CC BY
34
6. Bazhenov P.N. Deystviya russkoy kavalerii vo vremya russko-turetskoy voyny 1877-1878 godov na Balkanskom poluostrove [Actions of Russian cavalry during the Russo-Turkish war of 1877-1878 on the Balkan Peninsula]. St. Petersburg, 1904. 980 p.
7. Malukalo A.N. Kubanskoe kazach'e voysko v 1860-1914 gg.: organizatsiya, sistema upravleniya i funkt-sionirovaniya, sotsial'no-ekonomicheskiy status [The Kuban Cossack army, 1860-1914: the organization, management and functioning of the socio-economic status]. Krasnodar: Kubankino, 2003. 216 p.
8. Rossiyskiy gosudarstvennyy voenno-istoricheskiy arkhiv [Russian State Archive of Military History]. F. 330. Op. 61. D. 1937.
9. Kozlov A.A., Kozlov A.I. Imperskaya politika ogosudarstvleniya, militarizatsii i zakreposhcheniya kazakov v 19 - nachale 20 veka [Imperial policy of nationalization, militarization and the enslavement of the Cossacks in the 19th - early 20th century]. In: Cossacks: the past and the present. Volgograd: Volgograd Publishing House of the State University, 2000, pp. 95-125.
10. Dopolnenie k stroevym kavaleriyskim ustavam dlya kazakov [Addition to ceremonial cavalry statutes
for the Cossacks]. St. Petersburg: Military Printing House, 1884. 19 p.
11. Rossiyskiy gosudarstvennyy voenno-istoricheskiy arkhiv [Russian State Archive of Military History]. F. 970. Op. 3. D. 507.
12. Krasnov P.N. Kartiny bylogo Tikhogo Dona: krat-kiy ocherk istorii Voyska Donskogo dlya chteniya v sem'e, shkole, voyskovykh chastyakh [Picture former Quiet Don: a short history of the Don Cossacks to read in the family, school, military units]. St. Petersburg: the Partnership Golike and Vilborg, 1909. 526 p.
13. Denikin A.I. Put' russkogo ofitsera [the Path of a Russian officer]. Moscow: Vagrius, 2002. С. 17-140.
14. Liddel Gart B. Entsiklopediya voennogo iskusstva [Encyclopedia of Military Art]. Moscow: AST, 2003. 564 p.
15. Voskoboynikov G.L. Kazachestvo v russko-yaponskoy voyne (1904-1905) [Cossacks in the Russian-Japanese war (1904-1905)]. Rostov-on-Don: Publishing House of the Scientific Library of Rostov State University, 1995. 110 p.
15 мая 2014 г.
УДК 323
СТАНОВЛЕНИЕ СВЕТСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ НА КАВКАЗЕ
А.Р. Психомахова
Актуальные задачи модернизации российского образования, укрепления межэтнического согласия и межкультурной интеграции призывают обратиться к историческому прошлому распространения образования на Кавказе.
Целью данного исследования является рассмотрение постановки светского образования на Кавказе. Задача данной статьи - анализ динамики изменения политики царской России к исследуемому региону параллельно с правовой базой в деле просвещения при сочетание архивного материала.
Данная проблема рассматривалась в ряде трудов дореволюционного советского и современного периода. Хотелось более подробно остановиться на современном периоде. В частности, на труде Д.С. Ткаченко,
Психомахова Аминат Рашидовна - преподаватель истории Медицинского колледжа № 4 Департамента здравоохранения г. Москвы, 123182, г. Москва, ул. Академика Курчатова, 25, e-mail: amina@lianet.ru, т. 8(499)1905820, 8(499)1905290.
где он исследует государственную политику в сфере национального просвещения "инородцев" Ставрополья, Кубани и Дона, а также отношение народов к распространению просвещения и социальную значимость образования для отдельных национальных диаспор Северного Кавказа [1]. Монография Л.С. Гата-говой научно обоснованно вносит коррективы в привычную, но не совсем точную формулу, противопоставляющую "субъективные цели" и "объективные результаты" политики царского правительства на окраинах Российской империи в XIX в. [2]. Г.Н. Малахова, В.Н. Чега-ринова разрабатывают тему под углом зрения подготовки региональной элиты Российской империи из горцев [3].
Вторая половина XIX в. - период начала экономических, политических, и культурных
Aminat Psikhomakhova - Medical College No 4 of Department of Health Care of Moscow, 25, Academic Kurchatov Street, Moscow, 123182, e-mail: amina@lianet.ru, tel. +7(499)1905820, +7(499)1905290.
связей Кавказа с Россией. Российская политика подразумевала включение этого региона в экономическое и политическое пространство империи. Правительство стремилось создавать себе социальную опору из местного населения. Основой идеологической политики царизма стало воспитание местного населения в духе преданности и служения царю. Для выполнения этой задачи необходимо было создание сети востребованных учебных заведений в противовес религиозному образованию. В это время дети учились при мечетях - в медресе у мулл и кадиев, суть обучения заключалась, преимущественно, в заучивании молитв "священных сур" Корана. Отдавали детей на обучение в семилетнем возрасте. В школу принимались только мальчики, обучение в них велось на арабском языке. Незначительное число девочек могли получить навыки чтения Корана только в частном порядке. Обучение ограничивалось лишь механическим заучиванием и воспитанием фанатиков путем изучения призывов к войне с неверными и ненависти ко всему русскому. Для этого периода очень важно отметить позицию царского правительства, осознавшего жизненную необходимость обеспечить учебными заведениями детей гражданских чиновников и военных офицеров, проживающих на территории Кавказа.
Проведение образовательной политики шло сквозь череду социокультурных экспериментов. На протяжении довольно продолжительного времени отношение к национальному образованию было неоднозначным. Вышло очень много указов, касающихся образования иноверцев, инородцев. Особо хотелось отметить указ № 8004 "О наборе молодых людей, знающих языки идолопоклоннических народов, и образовать из них при Синоде проповедников для обучения оных народов" [4], который определяет заботу Духовного ведомства и отношение государства к просвещению инородцев, иноверцев.
Существенным шагом в деле просвещения была организация школ при полках и батальонах Кавказского корпуса.
В середине 30-х годов XIX в. главноуправляющим Закавказским краем и командиром отдельного Кавказского корпуса стал генерал-адъютант барон Розен. Разработанный им проект Положения о воспитании 864 сирот и детей бедных родителей при войсках отдельного Кавказского округа в августе 1836 г.
получает "высочайшее одобрение". Цель проекта: "Доставить возможность юношеству из бедных дворян и почетных сословий Закавказского края и горских племен получить некоторое образование..." [5].
Будучи осенью 1837 г. в Закавказье, Николай I высказал пожелание: "Образование юношества гражданского ведомства Министерства народного просвещения сосредоточить в училищах сего ведомства, а также - в школах при штабах полковых и при линейных батальонах" [6].
Следующим этапом в деле образования горцев стала их отправка в столичные кадетские корпуса. Отбор детей осуществлялся в зависимости от социального положения и возрастного ценза, прежде всего это дети князей, первостепенных узденей и почетных мусульман, а также претенденты не моложе шести и не старше 12 лет. Предполагалось, что дети знатных и влиятельных горцев, получив столичное образование, станут адептами самодержавной власти, "действуя на умы своих единомышленников. в видах правительства" [7].
Огромную роль в воспитании и обучении так называемых "почетных горцев" по праву принадлежит Ставропольской гимназии, открытой в 1837 г. Особенностью обучения было наличие "благородного пансиона", в котором находились и обучались дети дворян. Выпускниками гимназии были многие выдающиеся деятели литературы, науки и культуры Северного Кавказа, будущие просветители. Для обучения горцев было открыто специальное горское отделение, где за счёт государства бесплатно обучалось 85 учеников, что составляло 24 % от всех воспитанников пансиона. Места в нем были распределены по национальным областям Кавказа. В Положении строго оговаривалось о необходимости по окончанию учебных заведений России прослужить на Кавказе и за Кавказом не менее шести лет [8].
Распространению народного образования на Кавказе содействовало активное участие местного населения. По мнению А.В. Фадеева, великое значение светской школы на окраинах России заключалось в стимулировании подобных запросов и потребностей [9]. Дети горцев учились в гимназии, в большинстве своем, успешно. Так, директор Ставропольской гимназии Я.М. Неверов писал: "Здесь дикие племена Кавказа могут служить поучитель-
ным примером для цивилизованных наций. Известно, что они отдают своих детей посторонним лицам на воспитание. Аталык вполне заменяет отца, и горец понятие об аталыке переносит на начальника заведения, в коем воспитывается, потому что других отношений он не понимает. Вот почему эта система проста, отсутствие всякой официальности, атмосфера любви, доверия необходимы для раскрытия его богатой натуры, иначе .понятие аталыка будет нарушено" [10]. Как свидетельствовали учителя гимназии, горские дети учились прилежно, обнаруживали способности к учению. "Из 20 горцев, учеников этой гимназии, - писал преподаватель словесности Ф.В. Юхотников, - большинство не только начало соперничать с русскими, но и заметно вырываться вперед. На горцев посыпались награды и поощрения. Они являлись в родной аул с новыми познаниями и в родном языке. Большинство из горцев, служащих в рядах русских, в свою очередь, видело преимущество образования и спешило поощрять свих сородичей .Все говорило о видимой пользе образования" [11].
Хочется отметить, что уже в годы учёбы просветителя Адиль-Гирея Кешева в Ставропольской гимназии проявлялся интерес к русскому языку и литературе. Будучи в 1857 г. в 6-м классе, он принял участие в конкурсе на лучшее сочинение и написал работу на тему "О характере героев в современных русских повестях и романах". Педагогический совет 14 октября 1857 г. отметил: сочинение "обратило на себя внимание совета", т.е. признано одним из лучших. Педсовет дает высокую оценку работе: "Но здесь совет взял в соображение, что воспитанник из почетных горцев Адиль-Гирей Кешев; родясь в сфере не только чуждой, но противоположной нашему обществу, нашим стремлениям, интересам, привычке, образу жизни - умел не только понять, но и почти верно оценить значение лучших типов нашей литературы и показать отношение их к действительной жизни, тем с большей признательностью отдает заслуженную дань хвалы сочинению, которое написано языком чистым и правильным, нежели сочинениям некоторых русских воспитанников старшего седьмого класса. Если мелькает иногда у Адиль-Гирея Кешева не вполне русский оборот, зато правильность синтаксическая и грамматическая безукоризненна.. Есть описки, но нет ошибок!" [12, л. 3].
На следующий конкурс в 1858 г. Кешев представил сочинение "О сатире во времена Петра, Екатерины и в наше время". На конкурс было представлено 36 сочинений. Первое место занял Адиль-Гирей. Педагоги отметили в сочинении Кешева "самостоятельность многих видов, бывших плодом долгого изучения авторов и описываемых ими эпохи" [13]. Ке-шев приступил к труду только тогда, когда "окончательно приготовился к нему и усвоил литературу данных эпох" [12, л. 8]. Изучив все лучшие сочинения, педагогический совет определил: "Казнокоштного воспитанника из детей почетных горцев, ученика седьмого класса Адиль-Гирея Кешева удостоить высшей награды, состоящей в полном собрании сочинений Гоголя - издание Кулиша" [12, л. 9]. Преподаватели отмечали, что Кешев очень увлекся русской литературой, даже в ущерб другим предметам.
Немаловажную роль сыграл Государственный Совет за № 37709 от 4 декабря 1861 года "О порядке приготовления иноверцев не христиан к принятию Православной веры и совершение над сими лицами таинства святого крещения, а также о правах и преимуществах принявших Православную или другую Христианскую веру". Существовали четыре категории требований к различным возрастным группам: до 14 лет - письменное согласие родителей или опекунов; с 14 до 21 года - собственное желание, при этом наставляются в течении шести месяцев; с 21 года и более - собственное желание, при этом наставляются в течении сорока дней; опасно больные всякого возраста - по собственному желанию и крещение без промедления [14].
Шестидесятые годы Х1Х века характеризуются рядом указов, касающихся просвещения. В "Положении о начальных народных училищах" за № 41068 ставилась благородная цель - "утверждать в народе религиозные и нравственные понятия и распространять первоначальные полезные знания". Начиная же с 26 декабря 1868 г., вносятся некоторые уступки - в указе № 46593, объявленном Сенату министром народного просвещения "Относительно приема в гимназии инородцев не христиан Европейской России", отмечалось: "в видах поощрения инородцев не христиан губерний Европейской России к поступлению в гимназии, принимать их в первый класс сих заведений до пятнадцатилетнего возраста включительно" [15]. Указ от 26 марта
1870 г. за № 48185 "О мерах к образованию населяющих Россию инородцев" дает право освободить нехристиан от посещения уроков Закона Божия [16]. В этот период предпринимаются попытки к подготовке учительских кадров для иноверцев и инородцев и вводится преподавание местных языков [17]. Одним из преподавателей был адыгский просветитель Умар Берсей, приглашенный в 1850 г. на должность старшего преподавателя черкесского языка в связи с введением этого языка в гимназический курс в качестве учебного предмета. Для своего времени он был высокообразованным человеком. Будучи филологом по образованию он знал несколько европейских и кавказских языков. В гимназии в течение 10 лет преподавал черкесский язык и занимался его углубленным изучением. Он составил черкесский алфавит из 46 знаков, а также букварь черкесского языка, который был одобрен в 1853 г. историко-филологическим отделением Академии наук.
Реформы в европейской части России параллельно проводилась и на ее окраинах. Основной задачей реформы образования было централизованное управление, где большинство учебных заведений в стране находилось в ведомстве Министерства народного просвещения. Во главе него стоял министр, во власти которого находились вопросы по устройству учебных заведений и управлению учебной и воспитательной работой [18].
Деятельность министерства в регионах была распределена на 12 учебных округов. Учебные заведения, находящиеся в пределах Кавказского края, образовали Кавказский учебный округ. В него входили все Закавказье, Северный Кавказ и Степное Предкавказье. Центр округа был в Тифлисе. Кавказский учебный округ относился к числу "стоящих на особых положениях".
Министерство народного просвещения традиционно считало первоочередной задачей на Кавказе обеспечение школьного обучения для детей служивших в крае офицеров и чиновников из России, не вторгаясь в область народного образования местного населения [19]. А.И. Барятинский провел реформу по децентрализации управления народным образованием. В результате школьное дело лишилось единого руководящего органа, было вверено многим лицам, действовавшим разобщенно и некомпетентно [20]. На смену ему приходит князь Михаил Николаевич,
который, ознакомившись с положением дел, пришел к выводу, что для "достижение столь важной цели необходимо обусловливается единством направления в столь важном правительственном учреждении" [21]. Он предложил учредить при своем управлении должность главного инспектора учебных заведений на Кавказе и за Кавказом.
Согласно Положению 1867 г. содержание начальных училищ возлагалось на городские и сельские общества. В случае отсутствия у обществ необходимых денег, предусматривалась возможность предоставления правительством единовременных или постоянных пособий. Во вновь открываемых сельских училищах предполагалось вести преподавание всех предметов на русском языке, вне зависимости от национального состава местности. Относительно гимназий и прогимназий положение гласило, что они "как по цели своей, так и по составу, правами и преимуществами согласуются с гимназиями и прогимназиями империи" [22].
К моменту издания Положения 1867 г. многое изменилось в самой России. Выстрел Д.В. Каракозова вынудил правительство перейти к жесткому курсу. В первую очередь, это коснулось Министерства народного просвещения. К задачам образования правительство подходило, "имея в виду давать горцам такое образование, которое бы предоставляло им средства быть полезными гражданами не на воинственном, а преимущественно на мирном поприще, не выходя из сферы, то есть не отдаляясь от своих природных нравов, обычаев, верований..." [23, с. 300]. Все меры были направлены, как писал А.И. Георгиевский, "на удовлетворение, прежде всего, насущным местным и правительственным потребностям" [24].
В соответствии с национально-религиозными факторами учебные власти учреждали определённые типы школ для различных групп населения. Соответственно им установились и учебные программы, а впоследствии и специализация образования на классическое, полуклассическое, реальное и техническое. Кроме того, классическое образование сулило реальную возможность поступления в высшие учебные заведения, в то время, как центральная власть вовсе не была заинтересована в предоставлении подобной возможности в массовом порядке.
События 4 апреля 1866 г. внесли коррективы в мероприятия в отношении кавказ-
ской школы - 12 ноября 1868 г. было издано "Положение о Кавказских воспитанниках в высших и специальных учебных заведениях Империи" [25]. По этому Положению Ставропольская и Кубанская гимназии получили статус классических. Институт кавказских воспитанников возник при наместнике М.С. Воронцове, а отправка уроженцев Кавказа в высшие учебные заведения практиковалась с начала XIX столетия. В высших и специальных заведениях империи выделялись вакансии для кавказских юношей, которые за казенный счет получали высшее образование - с тем, чтобы в дальнейшем служить на гражданском поприще у себя на родине. Обязательность службы строго оговаривалась:
"Все вообще кавказские воспитанники обязаны, по окончанию ими курса наук, прослужить на Кавказе и за Кавказом не менее шести лет" [26, т. 1, с. 480]. Положение также определяло число воспитанников. Из 126 молодых людей предполагалось обучать в Петербургском, Московском, Харьковском и Новороссийском университетах 65, а на долю остальных выпадали разные специальные учебные заведения - 61.
Нельзя не согласиться с В. Чарнолус-ским, что "... в продолжение XIX века, когда складывалась действующая система народного образования, не было ни одного момента, когда бы вопрос о языке преподавания рассматривался и разрешался правительством с педагогической точки зрения: для правительства это был только вопрос политики, вопрос "укрепления русской государственности" и "русификации" всех живущих на территории государства народностей и племён, говорящих не на русском языке" [27]. Чиновники Министерства полагали, что изучению русского языка в кавказских учебных заведениях никоим образом не должно мешать включение в учебный курс других языков, поэтому в классических гимназиях допускалось преподавание лишь одного из других новых иностранных языков. В том случае, если кавказские дети недостаточно успевали по русскому языку, для них необязательным признавался и другой язык из двух новых.
Согласно Положению 23 мая 1874 г. "О народных училищах", для надзора над ними в 34 губерниях России вводилась должность директоров народных училищ [28]. На Кавказский учебный округ Положение не распространялось, несмотря на то, что Наместник
считал это крайне необходимой мерой. Кавказская администрация сумела убедить Петер -бург в пользе учреждения дирекций в крае. Вот что по этому поводу писал М.В. Краснов: "Только с открытием на Кавказе дирекции народных училищ начальное образование получило прочный залог постепенного распространения школ" [29]. Правительству было выгодно посредством мелких льгот и уступок поддерживать готовность населения к организации общественных школ, нежели учреждать новые училища за счет дополнительных ассигнований из государственной казны. Практически во всех крупных селениях открывались начальные школы. В 1875 г. первые аульские школы возникли в Кабарде. В каждой обучалось по 20-25 детей. Они находились полностью на общественном содержании [30]. В 1876 г., по данным попечителя округа, в Терской области насчитывалось 106 начальных учебных заведений, относящихся к округу и другим ведомствам. Большинство из них существовало на общественные деньги.
Стремление местных жителей отдавать детей в средние школы, благодаря которым они могли стать офицерами и чиновниками, не встречало поддержки у правительства. В среднюю и высшую школу допускались лишь избранные, хотя чиновники Министерства народного просвещения считали, что целью школы является "содействовать не внесению или поддержанию розни в среде подданных государства, а их объединение во всем, в чем только возможно!" [24, с. 36].
На Кавказе получили распространение также коммерческие учебные заведения. Правительство, стремясь упорядочить руководство ими, издало в апреле 1879 г. "Правила для частных учебных заведений в Кавказском учебном округе". Эти правила классифицировали типы частных школ: открытые, где учебный курс преподавался за счёт учащихся, и закрытые, бравшие на себя все расходы по содержанию детей. Соответственно учебному курсу школы делились на разряды. К первому, или высшему, разряду относились шестиклассные, ко второму - трёхклассные и к третьему разряду - двухклассные либо одноклассные. Выбор предметов для преподавания представлялся на усмотрение лица, учреждающего школу - с единственной оговоркой относительно обязательности включения в программу закона божьего и русского языка [26, т. 3, с. 368-370].
1 июля 1914 г. правительством был принят закон "О частных учебных заведениях", который регламентировал порядок преподавания предметов в частных национальных школах. Предоставляя право изучать в них свои предметы, но допускать "лишь те учебные пособия и руководства, которые допущены учебным комитетом Министерства народного просвещения или местным попечительным советом и духовным начальством [31].
Таким образом, следует отметить, что развитие светского образования проходило довольно долгие и порой противоречивые этапы. Имело как свои положительные так и отрицательные результаты. И сегодня, когда российское общество переживает духовно-нравственный кризис, введение такого предмета как "Основы религиозных культур и светской этики" заставляет нас задуматься над проблемой преподавания в многоконфессиональной среде учащихся и требует особого подхода с предоставлением альтернативы и обращения к опыту педагогов прошлого [32].
В современных условиях необходимо углубление поликультурной направленности языковой подготовки обучающихся в условиях глобального образования с использованием современных информационно-коммуникационных технологий, направленных на формирование толерантного сознания личности, обладающего развитым чувством понимания и уважения других, умениями жить в мире и согласии с людьми разных национальностей и конфессий.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ткаченко Д.С. Национальное просвещение в Российской империи в XIX -начале XX вв. (На примере Ставрополья, Кубани и Дона): Ставрополь: СГУ, 2002. 240 с.
2. Гатагова Л.С. Правительственная политика и народное образования на Кавказе в XIX в. М.: Россия молодая, 1993. 250 с.
3. Малахова Г.Н., Чегаранова В.Н. Политика Российской империи в области подготовки элиты для просвещения и государственной службы на Кавказе из числа горского населения // Научная мысль Кавказа. 2013. № 4. С. 53-59.
4. Полное собрание законов Российской Империи (ПСЗРИ). 1-е изд. Собр. 1. Т. 11. (1740-1743 гг.) СПб., 1830. 988 с. С. 9.
5. Приложение к циркуляру по управлению Кавказским учебным округом за 1900 г. № 1. Тифлис, 1900. С. 37.
6. Модзалевский Л.Н. Ход учебного дела на Кавказе с 1802 по 1880 год. Тифлис, 1880. С. 23-24.
7. Копачев И.П. Развитие школьного образования в Кабардино-Балкарии (XVIII в. - 30-е XX в.). Нальчик: Кабардино-Балкарское кн. изд-во, 1964. 178 с. С. 43.
8. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Т. 2. СПб., 1864. С. 812.
9. Фадеев А.В. Идейные связи и культурная жизнь народов пореформенной России. М.: Наука, 1966. С. 123.
10. Краснов М.В. Историческая записка о Ставропольской гимназии. Ставрополь-Кавказский, 1887. Отд. 2. С. 59-60.
11. Юхотников Ф.В. Нечто о горцах, учащихся в Ставропольской гимназии // Кавказ. 1958. № 100.
12. Государственный архив Ставропольского края (ГАСК). Ф. 15. Оп. 2. Д. 1696. Л. 3.
13. ГАСК. Ф. 15. Оп. 2. Д. 1859. Л. 7.
14. ПСЗРИ. 2-е изд. Собр. 2. Отд. 2. Т. XXXVI. СПб., 1863. С. 591.
15. ПСЗРИ. Собр. 2. Отд. 2. Т. ХЬШ. СПб., 1873. С. 562.
16. ПСЗРИ. Собр. 2. Отд. 1. Т. XIV. СПб., 1874. С. 314.
17. ПСЗРИ. Собр. 2. Дополнение к Т. III. СПб., 1877. С. 129.
18. Свод законов Российской Империи. Т. I. Кн. 5. Разд. IV. Гл. 2. Ст. 443. С. 193-194; Ст. 439. С. 192.
19. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 733. Оп. 1. Д. 25. Л. 41.
20. РГИА. Ф. 1268. Оп. 10. Д. 204. Л. 7.
21. Иваненко В.Н. Гражданское управление Закавказьем от присоединения Грузии до наместничества Великого князя Михаила Николаевича: Исторический очерк. Тифлис, 1901. С. 69.
22. Пругавин А.С. Законы и справочные сведения по начальному народному образованию. СПб.: Издание О.Н. Поповой, 1898. 819 с. С. 189.
23. Струков Д.П. Августейший генерал-фель-дцейхмейстер великий князь Михаил Николаевич. Очерк жизнеописания Его Императорского Высочества. СПб.: Тип. П.П. Сойкина, 1906. С. 300.
24. Георгиевский А.И. К истории ученого комитета Министерства народного просвещения. СПб., 1902. 218 с. С. 134.
25. Журнал Министерства Народного Просвещения. М., 1860. Ч. 107. С. 26.
26. Сборник распоряжений, напечатанных в циркулярах по управлению Кавказским учебным округом. Тифлис, 1891.
27. Чарнолусский В.И. Основные вопросы организации школы в России. СПб.: Тип. Александрова, 1909. С. 67.
28. Положение о губернских и уездных земских учреждениях. СПб., 1867. С. 6.
29. Краснов М.В. Просветители Кавказа. Ставро-поль,1913. С. 88.
30. Копачев И.П. Развитие просвещения в Кабарде в XIX веке. Нальчик: УЗ КБГПИ, 1986. Вып. 13. С. 147-160.
31. Инородческая школа / Под ред. Г.Г. Тумима и В.А. Зеленко. Пг.: Изд-во Н.П. Карбасникова, 1916. С. 87.
32. Барков Ф.А., Ляушева С.А., Черноус В.В. Религиозный фактор в межкультурной коммуникации на Северном Кавказе // Южнороссийское обозрение ЦСРИиП ИППК ЮФУ и ИСПИ РАН. Вып. 56. Ростов н/Д: Изд-во СКНЦ ВШ ЮФУ, 2009. 204 с.
REFERENCES
1. Tkachenko D.S. Natsional'noe prosveshchenie v Rossiyskoy imperii v XIX-nachale XX vv. (Na prim-ere Stavropol'ya, Kubani i Dona) [National education in the Russian Empire at the 19th - beginning of the 20th centuries. (On the example of Stavropol Territory, Kuban and Don)]. Stavropol: Stavropol State Univ., 2002. 240 p.
2. Gatagova L.S. Pravitel 'stvennaya politika i narod-noe obrazovaniya na Kavkaze v XIX v. [Governmental policy and national educations in the Caucasus in the 19th century]. Moscow: Rossiya molodaya, 1993. 250 p.
3. Malakhova G.N., Chegarnova V.N. Nauchnaya mysl' Kavkaza. 2012, No 4, pp. 53-59.
4. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii [Complete Collection of Laws of the Russian Empire]. 1st edition. Collect. 1. Vol. 11. (1740-1743). St. Petersburg, 1830. pp. 9.
5. Prilozhenie k tsirkulyaru po upravleniyu Kavkazs-kim uchebnym okrugom za 1900 god [The enclosure to the circular on management of the Caucasian educational district for 1900]. No. 1. Tiflis, 1900, pp. 37.
6. Modzalevskiy L.N. Khod uchebnogo dela na Kavkaze s 1802 po 1880 god [The course of educational business in the Caucasus from 1802 to 1880]. Tiflis, 1880, pp. 23-24.
7. Kopachev I.P. Razvitie shkol'nogo obrazovaniya v Kabardino-Balkarii (XVIII v. - 30-e XX v.) [Development of school education in Kabardino-Balkaria (18th century - 30s of the 20th century)]. Nalchik: Kabardino-Balkarian Book Publ., 1964, pp. 43.
8. Sbornik postanovleniy po Ministerstvu narodnogo prosveshcheniya [The collection of resolutions on the Ministry of national education]. Vol. 2. St. Petersburg, 1864, pp. 812.
9. Fadeev A.V. Ideynye svyazi i kul'turnaya zhizn' narodov poreformennoy Rossii [Ideological communications and cultural life of the people of post-reform Russia]. Moscow: Nauka, 1966. pp. 123.
10. Krasnov M.V. Istoricheskaya zapiska o Stavropol'skoy gimnazii [The historical report about the Stavropol gymnasium]. Stavropol-Caucasian, 1887, Otd. 2, pp. 59-60.
11. Yukhotnikov F.V. Kavkaz. 1958. No 100.
12. Gosudarstvennyy arkhiv Stavropol 'skogo kraya (GASK) [State archive of Stavropol territory]. F. 15. Op. 2. D. 1696. L. 3.
13. Gosudarstvennyy arkhiv Stavropol'skogo kraya F.15. Op. 2. D. 1859. L. 7.
14. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii [Complete Collection of Laws of the Russian Empire]. 2nd. edition. Collect. 2. Otd. 2. Vol. XXXVI. Saint-Petersburg, 1863, p. 591.
15. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii [Complete Collection of Laws of the Russian Empire]. 2nd. edition. Collect. 2. Otd. 2. Vol. ХLIII. Saint-Petersburg, 1873, p. 562.
16. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii [Complete Collection of Laws of the Russian Empire]. 2nd. edition. Collect. 2. Otd. 1. Vol. ХLV. Saint-Petersburg, 1874, p. 314.
17. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii [Complete Collection of Laws of the Russian Empire]. 2nd. edition. Collect. 2. Suppl. to Vol. LII. Saint-Petersburg, 1877, p. 129.
18. Svod zakonov Rossiyskoy Imperii [The code of laws of the Russian Empire]. Vol. I. Book. 5. Sec. IV. Ch. 2. St. 443. P. 193-194; Vol. 439, p. 192.
19. Rossiyskiy gosudarstvennyy istoricheskiy arkhiv [Russian state historical archive]. F. 733. Op. 1. D. 25. L. 41.
20. Rossiyskiy gosudarstvennyy istoricheskiy arkhiv [Russian state historical archive]. F. 1268. Op. 10. D. 204. L. 7.
21. Ivanenko V.N. Grazhdanskoe upravlenie Zakavkaz'em ot prisoedineniya Gruzii do namest-nichestva Velikogo knyazya Mikhaila Nikolaevicha: Istoricheskiy ocherk [Civil control of the Caucasus from the joining of Georgia to a province of Grand Duke Mikhail Nikolaevich: a Historical essay]. Tiflis, 1901. p. 69.
22. Prugavin A.S. Zakony i spravochnye svedeniya po nachal'nomu narodnomu obrazovaniyu [Laws and reference information for the initial public education]. St. Petersburg, 1898, p. 189.
23. Strukov D.P. Avgusteyshiy general -fel'dtseykhmeyster velikiy knyaz' Mikhail Nikolaevich. Ocherk zhizneopisaniya Ego Imperatorskogo Vysoch-estva [Avgusteyshiy General Feldzeugmeister Grand Duke Mikhail Nikolaevich. Essay of the lives of His Imperial Highness]. St. Petersburg, 1906, p. 300.
24. Georgievskiy A.I. K istorii uchenogo komiteta Ministerstva narodnogo prosveshcheniya [To the history of the academic Committee of the Ministry of national education]. St. Petersburg, 1902, p. 134.
25. Zhurnal Ministerstva Narodnogo Prosveshcheniya [The Ministry of National Education]. Moscow, 1860. Ch. 107, p. 26.
26. Sbornik rasporyazheniy, napechatannykh v tsirku-lyarakh po upravleniyu Kavkazskim uchebnym okrugom [The collection of orders, published in circulars management Caucasus school district.]. Vol. 1. Tiflis, 1891, p. 180.
27. Charnolusskiy V.I. Osnovnye voprosy organizatsii shkoly v Rossii [Main questions of the organization of the school in Russia]. St. Petersburg, 1909, p. 67.
28. Polozhenie o gubernskikh i uezdnykh zemskikh uchrezhdeniyakh [The position of provincial and district Zemstvo institutions]. St. Petersburg, 1867, p. 6.
29. Krasnov M.V. Prosvetiteli Kavkaza [Enlighteners of the Caucasus]. Stavropol, 1913, p. 88.
30. Kopachev I.P. Razvitie prosveshcheniya v Kabarde v XIX veke [Development of education in Kabarda in
the 19th century]. Nalchik: UZ Kuban State Ped. Inst., 1957. Vol. 13, pp. 147-160.
31. Inorodcheskaya shkola: Sb. stat. i materialov po voprosam inorodcheskoy shkoly [Non-Russian school: Sat. Art. and materials on the issues of non-Russian schools]. Eds. by G.G. Tumim and V.A. Zelenko. Petrograd: N.P. Karbasnikov Publ., 1916, p. 87.
26 марта 2014 г.
УДК 94(470.630)
ИЗМЕНЕНИЯ В СИСТЕМЕ ШКОЛЬНОГО И ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ТЕХНИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ НА СТАВРОПОЛЬЕ В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
С.И. Бондаренко
С началом Великой Отечественной войны все общеобразовательные школы, ремесленные и железнодорожные училища, школы фабрично-заводского обучения (ФЗО) Ставропольского края стали функционировать в рамках общегосударственной образовательной политики. Содержание и организация учебно-воспитательного процесса в этих учебных заведениях теперь напрямую зависели от хода войны, от приближения или отдаления театра военных действий.
По данной проблеме в последние годы в российской исторической литературе было опубликовано несколько работ, в которых нашли освещение отдельные факты и события, относящиеся к особенностям функционирования советской системы образования в годы Великой Отечественной войны. В их числе отметим, прежде всего, исследования А.С. Бутова, Н.С. Дроновой, Е.Ф. Кринко, С. А. Хубуловой [1].
Целью данной статьи является исследование практического опыта органов власти Ставропольского края по коренной перестройке всей системы образования в соответствии
Бондаренко Светлана Игоревна - аспирант кафедры истории государства и права России и зарубежных стран Пятигорского государственного лингвистического университета, 357500, Ставропольский край, г. Пятигорск, пр. Калинина, 9, e-mail: bonja00.85@mail.ru, т. 8(8793)400352.
с требованиями военного времени. При этом автор, опираясь на документальные источники и отдельные научные работы по данной проблеме, поставил перед собой задачи определить главные направления этой работы, на конкретных примерах выявить успехи и недостатки в ее осуществлении, показать характерные особенности в изменении системы образования в крае в условиях военного времени.
Прежде всего, отметим, что ключевым звеном в цепи задач перестройки работы всех школ и учебных заведений трудовых резервов стала мобилизация усилий педагогического состава и учащихся на удовлетворение потребностей фронта и тыла. Краевые органы власти Ставрополья с первых недель войны начали рассматривать учащихся как часть производительных сил государственной экономики. Все они, в первую очередь старшеклассники, во время школьных каникул повсеместно привлекались к работам в сельском хозяйстве и на предприятиях местной промышленности. В соответствии со своей спецификой ученические коллективы трудовых резервов осваивали профессию в ходе выпол-
Svetlana Bondarenko - Pyatigorsk State Linguistic University, 9, Klinina Avenue, Pyatigorsk, Stavropol Region, Russian Federation, 357500, e-mail: bonja00.85@mail.ru, +7(8793)400352.
