CC BY
163
метафорического выбора в их эвристической функции оказывается ценным именно потому, что способно показать трансформацию познавательных установок, стереотипов носителей языка.
Литература
Аристотель. Поэтика / Аристотель. М.: Соцэкгиз, 1927.
Войтов, А.Г. История и философия науки: учеб. пособие для асп. / А.Г. Войтов. М.: Изд.-торг. корпорация «Дашков и компания», 2005.
Зыцарь, Ю.В. О единстве сознания и различиях языков / Ю.В. Зыцарь // Вопр. языкознания. 1984. №4. С. 23 - 32.
Никитин, М.В. О семантике метафоры / М.В. Никитин // Вопр. языкознания. 1979. №1. C. 34 - 40.
Никитин, М.В. Лексическое значение слова / М.В. Никитин. М.: Высш. шк., 1983.
Никитин, М.В. Курс лингвистической семантики / М.В. Никитин. СПб.: Науч. центр проблем диалога, 1996.
Никитин, М.В. Основания когнитивной семантики / М.В. Никитин. СПб.: Изд-во РГПУ им.А.И.Герцена, 2003.
Петров, В.В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу /
B.В. Петров // Вопр. языкознания. 1990. №3.
C. 67 - 80.
Телия, В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке / В.Н. Телия. М., 1981.
Ульман, С. Семантические универсалии / С. Ульман // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1970. Вып. 5. С. 250 - 299.
Osgood, G. Language Universals and Psycholinguistics / G. Osgood // Universals of Language. Cambridge: The M.Y.T.Press, 1963. P. 229 - 322.
Ruthrof, H. The body in language / H. Ruthrof. London - N. Y.: Cassell, 2000.
Shibles, W.A. Metaphor: an Annotated Bibliography and History / W.A. Shibles. Whitewater (Wis.), 1971.
Словари
LDCE - Longman Dictionary of Contemporary English. London: Longman, 1995.
LDELC - Longman Dictionary of English Language and Culture. London: Longman, 1992.
SOED - The Shorter Oxford English Dictionary: ed. by W. Little. The Clarendon Press. Oxford, 1986.
А.В. ЛЕНЕЦ (Ростов-на-Дону)
СТРУКТУРА И ФУНКЦИИ ЛЖИ С ПОЗИЦИИ ЛИНГВИСТИКИ
Представлено исследование структуры и функций лжи с позиции лингвистики. Осуществление ложного высказывания характеризуется набором компонентов - отправитель, получатель, сообщение, код, контекст, контакт. Выделяются эмотивная, конативная, поэтическая, метаязыковая, референтивная, фатическая функции лжи. Воздействующая функция является конститутивной функцией лжи.
В современных условиях одним из приоритетных направлений становится лингвистическое изучение лжи (Конова-ленко 2001; Шаховский 2005). Актуальность таких исследований обусловлена необходимостью систематизации, объяснения лингвистических знаний о лжи, описания ее структуры и функций с целью создания лингвистической теории лжи. В связи с этим цель настоящей статьи можно определить как анализ структуры и функций лжи с позиции лингвистики.
Под структурой понимаемся совокупность элементов и связей между ними, которые определяются исходя из распределения функций и целей самой системы. Исследуемые стороны лжи представляют собой неразрывное единство процессов и явлений, в которых «структура выражается через функцию, а функция через структуру» (Артемьева 1999: 47).
В нашем исследовании мы опираемся на мнение Р.О. Якобсона (1975) о компонентах коммуникативного акта и их функциях. Для представления функций Р.О. Якобсон использовал модель речевой коммуникации, включающую следующие элементы: адресанта, адресата, контекст, сообщение, контакт, код. Выделяемые им далее шесть функций определяются как ориентации, установки на эти элементы речевой коммуникации. Данные элементы в самом общем виде представляют внутренние составляющие ложного высказывания, которые в своих взаимоотношениях образуют общую структуру лжи, систему ее структурных связей. Отправитель, цель которого заключается в сознательном воздействии на получателя
© Ленец А.В., 2008
путем намеренного введения его в заблуждение относительно некоторых фактов действительности, передает ложное сообщение. Ложное высказывание может быть закодировано с помощью вербальных (невербальных) знаков, содержащих те или иные смыслы. Получатель ложного высказывания его декодирует, но только так, как это запланировал отправитель. Отправителю необходимо убедиться в том, что желаемое им воздействие оказалось успешным и действительное положение осталось получателю неизвестным. Описанную речевую ситуацию лжи мы соотнесли с выделяемыми P.O. Якобсоном функциями (Якобсон 1975: 202).
• метаязыковой, или функцией толкования - она несет информацию о коде: о его языке и нормах, узусе и речи употребления; мы считаем ложь разновидностью кода;
• референтивной, или денотативной, или когнитивной - направленность на контекст (референт); эта функция соотнесена с темой высказывания и реализуется в предметной области сообщения; тема ложного высказывания может реализоваться в любой предметной области;
• эмотивной, или экспрессивной - направленность на адресанта; она имеет целью выразить качества самого адресанта, его отношение к адресату и к содержанию сообщения; речь идет об адресанте, лгущем осознанно, по принуждению, по обстоятельствам и т.д.;
• фатической, или контактной - направленность на контакт; она осуществляется посредством обмена ритуальными формулами, соответствует каналу связи и реализуется как письменный или устный вид текста; здесь можно говорить о попытках завуалировать ложь при использовании ритуальных формул;
• поэтической, или эстетической - направленность на сообщение; поэтическая функция связана с текстом или реализуется в выборе адресантом формы сообщения, например, речевого жанра; ложное сообщение может быть передано в любом речевом жанре;
• конативной, или апеллятивной - направленность на адресата; прагматическая, или воздействующая, функция адресата реализуется через коммуникативное намерение адресанта солгать.
В основе анализа функций ложных высказываний, по нашему мнению, лежит понимание лжи как средства речевого ма-нипулятивного воздействия. Рассмотрим реализацию этих функций.
Метаязыковая функция, т.е. функция толкования, когда говорящему или слушающему необходимо проверить, пользуются ли они при общении одним и тем же кодом. В речевой ситуации лжи кодирование представляет собой особый вид, т.к. код здесь не является взаимно однозначным.
Целью кодирования ложного высказывания отправителем является обеспечение такой интерпретации сообщения получателем, которая необходима и выгодна отправителю в ущерб получателю. При этом языковое оформление ложного высказывания конструируется из знаков, которые могут иметь как явные, так и подразумеваемые смыслы (Hall, Whyte 1980). Целью декодирования сообщения получателем является выявление первоначального замысла, исходной идеи отправителя, понимания смысла его сообщения. Если смысл ложного высказывания будет «правильно» (для отправителя) расшифрован получателем, то реакция получателя будет такой, на которую и рассчитывал отправитель.
Многообразие смысла используется отправителем ложного высказывания в коде «языковой игры». Эти высказывания строятся по системе определенных конвенциональных правил, которые применяют в целях оказания воздействия на людей. Правила лжи, как и правила остальных игр, необходимо изучать (Wittgenstein 1968: 70) и приходить к определенным теоретическим и практическим выводам. Постижение всех правил языковой игры лжи происходит у человека постепенно в процессе социализации с самого детства. Ребенок должен многое познать, прежде чем он научится притворяться. В языковой игре отправителем особым способом будут использоваться подразумеваемые смыслы для успешного обмана получателя.
Отправитель ложного высказывания подводит получателя к ложному выводу, т.е. получатель должен сам сделать вывод, который в конечном счете оказывается для него ложным. При имплицитном способе подачи ложная информация в сообщении открыто не присутствует. Она воспринимается получателем как правдивая неосознан-
но, в силу стереотипов мышления и языковых конвенций, «по пути актуализации часто встречающихся знакомых ситуаций» (Знаков 1994: 53).
Референтивная функция лжи имеет направленность на контекст и соотносится с фондом знаний коммуникантов, организацией высказывания, интенцией говорящего. Анализ референтивной функции лжи есть анализ содержания сообщения. Референция - это отнесенность актуализированных имен, именных выражений или их эквивалентов к объектам действительности (вне времени), которые соответствуют аксиоме существования (логико-семантический фактор), аксиоме тождества (синтаксический фактор), аксиоме идентификации (прагматический фактор) (Сёрль 1982: 179 - 183).
Логико-семантический фактор референции ложного высказывания определяется умением отправителя внедрить в сознание получателя некоторые ложные посылки. Для их внедрения используется прием «презумпции нормальности», который заключается в сообщении большого количества истинных и доступных проверке суждений, среди которых лишь одно суждение ложное (Коноваленко 2001).
Синтаксический фактор референции ложного высказывания обусловливается изменением условий употребления контекста, т.е. случай из жизни, который был в действительности, переносится в рамки другого контекста. Отправителю удается не только сочинять и специально акцентировать отдельные детали, относящиеся к данному случаю, но и создавать иллюзию правдивости рассказа.
С прагматическим фактором референции ложного высказывания связано разное обращение к фонду знаний получателя. При ложной референции отправитель не идентифицирует конкретный объект, о котором он сообщает. Для того чтобы воздействие с помощью ложного высказывания было успешным, отправитель идентифицирует для получателя объект, который якобы существует. В этом случае будет использоваться идентифицирующее отношение обозначения, т.е. референция к предмету, известному только отправителю.
Изучение лжи связано, прежде всего, с отправителем ложного высказывания (адресантом) и ее получателем (адресатом). В качестве отправителя ложного высказывания могут выступать как отдельные ин-
дивиды, так и группы людей (политические партии, торговые фирмы). В связи с отправителем изучается эмотивная функция лжи, которая помогает высветить и его личностные качества, и его отношение к получателю и содержанию сообщения.
Все ложные высказывания эмотивны и эмоциогенны, их мотивом является эмоция личностного интереса (Шаховский 2005: 201). Цель любого общения состоит в том, чтобы некоторым образом изменить поведение или состояние получателя, т. е. вызвать у него определенную вербальную, физическую, ментальную или эмоциональную реакцию или «произвести впечатление наличия определенных эмоций, подлинных или притворных» (Якобсон 1975: 198).
Отправитель ложного высказывания четко осознает то, что он вводит в заблуждение получателя информации. В связи с этим он пытается заранее планировать возможное дальнейшее поведение получателя. Получатель информации может догадываться о ложности информации, сомневаться во внушенной ему лжи, узнать о ней вскоре или уже знать о ней, и тогда он рефлектирует эту ложь внешне или внутренне.
Поведение получателя ложного высказывания зависит от многих факторов, среди которых важными являются такие характеристики отправителя, как его статус, надежность, квалификация и уровень доверия к нему (Карасик 1992; Коновален-ко 2001). Получатель должен знать, кем отправлено ему высказывание, опираясь при этом на предварительные знания об отправителе. Уровень доверия получателя ложного сообщения будет в конечном итоге влиять на успешность внедрения лжи. Если доверие высокое, получатель уделит высказыванию должное внимание и поверит отправителю. Тем самым цель воздействия на получателя будет достигнута.
Цель фатической, или контактной функции лжи заключается в стремлении коммуникантов выразить свое желание установить контакт, с помощью которого возможно оказать взаимное воздействие. Для коммуникантов важен контакт, который подготовит их дальнейшее содержательное общение. Форма и содержание контактоустанавливающего общения будут варьироваться в зависимости от пола, возраста, социального положения, взаимоотношений коммуникантов.
Фатическая функция осуществляется посредством обмена ритуальными формулами. Сюда относятся ситуации социального этикета, высказывания сферы межличностных отношений, которые определяют взаимодействие людей: лесть и комплименты, все виды сознательной лжи, словесного притворства и лицемерия (Арутюнова 1981: 361).
Следующей функцией лжи является поэтическая, или эстетическая функция, которая связана с вниманием к «сообщению ради самого сообщения» (Якобсон 1975: 202). Эстетическая функция лжи выражается в отношении коммуникантов к самому тексту, его звуковому и словесному оформлению, т.е. ложь может рассматриваться как поэтический объект.
Эстетическая функция связана с текстом и реализуется в выборе отправителем особой формы сообщения, например, речевого жанра. Ложное сообщение может быть передано в форме небылицы, организация текста которой в чем-то обновляет, преобразует привычное словоупотребление, нарушая автоматизм повседневной речи. Преобразование затрагивает лексику (метафора, метонимия, гипербола) , грамматику (синтаксическая структура) высказывания, которые помогают успешно воздействовать на получателя.
Любое высказывание рассчитано на определенную модель получателя, удовлетворение пресуппозиций которого составляет одно из важных условий эффективности речевого общения (Арутюнова, 1981: 358). Достижение отправителем ложного высказывания своей конкретной выгоды в ущерб получателю целесообразно рассматривать как реализацию конатив-ной или воздействующей функции лжи.
Характеристика получателя является одним из важных факторов, влияющих на успешность воздействия ложного высказывания. Реакция получателя будет надежным индикатором действенности ложного сообщения.
Успешность воздействия ложного высказывания зависит от степени влияния отправителя на получателя. Частичное или полное изменение взглядов, поведения получателя возможно только в том случае, если его взгляды, мнение не устойчивы, если проверка действительного положения дел в настоящий момент невозмож-
на. Чем менее осведомлен получатель, тем успешнее будет воздействие отправителя.
Роль получателя, в котором заинтересован отправитель ложного сообщения, очевидна. Чаще всего объект воздействия не осознает языкового манипулирования со стороны адресанта. В любом случае дальнейшие действия объекта лжи (независимо от того, осознается или не осознается ложность высказывания как таковая) находятся под непосредственным влиянием ложной информации.
Структура ложного высказывания в основных чертах воспроизводит модель действия: в ней присутствуют намерение, цель и производимый эффект (результат). Как ложным, так и правдивым высказываниям свойственны намерения, мотивы, цели, которые могут выступать как явно, так и скрыто. Результаты таких высказываний могут быть прямыми и косвенными.
Резюмируя все вышесказанное, можно заключить, что, являясь инструментом координации совместной деятельности коммуникантов, ложь представляет особую форму воздействия отправителя на получателя. Отправитель осуществляет скрытое воздействие на получателя путем успешной подмены истины ложью, факт которой не осознается получателем. При создании ложных высказываний задействованы все функции. Они тесно переплетены и взаимосвязаны. Рассмотренные функции лжи задают не только своеобразную точку отсчета для детерминации научных областей знания, в которых бы анализировалась лингвистическая сторона лжи, но и служат основой для ее лингвистического системно-структурного описания.
Литература
Артемьева, Е.Ю. Основы психологии субъективной семантики / Е.Ю. Артемьева. М.: Наука: Смысл, 1999.
Арутюнова, Н.Д. Фактор адресата /
Н.Д. Арутюнова // Изв. АН СССР. Сер.: Литература и язык. 1981. Т. 40. №4. С. 356 - 367.
Знаков, В.В. Индивидуальные различия понимания обмана в малом бизнесе /
В.В. Знаков // Психол. журнал. 1994. Т. 15. № 6. С. 51 - 60.
Карасик, В.И. Язык социального статуса [Электронный ресурс] / В.И. Карасик. М.: Ин-т языкознания РАН; Волгогр. гос. пед. ин-т, 1992.
Коноваленко, М.Ю. Ложь в общении: как защитить себя от обмана / М.Ю. Коноваленко. М.: Творч. центр «Сфера», 2001.
Сёрль, Дж. Р. Референция как речевой акт / Дж. Р. Сёрль // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика. М.: Радуга, 1982. С. 179 - 203.
Шаховский, В.И. Человек лгущий в реальной и художественной коммуникации /
B.И. Шаховский // Человек в коммуникации: аспекты исследования. Волгоград, 2005.
C. 173 - 204.
Якобсон, Р.О. Лингвистика и поэтика / Р.О. Якобсон // Структурализм «за» и «против»: сб. ст. М., 1975. С. 193 - 230.
Hall, E.T. Intercultural Communication: A Guide to Men of Action / E.T. Hall, W.F. Whyte. Human Organisation 19/1. N.Y., 1960. P. 5 - 2.
Wittgenstein, L. Aufzeichnungen fbr Vor-lesungen bber «privates Erlebnis» und «Sinnes-daten» / L. Wittgenstein // Ders.: Vortrag bber Ethik und andere kleine Schriften. Frankfurt am Main, 1995. S. 47 - 100.
А.В. СВИРИДОВА (Челябинск)
ВЕРБАЛИЗАЦИЯ РУССКИМИ ФРАЗЕОЛОГИЗМАМИ ФРЕЙМА «ХАРАКТЕРИСТИКА ЛИЦА КАК ОБЛАДАТЕЛЯ ЗНАНИЙ»
Анализируется содержательный объем фразеологических единиц, вербализующих один из фреймов национально значимого концепта ЗНАНИЕ/ПОЗНАНИЕ.
Фрейм-структура, вербализованная фразеологическими единицами, несомненно, характеризуется стереотипностью, «рамоч-ностью», продиктованными «билогическим генезисом фреймов», «повторяемостью фреймов» (Шестак 2003: 163), устойчивыми социальными ситуациями. Однако стереотипность выделима лишь как рамка, костяк из всего многообразия функционирования фразем, которые и являются объективным, действительным, реально существующим.
В структуру фрейма «Характеристика лица как обладателя знаний» входят следующие денотаты:
а) наличие/отсутствие опыта, знаний или информации у кого-либо (не авторитет; не дурак; ни в зуб ногой; слыхом не слыхать/слышать);
б) характеристика лица (группы лиц) по обладанию информацией, знаниями и способности эти знания получать или продуцировать (недурак; звезд с неба не хва-тае; пороху не выдумает).
Фраземы, вербализующие данный фрейм, одновременно могут быть включены в оба денотативных образования в силу своей многозначности или специфики их функционирования в разножанровых текстах.
1. Курица не птица, «баклан» не «авторитет» (заголовок. - А. С.). Действительно, какой Виталий Павлович «авторитет»? Ошиблись мы, приносим извинения.
Как нам объяснили люди сведущие, осужденных за хулиганство называют «бакланами» (Деловой Урал 2000).
Именной компонент авторитет является семантикообразующим в обоих фра-зеологизированных образованиях, которые не отмечены современными фразеологическими словарями. Однако ФССРЯ под редакцией А.Н. Тихонова приводит фра-зеологизированное слово авторитет с сочетаемостью с прилагательными признанный, бесспорный, непререкаемый и т.п. (Тихонов 2004. Т. 1: 12). В толковом словаре лексема авторитет приведена со значениями: 1. ‘Общепризнанное значение, влияние’. 2. ‘Лицо, пользующееся признанием, влиянием’ (МАС 1981).
Пример 1 принадлежит публицистическому стилю, жанру разоблачения с ярко выраженной негативной оценкой. Более того, автор выстраивает текст в виде квазиопровержения с извинением, носящим издевательско-саркастический характер, что обусловливает и введение в текст сразу двух арготизмов - баклан и авторитет. В авторском контексте сочетание не авторитет возможно трактовать как дискурсную адъективную фразеологическую единицу с идентификацией ‘лицо, находящееся на нижней ступени в иерархии уголовного мира по причине незначительности, недостаточности преступного опыта и действий и не имеющее возможности передавать этот опыт другим’.
2. Сели обедать. Всем было неловко за столом. От длительного голода оба - и
© Свиридова А.В., 2008
