CC BY
532
Працко Геннадий Святославович
доктор философских наук, доктор юридических наук, профессор;
Фролова Анна Юрьевна аспирант кафедры уголовного процесса Ростовского юридического института МВД России (тел.: 89034510501)
Сущность и соотношение понятий "цель" и "задачи" уголовно-процессуальной деятельности
Аннотация
Авторами раскрываются понятия “цель” и “задачи” уголовно-процеччуальной деятельности, а также описывается необходимость их разграничения.
Annotation
The author open the notions purpose and problems criminal-processual to activity, as well as is described need of their delimitation.
Ключевые слова: цель, задачи, уголовно-процессуальное право, уголовное судопроизводство, дифференциация
Key words: the purpose, problems, criminal-processual right, criminal proceedings, differeniation.
еоретико-методологический анализ научной литературы по данной проблеме позволяет нам поставить и проанализировать два основных вопроса, требующих своего разрешения. К ним относятся: во-первых, дифференциация понятий "цель" и "задача" на основе анализа их сущности;
во-вторых, выявление конкретного содержания целей и задач уголовного судопроизводства и установление их соотношения.
Основанием для постановки указанных вопросов служит то, что, как мы уже отмечали, в уголовно-процессуальной литературе отсутствует единство взглядов на соотношение понятий цели и задач уголовного судопроизводства. Большинство авторов, рассматривая задачи уголовного процесса, отождествляет их с целями процесса. Наряду с этим ряд авторов предусматривает особый смысл каждой из этих категорий [1] и предлагает предусмотреть в законе как цели, так и задачи уголовного судопроизводства. В качестве аргумента против такого предложения указывают на то, что нет никаких законодательных и семантических оснований для подобного деления понятий [2, с. 37-38].
В отношении первого обстоятельства
действительно следует признать факт того, что в ранее действовавшем законодательстве (ст. 2 Основ, ст. 2 УПК РСФСР) рассматриваемые понятия не дифференцировались: были сформулированы только задачи уголовного процесса. При этом широкое распространение получило утверждение, что термин "задача" в правовых актах употребляется в смысле конкретизации цели. Однако заметим в этой связи, что используемое уточнение, а именно -"конкретизация цели", уже предусматривает существование различия между целями и задачами уголовного судопроизводства. Из этого уточнения следует, по крайней мере, то, что цель имеет более общий, глобальный характер, нежели чем отдельные задачи, а также то, что существуют некоторые основания для конкретизации цели уголовного процесса в его задачах.
Что касается отсутствия семантических оснований для деления понятий, то и здесь не все представляется бесспорным. Известно, что подобную позицию занимает профессор А. Д. Бойков, считая, что попытки выработки обоснованных различий целей и задач уголовного процесса не приводили, как правило, к убедительным решениям, ибо они не состоятельны с точки зрения этимологии русского
Т
__________________________________102
ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ 2009 №4
языка. Действительно, подобное мнение имеет право на существование, поскольку толкование понятий "цели" [3, с. 758] и "задачи" [4, с. 174] в Словаре русского языка не предусматривает их явного различия, так же, впрочем, как и не предполагает тождественности. А в Толковом словаре живого великорусского языка В. И. Даля предложено только объяснение цели как "конечного желанья, стремленья, намеренья чего-кто силится достигнуть" [5. с. 690]. Понятие "задача" вовсе не рассматривается.
Полагаем, что именно отмеченные обстоятельства могли быть положены А. Д. Бойковым и его единомышленниками в основу отождествления целей и задач уголовного судопроизводства. Однако, как нам представляется, эти же обстоятельства допускают возможность интерпретировать рассматриваемые понятия как близкие, но не сводимые друг к другу, поскольку ни в одном из проанализированных нами источников понятие цели не раскрывается через задачи и, наоборот, задачи не определяются через цели. Кроме того, не предусматривает возможность отождествления целей и задач в русском языке Словарь синонимов [6, с. 628]. В этой связи мы полагаем, что отсутст-вие прямых указаний на синонимичность не позволяет полностью отождествлять цели и задачи уголовного судопроизводства.
Справедливости ради следует отметить, что даже те авторы, которые отождествляют цели и задачи уголовного процесса склонны, все-таки, рассматривать их в разных аспектах и нередко представляют задачи процесса как его конкретные цели. Это и учитывают авторы, обосновывающие необ-ходимость разграничения понятий "задачи" и "цели" процесса. Следовательно, правильнее было бы говорить не столько о тождественности рассматриваемых понятий, сколько о том, что вопросу их разграничения, в частности выделению критерия, их различающего, уделяется недостаточное внимание. Более того, как мы полагаем, именно из-за отсутствия убедительного обоснования этих различий сохраняется возможность свободной интерпретации целей и задач уголовного судопроизводства: их отождествление, также как и субъективность истолкования.
Отметим при этом, что нам хорошо известно не только критическое отношение П. С. Элькинд к вопросу выделения подобного критерия, но и то, что оно поддерживается отдельными учеными [7, с. 23-30]. По мнению П. С. Элькинд, попытки сформулировать в теории уголовного процесса (тем более в законодательстве) две системы
соответствующих категорий - целей и задач -нельзя признать оправданными. Любой критерий их разграничения по содержанию оказался бы искусственным и надуманным [2, с. 37-38]. Несмотря, однако, на авторитетность мнения П. С. Элькинд, мы считаем вопрос разграничения понятий "цели" и "задачи уголовного судопроизводства" достаточно важным и методологически значимым, прежде всего, для уголовно-процессуальной теории. Тем более что такая возможность обнаруживается при более детальном анализе позиции упомянутого автора: определенные нюансы данных понятий признавались и П.С. Элькинд.
Различия рассматриваемых понятий допускаются автором, во-первых, в возможности их разноаспектного использования: категория "цель" - философская; категория "задача" имеет более практическое, житейское употреб-ление. На основе сказанного можно предположить, что под философским аспектом подразумевается не столько цель как категория науки философии, сколько ее (категории цели) теоретикометодологическое значение. В этом смысле, исходя из реалий уголовно-процессуальной практики, использование понятия "задача", конкретизирующего цель уголовного судопроизводства, не только допустимо, но и более уместно в употреблении.
Во-вторых, оперируя термином "задачи уголовного процесса", П.С. Элькинд, все-таки, рассматривает его во взаимосвязи с более общей целью - целью уголовно-процессуального права: "Общего характера цель уголовнопроцессуального права по оптимальному регулированию соответствующих общественных отношений преобразуется в уголовном судопроизводстве в комплекс более конкретных целей (задач), определяющих направление практической деятельности правоохранительных органов..." [2, с. 29]. В приведенном высказывании достаточно явно, на наш взгляд, обозначается практическая необходимость конкретизации цели в задачах уголовного процесса: определение направлений
практической деятельности. При этом следует подчеркнуть, каждая из конкретных задач, решаемых в рамках отдельного направления целостной уголовно-процессуальной деятельности, не является единственной и уже по этой причине не может считаться тождественной общей цели уголовного процесса в целом.
И з л о же н н о е , к а к м ы п ол агаем ,
свидетельствует о том, что вопрос соотношения целей и задач уголовного судопроизводства не
103
имеет простого, очевидного решения. На наш взгляд, возможность его решения лежит в плоскости анализа сущности и содержания рассматриваемых понятий, выявления признаков их сходства и/или различия и, на этой основе, дифференциации или отождествления целей и задач уголовного судопроизводства.
Особо отметим, что необходимость подобной процедуры, определяется не только дискуссионностью вопроса о соотношении целей и задач уголовного процесса, хотя четкость терминологического аппарата в любой науке имеет методологическое значение. Научные понятия, как известно, в обобщенном виде фиксируют сущность изучаемых явлений и процессов. В этой связи однозначность и непротиворечивость понятий могут свидетельствовать о достигнутом уровне знания и его обобщении.
Признавая важность указанного аспекта анализа уголовно-процессуальных целей и задач, обозначим актуальность подобного исследования в связи с тем, что, как было показано ранее, именно цели имеют решающее значение для образования и развития систем и рассматриваются как ведущий фактор системогенеза. В этом смысле четкое определение целей, выявление их иерархии становятся необходимым условием системного анализа уголовного судопроизводства, построения теоретической модели системы.
Следует признать, что в существующих попытках решить обозначенную проблему можно наблюдать большее влияние субъективной позиции их авторов, нежели стремление методологически обосновать либо объективность существующих различий, либо их отсутствие. Достаточно показательным для этой ситуации нам представляется подход А. В. Смирнова и К. Б. Калиновского [9]. Названные авторы понимают под целью предмет стремления - то, что надо, желательно осуществить, а под задачей - то, что требует безус-ловного исполнения, разрешения.
Предлагая отличать в уголовном судопроизводстве цели от выполняе-мых задач, А. В. Смирнов и К. Б. Калиновский фактически указывают на то, что это различие строится по признаку желательности (цель), или безусловности (задачи) их достижения (исполнения). В том, что именно по этому основанию авторы разграничивают цели и задачи уголовного судопроизводства, убеждаемся при дальнейшем знакомстве с рассматриваемой позицией. "Цель уголовного судопроизводства в силу ряда объективных или субъективных причин может
оказаться недостигнутой, например, когда преступление остается нераскрытым. В то же время задача процесса должна быть, безусловно, выполнена в любом случае, т. е. должны быть произведены все необходимые процессуальные действия в отношении конкретного жизненного случая, требующего разрешения вопроса о применении норм уголовного права".
Подобным же образом А. В. Смирнов и К. Б. Калиновский разграничивают цели и задачи сторон в уголовном деле, а также суда. Так, задача стороны уголовного преследования состоит в следующем: в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные уголовнопроцессуальным законом меры, направленные на достижение стоящей перед ними цели (установление события преступления, изобличение лица или лиц, виновных в совершении преступления). Эти меры заключаются в разрешении вопроса о возбуждении уголовного дела, в производстве предварительного расследования, направлении уголовного дела в суд или его прекращении в установленных законом случаях. Задачей стороны защиты является оказание подозреваемому или обвиняемому юридической помощи при производстве по уголовному делу (ч. 1 ст. 49). Задача суда состоит в создании необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав (ч. 3 ст. 15), а также в разрешении уголовных дел и процессуальных вопросов, отнесенных к его компетенции (ст. 29).
Позволим себе выразить критическое отношение к занятой А. В. Смирновым и К. Б. Калиновским позиции. Во-первых, не касаясь пока собственно адекватности избранного ими критерия различия целей и задач уголовного судопроизводства, отметим только, что авторы вообще никоим образом не объясняют свой выбор. Почему именно по признаку желательности/безусловности достижения (исполнения), а не по какому-либо другому признаку должны различаются цели и задачи уголовного судопроизводства?
По-видимому, подобная интерпретация целей и задач уголовного судопроизводства основывается на толковании родовых понятий, рассмотренному выше. Вместе с тем, как мы уже отмечали, именно в Словаре русского языка С. И. Ожегова раскрывается содержание цели и задачи, однако они никак не дифференцируются. Кроме того, спорной нам представляется возможность прямого переноса общего понимания этих
___________________________________104
ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ 2009 №4
понятий на сферу уголовного судопроизводства без учета конкретных особенностей последней. По своей сути высказанное замечание определяется общим для всех исследований методологическим требованием обоснованности выводов и заключений. В данном же случае мы наблюдаем определенную произвольность авторов в выборе критерия, что может свидетельствовать об оригинальности их подхо-да, однако не может не отразиться на обоснованности мнения.
Во-вторых, вряд ли возможно признать адекватным избранный А. В. Смирновым и К. Б. Калиновским критерий. Если согласиться с мнением авторов и принять за основу дифференциации целей и задач уголовного судопроизводства желательность достижения цели и безусловность исполнения задач, то следует признать и возможность недостижения цели, при обязательном решении задач. Заметим при этом, что сами авторы допускают такую вероятность: "Цель уголовного судопроизводства в силу ряда объективных или субъективных причин может оказаться недостигнутой, например, когда преступление остается нераскрытым. В то же время задача процесса должна быть выполнена в любом случае, т.е. должны быть произведены все необходимые процессуальные действия в отношении конкретного жизненного случая, требующего разрешения вопроса о применении норм уголовного права". Однако логическим следствием подобной установки должен стать вывод о том, что цели и задачи уголовного судопроизводства не только отлихаются, но и не связаны между собой, поскольку обязательное исполнение задач вовсе необязательно приводит к достижению цели.
На наш взгляд, более верно было бы говорить о том, что недостижение цели может быть обусловлено либо неисполнением задач (что исключается А. В. Смирновым и К. Б. Калиновским по определению: задачи обязательны к исполнению), либо о том, что задачи логически не связаны с целью и, по этой причине, не способствуют ее достижению.
Впрочем, высказанные замечания сами могут быть подвергнуты критике, поскольку по своей сути они также сделаны в духе выражения субъективного мнения автора. Однако именно по этой причине нам представляется необходимым поиск объективных оснований для дифференциации целей и задач уголовного судопроизводства.
Разграничению рассматриваемых понятий достаточно серьезное внимание уделяется в специальной литературе многих отраслей научного знания, в частности, в психологии. Отметим, что пристальный интерес психо-логов к со-
держанию и дифференциации целей и задач связан с тем, что они рассматриваются в контексте деятельности как элементы, организующие и определяющие ее структуру и содержание. При этом деятельность человека является одной из фундаментальных для психологической науки проблем. Как было показано в первой главе, сущность уголовного процесса определя-ется его деятельностным содержанием, а также возникающими в ходе уго-ловно-процессуальной деятельности отношениями. Полагаем, что деятель-но-стный аспект уголовного судопроизводства определяет целесообразность нашего обращения к вопросу о том, как разграничиваются понятия "цель" и "задача" в психологии.
В настоящее время психология основывается на следующем понима-нии: "цель - осознанный образ предвосхищаемого результата, на достижение которого направлено действие человека" [11, с. 388]; "задача - данная в определенных условиях (например, в проблемной ситуации) цель деятельности, которая должна быть достигнута преобразованием этих условий согласно определенной процедуре" [11, с. 99].
В литературе выделяются, по крайней мере, три значения термина "цель":
"цель" как конечная ситуация, достигаемая решающей системой или формальное описание конечных ситуаций, к достижению которых стремится любая саморегулирующаяся функционирующая система;
"цель" как полезный результат;
"цель" как сознательное предвосхищение результата, как предвосхищаемый полезный результат, определяющий целостность и направленность поведения [11, с. 388].
Наибольшее распространение получило понятие цели как предполагаемого результата деятельности, направленной на предмет, при помощи которой человек намеревается удовлетворить ту или иную потребность. Важно подчеркнуть такую особенность предвосхищаемого результата, как его осознание. Именно наличие осознаваемой цели отличает преднамеренную деятельность человека, направленную на преобразование окружающего мира. "Специфическая особенность человеческой деятельности заключается в том, что она сознательна и целенаправленна. В ней и через нее человек реализует свои цели, объективирует свои замыслы и идеи в преобразуемой им действительности" [11, с. 8]. Цель, таким образом, выступает неотъемлемым качеством деятельности.
Источником деятельности является мотив, цель - регулирует ее. "Отношение "мотив" - "цель" -это своего рода "вектор", задающий ее направ-
105
осуществить". Ожегов С.И. Словарь русского языка/Под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1984.
4. "Задача - то, что требует исполнения, разрешения".
5. Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даля / Сост. Н.В. Шахматова и др. СПБ., 2004.
6. Словарь синонимов. Справочное пособие / Под ред. А.И. Евстигнее-ва. Л., 1975.
7. См.: Махов В. Н., Пешков М. А. Юристы США о целях уголовного процесса США //Право и политика. 2001. № 5.
8. См.: Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в советском уго-ловно-процессуальном праве. Л., 1976.
9. Смирнов А. В., Калиновский К. Б. Уголовный процесс: учебник для вузов/ Под общ. ред. А.В. Смирнова. СПб., 2004.
10. Краткий психологический словарь / Сост. Л.А. Карпенко; Под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г Ярошевского. М., 1985.
11. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии: В 2 т. Т. 11. М., 1989.
__________________________________106
ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ 2009 №4
ленность и интенсивность. ... В общем смысле мотив - то, что побуждает человека к деятельности, а цель - то, чего он стремится достигнуть в процессе ее выполнения. . Анализ мотивов и лежащих в их основе потребностей дает ответ на вопрос, почему тот или иной человек занимается такой-то деятельностью. Но какова именно будет эта деятельность, что будет делать че-ло-век - это характеризует его цели".
Литература
1. См.: Бойков А. Д. К изучению эффективности уголовно-процессуального закона. // Эффективность применения уголовного закона. М., 1973. С. 173; Кокорев Л. Д. Участники правосудия по уголовным делам. Воронеж, 1971. С. 66-72;.Строгович М.С. Курс советского уголовного про-цесса. Т. I. М., 1968. С. 40; Томин В.Т Понятие цели советского уголовного процесса //Правоведение, 1969. №
4. С. 65-70.
2. Элькинд П.С. Цели и средства их достижения в советском уголовно-процессуальном праве. Л., 1976.
3. "Цель - то, к чему стремятся, что надо
