CC BY
20
Сегодня необходимо говорить о повышении престижа и социального статуса коневода-табунщика.
Источники
Полевые материалы автора: Тетрадь 1. Оймякон-ский улус - октябрь-ноябрь 2012 г., Тетрадь 2. Абыйский улус - декабрь 2012 г.; Тетрадь 3. Сред-неколымский улус - март-апрель 2013 г.; полевые материалы Ю.А. Слепцова,
Литература
Ассман Ян. Культурная память: Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности / Пер. с нем. М.М. Сокольской. -М.: Языки славянской культуры, 2004. - 365 с.
Врангель Ф.П. Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю.1820-1824. - М.; Л.: Главсевморпуть. - 1948. - 255 с.
Ле Гофф Жак История и память / Пер. с франц. К.З. Акопяна. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2013. - 303 с.
Соммоготто. Народ саха. - Якутск. - 2009. - 299 с.
Щепанская Т.Б. Сравнительная этнография профессий: повседневные практики и культурные коды (Россия, конец ХХ - начало ХХ1 в.). - СПБ.: Наука, 2010. - 367 с.
Якуты (Саха) / ответ ред. Н.А. Алексеев, Е.Н. Романова, З.П. Соколова. - (Серия «Народы и культуры»). - М.: Наука, 2013. - 599 с.
E.N. Romanova
Horse-breeding in the Arctic: traditions of Steppe Culture
This article is devoted to the preservation and development of traditional forms of existence, adaptation mechanisms of horse-breeding culture in the extreme conditions of the natural environment of the North and its transformation in the modernization of the social and economic structure of society. At the present, article analyzes a unique phenomenon of the Arctic horse breeding people of Sakha (Yakutia), with its rich heritage and association with the early culture of the nomads of Central Asia.
Keywords: Arctic horse breeder, the culture of life support, adaptation, historic legacy, cultural memory, mythology and rituals, tradition, transformation, climate change, ethnography stability.
УДК 316.723(=554)
Л.Н. Жукова
Традиционная культура лесных юкагиров: опыт этномифологического указателя
В статье раскрывается значимость трех основных животных: лося, зайца, собаки - в промысловой жизни, мифологии и фольклоре коренного населения верхней Колымы. Видное место этих животных в традиционной культуре обусловлено сохранением охотничьего уклада хозяйства на протяжении многих тысячелетий. Ключевые слова: функциональная значимость, охотничий промысел, тотем, миф, сказка.
Статья представляет собой отдельный раздел «Знаковые животные» из составленного автором «Этномифологического указателя по традиционной культуре лесных юкагиров». Указатель выполнен по программе научно-исследовательских работ ИГИиПМНС СО РАН (2010-2013 гг.) и инициирован бывшим директором института, д.и.н. Н.А. Алексеевым. В «Этномифологический указатель», кроме публикуемого, вошли разделы по религиозно-мифологическим представлениям, персонажам сказочного фольклора, предметам материальной культуры и традиционному костюму.
© Л.Н. Жукова, 2014
Основная задача настоящей статьи заключается: 1) в обобщении накопленных материалов смежных наук (археология, этнография, наскальное искусство древней Якутии, устное народное творчество юкагиров); 2) определении глубинных связей традиционных промысловых (лось, заяц) и единственного домашнего животного (собака) с обрядом и мифом, языческими воззрениями на Природу, знаковыми символами, пиктографией юкагиров.
Изложенный материал апробирован в учебных пособиях [1996а, б], социологическом иссле-
довании [2001], статьях и публикациях, монографиях [2009, 2012, 2013]. Для иллюстрирования использованы древние наскальные рисунки рр. Лены, Алдана, берестяные пиктографические письма, предметы материальной культуры, а также иллюстрации современных художников к фольклорным текстам лесных юкагиров. Разрядкой приведены слова из языка лесных и тундровых юкагиров, последние отмечены особо (т. юк.).
Инновационный проект по составлению «Эт-номифологического указателя» на материале традиционной культуры лесных юкагиров является пионерным и может положить начало серии подобных словарей-справочников на основе изучения этнических культур коренных народов Якутии. Подобные справочники могут быть инсталлированы на электронные носители.
Т О Л О У 'ЛОСЬ' (также 'дикий олень').
Табуированные названия: чомолбэн 'как будто большой', ч у у л 'мясо', ч о м о н ч у у л 'большое мясо', п и э д ь э 'маленькая гора'.
После того, как около 10 тыс. лет назад на севере Евразии исчезли плейстоценовые животные (мамонт, шерстистый носорог и др.), с установлением голоценовой фауны лось становится основным промысловым животным охотников таежной зоны. На неолитической стоянке Белькачи (р. Аддан) 92,5% общего количества определяемых костей принадлежало лосю [Боескоров, 2003].
Урала, Средней, Южной Сибири и таежной зоны Северо-Восточной Азии. Рисунки выполнены в монументально-реалистичном стиле, исследователи первобытного искусства считают, что они отражают культ промыслового животного и приемы охотничьей магии (рис. 1).
В позднем неолите - бронзовом веке Якутии животное введено в сложные композиции космо-тонического характера. Под сложносоставными знаками Неба на писанице Суруктах-Хая (средняя Лена) помещены фигуры лосей, семантически связанные с мифопоэтическим образом Земли-матери - лосихи, Матери-зверя. На рис. 2,а, б знаковому обозначению божественного Неба в виде перекрещенной лучистой дуги соответствует зооморфный облик Земли-матери. На рис. 2,а знак Небесного отца-дарителя и рисунок беременной лосихи создают парный образ основной божественной пары. На рис. 2,б лось, обращенный головой вниз под линией горизонта(?), возможно, символизирует уже подземный мир мертвых. К этому времени произошли изменения в передаче образа зверя, графика его условно-схематическая и отражает, в первую очередь, смысловую наполненность рисунка. Введение основного промыслового животного в космогонические композиции объясняется особой значимостью лося в структурировании мифопоэтиче-ской Вселенной и ее элементов.
Рис. 1. Изображения трех лосей. Два знака вверху и антропоморфная фигура подрисованы охрой иного оттенка, возможно, позднее (?). Средняя Лена [Окладников, Запорожская, 1972]
В наскальном искусстве древней Якутии изображения лосей появились в позднем палеолите (дюктайская археологическая культура, 35-10,5 тыс. л.н.). В неолите (6,2-3,3 тыс. л.н.) лось стал главным сюжетом писаниц Северной Европы,
Рис. 2. Изображение солнечного божества на писаницах Якутии. Средняя Лена [Окладников, Запорожская, 1972]
Возможна более ранняя иконография божественного Неба-отца в зооморфной ипостаси. Животный образ Неба-отца обнаруживается среди неолитических рисунков на р. Алдан. Лось-самец изображен с петлей-каплей в подбородочной части (рис. 3). Подбородочный волос лося имел особую сакральную значимость в традиционных воззрениях народов Севера. Ему приписывались раз-
личные магические свойства, в том числе магия плодородия. Фигуры Небесного лося и беременной лосихи могут рассматриваться как ранние зооморфные символы двухчастной Вселенной в ми-оотворчестве древнего населения Якутии.
Рис. 3. Возможный образ небесного Лося-отца (р. Алдан, 1У-Ш тыс. до н.э.) [Окладников, Мазин, 1979]
У некоторых народов Севера лось выступал зооморфным символом трехуровневой Вселенной, был маркером Верхней, Средней и Нижней Земли. «Этнография Сибири вместе с археологией свидетельствуют... о глубокой древности представлений космического и космогонического характера, в которых образу лося - «живой Вселенной» принадлежит основополагающая, центральная роль, по крайней мере, на протяжении 6 - 8 тысяч лет» [Окладников, Мазин, 1979, с. 82].
«Лосиная» тема постепенно затухает в наскальном искусстве бронзового - раннего железного века Якутии вместе с общим упадком наскальной живописи (I тыс. до н.э. - I тыс. н.э.). Однако в экономической жизни охотничьих коллективов роль этого животного оставалась неизменной, так как ему не было равноценной замены. Впоследствии, с прибытием новых, южных по происхождению, волн пришлого населения, местные племена познакомились с элементами нового для них присваивающего хозяйства, основой которого является одомашнивание дикого оленя.
Исследователи полагают, что ныне на территории Якутии наследниками древних охотничьих традиций являются лесные юкагиры, в экономической жизни и мировоззрении которых лось имеет первостепенную значимость [Кочмар, 1994; Спиридонов, 1996; Туголуков, 1979; Юкагиры, 1975].
В.И. Иохельсон [2005б, с. 217; 2005а, № 27] писал, что древние юкагиры питались лосями,
пренебрегая дикими оленями, а обеспеченность мясом являлась традиционным символом изобилия: «Мяса на дворе с дом величиной лежало». Снижение промысла лося произошло после присоединения Сибири к Российскому государству. Мужчины-охотники должны были платить в государственную казну ясак - натуральный налог в виде пушнины, в результате чего основную экономическую значимость приобрела охота на пушного зверя. Отсутствие пушнины обрекало юкагирские родовые группы на дополнительные поборы со стороны взимавших ясак: отбирались сети, лодки, нарты, шубы - все, что представляло определенную ценность. Кроме того с развитием товарно-денежных отношений «инородцы» за пушнину могли приобрести у купцов порох, чай, табак, водку, муку, ткани и др. товары.
В конце XIX в. юкагиры Колымского округа из-за сокращения численности лосей стали промышлять диких оленей. Прекращение охоты на этих животных и неудача в других видах промыслов означали бы для юкагирских групп голод, поэтому добыча и все, что связано с ней, сопровождались многими обрядами, запретами и оберегами (изготовление лыж, разделка туши и ее транспортировка, захоронение останков, запрет на добычу животного сверх необходимого и пр.). Кочующей группе запрещалось переходить свежий след животного [Иохельсон, 2005а, б].
Одним из древних является специфический обряд изготовления плоскостного макета лося из подручных материалом (шкура, фанера) и стрельба в него с целью добывания а й б и и 'тень', позднее 'душа' зверя для обеспечения удачи в предстоящем промысле. Обряд продуцируется современными охотниками (зап. от М.М. Лихачева); известен он эвенкам-орочонам Южной Якутии [Мазин, 1984]. Подготовка юкагирских мальчиков - будущих промысловиков включает стрельбу из луков по игрушечным мишеням в виде лося (рис. 4).
Рис. 4. Лось и лосиха из бересты. Игрушки. Кон. XIX - нач. XX в. [Иохельсон, 2005б]
К обрядам охотничьей магии относится особое отношение к голове, глазам добытого животного как местонахождению его жизненной энергии. Лосиные рога имеет антропоморфная фигура из дерева й у е й а - охранитель промысла (рис. 5). Изделие ставили на охотничью тропу для обеспечения удачного промысла.
Рис. 5. Культовая антропоморфная скульптура.
Мастер В.Г. Шалугин [Жукова, 2012]
Определенное место лось занимает в устном народном творчестве. В сказочном фольклоре имеются следы мифопоэтического образа лося-предка по женской линии, указывающие на возможное существование тотемических отношений (Старуха-лось в «Сказке» [Иохельсон, 2005а, № 23]). В то же время среди родовых названий лесных юкагиров не отмечены крупные копытные (известны Заячий род, Рыбный род).
В циклах сказок о животных, людоеде Ч у о -лидьи Полуте тема крупных копытных не является главной. В них лось выступает доверчивым, глуповатым и становится легкой добычей. В сказках тема крупных копытных часто сопряжена с восхвалением охотничьих способностей персонажей.
В этиологических текстах об устройстве и вторичном преобразовании мира образ лося выражен слабо и присутствует как второстепенный, возможно, из-за табуированных охотничьих запретов и антропоцентричности текстов этого цикла. Согласно мифу, лось по просьбе рыб ударом копыта приплюснул голову красавца-налима. С тех пор налим стал непривлекательным и мстительным. Это единственный текст, где лосю приданы функции мироустрои-теля (ПМ П.Е. Прокопьевой [Жукова, Прокопье-ва, 1991]).
Один из этиологических текстов объясняет, почему у лося всегда огорченный вид и опущенный нос: его обманул заяц [Прокопьева, 2009]. В тексте заяц - старший брат, лось - младший, обычно обижаемый.
У юкагироязычных жителей Чукотки записан миф о том, как три брата и три сестры, преследуя лося, поднялись на Небо. Теперь все они составляют созвездие Большой Медведицы. Записавший миф сетовал на то, что объем собранных сведений космогонического и иного характера небольшой, так как мало кто владеет «чуван-ским, юкагирским и омотским языками» [Дьячков, 1992, с. 232].
«Лосиная» тема актуализируется в фольклорном цикле об одном из основных божеств пантеона - Хозяине Земли, в шаманских легендах, охотничьих рассказах, быличках. В них лось -этический индикатор, имеющий магические связи с божествами юкагирского пантеона [Жукова, 1996а; Хозяин Земли, 1994].
Лось, как и другие животные, согласно языческим воззрениям юкагиров, имеет своего мифического хозяина-покровителя. Охранитель лосей как вида пиэдьэн моойэ (досл. 'маленькой горы держатель') подчиняется главному божеству охоты и охотников Лэбиэн По -г и л ю 'Хозяину Земли'. «Зачем обидели моего сына?» - спросил Хозяин Земли о лосенке, с которого два мальчика из озорства живьем сняли шкуру и отпустили. В тексте наказавший мальчиков Хозяин Земли (он же назван хозяином лося) описан как высокий черный человек [Юкагиры, 1975, с. 51]. Одной из функций Лэбиэн П о г и л я является распределение лосей по охотничьим угодьям.
По другой легенде хозяин лося - человек малого роста сидит верхом на шестиногом лосе (рис. 6) [Жукова, Николаева, Дёмина, 1989, ч. 2, № 34]. Имеется упоминание о восьминогом лосе [Юкагиры, 1975, с. 54]. Истоки возникновения образа многоногого животного у лесных юкагиров не ясны.
В народных представлениях облик лося имеет злой дух нинйуойэ, который поселяется в складках одежды и вызывает ревматизм суставов. Эту болезнь приписывают непочтительному отношению человека к мертвому животному. Боялись чомолбэн айбии 'духа лося', «волосогрызку», - черного древесного жука с «рогами». Говорили, напр.: «Дух лося возле тебя летает» (зап. от А.В. Слепцовой).
Рис. 6. Обложка книги «Легенда о шестиногом лосе».
Юк. художница С. Курилова
В прошлом шкуры 2-3-летнего лося употребляли для изготовления одежды. В XX в. в связи с распространением тканей одежда из меха и шкур животных стала выходить из употребления. В нач. XXI в. юкагиры говорят, что запрещается изготовлять обувь, постель из шкуры лося, кроме подошвы обуви. «Камусы лося оденешь - у тебя будут болеть кости» (зап. от А.В. Слепцовой).
Из рогов лося изготовляли блюда для мяса, ложки, по лопатке гадали.
В нач. XXI в. в традиционной культуре лесных юкагиров-охотников, несмотря на присутствие многих элементов иноэтнического происхождения, христианизацию и советизацию в недавнем прошлом, лось продолжает занимать определенное место в религиозных воззрениях, мифологии, фольклоре.
Ч О Л 5 О Р О 'ЗАЯЦ'. Т. юк.: ейэгэ (д).
Табуированное название: 'среди тальников бегающий'.
В Якутии на стоянках древнего человека периода позднего плейстоцена и раннего голоцена кости зайца немногочисленны; в неолитическое время в процентном отношении они значительно уступают костям лося [Боескоров, 2003]. Среди наскальных рисунков средней Лены из-
вестно изображение беременной зайчихи (?) рядом с круглоголовой антропоморфной фигурой (рис. 7).
[* I I
Рис. 7. Антропоморфная фигура и зайчиха (?).
Средняя Лена [Окладников, Запорожская, 1972]
Юкагиры колымской тундры созвездие Малой Медведицы называют ©йэгэдиэ 'Заячье', ниже его расположено состоящее из трех звезд созвездие ©йэгэ лахил 'Хвост зайца' [Кури-лов, 2001].
В прошлом при неудачах в охоте на копытных животных (лось, олень) промысел зайца спасал юкагиров от голодной смерти. Это один из главных объектов зимней и весенней охоты в семьях, где отсутствовали мужчины-промысловики. В нач. XXI в., лишившись мужа, юкагирская женщина говорила, что вместе с сыном живут теперь как старые юкагиры: летом кормятся рыбой, зимой - зайцами.
Заяц - наиболее популярный персонаж фольклора лесных юкагиров имеет древние связи с культом предков и тотемными представлениями.
Предположительно, в кон. XIX - нач. XX в. одна из юкагирских групп р. Ясачной имела тотемным животным предком зайца. Эта юкагирская группа составляла Чол^ород омок 'Заячий' или 'Ушканский род'. Некоторые старики, готовящиеся перейти в мир иной, видели себя во сне зайцами, пробующими дорогу в Айбидии 'Мир теней' (зап. от Д.Г. Дьячкова).
С зайцем может быть соотнесен фольклорно-мифологический образ предка по мужской линии. Хозяин Айбидии по имени Йоодэии-сьэньулбэн 'Голова как будто острая' описывается как остроголовый человек, имеющий во рту четыре зуба, «на тесла похожие». Йоо-дэиисьэньулбэн считается главой злых духов и специально охотится за людьми.
Преимущественно от представителей Чол-§ород омок записаны этиологические тексты, сказки животного цикла, песни и поговорки о Зайце (рис 8) [Жукова, Николаева, Дёмина, 1989, ч. 1; Жукова, Прокопьева, 1991; Иохельсон, 2005а, б; Прокопьева, 2009; Юкагиры, 1975]. Фольклор сообщает о попытках содержания зайцев в неволе: некоторые семьи «зайчика как ребенка воспитывали».
Рис. 8. Обложка книги «Сказки, мифы и легенды лесных юкагиров». Худ. М. и И. Поповы
Заяц по частотности называния преобладает в этиологических текстах. Он - герой лунарного мифа «Почему Рысь Зайца съедает», варианты этого мифа известны в Китае и Японии. Согласно мифу, в расположении пятен на Луне видятся фигуры зайца, шамана и наковальни между ними.
Смеясь, Заяц обманывает братьев - Лошадь и Лося, что запечатлено в его обличии: глаза выпучены от смеха, рот сжат. Заяц, Лошадь и Лось -дети Земли-матери.
Хвост Зайца стал коротким, а кончики ушей почернели из-за действий человека.
Наиболее распространена «Сказка о Зайчике» (рис. 9), записанная в нескольких вариантах. От-
дельные части сказки пропевались, как, например, обращение Зайца к бабушке: «Бабушка, ты меня не догонишь На той стороне реки, На мучение старичка Ухожу я» [Дёмина, 2005, с. 118].
Рис. 9. «Сказка о Зайчике». Юк. художница Л.А. Дьячкова-Дускулова
Образ коварного плута Зайца раскрывается в цикле сказок о старике людоеде Чуолидьи П о л у т е. Заяц дружит с людоедом или уничтожает его. Иногда для уничтожения своих врагов Заяц сооружает ритуальный шалаш из травы, тальника или веток молодых лиственниц. В традиционной культуре юкагиров наземное захоронение в шалаше является известным этнографическим фактом и описано исследователями [Иохельсон, 2005а, б; Спиридонов, 1996; Жукова, 2012].
Образ коварного Зайца функционально приближен к образу другого мужского сказочного персонажа, плута Дебегея / Тебегея и может быть рассмотрен в качестве его зооморфного эквивалента. Д е б е г е й, как и Заяц, хитростью побеждает Чуолидьи Полута.
«В образе Зайца обнаруживаются характеристики не только тотемного предка, но и культурного героя-трикстера, что часто сопутствует образу первопредка в фольклоре» [Прокопьева,
2009, с. 67]. В некоторых сказках юкагиров Заяц - умный и хитрый «жесткий лидер», всеми возможными способами достигающий личного благополучия. Он уничтожает мать, друга-волчонка, судей-зверей (в т.ч. лося), людоеда, обманывает окружающих, однако сказки не порицают его поступков.
Народный юмор сквозит в сказке, сообщающей, что три парня на охоту «на нарте поехали, вместо собак десять зайцев запрягли». Молодые люди приехали к людоедам, женщина зайцам для еды дала не траву, а волосы людей. В финале сказки людоеды самоуничтожились [Иохельсон, 2005а, № 3]. Тексты о зайце принадлежат разным жанрам, структурно разнородны и в настоящее время не составляют единого «заячьего» цикла.
Мифологический хозяин-покровитель зайцев как вида чол§орон моойэ (досл. 'зайцев держатель') находится в подчинении у одного из основных божеств юкагирского пантеона -Лэбиэн Погиля 'Хозяина Земли'. Хозяин Земли, награждая молодого охотника промысловой удачей, обещает: «Зайцы теперь водиться будут. Они с ветром вместе ходят, я ветер вызову» [Хозяин Земли, 1994, с. 14].
Шкуры зайца в прошлом шли на шитье и отделку одежды (в особенности стариков и детей), одеял; шерсть добавляли в вар для заклеивания щелей в лодках. Использовали в народной медицине. Гадали по заячьей лопатке или челюсти.
Т О У К © СОБАКА'.
Т о у к е - производное от рус. 'собака', национальный вариант слова неизвестен. Т. юк.: л а а м э.
Попытки одомашнивания юкагирами мелких млекопитающих (заяц, лиса) не привели к желаемым результатам, только приручение волка способствовало тому, что юкагиры стали собаководами. Сцены охоты с собаками запечатлены в наскальном искусстве Якутии в период позднего неолита - раннего железного века (рис. 10).
Собака приобрела исключительное значение в промыслово-хозяйственной и религиозно-обрядовой жизни юкагиров [Туголуков, 1979; Чика-чев, 2002; Юкагиры, 1975]. Значимость этого домашнего животного в охотничьем хозяйстве отражена в топонимике юкагиров: Л а а м э й а л § и л 'Озеро собаки' [Курилов, 2005],
Тоуконьал пиэйо§ул 'Скала, где стояла фигура собачьей головы'. Прибывшие в XVII в. на р. Индигирку казаки назвали реку «Собачья», а построенный здесь в нач. XVIII в. За-шиверский острог первоначально назывался «Собачий».
Рис. 10. Сцена охоты с тремя собаками на трехпалого лося (средняя Лена) [Окладников, Запорожская, 1972]
В мужском пиктографическом письме лесных юкагиров собака изображена в различных ситуациях промысла. Погибшее животное рисовали перевернутым головой вниз (рис. 11).
Собака - до сих пор единственное домашнее животное пешего охотника. Она - главный помощник на промысле, выполняет сторожевые и защитные функции, в прошлом - тягловое животное в зимних и летних перекочевках. Фольклор юкагиров сообщает, что части ее тела шаманы использовали с целью защиты (упоминаются мочевой пузырь, внутренности с не родившимися еще щенками) [Жукова, Николаева, Демина, 1989, ч. 2].
Собака - в прошлом основное жертвенное животное наряду с человеческими и иными жертвами. По-видимому, традиция эта уходит в глубокую древность. Археологами обнаружено погребение собаки, которое сопровождает древний грунтовый могильник. В верховьях р. Вилюй на горе Туой-Хая (средний неолит) в очажном пятне найдены следы трупосожжения собаки. Под очажным пятном в небольшом углублении лежал череп собаки без следов воздействия огня. В сечении погребение имело форму гриба. Рядом таким же способом захоронен человек (трупосож-жение и отдельное захоронение черепа). Эти жертвенные (?) захоронения человека и животного сопровождали расположенный поблизости могильник с трупоположениями [Федосеева, 1968]. Аналоги жертвенного захоронения человека и собаки известны в Древнем Китае [Кучера, 1977].
[Иохельсон, 20056]
Летние промыслы. Река поперек перегорожена, человек в челноке проверяет сети (1). Река до середины перегорожена тремя рядами сетей (2). Два челнока: один заполнен рыбой, на другом сидит человек и стреляет (3). Один человек везет речные сваи, к которым привязывают сети (4), другой возвращается домой с рыбой (5). На правом берегу горностай бежит к самострелу (6). Охотник приближается к дереву, где беличье гнездо. Его собака лает на гнездо (7). Собака охотника преследует лису (8). Собака подохла (9)
Лесные юкагиры в ритуальном шалаше вместе с захоронением частей тела шамана оставляли жертвенных собак. Впоследствии в качестве заместителя жертвы стали изготовлять чучело собаки из травы или вырезали его из дерева [Иохельсон, 2005а, б; Спиридонов, 1996].
Материалы В.И. Иохельсона показывают, что в кон. XIX - нач. XX в. юкагиры жертвовали собак языческому божеству охоты и охотников -Хозяину Земли, ориентируя их головой на юг. Собак, приносимых в жертву Солнцу и другим бла-годательным божествам, вешали головой на восток, а предназначенных в жертву злым духам хоронили головой на запад. Собака была стражем небесных ворот в Верхний мир (т. юк.); вместе со старухой-предком она охраняла дорогу в А й -б и д и и 'Мир теней'.
Особое место это домашнее животное занимает в фольклоре. В сказках собака - спаситель-
ница человека от людоеда Чуолидьи По -л у т а. При приближении людоеда люди откочевывали, оставив собаку как откуп-жертвоприношение. Собака была наделена волшебными свойствами и губила людоеда. В некоторых сказках она превращалась в потенциального жениха/невесту главного персонажа [Иохельсон, 2005а]. В шаманских легендах собака выступает как дух-помощник шамана. Многозначность и многофункциональность собаки в фольклоре является отражением некоторых действительных реалий прошлого, тогда же, возможно, появился мотив оборотничества человека и собаки.
В этиологических текстах о сотворении мира, несущих влияние христианского мифа, собака косвенно помогает злому персонажу - Сатане [Жукова, 2012; Жукова, Николаева, Дёмина, 1989, ч. 1, 2; Жукова, Прокопьева, 1991]. Она теряет ключи от хранилища, и Сатана портит первых людей. Она единственная из животных берет шкуру у Сатаны, чем навлекает на себя проклятия Христа. В текстах о противостоянии Христа и Сатаны качества собаки низведены до отрицательных и комических. Теперь у собаки «жизнь такая: всегда привязана ремнем, ест то, что человек даст, а не будет человек кормить - подохнет» [Лунное лицо, 1992, с. 35].
Некоторые родовые группы охотников-собаководов Якутии обратились к хозяйственно-экономическому опыту пришлых народов - тунгусов, якутов. Они переняли разведение копытных животных (олень, лошадь, корова) и значимость собаки в хозяйстве снизилась. В фольклоре якутов собака - самое презренное из всех животных [Кулаковский, 1979, с. 202-204].
Список информантов
(с. Нелемное Верхнеколымского улуса РС(Я)) Дьячков Дмитрий Григорьевич, 1912-1995 Лихачев Михаил Михайлович, 1923-2008 Слепцова Акулина Васильевна, 1930-2010 Шалугин Василий Гаврилович, 1935-2002
Список сокращений
ПМ - полевые материалы зап. - запись рус. - русский
Литература
Боескоров Г.Г. Состав териофауны Якутии в позднем плейстоцене и голоцене (по археологическим ма-
териалам) // Древние культуры Северо-Восточной Азии: Астроархеология. Палеоинформатика. - Новосибирск: Наука, 2003. - С. 27- 43.
Дёмина Л.Н. Песни сказочных персонажей // Фольклор палеоазиатских народов: (Материалы и сообщения Междун. науч. конф. 26-30 ноября 2003 г.). -Якутск: Изд-во ИПМНС СО РАН, 2005. - С. 118-120.
Дьячков А.Е. Анадырский край //Жихарев Н.А. Повесть об Афанасии Дьячкове. - Магадан: Кн. изд-во, 1992. - Изд. 2. - С. 160-270.
Жукова Л.Н. Религия юкагиров. Языческий пантеон. - Якутск: Изд-во ЯГУ, 1996а. - 90 с.
Жукова Л.Н. Одежда юкагиров: Учеб. пособие. -Якутск: Якутский край, 1996б. - 143 с.
Жукова Л.Н. Языческое миропонимание и XXI век. - Якутск: Изд-во ЯГУ, 2001. - 55 с.
Жукова Л.Н. Очерки по юкагирской культуре. -Ч. I. - Одежда юкагиров: генезис и семантика. - Новосибирск: Наука, 2009. - 152 с.
Жукова Л.Н. Очерки по юкагирской культуре. -Ч. 2. - Мифологическая модель мира. - Новосибирск: Наука, 2012. - 360 с.
Жукова Л.Н. Очерки по юкагирской культуре. -Ч. 3. - Якутск: Бичик, 2013. - 232 с.
Жукова Л.Н., Николаева И.А., Демина Л.Н. Фольклор юкагиров верхней Колымы. - Якутск: Изд-во ЯГУ, 1989. - Ч. 1. - 161 с.; - Ч. 2. - 89 с.
Жукова Л.Н., Прокопьева П.Е. Фольклорные тексты юкагиров верхней Колымы // Язык - миф - культура народов Сибири. - Якутск: Изд-во ЯГУ, 1991. -Вып. 2. - С. 146-167.
Иохельсон. В.И. Материалы по изучению юкагирского языка и фольклора, собранные в Колымском округе. - Якутск: Бичик, 2005а - 270 с.
Иохельсон В.И. Юкагиры и юкагиризированные тунгусы / Пер. с англ. В.Х. Иванова и З.И. Ивановой-Унаровой. - Новосибирск: Наука, 2005б - 675 с.
Кочмар Н.Н. Писаницы Якутии. - Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 1994. - 263 с.
Кулаковский А.Е. Научные труды. - Якутск, 1979. -484 с.
Курилов Г.Н. Юкагирско-русский словарь. - Новосибирск: Наука, 2001. - 256 с.
Курилов Ю.Г. Юкагирские топонимы: (Учебное пособие). - Якутск: Офсет, 2005. - 70 с.
Кучера С. Китайская археология. 1965-1974 гг.: Палеолит - эпоха инь. Находки и проблемы. - М.: Наука, 1977. - 369 с.
Лунное лицо: Сказки юкагиров / Сост. и обраб. Л.Н. Жуковой, О.С. Чернецова. - Якутск: Кн. изд-во, 1992. - 124 с.
Мазин А.И. Традиционные верования и обряды эвенков-орочонов (конец XIX - начало XX в.). - Новосибирск: Наука, 1984. - 200 с.
Окладников А.П., Запорожская В.Д. Петроглифы средней Лены. - Л.: Наука, 1972. - 271 с.
Окладников А.П., Мазин А.И. Петроглифы бассейна реки Алдан. - Новосибирск: Наука, 1979. - 152 с.
Прокопьева П.Е. Отражение мифологического мышления в юкагирском фольклоре. - Новосибирск: Наука, 2009. - 143 с.
Спиридонов Н.И. (Тэки Одулок). Одулы (юкагиры) Колымского округа. - Якутск: Северовед, 1996. - 80 с.
Туголуков В.А. Кто вы, юкагиры? - М.: Наука, 1979. - 152 с.
Федосеева С.А. Древние культуры верхнего Вилюя. - М.: Наука, 1968. - 170 с.
Хозяин Земли: Легенды и рассказы лесных юкагиров / Сост. и обраб. Л.Н. Жуковой, О.С. Чернецова. -Якутск: Изд-во ЯГУ, 1994. - 100 с.
Чикачев А.Г. Русские арктические старожилы Якутии. - М.: ИнтроГек, 2002. - 112 с.
Юкагиры. Историко-этнографический очерк. - М.: Наука, 1975. - 244 с.
L.N. Zhukova
The traditional culture of forest Yukagirs. Experience of an ethnomythological marker
The article explains the importance of three main animals: elk, hare, dog - in hunting life, mythology and folklore of the indigenous population of the Upper Kolyma river. Prominent place of these animals in the traditional culture is conditional the persistence of a hunting lifestyle of the economy for many millennia. Keywords: functional significance, hunting, totem, myth, a fairy tale.
