CC BY
1
Научная статья УДК 130.2
https://doi.org/10.24158/fik.2025.2.16
Становление личности в коммуникативной среде современной культуры
Ольга Павловна Шадиева
Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС), Москва, Россия, [email protected]
Аннотация. В статье раскрывается специфика феноменологии коммуникации, позволяющая рассматривать ее как смысловой аспект социального взаимодействия, погруженный в структуру языка, мифа и символа в социокультурном пространстве повседневности, где человек реализует себя как личность и на основе обретаемого через разные каналы коммуникации социального, личностно присваиваемого опыта идентифицирует себя в культуре и обществе. Объектом исследования выступает процесс становления личности. Предметом - коммуникация как базовый механизм наполнения культуры бесконечным множеством смыслов и разнообразием социальных практик, обеспечивающих информационное взаимодействие и обмен сообщениями, формирующими мнения, идеологию, традиции, религию. Цель статьи - осмыслить сущность коммуникации в процессе становления личности в реалиях цифровой современности. В качестве методологической основы исследования использован инструментарий информационно-семиотического подхода для получения целостного представления о роли коммуникативной системы в жизни человека и его культурном становлении. Проводится сравнительно-исторический и историко-ретроспективный анализ материалов научного и публичного дискурса коммуникаций в семиотическом пространстве.
Ключевые слова: культура, коммуникация, личность, смысл, социализация, диалог, габитус, социальный капитал
Финансирование: инициативная работа.
Для цитирования: Шадиева О.П. Становление личности в коммуникативной среде современной культуры // Общество: философия, история, культура. 2025. № 2. С. 119-125. https://doi.org/10.24158/fik.2025.2.16.
Original article
Personality Development in the Communicative Environment of Modern Culture
Olga P. Shadieva
Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russia, [email protected]
Abstract. The article reveals the specificity of the phenomenology of communication, allowing it to be viewed as a meaningful aspect of social interaction, immersed in the structure of language, myth, and symbol in the soci-ocultural space of everyday life. In this context, individuals realize themselves as personalities and, based on the socially and personally appropriated experiences acquired through various channels of communication, identify themselves within culture and society. The object of this study is the process of personality formation. The subject is communication as a basic mechanism for filling culture with an infinite variety of meanings and a diversity of social practices, facilitating informational interaction and the exchange of messages that shape opinions, ideologies, traditions, and religions. The aim of this article is to conceptualize the essence of communication in the process of personality formation in the realities of digital modernity. The methodological basis of the research employs the tools of the informational-semiotic approach to obtain a holistic understanding of the role of the communicative system in human life and its cultural development. A comparative-historical and historical-retrospective analysis of materials from scientific and public discourse on communication within the semiotic space is conducted.
Keywords: culture, communication, personality, meaning, socialization, dialogue, habitus, social capital
Funding: Independent work.
For citation: Shadieva, O.P. (2025) Personality Development in the Communicative Environment of Modern Culture. Society: Philosophy, History, Culture. (2), 119-125. Available from: doi:10.24158/fik.2025.2.16 (In Russian).
Введение. Актуальность данной работы обусловлена тем, что в условиях цифровой трансформации общества коммуникация становится все более значимой частью повседневной жизни личности. Посредством общения как значимой основы и механизма социализации, индивид открывает для себя мир людей - социокультурную реальность; постигает ценности и смыслы,
© Шадиева О.П., 2025
участвует в «языковых играх» (Витгенштейн, 1994: 78), изучает образцы поведения и культурных норм и формирует на основе полученного опыта личностный социальный капитал. Стремительное развитие технологий кардинально изменило сущность взаимодействия субъектов в обществе, перенеся часть коммуникаций в виртуальное пространство. Без принятия тезиса об особой роли технологий в системе социокультурных взаимодействий, на наш взгляд, в настоящее время затруднительно изучение процесса становления личности и социализации новых поколений в целом. Несмотря на то, что феномен коммуникации в системе гуманитарного знания подвергнут культурфилософскому осмыслению в трудах зарубежных и отечественных философов, динамика изменений и усложнение коммуникативных процессов в возрастании рисков социализации в цифровой культуре как новом этапе развития информационного общества нуждается в новых методологических подходах и решениях. Исходя из этого, актуальным представляется раскрытие исторической эволюции категории «коммуникация» в контексте тех подходов, которые, по нашему мнению, необходимы для реализации цели исследования, а именно: посредством концепций осмысленного диалога, изучения нормативных оснований коммуникации, рассмотрения конститутивного значения социальных систем, исследования подходов информационно-семиотического, символического, аналитической философии, объяснения метода языковых игр.
Процесс становления личности в социокоммуникативном пространстве. В современном обществе путь развития и становления личности реализуется в пространстве социального общения и информационных систем культуры: знаково-символической, смыслонесущей, коммуникативной. Представляется целесообразным начать исследование с рассмотрения ключевых аспектов понятия «коммуникация».
Принимая определение А.А. Грицанова и уточняя его применительно к изучаемой проблематике, подчеркнем, что в современном философско-культурологическом дискурсе коммуникация раскрывается как смысловой и идеально-содержательный аспект социального взаимодействия, в рамках которого действия ориентированы на их смысловое восприятие. В структуре коммуникации как минимум присутствуют два участника, которые: а) наделены сознанием и владеют нормами конкретной семиотической системы; б) включены в ситуацию, требующую осмысления; в) созидают разного рода тексты, выражающие суть ситуации в элементах данной семиотической системы; г) осознают мотивы и цели, делающие тексты направленными; д) осуществляют процесс материальной передачи текстов. Таким образом, содержание коммуникационного акта составляет язык, действия по его построению и по реконструкции смысла, а также связанные с этим мышление и понимание1.
В свою очередь В.А. Рубанов также подчеркивает, что важным для понимания концепта «коммуникация» является соответствующая природа «разума», который возникает и развивается с помощью «языка», служит для обозначения и запоминания, сообщения и передачи знаний, взаимопонимания и смысловой интерпретации (Рубанов, 2022: 111-112). Современная технологичная коммуникация демонстрирует дивергенцию смысловой картины мира и возможности презентации личностного ее выражения. Для ведения сбалансированного диалога важна вменяемая и ответственная субъектность (Тульчинский, 2023).
Человек участвует в коммуникации на протяжении всей жизни: изучает и осознает символическое наполнение окружающего пространства, сначала безмолвно постигая смысловую интерпретацию диалога через язык тела, адаптируясь к ожиданиям близкого окружения. «Своеобразная эволюция субъекта проявляется в присвоении чужой субъектности, нарочитой демонстрации не самости, а инаковости», но в поиске первой (Бараш, 2021: 47). По мере взросления индивид вступает в опосредованный языком диалог, усваивая постепенно персональный габитус, обретая таким образом «причастность» к культуре, принадлежность к некой социальной группе. М. Хайдеггер отмечает, что «никогда не дано голого субъекта без мира. И так же в итоге не дано сначала изолированное Я без других» (Хайдеггер, 2013: 116-118). Он придает коммуникации экзистенциально-онтологический смысл, понимая взаимодействие Я с Другими как бытие соприсутствия, где мир делится между ними (Хайдеггер, 2013: 116-118). На каждом новом этапе бытия происходит усложнение коммуникативного пространства, которое наполняется бесконечным множеством смыслов и разнообразием практик взаимодействия. Социокультурное коммуникативное пространство определяет сущность конкретной культуры и влияет на процесс становления личности, здесь формируется и развивается социальный капитал.
На протяжении всех этапов развития общества процесс общения занимал и занимает одно из важных мест в системе ценностей человека. Власть, признание, уважение, любовь, доверие неизбежно сопряжены с данным феноменом, поэтому предлагаем рассмотреть ряд этапов исторической эволюции осмысления сущности понятия «коммуникация» как фундаментального основания становления личности.
1 Коммуникация [Электронный ресурс] // Грицанов А.А. Новейший философский словарь. URL: http://phi-losophy.niv.ru/doc/dictionary/newest-dictionary/articles/1145/kommunikaciya.htm (дата обращения: 18.01.2025).
Диалогическая концепция развития сознания в коммуникации. Исторические предпосылки изучения теории социальных коммуникаций посредством понимания диалога как исследовательского проекта складывались еще в работах древнейших философов. Так, «риторические концепции Платона и Аристотеля, Квинтиллиана и Цицерона дали старт исследованиям возможностей взаимодействия, изучению текста как языка - основного средства общения» (Дзялошинский, 2012: 5). Постепенно выделившаяся в системе культурных практик риторика получает широкое развитие в контексте различных сторон моральных установлений. К примеру, софизм как риторический прием, формально кажущийся правильным, но ложный по существу, - умозаключение, основанное на преднамеренно неправильном подборе исходных положений. На фундаменте софизма искусство риторики приобрело новый качественный вектор развития и совершенствования, что отразилось на переосмыслении значения человека и его сознания в процессах межличностного общения.
Интересна также позиция Сократа, который отстаивает человека, говорит о его сущности как о сосредоточении морали, что является фундаментом социализации для индивида. Мыслитель поднимает ключевые темы философского дискурса - познание истины, самого себя, чужой души, добродетели - самого существенного в человеке. У философа нет цели - научить общество, в основу своего диалога он ставит нравственную задачу, решая которую, собеседники взаимно и качественно обогащаются: «... когда человек, пользуясь диалектическим искусством, получив надлежащую душу, насадит и засеет в ней со знанием такие речи, которые способны помогать и самим себе и тому, кто насадил их; которые не бесплодны, но заключают в себе семя, и от этого семени зарождаются в других умах другие речи, способные доставлять сеятелю вечное бессмертие и делающие своего обладателя настолько счастливым, насколько это возможно для человека» (Платон, 1989). Предложенный Сократом метод майевтики есть умение извлекать скрытое в человеке правильное знание, истину, с помощью наводящих вопросов1, он актуален и в современных реалиях проектной и образовательной деятельности.
Платон обогатил диалог, открыл понимание мозгового штурма посредством объединения идей. В своём труде «Федр» философ размышляет через диалог о пути развития риторики под руководством правдоподобия и вероятности: «Желающий говорить искусно должен обращать внимание главным образом на правдоподобие, ... зачастую сказав истине "прости"» (Платон, 1989).
Коммуникационная концепция Э. Левинаса объединяет смысл, понимание реальности и наличие Другого, через проблему которого дается возможность истолковать мир, объяснить переживания, передать опыт. Через Другого текст, выражение наполняются смыслом, а значение внедряется в бытие (Левинас, 1998: 167). Развивая концепцию Э. Левинаса, М.С. Бахтин, считает, что единственный путь познать себя и свое место в мире, познать другого лежит лишь через диалог. Ученый считает, что идея развивается и рождает новые, вступая в диалогическое взаимодействие с чужими мыслями (Бахтин, 1963). По-существу, идеи М.С. Бахтина выводят нас к широкой трактовке диалога, и неслучайно коммуникативная парадигма современной культуры базируется на признании того, что общение - это социальный диалог и территория становления личности. Напомним в этой связи точное наблюдение В.Н. Волошинова, согласно которому «внутренний мир и мышление каждого человека имеют свою стабилизированную социальную аудиторию, в атмосфере которой строятся его внутренние доводы, внутренние мотивы, оценки и пр.» (Волошинов, 1929: 102). Усложнение социального мира и признание принципов его «нелинейного» развития в информационную эпоху приводят к углублению философско-культурологических объяснений коммуникации и расширению диалоговой парадигмы, переосмыслению идей полилога культур в условиях глобализации применительно к виртуальной реальности, к цифровой среде и др. (Информационная эпоха: новые парадигмы культуры и образования ..., 2019: 78-101).
Резюмируя, отметим, что наполненный историко-ретроспективными основаниями, осмысленный диалог в современном мире сохраняет свою базовую функцию - обеспечивает возможность становления личности, поскольку направлен на постижение пространства собственного мира, на понимание и осознание самого себя и Другого, на принятие социальной реальности и участие в ее преобразовании.
Нормативные основания коммуникации. Предлагаем рассмотреть нормативные требования к общению. К примеру, по К.О. Апелю, коммуникация - это моральный акт (Apel, 1972). Для реализации «идеальной ситуации» общения Ю. Хабермас разработал «нормативные требования значимости» к речевому акту, выраженные в 4 притязаниях, среди которых: истинность, правдивость, понятность, нормативная правильность (Хабермас, 2000). Таким образом, в идеальной картине коммуникативной ситуации любое выражение речи содержит истинное пропозициональное содержание, которое соответствует сложившимся между участниками акта общения ожиданиям, при этом намерения субъектов являются искренними. Коммуникация состоится тогда, когда выдвигаемое притязание одной стороны получает признание другой, опосредованное пониманием (Назарчук, 2009: 34-36).
1 Большая российская энциклопедия. М., 2011. Т. 18. С. 459.
Рассмотрим две коммуникативные ситуации, привычные для нас в условиях цифровой реальности в повседневности.
1. Один субъект осуществляет звонок по телефону другому. Адресат отклоняет вызов, не вступает в коммуникацию по причине того, что звонок происходит с незнакомого номера. То есть интерперсональное отношение реализовано нормативно неправильно и не соответствует ожиданиям второго субъекта. Субъект - инициатор общения должен быть представлен второму участнику или реализовать самопредставление посредством предварительного сообщения, в котором обозначит себя, тематику вопроса и уточнит удобное время для звонка. Таким образом будет реализована нормативная правильность, понятность и безопасность для собеседника.
В 2022 г. ВЦИОМ провел опрос россиян о телефонном мошенничестве. Выявлена преступная статистика в цифровых коммуникациях: 83 % россиян получали звонки или смс-сообщения от мошенников. Каждый третий пользуется приложениями для защиты от спама или нежелательных звонков. Каждому второму доводилось разоблачать телефонного мошенника в разговоре1.
2. На телефон поступает звонок, номер не знаком. Субъект, принявший звонок, приветствует своего визави. В ответ он слышит музыкальный проигрыш, и через 3 секунды подключается бот -виртуальный робот, который функционирует на основе специальной программы, выполняющий автоматически или по заданному расписанию какие-либо действия через интерфейсы, предназначенные для людей, и реализующий задачу второго участника коммуникации - корпораций (банки, рекламные агентства, киберпреступность и т.д.). В данном коммуникативном действии собеседник, принявший звонок, не рассматривается как равноправная личность, его интересы и право вести диалог на равных не учитываются. Нормативные требования не реализованы. Во-первых, отсутствует интерперсональное отношение - цифровой монолог записан заранее и транслируется в массы индивидов, чьи персональные данные известны. Во-вторых, не соответствует ожиданиям субъекта - отсутствует предварительная договоренность как о коммуникации, так и о ее смысле. Не реализовано и третье притязание - искренность, что выражается в диалогичной несогласованности, отсутствии невербальных знаков. Не выполнено также четвертое условие - понятность, так как отсутствуют ответы на персональные вопросы коммуниканта. Данный критерий, помноженный на массы, приводит к тотальному игнорированию, как показывает вышеобозначенный опрос ВЦИОМ2. Кроме того, человек, принявший звонок, не чувствует себя в безопасности, так как не обладает знаниями об оппоненте - виртуальном собеседнике, при этом его визави владеет информацией о нем самом. Искусственный интеллект - это инструмент для общения, цифровой язык для взаимодействия, но не коммуникант. Контакт с ним больше не имеет смысла, и неравноправный собеседник в лучшем случае прекращает монолог, мотивация его на дальнейшее взаимодействие обрушена - пропозициональное содержание не соответствует ожиданиям коммуниканта, время потрачено, остался негативный осадок от общения, нарушен баланс безопасности.
Корпорации, развивающие и внедряющие в коммуникативное пространство цифровые инструменты, предполагают реализацию коммуникативной оптимальности, при этом преследуют собственные стратегические интересы, что нарушает нормативную правильность ведения диалога в отношении коммуниканта. Современные реалии требуют актуализации «нормативных требований значимости» Ю. Хабермаса посредством реализации конкретного притязания - безопасности, а также цифровой «прагматической консистентности» и «коммуникативной компетентности», заключающихся в умении построить диалог, основанный на аргументах «взаимного признания и взаимных обязательств», для достижения согласия между коммуникантами с разным уровнем цифровой грамотности, зачастую незнакомыми ранее, которые впервые слышат собеседника и при этом могут не видеть друг друга.
Концепции символизма, аналитической философии при исследовании процесса становления личности. Один из основателей аналитической философии Л. Витгенштейн пишет: «Весь процесс употребления слов в языке можно представить в качестве одной из тех игр, с помощью которых дети овладевают родным языком» (Витгенштейн, 1994: 78). Обозначенный подход реализуется в контексте реальных человеческих коммуникаций - в семье, в образовательной среде, в деловом пространстве, в производственном процессе. Коммуникация, опосредованная языком, - инструмент общения в интерактивной игре взаимопонимания; система, в которой личность накапливает социальный капитал (авторитет, имидж, опыт, контакты, позиционные преимущества) и постепенно усваивает габитус, считает Л. Витгенштейн: «Совместное поведение людей - вот та референтная система, с помощью которой мы интерпретируем незнакомый язык» (Витгенштейн, 1994: 215). Ученый подчеркивает, что невозможно, чтобы правилам
1 Телефонное мошенничество - и как с ним бороться? [Электронный ресурс] // ВЦИОМ. Новости. 2022. 18 августа. URL: https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/telefonnoe-moshennichestvo-i-kak-s-nim-borotsja?ysclid=lzb5o058gj591974870 (дата обращения: 01.08.2024).
2 Там же.
следовал один индивид и только однажды. Знать их и применять, вступая в коммуникацию, делая сообщение, передавая информацию, играя в шахматы, - все это практики применения языковой системы. Задача такой игры - довести до сознания многообразие языка и вариантов его применения, осознавая, что его средства могут служить разным целям. Представления о мире, разнообразие социальных практик, знания предшествующих поколений - многовековой опыт человеческого сознания представлены правилами в языковых играх философа. Т.К. Ермаков в своей работе подвергает культурфилософскому осмыслению современную медиакультуру, частью которой являются видеоигры. Цифровая трансформация привела к созданию сложных систем взаимодействия между человеческим и нечеловеческим в области коммуникационных систем, что, безусловно, оказывает влияние на формирование идентичности (Ермаков, 2024: 3-4).
В основе коммуникативной модели Р. Якобсона лежит язык - код, а не информация. Суть ее состоит в том, что языковая система объединяет участников коммуникации - адресанта и адресата, где от первого ко второму направляется сообщение, которое интерпретируется с помощью кода (Якобсон, 1985: 319). Философ отмечает, что «люди обычно проявляют более узкую языковую компетенцию в качестве отправителей речевых сообщений и более широкую компетенцию в качестве их получателей» (Якобсон, 1985: 313), то есть при получении сообщения они имеют больше возможностей идентифицировать код, чем при его создании. Р. Якобсон подчеркивает значение контекста коммуникации и его влияние на код и интерпретацию сообщений участниками взаимодействия (Якобсон, 1985: 314). Ученый видит в контексте способность менять значение знаков, то есть дать тому же сообщению иную интерпретацию, если изменилась коннотация. В условиях цифровой современности посредством социальных медиа происходит таргетированное воздействие на социум, реализуется теория подталкивания Р. Талера, которая заключатся в побуждении людей изменять свое поведение и принимать нужное решение (Thaler, Sunstein, 2008: 293). Сегодня мы являемся свидетелями постоянно меняющегося ценностного контекста в цифровом социокультурном пространстве, что, безусловно, оказывает влияние на духовно-практическое восприятие современного бытия. Цифровая среда развращает, создавая иллюзию простоты добывания знаний. «Киберпространство в большей степени посредник информационной интоксикации, приобщения его к псевдоценностям общества массового потребления, ... одномерному клиповому мышлению, а не к глубинным и ценностно проявленным измерениям бытия (истина, добро, красота)» (Аннуш-кин, 2017). И в этих условиях формируется идентичность новых поколений.
В продолжение развития концепции Р. Якобсона Э. Гидденс отмечает влияние контекстуального аспекта коммуникации на процесс общения - информация принимается адресатом под давлением контекста. В своём труде «Социология» ученый подчеркивает: «Любой пустячный разговор настолько труден для понимания, что до сих пор не удалось запрограммировать даже самые современные компьютеры на беседы с людьми» (Гидденс, 2005: 87). Коммуникация требует человеческого сознательного восприятия, взаимной чуткости и такта, соблюдения общепринятых правил ведения беседы и имеет цель некой завершенности в действии согласия или несогласия, передачи контекстного сообщения или принятия информации. Если правила нарушаются, собеседник испытывает чувство опасности и тревоги. В цифровую эпоху коммуницируют не отдельные персоны, а корпорации в рамках, задаваемых их габитусами. Им удалось запрограммировать диалоги с людьми. Однако эти акты не совершенны, в них присутствует «вандализм взаимодействия» - нарушение общепринятых правил коммуникации, что «лишает его жертв способности ясно сказать, что произошло» и приводит к завершению общения (Гидденс, 2005: 87).
Аналитическая концепция коммуникации Л. Витгенштейна, коммуникативные модели Р. Якобсона и Э. Гидденса сегодня находятся в актуальной повестке идентификации, социализации и инкультурации индивида, становление которого происходит в новых цифровых реалиях социума и требует современного научного осмысления.
Заключение. Мы рассмотрели разные методологические традиции и подходы к пониманию современных практик общения, выделили некоторые положения коммуникативных теорий и концепций, раскрывающие процесс становления личности человека как сложный и многоаспектный, а также отвечающий «вызовам» научно-технологического порядка, трансформирующим механизмы развития и воспроизводства социума.
С одной стороны, продолжая и уточняя философско-культурологические утверждения о коммуникации как фундаменте становления личности и пространства социализации и инкультурации, познания человеком самого себя, Другого, мира, постижения истины, процесс социокультурной коммуникации предполагает определенные условия и структурные компоненты, прежде всего, общего языка, каналов передачи информации, понимания семиотических и этических норм и правил.
С другой стороны, социокоммуникативное пространство, в котором человек реализует свой жизненный путь, безусловно, влияет на его становление, и личность может «входить в противоречие с культурой, поскольку индивидуальный семиозис может быть не согласован частично или полностью с базисными культурными сценариями» (Розин, 2002: 67). Цифровая и мультимедийная
среда, сетевые информационно-коммуникативные пространства, виртуальная реальность подчас способны разрушить сложившиеся коммуникативные модели и привычные нормы взаимодействия, образуя «разрывы» в передаче социального опыта, исключая традиционные формы социализации, что негативно воздействует на процесс становления личности. Актуальность изучения этих тенденций возрастает в связи с трансляцией и внедрением в институты социализации понимания эффективной коммуникации, исключительно как технологии конструирования моделей взаимодействия вне философско-культурологического осмысления. Соответственно, изучение социокультурных коммуникаций не сводится к постижению правил корректного выражения мыслей и идей посредством речи - как в повседневности, так и в научном дискурсе, поскольку в цифровой среде, социальных и массмедийных сетях это может привести к упрощению, примитивизации и маргинализации, кризису идентичности. В контексте перспектив становления личности поиски новых коммуникативных моделей имеют особую актуальность для систем образования и просвещения.
Список источников:
Аннушкин Ю.В. Технологии виртуальной реальности: экзистенциальные аспекты // Известия Иркутского государственного университета. Серия: Психология. 2017. Т. 19. С. 3-10.
Бараш Л.А. Художественная коммуникация: феноменологический метод исследования // Общество: философия, история, культура. 2021. № 5 (85). С. 45-55. https://doi.Org/10.24158/fik.2021.5.6. Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963. 363 с.
Витгенштейн Л. Философские исследования // Философские работы. М., 1994. 612 с.
Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка: основные проблемы социологического метода в науке о языке. Л., 1929. 188 с.
Гидденс Э. Социология. М., 2005. 632 с.
Дзялошинский И.М. Коммуникационные процессы в обществе: институты и субъекты. М., 2012. 592 с. Ермаков Т.К. Видеоигра как феномен медиакультуры 1980-х гг. М., 2024. 228 с.
Информационная эпоха: новые парадигмы культуры и образования / под ред. Н.Б. Кирилловой. Екатеринбург, 2019. 292 с.
Левинас Э. Время и другой. Гуманизм другого человека. СПб., 1998. 265 с. Назарчук А.В. Теория коммуникации в современной философии. М., 2009. 320 с. Платон. Федр. М., 1989. 130 с.
Розин В.М. Личность как учредитель и менеджер себя и субъект культуры // Человек как субъект культуры. М., 2002. С. 42-112.
Рубанов В.А. Вижу смысл : в 3 т. М., 2022. Т. 3. 470 с.
Тульчинский Г.Л. Смысл, субъектность и ответственность в цифровых коммуникациях // Человек. 2023. Т. 34, № 3. С. 73-92. https://doi.org/10.31857/S023620070026106-3.
Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб., 2000. 380 с. Хайдеггер М. Бытие и время. М., 2013. 460 с. Якобсон Р. Избранные работы. М., 1985. 460 с.
Apel K.O. The a Priori of Communication and the Foundation of the Humanities // Man and World. 1972. Vol. 5, iss. 1. P. 3-37. https://doi.org/10.1007/bf01253016.
Thaler R., Sunstein C. Nudge: Improving Decisions about Health, Wealth and Happiness. New Haven, 2008. 293 p.
References:
Annushkin, Yu. V. (2017) Virtual Reality Technologies: Existential Aspects. The Bulletin of Irkutsk State University. Series: Psychology. 19, 3-10. (In Russian)
Apel, K. O. (1972) The a Priori of Communication and the Foundation of the Humanities. Man and World. 5 (1), 3-37. Available from: doi:10.1007/bf01253016.
Bakhtin, M. (1963) Problemy poetiki Dostoevskogo [Problems of Dostoevsky's poetics]. Moscow. 363 p. (In Russian) Barash, L. A. (2021) Artistic Communication: Phenomenological Research Method. Society: Philosophy, History, Culture. (5 (85)), 45-55. Available from: doi:10.24158/fik.2021.5.6. (In Russian)
Dzyaloshinskii, I. M. (2012) Kommunikatsionnye protsessy v obshchestve: instituty i sub"ekty [Communication processes in society: institutes and subjects]. Moscow. 592 p. (In Russian)
Ermakov, T. K. (2024) Videoigra kak fenomen mediakul'tury 1980-kh gg. [Video game as a phenomenon of media culture in the 1980s.]. Moscow. 228 p. (In Russian)
Giddens, E. (2005) Sotsiologiya [Sociology]. Moscow. 632 p. (In Russian)
Khabermas, Yu. (2000) Moral'noe soznanie i kommunikativnoe deistvie [Moral consciousness and communicative action]. St. Petersburg. 380 p. (In Russian)
Khaidegger, M. (2013) Bytie i vremya [Genesis and Time]. Moscow. 460 p. (In Russian)
Мп^а, N. B. (ed.) (2019) Informatsionnaya epokha: novye paradigmy kul'tury i obrazovaniya [The information age: new paradigms of culture and education]. Ekaterinburg. 292 р. (In Russian)
Levinas, E. (1998) Vremya i drugoi. Gumanizm drugogo cheloveka [View of time and the other. Humanism of the other]. St. Petersburg. 265 p. (In Russian)
Nazarchuk, A. V. (2009) Teoriya kommunikatsii v sovremennoi filosofii [Communication theory in modern philosophy]. Moscow. 320 p. (In Russian)
Platon (1989) Fedr [Fedr]. Moscow. 130 p. (In Russian)
Rozin, V. M. (2002) Lichnost' kak uchreditel' i menedzher sebya i sub"ekt kul'tury [Personality as a founder and manager of oneself and a subject of culture]. In: Chelovek kak sub"ekt kul'tury. Moscow, рр. 42-112. (In Russian) Rubanov, V. A. (2022) Vizhu smysl [I see the meaning]. Vol. 3. Moscow. 470 p. (In Russian)
Thaler, R. & Sunstein, C. (2008) Nudge: Improving Decisions about Health, Wealth and Happiness. New Haven. 293 p.
Tulchinskii, G. L. (2023) Meaning, Subjectness and Responsibilityin Digital Communications. Human Being. 34 (3), 73-92. Available from: doi:10.31857/S023620070026106-3. (In Russian)
Vitgenshtein, L. (1994) Filosofskie issledovaniya [Philosophical research]. In: Filosofskie raboty. Moscow. 612 p. (In Russian) Voloshinov, V. N. (1929) Marksizm i filosofiya yazyka: osnovnye problemy sotsiologicheskogo metoda v nauke o yazyke [Marxism and the philosophy of language: the main problems of the sociological method in the science of language]. Leningrad. 188 p. (In Russian)
Yakobson, R. (1985) Izbrannye raboty [Selected works]. Moscow. 460 p. (In Russian)
Информация об авторе О.П. Шадиева - аспирант 2 курса направления подготовки «Философская антропология, философия культуры» Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС), Москва, Россия; ведущий специалист управления организации и сопровождения общеинститутских мероприятий ФГУП «Российский федеральный ядерный центр -Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики», Саров, Россия.
Конфликт интересов:
автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author O.P. Shadieva - 2nd year PhD student in Philosophical Anthropology, Philosophy of Culture, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russia; Leading Specialist at the Department of Organization and Support of Institute-wide Events, FSUE Russian Federal Nuclear Center - All-Russian Scientific Research Institute of Experimental Physics, Sarov, Russia.
Conflicts of interests:
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 20.12.2024; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 17.01.2025; Принята к публикации / Accepted for publication 18.02.2025.
Автором окончательный вариант рукописи одобрен.
