CC BY
207
Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 23 (352). Филология. Искусствоведение. Вып. 92. С. 93-97.
Ф. А. Царикаева
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ СЛОЖНОПОДЧИНЕННОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКОЗНАНИИ
Рассматривается история изучения сложноподчиненного предложения в немецком языкознании, сводившаяся к анализу придаточных предложений и способов их связи с главным, вследствие чего в грамматике немецкого языка можно выделить различные принципы классификации придаточных частей СПП (сложноподчиненных предложений). В соответствии с первым принципом СПП приравниваются к членам простого предложения (традиционный, или синтаксический принцип), в соответствии со вторым дифференцируются исходя из значения союзов и союзных слов (семантический принцип), в третьем - сопоставляются с той или иной частью речи (морфологический принцип).
Ключевые слова: немецкий язык, синтаксис, сложноподчиненное предложение, традиционный (синтаксический) принцип, семантический принцип, морфологический принцип.
До XVIII в. в грамматиках германского языкознания не ставился вопрос о структуре сложного предложения, так как предложение рассматривалось как составная часть риторики, как форма суждения. Начиная с XVIII в. делаются попытки изучения предложения с точки зрения грамматической, в результате чего «периодом» стали называться любые сложные предложения, а также сложноподчиненные с одним придаточным [11. С. 260]. В конце же XVIII в. предложение определяется как суждение, выраженное словами, в противоположность чему во второй половине XIX в. в выдвинутых концепциях представителей психологического направления, основанных на понимании языка как явления индивидуального сознания, структура и грамматическая природа предложения не отражены. Так, Г. Пауль предложением считает акт соединения представлений [22. С. 121], В. Вундт, немецкий философ и психолог, определяет предложение как деление сложного целого представления на составные части [28]. Наиболее значимой для теории предложения явилось выдвинутое в первой половине XX в. И. Рисом понятие о том, что с точки зрения говорящего предложение грамматически выражает отношение его содержания к действительности [23. С. 39-58].
Более ста лет в немецком языкознании к сложноподчиненному предложению относилась единица, состоящая из главного предложения, которое отождествлялось с самостоятельным предложением, и придаточного, приравниваемого к члену простого предложения. Полагалось (со времен Аделунга вплоть
до Гейзе (Heyse), что существующие отношения внутри простого предложения могут повторяться на более высоком уровне внутри сложноподчиненного предложения [9. С. 411], что послужило основой для развития мнения в трудах представителей логического [10; 17; 18; 24] и отдельных трудах психологического направлений [21; 25], о том, что главное предложение является носителем основного высказывания, а придаточное, целью которого является выражение побочных, не имеющих важного значения мыслей - носителем второстепенного высказывания, что четко отражено и последовательно описано в грамматике Гейзе, считавшего неправильным облекание важных мыслей в формы придаточных предложений, а подчинение, по его мнению, служит для грамматического выражения зависимости мыслей с точки зрения логической [18. С. 548]. Исходя из вышесказанного термином «der Hauptsatz» обозначается как главное предложение в гипотаксисе (сложноподчиненном предложении), так и самостоятельное, а также все другие предложения, входящие в состав паратаксиса (сложносочиненного предложения), что является неверным, так как оформление и степень законченности высказывания главного предложения и самостоятельного предложения различны. Изначально служащий для определения придаточного предложения термин «der Nebensatz» [15. С. 15] впоследствии был заменен термином «der Gliedsatz» [23. С. 53], так как именно он в большей мере соответствует пониманию сущности придаточного предложения как члена простого предложения. В
настоящее время к придаточным предложениям применимы оба термина (der Nebensatz, der Gliedsatz) [7. С. 102].
Позже Г. Пауль [22] и К. Боост [13], отождествляя с членами простого предложения не только придаточное, но и главное предложение, автоматически переносят особенности простого предложения на сложноподчиненное, в результате чего К. Боост подразделяет его на тему-рему, то есть известное и сообщаемое, а Г. Пауль - на психологический субъект / психологический предикат. Недостатком данного подхода является игнорирование структурных и семантических особенностей сложноподчиненного предложения при выдвижении на передний план членения сложноподчиненного предложения (СПП) исходя из расположения компонентов внутри предложения с учетом коммуникативной нагрузки.
Нельзя согласиться с Г. Паулем, который при делении всех сложных предложений на два больших разряда (сложносочиненные и сложноподчиненные) не признавал сочинительные отношения между компонентами сложного предложения, считая возможным reine Parataxe («чистое» сочинение) только в случаях соединения предложений либо по принципу аналогии (er ist krumm, sie ist schief), либо по принципу противопоставления (er lacht, sie weint) [22. С. 148].
Кроме того, Г. Пауль приходит к выводу, что главное и придаточное предложения, не являющиеся в отдельности друг от друга завершенными, законченными, не могут считаться предложениями. Для этого необходимым является наличие у подчиненного (придаточного) предложения спрягаемой формы глагола [22. С. 123], что является ошибочным, так как в природе существуют и такие сложноподчиненные структуры, подчиненное предложение которых не содержит какой-либо глагольной формы (в основном отсутствие глагольной формы в немецком языке встречается в побудительных поговорках, а также в некоторых сочетаниях существительных с kein (e), immer, nur: Kein Aber! - Никаких но!; Immer Mut! - Не робей; Die Sache wird knapp, wenn kein Aber! -Дело получится, если никаких «но»!).
Несмотря на то, что В. Г. Адмони рассматривает главную и придаточную части сложноподчиненного предложения, как предложения особого рода, вместе образующих синтаксическую единицу более сложного уровня, имеющих в своем составе те же члены предложе-
ния (подлежащее и сказуемое), с такими же грамматическими отношениями между ними, оформленных по таким же моделям, что и в самостоятельных предложениях, выражающих в той или иной мере законченное высказывание (за исключением некоторых главных и придаточных предложений) [1. С. 219-220], в русской грамматической традиции в это время уже придерживаются терминов «главная часть» и «придаточная часть» вместо использующихся в немецкой грамматике терминов «главное предложение» и «придаточное предложение». Так, проф. В. А. Богородицкий, опираясь на структурно-смысловые отношения между частями СПП, приходит к выводу, что части любого сложного предложения, не имеющие в отдельности друг от друга уже прежнего смысла, а точнее совсем невозможны, образуют единое связное целое [5. С. 229].
История изучения сложных предложений в немецком языкознании разное время сводилась к анализу придаточных предложений и способов их связи с главным, вследствие чего в немецкой грамматической традиции существуют различные принципы классификации придаточных частей сложноподчиненных предложений, которые в первом случае приравниваются к членам простого предложения (Л. Зюттерлин, А. Ваг, И. Рис, В. Юнг) [26; 23; 19], во втором - дифференцируются исходя из значения союзов и союзных слов (Г. Пауль) [22], в последнем - сопоставляются с той или иной частью речи (К. Ф. Беккер, О. Бехагель) [10; 12].
Согласно первому, традиционному, подходу (другие названия: функциональный, синтаксический) классификация придаточных предложений, как и в русском языкознании, строится по аналогии с членами простого предложения, отсутствующими в главном, в результате чего сторонники данной концепции в немецкой грамматике придаточные предложения подразделяют на подлежащные (Subjektsätze); сказуемостные (Prädikativsätze); определительные (Attributsätze); дополнительные (Objektsätze); обстоятельственные (Adverbialsätze), делящиеся в зависимости от семантического значения союза на придаточные места (Adverbialsätze des Ortes, Lokalsätze), временные (Adverbialsätze der Zeit, Temporalsätze), образа действия (Adverbialsätze der Art und Weise): образа действия в собственном смысле и сопутствующего обстоятельства (eigentiche Modalsätze), сравнитель-
ные (Komparativsätze, Vergleichsätze), степени и следствия (Adverbialsätze des Grades oder der Folge, Konsekutivsätze); причины (Kausalsätze, Adverbialsätze des Grudes); цели (Finalsätze, Adverbialsätze des Zieles); условные (Konditionalsätze, Bedingungssätze); уступительные (Konzessivsätze, Einräumungssätze); ограничительные (Restriktivsätze,
Einschränkungssätze).
Данная классификация является противоречивой, так как, с одной стороны, она основана на синтаксическом принципе (приравнивание придаточных предложений к членам предложения), а с другой (семантический принцип) - дифференциация обстоятельственных придаточных (места, времени, причины, условия, образа действия, имеющих, в свою очередь, подгруппы, и так далее) исходит из учета лексического значения союзов. Кроме того, одними теми же союзами, встречающимися в придаточных обстоятельственных, могут соединяться не только части СПП с придаточными обстоятельственными, но и с придаточными определительными, подлежащими, сказуемыми.
Позже Л. Зюттерлин и Г. Глинц, пытаясь разрешить данное противоречие, предложили вместо одной дифференциации две.
Так, Л. Зюттерлин выдвинул помимо синтаксической классификации еще и дифференциацию по значению (которая, в свою очередь, делится на две классификации: а) по вещественному содержанию, включающую те же смысловые значения обстоятельственных придаточных, что и традиционная классификация, но принимая во внимание, что данные смысловые оттенки могут встречаться также в придаточных определительных; б) по целе-установке, для которой характерны придаточные, содержащие косвенную речь) и по форме, подразделяющуюся на предложения с союзными словами, выраженными относительными местоимениями и наречиями, и бессоюзные предложения [27].
Однако Л. Зюттерлин, выделяя из синтаксической классификации лексическую, распределяет не только союзные предложения по значению, но и относительные.
По мнению же Г. Глинца, первая классификация сложноподчиненных предложений имеет синтаксический подход, основанный на синонимии членов предложения, а вторая - относится к лексикологии, т.к. основным критерием деления является учет семантики союзов [16. С. 437].
В основе второй классификации (семантической), соответствующей формально-грамматическому подходу в русской грамматической традиции, лежат грамматические средства связи сложноподчиненных предложений, при этом не принимаются во внимание другие конструктивные особенности СПП. То есть сложноподчиненные конструкции группируются в систему по внешнему (формальному признаку), по связывающему придаточное и главное предложения слову, вследствие чего придаточные делятся на относительные (Relativnebensätze); вопросительные (Interrogativnebensätze), в которых средством связи в первом случае служат относительные местоимения и наречия, во втором - вопросительные местоимения и наречия; союзные (Konjunktionalnebensätze), соединяемые союзом; бессоюзные (fügewortlose Nebensätze), которые соединяются асиндетиче-ски. Основное внимание акцентируется на условных придаточных, в которых возможен как союзный, так и бессоюзный тип связи, а также уступительных предложениях, имеющих самостоятельную классификацию, зависящую от средства связи: уступительные придаточные предложения, присоединяемые союзами; относительные уступительные придаточные, присоединяемые местоимениями и местоименными наречиями; бессоюзные. Данный подход является также спорным, так как система сложноподчиненных предложений не может ограничиться анализом союзов и союзных слов, не учитывая других структурных признаков рассматриваемых синтаксических единиц. Кроме того, один и тот же союз, имея разные лексические значения, может употребляться в различных типах сложноподчиненных предложений.
В начале XIX в. в немецкой грамматике представителем логического направления К. Ф. Беккером [10. С. 239] была предложена новая концепция группировки придаточных предложений по морфологическому принципу (не имеющая аналогов в русской лингвистической науке) в зависимости от лежащего в основе придаточного предложения понятия, что послужило выделению трех типов придаточных: предложений-существительных или падежных (субстантивных), предложений-наречий (адвербиальных), предложений-прилагательных (адъективных).
Данная классификация с изменениями отражена и в грамматике немецкого языка Der Große Duden (Leipzig, 1935), в которой Hauptwörtliche Sätze делятся на behauptende
(Wer Ohren hat, der höre. Es ist bekannt, daß... ); fragende (Ich will wissen, wo sie ist), которыми считаются Eigenschaftwörtliche Sätze (Das Beispiel, welches es gibt... ); anführende (indirekte Rede), к которым относятся Umstandssätze: des Ortes, der Zeit, der Weise, des Grundes, des Grades, der Häufigkeit.
Однако рассмотренная классификация в Грамматике Дуден в большей степени заключается в сочетании синтаксического, морфологического и семантического принципов.
Кроме того, обозначенные типы придаточных в свою очередь К. Ф. Беккером подразделяются между собой еще на два больших разряда: истинные (echte Nebensätze), заключающие в своей основе понятие и выполняющие функцию подлежащего либо дополнения (предложения-существительные и некоторые предложения-прилагательные), и неистинные (unechte Nebensätze), в основе которых находится суждение (предложения-наречия и часть предложений-прилагательных). Значительно позже данная концепция также была поддержана О. Бехагелем [12. С. 110-221] при описании определительных относительных придаточных и в статье В. Бранденштейна [14. С. 110213], где он подверг критике новейшие теории придаточного предложения, высказав мнение о том, что часть придаточных имеет значение только в сочетании с главным предложением, так как в некоторых из них отсутствует и форма, и содержание самостоятельного предложения. Такие синтаксические единицы он относит к истинным, приводя в качестве примера предложения, имеющие союз daß, противопоставив им структуры с союзом weil, которые он причисляет к неистинным, имеющим только лишь внешнюю форму придаточных.
Эта теория, не получившая своего дальнейшего развития в немецком языкознании, наиболее полно разработана в русских грамматиках: одночленные/двучленные либо расчлененные/ нерасчлененные структуры СПП.
Морфологический принцип в немецкой грамматике является менее верным из всех представленных систем сложноподчиненного предложения в немецком языкознании, так как в противоположность возможному функциональному отождествлению придаточных предложений членам простого предложения невозможным является сопоставление, например, с такими частями речи, как существительное или наречие, не имеющими ничего общего с придаточным.
Несмотря на то, что в немецком языкознании грамматическая теория не имеет до конца оформленных и законченных концепций, в настоящее время наибольшее распространение получила традиционная синтаксическая классификация сложноподчиненных предложений, но учитывающая при этом грамматические средства связи, зависимость придаточного предложения от главного (часто называющегося в немецкой грамматике ведущим предложением), позиционное положение придаточного предложения по отношению к главному, часто называющемуся в немецкой грамматике ведущим предложением.
Кроме того, в отличие от немецкого языка, в русском придаточная часть отличается большей самостоятельностью; порядок слов в СПП русского языка относительно свободный, в то время как в немецком языке спрягаемая форма носит фиксированный характер: в главном предложении находится на втором месте, а в придаточном - на последнем.
Вопросам развития сложного предложения, становления сочинительных и подчинительных союзов, структуры сложноподчиненного предложения немецкого языка посвящены и работы отечественных германистов: В. Г. Адмони, Е. В. Гулыга, М. Д. Натанзон, Г. Н. Эйхбаум [1; 2; 3; 4; 6; 7; 8] и так далее.
Список литературы
1. Адмони, В. Г. Введение в синтаксис современного немецкого языка. М., 1955. 391 с.
2. Адмони, В. Г. Исторический синтаксис немецкого языка. М., 1963. 335 с.
3. Адмони, В. Г. Основы теории грамматики. М. ; Л., 1964. 105 с.
4. Адмони, В. Г. Синтаксис современного немецкого языка. Система отношений и система построения. Л., 1973. 366 с.
5. Богородицкий, В. А. Общий курс русской грамматики. М. ; Л., 1935. 5-е изд. С. 229-237.
6. Гулыга, Е. В. Теория сложноподчиненного предложения в современном немецком языке. М., 1971. 206 с.
7. Гулыга, У. В. Теория современного немецкого языка. Грамматика : в 2 ч. / У. В. Гулыга, М. Д. Натанзон. М., 1959. Ч. 2: Синтаксис. 175 с.
8. Эйхбаум, Г. Н. О так называемых субъектных придаточных в современном немецком языке // Вопр. синтаксиса немецкого языка. Вып. 2. Л., 1967. С. 51-63.
9.Die Diskussion der älteren Sachverständigen von Adelung bis Heyse... arbeitet immer konsequenter die Idee aus, daß sich das Varhältnis des Satzes zu seinen Wörtern auf höherer Stufe im Verhältnis des Satzgefüges zu seinen Sätzen wiederhole. Karl Bühler. Sprachtheori. Jena , 1934. S.410-413.
10. Becker, K. F. Ausführliche deutsche Grammatik als Kommentar der Schulgrammatik. Frankfurt/M., 1837. S. 222-241.
11. Behaghel, O. Deutsche Syntax, Bd. IV. Heidelberg, 1932. S. 230-268.
12. Behaghel, O. Deutsche Syntax. Bd. III. Heidelberg, 1928. S. 110-221.
13. Boost, K. Neue Untersuchungen zum Wesen und zur Struktur des deutschen Satzes. Berlin, 1955. S. 113-134.
14. Brandenstein, W. Kritische Musterung der neueren Theorien des Nebensatzes. Forschungen. B. 44, 1926. S.110-213.
15. Dittmar, A. Syntaktische Grundfragen. Grimma, 1911. S. 10-44.
16. Glinz, H. Die innere Form des Deutschen. Bern, 1952. S. 400-468.
17. Herling, S. H. A. Die Syntax der deutschen Sprache, Bd. 2. Grundregeln des deutschen Stils oder der Periodenbau der deutschen Sprache. Frankfurt/M., 1827. S. 56-99.
18. Heyse, J. Ch. A. Deutsche Grammatik. Hannover - Leipzig, 1900. S. 524-552.
19. Jung, W. Klein Grammatik der deutschen Sprache. Leipzig, 1954. S. 100-166.
20. Kalepky, T. Neuaufbau der Grammatik. Leipzig - Berlin, 1928. S. 9-33.
21. Nehring, A. Studien zur Theorie des Nebensatzes I. «Zeitschrift für vergleichende Sprachforschung». Bd. 57. 1929. S. 101-163.
22. Paul, H. Prinzipien der Sprachgeschichte. Aufl. 5. Halle, 1937. S. 118-158.
23. Ries, J. Was ist ein Satz? Prag, 1931. S. 3958.
24. Schötensack, H. A. Grammatik der neuhochdeutschen Sprache. Erlangen, 1856. S. 99-123.
25. Slotty, F. Zur Theorie des Nebensatzes. «Travaux du cercle linguistique de Prague», 6, Etudes dédiées au quatrième congrès de linguistes. Prague, 1936. S. 87-148.
26. Sütterlin, L. Deutsche Satzlehre / L. Sütterlin, A. Waag, Leipzig, 1925. S. 115-135.
27. Sütterlin, L. Die deutsche Sprache der Gegenwart. Leipzig, 1923. S. 96-170.
28. Wundt, W. Völkerpsychologie. B. II: Die Sprache. Leipzig, 1922. 642 S.
