CC BY
25
УДК 81-114
О. А. Кострова
доктор филологических наук, профессор;
профессор кафедры немецкого языка факультета иностранных языков Самарского государственного социально-педагогического университета; е-таЛ: OLga.kostrova@pgsga.ru
РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ СЛОЖНОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ Е. В. ГУЛЫГИ В САМАРСКОЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ШКОЛЕ
Монография Е. В. Гулыги 1971 г. до сих пор остается единственным сводным трудом по теории сложноподчиненного предложения (далее - СПП) в современном немецком языке. В монографии содержится много продуктивных идей и новых для того времени понятий, которые развиваются в ряде работ автора и в диссертациях аспирантов автора. Развитие происходит в рамках лингвистической прагматики и когнитивной лингвистики, включая теорию речевых актов и связанные с ней теории дискурса и видов речи, а также теорию эвиденциальности.
Чрезвычайно актуальна сформулированная Е. В. Гулыгой идея об открытом характере системы гипотаксиса и ее проницаемости со стороны лексических и морфологических явлений. Развивая эту идею, мы пришли к понятию продолженной синтаксической формы (далее - ПСФ), объединяющему разноструктурные синтаксические единицы, включая единицу гиперсинтаксического уровня - цепочку предложений. СПП получает статус репрезентанта ПСФ как наиболее характерная единица этой формы [Кострова 1991]. Данное понятие получило развитие в самарской лингвистической школе на материале немецкого и английского языков с учетом различных функциональных стилей и жанров. Концентрация на определенном семантическом типе придаточного позволила детализировать функции этого типа, а в ряде случаев значительно расширить границы исследования.
На материале немецкого языка уточнен периферийный фрагмент ПСФ с семантикой причинности [Карышева 2004]. На материале английской художественной и научной речи изучено функционирование ПСФ с семантикой условия [Евста-фиади 2005], что подтвердило универсальный характер ПСФ как метаязыкового понятия и высветило специфику английского языка.
Предлагаемая Е. В. Гулыгой структурно-семантическая классификация СПП дополнена анализом в русле современных тенденций. Е. В. Гулыга, следуя традициям своего времени, описывает функционирование СПП в художественной литературе, не разграничивая видов речи. Принятый сегодня дифференцированный подход, различающий собственно авторскую (объективированную) речь и речь персонажей (персонализированную речь), позволяет исследовать их функционирование с учетом этого разграничения. Частотный анализ объективированного и персонализированного видов речи показывает неравномерность употребления в них разных семантических типов предложений. Для объективированной речи характерны СПП с придаточными времени, для персонализированной речи - СПП с придаточными причинной группы [Кострова 1992]. С помощью когнитивно-прагматического
метода анализа СПП с придаточными времени в английском языке выявлена их разная частотность в авторской и персонажной речи [Собчакова 2008]. Эти выводы уточняют положение Е. В. Гулыги о центральном месте в системе сложного предложения СПП с придаточными времени.
Референциально-прагматический подход к СПП с придаточными субъектными [Аминева 2005] позволил разграничить их функции в художественных, научных и публицистических текстах. Функционально-прагматический аспект СПП с придаточными атрибутивными проанализирован на материале немецкой региональной и локальной прессы [Суворина 2006], что позволило, с одной стороны, показать возможности контаминации в этом типе СПП разных смыслов, а с другой стороны, уточнить его функционирование в разных жанрах.
Межкатегориальные связи СПП с придаточными объектными, рассматриваются в монографии [Гундарева, Кострова 2002] и в статьях [Кострова 2017]. Проведен анализ этого типа СПП с позиций категории эвиденциальности [Kostrova 2014]. Введенное Е. В. Гулыгой понятие степени идиоматичности СПП дает ключ к моделированию их внутренней структуры [Кострова 2017]. Категория «кондициональ-ность» осмыслена как синтаксический концепт [Бурдаева 2014].
В статье дается анализ перечисленных работ в аспекте соотношения «старого» и нового.
Ключевые слова: продолженная синтаксическая форма (ПСФ); типы придаточных; межкатегориальное взаимодействие; референциально- и когнитивно-прагматические подходы; объективирующая и персонализирующая модальность.
O. A. Kostrova
Dr. phiL. habiL., Professor, German Department,
FacuLty of Foreign Languages, Samara State University of SociaL Sciences and Humanities; e-maiL: OLga.kostrova@pgsga.ru
DEVELOPMENT OF THE THEORY OF COMPOUND SENTENCES AT SAMARA LINGUISTIC SCHOOL
The monograph of ELena V. GuLyga, pubLished in 1971, remains the onLy summery framework across theoreticaL subfieLd of compound sentences in contemporary German. The monograph incLudes a Lot of innovative ideas and notions. My schoLars and I deveLoped them, situating in contemporary paradigm across subfieLds of Linguistic pragmatics and cognitive Linguistics that encompass speech act and discourse theories and the theory of evidentiaLity.
GuLyga's contribution concerning the open character of hypotaxis system,which is transparent for LexicaL and morphoLogicaL phenomena, became a Leading theoreticaL framework for contemporary investigating compound sentences. DeveLoping this contribution, I offered the notion of proLonged syntactic form (PSF) that combines syntactic entities of various LeveLs encompassing a hypersyntacticaL unit - a chain of sentences [Kostrova 1992]. The compound sentence as the most typicaL unit of PSF became the state of its representation [Kostrova 1991]. The wider deveLopment of
this notion was carried out in Samara Linguistic schooL with distinguishing different functional stiLes and genres in German and EngLish. Focusing on some semantic type of a cLause my schoLars and I couLd find out their more detaiLed functions and sometimes broaden investigating Limits.
The research of PSF with causaL semantics in German shed Light on the structure of its peripheraL segment [Karysheva 2004]. EmpiricaL studies of PSF structures having conditionaL semantics and their functions in EngLish fiction and scientific texts expLored universaL character of PSF as a metaLinguistic notion and showed various modes of their using in EngLish [Evstafiadi 2005].
E. V. GuLyga offered the cLassification of compound sentences from a structuraL and semantic point of view. FoLLowing the tradition, she did not take in account different kinds of speech in fiction. Her cLassification was enriched with an approach, which differences some modes of speech: one of the author and one of a figure. The first one is objective and the second one is subjective. This approach shows that frequency of different semantic types of cLauses varies in objective and subjective speech. In objective speech, there are temporaL cLauses preferred, in subjective speech - causaL cLauses [Kostrova 1992]. EngLish temporaL cLauses aLso vary their frequency in these kinds of speech [Sobchakova 2008]. These findings correct GuLyga's proposition about the centraL roLe of temporaL cLauses within the hypotactic system.
Compound sentences with subject cLauses were anaLyzed in the framework of referentiaL and pragmatic approach. This research showed functionaL variety of descriptive subjects in fiction, scientific and media texts [Amineva 2005]. Pragmatic functioning of attributive cLauses in German regionaL and LocaL newspapers was refLected in [Suvorina 2006]. It demonstrated on the one hand interaction and convergence possibiLities of these cLauses and on the other hand their variety in different genres.
Investigation of object cLauses addresses to their interaction with a wide range of morphoLogicaL and LexicaL categories [Gundareva, Kostrova 2002; Kostrova 2017]. The previousLy unexpLored area concerning the intersection of German object cLauses and evidentiaLity was discovered in [Kostrova 2014].
The notion of idiomatic degree in compound sentences inherited from GuLyga's monograph opens the key to modeLing their internaL structure. That is showed in [Kostrova 2017]. The category of conditionaLity is regarded as a syntactic concept [Burdaeva 2014].
In the paper, I anaLyze the Listed works in the framework of reLation between "oLd" and new.
Key words: proLonged syntactic form (PSF); types of cLauses; intersection of categories; referentiaL, cognitive and pragmatic approach; objective and subjective modes of speech.
Проблема соотношения в научном исследовании «старого» и нового знания не утрачивает своей актуальности, поскольку новое всегда основывается на известном. Возвращаясь с этих позиций к трудам
своих предшественников, мы получаем возможность переосмыслить собственные работы и работы своих учеников, соизмеряя их с результатами, достигнутыми ранее.
Монография Е. В. Гулыги 1971 г. до сих пор остается единственным сводным трудом по теории сложноподчиненного предложения (СПП) в современном немецком языке. Уникальность монографии по достоинству оценена Б. А. Абрамовым в рецензии, впервые напечатанной в 1973 г. и не утратившей актуальности и поныне. Б. А. Абрамов определяет вклад Е. В. Гулыги в развитие не только теории СПП, но и общей теории синтаксиса [Абрамов 2003, с. 162]. Новое знание отражено Е. В. Гулыгой [Гулыга 1971, с. 131] в таблице, представляющей гипотаксис как сложноорганизованную систему, в которой выявляются связи разных структурно-семантических типов моделей СПП и показывается открытый характер системы. Плодотворность заложенных в монографии идей прошла проверку временем; многие из них получили дальнейшую разработку в многочисленных специальных исследованиях. В нашу задачу входит анализ исследований, проведенных на базе Самарского педагогического университета, в аспекте соотношения «старого» и нового. Наша цель состоит в том, чтобы показать продуктивность некоторых идей и понятий, заложенных в книге Е. В. Гулыги, и возможность их развития в русле современных тенденций.
Развивая идею об открытом характере системы гипотаксиса и ее проницаемости со стороны лексических и морфологических явлений, мы пришли к понятию продолженной синтаксической формы, объединяющему разно структурные синтаксические единицы [Кострова 1991]. Е. В. Гулыга определяет СПП как высшее звено в синтаксической иерархии, рассматривая его функциональную синонимию с членом предложения (глава V) и со сложносочиненным предложением (глава VII). В главе VI описывается возможность самостоятельного функционирования обстоятельственных придаточных предложений, что снижает их статус по сравнению с цельной конструкцией. Мы объединяем функциональные синонимы СПП в единое понятие продолженной синтаксической формы (ПСФ), включая в эту форму, кроме того, единицу гиперсинтаксического уровня - цепочку предложений. СПП получает статус репрезентанта ПСФ как наиболее характерная единица этой формы, а ПСФ определяется как промежуточное
звено между простым предложением и сверхфразовым единством [Кострова 1991]. Тем самым уточняется соотношение между синтаксисом и гиперсинтаксисом. Ср. примеры, дополняющие приводимые Е. В. Гулыгой синонимы СПП:
Er studierte auch Tropenmedizin [...]. Daher war er zu diesem Kongress nach Bahia gefahren (A. Seghers).
Ich brauchte sie. Mit ihr war alles einfach (V Braun) ^ .weil mit ihr alles einfach war.
Ausfallstunden bestätigen? Das bedeutete ja Leistungskritik (V Braun) ^ Wenn man Ausfallstunden bestätigte, bedeutete das Leistungskritik.
Представляется, что понятие ПСФ имеет в европейских языках универсальный характер; во всяком случае оно подтверждается на материале семантического отношения условия в английском языке [Евстафиади 2011].
В основе моделирования СПП в монографии Е. В. Гулыги лежат понятия потенциальной автосемантии и синсемантии элементарных предложений, формирующие семантические ядра сложного комплекса. Структура семантического ядра позволяет различить два основных и один промежуточный тип СПП в системе немецкого языка [Гулыга 1971, с. 91]. Выделенные типы СПП совмещают функционально различные сложные комплексы. Наиболее прозрачным в плане соотношения структурно-семантических и функциональных особенностей оказывается первый тип, точнее, его союзная серия, в которую входят СПП с обстоятельственными придаточными. При относительном подчинении функциональная картина размывается, поскольку СПП с придаточными одного функционального типа попадают в разные структурно-семантические типы и разные серии в этих типах. Это относится, например, к СПП с придаточными субъектными и определительными. Примечательно, что эти функциональные типы отсутствуют в систематизирующей таблице, о которой речь шла выше. Мы вернемся к этому вопросу далее.
Развитие теории СПП не остается в стороне от новых направлений лингвистических исследований. Особенно продуктивными оказались здесь теория речевых актов и связанные с ней теории дискурса и видов речи, а также теория эвиденциальности, лингвистическая прагматика и когнитивная лингвистика.
Теория речевых актов и последовавшее за ней разграничение речевых регистров привело к различению видов речи, создаваемых в дисситуативном и конситуативном регистрах [¿егеЪкоу 1989]. В художественном тексте эти виды речи различаются по модальности. Дисситуативный регистр формирует объективированную речь, прототипом которой является авторское повествование от третьего лица, не содержащее авторских отступлений субъективного характера. Прототипическая ситуация конситуативного регистра - это непосредственное общение в диалоге. В художественном тексте оно моделируется в виде речи персонажей, вступающих в диалог друг с другом или с самими собой. Такая речь характеризуется персонализированной модальностью. Понятие персонализированной модальности отличается от понятия субъективной модальности более широким спектром выразительных средств и смещением акцента с предположительно-оценочного на аргументативно-оценочный. Типичным языковым средством, «включающим» персонализацию, являются личные местоимения первого и второго лица.
Исследование функционирования СПП с учетом разграничения объективированного и персонализированного видов речи показывает неравномерность употребления в них разных семантических типов предложений. Для объективированной речи характерны СПП с придаточными времени, для персонализированной речи - СПП с придаточными причинной группы. Количественный анализ, проведенный нами на материале 2852 предложений, показал, что в объективированной речи процент СПП с временными придаточными относительно СПП с придаточными причинной группы составляет 81,6 %, тогда как в персонализированной речи сопоставимой величины достигает процент употребительности СПП причинной группы относительно СПП с придаточными времени: 82,8 % [Кострова 1991, с. 5]. Эти данные уточняют результат, полученный Е. В. Гулыгой на материале художественных текстов, недифференцированных по видам речи, согласно которому «центральным блоком является блок временных предложений» [Гулыга 1971, с. 130]. Этот вывод оказывается верным только для функционирования СПП в объективированной речи, тогда как в персонализированной речи более частотными становятся СПП с придаточными причинной группы.
Выявленные различия подтверждаются на материале функционирования СПП с придаточными времени в английском языке.
Н. М. Собчакова дифференцирует функциональную семантику этих СПП: в объективированной авторской речи они служат темпоральному упорядочиванию повествования, в персонализированной речи персонажей они выполняют рефлексивную или гипотетическую функцию [Собчакова 2008, с. 101-103].
Дифференциация материала исследования по видам речи позволила использовать другой принцип классификации и моделирования СПП, в основе которого лежит способ представления информации. Каким образом говорящий передает свое знание, зависит от коммуникативного регистра, в котором протекает коммуникация и в котором формируется тот или иной вид речи. Прототипичные способы оформления взаимосвязанных квантов информации реализуются в когнитивно-прагматических ситуациях. Когнитивно-прагматические ситуации отражают процесс познания и его репрезентацию в определенном коммуникативном регистре [Кострова, Собчакова 2011, с. 90-95].
В дисситуативном регистре типичны ситуации темпоральной упорядоченности, которые позволяют построить упорядоченный во временном плане повествовательный текст. Эти ситуации оформляются СПП с придаточными времени, не только передающими глобальные временные связи, но и способствующими членению текста на отдельные эпизоды. Не случайно эти СПП нередко открывают главу или абзац.
В конситуативном регистре СПП с придаточными времени используются для передачи другого типа ситуаций, а именно - ситуаций воспоминания и планирования, связанных с личным опытом говорящего. Более типичны в этом коммуникативном регистре аргументирующие ситуации, которые передаются СПП с придаточными причинной группы. В этих ситуациях выражается заинтересованность говорящего в исполнении каких-либо действий.
Дифференциация сфер употребления СПП может быть проведена и с других позиций, в частности в аспекте аутентичной и неаутентичной речи. Специальное исследование показало стабильность вариантности СПП и эквивалентных структур в художественных текстах аутентичной речи и динамичность этой вариантности в прототипиче-ской неаутентичной речи. В процессе изучения иностранного языка репертуар языковых средств расширяется по мере формирования навыков на неродном языке [Бурдаева 2002].
Моделируя СПП, Е. В. Гулыга выделяет постоянные элементы модели, отличающие сложное предложение от простого, сложноподчиненное от сложносочиненного, характеризующие серии и варианты модели [Гулыга 1971, с. 72]. В совокупности это минимум две предикативные линии, союзные слова, расположение постоянных элементов в придаточном предложении, лексико-грамматические индексы, к которым в главном предложении относятся модальные слова, глаголы определенной семантики и наклонение глагола, а в придаточном предложении корреляты и модальные глаголы sollen и mögen. Вариативность моделей зависит от коммуникативного задания и выражается позицией придаточного предложения относительно главного [Гулыга 1971, с. 72-85]. Многообразие факторов, выступающих в качестве постоянных элементов моделей, а также многообразие систематизированных таким образом типов СПП делают приведенную в монографии систему моделей во многих отношениях непревзойденной.
Однако среди приведенных постоянных элементов отсутствует категория подлежащего. Возможно, учет этой категории на материале СПП как такового не дает результатов. Тем не менее для отдельных типов СПП семантика подлежащего и соотношение подлежащего с дополнением, выраженным придаточным предложением, становится решающим фактором, определяющим специфику типа. Специфика СПП с придаточными объектными состоит в том, что межсубъектные отношения главного и придаточного предложений в совокупности с операторами связи и семантикой предиката главного предложения формируют разновидность персонализирующей модальности - модальность косвенности. Основной характеристикой субъекта главного предложения, которую можно отнести к постоянным элементам этой модели, является его антропоцентричность. Именно это свойство подлежащего в сочетании с глаголами речи или мысли обеспечивает возможность опосредованного представления информации придаточного предложения [Гундарева 2002, с. 5-7].
Последующие исследования СПП с придаточными объектными привели к необходимости учета дискурсивных параметров, что позволило определить роль этого типа СПП в качестве основного средства выражения категории эвиденциальности. Субъект главного предложения рассматривается в таком случае как номинатор лица, которое является либо источником информации придаточного предложения,
либо медиатором, передающим информацию, полученную из другого источника [Kostrova 2014, с. 314-315].
В связи с возрастанием внимания к истинности информации, переданной косвенным путем, проведено исследование пересказанной речи в художественном тексте. Исследование показало разную степень ответственности за истинность информации при выражении субъекта главного предложения СПП с придаточным объектным первым или третьим лицом. Первое лицо является источником авторизированной (и в этом смысле надежной) информации. Третье лицо передает инфери-рованную информацию, усвоенную из другого источника; истинность такой информации может подвергаться сомнению, что выражается модальными словами со значением предположения или сослагательным наклонением глагола-сказуемого в придаточном предложении [Кострова 2017, с. 19], ср. пример, заимствованный из указанной работы:
Wahrscheinlich wollte sie sagen, dass sie schlimmer dran sei als Mina
(M. Walser).
При описании относительного подчинения в СПП с придаточными субъектными и определительными Е. В. Гулыга основное внимание уделяет их соотнесенности с соответствующими членами простого предложения и возможностям замены придаточного на функциональный синоним. При этом характеристика самого придаточного предложения остается в тени, а тип СПП не внесен в систематизирующую таблицу. В диссертационных исследованиях самарской лингвистической школы этот пробел восполняется.
Функционирование СПП с придаточными субъектными рассматривается в референциально-прагматическом аспекте. Анализ референции придаточного показывает, что оно представляет собой своего рода дескрипцию ситуации, т. е. дескриптивный субъект, описывающий реальный или вероятный факт, группу лиц или понятий, объединенных определенным признаком, обстоятельства совершения действия, сравниваемое с чем-либо состояние. Прагматический аспект проявляется при сравнении функционирования СПП в художественном и научном текстах [Аминева 2005, с. 5]. Расширение материала исследования способствует уточнению его результатов.
СПП с придаточными определительными анализируются в составе поля атрибутивности на материале реализации этого поля
в немецких газетах разного уровня. Способствуя созданию плотности информации, придаточное атрибутивное контаминирует разные семантические оттенки, а именно - значения времени и места, причины, цели, уступки, условия и следствия [Суворина 2006, с. 10].
Отметим еще одно понятие, используемое Е. В. Гулыгой в классификации СПП и позволяющее определить степень связанности главного и придаточного предложений, - синтаксический идиоматизм [Гулыга 1971, с. 93-95]. Мы дифференцировали это понятие, введя концептуальную оппозицию структурно-семантической простоты и семантико-синтаксического усложнения. Структурно-семантическая простота предполагает моносубъектность главного и придаточного и отсутствие в них гетерогенного начала (противительных союзов, логических и эмоционально-оценочных частиц). Структурно-семантическое усложнение, напротив, характеризуется полисубъектностью СПП и элементами синсемантии элементарных предложений, которые отсылают либо к предтексту, либо к пресуппозиции говорящего [Кострова 1992, с. 79-80]. Выделенная оппозиция служит основой концептуального разграничения СПП, представляющих либо разложимый, либо неразложимый формат знания о гиперситуации [Кострова 2017а, с. 132-133]. В рамках когнитивного подхода кондициональность осмыслена как синтаксический концепт [Бурдаева 2014].
Оценивая перспективы дальнейшего исследования СПП, отметим следующее. Имеющиеся данные позволяют утверждать, что в объективированном повествовании превалируют СПП, передающие темпорально-упорядоченный формат знания, при непосредственном общении возрастает значимость мотивационной сферы, что влечет за собой высокую частотность СПП с придаточными причинного типа. В пересказанной речи на передний план выдвигаются СПП с придаточными объектными. В научном дискурсе преобладает тенденция к аргументации, что выражается в специфической перспективации СПП не только с придаточными причиной группы, но и с придаточными субъектно-объектной и атрибутивной сфер [Kostrova 2013]. В публицистическом дискурсе релевантна информативная плотность, передаваемая СПП с придаточными определительными. Представляется, что на основе структурно-семантической систематизации СПП, блестяще обоснованной Е. В. Гулыгой, назрела необходимость их теоретического осмысления как особого формата знания, способствующего организации дискурсивных практик разного типа.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Абрамов Б. А. Теория сложноподчиненного предложения в современном немецком языке : рецензия на одноименную книгу Е. В. Гулыга (М., 1971) // Б. А. Абрамов. Избранные работы по немецкой грамматике и общим проблемам языкознания. М. : Кругъ, 2003. С. 162-175.
Аминева Т. А. Сложноподчиненное предложение с придаточным субъектным в референциально-прагматическом аспекте (на материале современного немецкого языка) : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Самара, 2005. 19 с.
Бурдаева Т. В. Вариантность сложноподчиненного предложения и эквивалентных ему структур (на материале современного немецкого языка как родного и иностранного) : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Самара, 2002. 17 с.
Бурдаева Т. В. Синтаксический концепт «кондициональность» в немецком языке (на материале сложноподчиненных предложений с условными придаточными) // Самарский научный вестник. Самара : ПГСГА, 2014. № 1 (6). С. 33-36.
Гулыга Е. В. Теория сложноподчиненного предложения в современном немецком языке. М. : Высшая школа, 1971. 206 с.
Гундарева Е. С. Сложноподчиненное предложение с придаточным объектным в единстве синтаксиса и прагматики (на материале немецкого языка) : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Самара, 2002. 23 с.
Евстафиади О. В. Продолженная синтаксическая форма с семантикой условия в английском языке : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Самара, 2011. 24 с.
Кострова О. А. Продолженная синтаксическая форма как промежуточное звено между простым предложением и сверхфразовым единством (на материале современного немецкого языка) : автореф. дис. ... д-ра филол. наук. М. : Ин-т яз-я АН СССР, 1991. 32 с.
Кострова О. А. Продолженная синтаксическая форма в контактной коммуникации. Самара : Изд-во Сарат. ун-та, Самар. филиал, 1992. 144 с.
Кострова О. А. Эвиденциальные смыслы в пересказываемой художественной речи // Вопросы когнитивной лингвистики. 2017. № 1. С. 14-23.
Кострова О. А. Субкатегоризация обстоятельственных сложных предложений // Когнитивные исследования языка. Вып. ХХХ: Когнитивная лингвистика в антропоцентрической парадигме исследований. Москва - Тамбов - Белгород, 2017а. С. 132-135.
Кострова О. А., Собчакова Н. М. Сложноподчиненные предложения с придаточными времени в немецком и английском языках : монография. Самара : ПГСГА, 2010. 172 с.
Собчакова Н. М. Когнитивно-прагматическое варьирование сложноподчиненного предложения с придаточным времени в авторской и моделируемой прямой речи : учеб.-метод. пособие. Оренбург : Изд. Центр ОГАУ, 2008. 123 с.
Суворина Е. В. Сложноподчиненные предложения с придаточным определительным в когнитивно-прагматическом аспекте (на материале немецких газет) : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Самара, 2006. 23 с.
Braun V. Das ungezwungne Leben Kasts. Berlin : Aufbau, 1975. 141 S.
Kostrova O. Komplexe Sätze im deutschen wissenschaftlichen Text aus der Sicht der Perspektivierung // Haasteena näkökulma, Perspektivet som utmaning, Point of view as schallenge, Perspektivität als Herausforderung / VAKKI Publikationen 2. Vaasa, 2013. S. 140-151.
Kostrova O. A. Kinds of evidentiality in German complement clauses // P. Suih-konnen, L. I. Whaley (Ed.). On Diversity and Complexity of Languages Spoken in Europe and North and Central Asia. Amsterdam / Philadelphia : John Benjamin Publishing Company, 2014. P. 311-338.
Seghers A. Uberfahrt: Eine Liebesgeschichte. Berlin : Aufbau, 1973. 176 S.
Walser M. Ein springender Brunnen: Roman. Frankfurt am Main : Suhrkamp, 1998. 415 S.
Zerebkov V. A. Deutsche Stilgrammatik. Moskau : Vyssaja skola, 1989. 224 S.
