроков — России, Китая, США, ЕС, Ирана, Индии и др.
Центральная Азия как состоявшийся регион
При самостоятельном устойчивом экономическом развитии стран региона на разных скоростях при поддержке разнообразных внешних сил в условиях сбалансированного многополярного доминирования в регионе
В случае конструктивной смены политических элит, нивелирования межгосударственного антагонизма и роста взаимного культурно-экономического тяготения стран в силу осознания необходимости или безальтернативности устойчивого развития за счет кооперации
Том 14 Выпуск 1 2011 ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ И КАВКАЗ
ма, религиозного экстремизма, наркотрафика, нелегальной миграции и др.). Однако за 20 лет развития государства ЦА, несмотря на существующие между ними антагонизмы, тем или иным образом сумели найти методы совместной борьбы с этими угрозами.
Вопреки сложившемуся мнению о крайне нестабильной и взрывоопасной ситуации в ЦА страны региона благодаря действующим механизмам безопасности ни разу не вступали в прямой военный конфликт друг с другом.
В настоящее время ЦА переживает переходный период; существует реальная возможность нарушения сложившегося баланса сил, и в этих условиях необходимо налаживать региональный диалог, развивать институты сотрудничества и создавать позитивные сценарии совместного будущего.
Не стоит ждать того момента, когда Азия станет осью глобальных геополитических перемен; существующая обстановка пока еще позволяет странам ЦА найти пути движения к устойчивому развитию.
