CC BY
87
УДК 821.511.152 «1941/1955» ББК Ш 5 (2 Рус=Мор)
Данильчев Александр Алексеевич
аспирант
кафедра финно-угорских литератур филологического факультета Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва
г. Саранск Danilchev Alexandr Alexeevich Post-graduate Chair of the Finno-Ugric Philology Mordovian State University named after N. P. Ogarev
Saransk
Своеобразие художественных поисков эрзянского поэта А. Мартынова в годы Великой Отечественной войны и первое послевоенное десятилетие*
The Artistic Search Originality of A. Martynov, the Erzya Poet, During the Great Patriotic War and the First Postwar Decade
В статье предложен анализ ряда стихотворений А. Мартынова, где определяются особенности художественных поисков поэта в годы Великой Отечественной войны, а также в послевоенный период. Отмечается, что лирика А. Мартынова характеризуется высоким идейным пафосом, эмоциональной насыщенностью повествования и богатством изобразительных средств. The article analyzes a number of poems by A. Martynov in order to define specific features of the poet's artistic search in the Great Patriotic War and post-war family. It is noted that the lyrics by A. Martynov is characterized by a high ideological pathos, emotionally charged narrative and a wealth of expressive means.
Ключевые слова: лирика, аллегория, герой, фольклор, образ, пейзаж, эпитет, рифма
Key words: lyrics, allegory, character, folklore, image, landscape, epithet, rhyme.
Великая Отечественная война стала великим испытанием физических и нравственных сил народов нашей страны. Вместе с борющимся против фашизма народом свой посильный вклад в приближение Победы вносила и отечественная многонациональная литература. В каждом номере газет и журналов печатались стихи и очерки, рассказы и патриотические статьи и даже произведе-
* Опубликовано при финансовой поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации. В рамках ФЦП "Научные и научно-педагогические кадры инновационной России" на 2009 - 2013 гг., мероприятие 1.2.2 (соглашение по гранту 14.В37.21.0540).
ния крупных жанровых форм, которые утверждали высокие патриотические чувства, выражали непоколебимую веру в победу над врагом.
Яростными выразителями этой веры являлись и писатели Мордовии. Уже в первые дни войны они подготовили и выпустили коллективный сборник «Из-нятано минь» («Победим мы»), составленный из произведений героикопатриотической и сатирической направленности: стихотворений, частушек, фельетонов. Изобличая врага, они выражают твердую уверенность в разгроме «коричневой чумы», несущей смерть всему миру. Большинство же своих произведений мордовские писатели написали в условиях фронтовой действительности. Они трудились в редакциях фронтовых, армейских и дивизионных газет, дрались в окопах. Настоящими героями сложили свои головы на поле брани Е. Агеев, В. Аношкин, П. Батаев, В. Водясов, Ф. Дурнов, А. Зиньков, А. Рогожин, Ст. Родькин, Н. Филиппов, А. Юргай (Сафронов), каждый из которых в довоенной мордовской литературе успел уже уверенно о себе заявить, занять в ней свою заметную нишу.
Не менее значительное место в мордовской литературе периода Великой Отечественной войны занимает поэзия и самого Александра Мартынова, нашедшая отражение в сборниках «Изнямос» («К победе», 1942) и «Изнямонь зорят» («Зори побед», 1944). Многие стихи, вошедшие в эти книги, относятся к лучшим образцам мордовской патриотической лирики военных лет, свидетельствуя о возросшем уровне поэтического мастерства их автора. Среди них -«Пушка», «Санитарка», «Разведчик», «Монь бажамом» («Мое желание»), «Течи таго ледсь мелезэнь» («Сегодня мне вспомнилось опять»), «Монь лемем - Россия» («Имя мое - Россия») и другие. В них воспеваются лучшие моральные и нравственные качества народа, мужество и героизм воинов и тружеников тыла, они наполнены горячим чувством любви к своей Родине и твердой верой в ее непобедимость.
Особенно сильное впечатление производит стихотворение «Монь лемем - Россия» («Имя мне - Россия»). Оно построено в форме диалога лирического героя с мужественными сыновьями защищающего свое Отечество на-
рода, состоит из пяти частей, каждая из которых заканчивается рефреном, представляющим собирательный образ Родины-матери:
Тонь саты, цидярды
Врагтнень тапамс виеть. Мон кевкстнян тонь эйсэ:
- Евтыка, тон кият?
... Нынче о победе Все твои заботы.
Ты, как жизнь, могуча, Но скажи мне, кто ты?
- Мон герой, мон воин, Вана, церам, киян.
Монь вием, монь честем, Монь лемем - Россия.
- Я, - она сказала, -
Та, что всех осилит:
Я твоя отчизна
С именем - Россия.
Пер. П. Панченко
Или:
... Атясь ваны пштистэ,
Атянть мон кевкстия:
Богатырь вий аля,
Евтык монень, кият?
... Старый смотрит строго,
Старого спрошу-ка:
- У тебя сил много,
Кто ты, мне скажи-ка?
Монь лемем - Россия! - Имя мне - Россия!
А онкстави вием. Неизмерима сила.
Изнясынек эрьванть, Хоть кого осилим,
Каршонок сти кие. Кто придет к нам силой.
Кроме рефрена автор широко использует такие художественные средства изображения, как аллегория и олицетворение. Являясь организующей основой
композиции произведения, они проходят через весь его сюжет, служат еще большему усилению образа Родины. Наряду с этим, нельзя не отметить еще одну особенность данного стихотворения А. Мартынова. Как и многие другие ранние произведения поэта, оно во многом идет от традиций родного фольклора. Думается, это естественно, поскольку Александр Константинович принадлежит к числу тех поэтов, чье художественное мышление формировалось в народно-поэтическом мире идей, образов, идеалов. Поэтому язык фольклора - это его язык. А. Мартынов делает упор на то, что поэт, будучи вправе использовать фольклор, должен создать нечто принципиально новое, свое, что только правдивое воспроизведение чувств и переживаний современника, а не подражание, пусть даже прекрасным образцам прошлого, может привести поэта к успеху. Наглядным подтверждением этого является и другое стихотворение А. Мартынова - «Вирь чиресэ» («На опушке леса»), написанное по мотивам известной эрзянской народной песни, относящейся к группе произведений о ногайском полоне. В новом, уже авторском, варианте эта песня, сохранив песенные образы, композиционные формы, мелодические интонации, приобретает и некоторые иные качества, связанные, прежде всего, с перенесением ее действия в условия Великой Отечественной войны.
В стихотворении А. Мартынова герои фольклорной песни - два мирных парня-лесоруба (эрзянин и мокшанин) становятся народными мстителями, защитниками Родины: они смело вступают в бой с превосходящими силами фашистов, взрывают железнодорожные коммуникации с живой силой и техникой врага. В результате произведение эрзянского поэта получило в свое время не менее широкую известность в народе, чем и ее предшественница - фольклорная песня, поскольку на ее основе автор сумел художественно убедительно выразить то, что для народа оказалось жизненным, необходимым и актуальным. Думается, право утверждение, что задача поэтов-песенников состоит не в имитации, не повторении того, что уже есть, а в создании новых песенных богатств. Поэт, разумеется, вправе использовать фольклор, но делать это он должен
творчески, иначе говоря, таким образом, чтобы создать нечто принципиальное, новое.
На наш взгляд, нельзя не отметить еще одну особенность лирики А. Мартынова периода Великой Отечественной войны, а именно: даже сама природа выступает в ней сражающейся силой против ненавистного врага. Она олицетворяет непоколебимость и неодолимость защищающего свое Отечество народа. Поэтому и находит поэт для ее описания самые лучшие, самые теплые и трогательные слова и краски. Природа в его стихах предстает «зоренькой, радующей глаз и душу солдата»» («Чопода ве» - «Темная ночь»); «стройной, кудрявой березонькой», скрывающей под сенью своей зеленой кроны партизан» («Килей» - «Береза»); «прекрасным садом, летом - колокольчиком звенящим, осенью - золотом пылающим», который непроходимой стеной встал на пути фашистов, потому что есть у него надежные защитники - наши воины, как зеницу ока хранящие в своем сердце наказ посадивших этот сад предков: «Рау-жо чинь самсто садонть кисэ стяма» - «Когда дни черные придут, встать на защиту сада надо» («Садсо» - «В саду») и т.д.
Надо сказать, что такое разностороннее освещение войны было характерно для мордовской пейзажной лирики той поры в целом. С одной стороны, поэты, как свое личное горе, описывают все то лихо, которое переживает родная земля-матушка, с другой - воспевают героику народа, отмечая, что все живое, и не только, в том числе и природа, выступило против врага единым, неделимым организмом.
Особенно колоритным и впечатляющим представляется образ дуба в стихотворении «Тумо ало» («Под дубом»). Это дерево не раз воспето в мордовском устно-поэтическом творчестве. И это не случайно.
В стародавние времена оно считалось священным деревом эрзян и мокшан, они совершали под ним свои языческие озксы (моления) и справляли удалые игрища, проводили советы атянь эзем (старейшин) и решали самые важные вопросы своей судьбы. На вершинах самых высоких деревьев, отдавая последние почести, в дубовых колодах хоронили наиболее уважаемых и высокочтимых сопле-
менников. Иными словами, священный дуб был с древней мордвой и в горестях, и радостях, являлся свидетелем и хранителем ее вековых тайн, в той или иной мере отложившихся в народных песнях, сказах, легендах и других произведениях устной словесности и ставших неиссякаемым источником художественно-эстетического обогащения авторской поэзии, в том числе и А. Мартынова. «Александр Мартынов поэтически переосмыслил народную память о священном дубе и создал образ несокрушимого великана, символизирующего духовное и физическое здоровье воина-мордвина, вставшего на смертельную схватку с врагом. Трогательно и просто поэт воспел могучий дуб, в необоримой силе и стойкости которого ясно проступает гордость за свой народ, способность выстоять и не согнуться под тяжестью любого лихолетья» [1, с. 286].
Интересно отметить, что некоторые мордовские исследователи, как, например, С. Девяткин, относят это произведение к жанру баллады. Хотя надо признать, что в определении жанровой принадлежности того или иного поэтического произведения критики нередко допускают ошибки. «Статус» баллады часто совершенно необоснованно получают даже коротенькие стихотворения, в которых нет ни четко очерченного сюжета, ни развития действия, ни героикоромантического содержания, ни конкретности в изображении героических событий. Иногда же, наоборот, некоторые сочинения чисто балладного жанра критики определяют к сюжетным стихотворениям или, несмотря на материал произведения, его средний объем и способы воплощения, к лиро-эпическим поэмам. В отличие от этих утверждений, доводы С. Девяткина, относящего стихотворное произведение А. Мартынова к жанру баллады, более аргументированы и заслуживают того, чтобы признать за ними право на истину. Это потому, что «наряду с лирической окрашенностью оно имеет все черты произведения повествовательного характера с острым, драматическим сюжетом, сочетает романтические, сказочные, реалистические и драматические черты» [2, с. 28-36].
Наряду с этим необходимо сказать, что даже в чисто пейзажной лирике А. Мартынова того времени всегда чувствуется дыхание войны. Природа выступает в ней и как символ Родины, и как фон, оттеняющий настроение лириче-
ского героя, и как выразитель его глубинных переживаний и чувств, и как источник раздумий и мыслей поэта о судьбах страны и своего народа. Всего в годы войны поэтом создано порядка двадцати стихотворений пейзажного характера, которые, в то же время, непосредственно связаны с темой войны: «Родной велем» («Родное село»), «Венчсэ» («На лодке»), «Тундо» («Весна»), «Лем-зеркс» («Черемуха»), «Тундонь цецят» («Весенние цветы»), «Чопода вестэ» («В темную ночь»), «Течи таго ледсь мелезэнь» («Сегодня опять мне вспомнилось»), «Чадыведь» («Половодье»), «Пувак, Од иень варма» («Дуй, новогодний ветер») и другие. При этом во многих из них явственно выступает и интимное чувство. В редкие минуты отдыха между боями лирический герой в своих мыслях постоянно возвращается в родные края, вспоминает отчий дом, соловьиные ночи, проведенные с любимой, и это придает ему новые силы для борьбы с врагом, вызывает еще большую ненависть к фашистам, вероломно вторгшимся в его мирную, счастливую жизнь.
Ретроспективный взгляд автора удачно дополняется развертыванием поэтического действия на широких географических пространствах. А. Мартынов показывает своих героев не только на фронте, но и в тылу. В этом отношении, прежде всего, обращают на себя внимание стихи, посвященные прославлению Женщины. В этих произведениях перед читателем предстают настоящие эрзянские Мадонны, красивые не только внешне, но и внутренне, и, прежде всего, в делах своих. Особенно яркий образ женщины-эрзянки представлен в стихотворении «Течи таго ледсь мелезэнь («Сегодня опять мне вспомнилось»). В лирической героине А. Мартынова великая покорность судьбе («пришла беда - отворяй ворота») сочетается с какой-то неземной одухотворенностью, стремлением все силы отдать помощи фронту, который олицетворяется в ее думах с милым образом суженого, ведущего жестокий бой со злым врагом.
Идейная зрелость, интонационно-лексическое разнообразие и свежесть художественных красок лирики А. Мартынова военных лет с не меньшей яркостью проявились и в произведениях, посвященных теме дружбы народов нашей
страны. Самые значительные из них - «Москов» («Москва»), «Ленинград», «Канев», «Моря чиресэ» («У моря»). В них прославляется чувство семьи единой, ставшей одним из решающих условий победы над фашизмом.
Уверенность в сочетании с прославлением дружбы народов составляет идейную основу многих поэм А. Мартынова той поры: «Вишка Петине» («Маленький Петенька», 1943), «Садсо» («В саду», 1942-1943), «Петрусь» (1944). Правда, как нам кажется, первое из этих произведений - «Маленький Петенька» - не в полной мере соответствует своей жанровой принадлежности, это скорее сюжетное стихотворение, чем поэма. В нем нет ни эпического, ни героического, ни развернутых запоминающихся характеров, большее место занимает описание пепелища сожженной гитлеровцами деревеньки, из-под развалин которой навстречу спешащим на запад нашим бойцам выходит оборванный и голодный мальчик. И почти тут же идет финал поэмы: Петя смотрит вслед уходящим полкам... Определенные недостатки есть и в других вышеназванных поэмах, однако в целом их идейно-художественный уровень, безусловно, намного выше, а жанровая принадлежность - явственнее.
Еще в большей степени проявилось все это в стихотворной повести А. Мартынова «Монь ялгам» («Мой товарищ»), ставшей наиболее крупным лиро-эпическим произведением в мордовской литературе о героическом подвиге народа в Великой Отечественной войне. Автор работал над ней с 1943 по 1946 год, а еще через год повесть дошла до читателя. События в произведении происходят в эрзянском колхозе «Присурье», а также на переднем крае войны, во фронтовых условиях. Прототипом главного героя Радай Вани выступает реальное лицо - Г ерой Советского Союза Иван Радайкин.
С этого момента в творчестве поэта начинается следующий этап - не менее сложный, интересный и интенсивный. Как и во всей мордовской лирике этого периода, охватывающего вторую половину 40-х - первую половину 50-х годов, идейно-тематическую и художественно-эстетическую основу произведений А. Мартынова составляет воспевание героического подвига народа в прошедшей войне, изображение трудового пафоса современника и его многосто-
ронних интересов, направленных на созидание, подъем экономики и культуры родной республики и страны.
Концентрированным выражением художественных поисков поэта этих лет является сборник «Родинадо вал» («Слово о Родине», 1951). Уже само название сборника свидетельствует об его идейно-тематической направленности. Автор признается в нем о своей безграничной любви к своей малой и большой Родине, прославляет ее величие и красоту, воспевает трудовые и ратные дела своих соплеменников, овеянных светом дружбы народов нашей многонациональной страны, неиссякаемым источником которой выступают звезды московского Кремля.
В эмоционально насыщенном повествовании поэт воедино сливает элементы торжественной тональности ораторского стиха с романтически-взволнованным отображением жизни. Именно в таком русле написаны и многие другие стихотворения А. Мартынова: «Маень валске» («Майское утро»), «Од изнямос» («К новым успехам»), «Жойнить колозт» («Шумят колосья»), «Московонтень казне» («Подарок Москве»), «Маней валске» («Солнечное утро»), «Салют», «Салютонь ве» («Ночной салют»). В них яркие художественные краски, энергичный и бойкий ритм в сочетании с необычайной лиричностью и романтической окрыленностью всесторонне отражают содержание трудовой жизни мордовского народа. Так, в стихотворении «Московонтень казне» («Подарок Москве») А. Мартынов представил вроде бы обыденное явление - поставку государству хлеба нового урожая. Все сельчане, и стар, и млад, охвачены единым трудовым порывом. Работа на току не затихает даже ночью. Два прожектора, словно два солнца, освещают счастливые лица людей - больно уж доброй уродилась пшеничка! - и тучные снопы один за другим будто сами плывут в молотилку из-под ловких и проворных рук девушек-колхозниц. Однако автор не ограничился описанием конкретного факта. Представив образ золотой пшеничной реки, вливающейся в амбары Родины, он поднялся до художественного обобщения нераздельных связей города и деревни, общих интересов народов нашей страны.
Таким образом, праздничность интонаций, окрыленность образной системы и полнота чувств стали определяющими в творчестве А. Мартынова. Конечно, было бы неправдой утверждать, что лирика поэта этих лет была лишена недостатков. Прежде всего, обращает внимание увлечение им прославлением производственных процессов в ущерб полноты характеров и собственнолирического начала. В некоторых стихах наблюдается недостаток поэтической определенности, излишний восторг «от труда до седьмого пота», ненужная декларативность, что воспринимается сегодня как обязательная дань времени. Имеются ошибки стилистического и грамматического плана, не всегда совершенна и рифма. Однако в целом лирика А. Мартынова послевоенного периода характеризуется высоким идейным пафосом, целеустремленностью поэтической мысли, художественной конкретностью, эмоциональной насыщенностью повествования, богатством изобразительных средств, она опирается на искреннее чувство и черпает свою силу в народной мудрости. Поэт не жалеет красок, его эпитеты один светлее другого, метафоры и сравнения искрятся мудрой выдумкой и сверкают первозданной свежестью.
Библиографический список
1. Горбунов, В. В. Поэзия - душа народа / В. В. Горбунов. - Саранск: Мор-дов. кн. изд-во, 1973. - 294 с.
2. Девяткин, С. Развитие балладных традиций / С. Девяткин // Современная мордовская литература. 60-80-е годы: В 2 ч. - Ч. 2. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1993. - С. 25-40.
Bibliography
1. Gorbunov, V. V. Poetry Is the Soul of the Nation / V. V. Gorbunov. - Saransk: the Mordovian Publishing House, 1973. - 294 p.
2. Devyatkin, S. Ballad Tradition Development / S. Devyatkin // Modern Mordovian Literature. 60-80's: In 2 Parts. - Part 2. - Saransk: the Mordovian Publishing House, 1993. - P. 25-40.
