CC BY
127
и «нарастающей» по мере развития глобальных процессов интеграции права, следует, тем не менее, задуматься над тем, каковы же пределы развития данной тенденции и каковы пределы интеграции права. Ответы на данные и им подобные, «весьма острые и весьма важные», по справедливому замечанию исследователей, вопросы40 требуют своего особого рассмотрения.
40 Teitel R. Comparative Constitution al Law in a Global Age. — Harvard Law Review. 2004. № 8. P. 2572.
А сейчас важно лишь отметить, что в системе романо-германского права роль судов по мере развития современного общества, как свидетельствуют исследования41, будет все больше проявляться не только в традиционной для них правоприменительной, но и в правотворческой сфере.
41 Cm.: Berman P. The Globalization of Jurisdiction. — University of Pennsylvania Law Review. 2002. № 2. P. 544—545; Slaughter A. A Global Community of Courts. — Harvard international Law Journal. 2003. № 1. Vol. 44. P. 202—217.
—•is—
Теоретические и практические проблемы трансграничной несостоятельности
В. Н. Ткачев
Рассматривая исторические аспекты возникновения и развития конкурсных правоотношений, можно прийти к выводу, что различия в правовых системах банкротства разных стран сложились во многом исторически, а на их формирование повлияли экономические и социальные предпосылки.
Как известно, в теории конкурсного права рассматриваются пять мировых систем построения кон-
Ткачев Валентин Николаевич — профессор Академии экономической безопасности МВД России, главный эксперт-консультант Правового департамента МВД России, кандидат юридических наук, доцент.
курсного законодательства (точнее, его направленностей): радикально-продолжниковая, умеренно-про-должниковая, нейтральная, уме-ренно-прокредиторская, радикаль-но-прокредиторская — в зависимости от того, какому основному действующему лицу конкурсного процесса — должнику или кредитору правовая система конкретного государства предоставляет определенную поддержку.
Каждая из правовых систем банкротства включает в себя как положительные, так и отрицательные моменты, и с позиции сегодняшнего времени нельзя со стопроцентной уверенностью говорить о безус-
ловной целесообразности применения той или иной из них1.
Рассмотрим данный аспект конкурсного права в иной плоскости, связанной с интернационализацией экономики разных стран, появлением несостоятельных должников и кредиторов, имеющих разную национальную принадлежность, с ситуацией, когда имущество несостоятельного должника, на которое обращается взыскание кредиторов, находится в разных странах и различия национальных систем правового регулирования несостоятельности являются серьёзным препятствием для урегулирования отношений, связанных с признанием должника банкротом и удовлетворением требований кредиторов. Появление и распространение на мировом рынке транснациональных компаний непосредственно связано и с проблемами трансграничной (международной) несостоятельности (банкротства).
Транснациональные (трансграничные) компании — юридические лица, осуществляющие деятельность в различных странах путем образования либо без образования юридических лиц в каждой из них. При этом отдельные производства (либо иные виды бизнеса), как правило, взаимосвязаны. Ценность такой компании определяется именно взаимосвязью, а не простым сложением стоимостей каждого из производств. Между тем, осуществляя деятельность в различных государствах, компания (либо ее отделения) обязывается по сделкам, иногда имея крупные долги. Безус-
1 Подробнее см.: Попондопуло В. Ф., Слеп-ченко Е. В. Производство по делам о банкротстве в арбитражном суде. СПб., 2004. С. 76—85; Степанов В. В. Несостоятельность
(банкротство) в России, Франции, Англии, Германии. М., 1999; Телюкина М. В. Основы конкурсного права. М., 2004. С. 82—89; Ткачев В. Н. Конкурсное право. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства) в России. М., 2006. С. 402—407.
ловно, возможно обращение взыскания кредиторами на конкретное имущество транснациональной компании, находящееся в их государстве. Но это может быть неэффективно и нецелесообразно (например, если данные активы не покрывают всех долгов).
При возникновении финансовых затруднений в деятельности транснациональной компании возможны два варианта:
во-первых, обращение в суд с исковым заявлением об исполнении обязательств (и исполнение решения суда, в том числе, за счет имущества, находящегося в данном государстве);
во-вторых, обращение в суд с заявлением о несостоятельности (банкротстве) всей компании, независимо от законодательств иных мест ведения бизнеса (даже если в этих местах, к примеру, компания не обладает признаками, достаточными для возбуждения производства по делу о банкротстве). В принципе, можно выделить и третий, промежуточный вариант — если в конкретной стране, например, в России, действует отделение транснациональной компании, обладающее правами юридического лица по законодательству Российской Федерации, то возможно заявление о банкротстве именно этого юридического лица (а не компании в целом), что, как отмечалось выше, не всегда эффективно и целесообразно.
Нередко в процессе функционирования транснациональной компании складываются ситуации, когда в разных государствах возбуждаются процессы о банкротстве этой компании. При этом, естественно, кредиторы, находящиеся в каждом конкретном государстве, настаивают на осуществлении всех процедур в соответствии с законами этого государства в отношении всего имущества компании.
Таким образом, трансграничную несостоятельность можно рассматривать как институт междуна-
родного частного права, регулирующий отношения, в которых участвуют несостоятельный должник и иностранные кредиторы, либо имущество несостоятельного должника находится в разных государствах.
Особое место среди международных правовых актов, направленных на урегулирование вопросов, посвященных трансграничной несостоятельности, составляет Типовой закон ЮНСИТРАЛ о трансграничной несостоятельности 1997 г.2, подготовленный ЮНСИТРАЛ совместно с Международной ассоциацией специалистов по несостоятельности и реструктуризации (ИНСОЛ). Данный документ имеет достаточно узкую направленность и рассчитан на ситуации, когда большинство кредиторов находятся в одном государстве, тогда как активы распределены в нескольких государствах. При равномерном распределении активов и кредиторов в нескольких государствах закон способен регулировать в основном лишь информационный обмен между судами и компетентными органами, а также предоставление информации иностранным кредиторам. По Типовому закону ЮНСИТРАЛ о трансграничной несостоятельности 1997 г. производство по делу о банкротстве считается основным, если оно было инициировано в государстве, где находится центр деловой активности должника, причем в другом государстве, если там находятся активы должника, может быть возбуждено параллельное производство. Участвовать в такого рода производствах имеют право все кредиторы, которые об этом обязательно информируются и наделяются как иностранные представители прямым доступом в суды
2 Комиссия Организации Объединенных Наций по праву международной торговли. Доклад рабочий группы. Проект типового соглашения ЮНСИТРАЛ о трансграничной несостоятельности. Вена, 1997.
государств — участников процесса по делу о трансграничной несостоятельности.
Типовой закон ЮНСИТРАЛ о трансграничной несостоятельности 1997 г. по сей день не вступил в силу, так как ни одно из государств не включило его в свое национальное законодательство (с 1997 г. ведется подготовка модельного закона о банкротстве для стран — участниц СНГ, в течение многих лет разрабатывается Конвенция о банкротстве в рамках Бенилюкса (далее — Конвенция), Американским институтом права подготовлены проекты документов по упорядочению решения проблем трансграничной несостоятельности).
Отметим, что основная проблема, разрешение которой препятствует принятию Конвенции, состоит в решении вопроса о применимом праве. Если исходить из того, что производство по делу о банкротстве транснациональной компании является единым (а это намного целесообразнее осуществления одновременно (параллельно) нескольких производств в разных государствах), конвенция должна определить, право какого именно государства подлежит применению (следовательно, все остальные кредиторы — если их государство будет участвовать в конвенции — будут обязаны с этим согласиться).
Можно выделить три основных варианта определения Конвенцией применимого права (каждый из них способен повлечь как положительные, так и отрицательные последствия):
— применяется право государства, в котором возбуждено первое производство по делу о банкрот-стве3 (но это может быть государ-
3 Именно такой порядок установлен рег-
ламентом Европейского парламента
№ 1346/200 от 2 марта 2000 г.; подробнее
об этом см.: Кулешов В. Банкротство по нормам Европейского Союза // Бизнес — Адвокат. 2001. № 11. С. 3.
ство, в котором находится минимальное количество активов и кредиторов транснациональной компании);
— применяется право государства — места основного ведения бизнеса (но нередко определить его довольно сложно);
— применяется право государства — места регистрации компании (это может быть место, где нет ни активов, ни кредиторов).
Конвенция о трансграничной несостоятельности должна предусматривать порядок действий в ситуациях, когда производство по делу о банкротстве возбуждается после того, как в другом государстве оно уже было возбуждено; порядок определения полномочий управляющих в отношении имущества компании; права кредиторов компании и т. д.
Поскольку выработать единую позицию, устраивающую всех кредиторов, сложно, в настоящее время ни одна из вышеупомянутых разрабатываемых конвенций не принята.
Поэтому на сегодняшний день осуществление единого производства в отношении транснациональной компании является сложным процессом — применять какие-то единые правила относительно имущества и правового положения кредиторов можно только по соглашению между управляющими. При отсутствии соглашения проводятся одновременные (параллельные) производства в разных государствах в соответствии с национальными законами, что нередко ведет к потере ценности компании, а значит, и к невозможности полного удовлетворения требований ее кредиторов4.
Для уточнения правовых нюансов в области трансграничной несостоятельности, рассмотрим одно из самых громких дел из судебной практики стран Европейского Сою-
4 Подробнее об этом см.: Степанов В. В. Несостоятельность (банкротство) в России, Франции, Англии, Германии. М., 1999.
за — дело о банкротстве компании «Eurofood».
Прежде чем начинать собственно рассмотрение дела компании «Eurofood», следует сказать несколько слов о действующем в Европейском Союзе Регламенте № 1346/2000 о производстве по делам о несостоятельности5 (далее — Регламент). Данный нормативный акт, содержащий в себе многие положения Конвенции ЕС о трансграничной несостоятельности от 23 ноября 1995 г., был принят 29 мая 2000 г. Парламентом Евросоюза и вступил в силу для всех государств-членов ЕС с 31 мая 2002 г. (ст. 47), за исключением Дании, которая одобрить его отказалась.
Целью принятия Регламента было создание единой нормативной базы для регулирования транснациональных банкротств должников, имеющих активы в нескольких странах Европейского Союза. Таким образом, сфера действия Регламента ограничена только рамками границ государств — участников Европейского Союза, а единственным условием его применения является нахождение «центра основных интересов» несостоятельного должника на территории любого из договаривающихся государств. Иными словами, под действие Регламента подпадает любое лицо (за некоторыми исключениями), при условии нахождения центра основных интересов такого лица в пределах государств — членов ЕС.
В связи с изложенным, особое значение приобретает определение понятия «центр основных интересов лица». В Регламенте это ключевое понятие определяется как место, откуда должник осуществляет руководство своими активами на постоянной основе, в связи с чем данное место известно третьим
5 См.: Council Regulation (EC). No 1346/2000 of 29 May 2000 on Insolvency Proceedings // Official Journal of the Communities. L160/ 1. 2000. June, 30.
лицам (п. 13 преамбулы Регламента). Отметим, что для европейского законодательства понятие «центр основных интересов» является достаточно новым и не совсем определенным (суды различных государств понимают его по-разному).
Также важно иметь в виду, что в международном частном праве существует две концепции, в соответствии с которыми следует определять право, применимое к правовому статусу компании. Одна из них возникла исторически раньше другой и получила название «теории инкорпорации»; вторая, возникшая в связи с развитием международных отношений, именуется «теорией оседлости»6.
В соответствии с теорией инкорпорации право страны, применимое к правовому статусу компании (личный закон или личный статут компании), определяется по праву государства, где компания была создана (зарегистрирована). Используя теорию оседлости, личный статут компании следует определять, исходя из фактического места нахождения центра ее управления, независимо от места регистрации самой компании7. Необходимо отметить, что страны Европейского Союза придерживаются как теории инкорпорации (Англия, Дания, Швеция, Финляндия, Нидерланды, Ирландия), так и теории оседлости (Германия, Франция, Австрия, Бельгия, Люксембург, Греция, Португалия, Испания и, с некоторыми оговорками, Италия).
Используемое в Регламенте понятие «центра основных интересов» стало, по сути, компромиссом между двумя указанными теориями, хотя, как представляется, оно больше тяготеет к теории оседлости.
6 См.: Дубовицкая Е. А. Европейское корпоративное право: Свобода перемещения компаний в Европейском сообществе. М., 2004. С. 19—24.
7 См.: Богуславский М. М. Международное
частное право. М., 1998. С. 125.
Подчеркнем также, что Регламент основывается на концепции основных / вторичных производств, суть которой кратко сводится к следующему: заявление о признании должника несостоятельным рассматривает суд по месту нахождения центра основных интересов данного должника; в случае, если кредиторы докажут наличие признаков несостоятельности (которые определяются согласно праву страны места нахождения центра основных интересов), в отношении должника открывается основное производство. В случае обнаружения активов такого должника в иных странах Европейского Союза, в данных странах подлежит открытию вторичное производство по делу о несостоятельности, которое может носить только ликвидационный характер и учитывать только те активы, которые находятся в пределах страны, в которой открыто вторичное производство8.
В связи с применением концепции основных / вторичных производств, возникает проблема признания государствами — членами Европейского Союза решений иностранных судов по делу о несостоятельности.
Согласно положениям Регламента решение суда или иного компетентного органа другого государства о возбуждении основной процедуры несостоятельности подлежит немедленному признанию во всех договаривающихся государствах с момента его вынесения без каких-либо формальностей. При этом под признанием решения иностранного суда понимается признание как его компетенции на вынесение данного решения, так и правовых последствий данного решения на территории других госу-
8 См.: Попондопуло В. Ф. Правовое регулирование трансграничного банкротства (состояние и рекомендации по совершенствованию) // http://www.soautpprf.ru/ site.xpZ054057056.html.
дарств. Решение же суда об открытии вторичного производства признается, соответственно, только на территории государства, где открыто вторичное производство, причем, с его изданием действие правовых последствий основного производства на территории данного государства прекращается9.
Рассматриваемое дело о банкротстве компании «Еиго£оо^>10 наиболее ярко выявило недостатки положений Регламента об определении места открытия основного производства по делу о несостоятельности, а также правил признания решений иностранных судов.
Компания «Еиго£оо^> являлась стопроцентной дочерней компанией итальянской группы «Рагша1аЬ>; в отношении последней была открыта основная процедура банкротства и введена процедура «чрезвычайной администрации».
Процедура «чрезвычайной администрации» в Италии используется в качестве альтернативы ликвидации несостоятельного лица и применяется в отношении наиболее крупных компаний (групп компаний). Чрезвычайный администратор назначается Министерством по производственной деятельности Италии на предприятие, признанное в судебном порядке несостоятельным. Целью чрезвычайного администратора является восстановление платежеспособности компании и проведение программы ее реорганизации, которая может осуществляться в течение не более двух лет. По истечении этого срока, если компания все еще остается несостоятельной, чрезвычайная администрация непосредственно переходит к процедуре ликвидации11 .
9 См.: Кулешов В. В. Указ. соч.
10 См.: http://www.justcite.com/Informatio-n.aspx?id=331282&group=9&area=3&Show-ResultsLink=false.
11 См.: Панзани Л. Противоречия в вопро-
сах юрисдикции судов при применении в Европе законодательства о трансграничных де-
После введения чрезвычайной администрации в компании «Par-malat» в феврале 2004 г. суд итальянской провинции Парма признал несостоятельность «Eurofood» — дочерней компании «Parmalat». В результате этого в компании «Euro-food» также была введена чрезвычайная администрация, а чрезвычайный администратор компании «Parmalat» Энрико Бонди был назначен Министерством также и на должность чрезвычайного администратора компании «Eurofood».
Следует отметить, что компания «Parmalat» была зарегистрирована в Италии, а «Eurofood» — в Дублине (Ирландия). Основной деятельностью компании «Eurofood» являлось предоставление финансовых ресурсов для группы компаний «Parmalat». Компания «Eurofood» осуществляла свою деятельность в соответствии со свидетельством о регистрации, выданным Министром финансов Ирландии, и подлежала надзору, осуществляемому Министерством финансов, налоговыми органами и Центральным банком Ирландии, а также имела определенные налоговые льготы при условии, что управление компанией и ее деятельность осуществляются в Ирландии.
До 12 ноября 2003 г. компания «Eurofood» управлялась четырьмя директорами, два из которых были ирландцами и два — итальянцами. Все заседания Совета директоров (за одним единственным исключением) всегда проводились в Дублине.
Сомнений в несостоятельности компании «Eurofood» не было, однако, проблема состояла в том, к компетенции какого суда — итальянского или ирландского — относилось принятие решения о признании компании несостоятельной
лах о несостоятельности: дело компании «Eurofood» / Правовое регулирование трансграничного банкротства (состояние и рекомендации по совершенствованию). // http:// www.soautpprf.ru/site.xp/054057056. html.
и об открытии основного производства. В первом случае в соответствии с итальянским законодательством, как уже отмечалось, используется процедура чрезвычайного администрирования. По ирландскому же закону о банкротстве должна использоваться процедура «закрытия компании». Чрезвычайная администрация — это реорганизационная процедура, а процедура «закрытия компании» означает ее ликвидацию12.
Несмотря на то, что ирландский суд уже назначил временного ликвидатора, в постановлении итальянского суда говорилось, что процедура чрезвычайной администрации, введенная в Италии в отношении компании «Eurofood», должна рассматриваться как часть основного производства. При этом ирландский суд через несколько дней после соответствующего решения итальянского суда заявил о своей юрисдикции и постановил приступить к процедуре ликвидации компании «Eurofood». Таким образом, начался конфликт юрисдикций между судами двух государств — членов Европейского Союза.
Суд провинции Парма установил свою юрисдикцию, ссылаясь на то, что основные интересы компании «Eurofood» сосредоточивались в Италии, где располагалась дирекция «Parmalat». Третьи лица и кредиторы не могли не учитывать, что руководство компанией «Eurofood» осуществляется холдинговой компанией. Суд рассмотрел также доказательства о том, что повседневное администрирование компании «Eurofood» осуществлялось от ее имени банком «Bank of America», расположенным в Ирландии на основании соглашения об админист-
12 См.: McDonnell R. Appointment of a Provision al Liquidator bringing about the opening of main insolvency proceedings under Article 3 of the Council Regulation (EC) 1346/2000 // http://www.efc.ie/publi-cations.
рировании, составленном в соответствии с ирландским законодательством и предусматривающим положение об ирландской юрисдикции. Суд постановил, что это соглашение об администрировании не касалось стратегических вопросов деятельности компании, которые решались компанией «Parmalat» в Италии13 .
В соответствии с решением итальянского суда, предыдущее назначение временного ликвидатора ирландским судом не оказывало влияния на юрисдикцию итальянского судьи, так как ирландское производство не было основным согласно Регламенту.
Верховный Суд в Дублине, в свою очередь, установил свою юрисдикцию, основываясь на том, что местом регистрации компании «Eurofood» является Дублин, а место ее основных интересов находится в Ирландии. Суд учитывал также и то, что два из четырех администраторов и руководители компании были ирландцами и что компания осуществляла свою деятельность с разрешения Министерства финансов Ирландии. Также учитывалось уже упоминавшееся соглашение об администрировании, заключенное с банком «Bank of America», подразделение которого было открыто в Ирландии. И, наконец, Верховный Суд Ирландии справедливо отмечал, что третьи лица и кредиторы могли и не знать о наличии соглашений об администрировании с компанией «Parmalat» и вполне обоснованно могли считать Дублин местом основных интересов компании «Eurofood».
Верховный Суд Ирландии в своем решении подтвердил также и то, что открытие ранее в Италии процедуры «чрезвычайной администрации» не являлось препятствием для введения процедуры «закрытия» в
13 См.: Hawkings M. In re Eurofood IFSC Ltd // http://www.lawreports.co.uk/WLRD/2006/ TECJ/may0.2.htm.
отношении компании «Eurofood» в соответствии с ирландским законодательством, а назначение ранее временного ликвидатора было произведено в рамках основного производства. В силу ст. 16 Регламента приказ Пармского суда не должен признаваться Верховным Судом Ирландии. По мнению Суда, принимая во внимание точные формулировки Регламента и в целях его исполнения, решение о назначении временного ликвидатора является решением об открытии производства по делу о несостоятельности в смысле ст. 3.1 Регламента.
По этой причине приказ Парм-ского суда не должен признаваться Верховным Судом Ирландии, хотя в п. 22 декларативной части Регламента зафиксировано, что решение первого суда об открытии основного производства должно признаваться другими государствами — членами без права на тщательное изучение решения первого суда.
Кроме того, Верховный Суд Ирландии подчеркнул, что ст. 26 Регламента позволяет государствам-членам отказываться от признания производства по делу о несостоятельности, открытого в другом государстве, или от исполнения решения, переданного для исполнения по результатам данного производства, если последствия такого признания или исполнения явным образом противоречат государственной политике страны и, в частности, ее основополагающим принципам или конституционным правам и свободам граждан.
Кредиторы, требовавшие от Верховного Суда Ирландии прекращения деятельности компании «Euro-food», не были допущены в дело, рассматриваемое Пармским судом, несмотря на то, что последний явно указывал не необходимость учета интересов всех заинтересованных сторон. Временный ликвидатор был проинформирован о производстве по делу, однако, материалы по
делу, обосновывающие рассматриваемое Пармским судом заявление, заранее ему представлены не были. По мнению Верховного Суда Ирландии, при рассмотрении итальянским судом вопроса об открытии основной процедуры несостоятельности компании «Eurofood» имелись и другие процессуальные нарушения14 .
Важно еще раз подчеркнуть различия во введенных процедурах: Верховным Судом Ирландии была открыта ликвидационная процедура, а Пармским судом — реабилитационная (направленная на сохранение деятельности компании). В этом и состоит, видимо, подлинная причина конфликта: кредиторы, которые требовали от Верховного Суда Ирландии прекращения деятельности компании, предполагали проводить ликвидационную процедуру сразу, не дожидаясь истечения двухлетнего срока реорганизационной процедуры в Италии.
Следует отметить, что Регламент не предоставляет государствам — членам ЕС возможностей для урегулирования конфликтов юрисдикции между своими судами. В связи с возникшим на практике и рассмотренным выше делом, не представляется возможным обеспечить принудительное исполнение принципа, закрепленного в п. 22 декларативной части Регламента о том, что решение первого суда об открытии производства должно признаваться другими государствами — членами ЕС без права на тщательное изучение решения первого суда.
Доводы Верховного Суда Ирландии и Пармского суда в пользу своей юрисдикции во многом схожи друг с другом, хотя в их аргументации есть определенные отличия. Итальянский суд подчеркивает, что компания «Eurofood» фактически
14 См.: Opinion of Advocate General Jacobs on 27 September 2005 //http://www.global-turn around.com/cases/Eurofood.pdf.
контролировалась компанией «Par-malat» из Италии, а также что кредиторы знали о том, что она осуществляла свою деятельность под руководством компании «Parmalat». Ирландский суд, в свою очередь, делает упор на формальныье признаки, которые «привязывают» компанию «Eurofood» к Дублину, особенно отмечая в этом отношении соглашение об администрировании с ирландским подразделением банка «Bank of America». Верховный Суд Ирландии отмечает также, что кредиторы и третьи лица компании «Eurofood» не могли знать о том, что ее решения принимались в Италии.
Позиция ирландского суда представляется более обоснованной также и по следующим соображениям.
1. Временный управляющий компании «Eurofood» был назначен в Ирландии ранее открытия основного производства в Италии. Верховный Суд Ирландии в своем решении отмечал, что понятие «ликвидатор», данное в ст. 2 (b) и приложении (c) к Регламенту, применительно к Ирландии включает и понятие «временный ликвидатор».
2. Важно отметить также нарушение прав ирландских кредиторов, которые не были допущены к рассмотрению дела в Пармском суде.
Итальянский суд при этом действовал в полном соответствии с итальянским законодательством, поскольку сторонами в деле по введению процедуры «чрезвычайной администрации» могли быть только чрезвычайный администратор «Par-malat» и компании «Eurofood». У кредиторов согласно положениям итальянского конкурсного права не было права на заявление каких-либо ходатайств. При этом другим нарушением можно считать назначение чрезвычайным администратором компании «Parmalat» новых администраторов в дочернюю компанию «Eurofood», хотя Регламент, как было отмечено выше,
признает за ирландским временным управляющим («ликвидатором») ста-
15
тус представителя должника15.
3. Наконец, указанные выше процедурные нарушения, несмотря на то, что они носят сугубо формальный характер и соответствуют итальянскому процессуальному законодательству, можно рассматривать как нарушение принципа, установленного в ст. 26 Регламента, которая, как отмечалось, позволяет государствам — членам ЕС не признавать никакие решения, противоречащие государственной политике страны и, в частности, ее основополагающим принципам или конституционным правам и свободам граждан.
В процессе рассмотрения некоторых теоретических и практических проблем института трансграничной несостоятельности (на примере банкротства компании «Еиго£оо^>) можно прийти к следующим выводам.
Несмотря на всю свою прогрессивность (за исключением некоторых двусторонних международных договоров, Регламент — практически первый действующий акт, регулирующий отношения по поводу трансграничной несостоятельности в Европе), Регламент, тем не менее, достаточно консервативен.
Во-первыьх, модель регулирования несостоятельности, созданная Регламентом, базируется на принципе приоритета процессуальных аспектов процедуры банкротства над вопросами материального права. Это положение отмечается и в самом Регламенте: в его вступительной части указывается на то, что сотрудничество европейских государств в области конкурсного процесса является непременным условием для эффективного функционирования Европейского Союза.
Позиция создателей Регламента в этом отношении более-менее понятна: их целью являлось как можно меньшее влияние на национальные особенности законодательств о не-
15 См.: Панзани Л. Указ. соч.
состоятельности стран — участниц ЕС. Так, основное внимание в Регламенте было уделено регулированию вторичных производств, поскольку основное производство ведется по праву страны, в которой оно возбуждено.
Во-вторых, можно высказать сожаление относительно того, что более прогрессивная концепция «единого производства» не нашла своего закрепления в Регламенте, хотя цель самого существования ЕС обусловлена необходимостью создания единого рынка товаров работ и услуг (в Договоре о создании Европейского Союза, в частности, отмечается, что товары, услуги, рабочая сила и капитал должны с момента учреждения ЕС обращаться на его территории, как если бы все государства — члены ЕС были бы одним государством).
То есть «идеальная» модель регулирования несостоятельности, которая бы полностью соответствовала целям создания Европейского Союза, заключается в использовании концепции «единого производства», основывающейся на введении универсальной процедуры несостоятельности вместо регулирования основного производства национальным правом одного из государств — участников ЕС, а также на взаимном признании и непосредственном (без необходимости издания дополни-
тельных судебных актов) действии правовых последствий открытия процедуры несостоятельности во всех странах ЕС16.
В заключение, останавливаясь на отечественном нормативно-правовом регулировании вопросов трансграничной несостоятельности, необходимо отметить, что в соответствии с п. 6 ст. 1 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ (в ред. от 5 февраля 2007 г.) «О несостоятельности (банкротстве)»17 решения судов иностранных государств по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории Российской Федерации в соответствии с международными договорами Российской Федерации.
При отсутствии международных договоров Российской Федерации решения судов иностранных государств по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории РФ на началах взаимности, если иное не предусмотрено федеральным законом. При этом необходимо в той или иной степени учитывать положения раздела V АПК и раздела V ГПК РФ.
16 См.: Кулешов В. В. Унификационные тенденции правового регулирования несостоятельности (банкротства) в странах Европейского Союза: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 6.
17 См.: СЗ РФ. 2002. № 43. Ст. 4190.
