CC BY
14
Г.Х. Зиннатуллина
Казанский Национальный исследовательский технический университет
им. А.Н. Туполева
Типы и функции апеллятивных идентификаторов»
(на примере художественных текстов татарской литературы)
Аннотация: В статье рассматриваются функции и типы нарицательных имен, которые сопровождают имена собственные в тексте. В частности, анализируются этнонимы и различные комплексные наименования.
The paper discusses the functions and types of appellatives (common nouns), that «accompany» proper names in the text. In particular, analysis is made of ethnonyms and various complex names.
Ключевые слова: имена собственные, комплексные наименования, функции, художественный текст.
Proper names, complex names, functions, literary text.
УДК: 811.512.145
Контактная информация: Казань, ул. К. Маркса, 10. КАИ, кафедра русского и татарского языков. Тел. (843) 2310233. E-mail: www.gulshatzin@bk.ru.
Для обозначения апеллятива в сочетаниях типа девочка Маша в лингвистической литературе встречаются выражения «идентификатор», «квалификатор», «детерминатив», «категориальное существительное». В дальнейшем изложении мы будем пользоваться термином идентификатор. С синтаксической точки зрения речь идет о приложении - разновидности определения, когда в отношении определяющего и определяемого вступают имена существительные. Согласуемое существительное в этом случае может определять другое существительное с разных сторон: по названию (город Москва, месяц март), по функции, назначению (судно-холодильник) и т.п. [Русская грамматика, 1980, с. 57]. Интересующие нас имена собственные, т.е. «названия городов, деревень, гор, рек, озер, пристаней, станций, газет, гостиниц, магазинов, учреждений» в Русской грамматике-80 однозначно относятся к приложениям. К ним же относятся все определения - названия лица собственным именем: девочка Оля, тетя Катя, моя соседка Петренко» [Там же, с. 59]. Кроме того, отмечается, что личные и фамильные имена могут присоединяться к определяемому слову при помощи специальных сочетаний: по имени, по фамилии, по прозванию, по кличке, под именем, под фамилией, под названием.
Для нарицательных существительных, сопровождающих имена собственные (ИС) в тексте, можно также предложить термин апеллятивный конвой (по аналогии с выражениями литературный конвой, эпистолярный конвой). Апеллятивов может быть один или несколько, располагаться они могут как слева (девочка Маша), так и справа (Ленин, вождь мирового пролетариата), а также окружать ИС с обеих сторон (гражданка Голубева, зубной врач).
Рассмотрим некоторые типы и функции апеллятивного конвоя при ИС в тексте. Литературными источниками послужили произведения классиков татарской литературы А. Еники, Ф. Хусни и М. Амира.
Этнонимы
Этнонимы как тип идентификаторов (русский Иван, немец Шульц) интересны тем, что их роль в сочетании с ИС полностью раскрывается только в тексте. Так, этноним в препозиции к ИС несет дополнительную информацию и участвует в идентифицировании предмета речи. Наряду с такой нейтральной информативно-идентификационной функцией, для этнонимов при ИС в зависимости от типа текста можно обнаружить еще некоторые другие функции, связанные с преодолением как нейтральности, так и прямой информативности.
1. Этноним при ИС может выступать в роли аргументативного контрапункта1 при соответствующем развертывании текста. В речевую партию персонажа этноним вводится не для информирования читателя о национальной принадлежности того, о ком идет речь, но для лаконичного и исчерпывающего выражения аргументации с точки зрения этого персонажа. Для сравнения: «Русча акцент белэнрэк свйлэве аны шундук ачып салды: hэрхэлдэ, рус кызы тYгел иде ул...Эйе, без ялгышмаганбыз: Чуваш педагогия институты студенткасы, чуаш кызы Элмия...» (Ее речь с русским акцентом тут же выдала ее, во всяком случае она не была русской... Да, мы не ошиблись: студентка Чувашского пед. иститута, чувашская девушка Альмия) [Хусни, 2002, с. 73]. «Тик урыны hаман анын белэн янэшэ туры килYче чуаш егете Яков кына аца шактый уз булып китэ алды» (Только лишь чувашский парень Яков, с которым их места всегда оказывались рядом, пришелся ему по душе) [Амир, 1987, с. 103]. «Тик участок зоотехнигы, бикяхшы татарча белYчеяшь чуаш кызы Настя Шубина гына... матур гына бер чыгыш ясады» (Довольно хорошо выступила лишь зоотехник участка, свободно говорившая на татарском языке молоденькая чувашская девушка Настя Шубина) [Еники, 2001, с. 26]. «Мордва бае Польдяев монда таштан ике катлы итеп, ике зур йорт салдырган» (Мордвийский богач Польдяев построил здесь два больших двухэтажных каменных дома) [Еники, 2003, с. 34].
2. Этноним в сочетании с ИС может выступать как инструмент риторического приема амплификации - избыточной развернутости выражения, который используется для усиления речевого воздействия. В роли амплифицирующего средства этнонимов должно быть много, т. е. должна иметь место операция перечисления. В данном фрагменте текста этнонимы семантически привязаны к словосочетанию с географическим смыслом. Если мы попытаемся убрать из перечисления этнонимы, то фигура амплификации исчезнет, а останется лишь не обладающее никаким риторическим эффектом банальное перечисление исторических ИС. Вот строки из произведения А. Еники «Без дэ солдатлар идек» («Мы тоже были солдатами»): «...Болар "картлар", башта ук нестроевой хезмэткэ алынган солдатлар: мэсэлэн, казакълардан вметбаев белэн Байэхмэтов, узбэк Ишмэмэт, яки менэ руслардан Шумилов... Шулай ук безнен арада, алгы сызыкта булып, сугыш эченнэн шактый втелеп чыкканнар да бар. Шундыйлардан менэ Хафиз Акшалов, Дорды Ходайбирдин (икесе дэ казакълар), минем якташлардан Твхфэт абзый белэн чуаш Емелькин... Командирлары да мица яхшы таныш кыргыз егете - Нугайбэк Кулибаев дигэн лейтенант» («Это "старики", солдаты, которые изначально были призваны для нестроевой службы. Например, из казахов Уметбаев с Баяхметовым, узбек Ишмамат, или вот из русских Шумилов... Также среди нас есть и такие, которые побывали на передовой. Из таких вот Хафиз Акшалов, Дорды Ходайбирдин (оба казахи), из моих земляков Тухфат абзый и чувашин Емелькин... И командир их хорошо мне знакомый киргизский парень -лейтенант Нугайбек Кулибаев») [Еники, 2003, с. 247].
Подобное явление наблюдается и в другой повести А. Еники («Веждан» -«Совесть»). Однако в данном примере прием амплификации достигается путем
1 Термин Н.В. Васильевой.
перечисления не этнонимов, а антропонимов. «...Тагын иц кызыгы шунда, бу белгечлэрнец купчелеге, бигрэк тэ бвтен кара^лчелэр МэскэY, Ленинград тирэсеннэн табып, чакыртып китерелгэн мишэрлэр иде... Маматов, Байтирэков, Ишмаметов, Ширинский кебек ничектер ихтыярсыздан ихтирам уята торган фамилиялэр» («Самое интересное ещё и втом, что большинство их, особенно все специалисты по каракулю, были мишарами, специально приглашенные из окрестностей Москвы и Ленинграда... Маматов, Байтираков, Ишмаметов, Ширинский - фамилии, которые уже подсознательно вызывают уважение») [Еники, 2002, с. 211]. Такое же явление наблюдается и в воспоминаниях А. Еники «Страницы прошлого»: «Бу ашлыкны щыеп озатучылар арасында зур рус байларын курэбез: Лашков, Тимофеев, Косториннар...» (Среди работников элеватора мы видим известных русских богачей - Лашкова, Тимофеева, Косторина...) [Еники, 2003, с. 36].
Кроме вышеуказанных случаев, исследователи отмечают еще одну функцию этнонимов в данном сочетании. Этноним может сочетаться с «неподходящими» ИС, т.е. происходит намеренная актуализация этнонима при очевидном несоответствии его и сопровождаемого им собственного имени принятой культурно-языковой норме [Васильева, 2009, с. 41]. Отправитель сообщения подчеркивает, таким образом, свое знание нормы и радуется произведенному эффекту. Ср.: швед Ибрагимов, немец Иван, англичанин Ганс и др. Однако в исследуемых нами произведениях таких примеров обнаружено не было.
Таким образом, для этнонимов как партнеров собственных имен, помимо нейтральной информативно-идентификационной функции можно назвать, по крайней мере, еще три, которые - подчеркнем это, обнаруживаются только в тексте.
Апеллятив + ИС как комплексный знак
Как комплексный идентифицирующий знак «апеллятив + ИС» выступает в нескольких случаях. Прежде всего, это номинации в военной среде, т.е. номинативный блок «звание + фамилия», поскольку идентификация в данной социальной сфере не предполагает фамилии без звания и звания без фамилии (в отличии от неформального общения). Как показывает анализ исследуемых произведений, подобные конструкции встречаются довольно часто, причем не только в случае с персонажами-военными. Авторы регулярно используют сочетания апеллятивов, указывающих на род деятельности персонажей. Причем апелля-тив может быть и в пре- и постпозиции: прокурор Мехсинов, наводчик Субаев, комиссар Павленко, полковник Ромашкин, капитан Журавлёв, курсант Сидоркин [Амир, 1987, с. 46-58], квтуче (пастух) Сафа [Там же, с. 3], кибетче (продавец) Ярхэм, чана карамалаучы Сабиржан, тегYче (портной) Зариф [Хусни, 2002, с. 321], моторист Касыйм, бригадир Шэймэк, волкомол секретаре Идрисов, волком секретаре Батталов [Там же, с. 226], мэгариф бYлеге мвдире (начальник отдела образования) Касимова [Амир, 1987, с. 46]. Постпозиция: Шакир бай, Сафа купец, Хэйдэр мэзин, Хафиз хэлфэ, Искэндэр ахун.
К комплексным наименованиям в тексте можно отнести и маркеры категории вежливости, т.е. такие слова как господин, госпожа и т.д., которые также называются обращениями. В татарском языке подобных обращений много, и это отчетливо отражается в произведениях. К таким словам можно отнести такие обращения, как апа (апай), тYти, абыстай, эби - обращение к женщине старшего возраста, абый (абзый), агай, бабай - обращение к мужчине старшего возраста, ханым, эфэнде - официальный вариант обращения к женщине и мужчине, туган, дус (дустым) - обращение к мужчине / женщине, которое несет в себе экспрессивную нагрузку (подчеркивает близость, непринужденность отношений), кае-ниш - обращение к родственникам мужа, акыллым - обращение, которое чаще
употребляется по отношению к людям младшего возраста, кияу, улым - обращение к молодым людям, кызым - обращение к дочери или женщине более молодого возраста, балам, балакай - обращение мужчине / женщине молодого возраста. После Октябрьской революции в лексику татар активно входит обращение иптэш («товарищ»), которое используется в официальном стиле. Вот лишь некоторые примеры из анализируемых произведений: Якуб абзый, Хупжамал абыстай, Баязит агай [Хусни, 2002, с. 32-35], Сэрби эби, Хэйри кияY, Фэрди улым [Там же, с. 96], Мвстэкыйм дус, МэсрYрэ тYти [Там же, с. 115], иптэш ИбраЫмова, иптэш Галлэмов, иптэш Карпов [Амир, 1987, с. 34], Патый эби [Там же, с. 11], Шэмсинур эби, Эхмэтвэли улым, Локман бабай, Зэйтунэ балакай, Батырщан дускай [Еники, 2000, с. 89], ГайнYш ханым, Майбэдэр абыстай [Там же, с. 134], Гвлбикэ кызым, Суфиян улым, Мицлебай бабай [Еники, 2002, с. 18] и др.
Кроме того, в исследуемых текстах часто используется сочетание «крше ("сосед, соседка") + антропоним». Данная конструкция позволяет еще более конкретизировать персонажа, о котором идет речь, прослеживается уважение говорящего к нему. В результате мы имеем дело с апеллятивным конвоем, окружающим ИС с обеих сторон: «...Куршедэге Нурж;^ан эби дэ шулай уйлый» (Соседка Нурджихан аби думает также); «...Тышта буран котыра, ... эллэ нидэ бер курше Эхми абзыйларныц эте вреп куя...» (На улице буран, ... только лишь изредка лает собака соседа Ахми абзый) [Хусни, 2002, с. 18]. «Мэсэлэн, безнец уц як куршебез Якуб абзыйларда берквнне мондый хэл булган» (Например, у наших соседей справа, в семье Якуба абзый однажды случилось следующее...) [Там же, с. 31].
Хотелось бы также отметить, что помимо вышеперечисленных конструкций, очень часто используется сочетание ИС со словами атлы, исемле, дигэн («по имени»). В результате образуется следующая конструкция: ИС+исемле (атлы) + существительное (сам субъект высказывания). Ср.: «Сез минем Рэшит исемле ма-лайны белмисездер эле» (Вы, наверное, еще не знаете моего сына по имени Ра-шид) [Хусни, 2002, с. 13]. «...Яшьлек тилелеге белэн Звhрэ атлы кызга вйлэндем» (По молодости женился на девушке по имени Зухра). «Донор дигэннэре Мэдинэ атлы яшь хатын булып чыкты» (Донором оказалась молодая женщина по имени Мадина). «Бераз Yсэ твшкэч, моца Фэрит дигэн курше малае встэлде» (Немного повзрослев, к этому добавился и соседский мальчик по имени Фарид) [Там же, с. 178]. «...Садри дигэн егет гармоньда Yзе чыгарган "Колхоз квен" уй-намакчы» (Молодой человек по имени Садри хотел сыграть на гармони «Мелодию колхоза» собственного сочинения) [Там же, с. 246]. «Мин 1931 елныц квзендэ Гвлсем исемле сылу гына кызга вйлэндем» (Осенью 1931-го года я женился на хорошенькой девушке по имени Гульсум) [Еники, 2003, с. 56]. «Менэ шул Нурания атлы нечкэ билгэ ...тракторчы Галлэм килеп сырышкан» (Вот к этой стройяшке по имени Нурания ... «прилип» тракторист Галлям) [Хусни, 2002, с. 78]. «Ул кызчык Сэлимэ атлы булып чыкты» (Эту девчушку, оказывается, звали Салима) [Там же, с. 201].
Также большой интерес представляют сочетания, в которых лицо, о котором идет речь, характеризуется посредством отношения к другим лицам. Они отражают какие-то родственные отношения, брачный союз и т. д. 1) Апеллятивный конвой, который представляет персонаж через его родителей: «Шул Эсма кызыдыр инде бу, кыланчык!» (Наверное, это дочка Асмы, кривляка!) [К.м.]. «....КYллетYбэ авылыныц Харис малае Рифгать Котлыбаев профессор Баев булып йври башлар» (...Сын Хариса из деревни Куллетуба Рифгат Кутлыбаев станет профессором Баевым) [Там же, с. 128]. «Кичэ Сабир кызы Хэдичэдэн хат алдым» (Вчера получил письмо от Хадичи, дочки Сабира) [Там же, с. 151]. «Щамалыйныц уртанчы кызы Звбэйдэ» (средняя дочка Джамали) [Там же, с. 246].
2) сочетания, в которых персонаж является чьим-то родителем «... кайдадыр шунда якында гына - Наилнец этисе» (...где-то там недалеко - папа Наиля) [Хусни, 2002, с. 19]. «Юк, тагын бер кеше - Нураниянец энисе Маhруйбикэ тути булган икэн эле» (Нет, оказывается, был еще один человек - мама Нурании тетя Махруйбикэ) [Там же, с. 78]. «Ьарун Хэйрулловичныц анасы Майбэдэр карчыкка щитмеш яшь тула икэн» (Матери Харуна Хайруловича оказывается исполняется 70 лет) [Еники, 2000, с. 134].
3) конструкции, в которых персонаж называется посредством супруги (супруга): а) «Хэтта Галиулланыц карчыгы Эсхэпщамал тYти дэ белмэмешкэ салыша» (Даже старушка Галиуллы Асхапджамал притворяется ничего не знающей) [Хусни, 2002, с. 106]. «Председательгэ чатта бвкре Хамматша хатыны МаЫтап очрады» (На перекрестке председатель встретил жену горбатого Хамматши Махитап) [Там же, с. 287]. «Яшь мулла хатыны Гайшэ абыстай шулай свйлэп утырды» (Так рассказывала жена молодого муллы Гайша абыстай) [Там же, с. 404]. «Сания янында Свлэйман белэн аныц карчыгы Хафизэ генэ калды» (Рядом с Саниёй остались лишь Сулейман и его старушка Хафиза) [Амир, 1987, с. 58]. б) Случаи, когда герой представляется читателю супругой (супругом), используя категорию принадлежности. «Хатыным Саимэ белэн мица таныш инде бу озынлык» [Хусни, 2002, с. 84]. «Мин аны, ирем Миркасыймны эйтYем, яратып чыктым» (Я по любви вышла за своего Миркасыма) [Там же, с. 65].
4) Сочетания, дающие информацию о герое через его брата или сестру: «Гайшэ апаныц сецлесе, доктор Узбэковныц балдызы була инде» (Младшая сестра Гайши ханум, свояченица доктора Узбекова) [Еники, 2000, с. 227] «Гыйниятулла абзыйныц энесе Искэндэр абзый МэскэYдэ Бауман институтыныц профессоры иде» (Младший брат дяди Гиниятуллы Искандер был профессором института им. Баумана) [Еники, 2003, с. 48].
Подводя итог, отметим, что для многих типов апеллятивного конвоя при собственных именах их семантика и функции, а также семантика и функции именной группы в целом проявляются только в тексте. Текст выступает одновременно и пространством реализации функций указанных единиц, и средством их поддержки.
Литература
Васильева Н.В. Собственное имя в мире текста. М., 2009.
Русская грамматика. М., 1980.
Фонякова О.И. Имя собственное в художественном тексте. Л., 1990.
Литературные источники
Еники Э. Эсэрлэр, 5 томда, 1 том. Казан, 2000.
Еники Э. Эсэрлэр, 5 томда, 2 том: Повестьлар. Казан, 2001.
Еники Э. Эсэрлэр, 5 томда, 3 том. Повестьлар. Казан, 2002.
Еники Э. Эсэрлэр, 5 томда, 4 том: Сощы китап. Истэлеклэр. Казан, 2003.
Хесни Ф. Сайланма эсэрлэр. Казан, 2002.
Эмир М. Эсэрлэр: еч томда. 2 том. Казан, 1987.
