CC BY
206
8. Saverkina, I.V. Istoriya chastnogo kollekcionirovaniya v Rossii: ucheb. posob. - SPb., 2004.
9. Grickevich, V.P. Istoriya muzeyjnogo dela do konca XVIII v.: v 2 ch. - SPb., 2001. - Ch. 1.
10. Biljvina, O.L. Chastnoe kollekcionirovanie proizvedeniyj antichnogo iskusstva v Rossii (vtoraya polovina XIX v. - pervihe desyatiletiya XX v.): dis. ... kand. iskusstvoved. - SPb., 2007.
11. Pavlov, I.P. Dvadcatiletniyj opiht objhektivnogo izucheniya vihssheyj deyateljnosti (povedeniya) zhivotnihkh. - M., 1973.
12. Malinkin, A.N. Kollekcioner. Opiht issledovaniya po sociologii kuljturih. - M., 2011.
13. Shlaeva, I.V. Chastnoe kollekcionirovanie predmetov russkoyj starinih kak faktor sokhraneniya kuljturnogo naslediya: konec XIX - nachalo XX vv.: dis. ... kand. istor. nauk. - M., 2000.
14. Kalugina, T.P. Sovremennaya kuljtura: muzeyj ili mumiya? // Chelovek. - 1994. - № 2.
15. Kalugina, T.P. Khudozhestvennihyj muzeyj kak fenomen kuljturih. - SPb., 2001.
16. Sapanzha, O.S. Klassifikaciya muzeev i morfologiya muzeyjnosti: struktura i dinamika // Voprosih muzeologii. - 2012. - № 1.
17. Ehko, U. Vertigo: krugovorot obrazov, ponyatiyj, predmetov. - M., 2009.
18. Muratov, P.P. Novoe sobirateljstvo // Sredi kollekcionerov. - 1921. - № 3.
19. Dubnickiyj, D.N. Faktorih kuljturnoyj motivacii. - SPb., 2009.
20. Aleshina, T.A. Muzeyj kak fenomen kuljturih: dis. ... kand. filos. nauk. - Novocherkassk, 1999.
Статья поступила в редакцию 18.11.14
УДК 008:39
Pestushko N.A. IS THERE AN ALTERNATIVE TO MULTICULTURALISM? The present paper examines the multi-culturalism policy in the modern world. The article is based on special and general academic research in Russian and English, as well as on primary sources. The Russian and foreign scientists' views on the multiculturalism policy were analyzed by the author. The paper brings it to notice that European governments are inconsistent with measures for cultural enrichment and saving cross cultural differences. Some consequences of the multiculturalism policy in Europe were characterized. It is necessary to unite approaches to the matter of multiculturalism, as well as to correlate the multiculturalism policy with the ethnocultural specifics of the modern countries. The research also contains some important information on the practical realization of the conception of international agreement and liquidation of intercultural contradictions.
Key words: multiculturalism, assimilation, cultural integration, segregation, international conflicts, immigration, universality, identity, civilization, society.
Н.А. Пестушко, аспирантка Хабаровского гос. института искусств и культуры, г. Хабаровск, E-mail: [email protected]
СУЩЕСТВУЕТ ЛИ АЛЬТЕРНАТИВА МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМУ?
Представленная работа посвящена рассмотрению политики мультикультурализма в современном мире. На основе привлечения специальных исследований, общих работ, а также первоисточников на русском и английском языках в статье проанализированы подходы российских и зарубежных ученых к сущности мультикультур-ной политики. Отмечается непоследовательность правительств европейских государств при осуществлении мероприятий, направленных на сохранение и взаимообогащение культурных различий, а также характеризуются некоторые последствия проведения политики мультикультурализма в Европе. В статье подчеркивается необходимость универсализации подходов к сущности мультикультурализма, а также важность соотнесения этой политики с этнокультурными особенностями современных государств.
Ключевые слова: мультикультурализм, ассимиляция, культурная интеграция, сегрегация, межнациональные конфликты, иммиграция, универсальность, идентичность, цивилизация, социум.
Одной из отличительных особенностей парадигмы современного мироустройства является ее парадоксальность, обусловленная существованием взаимоисключающих друг друга принципов. На первый взгляд, вторая половина XX столетия дала старт мировым интеграционным процессам в экономической, политической, религиозной и культурной сферах. Положительным следствием мировой глобализации стало возникновение устойчивого мирового рынка, создание условий для совместного решения глобальных проблем (экономических, политических, экологических), расширение кросскультурных контактов между различными этносами. Однако оборотной стороной мировой интеграции явились поражающие своей невиданной жестокостью межнациональные конфликты и региональные войны (бывшая Югославия, Карабах, Таджикистан и т.д.).
Другими словами, вторая половина XX в. задала противоречивый вектор развития человечества: на смену глобальным войнам за территории и ресурсы пришли региональные столкновения на национально-религиозной почве. Сегодня подавляющая часть межэтнических конфликтов, разворачивающихся под знаменем сепаратизма, религиозно-национальной автономии, либо изменения существующей системы доступа этнических групп к природным ресурсам, не только подрывает безопасность самого государства, но и несет в себе угрозу региональной и мировой стабильности. Указанное обстоятельство обусловлено тем, что в межэтнический региональный конфликт или гражданскую войну нередко вовлекаются соседние государства, а также международные организации и военно-политические союзы (ООН, НАТО, ЕС).
Так, грузино-абхазское противостояние, события, происходящие сегодня на территории юго-востока Украины, тлеющий конфликт в Нагорном Карабахе убедительно свидетельствуют, что попытки насильственного установления контроля над сопредельной территорией, так называемая «Антитеррористическая операция», либо приграничные вооруженные инциденты не только чреваты распространением боевых действий на приграничные государства, но и способствуют эскалации напряженности во всем мире.
Таким образом, межэтнические конфликты и гражданские войны давно перестали относится к числу проблем, непосредственно касающихся лишь того или иного государства. В наши дни поддержание безопасности на региональном и международном уровнях во многом зависит от грамотного обеспечения межкультурного и межэтнического взаимодействия в границах государств, а также умения мирового сообщества в случае необходимости локализовать тлеющие очаги этнокультурной напряженности. Вот почему сегодня на первый план выходит разработка способов урегулирования этнополитических конфликтов и создание условий для развития диалога между представителями разных культурных систем. Не случайно в конце XX - начале XXI в. вопросы межкультурных взаимодействий и межэтнических отношений стали рассматриваться на междисциплинарном уровне, с привлечением инструментов научного анализа и результатов исследований различных научных отраслей - культурологии, этнологии, социологии, политологии и лингвистики.
Сегодня одной из возможностей практической реализации концепции межнационального согласия и ликвидации межкуль-
турных противоречий является идеология мультикультурализма, направленная на сохранение, взаимопроникновение и обогащение культурных традиций различных этносов, а также принятие во внимание идеологических и религиозных установок представителей других государств [1, р. 1192]. Данный термин вошел в научный лексикон в 60-е годы прошлого столетия, когда на фоне заявлений о готовящемся выходе из состава Канады франкого-ворящей провинции Квебек [2, с. 150] академическим кругами этой страны стали изыскиваться пути преодоления культурно-политической и религиозной разнородности канадского социума.
Очевидно, что дальнейшее распространение интереса к политике мультикультурализма нельзя объяснить одним лишь «канадским фактором», поскольку вслед за Канадой проблема поиска путей органичного сосуществования различных культур коснулась и многих других стран. Указанное обстоятельство стало результатом слома колониальной системы и следствием миграционных процессов, старт которым был дан еще в 1948 г. после принятия ООН Всеобщей декларации прав человека. Согласно этому документу, каждый человек имеет право не только на свободное перемещение в пределах государства, но и на выезд из своей страны (Статья 13) [3]. Постепенное увеличение миграционных потоков в США, Канаду и страны Европы к началу 1980-х годов привело к возникновению проблемы интеграции мигрантов в западное культурное пространство.
Сама по себе идея мультикультурализма не была принципиально новым явлением. Указанная концепция разрабатывалась с привлечением уже существовавших к тому времени двух других научных теорий - ассимиляции и культурной интеграции. Первая теория сводилась к "растворению" одной цивилизацион-ной системы в другой с утратой языка, культуры, национального самосознания [4, с. 84]. В противоположность данному подходу, культурная интеграция провозглашала формальное сохранение традиционной культуры с фактическим нивелированием культурных, этнопсихологических и иных различий. В то же время, культурная интеграция, являясь более емким понятием, включала процессы социальной и культурной ассимиляции меньшинств, а также меры защиты и воспроизводства отдельных этнических идентичностей [5, с. 83]. Таким образом, с одной стороны, муль-тикультурализм, как научная идея, основывается на уже существующих и апробированных теориях ассимиляции и культурной интеграции. Однако в отличие от вышеназванных концепций, мультикультурализм провозглашает совместное существование различных культурных систем и их дальнейшее развитие на основе взаимного обогащения и взаимопроникновения.
В западной научной школе базовые концепты мультикультурализма были сформулированы Ф. Боасом и его учеником М. Херсковицем. В исследованиях этих ученых, давших начало так называемому "культурному релятивизму", культура любого этноса рассматривалась как система ценностей, обладающая уникальными особенностями [6; 7]. Тем самым Западный мир фактически сбрасывался с пьедестала культурной универсальности. Идеи Боаса и Херсковица получили дальнейшее развитие в работах Ч. Тэйлора, Б. Пареха, У. Кимлика, П. Берри.
Представители западной научной школы оценивают по-разному сущность мультикультурализма. Например, Ч. Тэйлор исходит из того, что сохранение национального своеобразия этнических групп в рамках иной культуры возможно лишь при условии обязательного признания культурной автономии, сохранении этнической идентичности и обеспечении равенства отдельных культур [8]. Английский философ П. Парех рассматривает любую культуру как, прежде всего, внутренне ограниченную локальную систему, которой необходимо тесное взаимодействие с другими культурами [9]. У. Кимлика признает существование культурной идентичности лишь при условии уважения минорити-группами основополагающих принципов западной либеральной демократии [10; 11]. Другими словами, этот ученый наделяет западную культуру универсальностью, которая должна распространяться на незападные культурные системы. С несколько иных позиций мультикультурализм рассматривает П. Берри, считающий его всего лишь одной из трактовок западного либерализма [12]. Тем самым ученый сводит мультикультурализм к искусственной надстройке над западными либеральными ценностями, которые призваны гарантировать каждому человеку соблюдение его гражданских прав и свобод, а также социальную справедливость.
В России политика мультикультурализма стала предметом исследований С.А. Червонной, Н.А. Высоцкой, Н.М. Лебедевой, В.Ф. Галецкого и многих других ученых. По словам С.А. Червонной, мультикультурное общество представляет собой группу 534
общин, имеющих собственную субкультуру и объединенных по принципу принадлежности к одной расе. Н.А. Высоцкая рассматривает мультикультурное общество в качестве социума, состоящего из различных культурных образований, различающихся по своему этническому происхождению и вероисповеданию. Н.М. Лебедева анализирует мультикультурализм с позиций этнопсихологии, понимая под мультикультурализмом государственную идеологию, позволяющую избежать этнической сегрегации в доминирующем обществе [5, с. 13-14]. С принципиально иных позиций политику мультикультурализма анализирует В.Ф. Галецкий. По мнению этого исследователя, успешной реализации мультикультурализма в западном обществе мешает двойственная природа европейской цивилизации. Сказанное означает существование разрыва между декларируемым на Западе равенством культур и его фактическим нераспространением на представителей этнических групп, составляющих меньшинство [13, с. 14-22].
Рассмотренные выше подходы указывают на отсутствие унифицированного определения понятия "мультикультурализм" в западной и российской науке и единого мнения о сущности этой политики. Кроме того, российские и зарубежные ученые по-разному оценивают цели и задачи мультикультурализма, его положительные и отрицательные стороны. Большинство работ носит, главным образом, теоретический характер и не позволяют судить о конкретных путях практической реализации мультикуль-турализма как на Западе, так и в России. Остается также открытым вопрос о целесообразности проведения политики мульти-культурализма в российских условиях. Сказанное объясняется отмеченной выше противоречивой природой мультикультурализма и сложностями, с которыми сталкиваются правительства западных стран в проведении политики, направленной на создание мультикультурного общества.
В целом, сегодня можно констатировать, что попытки реализации политики мультикультурализма в европейских странах с учетом социокультурных и политических особенностей того или иного государства привели к формированию специфических форм мультикультурной парадигмы, нередко имеющих мало общего с принципами сохранения и взаимообогащения культурных различий.
Например, особенностью современной британской модели мультикультурализма является тесная привязка этой доктрины к внутриполитической конъюнктуре, а конкретно - к противостоянию между Консервативной, Лейбористской и Либерально-Демократической партиями. Общий вектор проведения политики, направленной на интеграцию или напротив ассимилирование иммигрантов во многом зависит от того, какая партия находится у власти - сторонников культурной ассимиляции (консерваторы), сторонников мультикультурного общества (лейбористы) или приверженцев промежуточного варианта (либеральные демократы) [14].
Французский вариант мультикультурализма характеризуется наличием плохо сочетающихся подходов - необходимостью сохранения идентичности французской нации и идеей толерантного отношения к представителям другим культур. Мероприятия нескольких последних лет, проводившиеся французским правительством в рамках ужесточения контроля за нелегальной иммиграцией (запрет на легализацию незаконных мигрантов, ужесточение требований к объединению семей и т.д.) свидетельствуют, что французский мультикультурализм представляет собой скорее модель культурной ассимиляции [14].
Мало общего с мультикультурализмом и у германской модели этой политики. Гомогенное немецкое общество не смогло выработать надлежащих механизмов для налаживания взаимодействия с представителями других культур. Все мероприятия, формально проводившиеся в рамках построения мультикультур-ного социума, фактически сводились к необходимости прохождения мигрантами языковых курсов и курсов по интеграции в немецкое общество[14]. Другими словами, речь шла о все той же культурной ассимиляции*.
Неудивительно, что сегодня на Западе все чаще звучит критика в адрес мультикультурной политики, а также констатируется нереализованность ее базовых принципов в современном обществе [15]. Указанное обстоятельство можно объяснить тем, что вместо заявленного мультикультурализма, то есть сохранения и развития культурных особенностей того или иного этноса, западные страны фактически проводят, главным образом, политику культурной ассимиляции. Итогом постепенной трансформации западного мультикультурализма в сторону «культурного пла-
вильного котла по-европейски» стала социальная сегрегация и разграничение граждан одной страны на «своих» и «чужих».
В условиях фактического балансирования между мульти-культурной политикой и культурной ассимиляцией современная Европа превратилась в систему этнокультурных анклавов, жители которых не собираются интегрироваться в европейское культурное поле, что предполагает приобщение к западным культурным ценностям и изучение европейских языков. Весьма показательно, что именно третье и четвертое поколение иммигрантов как правило является наиболее ревностными носителями своих традиционных культурных ценностей. Сегодня в Европе речь идет уже не столько об интеграции мигрантов в единое социокультурное пространство, сколько об обратном процессе - изменении изначально доминировавшей культурной среды, в которой начинают превалировать черты культуры этнических меньшинств.
При рассмотрении будущего культурного доминирования в Европе и США необходимо принимать во внимание уровень пассионарности носителей интегрируемых культур. Под указанным термином понимается «характерологическая доминанта, необоримое внутреннее стремление (осознанное или, чаще, неосознанное) к деятельности, направленной на осуществление какой-либо цели» [16]. Пассионарность во многом определяет жизнеспособность цивилизации и самой культуры, составляющей ее ядро. Представители незападных культур (например, исламской и конфуцианской) обладают более высоким уровнем пассионарности, чем европейцы. Сказанное означает, что названые культурные системы имеют соответственно и более высокий потенциал для воздействия на Запад, а также для создания нового культурного кода, способного изменить культурно-ценностные основы западной цивилизации.
В то же время, едва ли можно ставить в вину малым этносам отказ от ассимиляции с европейской (в широком смысле - западной - Н.П.) культурой. Во-первых, последнее представляет собой достаточно болезненный процесс, подразумевающий разрыв со своей культурно-исторической средой, а возможно и родным языком. Во-вторых, вхождение в доминирующее культурное поле, которым формально является европейская культура, вообще не представляется для многих этнических меньшинств обязательной задачей. Указанное обстоятельство объясняется не только отсутствием у большинства европейских правительств четко продуманной мультикультурной стратегии, но и, главным образом, духовным кризисом современной западной цивилизации, ослаблением моральных устоев в европейском обществе. Более монолитные и последовательные незападные культурные системы нередко выступают в качестве оппозиции по отношению к культуре Западного мира. В данном случае едва ли допустимо говорить об интеграции носителей незападных культурных ценностей в единое культурное пространство и признании равноценности собственной культуры с западной. Тем более речь не может идти о культурной ассимиляции, представляющей универсализацию культурных понятий и подведение под общий знаменатель интегрируемой и интегрирующей культур.
Другими словами, сегодня гармоничное сосуществование различных культур в рамках многонационального и многоконфессионального общества возможно только при условии сохранения и взаимопроникновения этнокультурных особенностей. Сказанное означает, что у человечества нет альтернативы политике мультикультурализма. Однако совершенно очевидно, что сугубо формальными попытками сохранить в отдельно взятой стране
Библиографический список
социокультурные особенности того или иного этноса или этносов без задействования соответствующих интеграционных механизмов (получение образования, предоставление иммигрантам одинаковых с коренным населением возможностей получения престижной работы, осознание этническими меньшинствами не только своих прав, но и обязанностей перед принимающим государством) не приведет к желаемому результату.
Политика мультикультурализма в ряде европейских стран (Великобритания, Франция, Германия) до недавнего времени отличалась непродуманностью. В ней нередко присутствовали несовместимые элементы - стремление к сохранению национальной идентичности и гипертрофированная забота о сохранении культурной идентичности иммигрантов. В результате мультикуль-турализм либо сводился к культурной ассимиляции (Франция) [18], либо под ударом оказывались культурные традиции и обычаи принимающего государства (Великобритания) [15].
Говоря о перспективах мультикультурализма необходимо понимать, что речь в данном случае должна идти не о сохранении культуры малых этносов per se, а о трансформации этой культуры в соответствии с культурно-историческими особенностями принимающего государства (например, очень сомнительным представляется возможность мирного сосуществования культурных традиций, потенциально несовместимых друг с другом - европейских культурных ценностей и норм Шариата). Главным принципом сохранения и взаимообогащения культурных особенностей, лежащих в основе политики мультикультурализма, должна стать комбинированная модель той или иной культуры, подразумевающая безусловное уважение культурно-исторических особенностей принимающего государства и сохранение традиционных ценностей интегрируемой культуры.
Заключение
Вторая половина XX столетия ознаменовала собой слом западного культурного эгоцентризма и возникновение новой парадигмы межцивилизационных отношений, основой которой стал принцип сохранения равновесия в биполярном мире. В силу возникновения концепции «ядерного сдерживания» существенно снизилась возможность развязывания мировых войн. Последние уступили место региональным конфликтам на этнической и религиозной почве.
В XXI в. поддержание межкультурного диалога и достижение гармонии в межэтнических отношениях относится к числу задач, от решения которых во многом зависит не только безопасность того или иного государства, но и поддержание стабильности на региональном и мировом уровнях. Проведение в жизнь политики мультикультурализма представляется одним из действенных способов достижения указанных целей. Другое дело, что в своем первоначальном виде концепция мультикультурализма едва ли способна обеспечить сосуществование и взаимопроникновение различных этнокультур в границах единой государственной системы.
Для этого необходимо, как минимум, привести к единому знаменателю существующие в российской и зарубежной науке подходы к явлению мультикультурализма. Не менее важной задачей представляется более четкое соотнесение этой политики с этнокультурным составом и другими сопутствующими особенностями современных государственных образований. Необходимо принимать во внимание, что сегодня успех или неудача в проведении политики мультикультурализма отражаются не только на внутриполитическом положении того или иного государства, но и в конечном счете на поддержании стабильности во всем мире.
1. Longman Dictionary of Contemporary English. - Hong Kong, 1998.
2. Веретевская, А.В. Канадский мультикультурализм: исторический аспект // Вестник РГГУ. - 2012. - № 19(99).
3. Всеобщая декларация прав человека [Э/р]. - Р/д: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/declhr.shtml
4. Советский энциклопедический словарь. - М., 1983.
5. Антонова, В. Мультикультурализм: идеология, политика и культурный код современности. - М., 2012.
6. Боас, Ф. Ум первобытного человека. - М.; Л., 1926.
7. Herskovits, M. Cultural Relativism; Perspectives in Cultural Pluralism. - New York, 1972.
8. Taylor, C. Multiculturalism : Examining the Politics of Recognition. - Princeton, 1994.
9. Parekh, B. Rethinking Multiculturalism. Cultural Diversity and Political Theory. - Basingstoke [UK], 2000.
10. Kymlicka, W. Multicultural Citizenship: a Liberal Theory of Minority Rights. - New York, Tokyo, 1996.
11. Kymlicka, W. Contemporary Political Philosophy: an Introduction. - Oxford, 1990.
12. Barry, B. Culture and Equality: An Egalitarian Critique of Multiculturalism. - Cambridge, 2001.
13. Галецкий, В.Ф. Критическая апология мультикультурализма // Дружба Народов. - 2006. - № 2.
14. Стеблинская, А. Кризис мультикультурализма: в единой Европе нет единого решения [Э/р]. - Р/д: http://www.cogita.ru/grazhdanskaya-aktivnost/migranty/5-i-konkurs-esse-migraciya-i-integraciya-migrantov-v-evrope-i-rossii/steblinskaya.-krizis-multikulturalizma
15. Федосеев, А. Крах мультикультурализма в Европе [Э/р]. - Р/д: http://ruskline.ru/monitoring_smi/2013/09/26/krah_multikulturalizma_v_ evrope/
16. Строганов, А. Механизм пассионарности и субпассионарности [Э/р]. - Р/д: http://lebed.com/2003/art3241.htm.
17. Савельев, И.Р. Японцы за океаном. История японской эмиграции в Северную и Южную Америку. - СПб., 1997.
18. Сергиева, О.В. Мультикультурализм и культурная интеграция: антагонизм или партнерство? [Э/р]. - Р/д: http://infoculture.rsl.ru/niklib/ home/news/KVM_archive/articles/2011/01/2011-01_r_kvm-s2.pdf
Bibliography
1. Longman Dictionary of Contemporary English. - Hong Kong, 1998.
2. Veretevskaya, A.V. Kanadskiyj muljtikuljturalizm: istoricheskiyj aspekt // Vestnik RGGU. - 2012. - № 19(99).
3. Vseobthaya deklaraciya prav cheloveka [Eh/r]. - R/d: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/declhr.shtml
4. Sovetskiyj ehnciklopedicheskiyj slovarj. - M., 1983.
5. Antonova, V. Muljtikuljturalizm: ideologiya, politika i kuljturnihyj kod sovremennosti. - M., 2012.
6. Boas, F. Um pervobihtnogo cheloveka. - M.; L., 1926.
7. Herskovits, M. Cultural Relativism; Perspectives in Cultural Pluralism. - New York, 1972.
8. Taylor, C. Multiculturalism : Examining the Politics of Recognition. - Princeton, 1994.
9. Parekh, B. Rethinking Multiculturalism. Cultural Diversity and Political Theory. - Basingstoke [UK], 2000.
10. Kymlicka, W. Multicultural Citizenship: a Liberal Theory of Minority Rights. - New York, Tokyo, 1996.
11. Kymlicka, W. Contemporary Political Philosophy: an Introduction. - Oxford, 1990.
12. Barry, B. Culture and Equality: An Egalitarian Critique of Multiculturalism. - Cambridge, 2001.
13. Galeckiyj, V.F. Kriticheskaya apologiya muljtikuljturalizma // Druzhba Narodov. - 2006. - № 2.
14. Steblinskaya, A. Krizis muljtikuljturalizma: v edinoyj Evrope net edinogo resheniya [Eh/r]. - R/d: http://www.cogita.ru/grazhdanskaya-aktivnost/migranty/5-i-konkurs-esse-migraciya-i-integraciya-migrantov-v-evrope-i-rossii/steblinskaya.-krizis-multikulturalizma.
15. Fedoseev, A. Krakh muljtikuljturalizma v Evrope [Eh/r]. - R/d: http://ruskline.ru/monitoring_smi/2013/09/26/krah_multikulturalizma_v_evrope/
16. Stroganov, A. Mekhanizm passionarnosti i subpassionarnosti [Eh/r]. - R/d: http://lebed.com/2003/art3241.htm
17. Saveljev, I.R. Yaponcih za okeanom. Istoriya yaponskoyj ehmigracii v Severnuyu i Yuzhnuyu Ameriku. - SPb., 1997.
18. Sergieva, O.V. Muljtikuljturalizm i kuljturnaya integraciya: antagonizm ili partnerstvo? [Eh/r]. - R/d: http://infoculture.rsl.ru/niklib/home/news/ KVM_archive/articles/2011/01/2011-01_r_kvm-s2.pdf
Статья поступила в редакцию 24.11.14
* Культурная ассимиляция чревата потерей этнической идентичности. Под термином "этническая идентичность" понимается принадлежность индивида к определенной этнической группе, осознание исторического прошлого, а также культурно-исторических и языковых особенностей своего этноса. Очевидно, что особую роль в определении этнической и культурной идентичности играет этнокультурная среда. Ее изменение может также означать смену этнического самосознания. Одним из показателем последнего является, например, смена языка иммигрантов, особенно у второго или третьего поколения. Несмотря на то, что прежняя этнокультурная среда продолжает оказывать влияние на индивида, адаптация к условиям новой культурной системы нередко приводит к отказу от использования родного языка, переходу в новую культурную среду и, таким образом, утрате прежней этнической самоидентификации [17, с. 9-10].
